Текст книги "Дядюшка Сагамор и его девочки"

Автор книги: Чарльз Вильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Чарльз Вильямс
Дядюшка Сагамор и его девочки

Глава 1

Вряд ли кто заподозрит дядюшку Сагамора[1]1
  Сагамор – вождь племени; крупная шишка (англ. – инд.). (Здесь и далее примеч. перев.)


[Закрыть] в политиканстве. Однако же, когда все кончилось, люди отзывались о выборах в нашем процветающем округе как о самом волнующем событии в своей жизни. Может, вы что и читали. Где только об этом не писали. Шум и гам поднялись ужасные. Всем поведали и про скипидарный бизнес, и про свиной корм, и как стреляли друг в друга, и как губернатор призвал национальную гвардию. В конце концов все так запуталось, что нельзя было понять, кто же кого выбирает.

Нет, сам он никуда не избирался – дядюшка Сагамор то есть. Как выразился Мёрф, он был не кандидатом; он был трибуном. Произносил речи тут и там. Но все обычно заканчивалось шумом по поводу того, как он возится со своим перегонным аппаратом да пытается разобраться, отчего это со свиным пойлом все так странно. Кажется, его просто хотели в это дело впутать, настроить всех против него. Сначала те, от шерифа, что выкопали алюминиевую фляжку во дворе. А потом этот Минифи Кудрявый захотел продать ему покрышки для грузовика. Но я забегаю вперед. Начну-ка лучше с начала…

Тетя Бесси тогда в очередной раз ушла от дяди Сагамора.

Она это частенько проделывала. Последний раз – за три дня до этого. Забрала свои денежки и пошла к Джимерсону, у которого был телефон, вызвать такси.

– Бога я чту, – сказала она папаше, – и сознаю, что это мой крест. Но порой мне становится невмоготу. Не понимаю, как

Господь позволяет христианке жить с Сагамором.

– Бесси – прекрасная женщина, Сэм, – высказался дядя Сагамор после ее ухода. – Клянусь, все они таковы – это в их женской натуре. Попадет им шлея под хвост – они и взбрыкнут.

И ничего с этим не поделаешь. Наслушается вдоволь про желчные камни у Виолы и воротится назад.

Так вот мы и лежали в тени крыльца. Было час дня. Солнце жарило, над пыльной дорогой жужжали мухи – все дышало миром и покоем. На дворе под большим дубом валялся мой пес Зиг Фрид. Было слышно, как дядя Финли сколачивает у озера свой ковчег. Папаша и дядя Сагамор смотрели на холм и о чем-то размышляли.

– Что-то больно тихо, – сказал папаша и предложил: – А не начать ли нам какое-нибудь дельце?

Дядя Сагамор задумался и пожевал губами.

– Не стал бы я сейчас ни во что ввязываться, Сэм, – ответил он. – Выборы на носу и все такое…

– Что-то не видал я тут последнее время ищеек, – заметил папаша.

– Где-нибудь поблизости да есть, Сэм. Эти шерифовы ребята свое отрабатывают.

– Думаешь, они и сейчас здесь? – спросил папаша.

– Ну, я бы ничуть не удивился. – Дядя Сагамор вытащил из кармана пачку табаку и, потерев ее о штанину, стал жевать табак.

Он был крупный мужчина, выше папаши, и вечно ходил в рабочей одежде. А рубашки не носил. И большую часть года ходил босиком. Пальцы его здоровенных ног поросли темными волосами, а подошвы были такие грубые, что прямо скрипели при ходьбе. У него был крючковатый орлиный нос и маленькие угольно-черные глазки, сиявшие, словно пуговицы. Когда он усмехался, то становился чем-то похож на волка. Густые, темные, с проседью волосы со лба до макушки прорезала широкая лысина. Еще он носил короткие темные бакенбарды.

– Вообще-то они наверняка высматривают в свои бинокли, – сказал он, загнав табак за щеку.

– Навряд ли они выследят, а? – спросил папаша.

