Текст книги "Немного желания (ЛП)"

Автор книги: Брук Блейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Я сделал большой глоток «кровавой Мэри» для жидкой смелости и обнаружил, что напиток идеален – пряный, крепкий и с ноткой бекона. Чёрт возьми.

На чём я остановился?

– Я, эм, хочу снова извиниться, что пришёл неожиданно...

– Ты уже извинялся, – сказал Шоу и приподнял плечо. – Ты был пьян.

Он не хуже меня знал, что алкоголь вестник правды, что означало, что он предлагал мне выход, если я захочу. Оправдание моим пьяным признаниям и поцелую, который я спровоцировал.

Когда моё лицо запылало от мыслей о том, как он схватил меня за руку и притянул к себе за рубашку, Шоу произнёс:

– Не нужно стыдиться. Мы все так делали.

Он ошибочно принял мой румянец за стыд, которого я чувствовал немного меньше, но с попойки у меня бывали намного большие проблемы, чем прошлой ночью. Я принял моментальное решение подыграть последнему, а не рассказывать ему всю правду – в итоге которой только снова начну умолять его меня поцеловать.

– Ты практически тащил меня по лестнице, – сказал я.

– Только потому, что она поставила тебе подножку. Не переживай. Я с ней поговорил, – губы Шоу снова изогнулись, и я слегка расслабился от того, что его вроде не волновало, что он увидел меня таким нажравшимся. У меня были мысли о том, что он подумал об этом, но он не был зол, раздражён или отвращён. Ему было просто... весело.

– Подумай серьёзно о том, чтобы их заменить, – сказал я с невозмутимым выражением лица, подыгрывая. – Я мог сломать свою гитарную руку, и тогда ты был бы в полном дерьме.

Глаза Шоу блестели.

– Ты застраховал эту руку?

– Ещё нет.

– Тогда лучше будь осторожен. Не хотелось бы, чтобы ты поранился.

Мы всё ещё говорили о лестнице?

– В будущем я буду больше внимателен к тому, куда забираюсь пьяным, спасибо. И я ценю то, что ты побаловал меня... поцелуем из жалости в том состоянии. Очень тактично с твоей стороны.

Я произнёс это в качестве шутки, импровизированным способом, давая ему шанс выкрутиться на случай, если он почувствовал давление прошлой ночью. Но я надеялся, что он поцеловал меня не поэтому. Я хотел, чтобы он сделал это снова.

Шоу наклонился вперёд, опираясь локтями на стол, и сузил глаза.

– Тебе это показалось жалостью?

– Эм...

– Потому что если ты почувствовал жалость, мне придётся это исправить.

Напряжённый взгляд Шоу, глубокий тембр его голоса и твёрдая линия его сжатой челюсти совершенно ясно сказали мне, что никто не заставит его сделать что-то, чего он делать не хочет – и это было чертовски горячо.

Не поцелуй из жалости: проверено.

Я сглотнул и обнаружил, что мой взгляд опустился на его губы, а затем это заметил и он. Но он ничего не сказал мне об этом. Вместо этого он кусал нижнюю губу зубами, и мне захотелось, чтобы это были мои губы, чтобы это делали мои зубы.

Я, не думая, наклонился вперёд – как раз, когда Ванда вернулась с нашей едой.

– Хорошо, мальчики, – сказала она, поставив перед нами мою пасту и стейк Шоу. – Я жду счастливых тарелок, слышите?

И вот так сексуальное напряжение между нами рассеялось.

– Счастливые тарелки? – спросил я.

– Она имеет в виду начисто вылизанные тарелки, – сказал Шоу. – Ты с этим справишься, верно?

Я чувствовал, как Ванда переводит взгляд между нами, прежде чем тихо ускользнуть.

– Может, ты покажешь мне, как это делается, – сказал я, когда она вышла из зоны слышимости.

Шоу окинул меня взглядом, прежде чем начать резать свой стейк.

– Если бы я не знал лучше, то подумал бы, что ты со мной флиртуешь.

– Что, если это так?

– Это невозможно. Мы на людях.

– И что?

– Разве ты не гуляешь только с женщинами, когда выходишь из дома?

Я сделал паузу, наматывая пасту на вилку.

– Я думал, ты не слушаешь сплетни.

– Не слушаю. Но тяжело отрицать фотографии, которые мелькают, когда смотришь новости.

