Текст книги "Немного желания (ЛП)"

Автор книги: Брук Блейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Я прополоскал рот, а затем осторожно протёр насухо татуировку, прежде чем нанести на неё тонкий слой мази. Шоу проделал феноменальную работу над красно-чёрным рисунком, и он получился даже лучше, чем шаблон.

Схватив с тумбочки свой телефон, я зевнул и пролистал пропущенные вызовы и сообщения.

«Всё по-старому, всё по-старому», – подумал я, бросая телефон на матрас и вытягивая руки над головой. В конце концов, я доберусь до них всех. Может быть.

Краем глаза я увидел, как что-то двигается в коридоре, и когда моя голова повернулась в ту сторону, в мою спальню вошёл мужчина.

– Воу, какого хрена... – я попятился назад так быстро, что ударился о край кровати, и моё полотенце упало на пол, оставляя меня совершенно обнажённым.

– Вот чёрт, прости, – непрошеный гость вышел в коридор и отвернулся, прежде чем я смог хорошо его рассмотреть. – Я не знал, что здесь кто-то есть.

«Подождите...» Я знал эти торчащие волосы с выбеленными кончиками. Даже джинсы и чёрная майка с длинным рукавом, которая растянулась на его широкой спине, никак не маскировали похожего на гору татуировщика, с которым я недавно виделся.

– Шоу? – произнёс я. – Это ты?

– Эм, да.

– Господи, приятель, ты напугал меня до чёртиков. Что ты здесь делаешь? Как ты вошёл?

Он поднял вверх ключ.

– Баш сказал, что ему нужно что-то починить, и попросил меня зайти. Я думал, этот дом пустой.

– Эм, нет. Он сдаёт его мне, – пока он стоял ко мне спиной, я натянул первые джинсы, которые нашёл, и поношенную футболку с «Led Zeppelin», которую вытащил из отцовского шкафа много лет назад. – Можешь повернуться.

Шоу потёр лоб, поворачиваясь лицом ко мне.

– Он не подумал сказать мне, что у него гость.

– Всё в порядке. Я просто не ожидал тебя увидеть, – я зачесал назад свои всё ещё мокрые волосы, связал их резинкой и кивнул на ящик с инструментами в его руке. – Ты ещё и мастер на все руки?

– Иногда.

– Так все эти слова про «золотые руки» распространяются за пределы татуировок, а? – пошутил я, вытирая шею влажным полотенцем, а затем бросая его на сундук в конце кровати.

Брови Шоу поднялись бесконечно высоко, и я понял, как это, должно быть, прозвучало.

– Верно. Ну, эм, что ты пришёл чинить?

– Петли двери в главной ванной, – сказал он, указывая за мою спину.

– Что с ними не так?

– Они не сломаны?

– Э... я так не думаю.

Шоу моргнул, глядя на меня.

– Ты шутишь.

– Можешь сам проверить, – сказал я, указывая жестом в сторону спальни, и пройдя мимо меня, он только покачал головой. Он поставил инструменты, потянул дверь на себя, а затем снова открыл её и, сделав это, выругался.

– Что-то не так? – спросил я.

– Ни черта подобного, – он пробормотал что-то ещё, но я смог только разобрать имя Баша и ещё несколько неприличных слов.

– Может, он имел в виду другую ванную? Я пробыл здесь пару недель и ничего не заметил, но дом большой...

Шоу схватил инструменты и пошёл вниз по коридору, проверяя по пути каждую дверь. Я потерял им счёт, пока шёл за ним, и когда мы вернулись обратно к входной двери, он поднял взгляд на лестницу, по которой мы ещё не поднимались, и цокнул языком.

– Я его убью.

– Может, он имел в виду свой дом?

Губы Шоу сжались в тонкую линию.

– Да. Может быть.

По какой-то причине он казался расстроенным, и хоть я не знал этого парня, и почему Баш его прислал, я не был против визита. И не хотел, чтобы он уходил злым. Не считая вечера, когда сделал татуировку, я не особо взаимодействовал с внешним миром. Может, я изголодался по человеческому общению.

– Знаешь, – сказал я, опираясь на перила, – если ты хотел поздороваться, не обязательно было идти на все эти хитрости.

Его губы приоткрылись, пока он смотрел на меня.

– Думаешь, я сделал это, чтобы увидеть тебя?