– А вот я сейчас и проверю, – сказал дядя Сагамор, поднялся и вышел во двор.

Я хотел было последовать за ним, но папаша меня остановил.

Сдвинув заготовленные для топки дрова, дядя Сагамор выудил из-под них здоровенную стеклянную бутыль, свинтил с нее крышку и отпил – было там немного, на один глоток, – с отвращением отбросил пустую бутыль и вернулся на крыльцо.

Тут он о чем-то призадумался. Огляделся по сторонам и взялся за лопату, которая стояла у стены. Обойдя дуб, он приблизился к кустам ежевики. Я не мог понять его намерений. Казалось, он как будто что-то потерял и рассматривает землю под ногами, – но ничего там видно не было.

Снова быстро оглядевшись, он начал копать, расшвыривая землю. И очень некстати: едва он начал, как со стороны песчаной дороги за пригорком послышался шум автомобиля. Мы с папашей глазом моргнуть не успели, как он, нещадно пыля, въехал в ворота дома дяди Сагамора. Можно было поклясться, что это одна из полицейских машин: они всегда так носятся.

Дядя Сагамор увидал ее тоже. Он так и подпрыгнул. В первую минуту я подумал: бросит лопату и убежит. Но он вдруг стал поспешно зарывать яму. Закопав, быстренько переместился на другое место, подальше, и стал копать там, уже безо всякой спешки, не обращая внимания на подъехавшую прямо к нему машину. Мы с папашей сошли с крыльца и пошли к ним.

Это были Бугер и Отис – главные помощники шерифа. Бугер Ледбеттер был высокий и тощий и когда улыбался, то во рту у него сверкал золотой зуб. Нос у него был такой же большой, как у дяди Сагамора, а челюсть тяжелая, как у лошади. Отис Сирс тоже был тощий, но невысокий. Был он темноволос, со смешными усиками, словно выведенными ручкой над верхней губой. По щекам его спускались бачки. Оба они были в белых шляпах, в форме цвета хаки; в их кожаных кобурах лежали пистолеты с перламутровыми рукоятками; и вид у них всегда был очень самодовольный. Они вылезли, ухмыляясь, из машины и подошли взглянуть, что там раскапывает дядя Сагамор.

– Ну, Отис, – сказал Бугер, – кажется, мистер Нунан собирается снять урожай. Кто бы мог подумать?

Отис задумчиво пожевал губами:

– Не поздновато ли?

Дядя Сагамор воткнул лопату в землю и обернулся к папаше:

– А, да это шерифовы ребята! Сэм, ты ведь помнишь Бугера и Отиса?

– Ну да, – ответил папаша. – Здорово, джентльмены!

Они еще позубоскалили возле ямы, пока дядя Сагамор выкапывал землю и раскидывал ее вокруг.

– Ну, Билли! – крикнул он мне. – Что стоишь как вкопанный?

Я ничего не понял и спросил:

– Стою как вкопанный?

Он вздохнул и покачал головой:

– Шутишь, что ли, парень? Болтаешься тут целый день! Не знаешь, что червей для рыбалки нет? А когда я решил накопать их, ты уже обо всем позабыл!

Я не помнил ни о каких червях, но ничего не сказал. Никогда в точности не знаешь, к чему клонит дядя Сагамор.

Бугер и Отис поглядели друг на друга в недоумении. Потом Бугер сказал:

– Видишь ты, оказывается, мистер Нунан наживку копает.

А я-то подумал: взялся собирать урожай!

– Ну да, – кивнул Отис. – Ну а раз ты уж подумал, скажи: что, по-твоему, можно вырастить на этом песчаном холме?

– Ну, не знаю, – отвечал Бугер. – Может, стекло. Говорят, на этой почве хорошо растут бутылки. Иной раз можно даже собрать очень хороший урожай – парочку сотен.

– Хм, – задумчиво протянул Отис, – не многовато ли будет? Разве что сажать обязательно в полнолуние? Да, но что же это мы тут прохлаждаемся? Надо помочь мистеру Нунану накопать червей.