– Ааа, – я жевал и думал, как на это ответить. Он не ошибался. И меня тревожило, что он мог неправильно понять, кто я, что означало, что мне нужно было всё прояснить. – Я могу понять, почему ты так говоришь.

– Скажешь, что я ошибаюсь? – выражение лица Шоу стало серьёзным, чего не было пару минут назад. – Слушай, я не такой парень, который будет избегать слона в комнате, а прямо сейчас он у нас довольно большой. Я знаю, что ты не открыт, и не уверен, как ты себя определяешь, но если ты натурал и хочешь поэкспериментировать, как бы я ни был польщён, я тебе не подхожу.

«Что ж, отличный способ выложить всё на чистоту», – подумал я, заставляя себя проглотить пасту. Но Шоу не мог ошибаться больше.

– Ладно, – сказал я и запил еду глотком коктейля. – Это было прямо.

– Я не привык пороть чушь.

– И я ценю это. Первое, что тебе нужно знать, я бисексуал. У меня никогда не было проблем с тем, чтобы признать это, но остальной мир не так посвящён, как близкие мне люди.

– Почему так?

– Когда мы начинали, наша звукозаписывающая компания не думала, что это хорошая идея – чтобы я так публично выставлял свою ориентацию, и остальная группа с этим согласилась.

– Я думал, в группе есть несколько парней...

– Геев? Да. Но, видимо, трое геев было уже слишком. Остальные парни поддержали тех, кто управлял шоу. Из-за того, что я был фронтменом, они хотели, чтобы я привлекал большую часть наших зрителей.

– Женщин, – произнёс Шоу.

– Верно. И, к сожалению, моя бисексуальность вызывает плохую реакцию у тех, кто считает, что ты не достаточно гей или не достаточно натурал. Люди не понимают, что тебя могут привлекать и мужчины, и женщины.

– Понятно, – сказал Шоу, кивая, пока обдумывал, что я ему говорю. – Ну, я извиняюсь, что сделал скоропалительные выводы о тебе. Я предположил и ошибся.

– Не совсем ошибся, – когда Шоу посмотрел на меня вопросительным взглядом, я произнёс: – Я никогда не выходил на люди с парнем. Ты был прав. И теперь, когда я ушёл из группы, тяжело избавиться от старых привычек.

– Ты нервничаешь из-за того, что мир узнает эту твою сторону.

– Да.

– Ты не думаешь, что они примут тебя. Это может навредить твоей карьере, когда ты вернёшься.

Я кивнул.

– И снова да.

– Ладно, – на его губах играла задумчивая улыбка. – Тогда что ты здесь делаешь?

«Здесь, со мной», – не договорил он.

– Я не знаю, – признался я.

Казалось, он обдумывал это в голове.

– У тебя никогда не было отношений с парнем, даже тайных?

– Не особо.

– Никогда?

Я почесал голову.

– Я был в группе с восемнадцати лет. Это быстро бы прикрыли.

– Не мне судить.

Подождите... нет?

– Не говори мне, что у тебя никогда не было отношений.

Шоу покачал головой.

– Не было.

Я в шоке ахнул.

– Никогда?

Он бросил в меня обёртку от соломинки, и я рассмеялся.

– Я в шоке. Не буду врать, – сказал я.

– Почему?

– Посмотри на себя.

Шоу опустил взгляд на себя, а затем выгнул бровь.

«Нет, чёрт возьми. Я не попадусь в эту ловушку, отвечая». Вместо этого я решил полностью сменить тему. Я не был готов заходить на опасную территорию, которая в данный момент выдаст слишком много моих мыслей.

– Я знаю, что у тебя есть брат. Твои родители тоже здесь?

Шоу рассмеялся от моего резкого поворота, а затем, к счастью, подыграл.

– Мама живёт в Чарльстоне, в паре часов езды отсюда. Что касается родителя мужского пола? Его никогда не было.

– Правда?

– Ты кажешься удивлённым.

– Должно быть, у тебя невероятная мама.

– Я передам ей, что ты так сказал, – он наколол на вилку кусок стейка и указал на меня. – Что насчёт тебя? Ты говорил мне, что единственный ребёнок, поэтому эгоистичный и разбалованный – твои слова – но что насчёт твоей семьи?

Я оторвал кусочек своей булочки и намазал на него немного масла.

