Текст книги "Вечный пасьянс (сборник)"

Автор книги: Борис Зеленский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

И умерли в один день

«– Постойте, ради бога, я не в силах дальше идти! – прозвучал в наушниках шлема голос девушки.

„Нет, – удовлетворенно подумал Кристофер Этвуд, – все-таки она – блондинка“, – и сделал по инерции еще шаг. Потом обернулся и посмотрел на спутницу.

В свадебном скафандре она напоминала сверкающую елочную игрушку, хотя Крис мог дать на отсечение большой палец правой руки, что на десять световых лет вокруг нет ничего даже отдаленно напоминающего рождественскую елку. Все шесть часов, что они тащились по высокогорью после поломки виброхода, жених пытался представить, как выглядит его невеста, но проклятая компания „Брак За Наличные“ снабжала шлемы свадебных скафандров непроницаемыми энергетическими шторками, которые откроются только после свершения официального обряда. Только после того, как он, Первожитель Кристофер Этвуд, даст клятву беречь и охранять бесценное сокровище, упакованное в сорок фунтов свадебного оборудования, венчальный компьютер снимет „электронную чадру“ и даст возможность новоиспеченному супругу узреть глаза избранницы. Будем надеяться, что они прекрасны.

Девушка присела на плоский валун и сложила руки на коленях. „До чего же беспечны обитатели метрополии! – подумал Первожитель. – Захотелось отдохнуть – тут же села. А если бы это был не камень, а вкусовой бугорок на языке исполинского проглотигра?! Даже я не успел бы ничем помочь!“ Не оставляя присущей Первожителям постоянной готовности к неожиданностям, Кристофер позволил себе внимательно рассмотреть будущую жену. Устала, бедняжка. До Индивидуального Купала оставалось всего ничего – часа два хорошего хода. Скорей бы дойти!

– Далеко до дома? – спросила девушка, словно угадав его мысли.

„Нет, пожалуй, за два часа не дойдет – в голосе чувствуется усталость. Значит, до захода не управимся…“ – подумал Первожитель, а вслух бодро заявил:

– Уже близко. Мне очень жаль, что виброход сломался. Зимой песчаные штормы бывают редко, и я понадеялся на удачу. Конечно, следовало прилететь за вами на вертолете, но как на грех, третьего дня снял движок для профилактики, и радиосигнал брачного звездолета, застал меня врасплох.

Девушка вздохнула.

Кристофер поспешно добавил:

– Я так долго ждал этого сигнала, а когда он наконец дошел, оказался не на высоте… Вы на меня сердитесь?

– Что толку сердиться, – сказала невеста. – Я сама выбрала этот путь. Вы же знаете, Земля давно перенаселена.

Быть шестой или седьмой в гареме преуспевающего торговца подержанными сновидениями или, упаси боже, девушкой по переписке мне бы не хотелось. Кончив школу, я дважды поступала на высшие курсы изменителей Сущности, но либо я невезучая, либо не отмечена талантом… Пробовалась на эмпатическую пригодность – не прошла заключительный тур… Да что там вспоминать! – она махнула рукой. – От подруги узнала, что требуются жены для Первожителей. Подумала, подумала и подписала контракт. Мне всегда хотелось поглядеть мир. Не в стереозеркалах, а собственными глазами. А еще это – попытка узнать, чего я стою! Даже если бы для этого мне пришлось проспать в свадебном скафандре целых полгода…

– Да, – согласился Этвуд. – Теперь ваше желание исполнилось. Я тоже удрал с Земли, как только стал совершеннолетним. Завербовался в армию принца Лемиса Крутого и имел честь осаждать Крапчатую Цитадель, оплот его двоюродного дедушки. Ну и заварушка была! По счастью, меня, как видите, не убили, не ранили, не взяли в плен. Удалось дослужиться даже до суперкапрала…

– Надо же! – в голосе спутницы прозвучали нотки удивления, но Этвуд не понял, одобряют его армейскую карьеру под началом Крутого Лемиса или завуалированно иронизируют. В последний раз Первожитель планеты Черная Погибель видел представительниц слабого пола, когда садился в вербовочный звездолет, прошедшие же с того времени годы познанию женской психологии отнюдь не способствовали. Ему было приятней считать, что суперкапрал – почетное и достаточно высокое звание. Тут и до эполетов младшего офицерского состава рукой подать! Если бы он, конечно, не сменил ранец солдата на старательский мешок Первожителя!

