Текст книги "Рифматист (ЛП)"

Автор книги: Брендон Сандерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Защита Осборна

Глава 9

К концу недели Джоэл открыл для себя кое-что важное. Кое-что серьезное, основополагающее и абсолютно бесспорное.

Господь создал его не для того, чтобы он стал клерком.

Джоэл устал от бесконечных дат и был сыт по горло учетными книгами. Его тошнило от примечаний, перекрестных ссылок и маленьких звездочек рядом с именами.

Но, несмотря ни на что, он продолжал часами просиживать на полу в кабинете Фитча, изучая страницу за страницей. Ему казалось, что у него высосали мозг, губы ссохлись, а пальцы живут своей собственной жизнью. Было что-то завораживающее в однообразной механической работе: невозможно остановиться, пока не закончишь.

А конец был уже близок. Спустя неделю тяжелого труда Джоэл просмотрел больше половины записей. Каждый день он забирал учетные книги домой и работал с ними, пока не начинало темнеть. Часто, когда не получалось заснуть, он продолжал вчитываться в списки имен при свете фонарей.

Но скоро, совсем скоро все завершится.

«Если только прежде я не чокнусь», – подумал Джоэл, помечая в списке очередную смерть, наступившую в результате несчастного случая.

На другом конце кабинета Фитча шуршала бумагой Мелоди. Каждый день профессор давал ей обводить новую защиту. Ее навыки улучшались, но до совершенства было еще очень далеко.

Вечером за ужином Мелоди сидела отдельно от других рифматистов. Пока остальные болтали между собой, она ела в тишине. Видимо, не только Джоэл считал ее неуравновешенной.

Последнюю неделю Фитч рылся в старинных книгах по рифматике. Джоэл украдкой взглянул на пару из них: это были мудреные тома по теории, далеко за пределами его понимания.

Он снова сосредоточился на работе и, вычеркнув очередное имя, перешел к следующей книге.

Однако что-то смутило его на последней странице. Это был обычный список выпускников Армедиуса, отсортированный по году, и Джоэл помечал в нем тех, кто умер. Его внимание привлекло одно неотмеченное имя: Экстон Л. Пратт. Клерк Экстон.

Экстон никогда не упоминал, что учился в Армедиусе. Сколько себя помнил Джоэл, Экстон всегда занимал должность старшего клерка и был неотъемлемой частью академии со всеми своими элегантными костюмами, галстуками-бабочками и другими предметами стильного гардероба, доставляемыми на заказ из Калифорнийского архипелага.

– Ну все, хватит! – неожиданно провозгласила Мелоди. – С меня, Мелоди Манс, довольно!

Джоэл вздохнул. Подобные вспышки происходили с завидной регулярностью. Похоже, она могла выдержать в тишине не больше часа, а затем неизменно взрывалась эмоциями.

– Хм-м? Что случилось? – спросил профессор Фитч, оторвавшись от книги.

– С меня довольно, – повторила Мелоди, скрестив руки на груди. – Я не в состоянии обвести больше ни одной линии. Пальцы не слушаются. И вообще, они скорее отвалятся, чем я продолжу рисовать.

Потянувшись, Джоэл поднялся на ноги.

– Я просто не создана для всего этого, – продолжила она. – Насколько неспособной к рифматике должна быть девушка, чтобы от нее наконец отстали и позволили заниматься чем-то другим?

– Гораздо слабее тебя, дорогая, – ответил Фитч, отложив книгу. – За все годы работы я видел подобное только дважды. И то лишь потому, что посчитали, будто студенты представляют опасность.

– Я тоже представляю опасность. Вы ведь слышали, что сказал обо мне профессор Нализар.

– Профессор Нализар – специалист далеко не во всем, в чем, по его словам, он разбирается, – возразил Фитч. – Может, ему и известно, как выиграть дуэль, но он не понимает студентов. Ты, моя дорогая, вовсе не безнадежна. Сама посмотри, насколько улучшились твои обводки всего за неделю!

– Ну да. Позовите меня, когда в следующий раз понадобится впечатлить группу четырехлеток.

– Ты и правда делаешь успехи, – сказал Джоэл.

Результат пока не особенно впечатлял, но улучшения были налицо. По всей видимости, профессор Фитч действительно знал, что делал.

– Видишь, дорогая? – Фитч снова открыл книгу. – Продолжай заниматься.