– Нет, не думаю. Я дразнился.

– Оу, – Шоу заметно расслабился и ущипнул себя за переносицу. – Слушай, прости, что потревожил тебя. Очевидно, это была ошибка.

Когда он потянулся к дверной ручке, я произнёс:

– Подожди, тебе не обязательно уходить. В смысле, у меня редко бывают гости, так что если ты не занят, можешь... я не знаю... остаться ненадолго.

Он склонил голову на бок.

– И чем займёмся?

– Мы могли бы... Эм, – я выглянул в окно на речку и сказал первое, о чем подумал: – Ты мог бы научить меня рыбачить?

– Я похож на парня, который умеет рыбачить?

– Ну, нет, – сказал я, оценивая его взглядом. Он был похож на грех, доставленный к моей входной двери, но я не собирался говорить ему это. Я даже не должен был замечать его в таком плане. – Может, скорее подойдёт, если ты покажешь мне, как прочистить унитаз.

– Ты... – прежде чем Шоу смог закончить это предложение, которое оказалось бы не лестным, он закрыл рот и скрестил руки на груди. – Ты меня подкалываешь, да?

– Да, – усмехнулся я.

– У меня есть чувство юмора, знаешь ли.

– Ах да, я вижу. Оно приходит, когда ты отрываешь людям головы или после этого? – когда его губы дёрнулись, будто он хотел рассмеяться, я наклонил голову в сторону кухни. – Голоден? Я собирался соорудить завтрак.

– Уже время ланча.

– Тогда я собирался соорудить ланч.

– Слушай, я пойду...

– Эй, ты ворвался в этот дом и напугал меня до чёртиков – хотя бы повесели меня несколько минут.

– Трент Нокс, ты... умоляешь?

– Нет, и отказываюсь начинать сейчас. Что ты будешь? Бекон? Яичницу? Французский тост? – я открыл холодильник, и на меня в ответ смотрела китайская еда на вынос и упаковка из шести банок пива.

Что ж, дерьмово. Где-то это называлось неформальным общением.

Шоу усмехнулся за моей спиной.

– У нас на острове есть супермаркет. Не нужно бедствовать.

– Хочешь сказать, ты слишком хорош для трёхдневных остатков еды и пива?

Захлопнув дверь холодильника, Шоу произнёс:

– Вот, что я тебе скажу: бери свою шляпу.

Глава 7

Шоу

Если бы несколько дней назад мне сказали, что я буду ходить за продуктами с Трентом Ноксом в понедельник днём, я бы сказал, что вы обдолбались.

Наверное, всегда бывает первый раз. Опять же, я никогда бы не подумал, что буду сосать его член, так что... пусть будет дважды.

«Ради Бога, не думай об этом прямо сейчас. Держись легко. Дружелюбно. Ему совсем не обязательно знать, что это был ты».

– Боже. Кто знал, что бывает так много грёбаного бекона? – Трент остановился перед длинной стеной мяса для завтрака и с виду был явно не в своей тарелке, ошеломлённый взгляд, которым он посмотрел на меня, балансировал на грани уморы и... ну, уморы.

– Ты будто никогда раньше не покупал еду, – сказал я.

– Не покупал.

– Никогда?

Трент пожал плечами.

– Для этого мы нанимали людей.

– Но ты давал им списки, верно?

– Наши ассистенты давали.

– Дай угадаю – люди для тебя и готовили тоже.

– Бинго.

– Что ж, – произнёс я, махая рукой на варианты выбора, – всё работает так: ты выбираешь любое, что хорошо звучит.

– Эм... – Трент смотрел. И смотрел. И смотрел.

Наконец, я схватил упаковку бекона в кленовом сиропе и бросил его в полную тележку.

– Это тебе понравится.

– Спасибо, – сказал он, выдыхая. – Это дерьмо вызывает стресс.

Усмехнувшись, я схватился за заднюю стенку тележки и потянул её за собой, пока Трент ею управлял.

– Тебя разбаловали, богатенький мальчик. Пора научиться жарить себе бекон.

– Что было не так с китайской едой? – проворчал он и опустил взгляд на кучи еды. – Я даже не знаю, как что-то из этого готовить.

– Хорошо, что на обратной стороне есть инструкции.

– Не думаю, что Баш оценит, если я устрою в его доме пожар.

