Текст книги "Позволь мне любить тебя (ЛП)"

Автор книги: Бриттни Шахин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

Глава девятнадцатая

Мария

– Стаффи скоро вернется. Он просто в отпуске. Как и мама, – сказала я Киаре по FaceTime, стараясь не расплакаться при виде дочери на маленьком экране. Я чертовски сильно по ней скучала.

Через десять минут после того, как Томас встретился с моими родителями на полпути между Шарлоттой и их маленьким городком Ваксхо, они обнаружили, что Стаффи остался на заднем сиденье машины Томаса. Они позвонили ему, но этот придурок отказался возвращаться. Он сказал, что ему нужно успеть на самолет и у него нет времени.

– Все в порядке, малышка. У бабушки есть для тебя другие игрушки, – продолжала я, надеясь успокоить Киару, пока мама держала ее на руках в гостиной. – Я тебя очень-очень люблю. – Я послала ей воздушный поцелуй, от которого она, слава Богу, улыбнулась и послала мне ответный.

– Милый, ты не мог бы забрать ее, пока я поговорю с нашей дочерью? – спросила мама у отца, и он высунул голову, чтобы помахать рукой, а затем забрал у нее Киару. Он не стал читать нотации, но я знала, что мама их прочтет. – Я просто не понимаю, что ты делаешь у семьи Коста в Нью-Йорке. – Мама сразу перешла к делу.

– Мне нужен был отпуск, – вздохнув, ответила я.

Я смотрела на массивную яхту с прикрученным на ней названием Costa, которая царственно качалась на воде, а мама говорила:

– Ты даже не сказала мне, что летишь на самолете. То, что я узнала от мамы Энцо, что ты у них дома, говорит о том, что что-то не так.

При этих словах я начала шагать по комнате. Мать Энцо, должно быть, переделала его старую спальню, так как она больше походила на комнату для гостей, оформленную для мебельного магазина. Парусная тема, навеянная заливом.

– Полагаю, Томас не знает, что ты там? Удивительно, что он не засыпал нас вопросами, когда мы забирали Киару.

– Ну да, Томас может поцеловать меня в задницу, – огрызнулась я как раз, когда в дверь постучали. Черт. – Мне нужно идти. Поговорим позже. – Я швырнула телефон на кровать, когда дверь открылась.

– Я бы предпочел, чтобы Томас не приближался к твоей заднице. – Энцо небрежно вошел, затем закрыл и запер дверь, не дав мне времени осознать, что он подслушал мой разговор с мамой.

Я опустилась на кровать и потянула за мягкую ткань платья, чувствуя сквозняк, ведь я была без трусиков. Когда я стояла, платье доходило до колен, а когда сидела – лишь касалось бедер. – Я думала, ты будешь с братьями.

Он сел рядом со мной и положил ладонь на мое колено.

– Да, но они могут подождать. – Он посмотрел на меня, и я вздохнула. – Ты в порядке?

– Думаю, да? – Мои брови сдвинулись, выдавая меня.

– Ты действительно плохая актриса. – Его губы дрогнули в слабой улыбке, после чего он немного сместился в сторону, чтобы лучше видеть меня, и провел ладонью вверх по моему бедру, словно медленно, чувственно лаская. – Ты сделала то, что я просил?

Я сглотнула, положив руки по обе стороны от себя на кровать, так как мои соски запульсировали от его неожиданного прикосновения. Я едва смогла кивнуть, когда он прижал меня к себе.

Он сдвинул ткань в сторону и провел пальцем по линии моей киски.

– Я не знаю, смогу ли я вынести то, что ты будешь без трусиков за обеденным столом. Там будут другие мужчины, и, возможно, я не мыслил здраво, когда просил тебя об этом. – От этого глубокого, хриплого тембра, когда он провел большим пальцем по моему клитору, мои глаза закрылись, и я почти ничего не слышала из того, что он говорил. Этот мужчина точно знал, как расслабить меня. Я совсем забыла о своих тревогах.

Я откинулась на предплечья, пока он продолжал нежно поглаживать мой клитор.

– Ты должен быть со… своими… братьями. А не беспокоиться обо мне. Я… в порядке. – Просто задыхаюсь и дрожу от твоего взгляда и рук на мне.

– Я уже говорил, что всегда буду заботиться о тебе. – Другая его рука скользнула вниз через вырез моего платья, и он нащупал мою грудь под лифчиком. – И ты ведь не хочешь, чтобы я остановился, правда?

