Текст книги "Воин древнего мира"

Автор книги: Брайан Ламли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

Глава 5
Насилие

Служанка поняла, что ей конец. Но даже в эту секунду она закричала бы, чтобы позвать на помощь кого-то из дозорных, если бы могла, однако у нее горлом шла кровь, а вместе с ней уходили силы. Падая на мягкую прибрежную землю, она еще успела подумать о принцессе и о горе Мелембрина, когда он узнает о смерти дочери. Если он ее найдет.

Глаза Лауни стекленели, а убийца еще долго стоял, пока ее тело не перестало дергаться в конвульсиях.

Затем он вытер клинок об ее юбку и последний раз взглянул на обнаженную грудь женщины, проклиная судьбу за то, что пришлось ее убить. Лауни была крупной, сильной и, наверное, доставила бы ему много приятных мгновений, но она собиралась закричать, а этого нельзя было допустить – они находились слишком близко к лагерю кушитов. Гон наклонился, чтобы коснуться груди мертвой женщины своими мозолистыми руками и, улыбаясь, наблюдал, как дрожит мягкая плоть. Затем, услышав приглушенные ругательства Атома из зарослей тростника, куда он оттащил девчонку, Гон прищурился и нахмурился.

Девчонка была слишком молодая, почти ребенок.

С ней было гораздо легче справиться, чем со взрослой женщиной. Но, тем не менее, молодая она или старая, большая или маленькая, им все равно придется ее потом убить.

Потом... после...

Гон хмыкнул, переступил через тело Лауни, пригнулся пониже и, прячась в зелени, растущей по берегу реки, направился к тому месту, где стебли тростника ходили из стороны в сторону. Там шла неравная борьба.

Атому пришлось нелегко. Он мог бы перерезать горло девчонке, как Гон поступил со служанкой, или сломать ей шею, надавив посильнее своими огромными ручищами. Но нет, он решил, что ему нужна женщина, 8 с мертвой такого удовольствия не получишь, как с живой. Юношей он работал у старого Титхора, специалиста по бальзамированию в Тире, где даже такой парень, как Атом, вскоре пересытился недавно умершими. Мертвецы быстро перестали вызывать у него какой-либо интерес. Нет, мужчина может с таким же успехом воспользоваться мертвой свиньей, как и мертвым человеческим телом, независимо от того, какой симпатичной и страстной женщина была при жизни. Также, по словам старого учителя Атома, у тех, кто спит с мертвыми, очень быстро прогрессируют болезни. Несомненно, тот, кто всю жизнь занимался бальзамированием, знал это из личного опыта. Старый Титхор много лет болел сифилисом. Из его глаз шел гной, тело покрывали язвы, а черви поселились в теле старика задолго до того, как он умер...

И снова девчонка укусила руку, зажимавшую ей рот. Атом тихо выругался и попытался схватить ее руки свободной рукой. Тут Гон подполз к нему и прижал ноги девчонки к земле. Потом улыбающийся гигант с широко открытым ртом раздвинул ее колени.

Подол короткого платья задрался на живот, показывая тиранцам, что под платьем их пленницы ничего нет.

Атом свободной рукой покрепче сжал шею девчонки.

Истощенная и задыхающаяся, она стала терять сознание. Ослабив давление. Атом оторвал кусок ткани от ее платья и вставил кляп ей в рот, затем оторвал еще кусок и связал ей руки за спиной. Потом он пару раз ударил пленницу по лицу, чтобы привести в сознание.

Округлившимися от страха глазами принцесса рассматривала своих похитителей.

Второй оказался моложе, но даже и ему можно было дать лет тридцать. Уставившись на него, Аштарта подумала: «Какой волосатый!» И на самом деле все тело Гона покрывала густая растительность: черная щетина на лице, длинные черные волосы на груди, спине, руках и ногах. Он смотрел на девушку красными, налитыми похотью глазами из-под мохнатых бровей и напоминал демона, вызванного черным магом. Второй мужчина, склонившийся над ней и дышавший в лицо гнилью, был лет на пять старше своего товарища, менее волосатым и с очень темной кожей. Когда он улыбнулся, девушка увидела, что между его гнилыми зубами застряли остатки сырой рыбы.