– Нет, для этого у него есть страховка.

Последние полчаса мы ходили по всем отделам, бросая в тележку всё, что на тот момент казалось хорошим, и у меня создавалось странное ощущение, пока мы шли, шутили и спорили, будто делали это годами. Это казалось таким... нормальным. Естественным. У меня никогда не было настоящих отношений, но я представлял, что, наверное, оно очень на это похоже.

Я свернул налево и остановил нас перед отделом с напитками.

– Каков твой яд? Кола? Чай?

– Пиво.

– Пиво и...?

– Водка.

Я боролся с желанием взять несколько бутылок воды, чтобы убедиться, что у него не будет грёбаного обезвоживания, но, наверное, он так долго сидел на алкогольной диете, что его тело может не знать, как принимать что-то другое.

– Хорошо. Значит, пиво и водка, – сказал я.

Когда Трент наклонился, чтобы поставить упаковку из двенадцати банок пива на дно тележки, мимо медленно прошла женщина, краем глаза наблюдая за ним. Я подвинулся к Тренту. Я едва знал этого парня, но будто инстинктивно защищал его от любопытных глаз или от того, чтобы кто-то подошёл слишком близко. Взаимодействие с визжащей фанаткой только приведёт к массовому хаосу, если кто-то узнает, кто прячется под этой бейсболкой. Но вместо того, чтобы смотреть на лицо Трента, женщина просто восхитилась его задом, прежде чем пойти дальше, и я выдохнул.

«Ого. Завёлся из-за ничего, Дженнингс».

С низко опущенной кепкой и убранными волосами Трент выглядел как обычный Джо – с отличной задницей. Если он не начнёт перед всеми горланить одну из своих песен, нет причин, чтобы он не мог выходить куда-то в свободное время. Но жаль, что ему приходилось скрывать лицо. В жизни этот мужчина выглядел ещё лучше. Но я не замечал этого. Или его задницу. Нет.

– Это всё? – спросил Трент. – Нам нужно пойти куда-то зарезать корову? Собрать клубнику?

Мне хотелось поцеловать этот остроумный рот. Поцеловать его и трахнуть – опасное сочетание для мыслей.

– Теперь будем расплачиваться, – сказал я, выбирая не слишком большую очередь. Когда мы выложили содержимое тележки на конвейерную ленту, я достал из заднего кармана свой бумажник.

– Воу, ты что это делаешь? – спросил Трент, выхватывая бумажник из моих рук.

– Это я заполняю твой холодильник против твоей воли. Я разберусь.

– Не-а. К чёрту это дерьмо, – Трент достал кредитку и собирался протянуть её кассиру, но тот указал на терминал перед ним. Трент провёл карточку, но когда аппарат пикнул в ответ, он нахмурился. – Какого чёрта?

Я взял у него карточку и медленно вставил в считыватель.

– Нужно вставить её внутрь, чтобы она хорошо и плотно вошла.

Губы Трента приоткрылись от моего скрытого подтекста, а затем он встряхнулся и протянул мне обратно мой бумажник.

– Я это знал, – сказал он.

– Я вас знаю? – произнёс кассир, глядя на Трента. – Вы выглядите так знакомо, – он наклонил голову на бок, будто это даст ему искомые ответы.

Трент держал голову опущенной, чтобы козырёк его кепки закрывал большую часть его лица.

– Даже не представляю, почему.

– Я вас знаю. Я знаю, что я вас знаю, – кассир постучал пальцами по краю сканера. – Вы кто-то знаменитый, да?

Я мог только закусить губу, чтобы сохранить серьёзное выражение лица, но Трент, к его чести, не колебался.

– Думаете, будь я знаменитостью, я бы ходил за покупками сам?

– Это правда. Да. Оу! – кассир щёлкнул пальцами. – Я понял. Вы работаете в рекреационном центре, верно?

– Нет. Просто приехал в гости, – Трент достал свою карточку из терминала и растянул губы в улыбке. – Хорошего дня.

Я быстро поставил пакеты в тележку, когда кассир крикнул:

– Да, вам тоже.

Но как только мы вышли на парковку, мы оба расхохотались.

– Бедный парень. До него дойдёт, когда он будет глубоко спать, – сказал я, открывая машину и багажник.

