Текст книги "Я здесь, чтобы забрать вас с собой в Нирвану"
Автор книги: Бред Моррелл
Соавторы: Кристофер Сэнфорд
Жанр:
Биографии и мемуары
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
теперь вот <Разметка мочой территории>.
Виг вспоминал, что больше всего проблем было с
написанной всего за неделю до записи. Они попробовали несколько раз, но
получалось плохо. Тогда Виг позвал Курта в операторскую и спросил его,
как, по его мнению, должна звучать песня. Курт присел на кушетку и пропел
песню едва слышным шепотом, аккомпанируя себе на акустической гитаре.
<Оставайся здесь>, – сказал ему Виг, а сам помчался в офис и попросил
выключить все телефоны, вентиляторы и другую технику. Песня так и была
записана – с выведенными на максимальный уровень регуляторами. Потом
добавили бас, ударные и дополнительный вокал.
За несколько недель до начала записи Курт показал группе рифф, который
они затем обыгрывали около часа, используя различные аранжировки. В
результате получилась песня, которую Курт назвал Spirit>. Поначалу вещь не понравилась Крису, однако, когда она была записана, он не мог скрыть своего восторга. Крис и Дейв записали свои основные трэки за несколько дней, а Курту еще предстояло записать вокал, наложение гитары и написать слова к нескольким песням. Этот процесс часто задерживал запись, пока Курт не находил нужных слов. Так, большинство слов в до записи. Курт не знал ни одного наркоторговца в Лос-Анджелесе, поэтому вместо героина для подзарядки постоянно пил микстуру с кодеином, не считая полбутылки <Джека Дэниэлса> ежедневно. После окончания записи Виг сразу же приступил к микшированию, однако микс получался плохой – в нем недоставало энергии, особенно в отношении ударных. Заметив, что Виг устал, руководитель записи Гэри Герш воспользовался случаем, чтобы пригласить для завершения работы ветерана студий Энди Уоллеса, благодаря которому альбом приобрел окончательную гладкость звучания, устроившую руководство Geffen Records. <Оглядываясь на Nevermind, – говорил Курт, – я теперь даже не знаю, как к нему относиться. Это больше похоже на диск MOTLEY CREW, чем на панк-рок>. Однако грань между коммерческим и альтернативным звучанием, как показало время, была выдержана правильно, что и позволило в конечном итоге продать более восьми миллионов дисков. В середине июня, сразу после окончания записи, НИРВАНА совершила короткий тур по Западному побережью вместе с DINOSAUR JR., во время которого стало очевидно, что публика была в большем восторге от НИРВАНЫ, чем от признанных знаменитостей. В тур вместе с группой поехала Шелли, которая успешно торговала майками. В августе НИРВАНА отправилась в европейский фестивальный тур вместе со своими недавними кумирами SONIC YOUTH, а также с DINOSAUR JUNIOR. <Это был жуткий тур>, – так отзывался о нем Крис. Ему это было известно, наверное, лучше всех. Уже в самом начале путешествия он от тоски по Шелли так налег на выпивку, что Джону Сильве пришлось звонить ей и просить присоединиться к группе. Члены SONIC YOUTH всячески опекали своих новых фаворитов, рекламируя их и следя за тем, чтобы с ними все было в порядке. Если Курт во время выступления вдруг спрыгивал со сцены, рядом всегда оказывался Терстон Мур, чтобы затащить его назад. Это было идиллическое время, когда члены НИРВАНЫ, SONIC YOUTH и DINOSAUR JR. тусовались вместе, совместно выпивали и вели долгие разговоры о музыке, и никто из них еще не был мировой звездой. НИРВАНА выступала на фестивалях впервые. Им все было в новинку и все было интересно. <Самое лучшее время для группы – незадолго перед тем, как она становится по-настоящему популярной, – говорил Курт. – Я бы предпочел играть в группах, которые делают это каждые два года. Каждый раз, когда я оглядываюсь на лучший период нашей группы, убеждаюсь – он был как раз перед выходом Nevermind. Это было так здорово. Тогда группа была в особом ударе – мы старались изо всех сил, и возбуждение было так велико, что явственно ощущался его вкус>. Весь тур сопровождался оглушительным пьянством. Особый пункт контракта предусматривал бесплатную выпивку (бутылку водки и бутылку виски) на каждое