– Не верите?! – с горячностью воскликнул Кристофер. – Когда мы войдем в Купол, я первым делом покажу вам армейский аттестат!.

– Кристофер Этвуд! – в голосе невесты неожиданно зазвенел металл. – Когда мы придем домой, мы займемся совсем другим делом, нежели любование воинскими документами!

Девушка привстала с камня. Крис хотел помочь ей и протянул было руку, но в этот момент из-за ближайшего бархана на них прыгнула песчаная жаба.

Песчаная жаба не была аналогом земных амфибий. Но ее облик невольно вызывал такие ассоциации, что Пионеры Космоса, не мудрствуя лукаво, назвали этого опасного обитателя Черной Погибели песчаной жабой. Когда на тебя прыгает бородавчатая туша весом в полтонны, с глазами как противотуманные фары виброхода, тут не до тонкостей чужеземной биологии!

Первожитель не один год провел под хмурым небом Погибели и прекрасно знал, что надлежит делать в подобных обстоятельствах: он сделал шаг назад, присел на опорную ногу и развернулся корпусом навстречу летящей опасности. Руки он согнул в локтях, словно собирался вызвать тварь на боксерский поединок. Из левой перчатки он выпустил трассирующую очередь, а с правого предплечья стартовала термитная ракета, рассыпая в воздухе тучу золотистых искр. Когда в наперед вычисленной персональным компьютером точке пространства встретились разрывные пули, ракета и жаба, раздался сухой треск, будто на великане лопнули брезентовые штаны, полыхнула ярко-оранжевая вспышка, и от порождения погибельной фауны осталось одно воспоминание. Все это заняло максимум две десятых секунды. У Этвуда, прошедшего школу осады Крапчатой Цитадели и курсы повышенной выживаемости на Черной Погибели, дипломом в которых были крепкие нервы и меткий глаз, наличествовала отличная реакция и чудный защитный скафандр, снабженный всем необходимым для жизни в одиночку на таких „гостеприимных“ планетах, как эта.

– Что это было? – голос невесты дрожал не столько от страха, сколько от возбуждения.

– Пустяки, – потупился Этвуд, обрызгивая останки песчаной жабы Универсальным Растворителем Органики, дабы понапрасну не привлекать прочих хищников к пиршественному столу. – Обычно здешнее зверье днем не охотится. Это просто какая-то сумасшедшая жаба!

– Не выношу жаб! – передернуло девушку.

– А кто ж их выносит? – искренне удивился Крис. – Пользы от них никакой, даже на бифштекс рубленый не годятся! Одно развлечение – шлепнуть на излете! Других-то развлечений тут не водится!

Он подал девушке руку. Они шли молча. Крис молчал, так как жизнь на Черной Погибели приучила его держать язык за зубами, да и с кем прежде ему было перекинуться словом?! С тех пор, как вступил в силу Закон о Первожителях, закрепляющий за пионером все права и привилегии, никто не мог сесть на его планету без его разрешения, а Первожители в большинстве своем не прибегали к помощи напарников – психологическая несовместимость в прежние времена частенько приводила к трагедиям. Тем не менее наступал момент, когда добровольный отшельник начинал тяготиться затворничеством, и тогда он посылал радиовызов на ближайшую ретрансляционную станцию-спутник, а уже оттуда усиленный во много-много раз сигнал потенциального мужа добирался до филиала компании „Брак За Наличные“…

