Текст книги "Спастись от самого себя (ЛП)"

Автор книги: Брайан Филипп Уэлч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Сначала я решил, что всё это из-за того, что он съел у Snoop'а испортившуюся курицу и сыр, но спустя какое-то время, было уже совершенно понятно, что с ним всерьёз что-то не так. Несколько врачей пришли к нам и пытались помочь ему, но они не могли определить, что же конкретно было с ним не так. Нас просто убивало смотреть как он мучается.

В конце концов мы отправили его в больницу, где обнаружилось, что у него был вирусный менингит. Нам сообщили эти новости и сказали, что потребуется какое-то время на его выздоровление, так что мы прервали своё участие в фестивале Lollapalooza. Мы закончили примерно половину намеченных выступлений тура, но решили не продолжать тур без Munky. Это было тяжёлым временем для нас, в основном потому что мы совсем не хотели видеть как наш брат страдает.

После Lollapalooza, мы все вернулись домой и отдыхали какое-то время, дожидаясь пока Munky полностью выздоровеет. Это было хорошо – наконец-то отдохнуть, но вскоре после того, как ему стало лучше, настало время для записи нашего следующего альбома (Follow The Leader). Это была наша третья запись и мы шагнули на новый уровень, так что мы подошли к записи с уже совершенно другим мировоззрением, в отличии от Life Is Peachy. Мы проводили много времени, стараясь сделать его настолько хорошим, насколько мы только могли. К счастью, студия, в которой мы записывали этот альбом, находилась в Redondo Beach, так что я тратил гораздо меньше времени на то, чтобы добраться до студии, в отличии от остальных парней, который жили либо в Huntington Beach, либо в Лос-Анджелесе. Во время записи этого альбома, мы все работали с усилием сфокусировав своё внимание на записи хороших, качественных песен. Иногда мы оставались в студии по восемь часов в день, записывая потрясающие вещи. Иногда мы оставались ещё дольше, но так и уходили ни с чем. Такие дни приводили нас в уныние, но всё же мы прошли через них.

Одной из главных вещей, которой мы хотели заняться, было новое звучание нашей музыки, поэтому Munky и я начали использовать больше гитарных эффектов, стараясь выйти уже с новыми интересными звуками, которые помогли бы раскрыть сущность Korn. Поскольку мы были всерьёз сосредоточены на своей записи, мы в основном были трезвыми, находясь в студии в течение дня. Пока мы были трезвыми, мы были гораздо более собранными. Но когда ссолнце заходило, словно часы, мы снова начинали веселиться.

Наш процесс записи выглядел примерно так: мы закрывались в комнате на несколько часов и играли до тех пор, пока кто-нибудь не выдаст что-нибудь клёвое. Иногда это был Дэвид, внезапно сыгравший крутой бит. Иногда это был я или Munky, или Fieldy, выдавая классный риф, даже Джонатан иногда выдавал классные рифы. Как только у нас складывалась полноценная мелодия, Джонатан начинал писать лирику. Я помню одну песню, которая называлась "Got the Life", после того как Джонатан написал лирику для песни, мы все поняли, что она станет большим хитом. У неё был такой классный "дискобит" и лирика, которая казалась просто потрясной:

"Бог благодарит меня / ты никогда не увидишь свет / кто хочет увидеть? /

Бог говорит мне / ты уже получил жизнь / Да, я вижу."