выступление. Дейв поначалу практически не пил, в отличие от Курта и Криса, однако в конце концов он тоже сломался и успевал осушить бутылку красного вина во время исполнения безударной На фестивале в Рединге (Англия) Курт все-таки вывихнул себе плечо, хотя обычно его головокружительные прыжки на ударную установку заканчивались лишь ушибами. Полушутя-полусерьезно он утверждал, что его тело защищено от серьезных травм неким щитом. К этому времени НИРВАНА в совершенстве отработала трюк с тщательной расстановкой многочисленного оборудования и последующим разнесением его в щепки за какие-нибудь пятнадцать минут к неизменному восторгу публики. На фестивале в Бельгии с красноречивым названием переводится как <Прыщавая попса>, НИРВАНА должна была выступать около одиннадцати утра, однако это не помешало членам группы основательно надраться еще до выступления. Но просто напиться у них уже не котировалось, хотелось еще и зрелищ. Тогда в качестве развлечения они поменяли таблички с именами за обеденными столами, так что в результате музыканты RAMONES с сопровождением из двенадцати человек оказались за двухместным столиком, предназначавшемся Для лидера PIXIES Блэка фрэнсиса и его девушки. Даже Джон Сильва из менеджерской компании оказался вовлеченным в сумятицу, возникшую из-за еды. Курт же ходил с табличкой <Блэк Фрэнсис> на груди целый день, а к вечеру подобрался к сцене, на которой Блэк Фрэнсис как раз исполнял соло, и окатил того пеной из огнетушителя. После этого ему лишь чудом удалось спастись от толпы разъяренных охранников. Во время пребывания НИРВАНЫ в Бремене поприветствовать их зашла представительница местного филиала МСА, являющегося дочерней компанией Geffen Records. В качестве сувенира она преподнесла членам группы мусорное ведро в виде баскетбольной корзины, которое имитировало восторженный шум толпы после каждого удачного попадания. Само же ведро было наполнено сладостями и американскими журналами, а на дне его лежала карточка с надписью <Добро пожаловать в Германию и на МСА!> Когда представительница фирмы зашла проведать НИРВАНУ после выступления, она застала вдрызг пьяных членов группы, как раз довершающих разгром помещения, по которому были раскиданы в разные стороны ее подарки, а посреди комнаты лежала злополучная карточка с отчетливой надписью: выяснилось, это была работа бас-гитаристки SONIC YOUTH Ким Гордон, которая, зайдя в комнату во время выступления НИРВАНЫ, обнаружила на мусорном ведре карточку и решила несколько дополнить пожелание. Тем же вечером, давая интервью в гастрольном автобусе, Курт настолько заигрался с зажигалкой, что поджег занавески. Их быстро залили водой, но буквально через секунду в дверь постучали, и все та же представительница фирмы была встречена облаком едкого дыма, вылетевшего из автобуса. Этой же ночью им позвонил Джон Сильва и попросил вести себя <поспокойнее>. Однако это было довольно трудно. Казалось, что осуществляются самые безумные фантазии Курта. После выступления в Роттердаме, последнем пункте тура, вконец упившийся Крис в спущенных штанах, которые болтались где-то у лодыжек, и с бутылкой в руке забрался на стойку с динамиками. Пока охранники стаскивали его вниз, уже Курт начал крушить все, что попадалось ему под руку. Один из охранников замахнулся на Криса, и на сцене завязалась драка. Такие поездки не проходят бесследно, поэтому группа решила немного отдохнуть дома, а затем отправилась в Лос-Анджелес для съемок клипа первоначально включал в себя сцены, напоминающие ролик RAMONES под названием великолепный фильм конца 80-х о банде малолетних преступников, которые курят <траву>, пьют вино и разносят вдребезги все, что попадается им на глаза. В финале фильма их родители съезжаются в школу на собрание, а детки запирают их внутри, крушат их машины и, в конце концов, поджигают здание. <Этот фильм очень хорошо определял мою личность, – говорил Курт. – Там все было просто классно. Полная анархия>. Идеи Курта не пришлись по вкусу режиссеру Сэму Бэйеру, однако анархия все-таки царила на съемках, когда собравшаяся на массовку толпа, устав от долгого ожидания, покинула свои места на трибуне и принялась безумствовать внизу. При этом поклонники едва не задавили Курта и украли гитару Криса и тарелки Дейва. Таким образом атмосфера молодежного бунта была передана в ролике вполне реально. Несмотря на все элементы <альтернативности> является классическим образчиком массового видеоискусства: здесь есть милые девушки в откровенных одеждах, новые танцы, последние моды и длинноволосые парни, играющие на гитарах. Отличие состоит лишь в том, что здесь впервые появились признаки нового поколения – фланелевые рубашки, татуировки и символы анархии. Все это хорошо соотносилось с музыкой НИРВАНЫ. 