Девушка молчала, ибо внезапно ощутила себя в безумно опасном мире, где ее жизнь целиком зависела от этого молчаливого типа, от его глазомера и способности палить во все, что шевелится. Боже, быть оторванной от всех прелестей цивилизованной жизни: от радужной дымки стереозеркал, шумного многолюдья на улицах-ущельях вросших друг в друга мегаполисов, от соблазна бесчисленных удовольствий, предоставляемых за символическую плату… Только сейчас она осознала до конца, что пуповина, связывающая ее с родной планетой, перерезана, и пути назад нет. Только вперед, рядом с человеком, который упорно ведет ее к своему очагу…

Спустя час они сделали привал. Девушка совсем выбилась из сил. Чтобы как-то развлечь невесту, Крис снова заговорил с ней. Он узнал, что стандартное имя девицы – Дженнифер, стандартная фамилия – Оуэн, стандартный номер 6225.

– Ничего, Дженни, – Этвуд положил ладонь в металлической перчатке на покатое плечо свадебного скафандра, – скоро у тебя будет настоящая фамилия, а не стандартная!

Высоко над головой плыли черные, как туз пик, тучи, время от времени озаряемые внутренними разрядами. Тусклая монетка местного солнца висела над невысокой грядой, готовясь уступить свое место на небосклоне звездам.

Крис посмотрел на запястье, куда были вмонтированы часы, и гулко хлопнул себя по колену:

– Слушай, Дженни! Совсем забыл!

Он вынул из наружного держателя на левой стороне груди плоский тюбик.

– А это что?

– Профилактическая смазка Смита! – гордо объявил Первожитель таким тоном, словно рекламировал Натуральное Пшеничное Виски, каковое в мизерных количествах производили фермеры на Новом Эдеме и по бешеным ценам поставляли в метрополию, где глоток подобного напитка мог позволить себе только очень состоятельный человек. Этвуд выдавил голубую пасту на ладонь и втер смазку в сочленения своего скафандра. Когда же он попытался проделать подобные манипуляции со свадебным скафандром, Дженни вскочила:

– Но-но, Кристофер Этвуд! Не забывайтесь! Вы еще не сказали Брачную Формулу!

Первожитель засмеялся.

– Я понимаю твое возмущение, Дженни, но на Черной Погибели следует смазывать подвижные части скафандра два раза в сутки – в атмосфере множество микрочастиц кварца. Он проникает в локтевые, шейные и коленные сочленения и может полностью сковать движение. Стой спокойно, иначе через полчаса мне придется взвалить тебя на спину и тащить на горбу. Я так устану, что не смогу приготовить свадебный ужин!

– Неужели мистер Этвуд способен на такой подвиг?

– Тащить на горбу или приготовить ужин?..

– Естественно, я не сомневаюсь в крепости ваших мускулов, а вот как насчет кулинарных способностей?

– У мистера Этвуда, – воскликнул мистер Этвуд, – в доме нет киберкухарки! Мистер Этвуд занимается стряпней сам!

– Представляю, какой кавардак творится на вашей кухне, бедный, одинокий мистер Этвуд! – поцокала языком Дженни, но позволила бедному одинокому мистеру Этвуду втереть в свой свадебный скафандр профилактическую смазку Смита.

– Теперь бедный мистер Этвуд совсем не одинок! – парировал Первожитель и дал легонький шлепок по тому месту свадебного оборудования, которое скрывало часть тела, специально предназначенную природой для шлепания.

Дженнифер не успела обидеться – на них снова напали. Но уже не сверху, как печальной памяти песчаная жаба, а из-под земли, что было для невесты гораздо неожиданнее.

Справа от ее ступни вспучился песчаный горб, от которого во все стороны побежали змеистые трещины. Потом горб раскрылся наподобие бутона и из него выстрелили какие-то узкие плоские ленты, покрытые неисчислимым количеством крючочков и зазубрин. Ленты судорожно извивались, дергались толчками, норовя вцепиться в ноги. Девушка взвизгнула и мигом спряталась за спину Первожителя.

Кристофер Этвуд и здесь оказался достоин своего статуса пионера планеты. Одной рукой он совершал кругообразные движения над эпицентром клокочущего клубка, словно завораживая непонятное чудовище, а из ладони второй резко метнул ловчую сеть, которая плавно опустилась на песчаный горб и сковала движения то ли животного, то ли растения. Ленты еще некоторое время дергались, пытаясь освободиться, потом замерли и только медленно вздымающийся бутон говорил о том, что тварь еще жива.

