Текст книги "Новый Ковчег"

Автор книги: Бойд Моррисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

Тот лишь покачал головой, все еще ошеломленный состоявшимся разговором.

– Не знаю. Пока – наверное, да.

– Значит, с ним теперь можно установить деловые контакты?

Майлс умел ковать железо, пока горячо.

– Если сумеете – пожалуйста, – сказал Тайлер и поднял палец. – Только без моего руководства проектом. Думаю, к этому мы пока не готовы.

– Отлично, – сказал Майлс, едва не потирая руки при мысли о новых доходах. – И, кстати, пока я тут, – Эйден просил, чтобы ты с ним связался. Говорит, у него есть для тебя кое-какие интересные новости. – Он протянул Тайлеру свой мобильный телефон. – А я пока поговорю с генералом Локке о возможностях, которые «Гордиан» мог бы предоставить Агентству по сокращению военной угрозы.

Он покатил к командному пункту, оставив Тайлера рядом с Диларой.

– Всего один звонок, – сказал Локке, – а потом летим в Сиэтл.

– Хорошо, – сказала она. – Хотя бы смогу принять душ.

Тайлер набрал номер Эйдена, который ответил с первого звонка.

– Тайлер? Я слышал, ты там отлично развлекся. Завидую.

– Уверяю тебя, завидовать нечему. Послушай, Эйден, я страшно устал. Майлс говорил, у тебя для меня что-то есть.

– Совершенно верно. Помнишь ту бумажку из медальона Дилары, что ты отдал нам на анализ? С буквами К.П.С.?

Книга Пещеры Сокровищ.

– Если честно, – сказал Тайлер, – я про нее забыл. Вы что-нибудь нашли?

– Два набора цифр и букв. Мы смогли прочитать следы от пера с помощью сканирующего микроскопа. Думаю, это широта и долгота.

Тайлер записал их – 122.bggyuW, 48.hutzsN – и внимательно посмотрел на странные координаты.

– Почему они кажутся мне знакомыми? – сказал он.

– Потому что ты находишься точно на сто двадцать втором градусе западной долготы и сорок восьмом северной широты, – ответил Эйден.

– Без десятичных цифр это может быть где угодно на острове. А что насчет букв?

– Откуда мне знать? Так написано на той бумажке из медальона.

Тайлер повернулся к Диларе.

– Твой отец пользовался кодом в своих записках?

– Зачем? – ответила Дилара.

– Он оставил тебе сообщение, – Тайлер показал ей координаты. – И, думаю, там говорится еще и о чем-то другом. Знаешь, как это прочитать?

– Думаю, да. В записках, в содержание которых никого не хотел посвящать, он использовал шифр. В детстве научил меня, и я иногда пользуюсь им в своих записях. Кроме нас двоих, никто его больше не знает.

Посмотрев на координаты, она взяла у Тайлера ручку и, быстро перечеркнув каждую букву, заменила ее цифрой.

– Спасибо, Эйден, – сказал Тайлер. – Попробуем выяснить, что там.

– Сообщи, если чего найдешь, – Эйден отключился.

– Что там, как думаешь? – спросила Дилара.

– Есть лишь один способ узнать. – Он махнул проходившему мимо солдату. – Сержант, можно попросить ваш GPS-навигатор?

– Да, сэр, – ответил удивленный сержант, протягивая ему прибор.

Координаты были настолько точны, что отец Дилары наверняка пользовался GPS-навигатором, чтобы их получить. Тайлер ввел их в прибор, и результат его вовсе не удивил.

– Это здесь, в комплексе, – сказал он.

К Диларе тут же вернулась вся ее прежняя энергия.

Указанное место находилось примерно в трехстах ярдах к северу, в стороне леса, отделявшего комплекс от ограждения. Светя фонариком, они с Диларой подошли к огромной сосне, которой было наверняка не менее полтысячи лет. В дереве зияло черное дупло – след прошлых лесных пожаров.

– Отец что-то здесь закопал, – сказала Дилара. – Он же все-таки археолог. Нужно будет вернуться сюда с парой лопат.

Тайлер посмотрел на землю, усыпанную сосновыми иголками. Если ее отец что-то здесь зарыл три года назад, все следы давно стерлись. Возможно, мог бы помочь подземный радар.