– Боже! – хрипло прошептал Гон, уставившись на небольшой пушистый треугольник между раздвинутыми ногами девушки. – Можно подумать, она знала, что мы здесь ждем, и пришла поразвлечь нас. Под этой рванью она голая, как шлюха!

– Ребенок, – пробормотал второй, разрывая платье Аштарты спереди и обнажая ее маленькую грудь. – Посмотри. Я видел мальчишек с большими сиськами, чем эти!

– Да? – Гон облизал губы и погладил внутреннюю часть бедер девочки, затем схватил ее за бедра и раздвинул их еще шире. – А у тех мальчиков была такая аппетитная маленькая дырочка?

– Все зависит от того, где искать!

Атом усмехнулся, но улыбка быстро растаяла, и он продолжал:

– Мы что, на целый день здесь останемся? Давай побыстрее, раз ты уже забрался на нее.

Гон устроился таким образом, что его колени раздвинули ноги Аштарты и не давали им сомкнуться.

Он быстро развязал и отшвырнул в сторону свою набедренную повязку, обнажив огромный пенис. Увидев это, девушка предприняла последнюю отчаянную попытку высвободиться, но получила сильный удар по голове от Атома. Дрожа всем телом, Аштарта поняла, что вид пениса Гона ее гипнотизирует. Он напомнил ей соответствующий орган небольших горных коней перед тем, как они собирались взобраться на кобыл, только на этот раз в роли кобылы выступала она сама!

Судорожно извиваясь, девушка приподняла нижнюю часть тела над землей – и в эту секунду он подсунул под нее свою ногу так, что несчастной пришлось выгнуться дугой. Теперь Гон стал придвигаться к принцессе, сально улыбаясь. Девушка чувствовала, как набухший орган насильника пульсирует у ее бедра. У несчастной по лицу потекли слезы, и она зажмурилась.

Увидев, что она плачет, Атом сказал:

– Ну, ну, девочка, не плачь. Если ты думаешь, что Гон у нас большой парень, то подожди. Интересно, что ты скажешь, когда придет моя очередь. Он только приоткроет тебя своей маленькой штучкой... – внезапно он прекратил шептать, тихо вскрикнул и убрал руки с плеч девушки.

Что-то теплое брызнуло Аштарте на лицо. Она посмотрела вверх и поняла, что Атом пытается встать на ноги и вытащить стрелу, попавшую ему точно в глаз.

Гон тоже это увидел и молнией слетел с Аштарты.

В руках у него неизвестно откуда появился нож. Насильник развернулся, пригнулся и издал какое-то животное рычание от удивления и страха.

Не далее, чем в шести футах, частично скрытый нависающими кустами, притаился стрелок. Когда Атом наконец повалился на спину, все еще сжимая руками торчавшую у него из глаза стрелу, Гон прыгнул на стрелка – и получил стрелу точно в грудь. Он упал на колени, секунду качался из стороны в сторону в полном молчании, а затем рухнул лицом вниз в заросли тростника.

С трудом веря в свою удачу, Аштарта застыла. Не двигаясь, наблюдала она за своим спасителем, пробиравшимся к ней, раздвигая тростник. Наконец юноша остановился перед ней и стал разглядывать, большее внимание уделяя обнаженным интимным частям тела, пока девушка не начала извиваться на земле, лягаться и бросать на него гневные взгляды. "Да он совсем молод, этот странный юноша с луком и стрелами.

У него такая бледная кожа, и светлые волосы, а глаза... глаза голубые!" Теперь, когда Аштарта знала, что опасность ей больше не угрожает, голубые глаза незнакомца стали ее необычайно раздражать...

Принцесса гневно вскрикнула сквозь кляп, и наконец, их взгляды встретились. Она снова сверкнула глазами и попыталась привлечь внимание к своему рту. Спаситель понял ее, склонился и вынул кляп.

Аштарта сплюнула, а потом снова храбро взглянув в глаза незнакомца, спросила:

– Кто ты?