13 сентября в одном из престижных баров Сиэтла состоялась презентация Nevermind, ознаменовавшаяся грандиозной пьянкой, после чего группа сразу же уехала в тур по США и Канаде. Едва увидев Курта с гитарой, на которой было написано: <Вандализм прекрасен, как камень (rock) в лицо копа>, – менеджер тура понял, что с этим парнем у него будет много хлопот. Когда Курт и Крис еще сотрудничали с Sub Pop, их всегда раздражало то, что за все время работы с этой фирмой они дали всего несколько интервью. Когда они упомянули об этом в отделе паблисити Geffen/DGC, те быстро организовали на все время тура штук по шесть интервью в день для каждого из членов группы. Очень скоро ребята поняли, что это довольно тяжелая работа, однако они прекрасно понимали и то, что это поможет им продать больше дисков. Два месяца спустя все журналы, которым они дали интервью, появились одновременно, создав вокруг НИРВАНЫ настоящий бум. К этому времени до Кортни стали доходить слухи о том, что она не сходит с языка у Курта. Такое известие казалось слишком хорошим, чтобы в него поверить, так как после нескольких летних встреч с ней Курт решил не обременять себя долгими узами и поспешил расстаться. Кортни стала звонить Дейву в те города, где останавливались музыканты группы, и в конце каждого разговора просила позвать к телефону Курта, который жил вместе с Дейвом. Через несколько дней они уже общались, не прибегая к помощи Дейва. Наконец, 12 октября, когда НИРВАНА выступала в одном из кабаре Чикаго, в зале неожиданно появилась Кортни. Только тогда, по ее словам, они с Куртом в первый раз поцеловались, и Кортни тут же побежала звонить подруге в Лос-Анджелес, чтобы сообщить об этом. Остаток вечера они провели борясь и бросая друг в друга бокалы. У Кортни почему-то оказался с собой чемодан с дамским бельем, которое Курт не замедлил примерить, и тут же принялся щеголять в обновках перед окружающими. В результате их дважды вышибали из заведения. А потом они завалились в номер Курта и там занимались любовью столь громко и страстно, что разбуженный Дейв был вынужден уйти досыпать в номер звукооператора Крейга Монтгомери. Между тем Nevermind буквально сметался с магазинных полок, однако, находясь в туре, сами члены группы понятия не имели о том, что происходит. Лишь спустя несколько недель кто-то сказал Курту, что альбом продается и MTV постоянно крутит впервые увидев себя по телевизору, испытал что-то вроде опыта выхода из тела. <Боже, я ли это?> – думал он. Неожиданно выяснилось, что существует еще одна НИРВАНА, образованная в конце 60-х, музыканты которой теперь требовали прекратить использование радио и телевидением ее названия без разрешения. Дело дошло до суда, однако в конце концов <старички> согласились уступить свое название за пятьдесят тысяч долларов. С каждым проданным экземпляром своего нового альбома НИРВАНА имела все меньшее представление о том, кем являются ее слушатели. У них был хороший контакт с независимой тусовкой, состоявшей в основном из учащихся колледжей, которые были достаточно умны, прогрессивны в социальном плане и хорошо разбирались в музыке. Теперь же на их концертах было полно тупоголовых <качков>, ребят из студенческих братств и <металлистов>. От своей новой аудитории НИРВАНА была отнюдь не в восторге. <Когда мы работали над этим диском, – вспоминал Крис в интервью журналу Все эти оболваненные люди, размахивающие флагами. Я их просто ненавидел. И вдруг они все покупают наш диск, а я думаю: <Вы же в этом ничего не понимаете>. Аналогичные чувства испытывал и