Мы могли сказать, что эта песня станет известной, и она такой стала. Когда пришло время записывать видео для песни, мы решили использовать режиссера, которого звали McG. Он сделал наше первое видео, "Blind", которое нам очень нравилось, так что мы решили снова привлечь его для съёмок "Got the Life". Видео было разделено на три части. В первой, Джонатана донимает группа папарацци и в конце концов он разбивает их камеры бейсбольной битой. После этого Реджи и я отдаём нашу дорогую тачку бомжу (которого сыграл наш друг, реппер Tre из "The Pharcyde" (прим. ред.: The Pharcyde – рэп-группа из южного Лос-Анджелеса, образованная в 1991 году, особенно известная своими треками "Drop", "Passin' Me By" и "Runnin", последний стал саундтреком к фильму "8 миля", The Pharcyde выступала на фестивале Lollapalooza в 1994 году. Tre Hardson, участник группы, в период совместного творчества с группой был известен как Slimkid3, после того как он покинул группу в 2000-ом году, стал выступать под своим собственным именем Tre Hardson и выпустил два полноценных альбома. Внёс свой вклад в вокал песни "Cameltosis" с альбома "Follow the Leader")), и в конце, Манки и Дэвид ведут свою тачку вниз с крутого обрыва и она взрывается. (Должен отметить – это было весело, взрывать тачку в этом видео.)

В этом альбоме была также другая хорошая песня, которая тоже была довольно прикольной. Песня называлась "My Gift To You". В то время у Джонатана были проблемы в отношениях с его подругой, так что он написал эту сумасшедшую лирику о том как он душит её до смерти, а затем занимается сексом с её трупом. Вообще, большинство из нас не были уверены в значении тех слов, но всё таки мы полюбили эту песню, потому что в ней была сумасшедшая лирика, а мы были сумасшедшей группой. Большим синглом с того альбома была композиция "Freak on a Leash". Она была о том как Джонатан был словно наркоман на поводке – что-то вроде раба у госпожи.

Песня стала большим хитом, возможно благодаря видео на эту песню, который был просто охренительным. Это было наше самое высокобюджетное видео, потому что оно было полно визуальных эффектов и анимации. Самоё клёвое, что благодаря этому видео мы получили несколько наград "MTV video music awards", а также несколько Грэмми.

Другой волнующей песней с этого альбома была "Pretty", которая была о старой работе Джонатана в офисе коронёра Bakersfield (прим. ред.: в третьей главе я уже описывал значение этой профессии). Когда он был на этой работе, ему часто приходилось идти к людям и сообщать им о том, что их близкие, любимые погибли, и иногда ему приходилось перевозить тела умерших с различных несчастных случаев, катастроф в морг. Песня "Pretty" была об одном случае, когда ему пришлось доставлять тело мёртвой девочки из общественной душевой комнаты. Ребёнок был изнасилован и убит, и песня была о том, как тяжело для него было видеть часть этого ужаса.

У Джонатана также была и спокойная сторона, которую я очень любил. В то время как большая часть его лирики была очень тяжёлой для понимания некоторыми людьми, он всё же был разумным парнем. На альбоме Follow the Leader есть песня "Seed", которая раскрывает эту его спокойную сторону. Она была о его любви к сыну, Натану, и песня очень много значила для Джонатана.

Когда песни были написаны и настало время для записи, наши трезвые дни резко закончились. Мы начали записываться в студии в северном Голливуде, и пока мы были там, всё происходящее становилось довольно сумасшедшим. За всё время, пока мы делали запись, мы потратили много тысяч долларов на алкоголь. Но пьянки не были единственной вещью, которой мы занимались – у нас появилось много новых друзей из Голливуда, с которыми мы часто тусовались. В основном это были другие музыканты или люди из порноиндустрии.

Из всех этих вечеринок и записей я выучил одну довольно интересную вещь о порноиндустрии – в основном она была очень близка к музыкальной индустрии. Во-первых, и там, и там всё крутилось вокруг денег, и во-вторых, большинство людей в этой сфере были депрессивными наркоманами и алкоголиками. В результате, у нас было много общего с большинством порнозвёзд. Назло этим схожестям, всякий раз, когда я находился рядом с этими людьми из порноиндустрии, я всё время чувствовал сильные, тёмные, депрессивные чувства, витающие в воздухе, которые немного сводили меня с ума. В результате мне хотелось заниматься только моими гитарными треками, что, в основном, я и делал, с тех пор как Ребекка стала более ревнивой и для меня это было только к лучшему, что я не провожу слишком много времени здесь.

