Текст книги "Сокрушитель Войн (ЛП)"

Автор книги: Брендон Сандерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 39 страниц)

Но сама память не сохранялась. Почему? Почему Гимн умел жонглировать и понимал слова вроде «бушприт», но не мог вспомнить, кем были его родители? И чье лицо ему постоянно снится? Почему в сновидениях в последнее время царят шторма и бури? Что это за красная пантера снова явилась ему в кошмарах прошлой ночью?

– Аврора, – поднял руку Искатель Надежды. – Достаточно. Прежде чем мы продолжим, я должен заметить, что твои явные попытки соблазнить меня ни к чему не приведут.

Она отвернулась со смущенным видом.

Гимн вышел из задумчивости.

– Дорогой мой Искатель, – сказал он, – она не пыталась тебя соблазнить. Ты должен понимать, что обаяние Авроры – это часть ее личности и одна из причин того, почему она так обворожительна.

– В любом случае, – ответил Искатель, – на меня не повлияет ни ее поведение, ни параноидальные аргументы и страхи.

– Мои источники не думают, что это просто паранойя, – произнесла богиня.

Слуги убрали фрукты, заменив их блюдом с кусочками холодного рыбного филе.

– Источники? – повторил Искатель Надежды. – И кто же эти «источники», о которых ты все время говоришь?

– Люди во дворце короля-бога.

– У всех нас есть люди во дворце короля-бога, – заметил Искатель.

– У меня нет, – вставил Гимн. – Поделитесь со мной парочкой?

Аврора закатила глаза.

– Мой осведомитель очень влиятелен. Он многое слышит и знает. Война будет.

– Я тебе не верю, – сказал Искатель Надежды, принимаясь за еду, – но это не имеет значения, не так ли? Ты пришла не убеждать меня. Тебе просто нужна моя армия.

– Твои фразы, – подтвердила Аврора. – Управляющие фразы безжизненных. Что ты хочешь взамен?

Искатель Надежды взял еще рыбы.

– Знаешь, Аврора, почему я считаю свое существование столь скучным?

Она покачала головой:

– Если честно, я по-прежнему думаю, что ты лукавишь.

– Нет, – ответил он. – Одиннадцать лет. Одиннадцать лет мира. Одиннадцать лет, за которые я искренне возненавидел нынешнюю систему правительства. Мы все присутствуем на Придворных Ассамблеях. Мы слушаем дебаты. Но у большинства из нас нет влияния. В любом голосовании имеют вес только те, у кого есть власть в данном вопросе. Во время войны владельцы приказов для безжизненных становятся важны; в остальное время наше мнение редко учитывается. Ты хочешь моих безжизненных? Да пожалуйста! У меня одиннадцать лет не было возможности применить их, и я рискну предположить, что и следующие одиннадцать такого случая не представится. Я отдам тебе приказы, Аврора, но лишь в обмен на твой голос. Ты заседаешь в совете по общественным проблемам. У тебя важное голосование чуть ли не каждую неделю. В обмен на мои управляющие фразы ты должна обещать голосовать по общественным вопросам так, как я скажу, с сего момента и до смерти одного из нас.

В шатре воцарилась тишина.

– А, вот теперь ты передумала, – улыбнулся Искатель Надежды. – Я слышал, как ты жаловалась на свои обязанности при дворе, как находила свои голосования незначительными. Но не так-то просто отдать право голоса, не правда ли? Только в нем и заключается твое влияние. Не слишком заметное, но действенное. Оно…

– Решено, – резко сказала Аврора.

Искатель Надежды осекся.

– Мой голос теперь твой, – проговорила она, встретившись с ним взглядом. – Условия приемлемы. Клянусь в этом перед лицом наших жрецов и еще одного бога.

«О, Цвета! – мысленно изумился Гимн. – Она это всерьез!»

В глубине души он все время считал, что позиция Авроры по отношению к войне была просто игрой. Однако женщина, которая смотрела в глаза Искателю Надежды, не играла. Она искренне верила, что Халландрен в опасности, и хотела убедиться, что армия подготовлена. Ей было не все равно.