Дядя Сагамор оперся на лопату и сказал:

– Ну, полно, ребята, никто вас не просит из кожи вон лезть,

Отис протестующе поднял руку:

– Прошу вас, ни слова больше, мистер Нунан! Да шериф нас сожрет с потрохами, коли узнает, как мы бездельничали. А вдруг вас хватит солнечный удар? Он нам всегда говорит: ребята, помогайте Сагамору Нунану всем, чем можете. Он у нас знаменитый налогоплательщик.

Отис взял лопату у дяди Сагамора и подбросил вверх ком земли. Сагамор уступил ему место.

– Вот, сэр, – обратился он к папаше. – Говорил я тебе, Сэм, шутники они. Вот бы поучиться нашим местным политиканам, которые жиреют на налогоплательщиках. А шерифовы ребята каждую свою минуту посвящают людям.

– А как же! – сказал папаша. – Всякому видно!

– А что еще меня злит, – продолжил Сагамор, – это когда невежды утверждают, что никто не преуспеет в политике, если не поленится оторваться от своей кормушки и…

Он не закончил, стараясь разглядеть, что там делают помощники шерифа. Отис перестал копать. Оба стояли, глядя на землю и покачивая головами.

– Какая удача для вас, что мы тут объявились! – сказал Отис. – Вы копаете не в том месте. Неподходящее место для червей.

Дядя Сагамор почесал ногой об ногу.

– Вы ошибаетесь, – сказал он. – Могу поклясться, что только что накопал тут прорву червей.

– Ничего подобного, мистер Нунан, – потряс головой Бугер. – Так уж вышло, что мы с Отисом большие специалисты по червям. А тут их совсем нет. Надо поглядеть, не найдется ли более подходящего местечка.

Тут он указал на то место, где дядя Сагамор начал копать вначале.

– А, во-от! – протянул Бугер. – Кажется, вот оно.

– Именно так я и думал, – вторил ему Отис.

И они перешли туда.

Дядя Сагамор вытащил большой красный платок, отер им лицо и начал что-то говорить, но они не обращали на него внимания. Все мы проследовали за ними. Они присели на корточки возле разрытой земли. Бугер мял землю пальцами, важно кивая, словно нашел золотые россыпи.

– Да, здесь, похоже, получше, – произнес он. – Первоклассная почва для червей!

Сагамор кашлянул и начал подобострастно:

– Ну, ребята, здесь в точности такая же земля. Никакой разницы!

Бугер и Отис уставились друг на друга. Потом Бугер произнес:

– Не видишь никакой разницы? Тут не глядеть надо, а чувствовать.

– Вот попробуй-ка, – добавил Отис, вложив комок земли Сагамору в руку. – Попробуй на ощупь, прямо шелковая.

Но дядю Сагамора это что-то не особо заинтересовало. Он бросил комок на землю. Потом поскреб в затылке и сказал:

– Ну, вообще-то, насколько я помню, черви любят влагу.

Может, надо копать чуть ближе к озеру?

– Нет, сэр, – ответил Бугер, отбирая лопату у Отиса. – Дальше искать смысла нет. А тут прямо рай для червей!

Он надавил на лопату, а мы все смотрели на него. Вся эта суета из-за червей казалась мне глупостью, но я ничего не говорил. Бугер продолжал копать, дядя Сагамор переминался с ноги на ногу. Несколько раз он порывался заговорить, но не решался. Казалось, ему недостает уверенности. Тут вдруг все мы услыхали, как лопата наткнулась на что-то твердое. Отис и Бугер посмотрели друг на друга озадаченно.

– Ну нет, это не червь! – сказал Отис. Он влез в землю рукой, потом поглядел на Бугера и покачал головой: – Можешь мне не верить, но это бутыль.

– Бутыль? – переспросил Бугер. – Что же, интересно знать, она там делает?

Дядя Сагамор вновь достал платок и вытер лысину.