Он уже собирался вернуться вместе с Диларой назад, но вдруг остановился и спросил:

– Зачем твоему отцу что-то здесь прятать?

– Не знаю. Видимо, нечто такое, что не должно попасть в руки Элрику.

– Если он находился здесь в качестве посетителя, тебе не кажется, что ему несколько странно было бы идти сюда с лопатой? Кто-нибудь мог заметить.

– Возможно, он копал руками.

– Руками он не смог бы выкопать столь глубокую яму. А даже если и смог бы, то вернулся бы весь грязный и окровавленный. Элрик бы сразу понял, что что-то не так.

– Тогда как еще он мог…

Она замолчала, и оба уставились на дерево.

Тайлер посветил в дупло. Ничего, кроме щепок и воды. Наклонившись, он посмотрел внимательнее и увидел круглый отблеск – конец трубки диаметром в два дюйма, воткнутой в прогрызенную насекомыми часть ствола. Попытался до нее дотянуться, но рука не пролезала.

Тогда попробовала Дилара. Ей пришлось трижды дернуть, прежде чем удалось вытащить трубку.

Она оказалась белой, непрозрачной, длиной в два фута, плотно закрытая водонепроницаемой крышкой. Дилара стерла с трубки грязь краем рубашки и, глубоко вздохнув, открыла крышку.

В тусклом свете Тайлер увидел свиток пожелтевшего пергамента, выглядевший очень древним. Посередине он был обернут листком современной белой писчей бумаги. Дилара осторожно развернула записку.

Она пробежала по ней взглядом, и глаза ее наполнились слезами. Дочитав до конца, женщина посмотрела на Тайлера.

– Твой отец? – спросил он.

Дилара кивнула.

– Он хотел, чтобы я это нашла. Это Книга Пещеры Сокровищ. Способ найти Ноев ковчег.

57

Когда Тайлер вышел из вертолета на летном поле в Сиэтле, ему показалось, что прошли месяцы с тех пор, как они с Диларой в первый раз прилетели сюда из Лас-Вегаса всего пять дней назад. Во время полета Грант не мог говорить ни о чем другом, кроме как о Тиффани и долгожданном возвращении в Сиэтл, и Тайлер мог за него лишь порадоваться. Вестфилд жил в квартире в центре города, и Майлс предложил подвезти его в своем микроавтобусе до штаб-квартиры «Гордиана». Тайлер поехал вместе с Диларой на своем «Порше». Поскольку она уже бывала у него дома, он снова предложил ей переночевать у него. Разница на этот раз заключалась в том, что их не преследовали обученные убийцы.

Ее отец зашифровал записку в медальоне весьма умно. По первым цифрам сразу стало ясно, что речь идет о широте и долготе, но из-за закодированных букв координаты оказались слишком неточны, чтобы их можно использовать для поиска спрятанных документов. Никто, нашедший записку, кроме Дилары, не мог ее расшифровать.

Пока Тайлер вел машину, Дилара прочитала ему записку, обнаруженную в контейнере. Ее настолько переполняли эмоции, что несколько раз ей приходилось замолкать, чтобы снова собраться с духом.

«Моя дорогая Дилара,

Мне очень жаль, что ты нашла это письмо, поскольку это означает, что мои подозрения оказались верными и, вероятнее всего, меня нет в живых. Мне очень жаль, что я не смог поделиться с тобой величайшим профессиональным достижением в моей жизни. Боюсь, что ради удовлетворения своего любопытства и тщеславия я связался с человеком, который ищет то же самое, но совершенно с другими целями. Я начал подозревать, что Себастьян Элрик настолько жаждет власти, что рано или поздно предаст меня. И потому спрятал этот документ, чтобы ты смогла его найти. Этот свиток – единственный известный экземпляр Книги Пещеры Сокровищ.

Я нашел этот свиток во время раскопок на севере Ирака. Решил не сообщать о нем прессе, надеясь, что смогу найти Ковчег сам. Однако у меня закончились средства, и с помощью моего старого друга Сэма Уотсона я нашел нового спонсора, Элрика. Он видел Книгу, но я единственный, кто может ее расшифровать. Обнаружив, что он ищет других переводчиков, почувствовал, что нужно ее спрятать.