– Нет. Он не похож на того, кто слушает «ТБД». Плюс, ты его слышал. Я работаю в рекреационном центре.

– Не могу представить, чтобы ты играл в вышибалы с кучей детей.

– Я люблю детей. Отчасти.

– Достаточно, чтобы позволить им бросать мяч тебе в лицо и повредить то, что приносит деньги? – поддразнил я.

– Нет, – он схватил пиво из-под тележки и положил его в багажник. – И что по поводу того, что карту нужно вставить «хорошо и глубоко»? Это ты виноват, что он вообще меня заметил.

– Плотно. Я сказал вставить плотно.

– Плотно, глубоко. Одно и то же.

– Только если повезёт, – сказал я, смеясь и закрывая багажник, а он толкнул тележку к стойке.

Но как только мы вернулись в мою машину и поехали обратно к его дому, Трент замолчал, его тело было повёрнуто к двери, а глаза сосредоточились на пролетающих

за пассажирским окном магазинах. Я не любил неловкую тишину, так что включил радио, чтобы услышать из динамиков «Run Like Hell» от «Pink Floyd». Сделал громкость потише.

– Если ты скажешь, что не фанат «Pink Floyd», я тебе не поверю, – сказал я.

– А? – Трент дёрнулся, будто глубоко задумался, а я выскочил перед ним.

Я нахмурился.

– Всё нормально?

– Да.

– Ладно, – я посмотрел на него искоса, а он по-прежнему выглядел далёким. – Никакого давления, но если ты когда-нибудь захочешь о чём-то поговорить, я удержу всю хрень под замком.

– Без обид, но я едва тебя знаю, – затем его глаза расширились. – Чёрт побери. Я в машине с мужчиной, которого едва знаю. Хах. Как в тот раз, когда я попробовал ЛСД, – он вздрогнул, и когда я посмотрел на него взглядом «ты издеваешься?», он рассмеялся. – Шучу. Ты хороший друг Баша. Это говорит всё, что мне нужно знать о том, какой ты надёжный.

Мою грудь согрело тепло. Моя мама всегда вбивала нам в головы, как важно окружать себя хорошими людьми, и слышать, как хорошо относятся к Башу люди вне его круга? Это только подтверждало, что мне в этой жизни повезло с друзьями.

– Я ценю это, – сказал я. – Как вы двое познакомились?

– С Башем? – он вытянул перед собой свои длинные ноги и откинулся назад. – Я вырос в Нэшвилле, и мои родители привозили меня сюда каждое лето. Однажды – когда мне было лет восемь, может быть? – я увидел на пляже паренька в ярко-розовых плавках, который наблюдал за всеми этими детьми, которые строили большой замок из песка. Я предположил, что это потому что он властный паршивец, но по какой-то причине всё равно туда подошёл. Но этот паренёк, Себастиан, как он тогда себя называл... он совсем не был таким. Те дети позволили ему взять на себя руководство потому, что хотели от него этого. Он им нравился.

Я улыбнулся.

– Похоже на Баша. Его тяжело не любить.

– Но он вроде как вынуждает тебя, знаешь? Когда я поехал обратно домой, он прислал мне открытку, где было сказано, чем мы займёмся во время моего следующего визита.

– Похоже, ты правильно предположил, что он властный. Мало что изменилось.

– Нет, это не так. Я всегда знал, что он добьётся в жизни чего-то большого. За годы мы вроде как потеряли связь, но приятно видеть, что у него всё хорошо. Я рад.

– Уверен, он сказал бы о тебе то же самое.

Губы Трента изогнулись в грустной улыбке.

– Может быть, – он поставил локоть на выступ окна и потёр губы, на его лицо вернулся этот задумчивый вид. – Раньше ты сказал что-то... про повреждение того, что приносит деньги, вроде бы ты так выразился.

– Я шутил. Наверное, ты и со сломанным носом зажжёшь.

– Наверное, меня задело, когда ты так сказал. Иногда я думаю, что это всё, на что я способен.

Я опешил.

– Что? Ты имеешь в виду в «ТБД»?

– Да. Мы все попали в группу… сколько лет прошло? Уже двенадцать лет назад? Боже, это было так давно? – он покачал головой, будто не мог в это поверить. – Поначалу я нормально относился к тому, что Килл и Вайпер пишут песни и помогают продюсировать треки. Я был молод, попал в музыку позже, чем они, и ещё учился. Я был просто счастлив быть в чёртовой группе. Понимаешь?