И это обеспокоило Гимна. Во что он ввязался? Что, если действительно будет война? Наблюдая за диалогом богов, он похолодел от мысли о том, как легко и быстро они определяют судьбу халландренцев. Для Искателя Надежды власть над четвертью армии королевства была священной обязанностью, но он был готов отказаться от нее просто потому, что стал скучать.

«Мне ли порицать других за недостаток благочестия? – подумал Гимн. – Мне, который даже не верит в собственную божественность?»

И еще… в тот момент, когда Искатель приготовился отдать свои приказы Авроре, Гимну показалось, что он что-то уловил. Нечто, похожее на обрывок воспоминания. Сон, который не мог ему сниться.

Залитое светом помещение, сияющее, отражающее свет. Помещение из стали.

Тюрьма.

– Слуги и жрецы, уйдите, – приказал Искатель Надежды.

Они удалились, оставив троих богов за столом с остатками еды. Шелковая ткань шатра слабо трепетала на ветру.

– Управляющая фраза, – произнес Искатель, глядя на Аврору, – «Свеча, разгоняющая мрак».

Название знаменитой поэмы, которую знал даже Гимн Света. Аврора Соблазна улыбнулась. Если она скажет эти слова десяти тысячам безжизненных в казармах, то полностью перехватит контроль над ними. Гимн подозревал, что еще до конца дня она отправится в казармы в подземельях и начнет менять солдатам Искателя Надежды управляющие фразы на те, которые будет знать только она и, возможно, пара ее доверенных жрецов.

– Теперь я удалюсь, – поднялся Искатель Надежды. – Этим вечером новое голосование. Ты там будешь, Аврора, и отдашь голос в пользу реформистов.

С этими словами он ушел.

– Почему у меня такое чувство, что нами только что манипулировали? – спросил Гимн.

– Нами бы манипулировали, не будь нависшей угрозы войны. А поскольку такая угроза существует, то сейчас мы подставили себя ради спасения двора, а возможно, и всего королевства.

– Какой альтруизм с нашей стороны, – заметил Гимн.

Слуги вернулись к своим богам.

– Такие уж мы есть, – ответила Аврора. – Порой до боли самоотверженные. В любом случае, теперь мы контролируем две армии безжизненных.

– Моих и Искателя?

– На самом деле, – поправила она, – я говорила о войсках Искателя и Звезды Милосердия. Она передала их мне вчера и все время твердила о том, как ее утешило то, что ты проявил личный интерес к происшествию в ее дворце. Кстати, очень умело проделано.

Похоже, она пытается что-то у него выведать. Гимн улыбнулся.

– Нет, я не знал, что это подтолкнет ее передать тебе приказы. Мне просто было любопытно.

– Любопытно убийство слуги?

– Да, так и есть, – кивнул он. – Меня расстроила смерть слуги возвращенной, особенно учитывая близость ее дворца к моему.

Аврора подняла бровь.

– Я когда-нибудь лгал тебе? – спросил Гимн.

– Только когда заявлял, что не хочешь со мной спать. Ложь, наглая ложь!

– Снова намеки, моя дорогая?

– Конечно, нет, – возразила она. – Я достаточно откровенна. Как бы то ни было, я знаю, что ты лжешь о расследовании. Какова была его истинная цель?

Гимн Света помедлил, вздохнул, качая головой, и жестом велел слуге принести фрукты обратно – они пришлись ему по вкусу.

– Не знаю, Аврора. Я начинаю спрашивать себя, не был ли я в прошлой жизни блюстителем закона?

Она нахмурилась.

– Знаешь, вроде городского стражника. Я очень хорошо допросил этих слуг. По крайней мере по своему скромному мнению.

– Крайне альтруистичному, как мы уже установили.

– Крайне, – согласился он. – Думаю, это может объяснить то, что я умер «смело», за что и получил свой титул.

Аврора подняла бровь.

– А я всегда думала, что тебя застал в постели с молодой женщиной ее отец и за это убил. Такая смерть кажется более смелой, нежели гибель от удара ножом при попытке поймать жалкого вора.

– Твои насмешки не задевают моего альтруистического смирения.

– Неужели?

Положив в рот еще ломтик ананаса, Гимн ответил:

– В любом случае, я был шерифом или каким-нибудь дознавателем. Могу поспорить, что если бы мне дали меч, то я оказался бы одним из лучших поединщиков в этом городе.