Ты можешь стать одним из таких переводчиков. Если внимательно ее прочитаешь, она приведет тебя к знаменитому кораблю Ноя и источнику бедствий, который он до сих пор хранит внутри. Элрик начал подозревать, что я скрываю от него информацию. Лишь с помощью медальона я мог передать тебе мое сообщение. Надеялся, что если пошлю его тебе как подарок на день рождения, это не вызовет никаких подозрений.

Если ты читаешь все это, то наверняка перехитрила Элрика. Но будь осторожна. Боюсь, что он может пойти на крайние меры, узнав, что эти документы у тебя.

Надеюсь, ты примешь решение завершить работу, которую не смог закончить я, и откроешь Ноев ковчег для всего мира. Если так – удачи тебе. Но что бы ты ни решила, знай, что твоя мать и я всегда тебя любим.

Хасад Арвади».

– Он ведь умер, да? – с неподдельной болью спросила Дилара.

– Мы этого не знаем, – ответил Тайлер, хотя на самом деле в это не верил.

– Нет, его больше нет. Я знаю.

Локке положил ладонь на ее руку.

– Мне очень жаль, Дилара. Обещаю, мы выясним, что случилось с твоим отцом.

Она сжала его руку.

– Спасибо. Это очень многое для меня значит.

Тайлер дал ей молча выплакаться. Несколько минут спустя она убрала руку, чтобы вытереть платком глаза, и сказала:

– Мой отец хотел, чтобы я нашла Ковчег, и именно это я и собираюсь сделать.

– В записке твоего отца говорится, что «бедствие» до сих пор находится внутри, – сказал Тайлер. – Это подтверждает слова Элрика. Та самая реликвия с прионной заразой – Арконом – все еще в Ноевом ковчеге.

– Но Элрик говорил, что ему так и не удалось добраться до Ковчега. Если он не смог проникнуть туда, как он нашел реликвию?

– Придется спросить его самого. Возможно, воспользовавшись его же сывороткой правды. А пока – что дальше?

– Дальше?

В ушах Тайлера эхом прозвучали слова отца.

– Нужно уничтожить последние остатки Аркона.

– Я заберу свиток в свою лабораторию в Калифорнийском университете и проанализирую его. У нас есть оборудование для изучения древних документов, а этому, похоже, по крайней мере три тысячи лет. Он очень хрупок, – произнесла Дилара.

– Кто еще будет этим заниматься?

– Никто. Если свиток действительно приведет нас к Ноеву ковчегу, я не хочу, чтобы туда устремились толпы. Знаю, тебя беспокоит, чтобы Аркон снова не вырвался на свободу, но меня не меньше беспокоит и возможная потеря исторического памятника. Бесценные артефакты могут разворовать или просто растоптать.

– Для тебя это будет выдающаяся находка. Она изменит твою жизнь.

– И твою тоже.

– Нет. Я инженер, а не археолог. Так что целиком оставляю всю славу тебе.

Остаток поездки прошел в молчании. Мысли обоих были заняты возможными последствиями подобного открытия.

Когда они приехали, Дилара аккуратно вернула свернутую записку обратно в трубку, закрыла ее крышкой и тяжело вздохнула.

– Он бы тобой гордился, – сказал Тайлер.

Слова его вызвали совершенно противоположный эффект. Дилара разразилась рыданиями.

– Я такая идиотка, – всхлипывала она. – Все эти годы считала его сумасшедшим, а он оказался прав. А теперь его больше нет, и никогда не смогу сказать ему, как я им горжусь.

Тайлер привлек ее к себе, положив голову на плечо.

– Он знает об этом. Знает.

Дилара подняла залитое слезами лицо. Никогда прежде она не казалась столь прекрасной и столь уязвимой в его объятиях. Наклонившись, он поцеловал ее в щеку, ощутив соленый привкус на коже.

Дилара глубоко вздохнула, и их взгляды встретились. Напряжение вдруг спало, и они крепко поцеловались, словно пытаясь слиться навсегда. Тайлер почувствовал, как она прижалась к нему всем телом.