– Я думала, это вы должны со мной заниматься, – уперлась Мелоди. – А вы только сидите и читаете. Мне кажется, вы пытаетесь увильнуть от своих обязанностей.

Фитч моргнул.

– Обводка рифматических защит – проверенный временем и разумный общепринятый подход к обучению. Внимание студента сосредотачивается на простейших технических приемах.

– Значит, я от этого устала. Может быть, займемся чем-нибудь другим?

– Что ж, полагаю, семь дней одной только обводки вызывают небольшое разочарование. Хм-м, да. Наверное, нам всем не помешает перерыв. Джоэл, поможешь передвинуть эти книги вот сюда?..

Джоэл подошел и помог Фитчу перетащить несколько стопок книг, расчистив тем самым пространство на полу примерно шести футов шириной.

– Чтобы стать успешным рифматистом, – заговорил Фитч, опустившись на пол, – одних линий мало. Умение рисовать очень важно, даже, можно сказать, фундаментально, но еще важнее умение думать. Рифматист или рифматистка, способные думать быстрее противника, достигнут не меньше тех, кто умеет быстро рисовать. В конце концов, скоростное рисование не принесет никакой пользы, если линии не там, где нужно.

– Вполне разумно, – пожала плечами Мелоди.

– Отлично. – Фитч вытащил из кармана сюртука мелок. – Скажи-ка, ты помнишь те пять защит, которые я давал тебе обводить на этой неделе?

– Как я могу их забыть? Мэтсон, Осборн, Баллинтайн, Самшион и Эскридж.

– Каждая из них – базовая. У каждой есть достоинства и недостатки. На основе этих защит мы обсудим то, что рифматисты часто называют «заострением».

– «Заострением»? – переспросил Джоэл и тут же обругал себя. Вдруг профессор заметит его интерес и решит, что ему следует вернуться к данным переписи?

Фитч даже не поднял головы.

– Да, именно так. Некоторым молодым рифматистам больше нравится термин «упреждение», но мне он всегда казался немного простоватым. Давайте представим дуэль между двумя рифматистами.

Он начал рисовать на полу. Но не широкий, полноразмерный круг, а меньше, учебный, с ладонь величиной. Фитч чертил его самым кончиком мелка, чтобы линии получались довольно тонкими.

– Представьте, что вы в ней участвуете, – продолжил он. – В любой дуэли у вас есть три варианта действий. Можно выбрать защиту, исходя из собственной стратегии: мощную, если намереваетесь затянуть поединок, или более слабую, если хотите быстрее разобраться с противником и агрессивно атаковать. Кроме того, можно подождать с рисованием защиты, пока вы не поймете, что задумал ваш противник. Это называется заострить противника – позволить ему взять на себя инициативу, а самому добиться преимущества, выбрав защиту в соответствии с его действиями. Например, ваш противник выбрал защиту Мэтсона. Как ответить?

Фитч пририсовал к небольшому кругу перед собой кружочки в верхней и нижней точках привязки, затем добавил маленьких меловиков в других точках привязки. Как только он закончил первого меловика, змею, та сразу же ожила и стала рыскать туда-сюда перед кругом. Змею удерживала в передней точке привязки крошечная нить.

– Ну? – спросил Фитч. – Какая защита сработает против меня лучше всего?

– Не знаю, – ответила Мелоди.

– Баллинтайна, – предположил Джоэл.

– Ага, – отозвался Фитч. – А почему?

– Потому что, следуя защите Мэтсона, моему противнику придется рисовать множество защитных меловиков. Если я воспользуюсь простейшей защитой, которую можно быстро изобразить, и в ее верхней части останется достаточно места для линий Силы, я начну стрелять до того, как противник дорисует свою.

– Превосходно, – похвалил Фитч. – К сожалению… э-э… именно такую стратегию и использовал против меня Нализар. Вряд ли он меня заострил, так как начал рисовать почти сразу. Несомненно, он часто придерживается стиля быстрых защит, и наверняка ему было известно, что я предпочитаю сложные варианты обороны. Он вполне мог предсказать, что его стратегия принесет желанные плоды.

Фитч помедлил, опустив мелок на контур маленького защитного круга. Через несколько секунд меловые линии превратились в облачко пыли. Любой рифматист мог уничтожить таким образом свой рисунок, но не чужой. Требовалось просто дотронуться до линий мелком и направить мысленное усилие.