Она мгновение смотрела на него.

– Ты серьезен.

– Мертвецки серьезен. Серьезен, как мертвая белка.

Аврора озадаченно молчала.

– Личная шутка, – вздохнул он. – Но да, я верю. Хотя есть кое-что, чего я никак не пойму.

– И что же?

– При чем тут умение жонглировать лимонами?

Глава 31

– И все же я хочу спросить еще раз, – сказал Дент. – Нам действительно надо этим заниматься?

С ним шли Вивенна, Тонк Фа, Золотце и Чурбан. Парлина Дент предложил оставить дома. Наемник беспокоился о том, что встреча может оказаться опасной, и не хотел присматривать за еще одним подопечным.

– Да, нам придется этим заняться, – ответила Вивенна. – Это мой народ, Дент.

– И что? Принцесса, мой народ – наемники, и вы видите, что я не вожусь с ними столько времени. Они смердят и сильно раздражают.

– Забыл добавить, что они грубияны, – встрял Тонк Фа.

Вивенна закатила глаза:

– Дент, я их принцесса. Кроме того, ты сам сказал, что они – влиятельные люди.

– Их предводители, – поправил Дент. – И они бы с радостью встретились с вами на нейтральной территории. Не обязательно ходить в трущобы – простолюдины в самом деле не так уж и важны.

Она смерила наемника взглядом:

– Этим и отличаются Халландрен и Идрис. Мы уделяем внимание своему народу.

Позади презрительно фыркнула Золотце.

– Я не халландренец, – заметил Дент.

Тем не менее он не стал продолжать спор. Компания подошла к трущобам. Вивенне пришлось признать, что по мере их приближения ее все более охватывали дурные предчувствия.

Эти трущобы чем-то отличались от прочих. Более... мрачные. И не только из-за захудалых лавок и неухоженных улиц. На перекрестках околачивались группы людей, провожающих ее подозрительными взглядами. То здесь, то там она замечала дома, перед которыми прохаживались женщины в очень откровенной даже по халландренским меркам одежде. Некоторые из них даже свистели Денту и Тонк Фа.

Это место было чужим. В Т’Телире она везде чувствовала себя не на своем месте. Но здесь ее воспринимали непрошеной гостьей. С недоверием. Даже с ненавистью.

Вивенна заставила себя собраться. Где-то здесь были уставшие, измотанные, напуганные идрисцы. Гнетущая атмосфера района вызывала еще большую жалость к людям. Она не знала, будут ли они полезны в саботаже войны, но твердо понимала одно: она намерена им помочь. Если ее народ выскальзывает из-под королевской длани, ее долг – постараться вернуть людей обратно.

– Что означает выражение вашего лица? – заметил Дент. – В чем дело?

– Я беспокоюсь о своих людях, – ответила Вивенна, вздрогнув, когда они проходили мимо компании уличных хулиганов в черной одежде, с красными повязками на рукавах и чумазыми лицами. – Я заходила в эти трущобы, когда мы с Парлином искали новый дом. У меня не было желания изучить район, хотя я слышала, что дома здесь дешевы. Не могу поверить, что мой народ так запуган, что им приходится жить здесь, в окружении всего этого.

Дент нахмурился:

– В окружении чего?

Вивенна кивнула на улицы:

– Они живут среди проституток и банд, им приходится сталкиваться с ними каждый день...

Дент вдруг расхохотался, и Вивенна вздрогнула.

– Принцесса, – сказал он, – ваши люди не живут среди проституток и бандитов. Они и есть проститутки и бандиты.

Вивенна остановилась посреди улицы.

– Что?!

Дент посмотрел ей в глаза:

– Это идрисский квартал города. Цвета, да эти трущобы прозвали Горами.

– Невозможно, – дернулась она.

– Очень даже возможно, – заверил Дент. – Я видел такое в городах по всему миру. Приезжие собираются вместе, создают маленький анклав. Остальной город такой анклав игнорирует. Когда ремонтируют дороги, то начинают в других местах. Когда стража выходит в патруль, то избегает кварталов с чужеземцами.

– Трущобы становятся собственным миром, – добавил Тонк Фа, подходя к ней.