В то время я подхватил новую плохую привычку – словно мне обязательно нужна была ещё одна новая. Я начал садиться за руль пьяным, когда ехал из студии домой. Тогда у меня была новая машина и я думал, что копы не остановят меня, потому что я выглядел как самый обычный горожанин. Я старался ехать аккуратно, не бросаясь из одной стороны дороги в другую или что-нибудь в этом роде, особенно потому что у меня на коленях всегда была открытая упаковка. Оглядываясь сейчас на это, я очень рад, что я никого не сбил и сам не пострадал. Я не знаю каким образом я не был пойман и не попал в какой-нибудь инцидент в течение тех дней, но каким-то образом всё обошлось.

Несмотря на вечеринки и порно, мы по прежнему были сосредоточены на нашей записи, которой мы действительно теперь гордимся. Всякие сумасшедшие штуки, происходившие во время записи не увели нас в сторону от нашей сфокусированности на записи. Это тоже было хорошо, потому что мы не были единственными, кто оставался доволен результатом нашей записи. Это было потрясно для всех, кто слушал этот альбом и всех людей, которые покупали его.

Глава пятая

ЖИЗНЬ МЕНЯЕТСЯ

После выхода Follow the Leader, большая часть моей жизни рок-звезды была клёвой, но большие перемены уже замаячили на горизонте. Я знал, что важно всё время помнить, что это была моя работа, а значит я должен ответственно относится к деньгам, которые я зарабатываю. Когда начали появляться первые реальные деньги, у Korn всё начало идти хорошо, так что я решил, что сейчас прекрасное время, чтобы купить мой первый дом в Redondo Beach. Это была прекрасная перемена после того жилья, в котором мы жили. Ребекка и я поселились в новом доме с её сестрой и дочерью её сестры, и там было даже достаточно места для отдельной студии под гаражом, которую я сдал в аренду своим друзьям.

В это время, Ребекка и я несколько раз принимали метамфетамин, но в целом, мы делали больше хороших вещей и старались меньше обращаться к этому. У нас не было зависимости, мы принимали наркотик изредка и так продолжалось долгое время. Мы погрузились в прекрасную рутинную жизнь, в основном радуясь друг другу, в то время как я был занят написанием и записью новых песен для нашего альбома. Затем я испытал шок во второй раз в своей жизни:

Ребекка была беремена.

Теперь мы уже были готовы стать родителями, и мы были очень счастливы этому. Мы были старше (мне было 27 лет в тот момент) и более крепко стояли на ногах; но что более важно – мы просто знали, что у нас всё получится. Мы решили, что ребёнок укрепит наши отношения навсегда. Но была одна неувязка: я не хотел свадьбы и прочих подобных вещей, потому что одним из моих самых больших страхов был развод и потеря половины моих денег. Я имею ввиду, что я любил Ребекку и всё, но свадьба была большим шагом. Кроме того, у нас и так было всё хорошо, так зачем же что-то менять?