– Однако не стоит считать, – продолжил Фитч, – что, выбрав агрессивное поведение, вы сможете пробить хорошую защиту. Верно, что сильная защита больше подходит в поединке с несколькими противниками, но умелый дуэлянт способен выстроить оборону даже при решительных наступательных действиях противника.

– То есть вы говорите, – произнесла Мелоди, – что на самом деле неважно, какую защиту выбирать.

– Я не говорю ничего подобного! – воскликнул Фитч. – Хотя, может быть, и говорю. Не имеет значения, какой защитой воспользоваться, потому что важнее всего стратегия. Нужно разбираться в защитах, чтобы знать, какое преимущество обеспечит каждая из них. Вы должны понимать, как действует противник, чтобы найти его слабое место. Ну-ка, что насчет этого?

Профессор нарисовал на полу эллипс и стал дополнять его линиями Запрета и меловиком в передней части.

– Это защита Осборна, – сказал Джоэл.

– Очень хорошо. Конечно, узнать ее совсем несложно, так как только одна базовая защита основана на эллипсе. А теперь скажите, что можно ей противопоставить?

Джоэл немного подумал. Защита Осборна – эллиптическая, а значит, ее передняя и задняя части гораздо устойчивее, чем у круговой. А слабое место – как раз по бокам.

– Я использовал бы такую же защиту Осборна, – произнес Джоэл. – Наши защиты сравняются по силе, и все сведется к поединку мастерства.

– Понятно, – ответил Фитч. – А ты, Мелоди? Поступишь так же?

Мелоди открыла рот, чтобы, видимо, ответить, что ей все равно, но затем передумала.

– Нет, – произнесла она, склонив набок голову в рыжих кудряшках. – Если я наблюдаю за противником, чтобы выяснить, что он затевает, нельзя использовать ту же самую защиту, потому что, выжидая, я дам ему фору по времени! Придется всю дуэль наверстывать упущенное.

– Верно! – воскликнул Фитч.

Джоэл покраснел. Он поторопился со своим вариантом.

– Тогда, если не защиту Осборна, – спросил Фитч у Мелоди, – что ты выберешь вместо нее?

– М-м… Самшиона?

Джоэл кивнул. Защита Самшиона – быстрая в рисовании и открытая по бокам. Ее часто применяли те, кто предпочитал атаковать меловиками, а именно таков основной способ пробить защиту Осборна – отправить меловиков на неприкрытые фланги противника.

Мелоди одарила Джоэла победоносной ухмылкой, пока Фитч с помощью мелка испарял линии.

«Ну, все!» – подумал Джоэл.

– Давайте еще, профессор.

– Хм-м. Разве тебя не ждут учетные книги?

– Просто дайте мне шанс отыграться.

– Что ж, ладно. Вы оба, приготовьте мелки.

Джоэл замешкался. У него не было с собой мела.

– Одолжишь мне… кусочек? – робким шепотом спросил он у Мелоди.

Она закатила глаза, но поделилась мелом. Они оба опустились на колени рядом друг с другом. Фитч начал рисовать. Джоэл наблюдал, пытаясь понять, какую защиту выбрал профессор. Круг – значит, это не Осборн. Фитч тем временем изобразил спереди круг поменьше и перечеркнул его крест-накрест линиями Запрета.

«Самшион, – подумал Джоэл. – Это снова защита Самшиона».

В передней части защиты Самшиона имелась линия Запрета, начертив которую, Фитч не сможет больше ничего сделать с той же стороны. Таким образом, рисование защиты Самшиона начиналось с очень сильной передней части, но ее было невозможно оборонять. Далее рифматист будет тратить время на рисование меловиков по флангам, чтобы затем послать их в атаку.

«Нужно сильно ударить в эту переднюю часть, – подумал Джоэл. – Пробить брешь там, где, по мнению профессора, он сильнее всего, но не в состоянии защититься».

Вероятно, лучшим ответом станет защита Баллинтайна. Однако Джоэл не спешил рисовать. Ему хотелось чего-то более впечатляющего. Неистово царапая мелком по грубому деревянному полу, он принялся вычерчивать девятиточечный круг с множеством привязанных по периметру меловиков, обеспечивающих очень сильную защиту. Не озаботившись линиями Запрета для стабилизации, Джоэл перешел непосредственно к линиям Силы, чтобы выстрелить ими прямо в переднюю часть круга Фитча.

