Текст книги "Я здесь, чтобы забрать вас с собой в Нирвану"

Автор книги: Бред Моррелл

Соавторы: Кристофер Сэнфорд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

каждую ночь> и <Паршивую овцу опять шантажировали> имеют для Курта особый

смысл. Первая из них связана с неудачным опытом взаимоотношений Венди с ее

агрессивным сожителем, а <паршивой овцой> Курт часто называл самого себя.

Что касается , то Курт не считал нужным скрывать,

что эта песня отражает его опыт жизни под мостом в Абердине, хотя и в

несколько преувеличенном виде. <Это было так, словно я жил под мостом и

умирал от СПИДа, словно я был болен, не мог двигаться и вообще был самым

настоящим бомжом, – рассказывал Курт. – Это была своего рода фантазия>.

Хотя Курт всегда резко противился навязываемой ему роли <выразителя

чаяний поколения>, он, тем не менее, соглашался с тем, что Nevermind

содержит много информации о его сверстниках. <Это очевидно, -говорил он. -

Мы – яркий пример рядовых необразованных двадцатилетних, живущих в Америке

в девяностые годы>. А двадцатилетние – это поколение, уверовавшее в то,

что оно пропустило самое лучшее время.

<Нар можно хорошо определить, если сказать, что мы – панк-рокеры,

которых не было в панк-роке во время его расцвета, – говорил Курт. – Так

происходило всю мою жизнь, потому что когда я врубился в THE BEATLES, они

уже много лет как распались, а я даже не знал об этом. Я мечтал о том,

чтобы сходить на концерт THE BEATLES, но вдруг узнал, что они распались.

То же самое с LED ZEPPELIN. Они уже много лет как распались>.

Однако дело не только в этом. Курт описывает ситуацию, когда родители

его сверстников росли в атмосфере конформизма, присущей пятидесятым и

началу шестидесятых. В конце шестидесятых у них появились дети, и

одновременно шквал новых идей опрокинул их привычную систему ценностей,

заставив искать утешения в алкоголе и наркотиках. При этом рушились семьи.

<Все родители совершали одни и те же ошибки, – говорил Курт. – Я не знаю

точно в чем тут дело, но моя история аналогична историям 90% людей моего

возраста>.

<Я не думаю, что наша музыкальная версия происходящего сильно

отличается от других групп, появившихся в то же время, – продолжал он. – Я

не думаю, что наши родители и наше общество причинили нам больший вред,

чем другим. Мы привлекаем больше внимания, потому что наши песни цепляют

людей и как бы застревают у них в мозгах>.

Причину популярности альбома, наверное, лучше всех смог объяснить Дейв

Грол.

<В роке наблюдалось странное затишье, пустота, – вспоминал он. – Если

посмотреть на <Тор-10> за год до появления Nevermind, вы практически не

обнаружите там рок-музыки за исключением плохого <металла>, который никому

не интересен. Когда появилась наша музыка, мне кажется, она объединила

всех брошенных ребят, которые видели группу таких же брошенных ребят,

игравших такую музыку, словно они злы на весь мир. И, я думаю, многим это

казалось интересным. И наши песни были хорошими песнями. У Курта был

великолепный голос. Песни были простыми и запоминающимися, как те, которые

ты слышал ребенком>.

Одной из неафишируемых целей рок-музыки всегда являлось доставание

родителей. Однако родители современных двадцатилетних сами выросли на

роке, поэтому задача оказалась намного сложнее, чем она была в

шестидесятые. Nevermind с его агрессивным напором, пронзительными криками

и судорожными перепадами справился с этой задачей великолепно.

И, наконец, невозможно отрицать то, что это просто потрясающая музыка.

Она аккумулировала всю энергию панка и влила ее в песни, которые люди еще

долго продолжают напевать после того, как отзвучали последние ноты

альбома.

В отличие от многих альбомов, состоящих из одного-двух хитов и

<дописок>, Nevermind хорош весь, от начала до конца. При его прослушивании

вам вряд ли придет в голову пропустить ту или иную вещь.