Проблема была связана с деньгами. Даже несмотря на то, что я начал зарабатывать приличные деньги, я по прежнему не был богат. В первый раз, когда Ребекка была беремена, приёмная семья сама покрыла все расходы, связанные с беременностью – всё, начиная с счетов врачей за пребывание в госпитале. Не будет сюрпризом тот факт, что статус рок-звезды не давал мне медицинскую страховку, а я не хотел платить наличные за все расходы, связанные с беременностью, так что я решил, что мне нужно получить медицинскую страховку для Ребекки. Когда я разузнал всё, я обнаружил, что на страховку для Ребекки и ребёнка уйдут практически все мои деньги, но если мы были бы женаты, то всё стоило бы намного дешевле. Хоть для меня это был один из самых хреновых и совсем не романтичных для меня фактов, я решил двигаться вперёд и жениться на ней, чтобы получить более доступную цену за её попечение. Но я в самом деле любил её, так что мне даже было немного хорошо от этого. Ребекка не хотела всей этой свадебной церемонии со священником, подружкой невесты и прочими людьми, традиционно присутствующими на свадьбах, вместо этого мы просто просмотрели жёлтые страницы (прим. ред.: Yellow Pages – различные рекламные справочники с телефонами в США), выискивая кого-нибудь, кто смог бы поженить нас. Должен отметить, что в тот момент мне нравилась эта идея, в основном потому что я не хотел просадить тысячи долларов на свадьбу. Мы поженились в местечке в одном из стрип-моллов (прим. ред.: стрип-молл в США – длинное одноэтажное здание, разделённое на секции, в которых размещаются магазины и прочие заведения; обычно располагаются вдоль трасс), который выглядел как один из тех магазинов, в которых вы можете арендовать почтовый ящик или корабельные контейнеры. В тот день в марте 1998 года, у нас впервые текли слёзы счастья. Мы решили провести наш медовый месяц после того, как она родит ребёнка. Вот такими мы и были – муж и жена в небольшом красивом доме, с ожиданием ребёнка в скором будущем. Жизнь становилась лучше.

И она была прекрасной долго, но я снова обращался к метамфетамину несколько раз. Например, однажды я сказал Ребекке позвонить одному из своих друзей, чтобы они продали мне немного наркотика. Я заставлял свою беременную жену идти и покупать мне метамфетамин, в то время как я ждал дома, потому что мне не нравились её друзья. Это было точно одним из самых хреновых моих поступков.

После того как она приносила наркотик домой, я принимал его и бодрствовал всю ночь, находясь под кайфом, играя на гитаре или смотря различные порножурналы, которые я прятал в нашей гостиной. Временами, на следующий день после принятия наркотиков, у меня бывали те, знакомые мне уже до боли, вспышки гнева. Иногда я даже делал больно Ребекке несколько раз. Бывало, что я огрызался и кричал на неё так сильно, что она сначала ударяла меня, но я тут же давал ей сдачу, сильно обхватывая её, заставляя её плакать, оставляя ей один или два синяка на её руках. Спустя годы, мы начали подшучивать и стали называть синяки, которые мы оставляли друг на друге, "любовными метками".

В перерывах между такими эпизодами жизни, мы были по настоящему счастливы. Несмотря на то, что такие случаи жестокости случались у нас всего несколько раз, я быстро понял, что моё поведение по отношению к жене было полностью неприемлемым и я должен был быстро измениться. Так что за несколько месяцев до рождения ребёнка я решил стать полностью трезвым и начать совершенно новую жизнь. Я просто сказал "нет" всем наркотикам и выпивке, и в конце концов был готов быть чистым от всего. Я даже начал правильно питаться и соблюдать рабочий режим. Это казалось невероятным и я первое время в те года ходил с ясной головой. Я мог сфокусироваться на различных вещах моего нового пути и я никогда не чувствовал себя лучше прежде.

Быть полностью чистым также позволило мне полнее, лучше осознать и пережить факт рождения моей дочери в июле. Я просто не могу описать чем была моя жизнь, когда моя детка пришла в наш мир. Дыхание новой жизни, которое мы все ощутили, когда она пришла в наш мир, было самой потрясающей вещью. Невероятно чудесной. Мы назвали её Джинни (прим. ред.: на английском "Jennea").