– Нет. – Мои глаза вспыхнули от его прикосновения.

– Хорошо. – Он встал и покрутил пальцем. – На этот раз в центр кровати на спину, – приказал он, поправляя манжеты рубашки, как будто собирался идти на встречу, а не заниматься мной. Он серьезно?

Я уставилась на него, не зная, что делать. Поддаться желанию и позволить ему расслабить меня или потребовать, чтобы он отправился к своим братьям и сделал то, ради чего приехал в Нью-Йорк. Может ли он действительно позволить себе отвлечься сейчас?

– Я больше не буду просить. – Его голос был грубым, когда он отпустил свой рукав.

– А что ты сделаешь, если я не буду вести себя хорошо? – Господи, что это за новая мания – играть с огнем? С другой стороны, я теперь не замужем, и между нами были месяцы жаркой переписки. Сексуальные намеки, скрытые в наших словах. Немного игр в кошки-мышки. Затянувшаяся прелюдия без собственно «игры» до недавнего времени.

– Я покажу тебе, милая. – Не дав мне возможности выполнить его приказ, он поднял меня на ноги и перекинул через плечо.

Платье задралось, и он шлепнул меня по попке одним сильным шлепком, пока нес меня к шикарному шезлонгу у французских дверей.

Он отпустил меня ровно настолько, чтобы он мог сесть. Взяв меня за запястье, он потянул меня к себе на колени, и я оказалась лицом вниз, моя коса свисала мне на лицо, платье сбилось на талии, а его твердый член оказался рядом с моей киской.

Я впилась ногтями в замшевую ткань сиденья, когда он начал водить рукой по тому месту, которое отшлепал, маленькими кругами.

Потом его пальцы скользнули внутрь меня, а большой палец надавил на другую дырочку, и я заерзала, но он крепко держал меня на месте.

– Расслабься, Tesoro. – Но его член был твердым, как камень, и я не могла удержаться, чтобы не двигаться, трахая его на сухую, как будто я была на десяток лет моложе и все еще девственница.

– Ты трогаешь меня… там, – прошептала я в смущении, но что бы он ни делал, прикосновения в двух местах были похожи на сенсорную перегрузку, но в удивительном смысле.

– Мммм… У нас есть твой список, который нужно исполнить, – напомнил он мне, и он был прав, я была уверена, что «наказание» было в этом списке.

И этот его хриплый тон, как будто он задыхался от желания наполнить меня своим членом, приближал меня к кульминации.

– Ты должна кончить, чтобы не быть такой возбужденной, когда пойдешь готовить.

Готовить, точно. Конечно. Именно об этом я и думала сейчас, когда его руки касались меня с двух сторон, а моя задница висела в воздухе на его коленях, и я, вероятно, буду носить отпечаток его ладони в течение нескольких часов. И мне это чертовски нравилось.

– А ты? – Я вцепилась ногтями в ткань, пока он подводил меня к краю, вырывая дыхание из моих легких все быстрее и быстрее с каждым движением его руки по моей чувствительной плоти.

– Позже, я обещаю. Я не думаю, что это хорошая идея и дальше ходить таким возбужденным. Иначе я сойду с ума на глазах у своей семьи.

По крайней мере, он наконец-то пришел в себя…

Мои мысли замерли, когда он извлек оргазм откуда-то из глубины меня и заставил меня сильно кончить, покрывая его пальцы моим возбуждением.

Я чуть не впилась ртом в ткань, пытаясь заглушить свой крик, но вместо этого случайно прикусила внутреннюю сторону щеки, пока я кончала, мышцы моего живота получили отличную тренировку.

– Ух ты! – Кажется, я сказала это вслух, когда он помог мне встать. Я поправила платье, мое лицо, вероятно, было таким же красным, как и след от его ладони на моей заднице. Все мое тело пылало.

Он ухмыльнулся, затем пошел в смежную ванную комнату и вымыл руки, пока я надевала трусики, которые достала из багажа.

Я оглянулась и увидела его в дверях, прислонившегося к ним со сложенными на груди руками.

– Так вот как ты теперь будешь снимать мое напряжение?

– Я же говорил, что оргазмы помогают жить дольше. – Он подмигнул. – Хочу, чтобы ты жила вечно, bellissima.

Хорошооооо.