– Меня зовут Кхай, – ответил он.

Глава 6
Появление Кхайя

– Кхай, мои руки связаны за спиной, – сказала Аштарта. – Развяжи их.

Юноша нахмурился, затем внимательно оглядел тело Атома, которое в последний раз дернулось и затихло, и быстро проверил, мертвы ли оба тиранца.

– Мои руки! – повторила Аштарта, наблюдая за его движениями. – Развяжи их! Немедленно!

Кхай повернулся к ней и огрызнулся:

– А ты когда-нибудь говоришь «пожалуйста»?

– Что? – У принцессы от удивления открылся рот.

– Я спас тебе жизнь. Они убили бы тебя...

– Послушай, Кхай... – Аштарта с трудом сдерживала ярость. – Развяжи меня немедленно или я добьюсь, чтобы у тебя со спины кнутом содрали шкуру!

Кто ты такой? – Она нахмурилась. – Я никогда раньше не видела тебя в лагере, и ты говоришь со странным акцентом. Кто...

– Я – Кхай, – снова повторил юноша, склоняясь над ней. – Кхай из Кемета, – он помолчал пару секунд и добавил:

– Нубийцы называют меня Кхай-Мститель.

Девушка с удивлением посмотрела на своего спасителя.

– Из Кемета? Но тогда почему ты?..

– Спас тебя? Ты – еще девочка, а эти были... животными! Убийство – это то ремесло, которому мне следует научиться, чтобы когда-нибудь вернуться в Кемет и прикончить фараона Хасатута. Вот с этими двумя, – он кивнул на два трупа, и ноздри его раздувались от отвращения, – было несложно.

Он встал, раздвинул тростники, прищурился и посмотрел на реку.

– Теперь мне пора идти. Не думаю, что твои друзья будут искать одинокого воина.

– Воина? – хмыкнула она. – Ты еще мальчик.

И ты все еще не развязал мне руки!

– А зачем мне это делать, маленькая шлюшка? – повернулся он к ней.

– Шлюшка? – закричала она. – Шлюшка? Я – Аштарта, дочь Мелембрина.

Кхай ухмыльнулся еще больше.

– Конечно! Да! Ты – дочь Лиса! Ха! – Он снова посмотрел на обнаженную нижнюю часть ее тела. – И он позволяет тебе бегать по берегу реки с голым задом?

– Послушай...

– Пока.

– Нет, подожди! Кхай, послушай! Развяжи мне руки – и я дам тебе все, что попросишь.

Не то, что бы Аштарта не могла одна добраться назад в лагерь, просто она не хотела допустить, чтобы какой-то мальчишка ей не подчинялся, пусть даже у него странные голубые глаза, и он убивает людей, как прирожденный воин, и говорит о том, что хочет научиться этому «ремеслу».

Кхай вернулся и склонился над принцессой.

– А если я тебя развяжу, ты побежишь назад в лагерь и скажешь им, что я здесь?

– Нет, нет, я обещаю, что не скажу! – хватая ртом воздух, сказала девушка. – Я дам тебе...

– Все, что я попрошу?

– Да.

– Перевернись.

Аштарта подчинилась. Кхай вынул нож и разрезал путы. Принцесса села, потерла запястья и, увидев, что глаза юноши опять устремились туда, куда им следовало смотреть меньше всего, натянула подол, прикрыв нижнюю часть тела. Когда юноша снова улыбнулся, Аштарта со всей силы дала ему пощечину. Кхай в удивлении отпрыгнул, подвернул ногу и сел на кучу сломанных тростников. Тогда девушка весело засмеялась и погрозила ему пальцем.

– Ах, значит, вот как кушиты платят свои долги? – спросил он с упреком в голосе. – Если уж дочь царя такая, то что же ждать от остальных. Позор!

– Я в самом деле принцесса Аштарта! – закричала Аштарта. – И я плачу свои долги.

– Ты обещала мне все, что я попрошу.

– Да, – фыркнула она, показав ровные белые зубы.

– Тогда дай мне то, что эти мертвые мужчины украли бы у тебя...