– Мои родители по-прежнему вместе, но это всё, что в них есть традиционного. Они очень классные и прогрессивные, и моё попадание в группу они посчитали очень крутым.

– Значит, они ходят на твои шоу?

– Чёрт, они раньше ездили по всей Америке, чтобы ходить на мои шоу. У папы был этот «Виннебаго», который ему каким-то образом удалось выкупить в ломбарде, и будь я проклят, если они с мамой не ездили в этой штуке повсюду следом перед концертами. Они теперь держатся ближе к дому, но, наверное, их вечеринки услышишь и отсюда.

– У меня есть ощущение, что они мне понравятся.

– Шутишь? Они будут в восторге от тебя.

– Оу, да? – он оживился. – Как они выглядят?

– Как фрики, – сказал я, бросая в него кусочек булочки, от которого он увернулся. – Кстати о фриках, я мог кое-что слышать о тебе.

– От кого?

– От нашего общего друга.

– Уже спрашиваешь обо мне Баша?

– А если и так?

– Я не жалуюсь. Но расскажу тебе всё, что ты хочешь знать, – он взял свой стакан и поднёс его к губам.

– Ты правда умеешь читать мысли?

Шоу с трудом проглотил воду, которую пил, и закашлялся.

– Он так тебе сказал?

– Так это правда?

– Нет, – сказал он, промакивая губы салфеткой, прежде чем положить её обратно к себе на колени. – Совсем нет. Иногда я улавливаю чувства тех, кто вокруг меня, поэтому легче прочесть и понять то, через что они проходят. Но это совершенно другое.

– Значит, ты не видишь, о чём я прямо сейчас думаю?

Шоу наклонился вперёд, опираясь на локти, и притворился, что изучает меня.

– Ты думаешь: «Надо было мне заказать стейк».

Я опустил взгляд на остатки своей пасты, а затем на его стейк. Он действительно выглядел довольно привлекательно.

– Я думал, ты не умеешь читать мысли? – пошутил я.

– Метод научного тыка, – сказал он, а затем наколол кусок мяса и зажал его между зубами.

Хохотнув, я продолжил свою попытку оставить Ванде «счастливую тарелку», и тогда до меня дошло. Тогда я понял, почему на самом деле пригласил Шоу на обед: мне нравился этот парень. Он был интересным, разговор всегда тёк как по маслу, он был прямолинейным и честным, забавным умником, как мне и нравилось, и, чтоб меня, он был красивым. Я задумался, почему у него никогда не было отношений – дело было определённо не в том, что ему никто не предлагал. Воспоминание о том, как на него смотрел Джим, вызывало тошноту, но я представлял, что точно так же на Шоу смотрит длинная очередь мужчин. На самом деле, я буду ещё одним лицом в этой очереди.

Мне хотелось спросить у него почему, но что-то меня остановило. Может, я не хотел слышать его ответ. Это заберёт любую зарождающуюся надежду, в которой я себе не признаюсь, но буду чувствовать в глубине и темноте своих мыслей.

На секунду я подумал, что что-то услышал, и когда огляделся вокруг в поисках источника музыки, ничего не увидел.

– Ты это слышишь? – спросил я Шоу.

Он покачал головой, и я снова услышал это. На этот раз я не подумал, что звук идёт снаружи, и тогда сосредоточился на том, что пытался сказать мне мой мозг. Или, в этом случае, показать.

Проявлялся сексуальный пульсирующий ритм, такой явный, что я будто слышал, как кто-то его играет. Но нет. Это был я. Это было что-то новое и неожиданное и...

– Что-то не так? – спросил Шоу.

Я поднял вверх палец.

– Подожди.

Ритм повторился, и на этот раз я услышал весь аккомпанемент, который подойдёт к нему.

Отчаянно оглядев стол в поисках чего-то, чем можно записать, я ничего не нашёл. Я достал свой телефон, но батареи осталось три процента.

«Дерьмо. Из всех мест и всего времени. Отлично. Просто чертовски отлично».

Отодвинувшись на стуле и поднявшись на ноги, я сказал:

– Мне надо идти.

– Уборные за кухней справа.

Я потянулся за своим бумажником и достал пару крупных купюр, более чем достаточно, чтобы покрыть обед и оставить щедрые чаевые. Я бросил их и посмотрел на Шоу извиняющимся взглядом.

