Текст книги "Твердыня полуночи"

Автор книги: Чарльз Керк Монро

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Гм… – кашлянул киммериец. – Гвай, они как – мальчики или девочки? Не разберу по лицам.

– Может, они еще не определились? – вяло пошутил Гвайнард. – Пойдем посмотрим поближе.

И действительно, физиономии обоих гостей Дарвингов никак не отражали их принадлежности к полу, будь он «прекрасным» или «сильным». Да, рожи смазливые, никто не спорит, выражение на лицах эдакое возвышенно-просветленное и чуток высокомерное – по крайней мере на обступивших всадников людей альбы взирали не без видимой брезгливости. Конан отлично их понимал – выглядели подданные Индара ахово, дикари дикарями!

Впрочем, правила вежливости альбам были известны не хуже, чем Конану или Гваю. Спрыгнув с седел они безошибочно определили, кто здесь вождь и представились. Конан заметил по себя, что главный альб все-таки был «мальчиком». Именовали его длинно, так что киммериец с первого раза и не запомнил, но потом выяснилось, что столь пышное наименование простаки-Дарвинги произнести не могут, и альб согласился чтоб его звали совсем коротко – Финарато.

Индар вздохнул, но долг гостеприимства был выше усталости. Гостей пригласили к шатру вождя. Гвай с Конаном встали в сторонке, решив послушать, о чем пойдет речь.

– …Хотя мне и без лишних слов все ясно, – хмыкнул Гвай. – Будут переманивать на свою сторону.

– Тихо, дай послушать…

Гвайнард оказался прав всего лишь наполовину. Говорил Финарато. Второй альб каменно молчал, видимо был всего лишь телохранителем своего господина – это было заметно по более простеньким доспеху и одежде. Финарато, даже не осведомившись о здоровье Индара, его жены и детей и об удаче в охоте, незамедлительно завел разговор с вождем и его ближайшими родственниками о мироустройстве – ни больше ни меньше.

Дарвинги терпеливо слушали. А по мнению Конана альб нес совершеннейшую ахинею, которую было не понять даже цивилизованным людям из Хайбории, не то что Перворожденным людям Индара. Для начала обуянный просветительским пылом Финарато принялся рассказывать о Едином Творце по прозвищу Илу, но моментально встретил непонимание со стороны людей. Он пытался говорить простым языком, однако результаты все одно оставляли желать лучшего.

– В самом начале был только Илу, который жил в чертогах, в которых все было. А потом он решил сотворить…

– То есть как сотворить? – перебил альба Индар. – Что сотворить? У него же там все было!

Данный вопрос немедленно завел повествование в тупик.

– Ладно, сотворил и сотворил, – Гвай, не удержавшись вмешался. – Ты, Финарато, лучше про войну давай. Кто здесь с кем воюет и почему?

До войны дело так и не дошло. Финарато упрямо завел прежнюю песню. Творение, высшие духи, которых можно назвать богами, а лучше «Силами Мира», про музыку сотворения, про внесенный в нее диссонанс и так далее… Дарвинги запутывались все больше. Окончательно бедного Финарато добил вопрос, последовавший после его рассказа о неких волшебных фонарях, которые до появления Солнца и Луны были установлены Силами Мира для освещения здешних земель:

– И тогда, чтобы земля видела божественный свет, Силы поставили на земле два светильника…

– Два – чего? – невинно поинтересовался сын вождя.

– Ну… – альб замялся, подыскивая нужные слова. – Словом, они разожгли два костра.

– Каких костра? – переспросил Индар. – Из чего они их сложили? Ты же сказал, луны и солнца не было. А в темноте деревья не растут, это даже дети знают.

– Отец, зачем такое спрашивать? – совершенно серьезно сказал тут Ладар. – Из кизяка те костры были, правда ведь?..

Конан зажал себе рот ладонью, чтоб не осквернить беседу совершенно ненужным смехом.

Говорили еще долго – киммериец и Гвай замаялись слушать. От Финарато последовали длинные и мутные объяснения о Черном Властелине (тут впервые было упомянуто имя Роты), который что-то там украл у альбов, и альбы обязаны это «что-то» вернуть, прежде победив самого Роту. Уворованные зловредным Всадником Полуночи вещи Финарато называл «Камнями» – стало ясно, что именно они и стали причиной всех здешних раздоров. Если же люди помогут их вернуть, то им клятвенно обещается вечная дружба со стороны альбов.

