Текст книги "Когда есть ты"

Автор книги: Бронуин Джеймсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Когда Зара вышла из библиотеки и обнаружила его снаружи, то попятилась назад так внезапно, что сбила парочку студентов. Девушка смущенно пробормотала извинения.

Он, конечно же, видел ее, поэтому ничего не оставалось делать, как подойти. Она улыбнулась, подумав, что жизнь могла бы оказаться лучше, если бы он встретил ее на полпути и поцеловал.

Но Алекс даже не двинулся, он стоял рядом с машиной, поблескивая глазами. И от его вида у нее заныл живот, затем где-то далеко в голове прозвенел предупреждающий звоночек.

Осторожно, Зара. Вспомни утро. Ты согласилась встретиться с ним, потому что он обещал, что встреча пройдет легко и непринужденно.

Улыбка сделалась натянутой. Девушка остановилась перед машиной.

– Что ты тут делаешь?

– Тебя жду.

Она с подозрением посмотрела на него.

– Откуда ты узнал, где меня найти?

– От твоего соседа.

При последних словах его глаза потемнели. Зара старалась контролировать свои эмоции.

– Ты позвонил мне домой и расспрашивал о моих планах на сегодня?

– Мне нужно было узнать, в какое время ты заканчиваешь, – объяснил он. – Утром ты убежала, даже словом не обмолвившись.

– А если бы я изменила планы? Если бы я сказала Тиму, что я в библиотеке, а ушла бы раньше?

– Тогда бы я тебя пропустил и ты бы лишилась удовольствия провести выходные в моей компании.

И, словно этого ответа было достаточно, он открыл дверь. Она вдохнула запах, свойственный салонам новых дорогих машин.

Он взял из ее рук сумку с учебниками, но Зара не двинулась.

– Алекс, я не могу ехать с тобой.

Алекс замер, его глаза сузились.

– Ты обещала, что мы сегодня увидимся.

Еще бы – мосле того, как он обнаружил, что она не нашла своих трусиков.

– Ты нечестно играешь, – заметила она.

– Все честно, милая. – И в доказательство своей правоты он обнял ее за шею и быстро поцеловал в щеку, затем открыл заднюю дверцу и бросил сумку на сиденье.

– У меня здесь мотоцикл.

– Тим заберет его домой.

– Что? – Удовольствие от поцелуя затмил внезапно налетевший гнев. – Ты договорился о моем мотоцикле?

Он как умный мужчина, ничего не отрицал, просто молча изучал ее, затем протянул руку и заправил пряди волос ей за ухо.

– Извини. Тим сказал, что когда он одалживает свою машину, то берет твой мотоцикл. – Большим пальцем руки он погладил ей ухо. – Если бы я знал, что ты возражаешь, я бы не стал суетиться.

Тон его голоса звучал действительно смущенно, и гнев вдруг куда-то улетучился. Она склонила голову к его руке, в душе проклиная себя за внутреннее удовлетворение.

Алекс прижался губами к ее лбу.

Она забралась в машину, пристегнула ремень безопасности и стала ждать. Хлопнула дверца, и через минуту они выехали на дорогу.

– Ты привык обо всем договариваться, да?

Он поднял бровь в недоумении.

– Звучит так, словно это плохо. Ведь я облегчаю жизнь.

– Себе.

– И тебе.

Именно это и беспокоило Зару в отношениях с Алексом Карлайлом. Одним взглядом, одним поцелуем и улыбкой он умел обезоруживать и приводить в трепет. Одно движение – и она теряла логику и здравый смысл.

Прошлой ночью она решилась поужинать с ним, но не спать. Затем убедила себя в том, что достойна одной ночи в его постели. Все менялось с ужасающей скоростью. И в ванной утром она опять позволила ему переубедить себя, согласилась еще на одну встречу.

Слабохарактерность – плохая черта, безволие всегда проигрывает.

Потерявшись в своих раздумьях, она поздно осознала, что они проехали уже пару кварталов.

– Разве мы едем не в отель?

– Нет. – Он бросил косой глаз в ее сторону. – Мы едем за город.

Зара выпрямилась.

– А если я работаю завтра?

– Ты работаешь?

– Мне нужно заниматься.

– У тебя с собой книги. – Он кивнул головой в сторону заднего сиденья. – Тебе нужны другие?

– Я… – Она раздраженно выдохнула.

– Помнишь, сегодня утром я просил тебя провести со мной еще одну ночь?