– Хм, ребята, – сказал он, – наверное, что-то там разбилось из посуды, а Бесси выкинула…

– Ну да, – ответил Бугер, – должно быть, так.

Он важно поглядел на Отиса, но было заметно, что оба они с трудом сохраняют серьезность.

Внезапно Отис принюхался к пригоршне земли, которую поднес к своему носу, а затем к носу Бугера.

– Господи помилуй! – воскликнул он. – Вот уж точно богатая почва! Крепостью не меньше ста двадцати градусов!

Сначала захохотал один, потом другой. Потом оба заржали. Они хлопали себя по ногам, слезы катились у них по щекам. Передохнув, Отис сказал:

– Должно быть, протекло. Надо достать и поглядеть, сколько там осталось.

Дядюшка Сагамор заерзал и стал оглядываться по сторонам, как будто вспомнил о чем-то срочном. Бугер поглядел на него и сказал:

– Мистер Нунан, вы же не собираетесь нас покинуть? Оставайтесь здесь.

Мы смотрели во все глаза. Они вытащили из ямы громадную бутыль, ухмыляясь, точно чеширские коты. В ней почти ничего не было. Бугер легко отвинтил крышку.

Вот почему все вытекло, – сказал он. – Закрыли неплотно! Он принюхался, ухмыльнулся и передал бутыль Отису. Тот тоже понюхал и сказал:

– Можно набраться, даже стоя рядом. Однако вещественных доказательств маловато…

– Конечно, – ответил Бугер. – Но они еще будут.

Дядя Сагамор, казалось, сохранял самообладание. Он тоже принюхался и отпрянул как бы в потрясении.

– Ну, знаете, – вымолвил он, – я, конечно, не специалист, но почти уверен: тут было спиртное. И откуда только оно тут взялось?

Бугер подмигнул Отису.

– А вот и не скажем, – ответил Отис. – Но тот, кто зарыл ее, славно над тобой подшутил.

Дядя Сагамор недоуменно потряс головой и обратился к папаше:

– Вот так, сэр, можно утратить веру в человека. Зарывают, понимаешь, спиртное где попало…

– И когда они это проделали? – вопросил папаша.

– Да кто ж их знает, – ответил Сагамор. – Нет, чтобы, подобно нам, трудиться не покладая рук от зари до зари, чтобы заработать и заплатить налоги…

– Ну, братец! – Бугер только головой покрутил.

Они опять рассмеялись. Потом Бугер вытер глаза и сказал: – Давай покопаем еще и поедем. Жду не дождусь поглядеть на шерифа, когда мы к нему заявимся.

Он стал копать снова, а мы отступили, смахивая с себя землю.

Отис ухмыльнулся и сказал: – Если наткнешься на червя, не рискуй. А то после этого снадобья он может на тебя кинуться!

Глава 2

Но может, мне лучше вернуться назад и рассказать вначале, случилось, что мы с папашей стали жить на ферме дяди Сагаморв Видите ли, папаша был жучком на тотализаторе. Мы разъезжал! по крупным городам вроде Хейли или Белмонт-парк, продаЕ клиентам сведения, получаемые приватным образом. Но прошлый год папашу стали слишком часто задерживать пинкертоновские сыщики. А потом еще эта женская благотворительная организация в Акведуке. Пока папаша отсутствовал, они меня забрали грозились упрятать в исправительный дом, потому что мне был< почти семь лет, а я ничего не мог прочесть, кроме программы скачек. Папаша освободил меня с обещанием отвезти сюда, на ферму к своему брату, чтобы пожить сельской жизнью, и вот с тех пор мы тут, и папаша помогает дяде Сагамору в разных его делах вроде дубления кож и изготовления спиртного. Спиртное тут вроде виски, только почти бесцветное.

А потом пошла вся эта неразбериха с гангстерами, и мисс Харрингтон изловили в речке совсем голую, а шериф обнаружил у дяди Сагамора в кладовке перегонный куб. Его с папашей увезли. А потом губернатор их простил, и они вернулись домой. Шерифу это не больно понравилось, и он стал посылать сюда своих людей и следить, не идет ли дым и не видать ли каких посудин, чтоб можно было сцапать их опять.