Этвуд подцепил сеть метательной струной, уперся сапогом в землю и напряг мышцы. Из горба выполз сморщенный комок величиной с голову взрослого человека. Комок слабо подрагивал, превратившись из хищника в добычу.

– Разрешите представить, Деликатесный Корень! – сказал Этвуд и шмякнул сеть с тварью к ногам невесты. Дженнифер отпрянула. – Истинное украшение свадебного стола!

– Эту дрянь можно кушать?

– Еще как! – с энтузиазмом отозвался Первожитель. – Это – самая вкусная „дрянь“ на всей Погибели!

– Да, но аппетита оно у меня не вызывает! – усомнились в его заявлении.

– Конечно, планктонный ростбиф или гидропонная курятина смотрится на стандартных тарелках куда привлекательнее! – ядовито отметил Крис. – Но только смотрится! Я никогда не пробовал омаров, но читал про них в старинных фильмокнигах. Готов держать пари на месячное мытье грязной посуды, Деликатесный Корень им не уступит! Кроме того, в нем масса необходимых для человека аминокислот, и если мы хотим, чтобы наше потомство обходилось здесь без скафандров…

– Об этом говорить рано! – отрезала невеста. – Не ⁴¹ забывайтесь, Этвуд, в Брачной Формуле есть пункт, если условия жизни супруги не соответствуют среднестатистическому стандарту, она имеет право покинуть дом мужа, не дожидаясь бракоразводного звездолета!

Кристофер сматывал ловчую сеть, делая вид, что не слышит. На самом деле он пытался представить, как можно покинуть Черную Погибель без звездолета. Добычу он приторочил к поясу. „Ничего, попробует – понравится!“ – подумал он.

– Дженни, идем быстрее! Скоро солнце сядет, и тогда на охоту выйдут твари поопаснее песчаных жаб и деликатесных корней.

Но беда подстерегала людей с другой стороны. Глаза Этвуда уже различали рубиновый фонарь на приемной мачте Индивидуального Купола, когда девушка внезапно опустилась на одно колено.

– Постойте, Крис! У меня кружится голова…

– Пройдет! – попытался успокоить спутницу Первожитель. – Ты просто забыла, как ходят. Известное дело – полгода в анабиозе. Обычное переутомление.

Дженнифер не ответила. Она качнулась и стала оседать набок. Этвуд хотел поднять ее на ноги, но это ему не удалось. Дженни явно была в обмороке.

– Что с тобой, дорогая?! – Кристофер склонился над ее непроницаемым шлемом.

Девушка застонала.

– Боже, всего миля до дома! – Крис растерялся. Тащить спутницу на спине? Но тогда уйдут драгоценные минуты. Оставить ее здесь и сбегать за лекарством налегке? Но кто даст гарантию, что рядом не бродит гнилоящер или серпокрыл?!

– Мне плохо, Крис! Спаси меня!

– Что с тобой?!

– Я чувствую, кто-то сильно хочет моей смерти!

– Что за чепуха! Кто может хотеть твоей смерти, Дженни? На планете никого нет, кроме меня…

– Это не на планете. Он где-то очень далеко и ему не нравится, что мы вместе… У него Сила, которая заставляет меня мучиться… Мне страшно, Крис!

– Ты просто бредишь, любимая! Это иногда бывает от непривычки к здешним условиям. Потерпи немного, сейчас я донесу тебя до теплой постельки, там ты сможешь отдохнуть…

– Нет, нет! Сила не даст нам добраться до Купола, я знаю!

– Но я-то никакой Силы не ощущаю! Наверное, это больное воображение…

– Сосредоточься, Крис, миленький, и ты тоже услышишь давление этой Силы! Она сгибает меня… О, как страшно!