– Нет, я хочу сказать, что должен уйти. Надо записать эту идею, пока не потерял, – я начал уходить, а затем обернулся назад. – Прости. Передай Ванде «спасибо».

– Оу. Ладно, – сказал Шоу, на его лице на мгновение отразилось удивление, прежде чем он махнул мне рукой. – Всё в порядке. Иди. Запиши все слова.

Побежав через ресторан к выходу, я едва уловил, что сказал Шоу, пытаясь не потерять ритм.

Кстати о времени. Слава богу, что это не было настоящее свидание.

Глава 17

Шоу

– Шоу! Тебя к телефону, – крикнул Кайн с другого конца «Бади Электрик».

– Секунду, – я закончил наливать свежий кофе в свою кружку, а затем надел крышку. Сегодня у меня был приём, который затянется на несколько часов, и мне нужен был весь кофеин, с которым справится моё тело. Я взял трубку на регистрационной стойке и сел.

– Это Шоу.

– Мне очень, очень жаль, что я от тебя убежал.

– И правильно жалеешь, – сказал я, откидываясь на спинку кресла. – Ты оставил на столе половину «кровавой Мэри».

Трент застонал.

– Я ужасный человек.

– Тебе должно быть стыдно. Пренебрежение алкоголем – это серьёзное оскорбление. И Ванда была не в восторге от отсутствия счастливой тарелки.

– Вот чёрт. Она никогда не разрешит мне вернуться.

– Наверное, нет, – согласился я. – Но серьёзно, у тебя всё нормально?

– Да, всё отлично. Просто меня внезапно осенило, и чёрт, этого не было так давно, и мой телефон должен был вот-вот отключиться, я должен был всё записать, пока не забыл. Знаю, это звучит глупо, и ты, наверное, не понимаешь. Я не хотел быть грубым и сбегать от тебя. Я запаниковал.

– Конечно-конечно, – поддразнил я. – Полагаю, это в порядке вещей, когда идёшь куда-то с музыкантом.

– Такое иногда случается. Раньше я был лучше подготовлен, но как я сказал – прошло немало времени.

– Без проблем. Я возьму с собой книгу в следующий раз, когда ты убежишь. Или кроссворд.

– Значит, следующий раз будет? – неуверенно спросил он.

– Ванда обидится, если не будет. Если она разрешит тебе вернуться, конечно.

– Не могу подвести Озорную Ванду, – я слышал улыбку в его голосе.

– Нет, не можешь.

– Ну, думаю, ты мой талисман на удачу. Я смог написать песни последние два раза, когда видел тебя, так что если ты откажешься, мне придётся придумать способ заставить тебя передумать.

Мне нравились мысли о его попытках заставить меня передумать, но мне захотелось отмотать на секунду назад.

– Ты пытаешься сказать, что я твоя муза? – моя улыбка растянулась так широко, что Кайн посмотрел на меня озадаченным взглядом через зал, и мне пришлось перейти в свой кабинет и закрыть дверь, чтобы не нарываться на ряд вопросов, которые потом придут.

– Я так об этом не думал, – медленно произнёс Трент. – Но... может быть.

– Хмм. Не думаю, что я когда-нибудь раньше был чьей-то музой. Похоже, это долгая и упорная работа.

– О, ты был чьей-нибудь музой. Я это гарантирую.

– Чего именно требует эта работа? Я должен приходить и излучать великолепие, чтобы ты мог вдохновиться? Это так работает?

– У меня никогда раньше не было музы, так что я не уверен, но похоже, ты готов к заданию.

Я понизил голос.

– Я могу быть хорошо готов.

На другом конце провода послышался резкий вдох, и у меня проскочила мысль, что я зашёл слишком далеко. Но прежде чем Трент смог ответить, в дверь постучал Кайн.

– Твой клиент пришёл, – сказал он, и я выругался.

– Нужно идти? – спросил Трент.

Я услышал разочарование?

– Долг зовёт, – сказал я.

– Позволь мне исправиться перед тобой. Выпьем завтра вечером?

– У меня завтра планы с парнями, – сказал я. – Тебе стоит присоединиться к нам.

– Оу. Эм, это ничего. В следующий раз.

– Нет, правда, тебе стоит прийти. Там будет Баш, Лукас и Джексон. Они тебе понравятся. И это может помочь тебе писать, если побудешь с другими людьми.

– Я не знаю...