– Ты тоже. – Мой взгляд заигрывал с выпуклостью на его брюках, когда он отходил от двери. – Давай я тебе помогу. – Я распустила косу и освободила свои теперь уже сухие волосы, позволив мягким волнам рассыпаться по плечам.

Он сократил расстояние между нами и провел подушечкой большого пальца по линии моих губ.

– Этот рот создан для траха.

Мой взгляд упал между нами, гадая, позволит ли он мне наконец попробовать его на вкус.

Он схватил меня за задницу, а затем склонил голову к моей.

– Но не сейчас. Я должен рассказать своим братьям то, что я только что узнал. Двоюродный брат моей матери подтвердил, что Томас был тем, кто нанял этих идиотов.

– И ты только сейчас говоришь мне об этом? – Я отступила назад от удивления, и он ослабил свою хватку.

– Подумал, что это испортит момент, – ответил он, и да, в этом он был прав. Томас потерял голову и нанял какую-то «третью сторону» для нападения на Энцо – это точно испортило бы настроение.

– Мне так жаль, что он так поступил. – Я повернулась, чувствуя, что снова краснею, но он схватил меня за запястье, притягивая обратно к себе.

– Никогда не извиняйся за него. – Его глаза прищурились, когда он изучал меня, и он хотел сказать еще что-то, я это чувствовала, но он предпочел промолчать.

– Я так рада, что Киара сейчас вдали от него и с моими родителями.

– Я бы придумал план ее похищения, если бы все не сложилось так, как сложилось. – В его тоне не было ни капли юмора, и от этого мне стало легче.

– Значит ли это, что мы можем сократить дополнительную охрану?

– Мы все еще не избавились от опасности, если учесть, что чистильщик на свободе и его клиенты более чем вероятно знают, что их имена находятся под угрозой. – Он подтвердил то, что я боялась озвучить.

– Тогда тебе надо идти к братьям. – Я кивнула, отметив время на настенных часах. Было уже шесть, и, конечно, он хотел поговорить с братьями до того, как отец придет на ужин.

Он переплел наши пальцы.

– С тобой все будет в порядке?

– Мне уже гораздо лучше. – Я улыбнулась, но он покачал головой.

– Ты должна перестать мне врать. – Он крепче сжал мою руку.

– А ты мистер Честность, не так ли? – Я бросила вызов.

Он отпустил меня и пробормотал:

– Я работаю над этим, помнишь?

Глава двадцатая

Мария

– Привет. – Я остановилась у открытого дверного проема, когда заметила Изабеллу. А потом у меня свело желудок, когда я поняла, что это их новая библиотека, а значит, это была бывшая спальня Бьянки.

– Представляешь, я впервые захожу сюда с тех пор, как мама все переделала. – Изабелла потянулась к одной из книг на полках. «Большие надежды».

– Твои родители в основном живут в квартире возле Центрального парка, верно? – Нервничая, я вошла в комнату, не уверенная в том, что мне здесь место, и немного обеспокоенная тем, смогу ли я выдержать ощущение присутствия Бьянки и не расплакаться.

– Да, папа до сих пор безостановочно работает в офисе, хотя ему давно пора уходить на пенсию и передать дела Константину. – Она положила книгу на место и повернулась ко мне лицом.

– А ты никогда не хотела работать в офисе?

– Слияния и весь этот джаз меня не очень-то привлекают. – Она освободила свои волосы, только для того, чтобы снова собрать темные локоны, закрепив их розовой заколкой. – Могу я спросить, как дела у Энцо? Он сам не свой. Вроде бы пытается вести себя нормально и шутить, но такое ощущение, что он делает это, чтобы что-то скрыть. Слишком старается.

Черт. Меня уже засыпала вопросами ее мама, и я чуть не провалилась. Я не хотела снова ввязываться в разговор, полный лжи.

Она подняла руку и покачала головой.

– Не волнуйся. Тебе не нужно предавать его и раскрывать все его секреты. Я бы не стала просить тебя об этом. – Она подошла к французским дверям, распахнула их, и я присоединилась к ней на балконе.

На улице было прохладно, небо было пасмурным, но дождя, по крайней мере, не было.

– Где Пабло? Я бы хотела с ним познакомиться.

– Пабло медитирует в домике у бассейна. Он говорит, что ему нужно немного пространства, чтобы удалить токсичную энергию, которую он почувствовал от моих братьев. – Она повернулась ко мне лицом, прислонившись спиной к перилам. Она была единственной из братьев и сестер, у которой отсутствовал какой-либо акцент, поскольку она родилась в Нью-Йорке. Она прекрасно владела своим голосом, и я этим восхищалась. Из нее получился бы отличный диктор для аудиокниг. – Они действительно его ненавидят.