– В душ? – выдохнула она ему в ухо.

Только теперь Локке заметил, что оба они покрыты потом и грязью.

Кивнув, он снова поцеловал ее. Желание становилось почти невыносимым. Он снова чувствовал себя, словно возбужденный подросток.

Все так же обнявшись, они добрались до ванной и начали расстегивать друг на друге пуговицы и развязывать шнурки, отбрасывая в сторону одежду и обувь, пока на них не осталось ничего.

Они ввалились в ванную, и Тайлер начал на ощупь искать кран. Дилара потянула его за руку, и он тут же понял ее настойчивость.

– Потом, – сказала она, увлекая его на ковер.

Душ мог и подождать.

На следующее утро Тайлер проснулся раньше обычного. В окна падал яркий свет – накануне, спеша оказаться в постели, он забыл закрыть жалюзи. Рядом с собой Локке чувствовал незнакомое тепло. Дилара спала, прижавшись к нему обнаженным телом и положив голову ему на грудь. Он чувствовал на коже ее легкое дыхание, а от раскинувшихся по подушке волос исходил пьянящий запах шампуня. Тайлер улыбнулся, вспомнив то, что произошло на полу ванной, последовавший за этим долгий душ, а затем страстную любовь среди окутывавших теперь простыней.

Его приятные ощущения нарушил пронзительный телефонный звонок. Неохотно высвободившись из объятий Дилары, он снял трубку и заплетающимся языком проговорил:

– Кто бы это ни был, лучше скажите, что я выиграл в лотерею.

– Боюсь, я тебя разочарую, – послышался голос Гранта.

– Ладно. Который час?

– Восемь утра. Я бы тоже еще спал, но у нас большая проблема.

Тайлер сел на постели.

– Что случилось?

– Военные, в конце концов, проникли в ту комнату, где скрылись Элрик, Каттер и остальные.

– Их поймали?

– Увы. Это вовсе не убежище, как мы думали. Там потайной коридор. Он ведет к подземному доку для подводных лодок, куда вполне могла бы поместиться небольшая лодка вроде той, что у Элрика на яхте.

– Да ты шутишь, – сказал Тайлер.

– Мне очень тяжело это говорить, – ответил Грант, – но Элрик и Каттер сбежали.

НОЕВ КОВЧЕГ

58

Садясь в только что заправленный «Лирджет» в лондонском аэропорту Хитроу, Элрик вновь оценил настойчивость Каттера, всегда требовавшего наличия запасного плана. В оригинальных спецификациях «Оазиса» ничего не говорилось о доке для подводных лодок, но Каттеру не нравилась мысль о том, что они могут оказаться в ловушке среди бетонных барьеров. Когда они передавали контракт от «Гордиана» Коулмену, Каттер убедил Элрика добавить новое требование о наличии подземного дока, и теперь Себастьян был этому только рад. Иначе оказался бы в плену американской армии.

Элрик вывел подводную лодку к пристани в гавани Дир-Харбор на острове Оркас. Там они угнали парусную шлюпку и, бросив подводную лодку, отправились в Ванкувер, где имевшиеся у миллиардера на Каймановых островах средства позволили ему без лишних вопросов нанять самолет. Каттер знал, где раздобыть идеальные фальшивые паспорта.

Локке рано или поздно узнал бы о его бегстве, но Элрик имел восемь часов форы, если не больше. Он мог добраться до Ноева ковчега раньше, чем Тайлер сумел бы выяснить, куда он отправился. К тому времени в руках у него уже был бы единственный оставшийся в мире образец Аркона.

Повертев в пальцах флешку, Элрик улыбнулся помрачневшей Петровой. Она и Каттер переживали неудачу куда тяжелее, чем он сам. Элрик же оставался спокоен, зная, что у него, как и у Каттера, всегда имеется запасной план. Правительство США могло заморозить его счета, но они не знали обо всех его деньгах. Имея в распоряжении сотни миллионов долларов, можно пережить даже столь крупное поражение.

Его новой гаванью должна стать Швейцария. Лаборатория, построенная под средневековым замком, купленным на вымышленное имя, могла выполнить ту же функцию, что и «Оазис». Там, конечно, не столь комфортабельно, но и этого вполне хватало. Как только он получит образец Аркона, новый Аркон-С можно будет синтезировать за несколько недель. Когда власти сумеют вычислить его местонахождение, будет уже слишком поздно.