Рот принцессы открылся от удивления, рука поднялась к внезапно покрасневшим щекам.

– Как ты смеешь...

– Ха! Так я и думал.

Но в глубине души Кхай радовался. Девчонка не была юной шлюшкой, хотя в Асорбесе было много проституток ее возраста. Кхай не думал, что получил бы особое удовольствие, если бы Аштарта согласилась. Это просто девочка, у нее, конечно, нет опыта Мхины.

Опыта? Да она просто ничего не знает и не умеет.

– Девственница, – обратился он к ней, – я освобождаю тебя от твоего обещания.

Кхай отвернулся, раздвинул камыши и вышел на яркий солнечный свет.

Как только он появился из зарослей тростника, огромная ручища схватила его за плечо и развернула.

Солнце ударило Кхайя прямо в глаза. Не готовый к нападению и ослепленный юноша инстинктивно потянулся к ножу. В то же мгновение он услышал крик Аштарты:

– Нет, Эфраис, не убивай его! Он мне помог!

Услышав приказ принцессы, Эфраис перевернул кривую зубчатую бронзовую саблю, взвесил в руке и врезал по виску Кхайя рукоятью клинка. Юноша тут же потерял сознание, нож выскользнул у него из руки и с всплеском упал в воду, но Кхай этого не слышал.

Эфраис не дал ему упасть, а перекинул через плечо, затем взял Аштарту за руку и сказал:

– Пойдем, маленькая принцесса. Тебе придется объяснить своему отцу, что здесь произошло. Я видел разбойников... похоже, это тиранцы. Их было только двое?

– Не думаю, – ответила Аштарта, тяжело дыша и стараясь не отстать от гиганта, идущего широкими шагами. Она нагнулась, чтобы вытащить из воды нож Кхайя, и увидела огромную шишку у мальчика на виске. – Ты его сильно ударил? Ты его не убил?

– Нет, но убил бы, если бы ты меня не остановила.

– Несмотря на то что он застрелил тех двух животных, набросившихся на меня?

– Но я же этого не знал. В любом случае, если наши враги дерутся между собой, это нам лишь на руку.

Эфраис повел Аштарту от реки. Девушка посмотрела назад, не понимая, почему часовой хочет обойти одно место на берегу, и резко вдохнула воздух, увидев ногу своей служанки, торчащую из высокой травы.

Она узнала Лауни по красному браслету на щиколотке.

– Лауни...

– Она мертва, – хриплым голосом сообщил Эфраис. – Она пошла за тобой по берегу, а я направился следом за ней. Если бы ты не убежала, а я шел побыстрее, то она, возможно, осталась бы жива.

Аштарта содрогнулась.

– А если бы этот кеметский мальчик не помог бы мне, то я присоединилась бы к ней, – заплакала Аштарта. – Бедная Лауни.

– Слишком поздно горевать, девочка, – проворчал Эфраис. – И у тебя еще будет много поводов лить слезы после того, как мы отчитаемся перед твоим отцом. Ему придется решать, что делать с парнем. А пока расскажи мне все, что знаешь о нем. Что он тебе сказал, если вообще что-то говорил? – Гигант внимательно посмотрел на принцессу. – Похоже, что он тебе понравился.

– Он мне помог и... я дала ему обещание.

– Да? И какое?

– Я обещала ему... что ему не сделают ничего плохого, – соврала Аштарта, но про себя добавила: «Когда-нибудь, Кхай из Кемета, странный, голубоглазый мальчик, я могу сдержать свое обещание... Но только после того, как стану царицей всего Куша, а ты – полководцем моей армии»...

Следя за девушкой уголком глаза, Эфраис удивился, почему принцесса вдруг зарделась.

Часть 7

Глава 1
Заклятие на смерть

В то время как часовой по имени Эфраис принес Кхайя, перекинутого через плечо, в лагерь кушитов, Анулеп в Асорбесе пал ниц перед фараоном в зале аудиенций внутри пирамиды и выслушал тираду из угроз и обвинений.