– Хорошо, я попробую! – Первожитель закрыл веки и усилием воли заставил себя вслушаться в пустоту. Сперва он ничего не видел и не слышал, в напряженных глазных яблоках плавали какие-то амебы, да знакомым звуком работы магнитного плазмомета бухало в ушах кровяное давление. Но вот издали, из невообразимой глубины пространства к нему потянулись липкие щупальца, они норовили добраться до обнаженного мозга, они обволакивали сознание, пытались свести с ума, подавить волю к жизни… Да, это была Сила, и справиться с ней обычному человеку было не под силу. Этвуд попытался сбросить возникшее напряжение, но это ему не удалось…»

Ник Даарби пробежал взглядом незавершенную строку машинописи, поднялся из-за письменного стола, разгладил кулаками постанывающую поясницу и направил свои стопы в мягких тапочках в направлении кухни. После наступления полуночи его любимый организм настоятельно требовал очередной порции кофеина. Без этого мозг Даарби начинал бастовать. А подобное допускать было никак нельзя. Самое творческое время приходилось на ночь, именно тогда его окатывал «трепетный поток божественного откровения», как иронически называла состояние зуда на кончиках пальцев, нежно ласкающих клавиши пишущей машинки, бывшая жена. Кофе прояснял фабулу, оттачивал стиль и почти справлялся с грамматическими ошибками. Вот и теперь нечего было думать, что без кофе он управится с концовкой очередного фантастического рассказа. Ник зашел, что называется, в тупик. Он не мог придумать, что же делать дальше с героями… А время поджимает. Завтра, вернее уже сегодня, в семь часов утра посыльный из редакции журнала «Удивительные Миры Воображения» (УМВ) должен вынуть из абонентного ящика пакет с написанной через два интервала рукописью… Старина Стюарт терпеть не может, когда его авторы не укладываются в срок…

Здесь Ник Даабри позволил себе ухмыльнуться – все-таки он уел редактора! Хотелось бы посмотреть, какое выражение будет на его толстой физиономии, когда он прочтет о Натуральном Пшеничном Виски! В последний раз, когда Стюарт пригласил Ника в придорожный ресторанчик, он расщедрился максимум на мексиканскую кактусовую водку «текилу», жлоб!

Фантаст зажег газовую горелку, достал из встроенного шкафчика жестянку с улыбающимся львенком на этикетке, отсыпал в турку две столовые ложки с верхом заранее смолотых зерен, залил их водой, добавил щепотку соли и поставил посудину на бледный огонек. Все это проделывалось автоматически, по раз и навсегда заведенному порядку, а тем временем мозг генерировал десятки версий дальнейших событий в рассказе.

Даарби любил ночные часы. Хорошо работается, пальцы порхают по клавиатуре, как у пианиста-виртуоза, никто не отвлекает. Правда, после ухода Элис его и днем некому отвлекать. Один в квартире, как и его герой в незавершенном рассказе. Но герою осталось жить считанные страницы. Сперва покончим с девицей, потом примемся за Первожителя. Стюарт довольно прозрачно намекнул – публике перестал нравиться хэппи энд. Ладно, намек принят! Я такое напишу, ого-го! Вот только соображу, как с ним поступит Сила.

Задумавшись, Даарби чуть было не пропустил момент закипания. Турка покрылась шапкой пены, но писатель резво сорвал латунный сосуд с конфорки. Обжигая пальцы, перелил содержимое в чашку тонкого фарфора и вернулся в кабинет, освещенный настольной лампой. Очки он оставил на столе у пишущей машинки и сослепу не разглядел, что на его рабочем месте, спиной к нему, восседает незнакомец.

– Что вы потеряли за моим столом? – не теряя присутствия духа, спросил Ник (все ценное из квартиры Элис забрала с собой).

Вместо ответа незнакомец пробарабанил одним пальцем по клавиатуре. Звук был такой, словно он печатал в железных перчатках.

Подобного надругательства над собственным творением Даарби перенести не мог. Портить почти законченный шедевр?!

Он подошел к незнакомцу и постучал согнутым пальцем по его плечу.

– Простите, вам не кажется, что неприкосновенность жилища гарантируется Конституцией?