Единственной задачей оставалось добраться до горы Арарат и Ноева ковчега. Элрик знал его местоположение, но, как и Арвади, никогда там не был. До сих пор он не пытался туда попасть, поскольку турецкое правительство ревностно оберегало гору. Три года назад экспедиция туда оказалась бы под тщательным наблюдением и привлекла нежелательное внимание к его планам. Теперь же, когда планы раскрыты, приходилось рисковать. Имея в распоряжении достаточно денег для взяток, а также Каттера и двоих охранников, Элрик не сомневался, что попадет внутрь Ноева ковчега меньше чем за сутки. А потом заберет образец Аркона и исчезнет.

Элрик развлекал себя мыслями о том, как отомстит за вторжение в «Оазис». Он терпелив и умел смотреть в будущее, но это не означало, что он не мстителен. За те недели, которые потребуются для завершения его планов по созданию Нового Мира, он собирался нанять лучших убийц, каких только можно купить за деньги, и тогда Тайлер Локке понял бы, насколько болезненным может оказаться любопытство.

Тайлер убедил Дилару, что в «Гордиане» есть все необходимое, и можно не тратить драгоценное время на полет в Калифорнию. В лаборатории археолог осторожно извлекла пинцетом с резиновыми наконечниками тонкий свиток из трубки и положила его на рабочий стол. Влажность в помещении составляла всего двадцать пять процентов, чтобы не повредить документ, и прохладный сухой воздух напоминал Тайлеру январский вечер в Фениксе. Рядом стояли Грант и Майлс, глядя, как Дилара разглаживает документ руками в белых перчатках.

Несмотря на то, что время быстро уходило, Дилара работала медленно и аккуратно. Главное – сохранить древний свиток. Поскольку им нужен только его перевод, Тайлер предложил развернуть свиток и сфотографировать его. Таким образом, можно взять только фотографии, оставив исходный документ в безопасном месте. Пока Дилара готовила пергамент, Тайлер устанавливал на замысловатом штативе камеру высокого разрешения.

Главный вопрос заключался в том, сколько времени потребуется Диларе, чтобы расшифровать написанный мелким почерком текст, напоминавший примитивный вариант иврита.

– Сколько лет этой бумаге? – спросил Тайлер.

В уголках губ Дилары играла легкая улыбка. Ее захватывала археологическая значимость находки, даже если та означала возможный конец света.

– Это не бумага. Это папирус. Такой же, как и в Египте. Без радиоуглеродной датировки точно определить его возраст невозможно, но, полагаю, не меньше трех тысяч лет – больше, чем Свиткам Мертвого моря.

Грант присвистнул.

– Этот свиток – сам по себе огромное археологическое открытие, – сказала Дилара. – Только Ноев ковчег может его превзойти.

– Будем надеяться, что содержание свитка действительно приведет нас к нему, – сказал Тайлер. – Я готов, а ты?

– Еще несколько минут. Мне приходится обращаться с ним так же, как ты обращаешься с взрывчаткой. Малейшая ошибка, и он может превратиться в пыль.

После того как Дилара развернула свиток, Тайлер сфотографировал каждую его часть. Фотографии, в свою очередь, появились в пятикратном увеличении на экране в конце помещения.

– Можешь перевести? – спросил Тайлер.

Дилара вгляделась в первый фрагмент.

– Думаю, да. Это просто таннаитский иврит, язык, использовавшийся в одном из Свитков Мертвого моря – Медном. Он довольно необычен и встречается нечасто, и его очень тяжело перевести. Лишь немногие в мире могут читать его с листа. Одним из них был мой отец.

– И к счастью для нас, ты тоже. – Тайлер нажал кнопку на телефоне. – Ты загрузил эти фотографии, Эйден?

По громкой связи послышался голос.

– Да. Перекачиваю их на твой ноутбук. Уже начал обрабатывать. Если смогу получить матрицу перевода от доктора Кеннер, возможно, нам удастся автоматизировать процесс.