– Все, мимо кого мы здесь прошли, – идрисцы, – сказал Дент, жестом предлагая идти дальше. – У вашего народа в городе вполне заслуженная дурная слава.

Вивенна похолодела.

«Нет, – подумала она. – Нет, это невозможно».

К несчастью, вскоре она начала замечать определенные признаки. В уголках оконных рам и на дверных косяках находились неприметные символы Остре. Люди носили серое и белое. В память о жизни в горах остались пастушьи шапки и шерстяные плащи. И все же, если эти люди были идрисцами, то полностью развращенными. Их одежду пятнали цвета, не говоря уже об исходящей от них ауре опасности и враждебности. И разве могла идрисская женщина даже помыслить о занятии проституцией?

– Я не понимаю, Дент. Мы – мирный народ, люди из горных деревень. Мы открыты. Дружелюбны.

– Такие люди в трущобах не выживают, – ответил он, не останавливаясь. – Они меняются или их добивают.

Вивенна содрогнулась, ощутив приступ гнева на Халландрен.

«Я могла бы простить халландренцам бедность моих соотечественников. Но такое? Они сделали из отзывчивых фермеров и пастухов головорезов и воров. Они превратили наших женщин в проституток, а детей – в беспризорников».

Вивенна знала, что не должна позволять себе гневаться. Ей пришлось стиснуть зубы и очень, очень постараться не дать волосам вспыхнуть алым цветом. Увиденное пробудило что-то внутри нее. Что-то, о чем она настойчиво избегала думать.

«Халландрен раздавил этих людей. Он раздавил и меня – лишил меня детства, заставляя исполнить долг чести и подвергнуться плену и насилию ради защиты родной страны. Ненавижу этот город».

Это были неподобающие мысли. Вивенна не могла позволить себе ненавидеть Халландрен. Ей постоянно об этом твердили, но в последнее время она с трудом могла вспомнить, почему.

Но ей удалось удержать под контролем как ненависть, так и волосы. К ним присоединился Тейм и повел их дальше. Вивенне сказали, что встреча назначена в большом парке, но скоро она поняла, что «парк» – не совсем подходящее слово. Эта земля была пустой, усеянной мусором и со всех сторон окруженной зданиями.

Они остановились на краю этого унылого сада и стали ждать, а Тейм тем временем пошел вперед. Как он и обещал, люди уже собирались. Большинство из них были такими же, как и те, кого она видела раньше. Мужчины в одежде темных зловещих цветов и с печатью цинизма на лицах. Наглые уличные хулиганы. Женщины в нарядах проституток. Несколько потрепанных жизнью стариков.

Вивенна выдавила улыбку, сама ощущая ее неискренность. Ради этих людей она сменила цвет волос на медовый – цвет счастья и воодушевления. Люди начали перешептываться.

Тейм вернулся и пригласил ее жестом.

– Подожди, – сказала Вивенна. – Я хочу поговорить с простыми людьми до того, как мы встретимся с предводителями.

– Как пожелаете… – пожал плечами Тейм.

Вивенна выступила вперед.

– Люди Идриса, – заговорила она. – Я пришла предложить вам утешение и надежду.

Люди продолжали переговариваться, мало кто вообще обращал на нее внимание. Вивенна сглотнула.

– Я знаю, что у вас была тяжелая жизнь. Но я обещаю вам, что король заботится о вас и хочет поддержать. Я найду способ вернуть вас домой.

– Домой? – спросил один мужчина. – Назад в горы?

Она кивнула.

Несколько человек фыркнули в ответ на ее слова, а некоторые просто ушли. Вивенна проводила их обеспокоенным взглядом.

– Подождите! Разве вы не желаете меня выслушать? У меня есть новости от вашего короля.

На нее не обратили внимания.

– Большинство из них просто хотели убедиться, что вы – действительно та, о ком ходят слухи, ваше высочество, – тихо произнес Тейм.

Вивенна повернулась к тем людям, которые остались в саду и негромко переговаривались.

– Ваша жизнь станет лучше, – пообещала она. – Я позабочусь о вас.

– Наша жизнь уже стала лучше, – сказал один. – В горах для нас ничего нет. Я здесь зарабатываю вдвое больше, чем там.