Впечатление, произведенное альбомом, бьшо столь велико, что теперь

специалисты от индустрии звукозаписи говорят об <эпохе пост-НИРВАНЫ> в

области музыкального бизнеса. С другой стороны, как заметил Мэтт Лукин, и

сам <андеграунд перестал быть таким, каким он был раньше>.

Успех НИРВАНЫ продемонстрировал музыкальным бизнесменам всю силу

независимой сцены. В результате крупные фирмы стали проявлять больше

интереса к тем группам, которые действительно нравятся людям, вместо

того чтобы создавать искусственные образования. Возможно, основным

значением успеха Nevermind было именно то, что даже одна группа (или один

человек) может вызвать значительные изменения в казавшейся до этого

неподвижной структуре.

Глава 4

ГЕРОИН И ОСТАЛЬНЫЕ

<Наркотики дают кайф – особенно когда ты в 4-х

звездочном отеле, когда ты можешь заказать себе все, что

вздумается, когда ты можешь целыми днями валяться в

кровати и торчать, потому что тебе наплевать на все – у

тебя в банке миллион. Но этим занимаются те, кто на всю

жизнь хотят остаться подростками>.

Кортни Лав

Между тем проблемы Курта со здоровьем серьезно осложнились во время

европейского тура. Постоянные боли в животе делали его раздражительным и

замкнутым. Позднее он признавался, что именно тогда начал впервые

задумываться о самоубийстве. Однако он выбрал для этого долгодействующий

яд.

В начале декабря 1991 года, когда Курт вернулся в Сиэтл, а Кортни все

еще была в Европе вместе с HOLE, он начал систематически употреблять

героин. Это было вполне осознанным решением.

<Я решился на то, чтобы привыкнуть к этому, – вспоминал он позднее. – Я

этого хотел. Это был мой выбор. Я сказал: <Это единственное, что может

спасти меня от того, чтобы вышибить себе мозги прямо сейчас. Я был у

десятка докторов, и они ничего не смогли сделать. Мне нужно чтонибудь,

чтобы унять боль>. Курт, конечно, не отрицал, что при этом ему просто

нравилось торчать, однако утверждал, что дело было не только в этом.

Когда Кортни вернулась домой, в Лос-Анджелес, Курт позвонил ей и

предложил жить вместе. Некоторое время они жили на квартире, которую

Кортни снимала вместе с гитаристом Эриком Эрландсоном и еще одной

подругой, пока их пристрастие к наркотикам сделало совместное проживание

невозможным. Они переезжали из отеля в отель, продолжая постоянно колоться

героином, при этом львиную долю наркотика потреблял Курт.

<Он принимал все подряд, – вспоминает Кортни, – если была <кислота>,

так <кислоту>, если грибы, так грибы. И меры совершенно не знал: появится

у него сорок таблеток, так все сорок и заглотит>.

Сразу после Рождества НИРВАНА отправилась в короткий тур вместе с PEARL

JAM и RED HOT CHILI PEPPERS, которые считались хедлайнерами. Никому не

нравилось, что НИРВАНА должна была играть вторую скрипку, однако согласие

уже было дано во время неразберихи, сопутствовавшей американскому туру.

Как бы то ни было, НИРВАНА заткнула всех за пояс. Единственное, чем хоть

как-то смогли ответить CHILI PEPPERS, была версия Стиви

Уандера.

Во время этого тура Крису Новоселичу стало очевидно, что Курт крепко

сидит на героине. При этом он понимал, что ничем не может помочь. <Я

просто решил, что это его дело, его жизнь, он может делать все, что хочет,

– вспоминал Крис. – Ты не можешь никого изменить чтением морали. Что я

собирался делать? Ничего. Поэтому я просто занимался своим делом>.

Не сговариваясь, в том, что произошло с Куртом, все стали обвинять

Кортни, которую считали властолюбивой стервой. Однако правда заключается в

том, что употребляющие героин люди действительно хотят это делать

независимо от того, кто и что им рекомендует. Подобные домыслы на его счет

сам Курт считал <классической сексистской глупостью>, подчеркивая, что

решил постоянно употреблять наркотики по собственной воле.