Я кивал, внимательно слушая.

– Но чем больше успеха мы получали, тем больше они брали на себя контроль. Никакие мои идеи не были для группы правильными; никакие мои песни не были достаточно хороши. Они использовали все чёртовы связи. Дошло до точки, когда я задумался, почему они ещё держат меня при себе, и однажды ночью мы просто разговорились об этом. Я высказался по поводу их дерьма, и ты знаешь, что сказал Вайпер?

Остановившись на светофоре, я взглянул на Трента. На поверхности бурлил огонь, смешались боль и злость.

– Он сказал, что я нормальный певец, который выглядит на сцене довольно хорошо, и они имеют со мной дело потому, что я делаю всё, что они скажут. Что они нужны мне больше, чем я им, и что они держат меня рядом потому, что будет напряжно искать себе нового певца.

Чёрт... вот, что обрушилось на этого парня. Это одновременно разозлило меня и вызвало желание рассмеяться от иронии. Разозлило потому, что они заблуждались, если считали, что люди не станут бушевать из-за ухода Трента. Смеяться хотелось потому, что люди бушевали, по-прежнему.

– Слушай, Трент, – сказал я, – я могу не знать, что произошло между вами на самом деле, но могу сказать тебе одно: ты чертовски талантливый.

– Как ты это понял? Я каждый вечер пел песни других людей. Я мог чертовски психовать из-за этого, но всё равно делал это.

– Больше не делаешь.

– Нет. Нет, не делаю, – на его лице отразилась смесь облегчения и страха.

– Ты ещё не решил, хорошо это или плохо, да? – произнёс я. – Что ты ушёл?

Это подтвердил практически неуловимый кивок.

– Я не могу ничего написать с тех пор, как ушёл. Ни грёбаного слова.

Ну, это объясняло страх, но у меня было ощущение, что это временный всплеск.

– Можно тебе кое-что рассказать? – спросил я. Он снова кивнул. – Скажу как фанат, потому что ты знаешь, что я люблю вашу группу. Есть причина, по которой ты был впереди и в центре, и не важно, писал ты песни или нет. Ты вдыхал в них жизнь. Люди приходили посмотреть, как ты поёшь песни, которые что-то для них значили. Дело было в тебе. Поверь мне.

Когда он тяжело сглотнул, я съехал на обочину и ждал, пока он на меня посмотрит.

– Ты можешь быть бывшим певцом «ТБД», – сказал я, – но это не всё, кто ты есть.

Трент смотрел на меня стеклянным взглядом, его губы приоткрылись. У него не было слов. Я держал его взгляд, надеясь, что он увидит искренность того, что я ему сказал. Я не выдумал это. Каждое слово было правдой, но ему действительно нужно было услышать это и не проигнорировать.

Но чего я не ожидал, так это что благодарный взгляд в его глазах вдруг превратится в жар. Я не мог двигаться, когда жгучее напряжение, которое исходило от Трента, прожгло меня до костей. Боже. Я не думал, что он вообще знает, какой силой может обладать над бедной невинной душой, не говоря уж обо мне. Находиться с ним в такой близи было плохой идеей. Очень чертовски плохой идеей.

Но так же быстро, как это произошло, момент ушёл, и Трент снова перевёл взгляд за окно. И когда я выехал на дорогу, он прошептал:

– Спасибо, Шоу.

Я кивнул, не в силах найти свой голос.

Как кто-то мог отрицать, что мужчина, который только что оказал на меня такой эффект, стоит золота? Для меня было сумасшествием думать, что Трент не считает себя больше, чем просто симпатичным лицом. Дичь. Без сомнений, продажам не вредил певец, который выглядит как Трент, но «ТБД» никогда не добились бы успеха, если бы не его вокал. Ради бога, он был в списке ведущих вокалистов прошлого века в журнале «Роллинг Стоунз», и я гарантирую, что это не потому, что он трахал взглядом толпу под песню «Ложь любовника».

Напряжение в машине ослабло, будто груз подняли, и Трент снял свою кепку, бросив её на колени, чтобы провести руками по своим волосам. Каштановые с проблесками золота и прямые, только немного закрученные на концах. «Они не были распущены в ночь в тёмной комнате», – в смятении подумал я. Я с удовольствием запутался бы в них пальцами... направляя его голову...