Я был в слезах. Ребекка была в слезах. Все были в слезах. Я смотрел на Джинни, пока я держал её в своих руках. Я был отцом. Я был отцом! Я не мог поверить в это. Это было так, словно боль от того, что мы отдали нашего первого ребёнка была исцелена нашим вторым ребёнком. Не то, чтобы она заменила мою любовь, которую я чувствовал по отношению к первому ребёнку, просто я чувствовал, словно мне был дан второй шанс стать настоящим отцом. Более того, было ощущение, что Ребекка и я получили ещё одну попытку стать счастливыми вместе. Я просто был уверен, что появление Джинни в нашей семье поддержит нас обоих в решении сделать ответственный выбор в наших жизнях. В этот раз ребёнок был моим. Она была нашим. Мы были родителями. И мы собирались стать лучшими родителями, какими мы могли бы только быть.

У Филди и Джонатана уже были дети и они оба приехали в госпиталь, чтобы поздравить нас и я со всей гордостью показывал им свою малышку. Теперь, когда у нас был свой ребёнок, я чувствовал, что мы были на пути обрести свою настоящую семью. Всё шло просто прекрасно.

В первую ночь, когда Джинни уже была дома, я только и делал, что часами напролёт стоял около её колыбели и глядел на неё. Мне было трудно поверить, что всё это было по настоящему; я не мог поверить, что теперь у меня был ребёнок. Как и большинство свежеиспечённых родителей, я очень боялся, что она прекратит дышать, потому что она была такой маленькой – я слышал о таких случаях прежде – я поставил будильник на подъём через каждые несколько часов, чтобы я мог проверить как она. Я никогда прежде в своей жизни не менял подгузники детям, но я делал это для неё, хоть я и плохо помню эти моменты. Ребекка была хорошей матерью – она была настоящей. Я волновался о том, чтобы всё делалось правильно и хорошо, а она постоянно успокаивала меня. Появление Джинни было большим чудом для нас. Всё становилось гораздо лучше, чем прежде.

Я всё время держал её на руках. Начиная со дня её рождения, когда я держал её в своих руках, смотрел на её маленькое личико и думал: "Она совершенство и я никогда не оставлю её".

Несколько недель спустя, я отправился в тур по Японии.

Для меня было весьма болезненным оставлять семью на какое-то время. В то время как меня угнетал тот факт, что мне нужно ехать, в то же время я был весь в ожидании первой в своей жизни поездки в Японию. Наше первое выступление там было по настоящему клёвым. Я даже решил выпить пива, чтобы отпраздновать. Всего одну бутылочку, думал я. Но после этого, я решил выпить ещё и ещё.

После этого я уже не был трезвым когда-либо. Я снова вернулся на свой старый путь, ко всем тем привычкам, от которых я пытался избавиться прежде.

Когда мы вернулись в Штаты, мы провели большой пресс-тур для промоушена нашего альбома Follow the Leader, и вскоре после этого, мы с нашими менеджерами пришли к идее создать тур под названием "The Family Values Tour". Идея состояла в создании нового тура, в котором для каждой группы будет сумасшедшая сценовая поддержка – как в Lollapalooza (прим. ред.: имеется ввиду, что как и в FVT, так и в Lollapalooza группы очень часто исполняют вместе какой-нибудь трек, как например Orgy feat. Jonathan Davis с треком Revival на FVT 1998 или KoЯn feat. Corey Taylor с песней Freak on a Leash на FVT 2006). Для открытия этого тура мы пригласили множество групп, таких как, например, Limp Bizkit и Ice Cube, и это сработало. В течение этого тура, продажи нашего альбома выросли до 100 000 и более копий в неделю. Мы стали большой группой. Быстро. Это было просто какое-то сумасшествие. Я витал в облаках; мы все витали в облаках. Мы не знали что делать со всем этим, что теперь нам следует делать после такого успеха.