Кортни охотно поддавалась тлетворному влиянию мужа, но общей

перспективы не теряла никогда: <Наркотики дают кайф – особенно когда ты в

4-х звездочном отеле, когда ты можешь заказать себе все, что вздумается,

когда ты можешь целыми днями валяться в кровати и торчать, потому что тебе

наплевать на все – у тебя в банке миллион, Но этим занимаются те, кто на

всю жизнь хотят остаться подростками>.

Вскоре пристрастие Курта сделалось достоянием прессы. Первым выступил

журнал <ВАМ>, который утверждал, что <суженные в точку зрачки, запавшие

щеки и бледная сухая кожа свидетельствуют о чем-то более серьезном, чем

простая усталость>. Через некоторое время аналогичные намеки появились в

газете . Все это выводило Курта из себя. Он начал опасаться того,

что к нему на квартиру нагрянет с обыском полиция, а его самого посадят в

тюрьму. При этом его очень пугали неизбежные <ломки>.

Между тем произошло невероятное. В январе 1992 года Nevermind вышел на

первое место в чартах, опередив альбомы U2, GUNS N' ROSES и даже Майкла

Джексона. Помимо Соединенных Штатов он стал первым номером в Бельгии,

Франции, Ирландии, Израиле, Испании, Швеции и Канаде. НИРВАНА получила

приглашение выступить вместе с GUNS N' ROSES и METALLICA в ходе

американского тура. Несмотря на оказывавшееся на них на всех уровнях

давление Курт и группа отказались.

После этого НИРВАНА направилась в Нью-Йорк для записи живой программы

для MTV и выступления на телешоу . Когда выяснилось,

что к дверям отеля в Сиэтле, где они проживали, подан лимузин, Курт и

Кортни отослали его назад и попросили прислать более скромную машину,

однако выяснилось, что другими машинами компания не располагает, и ехать

все-таки пришлось на лимузине. Когда все, наконец, было улажено,

выяснилось, что Курт и Кортни опоздали на самолет.

Этим вечером НИРВАНА исполняла и

Pissings>, завершив выступление, как обычно, разламыванием инструментов.

Представляя в конце участников группы, Крис поцеловал Курта и Дейва в

губы, чтобы лишний раз досадить присутствовавшим в зале и у экранов

телевизоров гомофобам. Это был неплохой эпатаж перед

двадцатипятимиллионнои аудиторией.

По возвращении из Нью-Йорка Курт и Кортни переехали в скромную квартиру

на Сполдинг-авеню в Лос-Анджелесе. Их существование там не отличалось

разнообразием. <Я просыпался, принимал наркотики, слушал музыку, рисовал и

играл на гитаре, – рассказывал Курт. – Что-то в этом роде. Еще смотрел

телевизор. Это был отдых. Я находился в беспрерывном туре почти семь

месяцев. Мне был необходим именно такой отдых>.

У Кортни нашлись свои проблемы: она переживала из-за того, что им

пришлось выбросить целую кучу прожженных выпавшими сигаретами одеял.

Каждое утро Курт направлялся к одному из двух своих наркоторговцев, для

которых он был просто обычным покупателем. <Им было наплевать на то, что я

рок-звезда, – рассказывал он. – Они и раньше имели дело с рок-звездами>.

Курт не знал, какова его доза в граммах, однако знал, что тратит на героин

сотню долларов в день.

Периодически у них <ехала крыша>. Однажды ночью Кортни показалось, что

к ним забрался вор, и Курт пошел проверить в чем дело, вооружившись

ружьем, подаренным ему Диланом Карлсоном. Тревога оказалась ложной.

Хотя большинству его слушателей было довольно трудно представить себе

Курта с оружием в руках. Курт был убежден в необходимости держать его дома

в целях самозащиты. <Я не настолько хиппи, как этого хотелось бы некоторым

людям, – говорил он. – Я могу легко убить человека, если мне нужно будет

защитить себя или свою семью>.