Тут Индар не выдержал:

– Тю! Убивать друг друга из-за камушков! Ладар, а ну подойди!

Вождь прошептал на ухо сыну несколько слов, тот ненадолго скрылся в темноте и вскоре приволок к костру три увесистых гранитных булыжника.

– Вот, – Индар взял камни и положил их у ног Финарато. – Возьми эти камни взамен. Нам не жалко. Бери.

Альб воздел очи горе и сразу начал плести очередную байку о вечном свете и великой волшебной силе, заключенной в похищенных камнях, однако Индару все это изрядно поднадоело.

– Вечный свет? – переспросил вождь. – Вон посмотри, луна со звездочками светят. А утром солнце взойдет. Зачем вам еще света? Нам, например, хватает. А ночью вообще должно быть темно, чтоб спать можно было. На солнце не особенно поспишь, свет глаза режет.

– Ай да Индар! – сказал киммерийцу Гвай. – Красиво он его уделал! Кажется я понимаю, о чем идет речь. Существует очень старая и мутная легенда о «Трех и Семи». Три и семь магических кристаллов, которые поддерживают бытие мира, не дают ему разрушиться. Они, якобы, были созданы в самые незапамятные времена то ли Ротой, то ли его собратьями-богами и объединялись в единую цепь. Причем каждый из кристаллов отвечал за определенную стихию или расу. Не помню точно…

– Книжек надо было больше читать, – усмехнулся Конан. – Какая нам разница? Тьфу! Оказывается тут все друг друга режут и душат из-за спора о каких-то кристаллах! Всегда говорил, что магия – зло.

Тем временем глубокомысленная беседа окончилась. Финарато мягко, но настоятельно посоветовал Дарвингам идти на Закат, в его земли, где они получат свои уделы, причем совершенно безвозмездно. И уж ни в коем случае людям не следует ходить к прихвостням Владыки Полуночи, где их ожидает смерть и рабство.

Индар немедленно спросил, что такое «рабство».

Альбы, несолоно хлебавши, уехали. Выражения их лиц надо было видеть – складывалось впечатление, что они побывали в приюте для умалишенных. Впрочем, если уж Конан сотоварищи с трудом понимали образ мыслей Дарвингов, то возвышенные и мудрые Бессмертные наверняка сочли Перворожденных людей неким подобием говорящих обезьян без единого проблеска настоящей мысли.

– Правильно Ша говорил – они не люди, – развел руками Индар, глядя вслед удаляющимся альбам. – Люди всегда друг друга понимают.

– Значит, ты не понял, что рассказывал Финарато? – не удержался Конан.

– Немного понял, – с гордостью сказал Индар. – Сначала был Единый, который нашел себе жену по прозвищу Илу и прижил с ней старшего сына Роту, а потом еще много детей, которых называл «Силами». Наверное, и впрямь сильными были, потому, что они построили весь мир. Потом они разложили два больших костра и им стало нечего делать. Но старший сын быстро придумал, как не скучать – он стал все ломать. Тут и другим дело нашлось – ходить, чинить. Финарато говорил, что Рота был не прав. Почему – непонятно. Все ведь при деле, никто на траве не лежит, пузо не чешет? Заблудился я в словесах этого Финарато.

– Почему, – продолжал наседать киммериец, хотя сам отлично знал ответ.

– Спрашивал: что людям надо, чего хотят? Знамо дело, ага. Хотим чтоб люди были толстые, комары дохлые, пастбища тучные и чтоб дичь в лесу не переводилась. Зачем нам другой свет, кроме солнца и луны?

– Ясно, – вздохнул Гвай и тронул Конана за плечо. – Пошли к нашему костру. Скоро Рэльгонн должен появиться, расскажем ему обо всем. То-то смеху будет!

* * *

– Ну знаете ли… – изумленно выдохнула Асгерд. – Вот теперь я начала задумываться, где же настоящая цивилизация – у нас в Хайбории или тут? Потрясающе!

Гвай коротко процедил «Н-да…», Конан покачал головой, Эйнар присвистнул, в барон Олем замер с открытым ртом. Достопочтенные Ночные Стражи воочию узрели Волчий остров.