– Хорошо. Наша цель – выяснить, что говорится в свитке о Ноевом ковчеге.

– О господи! – сказала Дилара, продолжая читать.

– Что? – спросил Тайлер.

– Там намного больше, чем просто о Ноевом ковчеге. Это версия всей книги Бытия. Наверняка самая ранняя версия библейского документа из всех когда-либо найденных. В ней описывается, как Бог создал небо и землю, Сады Эдема, Адама и Еву, но с б ольшим количеством подробностей, чем я когда-либо встречала. Удивительно!

– Не хочу тебя прерывать, – сказал Тайлер, – но у нас действительно нет времени. Когда вернемся, сможешь читать сколько душе угодно. Можешь перейти сразу к Ною?

– Да, знаю. Извини. Следующий фрагмент… Следующий… Следующий… Стоп!

Дилара подошла ближе. Глаза ее расширились настолько, что Тайлеру показалось, будто они вылезут из орбит.

– Есть! – сказала она.

– Там говорится, где находится Ковчег?

– В точности нет, но теперь я понимаю, почему отец заново переводил Библию. Помнишь, как он зачеркивал слова в некоторых главах и вписывал другие? Например, эту строчку можно воспринимать как то, что Ковчег находится в горах Арарат.

– И чем это может нам помочь?

– Не знаю. – Она продолжала читать, потом снова остановилась, и на ее лице появилось озадаченное выражение. – Гм… что-то новое.

Она замолчала.

– Может, хватит? – рассмеялся Грант, когда она ничего не стала объяснять. – Ты сводишь нас с ума.

– Извини. Здесь есть фрагмент, которого нет в Библии. В нем говорится о карте.

– Карте, где показано местонахождение Ноева ковчега? – спросил Тайлер.

Дилара кивнула.

– Там еще описываются два амулета, настолько могущественных, что они могут уничтожить мир.

– Вполне сходится. По крайней мере, теперь мы знаем, что ищем амулет, хотя до сих пор остается тайной, как амулет может содержать в себе прионную инфекцию. Где эта карта?

– Там говорится про город. Могу лишь догадываться, как произносится его название. Что-то вроде Ортиксисита. В этом городе есть храм, который называется Кур Ферап.

– Ты слышала о них?

– Звучит знакомо, но не могу вспомнить. Если бы здесь были мои книги…

– Эйден, слышишь? – сказал Тайлер в телефон.

– Уже ищу, – последовал ответ Эйдена. – Пытаюсь подставлять все возможные сочетания согласных и сузить круг поисков до окрестностей горы Арарат.

Несколько секунд спустя Эйден сообщил:

– Есть. Город в западной Армении под названием Арташат. Основан в 180 году до нашей эры, первоначально назывался Артаксиасата. В его окрестностях находится хорошо известный монастырь.

Дилара щелкнула пальцами.

– Вспомнила! Хор Вирап! Узилище святого Григория Просветителя!

– Отлично, доктор, – сказал Эйден. – У меня есть прекрасная фотография. Сейчас пошлю на ваш экран.

Едва увидев фотографию Хор Вирапа, Тайлер сразу же понял, куда им следует отправиться.

– Эйден, – сказал он, – пусть нам подготовят самолет. Мы летим в Армению.

Тайлер продолжал смотреть на фотографию, начиная верить, что им действительно, в конце концов, удастся найти Ноев ковчег. На холме посреди зеленого поля стояло каменное строение с толстыми стенами и центральной башней, укрепление, которое, видимо, и было монастырем Хор Вирап. А вдали на горизонте, на фоне ярко-голубого неба, возвышались белые очертания горы Арарат.

59

Учитывая множество перелетов на раскопки по всему миру, которые довелось совершить Диларе, она считалась опытной путешественницей. Но того, что археолог испытала за последнюю неделю, включая последний двадцатичасовой перелет до Еревана, ей было более чем достаточно, и она сомневалась, что в ближайший год еще хоть раз сядет в самолет.

Почти все свободное от сна время Дилара провела за изучением фотографий свитков, пытаясь расшифровать что-нибудь, намекавшее на то, как найти карту в Хор Вирапе. Тайлер и Грант ее не беспокоили, и прежде чем они приземлились, Дилара сообщила, что ей удалось выяснить, – к несчастью, даже с помощью Эйдена, не слишком много.