Курт, который признавался, что ему было просто противно во время тура от того, что <на наши концерты приходило много обычных людей, а я не хотел, чтобы они приходили. Они мне действовали на нервы>. Не удивительно, что вандализм в отношении инструментов достиг в этот период своего апогея. Апофеозом в этом отношении явился концерт в Далласе. У Курта было очередное обострение его хронического бронхита, и он чувствовал себя очень плохо. В день концерта его посетил врач и дал какой-то мощный антибиотик, забыв предупредить Курта о том, что в этот день ему следует воздерживаться от алкоголя. В результате Курт, по обыкновению много пивший в этот вечер, почувствовал себя так, словно <принял много <винта> или чего-то в этом роде>. На протяжении всего тура Курт постоянно жаловался, что не слышит себя в мониторах, но, кажется, никому не было до этого дела. Между тем, он терял голос, и выступления становились бесцветными. На этот раз в середине песни Курт неожиданно схватил свою гитару и с размаху ударил ею в монитор, стоявший рядом со сценой. Он разбил свой <Мустанг> и пробил один из двух динамиков монитора. После долгого перерыва, во время которого публика дружно скандировала: <Дерьмо! Дерьмо!>, – монитор удалось запустить через оставшийся динамик, и группа почти благополучно доиграла до конца. К несчастью, мониторы принадлежали лучшему другу одного из устроителей концерта, который к тому же на нем присутствовал. Когда во время исполнения схватил его за волосы и начал бить. Не долго думая, Курт закатал ему в лоб гитарой. Разъяренный устроитель повалил Курта на пол и начал бить его ногами. Дело спасло лишь вмешательство Криса, который встал между дерущимися. Однако на этом все не закончилось, и после концерта устроитель поджидал группу на улице с компанией своих друзей. НИРВАНА ретировалась на такси, однако машина, как назло, попала в пробку. Устроитель с друзьями принялись бить по машине ногами, и один из них, разбив стекло, едва не схватил Курта, но в этот момент машина резко рванула с места. Немного отъехав, водитель притормозил у тротуара, достал из-за солнцезащитного козырька <косяк>, и все сделали по несколько затяжек, чтобы успокоиться. К концу октября Nevermind стал золотым, а объем продаж намного превысил ожидания как Geffen/DGC, так и Gold Mountain. <Нирванамания> охватила Соединенные Штаты. Люди стояли в очередях за вожделенным диском, критики обсуждали многозначность и глубину куртовой лирики, а на андеграундной сцене стали поговаривать о революции. Невозможно было включить телевизор, чтобы не наткнуться на чтобы не слышать разговоры об успехе НИРВАНЫ и о том, что все это должно значить. Даже сам Курт не мог понять, с чем связана вся эта шумиха. <Я, конечно, не мог позволить своему эго признать, будто мы настолько велики, что заслуживаем так много внимания, – вспоминал Курт, – но я знал, что наша музыка лучше, чем у 99% групп, работающих на коммерческом уровне. Я знал: мы в тысячу раз лучше, чем эти траханные GUNS N' ROSBS или WHITESNAKE или что-либо еще из этого дерьма. Я чувствовал себя глупо из-за того, что на андеграундной сцене есть много групп, столь же хороших, как мы, или лучше нас, но почему-то только мы привлекаем внимание>. Чтобы исправить положение, НИРВАНА стала рекламировать те из малоизвестных групп, которые, по ее мнению, заслуживали этого. Некоторым из них такая реклама позволила заключить контракты с крупными фирмами. <Дело не в том, что группы взяли и подписали контракты, – объяснял Курт, – а в том, что какой-то идиот в городе теперь будет ждать их альбомов>. В декабре Nevermind стал платиновым, а на счета музыкантов стали приходить круглые суммы. Крис и Шелли, решив сначала сиять для себя небольшой домик, в конце концов просто купили его, выложив 265 тысяч долларов. * * * Nevermind вышел без текстов песен. <Думаю, мне не хватило уверенности>, – объяснял Курт. Вначале он хотел напечатать некоторые из своих стихотворений, потом всякий <революционный мусор>, потом вообще ничего - ни рисунков, ни стихов. В последнюю минуту он выбрал несколько строчек из песен (и пару таких, которых нет ни в одной песне) и объединил