Как не помнить? После минут нескончаемого восторга, когда он нес ее в ванную, с нежностью заглядывая в лицо, и голос его подрагивал.

– Помню, – ответила она, словно вынырнув из сладостных грез.

– Ты сказала, что неуютно чувствуешь себя в отеле гранд-класса. Я решил, что нам следует провести вечер там, где ты будешь чувствовать себя вольготно. – Он переключил внимание на доро1у. – Хочешь заехать домой переодеться? Взять вещи?

– Куда ты меня везешь?

– Сюрприз. – На его губах появилась улыбка.

– Ты не можешь взять и похитить меня, – она пыталась спрятаться за обидой. Что он знает о ней, о ее пристрастиях и симпатиях?

– Я тебя не похищаю.

– Нет?

– Хотя меня посещала такая мысль. – В голосе зазвучали игривые нотки. – Завязать тебе глаза,

сделать несколько лишних поворотов, чтобы дезориентировать и завезти в глухое место.

– А наручники?

– Можем попробовать… если хорошенько попросишь.

Премилая картинка! Зара задохнулась от ярких обещаний и заерзала на сиденье. Приподняла плечи, чтобы расслабиться.

– И вовсе не стоит напускать на себя самодовольный вид.

Он рассмеялся. Смех его журчал, как весенний ручей, приятный, тихий звук, вовсе не похожий на самодовольство.

– Не волнуйся, милая.

Она перестала морочить себе голову и повернулась к нему. Свежевыбритые скулы и подбородок, серо-голубая рубашка-поло. Рука соскользнула с руля на ее бедро, приковав ее внимание. Темные волосы на тыльной стороне ладони, сильные мускулы. Боже, до чего доводят воспоминания! Ей нужно перестать думать о сексе, остановиться, прежде чем она станет причиной дорожного происшествия.

Зара глубоко вздохнула, сосредоточилась и заметила, что ее ногти глубоко впились в ладони. Слава богу, что она стрижет их коротко, иначе сейчас истекала бы кровью.

Девушка почувствовала, что нужно что-то сказать, что-нибудь первое, что придет на ум.

– Ты носишь джинсы.

– И?..

– Неожиданно.

– Можно сказать, я вырос в джинсах. Вдали от города, в сельской пустоши.

Она опять забыла об этом, обвороженная образом мужчины в стильном дорогом костюме. Даже обнаженный, он выглядел на миллион долларов. А его одежда – такая мягкая, изящная, роскошная. Ей казалось, она растает под жаром их тел.

Она даже забыла прошлые выходные в домике. В домике?

И тут ее осенило. Джинсы, джип. Какая же она тугодумка!

– Ты везешь меня в домик Сьюзи?

– Ты сказала, это твое любимое место. – Их взгляды на секунду встретились.

Он помнит. Он мог отвезти ее в любое место по своему желанию – мог посадить в свой самолет и улететь в любую точку планеты, – а выбрал самый простой, милый се сердцу уголок.

– Я подумал, ты оценишь тишину. Ведь тебе нужно заниматься.

– А ты?

– Я могу порыбачить.

Она сама сейчас походила на рыбку, на аквариумную гуппи. Хорошо еще, что он наблюдал за дорогой и не заметил ее раскрытого рта. Вот уж никому не ведомые инстинкты и мотивы! Она вспомнила, как он ходил из угла в угол, не в силах усидеть на месте и пяти минут.

– Ты ловишь рыбу?

– Вообще-то я небольшой спец в этом деле, – признался он.

– Могу поспорить, ты вообще никогда не берешь выходные.

Когда он не ответил, Зара продолжила поддразнивания.

– Ты захватил с собой работу? – Она обернулась. На сиденье высились коробки. Похоже, внутри магнитофон.

– Ух. Да ты подготовился не на шутку!

– Впечатляет?

Нет, она отказывается восхищаться его сноровкой.

– А ты все еще хочешь меня впечатлить?

– А разве не так поступают мужчины на первом свидании?

На первом свидании? Она чуть не поперхнулась.

– А вчера что было?

Он улыбнулся, но, несмотря на чувственность улыбки, голос остался ровным и невозмутимым.

– Ужин. Ты не помнишь?

– В таком случае мне не терпится увидеть, что же ты будешь вытворять на свидании.

Смех вышел густым, горячим, полным обещаний, он накрыл ее с головой, оглушил и ослепил. Да, она очень хочет провести с ним выходные, возможно, позже пожалеет о поспешности и неосторожности, но не сейчас.

Смех оборвался, она почувствовала, как его взгляд стал серьезным.