Беременность Кортни явилась для обоих полной неожиданностью. Ни она, ни

Курт никогда не предохранялись, даже когда систематически употребляли

героин. Кортни утверждала, что это <вопрос морали>, и настаивала на том,

что она бы сразу бросила наркотики, если бы узнала, что беременна.

Они хотели иметь ребенка, но позже, когда освободятся от зависимости.

Теперь же, убежденный, как, впрочем, и все остальные, что ребенок родится

уродом или умственно отсталым, Курт настаивал на аборте. Однако Кортни

была категорически против.

Они обратились к специалисту-тератологу, который проинформировал их,

что употребление героина, особенно если оно ограничено первыми тремя

месяцами беременности, может пройти безвредно для плода, если только

абстиненция матери не будет носить слишком травматического характера (что,

впрочем, не исключает возможности отставания в умственном развитии в

дальнейшем).

<Мы знали, что это не самое лучшее время для того, чтобы иметь ребенка,

– вспоминал Курт, – но для себя мы уже все решили. Мы думали, что сможем

это сделать прямо сейчас. Конечно, для Кортни было бы лучше, если бы она

немного подождала и сначала бы выпустила диск, но я теперь не жалею об

этом. Фрэнсис не была бы Фрэнсис, если бы родилась позже>.

Необходимо было освободиться от наркотической зависимости, поэтому Курт

и Кортни решили сделать это вместе. Детоксикацию они проходили дома,

принимая назначенные врачом лекарства, помогающие преодолеть самый тяжелый

начальный трехдневный период. Периодически их посещал менеджер группы

Алекс Маклеод, чтобы убедиться, что все в порядке. Курт вспоминал, что в

тот раз прошел через отвыкание довольно легко, поскольку не имел слишком

сильной зависимости. Кортни было чуть тяжелее, однако все закончилось

благополучно.

Между тем группе предстоял тур в Австралию, а до этого – съемки клипа

. Учитывая предыдущий негативный опыт работы с Сэмом

Бэйером, Курт пригласил на роль режиссера Кевина Керслейка, который уже

делал клипы для Игги Попа, SOUL ASYLUM и SONIC YOUTH. Импрессионизм

Керслейка не всегда соответствовал требованиям, предъявляемым к

видеопродукции крупными фирмами, однако на этот раз у Курта было

достаточно влияния, чтобы выбрать режиссера по своему вкусу. Поскольку

он сам не смог предложить ничего кроме образа плавающего под водой ребенка

с обложки альбома и <обилия красного и фиолетового>, Курт предоставил

работать над концепцией клипа Керслейку.

Помимо цветовой гаммы Курт настаивал на том, чтобы лица участников

группы были затемнены. Это шло вразрез с основными законами создания

видеоклипов, однако опять же У Курта оказалось достаточно решимости, чтобы

настоять на своем. В лица Курта, Криса и Дейва

затемняются то текущей водой, то видеоэффектами, то облаками, что

представляет собой хитрый трюк, привлекающий внимание к самой песне, а не

к исполняющей ее группе. НИРВАНА как бы видна и не видна. И таким образом

клип работал на упрочение их славы, подразумевая, что их и так все знают.

Керслейку принадлежала идея использовать проекции членов группы на фоне

других кадров. Большинство материала было отснято в парке на Голливудских

Холмах за несколько дней до основных съемок. При этом Керслейк побуждал

членов группы <экспериментировать с камерой>, что особенно нравилось

Курту.

Клип впервые был показан в марте и имел громадный успех, вполне

сравнимый с успехом . Это было началом

длительного сотрудничества с Кевином Керслейком. <Мы наконец нашли

человека, который разделяет наше видение мира>, – отзывался о нем Курт.

Группа и ее ближайшее окружение находились в мучительных раздумьях по

поводу предстоящего тура. Все понимали, что сейчас для него не самое

лучшее время, однако решено бьто ехать.