их в одно стихотворение. В то время как людям старшего поколения лирика Курта представляется бессвязной, его образы, идеи и эмоции наилучшим образом воспринимаются сознанием подростка, которому трудно долго концентрироваться на одном предмете. <Я очень редко пишу об одной теме или одном предмете, – рассказывал Курт. – Эта тема мне скоро надоедает, и дальше в песне я пишу о чем-либо другом, так что она заканчивается совсем другой мыслью>. Подобно Блэку фрэнсису из PIXIES Курт в своей лирике избегает прямолинейности. В наиболее удачных его строчках музыка и слова соединяются, чтобы породить отчетливое третье восприятие. Большая часть его лирики происходит из стихов, которые Курт писал перед сном в измятых записных книжках, поэтому весь ее импрессионизм обусловлен скорее сопоставлением внешне несвязанных между собой строчек, чем использованием приема <потока сознания>. В результате получается своеобразный музыкальный тест Роршаха, однако более важно то, что этот материал взаимодействует с другими идеями и эмоциями, выраженными логически связно. Впрочем, иногда и сам Курт запутывается во всем этом. <Что, черт возьми, я хочу сказать?> – поет он в В своей лирике Курт часто прибегает к столкновению крайностей и противоположностей, что очень оживляет песни. Одним из наиболее темных мест является часть припева в Мулатка, альбинос, Москит, мое либидо На самом деле, это всего лишь две пары противоположностей, забавный способ описать сексуальное возбуждение рассказчика. Часто в песнях Курта идея возвышается лишь для того, чтобы потом низвергнуть ее потоком цинизма. Даже в музыке находят отражение динамические контрасты образности. Во многих из песен – прежде всего в и эмоций, однако в альбоме присутствуют и акустическая величественная Курт был достаточно проницателен, чтобы понять то, что противоречия - это выражение его собственной натуры и, возможно, натуры его аудитории. <Иногда я бываю тупым нигилистом, а в другое время я искренен и раним, - говорил Курт. – Так рождается каждая песня. Это как бы смесь того и другого. Таковы большинство людей моего возраста. Они то полны сарказма, то вдруг становятся заботливыми. За этим трудно уследить>. Наверное, лучше всего это нашло выражение в <Да ничего особенного там нет, просто обыкновенное дурачество, - рассказывал Курт. – Это была одна из моих идей. Я чувствовал себя обязанным описать свои чувства по поводу своего окружения, своего поколения и людей своего возраста>. Однажды ночью Курт и подруга Тоби Кэтлин Ханна из группы BIKINI KILL, подвыпив, решили заняться граффити и украсили Олимпию <революционными> и феминистскими лозунгами (включая вечно популярный <Бог-гей!>). Когда они вернулись домой к Курту, то продолжили разговоры о подростковой революции, одновременно разукрашивая надписями стены квартиры. Ханна написала тогда: <Курт пахнет <Духом подростка>. <Я принял это за комплимент, – вспоминал Курт. – Я думал, что это реакция на наш разговор, но на самом деле она имела в виду, что я пахну дезодорантом. Я узнал о существовании этого средства лишь спустя несколько месяцев после выхода сингла. Я никогда не пользовался ни одеколоном, ни дезодорантом>. На самом деле, едва попав в Олимпию, Курт оказался немедленно вовлеченным в дискуссию о <подростковой революции>, идеей которой тогда была увлечена местная тусовка, называемая Куртом <кальвинистами>. Возможно, <кальвинистам> и не понравилось бы такое сравнение, однако во многих отношениях цели подростковой революции совпадали с целями Нации Вудстока. Имелось в виду, что молодежь создает и контролирует собственные культуру и политику, выводя их таким образом из-под опеки циничного и коррумпированного старшего поколения. Молодежная культура должна была стать честной, доступной и справедливой во всех отношениях – художественном, деловом и даже в плане аудитории, в противоположность поразившей Америку корпоративности. Курт не сомневался в серьезности намерений <кальвинистов>, и ему нравились их идеи, однако их виды на будущее вызывали у него сомнения. Их альтруизм казался ему наивным. <Все на андеграундной сцене стремятся к Утопии, но существует так много различных фракций, и они так разъединены, что это невозможно, – говорил Курт. – Если вы не можете объединить траханное андеграундное движение и прекратить грызться между собой по поводу ничего не значащих вещей, то как вы рассчитываете произвести эффект на широкую публику?