Кровь прилила прямо к моему члену, и я мог только поёрзать на сидении, чтобы моё растущее напряжение не стало очевидным.

«Даже не думай об этом, Дженнингс. Можешь смотреть, но трогать это больше не можешь».

Когда я свернул на дорогу, которая приведёт нас на сторону болота, Трент сказал:

– Когда я приезжал сюда в детстве, мы всегда оставались на стороне пляжа. Я даже не знал, что существует эта часть.

Благодарный за смену темы, я кивнул.

– Да, сюда приезжает не особо много туристов, пока не записываются на туры с аллигаторами.

Трент повернулся на сидении лицом ко мне.

– Ты надо мной смеёшься. Здесь есть аллигаторы?

– Ты их не видел? Ты живёшь на реке.

Он закатил глаза.

– Ага, ладно. Хорошая попытка.

– Я серьёзно.

– Ты тянешь меня за хрен.

Я прикрыл смех кашлем, скрывая тот факт, что теперь очень хорошо вспомнил, как делал именно это.

– Уверяю тебя, это не так.

«На данный момент. Но только скажи слово...»

Повернув на дорогу, которая вела к арендованному дому, я взглянул на Трента и мог поклясться, что на его щеках румянец. Нет, должно быть, я это выдумал. Проецировал на него свои мысли. Да, именно так.

– Что мне делать, если я его увижу? – спросил Трент, к счастью вытягивая меня из мыслей.

– Надеюсь, не увидишь.

Он нерешительно хохотнул, и когда я не присоединился к этому, глаза Трента расширились, и он переключил внимание за окно. Наверное, искал доисторических на вид уродцев.

Перед нами возник современный стеклянный фасад особняка Баша, настоящая крепость, которая ярко выделялась среди других домов вдоль реки, почти так же, как сам хозяин выделялся в толпе. Через пару сотен футов вперёд по дороге я свернул на подъездную дорожку жилья Трента, каменно-деревянного огромного дома, который стоял ближе к реке, чем дома Баша, и от которого к этой реке тянулась большая веранда, занимающая всю длину дома. Баш купил этот дом годы назад, в качестве вложения, и держал его для гостей или вечеринок время от времени.

Пока я помогал Тренту разгружать багажник и заносить покупки внутрь, всё, что проскочило между нами в машине, по-прежнему оставалось – по крайней мере, с моей стороны. Он переключился так быстро, что я не мог угнаться. Моя интуиция обычно была права, точно зная, что думают или чувствуют люди вокруг меня, когда они не говорили и слова. Я ведь не выдумал тот момент между нами в машине, верно? Трент сбивал меня с игры, и я не был уверен почему. Потому что я знал, что это он был в тёмной комнате, так что проецировал это знание на наше взаимодействие за пределами той ночи?

И кстати о той ночи, почему он был там? Я ведь не мог спросить напрямую, не выдав себя. Так много вопросов, на которые я никогда не получу ответ. Может, так было лучше.

– Хорошо, – сказал я, как только помог ему разгрузить последние пакеты и всё разобрать. – Думаю, ты готов. Дай знать, если какая-то дверь чудесным образом слетит с петель.

Я не сделал и двух шагов, прежде чем Трент крикнул:

– Подожди, какого чёрта ты, по-твоему, делаешь? – когда я вопросительно приподнял бровь, он усмехнулся. – Ты должен показать мне, как включать чёртову плиту.

Глава 8

Трент

– Как там дела? – Шоу достал из холодильника упаковку яиц и посмотрел на меня, поставленного готовить бекон. Я уже не был фанатом этого дела.

– Чтоб меня, – пробормотал я, когда жир на сковородке стрельнул, и несколько обжигающих капель упали мне на кожу. – Так и должно быть?

– Держи, – сказал Шоу, закрывая сковородку какой-то крышкой из нержавеющей стали с ручкой. – Это должно помочь. Но да, бекон бывает жутким.

– Не уверен, что это стоит ожогов.

– Я могу показать тебе, как готовить его в духовке, если хочешь. Я считаю, что это не так вкусно, но сойдёт.

Я оторвал бумажное полотенце и вытер жир с рук.

– Или я мог бы купить уже готовый бекон в ресторане неподалёку.