Иногда решением становилась борьба. Какое-то время у нас с Ребеккой всё было прекрасно, но вещи, происходящие с группой, ломали всю нашу остальную жизнь. Давление на нас было просто гигантским – буквально все журналисты и люди из музыкальной индустрии обратили свой взор на нас, что для нас было тяжело перенести. Это как раз было время, когда у Джонатана начались очень тяжёлые времена, особенно ввиду того, что он был нашим фронтменом и большая часть давления попало именно на него. Он стал много пить Jack Daniels, что очень плохо влияло на него и бросало его в то состояние, когда он только рыдал и кричал всю ночь напролёт. У Джонатана был телохранитель по имени Лок, который в основном присматривал за ним, чтобы он не покончил жизнь самоубийством, поскольку Джонатан говорил об этом беспрерывно. В дополнение к пьянству, у него начались большие проблемы с чувством беспокойства, страха, так что ему пришлось часто обращаться к различным докторам, чтобы решить эту проблему. К несчастью, никто из них не мог помочь ему, но в один день он нашёл просто прекрасное лекарство для себя: Prozac (прим. ред.: Prozac, он же Флуоксетин, самый распространённый в мире антидепрессант). Он начал принимать его и, с тех пор, он уже был всё время трезвым. Его спокойствие помогло и нам справиться с нашим беспокойством по поводу известности и когда пришло время для записи нашего альбома номер четыре, мы уже кое как свыклись со своей популярностью.

В то время как слава была чем-то, что я всегда хотел, в то же время её размер был гораздо больше, чем я мечтал. Это было круто, но всё было совсем не так, как я себе это представлял в своих мечтах. Я не думаю, что кто-либо из нас мечтал, что всё будет именно так. Когда я раньше мечтал об известности и жизни рок-звезды, я всегда представлял себе как я буду невероятно счастлив. Я представлял, что у меня всё время будут фанаты и жизнь, которую я люблю. Но я никогда не видел себя в будущем вышедшим из под контроля алкоголиком и наркоманом. Я никогда не мечтал о том, что члены моей группы будут всерьёз думать о самоубийстве. Я не мог себе представить, что давление на нас окажется настолько сильным и всем нам постоянно придется с ним бороться. И конечно я не думал, что у меня будут жена и дочь, которые будут сидеть без меня дома, скучая по мне месяцами, и, в то же время, я буду также скучать по ним. В остальном был всего один момент, о котором я действительно мечтал – радость от того, что мы сочиняем музыку, радость обладания фанатами, которые любят смотреть как мы играем вживую. Это было просто потрясающее чувство и иногда его было достаточно, чтобы забыть о недостатках этой жизни. Но в конце концов, остальная трагедия ситуации убивала всё волнение, весь кайф во мне.

Спустя какое-то время концерты Korn стали гораздо более крупными и масштабными. Мы выступали с различными громкими шоу из-за того, что Follow the Leader достиг бешеной популярности. Вследствие этого, закулисные вечеринки тоже стали большими. Мне было неудобно брать с собой в дорогу Ребекку и Джинни, так как было слишком много вечеринок, так что я отправлялся в тур один. Теперь у меня была семья и у меня даже была одна мысль: отыграть с Korn концерты в течение нескольких лет, пока у меня не накопиться достаточно денег, а затем уйти на отдых вместе со своей семьёй. С этой мыслью я зашёл так далеко, что даже пообещал Ребекке, что в один день все эти поездки и туры закончатся. Но затем я не сдерживался и снова начинались вечеринки. Дурак я.

Все мы были уже женаты, и мы установили правило внутри группы, что наши жёны могут быть с нами в дороге не более трёх дней подряд. В то же время мы старались бывать почаще со своими жёнами, рассказывая им, что было бы гораздо веселее, если бы они были с нами в туре. Но в реале, хоть мы и хотели, чтобы они пришли, мы всё же не хотели, чтобы они видели все эти вечеринки.

