Текст книги "Мария (СИ)"

Автор книги: Борис Ярне

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

– Кто ты? – повелительным тоном спросил Бруно.

Комок зашевелился и медленно поднял из кучи тряпья свое страшное морщинистое старушечье лицо.

– Меня зовут Зильда, – проскрипел еле открывшийся рот, криво вычерченный на маленьком лице.

– Ты ведьма?

Зильда лишь тихонько рассмеялась и поднялась на колени.

– Вино будешь? – спросил Бруно.

– Не откажусь, – скрипнуло в ответ.

– Поднимайся, садись за стол.

Зильда последовала указанию. Граф поставил на стол два кубка и большую бутыль вина, откупорил бутыль и разлил вино по кубкам.

– Пей, – приказал он.

Зильда принялась мелкими глотками вбирать в себя напиток. Бруно сделал один глоток и поставил кубок на стол.

– Я слышал о тебе. Ты живешь в лесах на земле Герцогства. Что привело тебя ко мне? Ты что-то вынюхиваешь, или хочешь меня извести? Зачем ты хотела встретиться со мной? Ты не боишься попасть на костер?

– Я пришла дать тебе совет, добрый граф.

– Совет? Интересно. Кто ж тебя надоумил?

– Было мне видение, и вот я здесь.

– Что за видение?

– Будто живу я в лесах графа Гумбольдта, хоть и остаюсь на своем старом месте. И тепло мне там и сладко. И сытно и все меня любят. И тебя, граф, все любят.

– Ты что такое говоришь, ведьма?

– Уж не разонравились ли тебе угодья герцогства, да замки его, да леса да поля его, живность разная, реки да озера. А какие там девки, граф! Разонравились, отвечай немедленно, пока пыл во мне, да слух остёр к голосу земли да деревьев!

– Хорошие земли у вас, – вкрадчиво ответил граф.

– Да только нет там порядку, бегут все, недовольны. Скот не кормлен – мрет, дети недоношены – мрут, урожай падет, рыцари разбегаются, войска нет уж. Жить там простому люду страшно, знати страшно, всем страшно. Ослабли все, нечистая сила гонит их, мол, нечего более занимать чужую землю. Вон отсюда!

– Это почему ж она чужая, а?

– А земля, к кому приглянется, того и будет, а кто опостылеет ей, того она и гонит прочь, да не кормит того, не поит. – Зильда замолчала.

– Говори, ведьма, – приказал Бруно.

– Час твой настал, граф.

– О чём ты?

– Земля ждет тебя. Слаба к обороне, ой как слаба. А припугнешь, так совсем распугаешь люд, разбегутся все, войдешь да возьмешь, что тебе надобно, а я буду жить в своем лесу, да на твоей земле.

– Видение, говоришь, было?

– Все, как сказала, видела. Вот как тебя сейчас вижу, так всё и было. Не кривись, граф, добрый граф, ведь давно ты собирался прибрать к рукам землю, и не впервой тебе это. А такой большой добычи у тебя еще, поди, и не было. А тут самое время, самое, что ни на есть, угодное матери земли время. Все об этом шепчут. Деревья, травы, ручьи, мха, всякая тварь лесная, тишина лесная и та из ночи шепчет. Не пришла бы я к тебе, владыка. Не стала бы жизнь свою разменивать. Верь мне.

Бруно допил свой кубок до дна, налил ещё, залпом выпил и его.

– Что ж, старуха, коли не лжешь, озолочу тебя.

– Ох, добр ты, граф. Но немного времени у тебя, не много. Напугай, а после выжди и нападай всем войском.

– Да мне только тебя, ведьма, в моем совете военном-то и не хватало.

Заскрипела Зильда сырым смехом.

– Напугать, говоришь?

– Первое препятствие для тебя будет земля барона Траубе, покойного Траубе. Ты дойди до замка-то, набедокурь по пути, да вертайся назад. Тут-то все и начнут разбегаться. И на помощь никто не придет им, верь мне.

– Да, сказывали мне, что худо у них там, да ведьм жгут по ночам. Знаю я всё.

– Взгляни мне в глаза, граф, хочу ещё злость твою увидеть.

Бруно поднял голову. Ведьма впилась своими маленькими глазками в горящие очи графа, отчего тот задрожал всем телом.

– Ох, силен рыцарь, вся земля твоей будет!

– Довольно, старая! – тряхнув головой, воскликнул Бруно.

– Три дня у тебя. Собирай совет, да действуй. Три дня у тебя.

– Ступай ведьма, да лес береги.

– Удачной охоты, граф.

Огонь в факелах задрожал, разбрызгивая тени чудовищ по стенам. Ведьма покинула глухой погреб, а граф Гумбольдт снова занял место в круге.

Глава 15

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивала Мария, позвонив Виктору утром по телефону. Это был первый звонок Марии за неделю с момента их знакомства.

– Жив и здоров, собираюсь на работу. Ты даже не представляешь, как я рад тебя слышать! Я… Жду нашей встречи со вчерашнего странного вечера, – бодро ответил Виктор. – Ты сама в порядке? Что это было?..

– Со мной всё хорошо. Обо мне не беспокойся. Ты будь осторожней.

– Ты о чём, Мария?

– Я не могу тебе всего рассказать. Может, позже…

– Но я должен…

– Витенька! – Виктор обомлел, услышав такое обращение от Марии. – Не сейчас. У меня мало времени. Я покину тебя до воскресения. Мне нужно срочно улетать.

– Улетать? – удивился Виктор. – Ты же в отпуске!