Вроде бы ничего необычного – река как река, остров как остров, впереди скалистые хребты, покрытые лесами, еще дальше видны клубы вулканического пепла, постоянно выбрасываемые огнедышащими горами. В принципе, подобный пейзаж можно встретить и в Хайбории куда более поздних времен… Однако крепость, стоявшая посреди острова (а точнее, занимавшая почти всю его весьма немаленькую территорию) могла привести в состояние блаженного обалдения даже самого флегматичного человека.

Рядом с этим архитектурным монстром весьма немаленькие королевские замки Тарантии или Бельверуса показались бы обнесенными прохудившимся плетнем жалкими лачужками-мазанками под соломенными крышами.

Крепость была выстроена из невообразимо огромных каменных блоков, затем облицованный белыми мраморными плитами. Семь башен и донжон, причем последний был высотой едва ли не в одну пятую лиги – шпиль с неразличимым знаменем, казалось, уходил под самые облака. Мощные тумбы четырехугольных бастионов поднимались над водами реки локтей на семьдесят, на стенах замечались те, кого Дарвинги именовали «живыми огнями» – зоркий Конан насчитал не менее трех Пламенных Бичей, неторопливо прогуливавшихся по галереям. Ворота, находившиеся сразу за широким каменным мостом, переброшенным через реку, являли собой зрелище совершенно невообразимое – толстенные металлические створки, на взгляд повидавшего много различных крепостей киммерийца, открыть было просто невозможно, слишком тяжелые.

Одним словом, рядом с этой грандиозной цитаделью люди чувствовали себя сущими козявками. Узри крепость Волчьего Острова любой хайборийский архитектор – умер бы на месте от разрыва сердца.

– Человек не может такое построить, – уверенно сказал Гвай. – Не по силам!

– Точно, – согласился Конан. – Я бывал в Стигии, видел великие пирамиды Птейона, но и они не идут ни в какое сравнение с этим… Не знаю, как назвать.

– Строили альбы, вне всякого сомнения, – поддержал разговор Эйнар. – Очень типичная архитектура и украшения. Видите на башнях каменные звезды? А ромбовидные барельефы, видимо, являются гербами – нечто похожее есть и в Рудне. Только Рудна по сравнению с данный укреплением видится мне всего лишь скромной загородной виллой не слишком богатого альбийского вельможи.

Конан вспомнил, как выглядели развалины старой крепости на Полуночи Райдорского герцогства и целиком согласился с Эйнаром. Обиталище упырей-каттаканов не превосходило размерами обычный графский замок.

Дарвингов, вышедших из леса на берег реки неподалеку от моста, встречала целая делегация весьма примечательных личностей. Как ни странно, командовал встречающими самый обыкновенный человек в доспехе. Восседал он на гнедом коне, причем конь так же был защищен панцирем, отчего всадник и его скакун смахивали на ожившую оловянную игрушку-солдатика, коими забавляются дети хайборийских дворян. Зато остальные…

Конан поперхнулся, увидев, что закованного в латы человека сопровождают аж целых два Пламенных Бича, один другого страшнее, уже знакомый Ночным Стражам гигантский черный волк и два десятка уруков, вместе с которыми явился и шаман по имени Ша.

Вся эта теплая (в буквальном смысле данного слова, поскольку от Бичей так и пыхало огнем) компания остановилась возле башенки, охранявшей вход на мост и дождалась, пока неторопливые Дарвинги подойдут ближе. Всадник выехал вперед. Плмаенный Бичи и прочие обитатели крепости остались на месте.

– Приветствую Индара, моего сородича, – вполне учтиво сказал одоспешенный, моментом определив, кто является вождем. – Мое имя Даур, я командую людьми, вступившими в войско повелителя Сторожевой Башни. Мое племя пришло на Волчий остров девятнадцать солнечных кругов назад и стой поры мы живем здесь…

– Откуда ты знаешь мое имя? – озадачился Индар, но взглянув на подошедшего Ша, все понял. – Хорошо, Даур. Но Дарвинги не хотят идти в каменное становище. Мы привыкли к лесу. Хозяин здешних земель обещал нам показать место, где Дарвинги будут жить.