> Курт даже ощущал давление на НИРВАНУ. <Я просто чувствовал, что от моей группы ждали, чтобы она вела борьбу в революционном смысле против огромной корпоративной машины, – вспоминал Курт. – Этого ждали много людей, которые говорили мне: <Ты можешь использовать это как инструмент. Ты можешь использовать это, чтобы изменить мир>. Я тогда думал: <Как вы смеете оказывать на меня такое давление. Это глупо>. И я сам чувствовал себя глупым и заразным>. Таким образом, на идею реальной революции, но, с другой стороны, это принятие самой идеи. Однако смысл возникает не из конфликта двух противоположных идей, а из того смятения и ярости, которые этот конфликт порождает в рассказчике -он в ярости от того, что пребывает в смятении. Строчка <Это так весело - проигрывать и притворяться> указывает на притягательность альтруизма, подразумевая одновременно его тщетность. <Вся песня состоит из противоречащих друг другу идей>, – объяснял Курт. – Она высмеивает мысль о настоящей революции. Однако это приятная мысль>. Одна из сторон принятия революции – это критика апатичных людей, которым чужды ее идеалы. Курт прекрасно сознавал, что его поколение в большей степени поражено апатией, чем другие. <От нас ждали, что мы прольем немного света на свои идеалы, откуда мы пришли, но в действительности мы не способны даже на это. Мы неплохо с этим поработали, однако это никогда не было нашей первостепенной целью>. напоминает крик, чем песню. Возможно, эта злость, постоянно присутствующая в музыке НИРВАНЫ, явилась отражением неурядиц в семье Курта, однако сам Курт считал: <Во мне накопилось достаточно гнева против общества, чтобы я стремился играть именно такую музыку>. Существенным отличием подобного рода явилось то, что в ней нет упрека старшим поколениям – вина за все возлагается на самих слушателей. Это предполагало наличие у них чувства ответственности, что плохо соответствовало распространенному в тусовке стереотипу <пофигиста>. Впоследствии Курт признавался, что, видимо, перегнул палку с обличениями. <Это не дало никаких положительных результатов, – говорил он. – Только оттолкнуло людей и пробудило в них чувства, которые испытывают к злому отчиму>. Курт категорически возражал против того, что ему приписывала пресса – будто он <ненавидит свою аудиторию за ее апатичность>. <Хотите вы признать это или нет, но сознание людей меняется в лучшую сторону, и они становятся более человечными. Я всегда был оптимистом, просто во мне сидит маленький Джонни Роттен, которому положено быть саркастическим засранцем>, – говорил Курт. андеграундной сцене людей, которые стали ломиться на концерты НИРВАНЫ после выхода альбома Bleach. Впрочем, это только добавило группе популярности. В песне перемешаны образы расцвета и упадка, а в припеве речь идет о парне с ружьем, который любит подпевать песням НИРВАНЫ, но <не знает, что все это значит>. Ирония заключается в том, что мелодия песни настолько привязчива, что ей действительно хочется подпевать. Это также намек на бывших членов группы вроде Дейва Фостера, Джейсона Эвермана и Аарона Буркхарда, которым искренне нравилась музыка группы, но при этом была чужда панковская идеология Курта и Криса. Звучание отражает трансформацию Курта из мизантропа в более открытого человека. <Я устал от людей, которые выносят суждения о других людях и ожидают, что те будут соответствовать их представлениям, – говорил Курт. – Я занимался этим всю свою жизнь. Я -Рыба, а для Рыбы естественно сердиться на людей за то, что они ведут себя не так, как тебе бы хотелось, поэтому ты все время на кого-нибудь сердит. Я от этого просто устал>. Рассказчик признается, что не знает, каким должен быть другой человек, но он готов принять другого человека со всеми его противоречиями. Он добавляет, что не будет его ни за что осуждать: <И клянусь, у меня не будет ружья>. В начале песни против> и