– Думаешь, карта все еще там? – спросил Тайлер. – Почему Элрик не мог забрать ее с собой?

– Потому что ее нельзя унести. В свитке говорится о карте из камня. Думаю, это означает, что карта начертана на стене.

– Эйден провел тщательный поиск, как в общедоступных, так и закрытых базах данных, и он говорит, что никто никогда не слышал о подобной карте.

– Вот здесь, – Дилара показала на фотографию свитка на своем ноутбуке, – говорится, что потомки Яфета, одного из сыновей Ноя, построили храм в знак Божественного прощения. Один из амулетов и карта хранились в потайной камере, известной лишь избранным. Второй амулет спрятан внутри самого Ковчега.

– Значит, священники Хор Вирапа не знают про камеру?

– Храм был разрушен во время персидского нашествия, и его хранители бежали, не раскрыв местоположение камеры. Они сохранили упоминание о ней в этом документе, но, видимо, погибли до того, как смогли вернуться и забрать ее содержимое.

– Где-то в свитке должен быть ключ к тому, как найти эту камеру, – сказал Тайлер.

– Те, кто его писал, опасались, что он может попасть в руки врагов, и потому использовали шифр.

– Хочешь сказать, что свиток закодирован?

Дилара выделила фрагмент свитка, где говорилось о Хор Вирапе, в то время иудейском храме, а ныне христианском монастыре.

– Не замечаете в этом фрагменте никаких отличий? – спросила Дилара.

– Пробелы и поля немного отличаются, – сказал Грант. – Но я заметил лишь потому, что ты об этом сказала.

– Именно. – Она вывела на экран фотографию записки, которую написал ей отец. – Кое-что мне показалось странным, именно потому я и попросила Тайлера ее тоже сфотографировать. Он посылал мне еще одно сообщение.

Она наложила написанную от руки записку на фрагмент о Хор Вирапе. Строчки полностью совпадали.

Тайлер показал на записку ее отца.

– Первое слово в каждой строке…

– …написано чуть жирнее, – сказала Дилара. – Любой, посмотрев на записку, подумал бы, что он использовал простой перестановочный шифр, когда первые слова каждой строки образуют фразу. Но любой, попытавшийся расшифровать ее таким образом, наверняка свихнулся бы, поскольку результирующая фраза не имеет никакого смысла. Отец пытался сказать мне, что перестановочный шифр использовался в самом свитке, и только в этом фрагменте.

– Так не держи нас в напряжении, – сказал Грант. – Что там говорится?

– Переводится как «Пятый и восьмой камень от алькова открывают. Четвертый и седьмой камень от алькова закрывают».

– Есть мысли, что это означает? – спросил Тайлер.

Дилара покачала головой. Она долго размышляла над смыслом загадочных слов, отчего ей и потребовалось столько времени, но расшифровать так и не смогла.

– Полагаю, узнаем, когда увидим.

Тайлер пожал плечами.

– Тогда давайте выясним, что находится в Хор Вирапе.

Дилара искренне восхищалась Тайлером. Похоже, он всегда мог выкрутиться в самой трудной ситуации. Что бы ни случилось, Локке знал, что всегда сумеет придумать какой-нибудь выход. Она полагала, что именно благодаря своей способности решить любую проблему он и стал хорошим инженером, всегда сохранявшим уверенность в себе. Именно потому Дилара и испытывала к нему такую симпатию. Она не знала, к чему в итоге приведет та ночь, которую они провели вместе, но вспоминала о ней с нескрываемым удовольствием.

Самолет приземлился в Ереване. Тайлер договорился, чтобы в аэропорту их встретил переводчик с машиной. Когда они сели в автомобиль, Локке протянул пачку американских долларов переводчику, который уставился на деньги, большие, чем он обычно зарабатывал за полгода.

– Надеюсь, наша экспедиция останется в тайне.

– Конечно, доктор Локке, – на безупречном английском ответил тот. – Меня зовут Барсам Чирнян. Буду рад помочь, если смогу.

– Сколько времени нужно, чтобы добраться отсюда до Хор Вирапа?