– Отлично. Я заеду за тобой в десять, – прежде чем он смог возразить, я повесил трубку, улыбаясь сам себе, как дурак.

***

К следующему вечеру мне пришлось спросить у самого себя, чем я думал, подписывая Трента на часы с Башем, Лукасом и Джексоном. Может, это было слишком, приводить его к парням. Или, может быть, это будет буфер – способ провести время без всего этого сексуального напряжения, которое висело над нами, когда мы находились вместе наедине.

После признания Трента вчера за обедом, я задумался, ищет ли он способ медленно открыться людям, маленькими шажками, например, будучи в ресторане со мной. Если дело было в этом, мне нужно было убедиться, что парни сегодня будут хорошо себя вести – и нам нужно было пойти куда-то помимо нашего обычного места, «Аргоса». Это для Трента будет слишком, и если его застанут в гей-клубе? Не будет у него никаких маленьких шажков.

Мы с парнями договорились встретиться возле «Бара на Брод» в центре после того, как я заберу Трента. Я бы заехал в соседний дом и за Башем, но он сказал, что поедет прямо из своего офиса.

Я остановил свой «Камаро» рядом с задней верандой дома Трента, как теперь его называл, и, паркуясь, думал, стоит мне выйти или подождать, пока он спустится. Это было не свидание, хотя от того, как это слово отдалось вибрацией в моих мыслях, у меня всё внутри перевернулось, но прежде чем я смог заглушить машину, Трент вышел через заднюю дверь. Пока он закрывал её за собой, я поймал взглядом его наряд, и мои губы приоткрылись, а член отреагировал так, будто Трент его коснулся.

Боже... Он сегодня разошёлся, одевшись в чёрную одежду, которая кричала о его профессии до того, как он вымолвит хоть слово: тяжёлые шипованные ботинки, заправленная в обтягивающие штаны футболка и кожаная куртка. Свет отражался от серебряных колец на его пальцах и от длинной цепочки на шее, и пока он шёл к машине, я заметил у него на поясе свисающую сбоку чёрно-белую бандану.

Дерьмо. Как я должен был думать, когда он так выглядел?

– Привет, – сказал он, открыв пассажирскую дверь и проскользнув внутрь. С собой он принёс и запах одеколона, и я сделал глубокий вдох и задержал воздух. Боже, от него хорошо пахло.

Когда свет в салоне потух, я мог только ошеломлённо покачать головой. Его волосы были уложены и на данный момент убраны на одну сторону, что выглядело сексуально и должно было занять больше времени, чем казалось.

– Ого, – выговорил я, пока он пристёгивался.

Лоб Трента нахмурился в замешательстве, пока он не увидел, что я не могу перестать разглядывать его сверху донизу.

– Оу, – произнёс он. – Это было хорошее «ого».

Я не мог встретиться с ним взглядом. Если бы встретился, в этом закрытом пространстве, я ни за что не смог бы сдержаться и не потянуться к нему, а если бы сделал это, была огромная вероятность, что мы вообще не доехали бы до бара.

Почему я согласился встретиться с парнями сегодня? Следующие несколько часов будут чистой пыткой.

Заставив себя развернуться вперёд, я включил задний ход и пробормотал:

– Очень хорошее «ого».

Краем глаза я заметил широкую улыбку Трента.

– Спасибо, – сказал он. – Ты и сам выглядишь чертовски «ого».

Я улыбнулся в ответ, встретившись с его взглядом напрямую всего на пару секунд, но этого было достаточно, чтобы моё сердце забилось чаще.

– Спасибо, что заехал за мной, – сказал он. – И что пригласил меня сегодня.

– Уверен, что хочешь это сделать?

– Что? Познакомиться с твоими друзьями?

– Они то ещё наказание.

– О нет, не надо. Ты не можешь сейчас передумать.

– Я не передумал. Я спрашиваю, передумал ли ты.

– Я разоделся не просто так.

Разве это была не чёртова правда.

– Нет, не просто так, да?

– Так куда мы собирались?

– Мы встречаемся в «Баре на Брод» в центре. Ты там был?

– Ещё нет.

– Уверен, бары и клубы здесь не такие, как ты привык.

– Это не Вегас, но слава богу. Одна ночь там, и моя печень готова.

– Ауч. Мне придётся это запомнить, если я когда-нибудь туда поеду.

– Ты никогда там не был?

– Нет, я ещё не готов отказаться от своей печени.