Другие закивали в знак согласия.

– Тогда зачем они пришли повидать меня? – прошептала Вивенна.

– Я вам говорил, принцесса, – ответил Тейм. – Это патриоты – они стараются оставаться идрисцами. Городскими идрисцами. Мы держимся вместе – да, держимся. Не беспокойтесь – то, что вы здесь, для них кое-что значит. Даже если кажется, что им все равно, они сделают что угодно, чтобы расквитаться с Халландреном.

«Остре, Владыка Цвета, – еще больше расстроилась Вивенна. – Эти люди больше не идрисцы».

Тейм назвал их «патриотами», но она видела только группу людей, которых сплачивало то, что им приходилось терпеть постоянное презрение халландренцев.

Она отвернулась, не желая больше говорить. Эти люди не тянулись к надежде и утешению, они жаждали только мести. Вероятно, их настроения можно использовать, но от одной мысли об этом она почувствовала себя запятнанной. Тейм повел Вивенну с ее спутниками по тропе, проложенной среди бурьяна и мусора. У дальней стороны «парка» они увидели широкое здание, представлявшее собой нечто среднее между складом и открытой деревянной беседкой. Там ждали предводители.

Их было трое, каждого сопровождали телохранители. Вивенне заранее рассказали о них. Предводители носили богатые одежды ярких расцветок Т’Телира. Трущобные лорды. Вивенне стало дурно. Все трое имели как минимум первое возвышение. Один достиг третьего.

Золотце и Чурбан остались снаружи, охраняя выход на случай бегства. Вивенна вошла в здание и опустилась в единственное свободное кресло. Дент и Тонк Фа заняли места позади нее.

Вивенна окинула взглядом трущобных лордов. Все трое сильно походили друг на друга. Человек слева выглядел более привычным к богатой одежде. Это, скорее всего, Паксен, «джентльмен-идрисец», как его прозвали. Доход ему приносили бордели. Человеку справа не мешало бы подстричься, чтобы соответствовать своему добротному костюму. Это наверняка Ашу, известный организатор подпольных боев – зрелищ, на которых идрисцы избивали друг друга до бесчувствия. Человек в центре казался самодовольным типом. Он сидел развалившись, возможно, пытаясь нарочитой небрежностью подчеркнуть красивое моложавое лицо. Рира, наниматель Тейма.

Она напомнила себе, что нельзя судить по первому впечатлению от внешности. Перед ней были опасные люди.

Комната погрузилась в тишину.

– Не знаю, что вам сказать, – наконец проговорила Вивенна. – Я пришла найти то, чего нет. Я надеялась, что людям здесь важно их происхождение.

Рира подался вперед. По сравнению с нарядами остальных его одежда отличалась неряшливостью.

– Вы наша принцесса, – произнес он. – Дочь нашего короля. Вот что нам важно.

– Вроде того, – добавил Паксен.

– Право же, принцесса, – сказал Рира, – мы польщены встречей с вами, и нам интересно, что привело вас в наш город. Вы стали причиной изрядного переполоха.

Вивенна окинула троицу серьезным взглядом.

– Вы все знаете, что приближается война.

Рира кивнул. Ашу, однако, покачал головой:

– Я не уверен, что война будет. Пока что.

– Она будет, – твердо сказала Вивенна. – Это я могу обещать. Поэтому мои намерения заключаются в том, чтобы направить ход войны насколько это возможно благоприятным образом для Идриса.

– И что это значит? – спросил Ашу. – Королевская кровь на троне Халландрена?

Хотела ли она этого?

– Я просто хочу, чтобы наш народ выжил.

– Так себе план, – заметил Паксен, полируя набалдашник изящной трости. – Война – это бой ради победы, ваше высочество. У халландренцев есть безжизненные. Если вы их побьете, они просто сделают новых. Я считаю, что военная мощь Идриса необходима здесь, в городе, если вы собираетесь вернуть свободу нашей родине.

Вивенна нахмурилась.

– Вы хотите свергнуть правительство? – спросил Ашу. – Если так, то что мы с этого получим?

– Постойте, – вмешался Паксен. – Свергнуть правительство? Вы уверены, что стоит снова ввязываться в такое дело? Вспомните провал Вара – сколько денег ушло на него?