– Итак, – проговорил Фитч, вставая, – давайте-ка посмотрим. Хм-м…

Джоэл посмотрел вбок. Мелоди выбрала защиту Баллинтайна и для своего уровня изобразила ее вполне сносно. Линии были неровными, круг – кривоват, но у нее получилось нарисовать все там, где надо.

– Конечно! – произнес Фитч. – Весьма неплохо, моя дорогая. Круги тебе, может, и не даются, но ты способна мыслить как рифматист.

Фитч помедлил и наклонился, чтобы изучить работу Мелоди подробнее.

– Подумать только! Взгляните-ка на этого меловика! Вот это да!

Джоэл подался вперед. Большинство рифматистов использовало простейших меловиков: змей, пауков, иногда драконов. Сам Фитч предпочитал более сложные изображения: они были явно сильнее, чем состоящие из малого числа линий. По теории меловиков у Джоэла имелись лишь отрывочные сведения.

Несмотря на маленький размер единственного меловика – в защите Баллинтайна хватало места только для одного – Мелоди изобразила его с удивительной тщательностью. У крошечного медведя с идеальными пропорциями был прорисован мех, обозначены тени. Он прохаживался по деревянному полу перед кругом, соединенный с точкой привязки малюсенькой цепочкой, каждому звену которой она уделила особое внимание.

– Ничего себе, – вырвалось у Джоэла.

– Да уж, – согласился Фитч. – И, на мой взгляд, защита Баллинтайна – верный выбор в этом примере, хотя подошло бы и что-нибудь с очень сильными защитными мерами против меловиков.

Джоэл пожал плечами.

– Хм-м, – продолжил Фитч. – Должен признать, неплохо, Джоэл. Третья точка смещена на пару градусов, но остальные в допустимых пределах. Это защита Хилла?

– Модифицированная.

– Без линий Запрета?

– Вы нарисовали Самшиона, – пояснил Джоэл. – Поэтому, скорее всего, не собирались прибегать к большому количеству линий Силы, если только не являетесь мастером в их отражении, а таких навыков вы не проявляли. Следовательно, в этом вы для меня не угроза. А значит, мне не нужна стабилизация.

– Превосходная логика, – ответил Фитч. – Конечно, если только я не замечу, что ты затеял. Помни, я всегда могу удалить линию Запрета и неожиданно напасть на тебя спереди!

– На это вам потребуется несколько секунд, – возразил Джоэл. – Я увижу и успею стабилизировать защиту.

– Только если будешь внимательно следить за моими действиями.

– Поверьте, буду.

– Ну… наверное, так и есть. Что ж, вы меня определенно впечатлили. Думаю, каждый из вас имел бы отличный шанс одержать надо мной верх!

«Вряд ли», – подумал Джоэл.

Ему довелось наблюдать, как рисовал профессор. Он был хорош. Не уверен в себе во время дуэли, что верно то верно, но очень даже хорош. Как бы там ни было, Джоэлу показалось, что профессор не относился к ним покровительственно, а просто пытался подбодрить.

Судя по реакции Мелоди, это сработало. Она, похоже, в самом деле оживилась и увлеклась рисованием.

– Что дальше? – спросила она.

– Думаю, разберем еще пару примеров, – ответил Фитч, удаляя линии. Мелоди занялась тем же.

А Джоэлу оставалось только уставиться на свои.

– Э-э… – протянул он. – У вас есть ластик?

Фитч удивленно поднял голову.

– О! Хм-м, давай-ка посмотрим…

Примерно через пять минут поисков в окружающих завалах Фитчу удалось извлечь на свет ластик. Но в руках Джоэла он оказался практически бесполезным. Линии просто размазывались по полу, не предназначенному для того, чтобы на нем рисовали мелом.

Джоэл принялся тереть сильнее, и его лицо залила краска.

– Наверное, впредь тебе стоит рисовать на доске, Джоэл… – проговорил Фитч, вытащив откуда-то небольшую меловую доску.

Джоэл посмотрел на полустертый рисунок – пронзительное, явственное напоминание о том, кем он был. Не важно, с каким усердием он будет обучаться. Ему никогда не стать рифматистом, способным оживлять меловые линии и заставлять их исчезать силой мысли.

– Наверное, мне лучше вернуться к исследованию, – сказал Джоэл, вставая.