– Повелитель Артано исполнит свое обещание, – ответил Даур. – Вам придется перейти по мосту на другой берег реки, поскольку здесь – слишком опасно. Элентари не дремлют и мы постоянно ожидаем нападения. Ша покажет вам дорогу. Однако, почтенный Индар, в обмен на нашу защиту, ты должен будешь прислать в крепость десятерых сыновей вашего племени, чтобы мы научили их искусству ковать железо и обрабатывать камень. Вы ведь хотите иметь собственных мастеров, способных ковать хорошие ножи и наконечники для охотничьих стрел? Строить теплые жилища, чтобы дети и женщины не замерзали зимой?..

– Вот как происходит приобщение к благам цивилизации, – буркнул Эйнар. – Сначала наконечники для стрел, потом мечи с ятаганами… Все так, как мы и предполагали!

Так или иначе, Индар согласился. А так как пройти на безопасный берег реки можно было только через остров (и через крепость) немногочисленное племя вместе со своими лосями двинулось по мосту к воротам цитадели.

– Э-э… Могу я попросить достойных гостей ненадолго задержаться? – окликнул Даур Ночных Стражей, которые, впрочем, отлично понимали что их незамедлительно отличат от Дарвингов и заинтересуются необычным обликом и вооружением.

– Мы хотели только осмотреть город, – несколько невпопад брякнул Гвай, направив своего коня к Дауру. А что еще прикажете говорить? – Мы не принадлежим к подданным вождя Индара, мы…

– Повелитель Артано знает кто вы, и откуда пришли, – невозмутимо ответил Даур. – Повелитель просит вас удостоить его своим вниманием. Артано приглашает вас к себе.

Даур указал на главную башню Волчьего острова, нависшую над серыми водами реки.

Охотники переглянулись. В конце концов, отказываться от приглашения было неприлично, особенно когда тебя зовут в гости с таким вежеством.

– Вам оставят оружие, лошади будут находиться в личной конюшне повелителя, – продолжил Даур. – На валарауко, волков и прочих не-человеческих существ, обитающих в замке не обращайте внимания, они беспощадны только к врагам и не причинят вам никакого ущерба. Прошу только об одном – не подходите к дракону, у Глау сквернейшее настроение.

– К… дракону? – наклонив голову, переспросил Олем Дортон. У барона загорелись глаза – похоже, он никогда не видел настоящих драконов.

– Да, ты не ослышался. Глау приболел и теперь лежит возле южной стены… Не ходите туда.

– Ладно, не будем, – кивнул Гвай. – Твой повелитель Атра.. Ар…

– Артано, – подсказал Даур. – Прошу вас накрепко запомнить это имя. Других владыка не переносит, особенно ненавидит мерзкие клички, которыми наградили его длинноухие. И еще запомните: Артано – второй после Самого Главного! Едемте!

* * *

Изнутри крепость выглядела еще внушительнее, чем снаружи. Неведомый альбиский строитель сделал все для того, чтобы уместить в стенах одного замка целый город. Бастионы были достаточно велики для того, чтобы каждый вместил целую армию, башни поднимались к небесам подобно заснеженным утесам, бесконечные хозяйственные пристройки создавали вполне настоящие кварталы, над кузнями поднимался дым, взлаивали волколаки в загонах… Признаться, Ночным Стражам здесь было неуютно – крепость подавляла своей громадностью, да и сразу привыкнуть к невероятному количеству самых экзотических существ заполнявших проходы между зданиями было ой как непросто!

Куда-то по своим загадочным делам спешили десятки гоблинов-уруков самого разнообразного облика, от здоровенных воинов до тощих и низеньких безобразных тварей, видимо выполнявших роль прислуги или занимавшихся ремеслом. Были замечены трое старых знакомцев, зеленовато-серых пещерных троллей – эти тянули за собой повозку на металлических колесах, груженую бревнами. Встретились несколько гигантских черных волков, порхнула сверху летучая мышь, более напоминавшая крылатую корову. Людей тоже хватало – все вооружены, добротно одеты и отнюдь не выглядят смущенными столь необычными соседями.