– Вар был пан-кальцем, – напомнил Ашу, – чужаком, не нашим. Я бы не прочь рискнуть снова, если в деле будут настоящие короли.

– Я ничего не говорила о свержении правительства, – запротестовала Вивенна. – Я просто хочу дать людям надежду.

«Или хотела, по крайней мере…»

– Надежду? – переспросил Паксен. – Да кому она нужна? Мне нужны гарантии. Будут ли раздаваться титулы? Кто получит торговые права, если Идрис победит?

– У вас есть сестра, – заметил Рира. – Третья дочь, незамужняя. Ее брак обсуждается? В этом случае трон может рассчитывать на мою поддержку в войне.

Вивенне стало противно.

– Господа, – дипломатично сказала она, – речь не о личной выгоде. Речь о патриотизме.

– Конечно, конечно, – кивнул Рира. – Но даже патриоты должны получать награды. Верно?

Все трое выжидающе воззрились на Вивенну. Та поднялась:

– Я ухожу.

Удивленный Дент положил руку ей на плечо.

– Уверены? – спросил он. – Пришлось постараться, чтобы организовать эту встречу.

– Я была согласна работать с ворами и бандитами, Дент, – тихо ответила Вивенна. – Но очень тяжело смотреть на этих, зная, что они – мой народ.

– Вы судите слишком поспешно, принцесса, – усмехнулся за ее спиной Рира. – Не говорите, что вы такого не ожидали.

– Ожидать чего-либо и столкнуться с этим – разные вещи, Рира. Я ждала встречи с вами тремя. Но я не ожидала увидеть того, что случилось с нашими людьми.

– А как же Пять Видений? – спросил Рира. – Вы появляетесь здесь, возносите себя выше нас и смываетесь? Это не по-идрисски.

Вивенна повернулась к главарям. Длинноволосый Ашу уже поднялся и подзывал телохранителей, ворча себе под нос о потерянном времени.

– Да что ты знаешь о том, что значит быть идрисцем? – огрызнулась Вивенна. – Где твое послушание Остре?

Рира сунул руку под рубашку и вытянул маленький белый диск с именами родителей: остреистский талисман послушания.

– Принцесса, мой отец принес меня с гор на руках. Он умер, работая на плантациях Эдгли. Чтобы добиться своего положения, я карабкался наверх, сбивая руки в кровь. Я изо всех сил старался улучшить положение вашего народа. Когда Вар заговорил о революции, я давал ему деньги на еду для последователей.

– Покупал дыхание, – продолжила она. – И делал идрисских женщин проститутками.

– Я живу, – ответил Рира. – И слежу, чтобы у всех тут хватало еды. Вы способны дать им больше?

Вивенна нахмурилась:

– Я…

Внезапно она осеклась, услышав крики.

Ощущение жизни встрепенулось в ней, предупреждая о приближении большой группы людей. Вивенна резко повернулась, а трущобные лорды с проклятиями вскочили. За пределами сада она увидела что-то ужасное. Громадных, одетых в пурпурно-желтую форму мужчин с серыми лицами.

Безжизненные солдаты. Городская стража.

Когда безжизненные под предводительством живых стражников в униформе ворвались в сад, обитатели трущоб с воплями бросились врассыпную. Дент выругался, отталкивая Вивенну.

– Бегите! – приказал он, выхватывая меч.

– Но…

Тонк Фа схватил ее за руку и потащил из здания, а Дент рванулся к стражникам. Трущобные лорды и их люди беспорядочно отступали, хотя стражники быстро перекрывали выходы.

Тонк Фа выругался и втянул Вивенну в маленький переулок напротив сада.

– Что происходит? – выдохнула она, сердце бешено колотилось.

– Облава, – ответил наемник. – Не слишком опасно, если только…

Зазвенели клинки, металл столкнулся с металлом, и в криках зазвучало отчаяние. Вивенна оглянулась: загнанные в ловушку, телохранители трущобных лордов набросились на безжизненных. Она пришла в ужас, наблюдая за тем, как кошмарные серолицые люди кинулись на мечи и кинжалы, не обращая внимания на раны. Эти существа выхватили оружие и атаковали. Люди с воплями и криками падали, истекая кровью.