– Позанимайся еще немного с нами. – Фитч помахал доской и протянул ее Джоэлу. – Ты уже заработался с этими записями, а для мисс Манс полезно посоревноваться.

У Джоэла перехватило в горле. Это был первый раз, когда один из рифматистов по-настоящему предложил ему в чем-то поучаствовать. Улыбнувшись, он потянулся за доской.

– Отлично! – обрадовался Фитч. По всей видимости, ему гораздо больше нравилось обучать студентов, чем заниматься проектом.

Следующие несколько часов прошли в разборе десятка примеров защит и ответных действий. Фитч перешел к более сложным кругам, побуждая Джоэла и Мелоди продумывать два-три способа возможной атаки. Настоящих дуэлей не происходило. Похоже, профессор Фитч их избегал.

Взамен он рисовал и объяснял. Они обсуждали, какие защиты лучше использовать в борьбе с несколькими противниками, почему так важно не забывать о том, что тебя могут окружить, – на Небраске рифматистам приходилось отражать атаки сразу с нескольких сторон. Они касались вопросов расчета времени в соответствии со своими силами и кое-чего из общей теории. Все это перемежалось практическими рисунками.

Джоэл с головой окунулся в занятие. Это была не серьезная лекция по рифматике, на которую он надеялся, но все же настоящее рисование с настоящими рифматистами. Это было чудесно.

И гораздо лучше, чем изучение данных переписи.

Наконец Фитч посмотрел на часы:

– Думаю, на сегодня хватит.

– Как так? – произнесла Мелоди, подняв голову от последнего рисунка. – Вы не можете! Он выигрывает!

Джоэл растянул губы в самодовольной улыбке. По его подсчетам, а как он подозревал, Мелоди вела такие же подсчеты у себя в уме, Фитч одобрил выбор его ответных защит семь раз, в то время как Мелоди угадала правильный вариант лишь трижды.

– Выигрывает? – переспросил Фитч. – Но ведь это не состязание.

– Да, Мелоди, – добавил Джоэл, – это не состязание, во всяком случае, не для тебя. У тебя нет шансов.

Она вздрогнула, словно от пощечины. Джоэл замолчал, осознав, как жестоко прозвучали его слова.

Вместо того чтобы срезать его остроумной репликой, Мелоди подхватила свой альбом.

– Я… буду продолжать практиковаться в набросках, профессор.

– Хорошо, дорогая, – ответил Фитч, мельком взглянув на Джоэла. – Отличная идея. Джоэл, мне нужно вернуть несколько книг в библиотеку. Поможешь донести?

Пожав плечами, Джоэл взял указанную стопку книг и последовал за профессором наружу. Позади сопела Мелоди.

Спустившись с лестницы, они вышли на зеленую лужайку, и Джоэл заморгал от яркого света. В кабинете Фитча было легко потерять счет времени.

– Ты отлично разбираешься в рифматических чертежах, Джоэл, – сказал Фитч. – Честно говоря, я не припомню другого студента, подготовленного так же хорошо. Ты рисуешь как рифматист с тридцатилетним опытом.

– Девятиточечные круги у меня обычно не получаются, – ответил Джоэл.

– Они удаются мало кому из рифматистов. Твои способности, особенно учитывая, что ты не рифматист, совершенно поразительны. Однако сам ты – бесчувственный задира.

– Задира?!

Фитч воздел палец к небу.

– Самые опасные люди – не те, кто в молодости обижают сверстников. Таких людей побеждает лень, и обычно они настолько удовлетворены жизнью, что не представляют угрозы. А вот те, кого задирают… Когда в руках такого человека оказывается хоть немного силы и власти, он часто превращается в тирана, ничем не уступающего самым ужасным диктаторам в истории. И я боюсь, что тебя ждет подобная участь.

Джоэл опустил глаза.

– Я не хотел выставлять ее в плохом свете, профессор. Я просто рисовал, выкладываясь по полной!

– Нет ничего зазорного в том, чтобы прилагать все возможные усилия, сынок, – строго проговорил Фитч. – Никогда не стыдись своих способностей. Но вот твое замечание в конце… Это были слова юноши, гордящегося не своими талантами, а тем, что он лучше других. Ты очень разочаровал меня.

– Я… – Что он мог сказать? – Простите.