– Что? Почему ты замолчал?

– Залюбовался. Ты красивая.

Когда он так смотрит на нее, она почти верит в это. Но инстинкт самосохранения заставил ее отрицательно покачать головой.

– У тебя на щеке красивая родинка. – Он будто погладил ее взглядом. – И на шее. – Взгляд передвинулся ниже, в открытый ворот рубашки. – И третья…

На груди.

Он мастерски владел не только языком, но и глазами.

– Три доказательства.

Хвост из пшеничных волос на макушке медленно затрясся.

– Мой нос великоват, и зубы тоже, лицо слишком вытянутое.

– У тебя большие зубы? Покажи. – Зара оскалилась, и Алекс не удержался: – Милая, ты можешь меня покусать.

– Можем попробовать… если хорошенько попросишь.

Их глаза снова встретились в зеркале, и она вдруг пожалела, что на пути нет ни одной гостиницы. Ей нравился этот словесный поединок. Наконец-то она нашла мужчину с острым умом и хорошей реакцией.

Мужчину, пообещавшего всегда защищать ее.

– Здесь налево, – сказала она, указывая на знак на дороге. Молодые эвкалипты, высокие и стройные, как девушки-модели, высились вдоль шоссе. Зара расслабилась и вдохнула ментоловый запах.

Он сделал правильный выбор, она сможет наслаждаться чудными выходными. Глаза закрылись…

– Расскажи мне о сестре.

Черт, было бы куда упасть, упала бы. Как она могла забыть об осторожности?

– Она наполовину моя сестра, – пробормотала ома. – На четыре месяца старше меня, хотя клянется, что я веду себя взрослее.

– Его законная дочь?

– Да. – И, не упоминая имен, Зара рассказала Алексу, как встретила Сюзанну и как они подружились. Как Сьюзи признала их кровное родство, которое никто в семье не хотел признавать, а Зара пообещала сохранить их отношения в секрете, чтобы не тревожить мать сестры. – Она стремилась огородить свою маму от неприятных воспоминаний.

– Думаю, мне бы понравилась твоя сестра, – сказал он, и сердце девушки сжалось.

– Уверена.

Она старалась, чтобы в голосе не звучала ирония, но не могла выдержать его загадочного взгляда.

– Почему ты так смотришь на меня?

– Не могу представить, как можно быть еще красивее.

– В толпе меня невозможно не заметить из-за роста. Я же настоящая каланча. – Она никак не могла взять в толк, почему оправдывается и не принимает на веру слова этого мужчины. – Я рано оформилась, вымахала и в школе стояла первой по росту. Кстати, я не всегда была такой стройной.

– Ты упорно работала над фигурой?

– После болезни матери, – призналась она, – я начала бегать. Я пыталась убежать от боли. Загнать себя.

– А когда не получилось, занялась кикбоксингом.

Она криво улыбнулась.

– Негодная причина?

– Ты пыталась избавиться от агрессии и боли. Негатив лучше выплескивать, а не держать внутри.

Зара поняла, что он думает о своей матери, как она сломалась от давления прессы. Несколько минут они молчали. Несмотря на печаль, девушка вдруг почувствовала в нем родственную душу, ей было приятно поделиться с ним частью своей жизни.

– Ей не следовало так страдать, – тихо и тоскливо заметила она. – Сколько бы километров я ни пробежала, как бы сильно ни дралась, боль не отпускала.

Зара проснулась внезапно, села, размяла шею и огляделась.

Они остановились. Она вгляделась в окно и узнала место. Алексу безумно идут джинсы. Он наклонился над стойкой в кафе Кармель и заказывал еду.

Вместо того чтобы покупать продукты в супермаркете, он решил отовариться у того, кто больше нуждается в деньгах.

В первый раз Зара осознала, что этот мужчина гораздо больше, чем просто любовник на выходные, больше, чем человек, пробудивший в ней чувственность, мужчина, разделивший се заботы, влечения, ее слезы и смех.

Она прижала ладонь ко рту, чтобы удержать улыбку. Бесполезно, он действовал на нее, как утреннее солнце, и она, словно бутон цветка, распускала лепестки под его теплыми лучами.

То был мужчина, которого она могла полюбить.

Вечер оказался достаточно теплым, можно было и не разводить огонь, но Алекс посчитал, что раздевание при огне выглядит гораздо романтичнее.

Он принес свечи, скатерть, посуду и тонкие хрустальные стаканы.

– Твое слабое место? – спросила она, наблюдая за тем, как он разливал вино.