От незнакомца исходил странных запах. Даарби пришло в голову, что именно так могла пахнуть профилактическая смазка Смита, если ее создадут когда-нибудь на самом деле!

Незнакомец повернул голову, и Ник выронил чашку из разом ослабевшей длани. На голове непрошеного визитера был шлем черного цвета, с феррогласового забрала падал на стену размазанный блик.

Пришелец развернулся на крутящемся стуле, вытянул указательный палец и всадил разрывную пулю прямо в грудь фантасту.

– Боже мой, Этвуду удалось сбросить давление Силы! – с немалым удивлением подумал Ник Даарби, и потолок рухнул ему на голову…

– Сдается мне, – сказал убийца, – термитная ракета наделала бы здесь грохоту!

Он встал. Окропил труп Универсальным Растворителем Органики. Дождался, пока следы пребывания писателя на этом свете окончательно исчезнут. Вынул последний лист из каретки. Аккуратно собрал остальные листы. Вложил рукопись в редакционный пакет с наклейкой «УМВ» и вышел из комнаты…

«– Тебе стало лучше, дорогая?

– Да, я в состоянии дойти сама.

Крис тем не менее обнял невесту за талию и помог ей войти в тамбур. Индивидуальный Купол встретил ее бравурной музыкой, праздничной иллюминацией и застарелыми запахами холостяцкого жилища.

– Милый, скажи скорей Брачную Формулу, и этот гадкий компьютер наконец позволит сбросить эту противную сбрую. Я так намучилась…»

– Сколько можно повторять этому олуху – подобная пошлятина лишит журнал последних подписчиков! – Джон Стюарт, лысый, толстый, имеющий привычку плеваться при разговоре, когда его рот не занят сигарой, мужчина в возрасте сразу за шестьдесят, прикусил окурок «гаваны» и швырнул корректорский карандаш на пол. – Если поганец Даарби не желает выполнять моих требований, пусть пеняет на себя! Я разорву контракт к чертовой матери, пусть даже меня заставят выплатить ему неустойку!

Он сорвал телефонную трубку с вмонтированным списком авторов журнала и ткнул индекс презренного фантаста.

В наушнике подозрительно долго слышались протяжные гудки.

– Дрыхнет, скотина! – еще пуще завелся редактор. – Ничего, я сам исправлю его паскудную концовку, пусть выставляет претензию в бюро Охраны Авторских Прав!

Стюарт с трудом наклонился через мешающий подобным гимнастическим упражнениям живот и кряхтя подобрал карандаш. Потом поставил жирный крест на последней странице последнего фантастического опуса Ника Даарби.

– Так и только так, отсюда пойдет следующим образом:

«…но Сила не сдалась, она сделала только маленькую передышку! Дженнифер опять скрутило, и она забилась на брачном ложе, как пойманный в ловчую сеть Деликатесный Корень…»

Редактор Джон Стюарт, который в реальной жизни и мухи не обидит, не успел лишить жизни миссис Дженнифер Этвуд из рассказа Никлауса Даарби. На его короткопалую лапу, покрытую рыжими жесткими волосами, легла металлическая ладонь, прижав карандаш к столу. Стюарт захлебнулся слюной от такой наглости. Он оторвал взгляд от текста, желая разглядеть нахала, осмелившегося без спроса проникнуть в святая святых «УМВ» – кабинет главного редактора. Но увидел только смутную тень ловчей паутины. Через мгновение парализующая снасть сковала его движения.

– Прощай, незадачливый прародитель Силы! – сказал Кристофер Этвуд вместо эпитафии и проделал с останками редактора те же манипуляции, что и с телом Даарби.

Потом Первожитель Черной Погибели нашел на редакторском столе чистый лист бумаги и перенес на него свой текст последней страницы фантастического рассказа – один к одному, тем самым корректорским карандашом, за который цеплялся перед смертью покойный редактор.

– И чем им не угодила концовка, ума не приложу! – сказал он и с выражением прочитал заключительную фразу:

«…они жили и трудились на планете долго и счастливо и умерли в один день».