Команда Korn (наши менеджеры и прочие сотрудники, обслуживающие наши туры) делала большую работу по устройству наших концертов в каждом новом городе, но у них также была и другая работа: раздавать разным красивым девчонкам, которых они находили в толпе, пропуски, по которым они смогут пройти на нашу вечеринку после шоу. Они просто выходили к девушкам и спрашивали их, хотят ли они потусоваться с членами группы после концерта, и большинство из них отвечали: «Да, конечно!» Даже если у них был парень. Иногда эти девушки спрашивали, могут ли они с собой взять своего парня за сцену, но ответом всегда было: «Нет, группа хочет только девушек на вечеринку.» И некоторые девушки действительно оставляли своих парней и шли на вечеринку. (Первое время у нас была проблема с несовершеннолетними девушками, но мы стали проверять их возраст по документам, так как мы не хотели судебных исков.) После концерта, охранники формировали длинную очередь из всех отобранных девушек, потом удостоверялись, что мы готово принять их. Если мы отвечали, что готовы, они запускали их и начиналась вечеринка.

Несмотря на преследующее нас клише секса в дороге, это не было частью моей жизни рок-звезды. Я не подписывался на это. Моя семья значила для меня больше, чем те девушки, и, также, я никогда не хотел лгать об измене. Я просто хотел тусоваться в дороге и играть музыку вместе с моими друзьями, я не собирался спать с множеством девчонок, ставя зарубки на своём ремне.

Некоторые парни скажут, что я теряю большой шанс оторваться со всеми этими девчонками, но я бы ответил им, что меня совершенно не волнует эта перспектива. Меня по прежнему угнетало то, что они из-за этого смеялись надо мной. Я начал чувствовать себя каким-то диким или что-то вроде этого, раз я отказываюсь от секса с этими девушками, которые добровольно готовы отдаться, всё выглядело так, будто я не был настоящим мужчиной. Даже если я не принимал участие (в основном), я по крайней мере смотрел на всю эту сумасшедшую закулисную жизнь. Она была повсюду. Рядом с нами постоянно были стриптизёрши, которые танцевали для любого, кто хотел бы получить «танец на коленях» (прим. ред.: это когда вы сидите в кресле, а стриптизёрша извивается у вас на коленях), но, в то же время, когда для меня это не казалось изменой, я присоединялся.

У нашего технического персонала был отдельный автобус, который мы назвали P-One Bus. Эти парни всегда развлекались так, словно они настоящие рок-звёзды. Они отрывались на всю катушку каждый вечер. Это были двенадцать чуваков, спящих в автобусе (из которого постоянно воняло), и каждый вечер вокруг этого автобуса бегали обнажённые девушки. Они по настоящему выходили за все границы разумного. P-One Bus также был местом, куда шёл любой, кто хотел закинуться наркотой. Было похоже, что эти парни знали каждого наркодилера в каждом городе, в который мы приезжали, и они всегда были готовы прикупить у них всякого крека. Некоторых из них мы увольняли, потому что они плотно сидели на наркоте.

Со всеми этими вечеринками, с выпивкой, наркотиками, всё казалось таким, словно настало большое весёлое время. Мы отыгрывали гораздо более крупные концерты для тысяч фанатов, которые уже знали наше звучание и помнили наши песни наизусть. Это уже не было похоже на те туры, с которыми мы когда-то начинали – теперь мы были хэдлайнерами и люди приходили на концерт из-за нас. Иногда группы, которые выступали на разогреве наших концертов, бывали освистаны нашими фанатами, как когда-то мы были освистаны фанатами Megadeth. С каждым вечером толпа становилась всё больше и больше, становилась более дикой. Всё это было гораздо больших размером, чем мы могли себе когда-то представить, и всё ещё продолжало расти.

Несмотря на весь этот успех, я временами стал впадать в депрессию, потому что на самом деле я хотел быть дома со своей семьёй. За исключением времени, когда мы были непосредственно на сцене, я не любил находиться в дороге. Несмотря на своё уныние, я не допускал, чтобы остальные члены группы видели, как я был несчастлив, я прикрывал всё вечеринками. Я всё время старался рассмешить людей, делая что-нибудь смешное или всякие тупые вещи. Вот таким я и был, наверное напиваясь и ведя себя как клоун, я следовал единственной дорогой, которую я знал.