– Исчез! – шипел фараон из-под церемониального наряда и маски, правда, меньшего размера, чем во время выступлений перед народом. – Кхай сбежал? – Хасатут сидел на маленьком троне и весь дрожал от нетерпения и раздражения. – Ты говоришь, что его нет уже несколько дней... А я узнал об этом только сегодня утром? Что это за интрига, Анулеп? Я хочу видеть мальчика, а ты не можешь его представить!

– Он убежал, Всемогущий, – лепетал Анулеп, прижимая лысую голову к полу и в страхе косясь на маленькую, но тем не менее грозную фигуру царя-бога Кемета. – Он бежал в ночь после царского парада. Выбравшись из города, он отправился вверх по реке.

– Но почему мне об этом не сообщили раньше? – прошипел фараон.

– Я надеялся найти его и вернуть, – ответил визирь. – Я наказал бы его, заставил раскаяться, и вам, Всемогущий, не пришлось бы беспокоиться.

– Но это дело касается только меня лично! – закричал Хасатут. – Как он мог убежать? Где он сейчас? Немедленно позови моих черных магов. Они скажут мне, где он.

– Я уже ходил к ним, господин, – ответил Анулеп, подползая чуть ближе. – После исчезновения мальчика я постоянно советовался с ними. Даже они не могут сказать, как он сбежал, но они знают, где он сейчас.

– Ах так! – склонился вперед Хасатут. Его огромные глаза уставились на Анулепа сквозь прорези в позолоченной маске. – И где же он?

Анулеп дрожал всем телом.

– Он столкнулся с бандой разбойников-кушитов...

Они забрали его. Семеро великих увидели это в своей магической жидкости и...

– Кушиты! – зашипел Хасатут. – Снова эти проклятые кушиты! – Здоровая рука фараона выскользнула из-под одежды и сжала ручку трона так, что костяшки пальцев побелели.

– Маги говорят, – быстро продолжал Анулеп, – что сам Мелембрин командует этим отрядом. Как вам известно, о, Всемогущий, кушитский Лис уже несколько месяцев насылает свои отряды на Кемет.

– Месяцев? Мне казалось, что лет! – в ярости воскликнул фараон. – И что мы сделали, чтобы положить конец этим набегам? Ничего!

– Господин, час расплаты близок, – дрожащим голосом пробормотал визирь.

– Что? Каким образом? Говори, пока я еще тебя слушаю.

– Но вы же сами недавно приказали, чтобы войска отправились на запад! – ответил Анулеп, немного распрямляя спину. – Вы же сами послали армию, чтобы усилить границу с Кушем. Скоро они возьмут Мелембрина в кольцо.

– И ты утверждаешь, что Кхай находится в плену у царя кушитов?

– Так мне сказали семеро черных магов, господин. Разбойники захватили его примерно час назад.

Хасатут медленно опустился на трон, с которого привстал в ярости, и замолчал. В конце концов он задумчиво заговорил голосом, больше напоминающим шипение ядовитой змеи:

– Куш! Всегда Куш! Почему каждое второе слово, которое я слышу, связано с Кушем? – Теперь он снова сел прямо, а его голос стал громким и четким:

– Надо положить этому конец. Я хочу, чтобы все племена Куша были уничтожены и их пепел развеян по ветру. Кемет долго терпел соседей-паразитов. Пусть начнется война. Меня не волнует, что она будет длиться много лет и погибнут тысячи воинов, но Куш должен быть уничтожен. Пусть все увидят мощь фараона!

– Все будет так, как вы прикажете, господин, – Анулеп коснулся лбом пола.

– Вставай, верховный жрец, и принимайся за работу, – приказал Хасатут. – Встреться с полководцами и передай им мой приказ. Мы разделаемся с Кушем раз и навсегда, а после этого – кто знает? Не нравится мне этот черный выскочка Ньяка. К тому же в Нубии есть золото, много золота для отделки моей пирамиды.

– Господин, я ухожу, – Анулеп стал пятиться. – Я немедленно сообщу ваши приказы. Я...

– Вернись, визирь, – прошипел Хасатут. – На колени.