Во время поездки в Австралию проблемы Курта с животом обострились как

никогда раньше. Первые несколько дней он чувствовал себя нормально, однако

потом неожиданно возникли сильные боли. Его постоянно рвало, и он

практически не мог есть. Несколько раз он звонил Кортни, плача от боли.

Однажды он чуть не собрался и не улетел домой.

В момент особо сильного приступа болей Маклеод отвез Курта в больницу,

однако при этом он ошибочно информировал врачей, что Курт все еще проходит

курс детоксикации. Во время осмотра Курт услышал, как один из докторов

со смешком сказал на ухо другому, что <это просто наркоман>. Обиженный

Курт покинул больницу, отказавшись от помощи.

В конце концов он попал на прием к <рок-доктору>, в офисе у которого

висела фотография, где тот был изображен вместе с ROLLING STONES. Выслушав

историю Курта, врач решил, что его проблемы являются следствием отказа от

героина и назначил ему то, что некогда помогло Киту Ричардсу. Он дал Курту

метадон, синтетический опиат, который Курт тогда принял за безобидные

желудочные таблетки. Боли сняло как рукой, и НИРВАНА благополучно

продолжила тур, побывав после Австралии в Новой Зеландии и Сингапуре.

Когда они прибыли в Сингапур, их встречала толпа из двухсот с лишним

подростков, которые стали хватать членов группы за волосы. Оказалось, что

это обычная практика в Сингапуре: точное время их прилета было заранее

опубликовано в прессе.

После этого они отправились в Японию, где к ним присоединилась Кортни,

а потом на Гавайи. Там, в Вайкики, 24 февраля 1992 года состоялась свадьба

Курта и Кортни. На церемонию не были приглашены Крис с Шелли, видимо, по

настоянию Кортни, к которой они не испытывали особенно дружеских чувств.

Были Дейв, менеджер группы Алекс Маклеод, Дилан Карлсон со своей подругой

и еще несколько ребят из технического персонала.

Церемония происходила в достаточно экстравагантных условиях – на утесе,

нависающем над заливом. Она была короткой и проводилась не принадлежащей

ни к одной из церквей женщиной-священником, которую Кортни отыскала в

одном из свадебных бюро. На невесте было старинное платье с кружевами,

некогда принадлежавшее Фрэнсис Фармер, голливудской актрисе родом из

Сиэтла, которая в 50-е годы была занесена в <черный список> и позднее

помещена в психбольницу. Одетый в зеленую пижаму жених был слегка под

кайфом.

Крис и Шелли сильно переживали из-за отчуждения, которое возникло между

ними и Куртом с Кортни. Позднее, в октябре 1992 года, когда группа

выступала в Аргентине, Кортни и Шелли встретились наедине и обсудили свои

взаимоотношения. После этого они, кажется, помирились. Между тем Курт

попал в довольно трудную психологическую ситуацию. При всем его

идолоборчестве он сам постепенно превращался в самого настоящего

рок-идола. За три года замкнутый, стеснительный парень проделал путь от

полной неизвестности до мировой славы. Славы, которой он не желал и к

которой, по его словам, не стремился.

Курт открыто выражал недовольство своей известностью, и большинством

его слушателей это воспринималось, как пощечина. В результате Курту еще

больше опротивела постоянная охота за ним прессы и желание публики знать о

его жизни как можно больше.

<Никто не имеет никакого права копаться в моей личной жизни, -

возмущался он. – Если они хотят узнать что-либо о музыке и как я ее пишу,

это другое дело. Конечно, и это связано с моей личной жизнью, но не

настолько, как все думают. Я все время ощущаю желание влезть ко мне в

душу, и я не согласен с теми людьми, которые считают, что они вправе знать

обо мне все. У меня есть право попытаться изменить отношение людей к

знаменитостям. Оно должно быть изменено. Оно должно стать другим. К ним

должны относиться как к людям и не нарушать их право на личную жизнь>.