Ну так вот, становилось все жарче, и через несколько минут Бугер взмок. Тогда его сменил Отис. Яма стала глубже, но больше они ничего не нашли.

– Ну, Сэм, – сказал Сагамор папаше, – не вижу смысла нам с тобой тут стоять. Отчего бы нам не присесть?

Они двинулись в тень дерева. Дядя Сагамор, удобно пристроившись спиной к стволу, растянулся и выплюнул табачную жвачку, утерев рот тыльной стороной ладони.

– Вот я и говорю, Сэм, – начал он, – людей никогда не поймешь. Посмотри на этих ребят, ну чем не государственные деятели? И Бугер набриолиненный, и Отис с мышиными усиками – кажись, их чихом убьешь, а они трудятся, как каторжные! Отис воткнул лопату в землю и стер пот со лба.

– Зря время тратим, – сказал он. – Судя по его поведению, тут больше ничего нет.

– Не верь ему, – отозвался Бугер, отбирая у него лопату. – Просто старый мошенник хочет, чтобы мы убрались. Уж тебе-то надо знать…

Тут он замолк, и мы услыхали, как лопата звякнула. Он что-то прорычал и быстро стал откапывать. Наконец они начали извлекать что там было, радуясь, словно нашли золотую жилу.

– Ну-ка поглядим, что в ней, – воскликнул Отис, – в этой солдатской фляжке!

Мы так и подпрыгнули. Они стояли по колено в вырытой яме, и Отис держал в руках эту штуку. Точно, это была алюминиевая солдатская фляга, на вид очень старая, как будто пролежавшая в земле долго-предолго.

– Ага, да она полная! – прорычал Отис взволнованно. Потом ее перехватил Бугер и стал счищать с нее грязь.

– Ну вот и сгодится для жюри присяжных, – рыкнул он.

Дядя Сагамор нахмурился и изумленно уставился на находку:

– Ну, ребята, что-то я не припомню, чтобы я это когда видел…

– Ну как же, – откликнулся Бугер. – Она тут выросла сама, наполнилась сивухой и впала в спячку.

Дядя Сагамор не отреагировал. Он скреб подбородок, глядя на флягу, и рассуждал сам с собой.

– Черт подери, – бормотал он, – что-то вроде, кажется, знакомое. Только я это сюда не клал.

Отис забрал емкость у Бугера и стал отвинчивать крышку. Она держалась крепко. Он скрипел зубами от натуги, но все без толку.

– Заржавело, похоже, – пробормотал Бугер. – Ну-ка, дай я попробую.

И он стал тоже пробовать – и тоже безуспешно. Дядя Сагамор все чесал голову.

– Знаешь что, Сэм, – сказал он, – у меня такое чувство, что я где-то эту штуку видел…

– Я ее сюда не клал, – ответил папаша.

– Ну-ка подержи! – скомандовал Бугер Отису. – Держи обеими руками, а я стану откручивать.

Они попробовали сообща, но опять неудачно. Похоже, они начинали злиться.

– Черт, – сказал Бугер, – как же он сюда его залил? Он лет тридцать самогон гонит.

– Он, наверное, стянул ее на какой-нибудь распродаже армейского имущества, – заметил Отис.

– Вот оно что! – воскликнул вдруг дядя Сагамор. – То-то эта штука мне знакома.

Бугер и Отис, перестав пыхтеть, уставились на него.

– Ты хочешь сказать, что купил ее на армейской распродаже?

– Нет. Ее мне дали те ребята из ссудной компании. Лет шесть – семь назад.

Бугер выпустил фляжку из рук, чтобы утереть пот.

– Славная вещица! – сказал он.

– Давай найдем камень, – предложил Отис. – Может, тогда крышка стронется с места.

Бугер стал рыскать в поисках подходящего камня.