– Думаю, тебе стоит извиняться не передо мной. Ты молод, Джоэл. И у тебя еще есть время, чтобы решить, каким человеком ты хочешь стать. Не позволяй зависти, горечи или гневу направлять твои поступки. Хотя я, в свою очередь, наверное, слишком строг к тебе. Просто пообещай, что подумаешь над моими словами.

– Обещаю.

Они пошли дальше через кампус, и Джоэлу со стопкой книг в руках стало невыносимо стыдно.

– Профессор, вы действительно считаете, что сможете сделать из нее отличного рифматиста?

– Из Мелоди? – отозвался Фитч. – Ей мешает только неуверенность. Я заглянул в ее ведомость. С учетом всех обстоятельств, поразительно, как ее до сих пор не отчислили. Мне кажется, при надлежащем подходе к обучению основ…

– Эй, да ведь это профессор Фитч! – послышалось сзади.

Застигнутый врасплох Фитч обернулся. Не замеченная Джоэлом раньше, на бетонной площадке на вершине пригорка собралась небольшая толпа. Рядом, сложив руки на груди, стоял человек в красном сюртуке рифматиста и смотрел на Джоэла и Фитча.

– Профессор Нализар, – произнес Фитч. – Разве вы не должны сейчас вести занятие?

– Сегодняшнее занятие проходит здесь. – Нализар кивнул в сторону большой группы рифматистов, которые, стоя на коленях, рисовали на бетоне. – Единственный способ научиться чему-то – практика, так же, как единственный способ выиграть – сражение. Эти студенты достаточно времени протирали штаны в пыльных залах на лекциях.

«А еще он сможет покрасоваться», – подумал Джоэл, заметив, какое внимание привлек своим поведением Нализар со стороны студентов и преподавателей, играющих неподалеку в футбол.

– Хм-м, – произнес Фитч. – Да. Интересно. Что ж, хорошего дня.

– Вы уверены, что не хотите подняться к нам, профессор? – осведомился Нализар. – Устроим небольшое сражение, вы и я? Пусть дети еще раз посмотрят, как это делается на самом деле. Конечно, я устраиваю дуэли с каждым из них по очереди, но они едва ли способны бороться со мной на равных.

Фитч побледнел.

– М-м, не думаю, что…

– Поднимайтесь, – перебил Нализар. – Учитывая, как неважно вы действовали во время последней дуэли, мне кажется, вам не стоит упускать шанс вернуть себе доброе имя!

– Давайте, профессор, – прошептал Джоэл. – Вы можете его победить. Я видел, как вы рисуете. Вы намного лучше него.

– Нет, спасибо, – ответил Фитч, положив ладонь на плечо Джоэла и увлекая его в сторону. Ладонь, как заметил Джоэл, ощутимо дрожала.

Он неохотно позволил Фитчу увести себя. Ему было слышно, как Нализар пролаял что-то классу, и в ответ послышался смех.

– Почему? – спросил Джоэл на ходу. – Почему не сразиться с ним?

– Это бессмысленно, Джоэл. В течение года мне не удастся вернуть должность. Если я проиграю, меня ждет очередное унижение. Если выиграю – только сильнее настрою Нализара против себя.

– Он лицемер. Сначала все эти разговоры насчет того, чтобы нерифматистов и духу не было на его занятиях, а теперь он является сюда и выставляет своих студентов на всеобщее обозрение?

– Их и так увидят во время Схватки, – возразил Фитч. – Наверное, Нализар хочет, чтобы они привыкли к рисованию перед толпой народа. Но да, я понимаю, о чем ты. Тем не менее я не стану ставить себя в положение, в котором буду вынужден снова с ним драться. В данной ситуации это не по-джентльменски.

– Нализар не заслуживает, чтобы к нему относились как к джентльмену, – огрызнулся Джоэл, сжав кулаки. Если кто и был задирой, так это Нализар. – Вам в самом деле стоит сразиться с ним еще раз. Неважно, гордость там или не гордость. Вам нечего терять, все и так уже считают, что он лучше. Но если вы и правда выиграете, то оставите за собой последнее слово.

Фитч немного помолчал.

– Не знаю, Джоэл. Просто… просто я не силен в дуэлях. Он победил меня, причем заслуженно. Нет. Нет, мне не по душе сражаться с ним снова, ничего не поделаешь. Закончим на этом.

Они пошли дальше, но Джоэл не мог не заметить, что профессор все еще слегка дрожит.