Тени от огня смягчили резкие черты его лица. Он усмехнулся. Первое свидание должно стать впечатляющим – его слова. Эти впечатления будут длиться вечность.

Алекс наладил стереосистему.

– Ты сказала, что любишь расслабляться под музыку. – Он поставил стул и жестом пригласил ее сесть. – Я не знал, какой стиль подойдет.

– Прекрасный выбор. Очень тонкий. Более романтичный, чем вязание. – Она взглядом дала понять, что высоко оценивает его предупредительность.

– И что Кармель приготовила для нас?

Паштет из форели, цыпленок, салат и свежевыпеченный хлеб– незатейливая, но восхитительная еда. И откуда у нее силы на еду, когда все ее существо заполнено этим мужчиной? Тем мужчиной, кто ни разу не прикоснулся к ней с тех пор, как они выехали из Мельбурна, чьи глаза горят желанием, воспламеняющим и ее кровь.

– Десерт? – спросил Алекс.

Зара отрицательно покачала головой.

– Шоколадный мусс.

– Знаю.

Его ноздри затрепетали, глаза сверкнули.

– Сними рубашку.

Она не стала расстегивать пуговицы, а просто стащила се через голову. Под рубашкой оказалась тонкая маечка на бретельках.

– Только рубашку? – спросила девушка.

– Для начала. – Его голос стал глубоким и взволнованным. Она наблюдала, как он отпивал из стакана, как дергалось горло, и ее тело вспыхнуло, груди затвердели, отвечая на призыв.

– Иди сюда.

Она не колебалась, встала и подошла. В голове застучал барабан. Не отрывая от Алекса взгляда, Зара взяла стакан и поставила его на стол, затем села к нему на колени и поцеловала. Он почувствовал на губах вкус вина, богатый и терпкий, распустил ей волосы.

– Не ожидал, – сказал он и подцепил пальцем тонкую лямочку майки.

– Сними, – прошептала она.

Он выполнил просьбу, но не отбросил вещицу в сторону, а некоторое время подержал на весу, разглядывая, а затем провел ею по груди, по соскам. Зара закрыла глаза от удовольствия.

– Разве не приятно?

– Не так приятно, как твоя рука. – Она выпрямилась. – Или губы.

В ответ раздалось хриплое рычание. Зара бы улыбнулась, если бы успела.

До мусса они не дотянули, потому что он сказал, что предпочитает вкушать ее. После страстных слияний остались сомнения, захочет ли она шоколада, насытившись гормоном счастья под именем Алекс Карлайл.

Они занимались любовью у камина при свете искр и в полночной темноте. И каждый раз Зара задавалась вопросом, сколько раз она может раскалываться надвое от наслаждения и сколько раз он способен бежать утомительно сладостную дистанцию после короткой передышки.

Сквозь сон она спросила, почему он тогда говорил о миндале, и Алекс, уткнувшись ей в горло, ответил, что это ее запах. С этими словами она заснула, слишком истощенная, чтобы ответить: то был аромат ее духов.

Подарок от сестры, как и ты, Алекс.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Занималась Зара мало, хотя посчитала, что Алекс довольно удачный экземпляр, на котором можно практиковаться в анатомии.

Как оказалось, рыбу он ловить не умел, но на речку они все же сходили, главным образом чтобы полюбоваться рыболовными навыками Зары.

– Дедуля говорил, что самое главное – это чувство времени и чутье.

– Ты сказала, что это Сюзанна научила тебя.

Черт! Она цитировала сестру.

– Дедушка Сьюзи учил ее, – поправилась Зара. – Я привыкла к ее речам «дедуля сказал это, дедуля сказал то».

По крайней мере, это было правдой.

Зара продолжила демонстрацию своей техники. Она указала, что захват Алекса слишком крепкий и нужно расслабить руку, упомянула о правильном выборе удочки.

Потом они растянулись на мягкой весенней травке на берегу. Зара не могла вспомнить, когда последний раз чувствовала себя столь умиротворенной и счастливой. Она сама удивилась, что произнесла это вслух.

– Хочешь еще чуть-чуть побыть счастливой? – спросил Алекс.

Она лежала у него под рукой, поэтому, чтобы увидеть его лицо, ей пришлось подняться. Его глаза лениво поблескивали из-под полуопущенных век.

– Чуть-чуть?

– Да. – Он усмехнулся и пощекотал травинкой ее голый живот. – Мы можем остаться еще на одну ночь.

– А работа?