наконец <Я боюсь>, уже тем самым сказав все, что нужно: об обуревающей его апатии, равнодушии и страхе. Строчка <Я не против, если у меня не будет ума> служит в данном случае просто дополнительным украшением. Название практике в качестве средства, купирующего маниакально-депрессивные состояния. Здесь Курт несколько осовременил формулу Маркса, назвавшего религию <опиумом для народа>. Курт рассказывал, что эта песня, возможно, была инспирирована воспоминаниями о семье его абердинского друга Джесси Рида, которая принадлежала к религиозному движению <возрожденные христиане>. Курт признавался, что не относится к религии однозначно отрицательно. <Мне всегда казалось, что некоторым людям религия нужна, - говорил он. – Это хорошо. Если она может кого-нибудь спасти, то все в порядке. А герою этой песни спасение необходимо>. Песня не носит отчетливого автобиографического характера, однако нетрудно заметить совпадения между тем отчаянием и одиночеством, которые Курт испытывал в Олимпии, и состоянием, в котором находится герой Песня июне 1987 года. Тогда маньяк по имени Джеральд френд похитил четырнадцатилетнюю девушку, возвращавшуюся с панк-концерта, которую затем он подвешивал вниз головой в своем доме на колесах, насиловал и пытал с помощью кожаной плетки, бритвы, горячего воска и паяльной лампы. В конце концов девушке удалось бежать, когда маньяк остановился на автозаправочной станции. Позднее Френд был арестован и, кажется, приговорен к пожизненному заключению. Единственным дополнением Курта к реальному случаю явился намек на то, что девушке удалось бежать, убедив насильника, будто ей нравится то, что он с ней делает. Тема насилия вообще часто встречается как в песнях Курта, так и в его интервью. Он словно хочет оправдаться за весь мужской род. <Я вовсе не испытываю отвращения от того, что я мужчина, – говорил Курт. – Есть много мужчин, которые стоят на стороне женщин, поддерживают их и оказывают влияние на других мужчин. На самом деле, мужчина, подающий пример другим, наверное, может произвести больше впечатления, чем женщина>. Хотя в названии <мачо>, здесь также находит отражение вандализм участников группы в отношении инструментов. В ее словах соединены вместе самые различные идеи, по тем или иным причинам привлекательные для Курта. Он объяснял начальные слова <Когда я был чужаком> тем, что ему всегда хотелось быть существом из другого мира. <Я очень хотел быть инопланетянином, – рассказывал он. - Каждую ночь я разговаривал со своими настоящими родителями и своей настоящей семьей из космоса. Я знал, что рядом есть тысячи других инопланетных детей, и я встречался со многими из них>. Курт был убежден, что <есть особая причина для того, чтобы я был здесь>. вселенной Курта двое детей из этой песни символизируют людей, доведенных своей любовью до состояния совершенной непорочности. <Я всегда думал о детях, спящих в одной больничной кровати>, – рассказывал Курт. Слова песни отражают крайнюю зависимость детей, чередующуюся с нарциссизмом: Мне наплевать, что ты думаешь, Если это не обо мне Хотя здесь присутствует явная сексуальная коннотация, образ дренирования раны указывает главным образом на освобождение другого от неприятных эмоций по примеру высасывания яда после укуса змеи. По поводу названия <песня звучит как развлекательная, которую могла бы сыграть группа из какого-нибудь бара>. Однако это не относится к словам. <Эта песня главным образом о... вдохновении, о давящих взаимоотношениях и невозможности завершить замысел из-за того, что тебе мешают другие>, – объяснял Курт. Олимпии, однако в более широком смысле это относится к любой конформистской группе: Обезьяна, смотри, обезьяна, делай. (Не знаю почему) Я буду лучше мертвым, чем клевым. (Не знаю почему). Название песни прочитано в качестве каламбура как <В самолете>, поскольку Курт написал ее во время полетов в Лос-Анджелес и Нью-Йорк для встречи с представителями крупных компаний. <Я думаю, таким образом я хотел сказать, что все еще продолжаю жаловаться на ситуацию, хотя на самом деле она гораздо лучше, чем я когда-либо мог ожидать>, – объяснял Курт. Строчки <Моя мать умирала