После того как The Family Values Tour закончился, шумиха понемногу улеглась. В течение тура, мы привлекли к факту нашей популярности и побороли большую часть своих страхов и волнений по поводу окружающего нас успеха, но по прежнему между членами группы остались былые разногласия, которые усилились, когда мы вернулись в студию для записи нашего четвёртого альбома, Issues. В это время, стало похоже, что Дэвид весьма отдалился от нас, стал держаться на дистанции. Ему было неинтересно тратить своё время на создание песен и это расстраивало всех нас, особенно Джонатана и Филди. Дэвид, в свою очередь, устал от них – он и Филди никогда не были по настоящему в хороших отношениях, ещё со времен LAPD. (Манки и я всегда занимали нейтральную позицию в группе – мы старались не принимать чью-то сторону.)

Но Дэвид не был единственной проблемой. Была также проблема с Филди. Мы с ним были лучшими друзьями много лет. Но я устал от него. С выпуском каждого альбома, его поведение становилось всё хуже и хуже. Он любил хип-хоп, и он по настоящему старался жить жизнью большого рэпера, но это превозносило его эго. Как раз со времени записи Issues мы стали подшучивать над ним за его спиной, называя его фанатичным рэпером и далее в таком же духе. Почему мы подшучивали за его спиной? Потому что мы боялись сказать ему что-либо в лицо. Никто не хотел спорить с Филди, потому что он был очень грубым в спорах. Он становился жестоким и говорил самые плохие, болезненные слова, какие только мог, только для того, чтобы привести свой аргумент. (Должен отметить, я слышал, что Филди поработал над своим поведением и теперь он по настоящему клёвый парень.)

Я думаю, мы все устали друг от друга, это путь любой группы, если они проводят года вместе. Мы были группой, которая работала усердно; мы тратили уйму времени на туры, записи, интервью и съёмки видео. Мы просто были вместе слишком много и это измотало нас. У нас даже появилась шутка, о которой мы вспоминали в каждом туре. Мы стали называть каждый новый день День Сурка, потому что всё было в точности как в фильме Билла Мюррей. В фильме, когда герой Билла Мюррей просыпается каждое утро, весь его день повторяется снова и снова. То же самое чувствовало большинство из нас, находясь в дороге: каждый день мы просыпались после обеда, ужинали, отыгрывали концерт, затем развлекались в течение нескольких часов, оставшихся до утра. На следующий день всё снова повторялось.

В течение всего этого времени, шоу были единственной вещью, которые нравились мне, и после того как концерт заканчивался, остаток дня тянулся для меня невероятно долго. Если мы могли отдохнуть немного во время вечеринки, то у нас оставалось ещё немного времени, и нам было чем заняться во всех этих различных городах, где мы выступали. Но мы оставались в своей колее и веселье длилось бесконечно долго, так что всё, что хотел каждый из нас после этого – это хоть немного поспать. С течением месяцев, вся эта рутина становилась всё больше и больше. Вся эта жизнь вместе, была похожа на то, будто мы были женаты друг на друге и нам никогда не хватало пространства.

Так что когда у меня появилось немного времени, чтобы покинуть парней и побыть дома, перед тем как мы сядем за создание и запись Issues, это делало меня счастливым. Каждый раз, когда я возвращался из тура, я был очень рад этому, потому что в домашней жизни не было всего того сумасшествия, которое было в туре. Я просто знал, что моя жизнь в семье будет идти прекрасно, и пока мы с Ребеккой держим свои привычки под контролем, всё будет хорошо. Мы были по настоящему счастливы. Мы с ней валяли дурака, танцуя смешные танцы и корча смешные рожи, пытаясь довести других до истерического смеха. Она постоянно придумывала различные ласковые прозвища для меня, например, «медвежонок», и затем называла меня так перед остальными парнями из Korn, чтобы заставить меня смущаться.