– Поиграем в прогульщиков.

Она тихо рассмеялась и недоуменно покачала головой.

– Не могу представить, чтобы ты играл в прогульщиков.

– Ты не представляла, что я могу носить джинсы.

Резонное замечание. Зара скользнула по нему взглядом.

– Когда ты последний раз брал выходной?

– На похороны отца.

– Нет, ради удовольствия. – Она прижалась губами к его груди не ради удовольствия, ради утешения: мне жаль, что ты брал выходной по столь грустному событию.

– В прошлом ноябре. Кубок в Мельбурне.

Зара фыркнула.

– Тогда пол-Австралии гуляло. Не считается!

– А ты когда-нибудь была на Кубке? – спросил он, меняя тему беседы.

– Нет.

– В этом году возьму тебя.

Через пять недель? Что за шутка? Выражение его лица оставалось непроницаемым. Наморщив нос, Зара решила действовать в обход:

– У меня нет шляпы.

– И?..

– На Кубке все дамы обязаны носить шляпы. Это закон!

Он слегка нахмурился, взял кепку и нахлобучил ее девушке на голову козырьком назад.

– Вот тебе шляпа!

Образ очень высокой женщины в летящем весеннем платье, с кепкой на голове и под руку с Алексом Карлайлом в стильном итальянском костюме развеселил ее. Смех еще долго висел в воздухе. Ее глаза сияли. Незнакомые чувства сдавливали грудь.

Здесь в тиши, среди гор, около реки, лежа в траве, в одной лишь кепке, она поняла, что влюбилась сильно и по-настоящему.

В конце концов поиграть в прогульщиков им не удалось. Понедельник у Зары был до отказа набит лекциями. Она твердила себе, что на носу диплом и экзамены. Однако по приезде в Мельбурн, когда Алекс спросил «куда?», она не смогла сказать «домой» и провела еще одну ночь в отеле.

Прощаясь с ним рано утром, она убеждала себя, что может управлять своими чувствами. К тому же по дороге в город он напомнил ей, что их роман без обязательств и обещаний. Он жил в Сиднее и намеревался навещать ее по выходным, оставляя время работе и деловым поездкам.

На неделе он уехал в Лондон, на встречу с английскими чиновниками. Перерыв в четырнадцать дней – удачная передышка в любовном марафоне. Она не могла позволить эйфории затмить глаза. Но первые дни, слыша в трубке его хрипловатое «привет, Зара», слабела в коленях и впадала в состояние лунатизма.

Несколько дней ушло на то, чтобы привести себя в чувство и отрезветь от любовного дурмана.

Никаких обещаний, никаких обязательств.

Однако нельзя забывать о его желании завести семью, Заре же глобальные перемены были ни к чему. Она думала об их встрече, о Сьюзи, чувствовала вину и все тверже убеждалась в необходимости разговора с сестрой.

Если бы Сьюзи разрешила, она бы решилась на серьезные объяснения с ним. Но сестра затерялась где-то в стальных джунглях Америки, впрочем, время от времени до Зары доходили новости о ней.

Однажды во время ночного разговора она спросила о сестре у Алекса.

– Если объявится, попроси ее перезвонить мне.

– Хорошо, впрочем, я сомневаюсь, что она объявится.

– Почему нет? – Сидящий в ней демон напомнил, что именно Сьюзи он выбрал себе в жены. – Вдруг она передумает и решит выйти за тебя замуж?

– Не передумает.

Решительность в его голосе на секунду успокоила ее.

– Из-за другого мужчины? Она его любит?

– Не знаю. Сьюзи говорила, что никогда не забудет его, что не может перестать думать о нем. Я ответил, что понимаю.

– Да? – Сердце Зары подпрыгнуло.

– Я чувствую это по отношению к тебе.

Ослепление, не любовь, предупредила себя Зара и оказалась права. Прошло немного времени, и чувство полета оборвалось.

Газеты запестрели заголовками: «Таинственная блондинка из Мельбурна».

Тим бросил почту на кухонный стол.

– Я говорил с этим франтом дважды, Зи. – Он снова взял журнал, внимательно посмотрел на обложку и покачал головой. – Ты даже словом не обмолвилась, что спишь с чертовым принцем!

Краска сошла с лица девушки, когда она посмотрела на первую страницу. Судя по одежде, серия снимков была сделана около отеля в пятницу, после их ужина. Момент до поцелуя.

Как она могла так сглупить? Они же говорили об опасности прессы, но она не обратила внимания. Почему?