– Думаю, что им не понравится любой парень, которого приведет домой их сестра. – Я стояла рядом с ней, глядя на бурлящие волны. – Просто потому, что они братья.

– Мой психотерапевт говорит, что я всегда выбираю мужчин, которых, как я знаю, моя семья не одобрит, потому что я хочу, чтобы мои братья любили меня так же сильно, как они любили Бьянку, а встречаться не с теми мужчинами – значит привлечь их внимание и… – Она закрыла рот рукой, и мне пришлось мысленно повторить слова, которые она произнесла, чтобы убедиться, что я услышала их правильно. – Мне очень жаль, я не хотела этого говорить, – добавила она, опустив руку.

– Нет, все в порядке. – У меня тоже нет фильтра.

Она нервно теребила край футболки, и я обратила внимание на надпись.

– Я пытаюсь начать читать. Я надеялась, что это поможет мне почувствовать себя ближе к Бьянке, ведь она была писательницей.

– И это работает?

– Она мертва, – прошептала она. – Лучшее, чего я могу достичь, это быть ближе к призраку. – Ее глаза медленно встретились с моими. – И это еще одна вещь, о которой мой психотерапевт любит мне напоминать. Я больше никогда ее не увижу.

Черт.

– Может быть, тебе нужен другой психотерапевт? То есть, прости, но мне не очень нравятся ее комментарии, наверное. Но кто я такая, чтобы знать, что лучше? Наверное, мне следовало бы обратиться к кому-нибудь после рождения дочери. – Я винила гормоны в своем несчастье, и, возможно, несколько недель они имели к этому отношение, но, по правде говоря, я уже давно не была счастлива в браке.

– И наверное, мне следовало бы обратиться к врачу после того, как я нашла свою сестру мертвой в ее квартире. – Она опустила глаза, как будто снова сожалея о своих словах.

Как я могла не знать, что именно она обнаружила свою сестру убитой? Я обхватила себя руками за живот, испытывая тошноту от боли за нее. Я не могла даже помыслить о том, что когда-нибудь могу найти Наталью в таком состоянии.

– Я не знала.

Она открыла глаза и сказала:

– Мы должны были позавтракать вместе, и она не могла не прийти. После того как она не ответила на звонок, я воспользовалась ключом, который она мне дала, и нашла ее. – Ее глаза медленно поднялись и встретились с моими. – Когда мы рассказали Энцо о том, что произошло, пока он был в армии, он как будто уже знал, что мы собираемся сказать. Когда мы росли, мы шутили, что у них общий мозг.

И сердце. Я фыркнула, понимая, что слезы уже на подходе.

– Но да, он почувствовал ее отсутствие еще до того, как мы рассказали ему о случившемся. – Она отпустила футболку. – Наверное, тебе не нужно было это знать. Прости. Я склонна слишком много говорить.

– Все в порядке. Я ценю честность.

– И все же ты дружишь с Энцо, а он не очень-то любит говорить. Как это работает? – Затем она прошептала быстрое извинение. – Никакого фильтра. – Она раскрыла ладони. – Видишь?

– Нет, это справедливый вопрос. Он пытается открыться. – Работа идет полным ходом.

Она взяла меня за руку, и ее брови сошлись у переносицы.

– Просто будь с ним осторожна. Я не знаю, способен ли он на любовь после смерти Бьянки. Я имею в виду, он даже не знает, как любить меня. – Она отпустила мою руку и повернула голову в сторону двери. От ее слов и грустного взгляда мне захотелось и обнять ее, и заплакать.

– Изабелла, конечно, он любит тебя. Может быть, он не умеет этого показывать, но он тебя обожает.

Она замолчала и долго смотрела на меня. Точнее, на меня смотрели глаза восемнадцатилетней девушки. Обиженного, одинокого ребенка, потерявшего свою старшую сестру.

– Ну, – сказала она, смаргивая слезы, – мама ждет нас. – И затем она направилась к двери, прежде чем я успела ее остановить.

Я секунду собиралась с мыслями и затем вышла в коридор, но к тому времени она уже ушла.

Мои плечи опустились, и меня охватило странное чувство. Я остановилась и оглянулась, ощущая на себе чей-то взгляд. Но коридор был пуст. Соберись, Мария.