Когда Анулеп снова приблизился к фараону, тот положил здоровую руку ему на блестящую дрожащую голову.

– Визирь, – тихо сказал фараон, – если у меня появится подозрение, что ты каким-то образом помог мальчику бежать – например, испугался за свое положение и хотел нарушить мои планы – то тебя ждет плачевный конец.

И с этими словами он глубоко, специально медленно и сильно, вонзил длинные ногти в голову Анулепа.

– Господин, я...

– Очень плачевный конец, – фараон медленно провел ногтями по лысой голове Анулепа, оставив четыре кровавые царапины, затем оттолкнул верховного жреца ногой и крикнул:

– А теперь убирайся! Чтоб я тебя больше не видел.

* * *

Заходя в комнату семи великих, Анулеп испытывал те же чувства, что человек, оказавшийся в яме со змеями. Он содрогнулся – даже он, Анулеп! – и остановился на несколько секунд перед дверью, собираясь с духом, прежде чем оказаться среди сосудов с пузырящимися жидкостями и услышать монотонные заклинания. Как только он вошел, семеро магов зашевелились и бормотание прекратилось. Один из них обратился к визирю голосом, напоминающим шипение гадюки:

– Ты снова пришел говорить с нами, визирь?

– Да, я пришел снова, – подтвердил Анулеп, промокая платком кровь, выступившую из царапин на затылке.

– Мы не лекари, Анулеп, – прошептал второй маг. – Мы не сможем залечить твои раны.

– Следи лучше за своим здоровьем, колдун! – рявкнул визирь.

– Что-нибудь не так?

– Я не стану отнимать у вас время, – заговорил Анулеп. – Фараон подозревает, что я обманул его, причем с вашей помощью!

Семеро магов тут же начали смеяться. Когда же веселье поутихло, один из них заметил:

– Мы не помогали тебе обманывать фараона.

– Правда? А как насчет мальчика Кхайя? Вы могли его найти, пока он находился в Асорбесе, если бы захотели.

– Мы ничего не знали про мальчика! – заскулил третий маг. – Мы узнали про него только после того, как ты нам рассказал. Какое нам дело до каких-то мальчишек, нам, которые служат бессмертным богам!

– Но я скажу, что вы о нем знали, – улыбнулся Анулеп, – если решу, что вы обманываете меня.

– Ты нам и раньше угрожал, визирь, – прошипел маг с голосом змеи, – нам, которые всегда служили тебе верой и правдой. Мы не скажем фараону о твоем обмане.

– Не скажете, потому что иначе меня тут же убьют. Тогда и вы долго не продержитесь. Даже если фараон оставит вас в живых, вы все равно не будете в безопасности. Требуется сильная магия, чтобы отклонить стрелу, выпущенную из лука, или высушить каплю редкого яда, добавленную в чашу с вином.

– Снова угрозы, Анулеп?

– Слушайте меня! – рявкнул визирь. – Я угрожаю вам потому, что боюсь. Вы видите мою голову?

Это сделал фараон. Он так разозлен, что может убить меня. Вы знаете, какое удовольствие он получает от убийства. Но редко он убивает тех, кто ему служит.

Однако одно небрежно оброненное слово и... – Визирь провел пальцем по горлу.

– Мы понимаем тебя, – сказал тот, кто говорил только шепотом. – И тебе нечего нас бояться. Мы желаем тебе долгих лет жизни.

– Уверен, что вы говорите искренне, – ухмыльнулся Анулеп и уже собрался уходить, но в последний момент остановился.

– И еще... Я знаю, что вы можете влиять на то, что случится в будущем. Вы можете кое-что сделать для меня. Час назад вы сказали мне, что мальчик Кхай попал в руки кушитов.

– Это так, – ответил маг с резким высоким голосом и иссушенным лицом, наполовину скрытым тенью. – Я видел это сам, а в мире нет никого, кто видел бы так же четко и на такое же расстояние, как я.

– Прекрасно, – кивнул Анулеп. – А теперь слушайте: солдаты Хасатута в этот раз могут схватить Лиса. Если так случится, мальчик должен умереть.