– Держись подальше от «Файрбола», и всё будет нормально.

Сворачивая на улицу рядом с «Баром на Брод», я увидел в стороне Джексона и Лукаса, которые ждали подходящего к ним Баша. Я быстро просигналил, чтобы дать им знать, что мы приехали, а затем включил задний ход, параллельно паркуясь в нескольких футах.

– Готов? – спросил я, заглушая двигатель.

– Вперёд, – ответил Трент.

Я положил ключи в карман и покачал головой.

– Только помни – ты сам напросился.

Глава 18

Трент

Я не мог ничего поделать и смотрел на задницу Шоу, обходя машину и догоняя его. В тёмных джинсах, тёмно-синей рубашке-поло и с вязаной шапкой-мешком на его обычно торчащих волосах, он выглядел невероятно. Эта одежда отличалась от той, что я видел на нём раньше, она была более повседневной и без жилетки, которая казалась его отличительным знаком, и я подумал, что он может надеть что угодно и выглядеть всё так же изумительно. Или вообще ничего не надевать. Чёрт, меня устраивали оба варианта.

Заставив себя поднять взгляд, пока мы подходили к компании его друзей, я услышал голос Баша:

– Ох, сексуальные вы сучки. Идите к мамочке.

Когда мы присоединились к их полукругу, Баш указал на меня и сказал:

– Я возьму тебя, – а затем на Шоу, – и тебя.

– Похоже, ты уже нашёл себе парочку, – сказал я, кивая на двух мужчин рядом с ним, которые были мне незнакомы.

Баш махнул рукой.

– О, они вместе, так что это не весело. Не дают никому присоединиться к их проказам.

– Я Джексон, один из «невесёлых», – сказал парень повыше, делая шаг вперёд и протягивая руку. Фигура у него была как у футболиста, с массивными руками и резко очерченной сильной челюстью.

– Приятно познакомиться, Джексон, – сказал я, пожимая ему руку. – Я Трент.

– О, я знаю, – под свечением уличных фонарей на его щеках появился румянец. – В смысле, я могу уже сказать прямо, верно? Я фанат. Не сталкер-фанат, а обычный фанат. В смысле, мне нравится ваша музыка, она...

– Классная, он понял, – сказал парень рядом с ним, притворяясь, что хмурится, пока тянул его обратно к себе, а затем пожал мне руку. – Лукас. Парень Джексона.

– И с тобой приятно познакомиться, парень Джексона, – сказал я. – Или ты «невесёлый» номер два?

Лукас приподнял бровь.

– Умник. Он мне уже нравится.

Если бы каждый из парней играл какую-то роль, Лукас был бы плохим парнем компании и, казалось, его внешность этому соответствовала. Чернильно-чёрные взъерошенные волосы, смуглая кожа и чёрные татуировки, выглядывающие из-под рукавов и воротника его майки.

– И мы все знаем меня, – сказал Баш. Он наклонился, чтобы поцеловать меня в щёку своими накрашенными цветом фуксии губами, но я как раз вовремя увернулся. Шоу не так повезло, и в итоге он только больше размазал след, стирая его со щеки. Я снял свою бандану, которую завязал на ремне, и протянул её ему. Он благодарно мне улыбнулся, стирая с лица помаду, а затем протянул бандану обратно мне.

Мы свернули за угол, чтобы пойти к бару, и когда подошли к двери, остальные остановились.

– Почему свет не горит? – произнёс Шоу.

– Вот чёрт, парни. Посмотрите на это, – Джексон указал на табличку «Закрыто» на заколоченном окне.

– Закрыто? С каких пор? – Лукас попытался открыть дверь, и когда та не поддалась, он сделал попытку её потрясти. – Это какая-то чушь.

– А что рядом? – спросил Джексон. – Мы можем пойти в «Хайдэвей»?

– Уф. Это место такое устаревшее, – сказал Баш.

– «Стриткар»? – спросил Шоу.

Лукас покачал головой.

– Прости, нам что, за пятьдесят?

Так и продолжалось, они вчетвером предлагали бары и по очереди откидывали варианты.

– Эй, как насчёт того места, где хозяин твой брат? – произнёс я, и все замолчали.

Голова Баша повернулась ко мне, и его губы изогнулись в знающей улыбке.

– «Аргос»? – произнёс Шоу, а затем покачал головой. – Нет.