Я стряхнула с себя это чувство и пошла искать дорогу на кухню внутри дома. Или дом площадью пятнадцать тысяч квадратных футов можно считать особняком?

Я увидела Изабеллу, которая сидела на столе и разговаривала с мамой.

– А вот и ты, – сказала миссис Коста, быстро налила щедрый бокал кьянти и направилась ко мне. И почему мне показалось, что это еще и сыворотка правды? Я чуть не поперхнулась первым глотком, когда она, глядя мне прямо в глаза, спросила: – Итак, тебе угрожает опасность? Мой сын защищает тебя, и поэтому все эти дополнительные охранники бродят по моему поместью, делая это место похожим на военный городок?

Глава двадцать первая

Энцо

– Просто будь с ним осторожна. Я не знаю, способен ли он на любовь после смерти Бьянки. Я имею в виду, он даже не знает, как любить меня. – Я прокручивал в голове слова Иззи, пока шел в кабинет к братьям и Хадсону.

После того как я ушел от Марии, мама поймала меня по пути к ним и задала еще несколько неудобных вопросов о том, почему я был у нее, и тогда я решил вернуться и предупредить Марию, чтобы мы говорили одно и то же. Но я притормозил возле старой комнаты Бьянки, когда услышал, как Иззи предупреждала Марию обо мне.

Сообразив, что сестра собирается сбежать, я по глупости заскочил в туалет в коридоре и подождал, пока они уйдут.

Я понимал, что сестра заботится о Марии, но меня покоробило, что Иззи считает, что я ее не люблю. Как же я так облажался, что позволил ей так думать?

– Почему ты так долго? – спросил Алессандро, когда я встретился с ними в кабинете отца.

– Я отвлекся, – ответил я в некотором замешательстве, закрывая за собой дверь.

– Похоже, тебе нужно выпить. – Алессандро протянул мне стакан с бурбоном и устроился на диване рядом с Хадсоном.

– Думаю, я не удивлен, увидев тебя здесь, – сказал я Хадсону, не понимая, почему Константин не предупредил меня о его приходе.

– А что, по-твоему, я должен был делать, когда узнал, что убийца Бьянки все еще на свободе? – прохрипел Хадсон, когда я перевел взгляд на Константина.

Он сидел за отцовским столом, что-то делая в ноутбуке, но закрыл его, когда наши глаза встретились.

– Я так понимаю, у тебя нет имени. – Он встал и подошел к барной стойке. Затем взял стакан и наполнил его бурбоном.

Я сделал неловкий глоток напитка, позволяя ему обжечь мою грудь, прежде чем ответил:

– Пока нет. Но я поговорил с Джованни, и оказалось, что нападение, совершенное сегодня утром, не связано с Бьянкой. – Константин обернулся, его стакан был полон лишь наполовину. Ну и метафора, блин. – Бывший Марии. Видимо, я задел его за живое.

– Ее бывший послал тех людей за тобой? – Алессандро рассмеялся. – И ему так не повезло, что он…

– Ага. – Я сделал еще один большой глоток бурбона, надеясь, что именно из-за этой новости я чувствую себя так неспокойно, а не потому, что упустил что-то важное.

– И почему он решил сделать это? – спросил Хадсон.

– Возможно, потому что я заставил его признаться в измене судье, чтобы Мария могла быстрее от него освободиться. Но еще он пришел к Марии вчера утром и не был рад застать меня у нее. – Я покачал головой при этом воспоминании, гнев на этого урода снова охватил меня, разжигая мою ненависть к нему. – Поскольку его дочь уехала из города, он решил напасть на меня.

– Очевидно, он ничего о тебе не знает, – ответил Хадсон, не сводя с меня глаз.

– Я разберусь с этим придурком, поверь мне. – Я просто еще не знал, как это сделать, ведь он все еще был отцом Киары. – Но пока я здесь, чтобы сосредоточиться на деле. Найти убийцу Бьянки.

Константин поставил свой стакан.

– Как только мы разыщем чистильщика, я заставлю его говорить.

И я в этом не сомневался. Мы вчетвером хорошо умели заставить придурков говорить и делиться своими самыми глубокими, самыми темными секретами.

– У меня в голове не укладывается, кто мог желать зла Бьянке. – Алессандро повторил то, что мы с Константином обсуждали по телефону тем утром. – Но, по статистике, такие вещи обычно происходят с кем-то из знакомых, верно? Мы думали, что это случайность, но это было потому, что чистильщик подбросил улики, и все так и выглядело. И теперь мы вернулись к исходной точке.