Вы понимаете меня? Насылайте какие угодно чары, делайте все, что нужно, но обеспечьте, чтобы Кхай Ибизин не вернулся в Асорбес.

– А если разбойников не поймают? – уточнил один из семи магов.

– Мне все равно. Несомненно, кушиты сами прикончат беглеца. Главное, чтобы он оказался подальше от Кемета. Я не допущу, чтобы меня сменил сын убитого архитектора.

– Мы понимаем, – кивнули семь магов одновременно.

– Хорошо. И вот еще что: я надеялся на то, что Кхай сбежит. Я рассказал ему об одном и показал другое, – и он убежал. Только... я надеялся, что он погибнет. Он не умер. Тогда я послал солдат фараона на улицы города на его поиски. Они должны были привести мальчишку ко мне, а я убил бы его другим способом. Но воины его не нашли...

– Мы могли бы его найти, – прошипел маг змеиным голосом.

– Да, – ответил Анулеп. – А также раскрыть мой план. Если бы я использовал вас в этих поисках, то фараон узнал бы о том, что это я подстроил побег Кхайя. Наш правитель мог бы даже приказать вам защитить мальчика, хотя это идет вразрез с моими планами. А теперь? – Он пожал плечами. – Теперь это роли не играет. Я лишь хочу напомнить вам, что если обнаружится мое участие в этом деле, то ваши жизни окажутся под угрозой.

– Мы можем только повторить, визирь, что нас тебе нечего бояться, – заверил его говорящий шепотом.

Анулеп медленно кивнул, снова промокнул платком кровоточащую голову, а потом оглядел каждого мага по отдельности. Наконец, очевидно, удовлетворенный, он повернулся и удалился.

Когда прошло какое-то время после ухода визиря и затихло эхо его шагов в пустых коридорах, наступила тишина, и маг с голосом змеи прошипел:

– Лиса не схватят. Ни Лиса, ни мальчика Кхайя.

– Все правильно, – ответил маг, молчавший до этой минуты. – И мальчик останется жить.

– Если мы этого пожелаем, – сказал голос, напоминающий бульканье множества алхимических реторт.

– Не думаю, что мы сможем это предотвратить, – добавил четвертый. – Судьба мальчика была предопределена задолго до его рождения. Я чувствую это всеми костями.

– Такое вполне возможно, – прошипел первый, – но лучше удостовериться. Я приготовлю заклятие.

Тогда, если кушиты попадут в ловушку, Кхайя не возьмут в плен. Его убьют на месте.

– Ты так боишься Анулепа? – спросил шепчущий маг.

– Да, – послышалось шипение из темноты. – Я боюсь его больше, чем фараона. Хасатут делает то, что хочет, потому что он сумасшедший. Анулеп же находится в здравом уме, а поэтому гораздо опаснее...

* * *

Вернувшись в свою скудно обставленную келью, Анулеп направился прямо в укромный уголок и вынул небольшую деревянную шкатулку. Приподняв крышку, он уставился на комплект отполированных бронзовых зубов. Их для него изготовил опытный ремесленник три года назад, после того как Хасатут жестоко избил Анулепа. Ремесленник вскоре умер – внезапно и таинственно – и теперь только Анулеп знал о существовании этих зубов.

Визирь улыбнулся и осторожно вставил их в рот.

Они идеально подходили ему и было приятно чувствовать холод металла, прикасающегося к усохшим деснам. Правда, требовалось проявлять осторожность, чтобы язык не попал в капкан, потому что зубы были остры, как бритва!

Несколько секунд Анулеп нежно поглаживал свои царапины, затем вынул зубы и убрал их назад в шкатулку. Они предназначались для другого дня – того дня, когда фараон решит заменить своего визиря кем-нибудь другим. Анулеп прекрасно понимал, что будет означать подобная «замена». У Хасатута появится основание убить его. Анулеп сам даст его фараону при помощи своих бронзовых зубов!

Он снова посмотрел на ужасные зубы, лежащие в шкатулке, и улыбнулся, а потом медленно закрыл крышку...