– Так говоришь, они тебе ее отдали? – спросил папаша. – Что это за компания?

– Редландская, – ответил Сагамор. – Откуда-то из-под Уэйнсвилла, припоминаю. Я вспомнил, когда Отис сказал насчет армейской распродажи. Они, понимаешь, купили на какой-то распродаже…

– Ну, так и что там? – переспросил папаша. – Во фляжке то есть.

– А какое-то сердечное средство – из этих, для скорой помощи.

Отис нахмурился, стараясь что-то вспомнить.

– Ну, вот и камень, – сказал Бугер. – Теперь держи ее прямо и дай мне извернуться…

Отис, все еще глядя озадаченно, держал фляжку под мышкой и прикуривал сигарету. «Редландская», – повторял он то и дело…

– Что ты слушаешь его вранье! – напустился на него Бугер.

С какой стати какая-то ссудная компания станет раздавать фляги? И потом, они никогда не были в Уэйнсвилле. ‘

– Нет, были, – упорствовал Сагамор. – Четверо их было, большом грузовике.

– Знаешь, это все какие-то глупости, – сказал Бугер. – Ну-ка подержи, Отис! – Затем он призадумался и переспросил: – Редландская ссудная компания?

– Да что они тут, собственно, делали? – спросил папаша.

– Ну, я же говорю, они старались открыть этот самый сейф, – отвечал Сагамор. – У них были кувалда и дрель и все прочее. Колотили они страшно…

Бугер уставился на него округлившимися глазами.

– Сейф? – переспросил он.

– Они его купили на распродаже, – продолжал дядя Сагамор, – а когда сложили туда свои бумаги и всякую всячину, то оказалось, шифр не работает – что-то там случилось. В общем, открыть его не смогли. Они стали писать и требовать назвать им правильный шифр или прислать им кого-то, кто мог бы открыть, вы ведь знаете…

– Постой! – Отис резко обратился к Бугеру: – Ты помнишь? Они не нашли.

– Да как тут оказалось это средство? – спросил папаша.

– Ну, когда они уезжали, то сказали, что я могу его забрать, – ответил Сагамор. – У них его было две фляги, но, думаю, одну они выпили раньше. Ну и дрянь же была! Вроде оружейного масла. У меня желудок расстроился, спазмы были целый день.

Вот уж действительно было смешно. Отис побелел, как бледная поганка. Да и Бугер. Но оба ничего не сказали, просто побледнели.

Дядя Сагамор, казалось, их реакции не замечал, продолжая беседовать с папашей:

– Неужто им это нравилось? А может, они просто насмехались надо мной: мол, старик уже ничего не понимает. Можно было подумать, что это машинное масло – до того грязное.

Бугер и Отис прямо окаменели, так и застыли под палящим солнцем.

– Ну и как это называлось? – спросил папаша.

Сагамор промычал что-то неопределенное:

– Хм, Йеллер чего-то там. Погоди, йеллеровская мята. Так сказал тот, кто мне это отдал. Здоровый такой, весельчак, все шутки шутил. Меня еще все называл Эбенезером… такой уж был веселый. Давай лучше я расскажу все по порядку, как я на них наткнулся.

– Давай! – ответил папаша.

И они снова устроились в тени дуба, не обращая внимания на Бугера и Отиса.

Хотя я-то на них поглядывал. Я совершенно не мог понять, что с ними происходит. Может, их хватил солнечный удар? Они и правда выглядели неважно, по лицам у них тек обильный пот.

– Я это тряханул! – произнес Отис и зажмурился.

Тут Бугер заметил, что все еще держит камень, которым со бирается снести крышку. Он тоже прищурил глаза и что-то беззвучно произнес.

– Что-нибудь не так? – спросил их я.

Казалось, они меня даже не слыхали. Я подсел к папаше послушать, что там рассказывает дядя Сагамор. Тот устроился поудобнее, перекатил табак за щекой и сказал:

– Ну так вот, я и говорю, было это лет шесть-семь назад. Как сейчас помню, пошел я поискать того старого мула – ты, верно, его не помнишь… – Должно быть, нет, – покачал головой папаша.