– Вот почему нам нужно его имя, – прорычал Константин, решив направить свой гнев на меня, поскольку его возможности сейчас были ограничены, а Джесси он считал препятствием на пути к ответам.

На его слова я сменил стакан на телефон и позвонил Джесси, но звонок сразу попал на голосовую почту. Еще два раза. Одно и то же.

– Мне следовало заняться этим. – Константин снял пиджак и бросил его, затем начал закатывать рукав рубашки до локтя. В отличие от меня, у него не было татуировок, но на правой руке были зазубренные шрамы, которые навевали болезненные воспоминания о неудачной операции четыре с половиной года назад, в результате которой он оказался в плену и едва не погиб.

– Джесси нам поможет, – сказал я наконец. – А пока, как сказал Алессандро, удар ножом – это личное. Что, если это кто-то, кого мы все знали, убил Бьянку? – Я обратился к Хадсону, чтобы узнать его мнение, поскольку он тоже был сотрудником ФБР, хотя его работа в Бюро была недолгой.

– Нож мог быть и случайным орудием убийства. Мы не должны делать поспешных выводов, – сказал Хадсон, как будто сожалея, что это все, что он может сказать.

– Мы исходили из улик, которые подбросил чистильщик тринадцать лет назад, и предположили, что этот придурок последовал за ней домой и силой проник внутрь, – продолжил Константин. – Но возможно, что она сама впустила убийцу.

– А это значит, что нам нужно выяснить, кому Бьянка могла доверять настолько, чтобы впустить убийцу, и у кого был бы мотив для… – Алессандро позволил своим словам оборваться, явно не имея сил закончить свою мысль.

– Мы не можем никого исключать, составляя список потенциальных подозреваемых. Кто-то, кого отец разозлил. Черт, даже Джованни, – начал Константин. – Я пытался найти способ получить в свои руки неотредактированные кадры ночи ее убийства, но клуб сейчас не работает.

– Точно, – вспомнил я. – Камерами в ночном клубе манипулировали, о чем говорили в суде. И несколько точек обзора были стерты, так что, по мнению обвинения, убийца скрыл тот факт, что он был там с Бьянкой в ту ночь.

– Но чистильщик, возможно, сделал это намеренно, чтобы исказить картину. Теперь понятно, почему история о том, что парень следовал за Бьянкой из клуба домой, рассыпалась в суде, раз его там вообще не было, – сказал Константин. – Но там мог быть настоящий убийца.

– И записи с камер наблюдения возле дома Бьянки также были подделаны, поэтому полиция не нашла записей, как убийца приходил и уходил из ее дома, – заметил Хадсон. – Есть ли шанс, что ты сможешь восстановить эту запись, чтобы увидеть реальную картину?

– К сожалению, нет, – сказал Константин. – Но у меня есть другая идея.

Слава Богу. За последнее десятилетие мой брат превратился в гения в области технологий, что не раз спасало наши задницы во время операций. А когда он не мог взломать вход на объект, Алессандро прокладывал нам путь с помощью своих чар.

– Я сейчас занимаюсь созданием программы, которая позволит подключиться ко всем имеющимся записям камер видеонаблюдения, сделанным в тот вечер в радиусе квартала от клуба, – пояснил Константин.

– Значит, ты думаешь, что чистильщик не испортил все камеры в этом районе? – Спросил я.

– По всей видимости, были изменены записи только тех, которые находятся в банке на противоположной стороне улицы и выходят на вход в клуб, – сказал Константин. – Поэтому я расширяю охват поиска. Если мы увидим кого-нибудь рядом с клубом в ту ночь, кого Бьянка могла бы знать, то они попадут в список подозреваемых.

– Но ведь это все надолго, верно? – Пробормотал Алессандро, расстроившись, но я предпочел бы любой шанс, чем вообще никакого, особенно когда Константин стоит у руля и пытается разобраться в ситуации.

Я не успел ничего сказать, как в кармане завибрировал телефон.

– Это Джесси. – Константин дал команду включить громкую связь, и ребята столпились вокруг меня. – Привет, скажи, что Картер готов к совместной работе.

– Извини за задержку. Мы были в воздухе. Только что приземлились, – ответил Джесси. – Мы в Нью-Йорке, но не рядом с вами.