Я нахмурился.

– Почему нет?

Я знал, что он там бывает часто, и они не отбрасывали это предложение.

– Я просто не думаю, что нам стоит туда идти, – ответил Шоу. – Мы придумаем что-нибудь ещё.

– Чепуха, – сказал Баш, кладя ладонь на руку Шоу. – Если он хочет пойти, то должен пойти.

Шоу посмотрел на Баша, и между ними проскочило что-то невысказанное, я переминался с ноги на ногу.

– С этим местом что-то не так? – спросил я, точно зная, почему Шоу думает, что мне там будет некомфортно. Я знал, что это за место – он мне говорил – но если это было их обычное место, я не хотел, чтобы они подстраивались под то, как, по их мнению, будет нормально мне.

Гляделки продолжались, пока Баш не усмехнулся и не посмотрел в мою сторону.

– Вовсе нет, красавчик, – сказал он, беря меня под руку. – Идём.

***

Шоу замедлил машину, как только свернул в переулок, и когда мы доехали до непомеченной двери, он заглушил двигатель.

– Уверен, что хочешь это сделать? – спросил меня Шоу в пятый раз с тех пор, как мы вернулись в «Камаро». – Я не могу обещать, даже если мы пройдём через задний ход, что это будет значить, что тебя никто не увидит.

– Я ценю твою заботу, – сказал я. – Но давай не делать из этого большое дело.

– Трент, это гей-клуб. Ты сам сказал, что не выходил на люди с парнями, не говоря уже о клубе, полном их. Это большое дело.

– Не обязательно, чтобы так было.

Нервничал ли я? Да, несколько шотов дали бы мне такую необходимую жидкую смелость, но что могло произойти? Все узнают, что я был там. Я больше не был лицом «ТБД», и мне надоело прятать эту часть своей жизни. Я бисексуал. Смиритесь с этим, чёрт возьми.

Должно быть, Шоу увидел решимость на моём лице, потому что он открыл дверь и сказал:

– Хорошо. Давай сделаем это.

Чтобы привлечь как можно меньше внимания, Шоу позвонил по пути своему брату, чтобы тот встретил нас у заднего хода, а затем припарковал машину Шоу на парковке для сотрудников. Он не хотел, чтобы мы останавливались впереди, и я ценил то, что Шоу внимателен и даже немного гиперопекающий. Это грело что-то в моей груди, что мне не хотелось изучать слишком тщательно.

Когда мы зашли в зал, залитый голубым светом, ритмичный пульс танцевальной музыки вибрацией отдавался по полу под моими ногами, увеличивая предвкушение. Я нервничал и волновался, не говоря о любопытстве насчёт того, что окажется за дверью впереди. Что бы там ни было, это будет ночь первых раз – и я был рад, что рядом со мной будет Шоу.

Прямо внутри нас ждал мужчина, как две капли воды похожий на Шоу. Но если на шее Шоу расползались татуировки, у его брата их было меньше, и его волнистые каштановые волосы прямо контрастировали с выбеленными торчащими волосами Шоу.

– Привет, Кев, – сказал Шоу, приветствуя своего близнеца каким-то сложным рукопожатием. – Спасибо, что встретился с нами в последний момент.

– Без проблем. И у меня готов для вас вип-зал, если хотите.

Шоу хлопнул своего брата по спине.

– Ты лучший.

Кев самодовольно улыбнулся.

– Я знаю, – затем он посмотрел мимо Шоу на меня. – Кто это?

– О, это Трент, – сказал Шоу, отходя с дороги. – Трент, это мой брат, Кев.

Кев протянул ладонь, чтобы пожать мне руку, а затем посмотрел ещё раз.

– Чёрт возьми, чувак. Ты серьёзно?

– Как жизнь, Кев? – произнёс я, сдерживая смех от его реакции.

Он собирался что-то сказать, но, казалось, его слова не хотели выходить.

– Приятно наконец с тобой познакомиться. Шоу рассказывал мне ужасные вещи о тебе, – сказал я.

Это помогло льду тронуться.

– Что? – Кев ударил своего брата по руке, а затем обратился ко мне: – Почему ты тусуешься с этим неудачником?

– Он не так уж плох после нескольких шотов, – сказал я, усмехаясь от того, как у Шоу отвисла челюсть.

Кев переводил взгляд между нами.