– Так вот, он был такой чувствительный, можно сказать, ранимый и убегал, если я иной раз что-то ему говорил. Спускался вниз, прятался там и дулся на весь свет. Никогда не знаешь, что будет с мулом, на которого вдруг найдет, потому я и должен был пойти его поискать. Вот отошел я мили на две, на три от дома рано утром и вдруг услыхал какой-то шум. Ну я и пошел в ту сторону посмотреть и увидал там большой грузовик у болота, что близ старой дороги на лесоповал. И прямо на берегу стоял большой сейф, который пытались раскурочить те четверо. Наружную дверцу уже выломали, она валялась вся искореженная.

Дядя Сагамор запнулся и поглядел на Бугера с Отисом, словно только сейчас заприметив их странное поведение. Те даже не шевелились – по их потным лицам ползали мошки, а они не обращали на них внимания.

– Эй, – обратился к ним дядя, – что бы вам не бросить это дело? Видать, там все проржавело к чертовой матери. Без разводного ключа не обойдешься.

В ответ Бугер что-то придушенно пробормотал. Дядя Caraмор покачал головой и продолжал рассказывать папаше:

– Я таких решительных малых не видал. Вот, значит, наружную дверцу они отломали и добрались до внутренней. Я их никого не знал, но понял, что они из кредитного бизнеса, потому как на той первой дверце была надпись: «Редландская ссудная компания». Ну вот, они повернулись и взглянули на меня – поначалу без всякого удовольствия: может, боялись, что я им стану мешать, начну встревать не в свое дело. Потом такой здоровый – он у них, видать, был главный – спросил, кто я такой. Ну, я им рассказал про своего старого мула – что ищу его и все такое. Он тогда помягчел, хлопнул меня по плечу и сказал, что хорошо меня понимает: самому, мол, приходилось иметь дело с животными. «Ты, – говорит, не тревожься, ничего с ним страшного не случится». Сказал, что зовут его Чарли и что он глава компании. У него еще был пистолет за поясом, потому как по закону он должен охранять сейф, когда его перевозят. Потом он подозвал другого, дал ему оружие и сказал: «Эбенезер тут потерял мула, сходи помоги ему отыскать, а потом быстро обратно». Я им сказал, что это очень любезно с их стороны, но я не могу позволить им тратить свое время на меня – поэтому занимайтесь, пожалуйста, своим делом, говорю. Мы с ним присели, и я его спросил: что, они сейф открыть не могут, ключ, что ли, потеряли или что? Ну, он мне и говорит: «Ты прямо в точку попал». Тут-то он и объяснил, как они купили сейф на распродаже, а потом положили туда свои деньги и бумаги, а теперь открыть не могут. Они уж писали об этом прежним хозяевам четыре или пять месяцев назад, и все без толку, и решили поэтому взломать его, достать свое добро и купить себе новый. А тут остальные трое наконец отломали внутреннюю дверцу и стали вытаскивать все оттуда и складывать себе в мешки. Там была куча денег. Потом они перетащили сейф и дверцы в болото, потому как Чарли сказал: он терпеть не может, когда городские выезжают за город и оставляют после себя кучу мусора. Они погрузили мешки и все свое хозяйство в грузовик и собрались уезжать. А потом один из них кивнул на меня и спросил: «А как с этим хлебопашцем?» Чарли тогда говорит: «Да, надо бы Эбенезеру возместить чем-нибудь за пользование его участком. Может, отдать ему остатки нашего сердечного лекарства?» Прочие все согласились и показали мне это. А другая фляга лежала на земле пустая. Ну, я им сказал: «Очень рад. А что там, кстати?» Тут вот Чарли и сказал: это, говорит, настоящая импортная йеллеровская мята. «Да ну!» – говорю. «Ты ведь слыхал о такой?» – спрашивает он у меня. Ну, я не хотел показать, я уж такая неотесанная деревенщина. «Конечно, – говорю, слыхал, и не раз!» – «Видали?» – подмигнул он своим ребята А потом вдруг посерьезнел. «Постой-ка, – говорит, – мы кое-что забыли. Нельзя отдавать это Эбенезеру: это против закона тут ведь сухой закон». Ну, прочие согласились. Тогда Чарли поднял палец и сказал: «Вот что, а если мы просто уедем и забудем эту штуку? А Эбенезер просто случайно ее найдет?» – «Hу да, – остальные говорят, – тогда все в порядке». Чарли усмехнулся, хлопнул меня по спине, залез в машину и сказал: «Подожди только, пока мы скроемся из виду – и она твоя». Дядя Сагамор примолк и поглядел на Бугера с Отисом.