– Где? – И почему мне показалось, что он вот-вот обрушит на меня дерьмовые новости?

– Мы находимся в Сиракузах. Чистильщика поймали прямо у канадской границы, несколько агентов схватили его у пограничного контроля, – объяснил Джесси. – Картеру удалось выяснить, куда его увезли. Сотрудники ЦРУ доставили его в отдаленное место под Сиракузами.

– ЦРУ привезло его в Штаты? – спросил я, поскольку международная сфера обычно была игровой площадкой Агентства. – И почему, черт возьми, в Сиракузы?

– Да, в этом есть что-то подозрительное, – сказал Джесси. – Но если вы хотите помочь нам вытащить его и готовы применить резиновые пули и электрошокеры, то…

– Когда? – перебил я.

– Мы не можем позволить себе ждать слишком долго после наступления темноты. Мы собираемся добраться до хижины около двадцати трех часов. Вы сможете приехать к этому времени?

– Да. – К счастью, до Сиракуз можно было долететь быстро, поскольку у нас был свой самолет. – Передайте нам ваше местоположение.

На заднем плане послышался шум, затем в трубке появились помехи, после чего глубокий незнакомый голос сказал:

– Константин?

Мой брат выхватил трубку.

– Картер.

– Ты в деле только потому, что я работаю с половиной своей команды на этой операции и нуждаюсь в дополнительных силах, – прошипел Картер. – Но, если тебя схватят, я тебя на хрен не знаю. Ты сам по себе, понял?

– Да. – Отсутствие агрессивной реакции моего брата на грубый тон Картера было почти удивительным.

– И еще одно, – начал Картер. – Чистильщик никогда не выйдет из-под нашего контроля. Ты не должен его убивать. Вы узнаете имя и пойдете своей дорогой.

Константин закрыл глаза, и я понял, что в этот раз он боролся. Так же, как и я. Я хотел убить этого ублюдка за соучастие в убийстве Бьянки, но он помог скрыть и другие преступления, а справедливости заслуживали все, не только мы.

– Отлично, – сказал я, выступая за всех. – Спасибо, что позволил нам присоединиться.

– Прошу прощения за него, – сказал Джесси после того, как прошло несколько долгих минут, и Картер, видимо, передал ему телефон и ушел. – Он расстроен, что Агентство добралось до него раньше нас.

– Почему вы работаете только с половиной команды? – спросил я.

– Нам пришлось разделиться и заняться текущей операцией, чего мы терпеть не можем, но у нас есть еще одна зацепка по нашему делу, поэтому второй руководитель группы занимается этим с оставшейся частью нашей команды, – объяснил он.

Я посмотрел на своих братьев и Хадсона, они сейчас что-то обсуждали так, чтобы никто не слышал.

– Мы вас прикроем, – пообещал я, а затем поделился с Джесси новостью о том, что нападение, совершенное утром, было связано с бывшим Марии.

Я закончил разговор, перекинувшись еще парой слов, и у меня заныло в животе от мысли, что мне придется проникнуть на конспиративный объект ЦРУ и оставить Марию сегодня ночью. Что, если что-то пойдет не так? Офицеры ЦРУ точно не станут использовать резиновые пули.

– Мы отправимся после ужина, – сказал Константин, повернувшись ко мне лицом. – Давай не будем говорить маме и Иззи. Им не нужно об этом знать. Во всяком случае, пока.

Иззи. Чувство вины обожгло мне горло при воспоминании о ее словах.

– Да, наверное, – нерешительно согласился я, не уверенный, стоит ли снова оставлять сестру в неведении, что могло еще больше ухудшить наши отношения, но в то же время, зачем мне обременять ее болезненной правдой, если я могу избежать этого?

– Полагаю, это означает, что Пабло доживет до следующего дня, – заметил Хадсон.

– С этой проблемой мы разберемся, когда вернемся, – пробурчал Константин и махнул рукой в сторону двери.

Вместо того чтобы последовать за ними, я подошел к окну и приложил ладонь к стеклу, мои мысли метались. Я все еще не мог понять, почему кто-то из знакомых Бьянки мог желать ей зла. Но я также никогда не думал, что Томас решит избить меня, и…

– Влюбленные люди совершают безумные поступки, – сказал я, вспомнив свои слова, сказанные ранее Марии о ее бывшем. – Ты любила кого-то, Бьянка? – И если да, то почему он решил тебя убить?