К этому времени Курт уже снова употреблял героин, однако прилагал все

усилия, чтобы не искушать Кортни. Он кололся в запирающейся кладовке,

помещавшейся в дополнительной комнате в конце коридора, где он также

хранил наркотик и все необходимые принадлежности.

В художественном плане это время было для Курта очень плодотворным: он

много рисовал и написал многие из песен, которые затем появились на

альбоме In Utero. Однако он утратил контакт с группой и фирмой Gold

Mountain. Это выводило из себя Криса, который чувствовал себя брошенным.

Частично проблема заключалась в том, что Крис по обыкновению не обсуждал с

Куртом возникшие трудности напрямую. Дейв относился к происходящему

спокойнее, так как не ощущал такой близости с Куртом, однако его волновало

то, что группа была вынуждена отказываться от туров.

Одной из причин, по которым Курт отказывался от гастролей, была та, что

он хотел провести вместе с Кортни весь период ее беременности. С точки

зрения бизнеса, это был, конечно, не самый удачный выбор. Соверши НИРВАНА

тур по Соединенным Штатам весной 1992 года, Nevermind продержался бы на

первых местах в чартах гораздо дольше.

Вскоре ультразвуковое исследование показало, что ребенок развивается

нормально, и радости Курта не было конца. Просматривая видеозапись, Курт

клялся, что видел, как Фрэнсис вытягивает указательный палец и мизинец в

сатанинско-металлическом приветствии.

Через некоторое время из-за денег в группе произошел большой скандал,

поставивший НИРВАНУ на грань распада. Поскольку в начале карьеры Курту не

могло и в голову придти, что группа продаст миллионы дисков, он согласился

делить авторские поровну с остальными участниками группы несмотря на то

что он проделывал, по собственным подсчетам, 90% работы над песнями. При

этом им руководило желание избежать опасной ситуации, когда ему будет

принадлежать самый большой кусок скромного пирога, а другие останутся

практически ни с чем. Теперь же, после потрясающего успеха альбома, он

решил изменить свое решение и настоять на более правильном распределении

доходов. При этом он утверждал, что дело не в деньгах, а в справедливости,

поскольку он испытывает на себе гораздо большее давление со стороны

общества.

Поначалу Дейв и Крис не возражали против этого, однако когда Курт стал

настаивать на том, чтобы новое соглашение имело обратную силу,

распространявшуюся до момента выхода Nevermind, они не выдержали. По их

мнению, таким образом Курт просто вытаскивал деньги у них из карманов.

Скандал продолжался всего неделю, однако всю эту неделю группа стояла на

грани распада. В конце концов, благодаря уговорам ближайшего окружения

Крис и Дейв уступили, и Курт получил свою, имеющую обратную силу долю -

75% авторских.

В ходе всех этих перипетий Курт решил предпринять еще одну попытку

покончить с наркотиками посредством программы под названием ,

которая помогла многим рок-звездам. Однако специально обученный персонал

довольно быстро достал его разговорами о роке и постоянными упоминаниями

имен старых кумиров, к которым Курт не испытывал никакого уважения. Через

несколько дней, почувствовав себя лучше, он покинул клинику лишь для того,

чтобы через непродолжительное время опять начать все сначала.

Все это время Кортни, чтобы не общаться с Куртом, проводила много

времени с гитаристом Эриком Эрландсоном или шла в ближайшие ясли смотреть

на детей, чтобы укрепить в себе решимость оставаться трезвой.

В июле вышел сингл , на вкладке которого изображена Фрэнсис в

материнской утробе. На стороне <В> записана <живая> версия и

ранее не издававшаяся вещь . Здесь же, наконец, появились все

слова к Nevermind. Вскоре после этого был показан видеоклип ,

представляющий собой монтаж кадров, снятых во время концерта на прошлый

Хэллоуин в Парамаунте, и фрагментов снятого в 1991 году фильма

That Punk Broke>. Несмотря на все ухищрения Керслейка клип не произвел

ожидаемого впечатления. Возможно, одной из причин этого было то, что Курт

практически не принимал участия в создании концепции клипа.