– Обманщик, – сказал он, но улыбался. С закатанными рукавами, чтобы были видны его мощные руки, Шоу выглядел на кухне так же хорошо, как и в своём салоне татуировок.

«В смысле, естественно. Он выглядит так же естественно...»

Шоу выключил плиту, убрал сковородку с беконом, а затем снял крышку.

– Итак, когда он вот так скукожится с обеих сторон, тогда ты будешь знать, что он готов. Ты просто берёшь щипцы... Это щипцы, – сказал он, щёлкая ими. – А затем кладёшь бекон на бумажное полотенце и даёшь жиру впитаться, а бекону остыть.

– Ты отлично справляешься, – сказал я. – Продолжай в том же духе.

Он усмехнулся.

– Хорошая попытка.

Я неохотно взял щипцы, которые он протянул, и перенёс бекон на накрытую бумажным полотенцем тарелку.

– Красиво, – сказал он. – Теперь займёмся яичницей. Какую ты любишь?

Это был сложный вопрос.

– Самую простую.

– Полагаю, яйца-пашот не в счёт. Будет болтунья, – Шоу достал из шкафчика железную миску и взял из упаковки яйцо. – Разбей яйцо о миску и вот так раскрой, – показав, как это делать, он отошёл, чтобы я мог попробовать, но когда я не сдвинулся с места, он схватил меня за руку и подтащил к миске. Моя кожа горела там, где он до меня дотронулся, и когда он убрал руку, я жалел о потере. Мне пришлось сделать тяжёлый вздох, чтобы мой голос не дрожал.

– Ты зря теряешь время, – сказал я ему, хотя правда была в том, что я не готов был отпускать Шоу. Можете сказать, что я слишком долго был сам по себе, но я жаждал компании, так что если это значило учиться готовить бекон и яйца, значит я соберусь и сделаю это. Они сгорят, как только останутся под моим наблюдением, но было мило со стороны Шоу попытаться меня научить.

– Трент, ты научишься готовить стандартный завтрак, чтобы мне не пришлось переживать, что ты здесь умрёшь от голода. Плюс, ты можешь использовать эти умения, чтобы впечатлить всех твоих друзей и любых... ночующих гостей.

«Это предложение стать ночующим гостем?» – была моя первая мысль. Второй было то, что мне понравилось слышать своё имя на его губах. Очень.

– Ты для этого научился так готовить? – не подумав, спросил я, разбивая яйцо о край миски и позволяя содержимому вылиться внутрь. Я не особо хотел слышать, как он развлекает ночующих гостей, но реальность состояла в том, что никак не могло быть такого, чтобы через него не проходил стабильный поток женщин. От этого мужчины сексуальность исходила так, как я не видел долгое время. Я определённо годами не чувствовал такой эффект от кого-то, похожего на него.

Губы Шоу приподнялись в озорной улыбке.

– Единственный человек, который завтракает у меня дома, это мой брат, когда врывается и крадёт еду.

Я чуть не вздохнул от облегчения.

– У тебя есть брат?

– Есть. Близнец.

– Вас двое? Боже.

– Нет, его зовут Кевин, но все зовут его Кев.

– Вы двое близки?

– Он заноза в моей заднице. Но да, мы близки. Он живёт в том же здании, так что приходит ко мне как к себе домой, когда ему захочется.

– Я всегда думал, что хочу брата или сестру, но затем понял, что меня и на половину не так бы баловали в детстве, так что теперь я отношусь к этому хорошо.

Фыркнув, Шоу протянул мне ещё одно яйцо.

– По крайней мере, ты честный.

Честный? Может быть, в некоторых вещах. Но казалось, что я намного больше держу в себе, чем было бы, не будь я на глазах у общества.

Я прочистил горло и указал на полную миску.

– Что теперь?

– Теперь будем взбивать, – Шоу показал, что имеет в виду, прежде чем заставить меня этим заняться. – Ты можешь сильнее этого. Задай им трёпку.

Смех, который вырвался из моего горла, был хриплым, и я сглотнул его. Я не хотел думать о том, чтобы задать чему-то трёпку. Не своему члену. Определённо не его члену.

Проклятье, теперь я думал про его член. Судя по тому, какой Шоу большой, наверное, он с чёртов фут длиной...

– Что с фут длиной? – спросил Шоу.