– Всего тридцать километров к юго-западу. Будем там в течение часа.

Это означало, что они будут на месте к пяти часам по местному времени.

– Хорошо, – сказал Тайлер. – А по дороге расскажите нам о Хор Вирапе.

Все сели в потрепанную «Тойоту Лендкрузер» и, покрутившись по извилистым улицам города, выехали на главную дорогу, идущую на юг. Справа над равниной возвышался Арарат и его младший собрат. Хотя армяне считали гору высотой в 16 854 фута своей, сделав ее национальным символом, на самом деле она находилась в Турции.

Пока они ехали, Чирнян вел рассказ о монастыре, напоминавший информацию из путеводителя. Арташат, город, где находился монастырь, был первой столицей Армении и оставался ею до его падения в пятом веке. Никто не знал точной даты, когда построен Хор Вирап, но он являлся одним из первых существовавших христианских монастырей. Располагался на единственном высоком холме на многие мили и служил в древности укреплением, благодаря стратегической позиции на реке Араке. Самым же священным храмом Армении он стал благодаря святому Григорию Просветителю.

Григор Лусаворич вернулся из Израиля в родную Армению в третьем веке, проповедуя новую христианскую религию. Отец Григора убил отца короля Трдата Третьего, и Трдат заключил Григора на тринадцать лет в темницу в Хор Вирапе, где тот чудесным образом пережил все пытки и страдания. Когда Трдат заболел, ему явилось видение, что его пленник – единственный, кто может его излечить. Григор вылечил болезнь, и король обратился в христианство. В 301 году Армения стала первой христианской нацией. Григора причислили к лику святых.

За то время, пока Чирнян излагал историю святого Григория, они доехали до Арташата. Послеполуденное октябрьское солнце заливало равнину золотым сиянием. Широкие ряды виноградников и ферм уходили к подножию Арарата, поднимавшегося к висевшим в голубом небе облакам.

Древний монастырь Хор Вирап стоял на южном краю лишенного какой-либо растительности холма. «Лендкрузер» поднялся по извилистой дороге на вершину и въехал в главные ворота монастыря. Его репутация как одной из крупнейших туристских достопримечательностей Армении была вполне обоснованна. Несмотря на то, что время близилось к закрытию, на парковке стоял десяток машин. Выйдя из автомобиля, они прошли через арку в толстой внешней каменной стене и поднялись по лестнице.

Они вышли в центральный двор, где стояла большая церковь, в которой, по словам Чирняна, часто проходили свадьбы. Сейчас никаких обрядов не происходило, но вокруг немало мужчин и женщин – некоторые в западной одежде, другие в национальных армянских костюмах – фотографировали церковь и гору, прославившуюся как место упокоения Ковчега. Хотя здесь был монастырь, монахи давно его покинули, и им теперь управляли священники Армянской православной церкви.

– Нам нужно видеть главного священника, – сказал Тайлер переводчику.

Чирнян кивнул и отправился на поиски. Несколько минут спустя из церкви появился дружелюбно улыбавшийся священник. Он не говорил по-английски, но представился с помощью Чирняна, пожав Тайлеру руку.

– Я отец Език Татилян. Чем могу помочь?

– Отец Татилян, меня зовут Тайлер Локке. Я инженер из Америки. Спасибо, что согласились встретиться с нами.

– Вас интересует архитектурная история нашего монастыря?

– В некотором роде. Вы когда-нибудь встречались с археологом по имени Хасад Арвади?

Дилара невольно затаила дыхание, надеясь, что это станет последним ключом к поискам ее отца, но священник покачал головой.

– К нам в монастырь приезжают многие ученые и историки, – сказал он, – так что не удивительно, что я его не помню.

Тайлер показал на Дилару, которая не в силах была скрыть разочарование.

– Доктор Кеннер – его дочь. У нас есть причины полагать, что он здесь был.

– Прошу прощения, – сказал священник. – Его имя мне незнакомо.

Тайлер взял фотоаппарат Дилары и показал на экране самую последнюю фотографию ее отца.

Священник пожал плечами. Тайлер показал ему еще две фотографии – Элрика из журнала «Форбс» и Каттера с видеокамеры в Центре в Фениксе.