Между тем НИРВАНА отправилась в двухнедельный тур в Ирландию, Северную

Ирландию и Скандинавию, куда они не доехали в прошлый раз, а также во

Францию и Испанию. Кажется, никому из участников группы это не доставляло

ни малейшего удовольствия. Отчасти это объяснялось тем, что НИРВАНЕ вообще

не нравилось выступать на фестивалях под открытым небом, где не было

слышно мониторов, а звук из динамиков относился ветром. Однако дело было

не только в этом. <Я думаю, вся группа понимала, что хорошие времена

миновали>, – вспоминал Курт.

Утром 23 июня, после концерта в Белфасте, за завтраком Курт внезапно

забился в судорогах. Как он потом объяснял, он забыл принять на ночь

метадон. Прибыла машина <скорой помощи>, водитель которой потом обзвонил

все бульварные газеты и сообщил о том, что Курт передозировался.

На всем протяжении тура в группе царило напряжение. Во-первых, Кортни

была на восьмом месяце беременности, что, естественно, отражалось на

состоянии ее нервной системы. Во-вторых, Курта выводило из себя то, что

все знали о его проблеме с наркотиками и так или иначе выражали свое

отношение к ней. Впрочем, и Кортни, и Курт старались не терять чувства

юмора и регистрировались в отелях под именами мистера и миссис Саймон

Ритчи (настоящее имя Сида Вишэса).

Как выяснилось чуть позже, Gold Mountain наняла двух профессиональных

<наблюдателей>, чтобы приглядывать за Куртом и Кортни. Курт обнаружил

слежку в Париже, когда выходил, чтобы купить еды, и увидел, что дверь в

соседнюю комнату открыта и сидящий там человек внимательно наблюдает за

ним. Возмущенные Курт и Кортни собрали свои вещи и тайком переехали в

другой отель, не давая никому о себе знать до следующего дня и тем самым

произведя изрядный переполох.

В Испании Кортни испытала что-то вроде легких схваток и испугалась, что

может родить преждевременно. Это случилось как раз перед концертом,

поэтому во время выступления Курт был просто вне себя от волнения. После

концерта он бегом направился в больницу, куда увезли Кортни. По его

отзывам, это была самая грязная и омерзительная больница из всех, что он

когда-либо видел. Выяснилось, что серьезных проблем нет, однако врачи

рекомендовали Кортни на всякий случай вернуться домой.

<Мы вынуждены были купить два места в первом классе, чтобы Кортни могла

лечь, – вспоминал Курт. – Эта долбанутая пресса, конечно, сообщила о том,

что мы приобрели целых два ряда>.

Когда Курт и Кортни вернулись домой, там их ожидало несчастье. Дело в

том, что, боясь ограбления, Курт спрятал свою лучшую гитару, а также

некоторые записи и записные книжки со стихами и набросками песен в ванну.

Однако, пока они отсутствовали, ванну затопило сточными водами, и все

погибло.

Вскоре они нашли новую квартиру с двумя спальнями неподалеку от

Голливудских Холмов, где Курт просто начал писать все сначала.

Глава 5

ВОЙНА С ПРЕССОЙ

<...у всех рок-звезд одни и те же проблемы. Мы

постоянно сталкиваемся с ними. Это вина фэнов

и средств массовой информации>.

Курт Кобейн

Когда Курт проходил очередной курс детоксикации, а Кортни ждала

ребенка, о ней появилась скандальная публикация в журнале .

Когда Кортни летом 1992 года давала интервью журналистке Линн Хиршберг, ей

и в голову не могло придти, что из этого получится. Она рассчитывала, что

это будет в целом хвалебная статья о ней и ее музыке, упустив из виду, что

ее положение супруги рок-звезды побуждает журналистов скорее к поиску

сенсаций в ее жизни, чем к рассказу о ее творчестве. Возможно, одной из

причин ее неосторожных высказываний явилось то, что в момент интервью она

находилась под воздействием наркотиков и не заметила, куда клонит своими

вопросами журналистка.