«Я только что сказал это вслух?»

Моё лицо горело, пока я взбивал яйца ещё сильнее.

– Я думал о... – «Что может быть с фут длиной, помимо члена Шоу? Не говори про член Шоу. Не смей говорить это». – «Сэбвэй» (прим. сеть ресторанов быстрого обслуживания). Сэндвич с ветчиной и индейкой с фут длиной звучит чертовски хорошо, и работы меньше.

«Что? Ты идиот».

Шоу хохотнул, и если и увидел меня насквозь, то не подал виду.

– Думаю, в тебе говорит голод. Давай закончим с этой яичницей и затем тебя покормим.

Он вылил яйца на горячую сковородку, а затем показал мне, как их мешать, чтобы они были «лёгкими и воздушными». Мне было плевать на лёгкость и воздушность, пока они съедобные.

Через пять минут наши тарелки были наполнены с трудом заработанным беконом, печеньем и яичницей, а вместо пива, которое я обычно пил в это время дня, Шоу налил...

– Апельсиновый сок? Когда я это купил? – спросил я.

– Я положил его в тележку, когда ты не смотрел.

– В нём есть водка? – я понюхал стакан, а затем сделал глоток. Нет, это был чистый сок, ладно. Я поставил стакан обратно и подхватил вилкой кусок яичницы с хрустящим куском бекона.

Ого. Это было довольно убийственное комбо для моего рта.

– Ну? Что ты думаешь? – спросил Шоу. – Лучше, чем платить за это в каком-то ресторане, верно?

– Я бы не зашёл так далеко, – но я полагал, что чуть приятнее есть что-то, ради чего я получил ожоги от горячего жира. Затем я заметил, что, наверное, это прозвучало неблагодарно, так что вытер рот салфеткой и сказал: – Но это очень вкусно. Спасибо, что научил меня это готовить.

На лице Шоу расцвела большая улыбка.

– Пожалуйста. В любое время.

В любое время, ха? Я не думал, что он продумал это предложение. Если «в любое время» было на повестке дня, ему придётся научить меня готовить ланч, ужин и, самое важно, десерт.

«Можешь уже прекратить», – сказал я себе, откусывая большой кусок своего печенья с маслом – ооо, это было вкусно. Чертовски вкусно.

Мы ели в лёгкой тишине, пока я думал обо всём платоническом и глотал свою еду, даже возвращаясь за добавкой. Я не осознавал, что голоден, так что было хорошо, что Шоу подумал приготовить более, чем достаточно для нас двоих.

Наконец, я отодвинулся от стола, мой желудок был переполнен, и Шоу рассмеялся.

– Думаю, тебе нужно чаще есть домашнюю еду, – сказал он.

– Нет, если я хочу влезать в свои штаны, то не надо, – сказал я, держа руки на животе. – Не знаю, как кто-то на юге остаётся в форме. Печенье, соус и сладкий чай... и я даже не говорю о кобблерах (прим. традиционный американский и британский десерт). Бог хочет измучить меня кобблерами.

– Дело в сдержанности. Ты тренируешься? – затем, знал он это или нет, взгляд Шоу опустился на мою грудь и руки... будто он оценивал меня, но это было невозможно, потому что Шоу не подкатывал в мою сторону. Он просто вёл себя дружелюбно. И он смотрел на моё тело любопытным взглядом, а не похотливым.

Но если это была правда, то почему я чувствовал его взгляд так, что моему члену хотелось подняться в боевую готовность.

Я выкинул из головы эти мысли. Что там был за вопрос? Тренируюсь ли я?

– В подвале есть спортзал. Я хорошо его использую, – сказал я, вытягивая руки, чтобы осмотреть их, а не смотреть, как Шоу смотрит на меня. Без диеты из водки и бесперебойного графика, я набрал немного веса и занимался пару часов в день, таская вес, чтобы набрать свою мышечную массу. Может, протеиновые коктейли или сырые яйца помогут с этим, но я не собирался становиться бодибилдером. Я просто не хотел растолстеть.

Без предупреждений, Шоу взял меня за запястье и притянул к себе, заставляя меня резко вдохнуть, пока мои мысли разбегались в те секунды перед тем, как он опустил взгляд на татуировку на моём предплечье.

– Хорошо заживает. Но я представляю, как она чешется.