Пламенных Бичей Конан насчитал совсем немного – трое сторожили на стенах, один из встречавший Дарвингов валарауко остался возле ворот (Даур сообщил, что этот пламенный демон сегодня командует караулом), другой куда-то ушел, оставляя на камне мостовой подплавленные следы, еще двое находились у парадного входа в главную башню. Очень впечатляло – порождающие огонь монстры с длинными плетьми в лапах могли бы напугать самого хладнокровного врага. Дал о себе знать и дракон – где-то за периметром второго круга стен раздался яростный рык, да такой, что земля чуть покачнулась. Поднялся столб сероватого дыма.

– А это что такое? – Гвай натянул поводья и уставился на высокое пышное дерево, росшее как раз напротив резиденции здешнего хозяина. Более всего древо напоминало очень старинный раскидистый дуб, но таковым не являлось – другая форма листьев, да и кора почему-то серебристая.

– Это украшение, – немедленно откомментировал Даур. – Господин полагает, что так красивее. В рамках ангамандской эстетики, так сказать…

На толстых ветвях древа-исполина были аккуратно развешены клетки, в коих находились… В общем, в клетках сидели девицы-альбы. Клеток было штук двенадцать, не меньше. Все альбийки были живы.

– Не нужно беспокоиться, их каждый день кормят, – участливо проговорил Даур, завидев вытянувшиеся лица охотников. – Повелитель рассуждает так: женщина-элентари красива? Верно ведь? Очень красива! Глядя на нее любой должен получать наслаждение. Но зачем наслаждаться красотой одному, когда удовольствие должны получать все? Вот господин и решил, что длинноухих надо повесить повыше на дерево, чтобы все смотрели на них и радовались. Впрочем, сюда мы вешаем только самых несговорчивых. В качестве дополнительного наказания. Они живучие…

– Весьма своеобразное понятие об эстетике, – деревянно сказал Гвайнард. Асгерд так вообще раскрыла рот так, что туда могла запросто влететь упитанная ворона. – Вы, наверное, придумали много способов получать удовольствие от… э… красоты?

– Благодаря несравненному разуму господина, – фыркнул Даур, который, как показалось, просто хотел подначить гостей. – Артано вам все объяснит. Дело и проще, и сложнее одновременно. Впрочем, я не должен открывать вам наши маленькие тайны. Это сделает повелитель. Если, конечно, посчитает нужным.

– С ума сойти, – ошарашенно пробормотал барон Олем. – Разве можно так обращаться с благородными дамами? Посмотрите на одежду – они, несомненно, дворянки…

– Кто? – не понял Даур. – Впрочем, господин говорил мне, что вы ничего не понимаете в нашей жизни. Мы прибыли, почтенные. Отдайте лошадей рабам, их отведут в стойло, расседлают и накормят.

Новая неожиданность: рабами, присматривающими за конюшней оказались двою людей и один альб. Натуральнейший высокорослый и златоволосый альб, правда облаченный не в шелка и парчу, а в мерзкое изодранное рубище! За нерасторопность Бессмертный получил от Даура удар плетью, но стерпел и взяв под узду двоих лошадей повел в сторону шикарнейших каменных яслей, выстроенных справа от донжона.

– Что здесь происходит, Нергал их всех забери со всеми потрохами? – втихомолку ругался киммериец, поднимаясь по широкой мраморной лестнице к вратам главной башни. Пламенных бичей, стоявших у входа, пришлось обойти за несколько шагов – от них исходил нестерпимый жар. – Альбы – рабы? Одних людей едва только на руках не носят, другими помыкают, как скотиной, волколаки по улицам разгуливают, дракон под стеной разлегся! Не-ет, други, я не желаю жить в этом мире! Как тихо и спокойно было в родимой Хайбории!

Никто не ответил. Взгляды Гвая и остальных с каждой минутой становились все более и более угрюмыми.

Донжон одновременно являлся и дворцом, и серьезным укрепление. Гвай и Конан, как люди опытные в военном ремесле, сразу поняли – крепость на Волчьем острове практически нештурмуема. Во всяком случае, взять это укрепление не смогла бы ни единая армия хайборийских держав или даже объединенное войско союза таких могучих государств, как Аквилония, Немедия, Зингара, Коф и Туран. Аналогичные выводы относились и к главной башне – стены были такой толщины, что пробить их не смогла бы ни единая осадная машина, множество узких бойниц, карнизы, на которых можно установить баллисты с катапультами или котлы со смолой и кипятком, тяжелые врата-двери, за ними – выдвижные каменные блоки, способные наглухо перекрыть проход наверх… Солидно построено, ничего не скажешь.