Дент ринулся защищать вход в переулок, в котором скрылась Вивенна. Она не видела, куда исчезла Золотце.

– Фантомы Калада! – выругался Тонк Фа, отступая и толкая ее впереди себя. – Эти идиоты решили драться. Теперь у нас проблемы.

– Но как они нас нашли?!

– Не знаю, – ответил он. – Какая разница? Может, это за вами. Может, за трущобными лордами. Надеюсь, мы и не узнаем. Бегите!

Вивенна послушалась и бросилась вперед по темной улице, стараясь не наступить на длинное платье. В нем оказалось очень неудобно бежать, а Тонк Фа продолжал подгонять ее, с беспокойством оглядываясь. Она услышала хрипы и отголоски воплей, когда Дент начал с кем-то драться, прикрывая путь отхода.

Они выскочили из переулка и столкнулись с подстерегающей их группой из пяти безжизненных. Вивенна резко остановилась. Тонк Фа выругался.

Безжизненные казались каменными, а выражения их лиц в сумерках оставались до жути мрачными. Тонк Фа оглянулся и, решив, что Дент к ним не подоспеет, покорно поднял руки и выронил меч.

– Пятерых в одиночку я не одолею, принцесса, – прошептал он. – Не безжизненных. Придется позволить им нас арестовать.

Вивенна тоже медленно подняла руки.

Безжизненные вытащили оружие.

– Э… – сказал Тонк Фа. – Мы сдаемся?

Зловещие создания бросились на них.

– Бегите! – заорал наемник, наклоняясь и подбирая с земли меч.

Вивенна отшатнулась, а несколько безжизненных атаковали Тонк Фа. Она бежала так быстро, как могла. Наемник попытался последовать за ней, но ему пришлось остановиться и защищаться. Замедлив бег, Вивенна оглянулась и увидела, как он вогнал клинок в шею безжизненного.

Из существа хлынуло что-то, не похожее на кровь. Трое других безжизненных окружили наемника, но он успел выдернуть меч и полоснуть одного из стражников по ноге – тот повалился на мостовую.

Двое кинулись к Вивенне.

Оцепенев, она наблюдала за их приближением. Должна ли она остаться? Попытаться помочь…

«Каким образом? – воззвало ее чувство самосохранения. – Беги!»

Охваченная ужасом, она подчинилась и бросилась прочь, свернув в первый же переулок, но в спешке наступила на подол.

Упав на булыжную мостовую, она вскрикнула. Позади раздавались шаги, и Вивенна воплем позвала на помощь. Не обращая внимания на боль в локте, она торопливо сорвала юбку, оставшись в одних панталонах. Вскочив на ноги, она снова закричала.

В конце переулка что-то темнело – громадная серокожая фигура. Вивенна резко остановилась и развернулась. С противоположной стороны входили еще двое. Похолодев, она прижалась спиной к стене, сама не своя от потрясения.

«Остре, Владыка Цвета! – дрожа, мысленно взмолилась она. – Пожалуйста…»

Трое безжизненных приблизились, занося оружие. Вивенна опустила взгляд. Рядом с ее зеленой юбкой среди мусора валялся обрывок обтрепанной, но все еще годной веревки.

Веревка взывала к ней, как и все вещи, словно знала, что может ожить. Вивенна не могла ощущать приближающихся безжизненных, но, как ни странно, вроде бы чувствовала веревку. Могла представить, как та оборачивается вокруг ног жутких созданий и опутывает их.

«Это ваше дыхание, – говорил Дент. – Оно инструмент. Почти бесценный и очень могущественный».

Вивенна взглянула на безжизненных, в их человеческие глаза с нечеловеческим выражением. Сердце заколотилось так сильно, как будто пыталось вырваться из груди. Она смотрела, как они подходят.

И видела свою смерть в лишенных эмоций глазах.

Со слезами Вивенна рухнула на колени и дрожащими руками схватила веревку. Она знала принцип действия, наставники ее учили. Надо коснуться сброшенной юбки, чтобы вытянуть из нее цвет.

– Оживи, – умоляла она веревку.

Ничего не произошло.

Вивенна знала о пробуждении в общих чертах, но этого явно было недостаточно. Из глаз потекли слезы, застилая мир.