В статье, появившейся в августе 1992 года, утверждалось, что Кортни

продолжала употреблять героин уже после того, как узнала о своей

беременности. Кортни, естественно, сразу заявила, что журналистка

извратила ее слова, однако та настаивала, что располагает записями.

Если успех Nevermind был во многом обязан тому, что диск появился в

нужное время в нужном месте, то статья в как раз наооборот

застигла чету Кобейнов в неподходящее время в неподходящем месте. В

условиях продолжавшейся в национальном масштабе истерии по поводу

наркотиков и инспирированного республиканцами <крестового похода> в защиту

<семейных ценностей> эта статья также хорошо играла на внезапно

пробудившемся чувстве вины американцев по отношению к своим детям. В это

время средства массовой информации оказались заполнены историями о

жестоком обращении с детьми, и, конечно, рассказ о матери, употреблявшей

героин во время беременности, бил в самую точку.

Появление статьи повергло Кортни в шок. Она была на грани сумасшествия

и сочла за благо лечь в ту же больницу, где лежал Курт, тем более, что до

рождения ребенка оставалось всего две недели.

Между тем, детоксикация Курта происходила крайне мучительно и долго,

потому что врачи вынуждены были давать ему морфий, чтобы унять боли в

животе. Ему делали рентген, гастроскопию и множество других исследований.

Он не мог есть, поэтому питание ему вводили внутривенно, через капельницу.

Он был очень слаб.

Сначала Курт не осознал все возможные последствия публикации в

Fair>. Однако постепенно ему стало ясно, как это может отразиться на их с

Кортни репутации. В его воспаленном воображении возникла мысль убить Линн

Хиршберг. Поскольку он был слишком слаб, чтобы осуществить это самому, он

решил нанять киллера. Немного успокоившись, Курт передумал и решил

прибегнуть к помощи Дэвида Геффена, одного из руководителей компании

Geffen Records, чтобы как-нибудь наказать журналистку, пригрозив в случае

чего уйти из группы. Впрочем, ни один из этих планов так и не был

осуществлен.

Утром 18 августа 1992 года у Кортни начались роды. Почувствовав

схватки, она вытащила из руки капельницу, встала и направилась через всю

больницу прямо к палате Курта. Войдя туда, она закричала: <Немедленно

вставай, черт тебя возьми, и иди ко мне! Ты не бросишь меня делать все это

в одиночку!>. Потом она направилась к себе в палату, обнаружив там

настоящий переполох. Курт все еще находился под воздействием снотворных

препаратов, однако нашел в себе силы придти в родовое отделение позднее.

Фрэнсис Вин Кобейн родилась в 7.48 утра совершенно Здоровой, несмотря

на все опасения. Курт так и не увидел рождения дочери. <Я рожала, ребенок

вылезал из меня, – вспоминала Кортни, – а его рвало, он отрубался, и я

держала его голову и терла ему живот, пока ребенок вылезал. Это было

довольно жутко>.

Радость, которую испытали Кобейны от рождения дочери, довольно быстро

сменилась тревогой. Дело было в том, что злополучная статья в

Fair> побудила лос-анджелесский Департамент по делам детства возбудить

против них дело о лишении родительских прав. На слушаниях в суде по делам

семьи, где к доказательствам не предъявляется слишком жестких требований.

Департамент помимо журнальной статьи представил суду некий анализ мочи,

как потом выяснилось, подложный, чтобы убедить суд, будто Кобейны являются

политоксикоманами и, следовательно, не могут воспитывать ребенка. Судья

согласился с представленными доказательствами. Фрэнсис должна была быть

передана под опеку сестры Кортни Джеми, а Курт должен был провести еще

тридцать дней в другом реабилитационном центре.

У Курта не было сомнения, что все это – самый настоящий заговор против

них. <Это была попытка на нашем примере дать всем урок, – объяснял он, -

потому что мы олицетворяли собой все то, что было не по нраву

конформистской Америке. Началась самая настоящая <охота на ведьм>.

Через день после рождения Фрэнсис НИРВАНА отправилась в Англию, чтобы