Башня-дворец создавала впечатление необжитости и покинутости. В обширных помещениях, отделанных по альбовой традиции мрамором, серебром и цветным камнем можно было встретить лишь редкие караулы уруков на углах коридоров и лестничных пролетах. Уруки, правда, были знатные – здоровущие, высокие, комплекцией практически не уступавшие Конану. Полный доспех – шлем, панцирь надетый поверх черненой кольчуги, наручи с поножами, тяжелые сапоги на железной подошве, широкие ятаганы в ножнах. Гвардия, не иначе. Поглядывают на гостей красными выпуклыми глазками спокойно, но цепко.

Даур, скорее всего, входил в круг приближенных неведомого Артано, поскольку его и прибывших с ним незнакомцев пропускали без всяких задержек, не спрашивая паролей или пергаментов, дающих право на проход. Или стража была заранее предупреждена о визите гостей из других времен? Ночные Стражи, ведомые Дауром, долго поднимались по казавшейся бесконечной лестнице, миновали череду роскошных, но заброшенных и запыленных зал (в некоторых почему-то отчетливо попахивало навозом. Или уруки не утруждают себя походами в нужник?), потом снова шли наверх, но уже по винтовой лестнице…

– Здесь, – выдохнул Даур. Конан и остальные остановились у инкрустированных янтарем дверей, вытирая пот со лба и пытаясь перевести дух. Даже очень выносливый киммериец запыхался. – Это верхняя площадка башни – повелитель любит, чтобы было высоко. Идите, он ждет.

Даур толкнул выложенную солнечным камнем створку двери и в лица охотников ударил яркий солнечный свет.

Это действительно была именно «верхняя площадка», а не «верхний этаж» титанической башни. Островерхую крышу со шпилем поддерживало множество колонн с резьбой в виде цветов и древесных листьев, однако между расположенными по периметру обширного круглого помещения колоннами не было никакого ограждения, меж ними не была натянута слюда или вставлено стекло. Можно было запросто подойти к краю и шагнуть вперед – в бездну. Ветра, однако не чувствовалось, хотя вершина донжона находилась на почти невероятной высоте. Магия? Очень может быть…

Обстановка скромная. Ложе, необъятный круглый стол, стойка-колонна, на которой лежит некий круглый предмет размером с голову ребенка и укрытый черной тканью. Полдесятка каменных кресел с обтянутыми темной тканью подушками – как видно, для посетителей. Несколько подставок для тубусов, в которых хранятся пергаменты. И ничего более. Только солнце льет свои лучи. Вид на окрестности – изумительны, у Конана аж дух захватило. Одно дело смотреть вниз с вершины скалы, и совсем другое – с высоты рукотворного сооружения, пускай возведенного и не-человеком.

– Прошу пожаловать в мое скромное обиталище, – послышался приятный низкий голос. – Я ждал вас. Даур, можешь быть свободен…

Дверь за спинами охотников неслышно затворилась.

Он появился, излучая мудрость свыше всякого правдоподобия. Каждая черта его лица была озарена чистым интеллектом. С виду – человек, никакой тебе альбийской остроухости. Волосы длинные, цвета воронова крыла с синеватым отливом, схвачены на затылке в хвост обычной деревянной застежкой. Глаза ярко-синие, что твои сапфиры. Очень красив, сравнительно молод – лет двадцати пяти, не более. Конану такая красота не нравилась, он обычно именовал людей с такой внешностью «смазливыми и сладенькими». На Асгерд, однако, хозяин башни произвел впечатление – она понимающе хмыкнула, каковое проявление чувств было несвойственно ее сдержанной нордхеймской натуре.

Одевался здешний повелитель скромненько – кожаные штаны и сапоги, некое подобие черного колета, который носят аквилонские гвардейцы из «Черных Драконов», никаких украшений. Только на груди, по бархату, были выложены мелкими и очень хорошо гранеными алмазами три пятилучевых звезды, выстроившиеся в форме треугольника вершиной вверх. Обязательный клинок на поясе.

– Мое имя – Артано, – представился хозяин. – Что в переводе на общий язык означает «Искусный». Проходите. Может быть, отведаете нашего вина?..