– Ооо, я понял. Вы встретились поговорить насчёт музыкального фестиваля?

– Эм, нет, – сказал Шоу, потирая шею.

– Но, Шоу...

– Спасибо за вип-зал и не поцарапай мою машину, – Шоу протянул ему свои ключи и пошёл вперёд, прежде чем тот успел сказать хоть слово, и когда я проходил за Шоу мимо Кева, он мне улыбнулся.

– Приятно познакомиться, приятель, – сказал он.

Я кивнул.

– Взаимно.

Я шёл за Шоу по маленькому коридору, пока мы не дошли до другой двери, и прежде чем открыть её, Шоу посмотрел на меня.

– Ты не передумал, нет? – спросил он.

Я покачал головой.

– Не дождёшься.

Он повернул ручку и открыл дверь, и меня сразу же атаковал свет разноцветных диско-шаров отовсюду. Понадобилось несколько секунд, чтобы мои глаза привыкли, и после этого настал пир ощущений. Клуб был переполнен, повсюду танцевали мужчины, а кто не танцевал – выстроились наблюдать, как бармены за стойкой крутят бутылки и шейкеры. На платформах на широком пространстве были полуголые танцоры, извивающиеся на шестах или в клетках, с партнёрами или просто одни.

Шоу повернулся ко мне.

– Первое впечатление?

– Чертовски неплохо, – сказал я, кивая.

– Иди за мной, – Шоу повёл меня по периметру клуба к задней части и указал на длинный коридор, который мы проходили, сказав мне туда не ходить. Мне не нужны были его объяснения почему, судя по тому, как я мельком увидел у стен мужчин.

Наконец, мы поднялись по множеству ступенек в зону, отделённую свободными белыми занавесками и отгороженную канатом, рядом с которым стоял охранник. Он кивнул Шоу, а затем поднял канат, чтобы мы прошли. Остальные парни пришли туда раньше нас и уже разливали напитки у столика, заставленного разнообразными бутылками.

– Давно пора вам двоим показаться, – сказал Лукас, протягивая Шоу полный стакан чего-то прозрачного, а затем повернулся ко мне. – Что будешь?

– Водку со льдом. Спасибо.

Лукас присвистнул и подхватил стаканом немного льда, прежде чем залить его до краёв дорогим дерьмом.

– Мой парень, – сказал он, протягивая стакан.

– Итак, мальчики, – произнёс Баш, поднимая своё шампанское, когда мы собрались вокруг, – это первый опыт Трента в гей-клубе, так что нам нужно сделать этот визит особенно запоминающимся.

Раздался хор возгласов «да, чёрт возьми».

– И если увидите, что кто-то делает фотографии, ради бога, разбейте камеру, – добавил Шоу, и все рассмеялись, хотя у меня было чувство, что он не шутит.

За следующие два часа я узнал друзей Шоу за напитками и смехом, и шотами время от времени. Я был осторожен, чтобы не пить сегодня слишком много, потому что последнее, чего я хотел, это выставить себя придурком перед его друзьями. Или повторить прошлый пьяный разговор, только на этот раз под наблюдением множества глаз.

На самом деле, если подумать... это была не такая уж ужасная идея. Мне пришлось наблюдать, как мужчины пялятся на Шоу и подходят к нему, когда он пару раз ходил за льдом вместо того, чтобы ждать, пока это сделает наша официантка. Я не мог винить их всех за взгляды, но у меня внутри было неспокойно. Шоу казался любителем пофлиртовать и оказывал внимание тем, кто его останавливал, даже если не задерживался надолго.

Он был в темноте с другими, как был со мной?

«Нет, – подумал я. – Я не буду об этом думать». Шоу не захотел бы знать моё прошлое больше, чем я хотел знать его.

Но всё равно. Я не мог оторвать взгляда, пока он шёл по танцполу к вип-залу с лёгкостью льва, толпа расходилась перед ним без каких-либо усилий с его стороны, будто они чувствовали, что Шоу на вершине пищевой цепочки в этом клубе.

Чёрт, он был просто нечто. Я даже не мог вспомнить, когда последний раз смотрел на кого-нибудь и чувствовал, как мой член мгновенно твердеет от того, как одно присутствие человека вызывает ураган внутри. Будто Шоу почувствовал мой взгляд, его глаза поднялись к моим, и появилась его медленная сексуальная улыбка. Эта улыбка была только для меня.