– Пожалуйста, – упрашивала она. – Пожалуйста. Спаси меня.

До нее добежал первый безжизненный – тот, который отрезал ей выход из переулка. Вивенна согнулась, припадая к грязной земле.

Существо перепрыгнуло через нее.

Вивенна с изумлением увидела, что оно обрушило оружие на подоспевших других. Сморгнув слезы, Вивенна наконец узнала его.

Не Дент. Не Тонк Фа. Создание с такой же серой кожей, как и у нападавших, потому она сразу не поняла, кто это.

Чурбан.

Умелым ударом широкого меча он снес голову первому противнику. Из шеи обезглавленного брызнуло что-то прозрачное, он отшатнулся и рухнул на землю. Похоже, он умер, как и любой человек на его месте.

Чурбан парировал выпад другого стражника. Позади него в переулке появилось еще двое. Они ринулись в атаку, а Чурбан отступил назад, решительно загородив Вивенну и выставил перед собой меч, с которого капала прозрачная жидкость.

Оставшийся безжизненный подождал подхода двух других. Вивенна только дрожала – она слишком устала и оцепенела, чтобы бежать. Она уловила какое-то почти человеческое выражение в глазах Чурбана, когда он вознес меч против троих противников. Это был первый проблеск чувств, который она увидела у безжизненного, хотя ей могло просто показаться.

Решительность.

Трое безжизненных атаковали. Дома, в Идрисе, она невежественно считала, что они похожи на скелеты или разлагающиеся трупы. Представляла, что они нападают беспорядочно – без мастерства, но с неумолимой и темной силой.

Она ошибалась. Существа двигались с таким же умением и мастерством, как и люди. Только они были безмолвны. Ни криков, ни ворчания. В полном молчании Чурбан отбил атаку одного и двинул локтем в лицо другому безжизненному. Вивенна редко видела такую плавность движений, его мастерство было таким же, как и краткий миг головокружительной скорости, которую проявил Дент в ресторане.

Чурбан взмахнул клинком и поразил третьего безжизненного в ногу. Однако один из оставшихся вогнал меч ему в живот. Из раны во все стороны хлынула прозрачная жидкость, забрызгав Вивенну. Чурбан даже не вскрикнул и точным ударом отделил от тела голову напавшего стражника.

Мертвый безжизненный рухнул на землю, оставив меч в животе Чурбана. Из ноги другого стражника текла прозрачная кровь. Сделав несколько шагов, он упал навзничь. Чурбан стремительно переключился на последнего стоящего на ногах безжизненного, который не отступил, а принял защитную стойку.

Это не помогло. Чурбан моментально расправился с последним противником – сделав несколько выпадов, он неожиданным приемом крутанул свое оружие и отсек держащую меч руку противника. Затем дал под дых и повалил на землю. Последним точным движением он вогнал клинок в шею павшего безжизненного, пресекая его попытку подползти к Вивенне с кинжалом в уцелевшей руке.

В переулке воцарилась тишина. Чурбан повернулся к Вивенне, и она увидела лишенные выражения глаза, квадратную челюсть и угловатое лицо на толстой мускулистой шее. Он затряс головой, будто пытаясь прояснить зрение. Из его живота лилось пугающее количество прозрачной жидкости. Чурбан оперся рукой о стену и упал на колени.

Нерешительно протянув руку, Вивенна ощутила, какая холодная у него кожа.

Выход из переулка заслонила тень. Вивенна с испугом вскинула голову, еще не оправившись от потрясения.

– Цвета! – выкрикнул Тонк Фа, подбегая к ней. Его куртка была мокрой от прозрачной жидкости. – Дент! Она тут!

Наемник опустился рядом с Вивенной.

– Вы в порядке?

Она тупо кивнула, едва осознавая, что юбка по-прежнему у нее в руках, а значит, ноги открыты почти до колен. Сейчас Вивенну не беспокоило ни это, ни то, что волосы побелели как снег. Она уставилась на Чурбана, стоявшего перед ней на коленях с опущенной головой, как будто он молился у невидимого алтаря. Меч выпал из его дрожащих пальцев, звякнув по булыжникам. Безжизненный смотрел перед собой остекленевшими глазами.