Невидимая рука сжала горло, Зара выхватила журнал из рук Тима. «Таинственная блондинка…», «Неизвестная красавица…», «Последняя любовница». Слава богу, обошлось без имен.

Она почувствовала, как пот стекает по спине и, сразу ослабев, опустилась на стул.

– Ты в порядке, Зи? – Тим, наконец-то, обратил внимание на ее бледность. – Ты похожа на привидение.

– Шок. – Девушка покачала головой, отложила журнал и сделала глубокий вдох. – Я ничего об этом не знала.

– Ты не знала, что он из принцев австралийской пустоши?

– Не об этом, о том, что… – она махнула рукой в сторону журналов, – может случиться!

– Он же не женат…

Зара покачала головой.

– А вообще-то миленькое фото, удачный ракурс. Наконец-то ты надела платье.

– Считаю это комплиментом.

Тим обладал прекрасным чувством юмора, он мог заставить Зару смеяться минут через пять после начала разговора. Его дурачество облегчало жизнь. Пара колких замечаний и едких шуток – и к тому моменту, как пришло время подняться наверх, она убедила себя в предвзятости своей реакции.

Она всего лишь «таинственная блондинка». Они не знают изнанку ее жизни, не знают о ее матери, так зачем волноваться?

Потому что однажды они докопаются, прошептал внутренний голос.

В ту ночь Алекс не звонил. Зара обрадовалась, ей нужно время проанализировать свои чувства, хотя это не помешало ей сидеть около телефона всю ночь.

Она проснулась утром в кресле, на коленях лежали залитые молоком записи по цитологии.

Некоторое время она смотрела на беспорядок, затем бросилась в ванну, прополоскала заляпанный свитер, умылась.

Мозг продолжал прокручивать ночной кошмар: громкие статьи о таинственной блондинке мистера Алекса Карлайла, похожей на свою мать – знаменитую стриптизершу Джинджер-Лав, родившую от высокопоставленного чиновника Эдварда Хортона.

Сводная сестра прекрасной незнакомки Сюзанна Хортон – бывшая невеста «принца».

Зара похолодела. Журналистам даже глубоко копать не надо, она никогда не пряталась, никогда не чувствовала в том необходимости. Она обычная студентка медицинского факультета, стремящаяся сделать в жизни нечто важное.

Связь с Алексом Карлайлом таит скандалы, а им обоим они ни к чему.

Она села у туалетного столика. Из зеркала на нее смотрела женщина, знавшая, какую жертву придется принести ради независимости и карьеры доктора.

Ей придется сказать Алексу «прощай».

Алекс сопротивлялся позыву отложить лондонские встречи и лететь домой. И причина тому – Зара. Хотя он поклялся держать себя в руках, ради себя самого и ради нее.

Он не желал бредить ею, не желал с тоской подгонять стрелки часов, чтобы скорее пришло время ночного звонка в Мельбурн. И не мог сдержать разочарования, когда вместо желанного голоса слышал: «Оставьте сообщение».

В конце концов он продиктовал номер телефона, подходящие часы контакта и не удержался.

– Позвони мне, Зара. Я скучаю по разговорам с тобой.

Она не перезвонила. Алекс занервничал. Он ненавидел, когда ситуация выходила из-под контроля, его контроля.

В среду он прибыл в Сидней и в офисе на столе, поверх всех деловых бумаг, нашел записку от нее.

Он перечитывал строки снова и снова, чувствуя, как холод сковывает внутренности. Она все обдумала и пришла к выводу, что не может продолжать их отношения, о чем крайне сожалеет.

Недавно он уже читал подобное.

Зара обличила свой отказ в красивые слова о том, что она не та женщина, которая нужна ему, что не умеет управляться с прессой и тем вниманием, которым он окружен, поэтому считает лучшим выходом расстаться.

Он скомкал записку и бросил в корзину для мусора. Некоторое время пытался сконцентрироваться на работе, даже слушал отчет секретаря.

Неужели последние выходные ничего не значили? Словно она не смотрела ему в глаза и не говорила о своем счастье и удовлетворении? Словно сорок восемь часов назад ее голос не дрожал от эмоций, когда по телефону она призналась, что скучает и желает видеть его в своей постели?

Он встал, резко прервал доклад.

– Я уезжаю в Мельбурн.

– Сейчас? – Глаза Керри превратились в огромные блюдца, что только укрепило его решимость. – Когда вы вернетесь?

– Не имею представления, – усмехнулся Алекс, – но искренне надеюсь, что не скоро.