– Знаешь что, Сэм, – сказал он, – никогда я не видал таких решительных ребят. Уж как они старались открыть ее!

Ну а мне казалось, они вовсе не пытались ее открыть. А словно бы пытались передать ее один другому, но никак не могли. Лица их лоснились от пота.

– Ну и как же все это тут оказалось? – поинтересовался папаша.

– После того как они скрылись, – отозвался Сагамор, – отвинтил крышку и попробовал, на что это похоже. Но она была ужасная на вкус, какая-то маслянистая и теплая – меня так вывернуло. Потому я вернулся домой и кинул туда пару кусков угля, чтоб осадить всю гадость.

– Ну а потом-то не пробовал? – спросил папаша.

– Да нет. По чести сказать, я и забыл совсем про это, пока вот ребята только что не откопали.

Глядя на Отиса и Бугера, мне стало понятно, что они наконец решили сделать с флягой, которую держали в руках. Они хотели ее положить. Потихоньку сгибая колени, они старались опустит ее на кучу свежевырытой земли подле ямы. Можно было подумать, там полно золота или алмазов – так осторожно они двигались. Но они почему-то никак не могли бросить эту флягу на землю, а, затаив дыхание, безуспешно пытались опустить ее с лопаты, к которой она будто прилипла. Выглядело все это крайне нелепо – словно они неуклюже пританцовывали.

Тут дядя Сагамор поднялся и сказал:

– Ну-ка, ребята, дайте я вам помогу. Где этот ваш камень?

Дайте я им разика два стукну хорошенько по крышке и…

При виде его они снова окаменели. Бугер забормотал что-то нечленораздельное, будто ему на спину плеснули холодной воды. Дядя Сагамор, подойдя к ним, взял у них фляжку и стал озираться в поисках подходящего камушка. Они все еще стояли, как бы не в силах поверить, что больше не держат ничего в руках.

– А, да вот он! – наконец нашел камень дядя Сагамор.

И тут они сдвинулись с места. Одним прыжком они сиганули футов на пятнадцать, нырнули в машину, дали задний ход, въехав в кучу дров, приготовленных для камина, описали дугу и скрылись с глаз долой.

Дядя Сагамор проводил их долгим взглядом, потряс головой, что-то хмыкнул и уселся на куче земли, держа флягу между ног. После двух – трех попыток он таки открыл ее, выплюнул табак, наклонил и сделал глоток. Потом отер рот ладонью и передал флягу папаше.

– Они здесь могут опять появиться, – заметил он. – Год выборов, и они тут всем интересуются.

– Похоже на то, – ответил папаша. – Между прочим, она, надо думать, была пустая?

– Ну да, пустая, – ответил дядя Сагамор, вновь закладывая табак за щеку. – Я ее нашел года два назад. Лето было засушливое, уровень воды сильно понизился. Черт его знает, что бы было, если б этот взломанный сейф всплыл. Полиция его давно искала.

А потом болото после дождей опять наполнилось, и никто ничего не увидел.

– Это, говорят, сильно воспламеняющаяся штука, – сказал папаша.

– Да, после того как я увидал развороченную дверцу, я бы с нею не шутил. Но теперь бояться нечего. Прежде чем ее наполнить, я промыл ее водой.