– Такой у меня отпуск, – смеясь, заметила Мария.

– Когда ты улетаешь?

– Днем.

– Я тебя провожу.

– Нет, Витя, не надо. Извини, у меня мало времени. В воскресенье я тебе позвоню, как вернусь. Договорились?

– Маша!

– Мне пора. До встречи! – Мария отключила телефон.

Виктор с трудом дождался окончания рабочего дня, после чего, выйдя из здания суда, позвонил агенту Дюбуа.

– Я не сомневался в том, что вы захотите поговорить, – первое, что сказал Лоран, когда они встретились на Страстном бульваре, куда позвал его Виктор. – А что это вы такое место выбрали? В следующий раз, я полагаю, вы назначите мне свидание на Красной площади. Ну, рассказывайте.

– Это вы рассказывайте! – еле сдерживая возбуждение, воскликнул Виктор.

– Тише, тише, – успокоил его Дюбуа, – вы о том, что ваша красавица вас покинула? К нашему общему сожалению, мы потеряли её из виду, поскольку там, где она скоро окажется, найти её будет не так просто. Она вам что-нибудь сказала?

– Я не об этом!

– А о чём же? – удивленно спросил Лоран.

– Вы ни на секунду не спускаете с неё глаз?

– По мере возможности. Кроме, разве что, тех случаев, когда она с вами. Нам это не интересно, поверьте.

– То есть, вчера вечером вы за нами не следили?

– Нет, вам отчет предоставить?

– У меня вопрос. Раз у вас нет полномочий на какие-либо действия, вы привлекаете кого-то со стороны? Для оказания помощи. Чтобы самим не светится.

– О чем вы, Виктор?

– Об американцах, я полагаю. Я не могу отличить произношения, но, с большей вероятностью, это были американцы.

– Где?

– Они нас остановили. Напали на нас? Это ваших рук дело?

– Что вы такое несёте? Зачем агенту «Интерпола» Франции приглашать агентов «Интерпола» другой страны в третью страну.

– А я не сказал, что это был «Интерпол».

– А кто это был?

– Понятия не имею! Я хотел у вас спросить?

– А почему вы не спросили у Марии?

– Меня отрубили.

– И что было потом?

– Не знаю. Я очнулся дома. А потом она уехала.

– Да вы в отчаянии, Виктор. Я только что это понял. И решили вскрыть мне свою израненную душу. Я вас предупреждал.

– Ничего я вскрывать не намерен. Мне нужно знать, имеете ли вы к этому отношение?

– А если я совру, как вы это проверите?

– Я… – Виктор запнулся.

– Я вас предупреждал об опасности?

– Но в опасности Мария!

Лоран рассмеялся, не спуская с Виктора глаз.

– Какой же вы наивный юноша. В вашем-то возрасте. Любовь уничтожает разум. Это оружие опаснее чего бы то ни было.

– Вы мне не ответили.

– Мы тут ни при чём. Вам стало легче? Итак, что было?

Виктор молчал, глядя перед собой.

– Я не знаю. Нас окружили. Какой-то майор, с которым Мария знакома. Всё!

– Американцы?

– Они упомянули Ирак и Сирию, думаю, это они.

– Ну, теперь вы понимаете, во что вы ввязались?

– Не понимаю.

– Я вам могу открыть свои карты. Ваша возлюбленная всю неделю дефилирует между Федеральной службой безопасности, Министерством обороны, Министерством внутренних дел и финансовыми структурами. Вас это не пугает?

– Я…

– Вы, распустив слюни, бегаете за ней, а она держит вас… Вы хоть раз её спросили о её занятии?

– Спрашивал, но она…

– Накидывала вам пелену на глаза, так? Что с людьми делает эта вещь?

– Лишает рассудка, – ответил Виктор.

– Вот именно, и бдительности.

– Но они напали на неё, хотели причинить вред.

– А причинили вред вам. Как она вышла живой и невредимой?

– Это меня и насторожило, – признался Виктор.

– Слушайте, Виктор, давайте… Чёрт с ней, со сделкой. Давайте просто дружить. Я не исключаю, что и Марии может грозить опасность, просто на моей памяти не было случая, чтобы с ней что-то да произошло.

– И много таких случаев было? – спросил Виктор.

– Это третий. – Лоран немного подумал и добавил: – Второй, о третьем я слышал.

– И что это было?

– Финансовые махинации. Крупные. На международном уровне.

– И?

– Никаких следов. Пропадали люди, совершались убийства, целые бойни. Но она оказывалась на безопасном расстоянии. Я уже говорил о Джеймсе Бонде?

– Да, и о супергероях.

– Но, так не может продолжаться вечно. Что-то пойдет не так, и могут пострадать все, включая вас и саму Марию. Вы согласны со мной?

– И что вы предлагаете?

– Остановить её. Для этого нужно понять, что она задумала в данный момент.

– Вы предлагаете мне её остановить?

– Вам это не по силам, вы понимаете. Вам только…

– Я помню, нужно докладывать о том, что и как. И это в рамках нашей с вами дружбы. Как бы и не сделка, а все равно, нужно докладывать.

– Что вы, Виктор, в самом деле?

– Я, похоже, влюблен в неё.

– Какое откровение!

– Но она об этом не знает.

– Бросьте. Такая женщина не может этого не видеть. Я и сам в неё влюбился, как только увидел её впервые, причем на фото. Не будем об этом.

– Так, что со вчерашним нападением?

– Могу только догадываться. Она как-то, возможно, на днях, перешла дорогу Государственному департаменту США, да все, что угодно.

– Если каким-то образом ей удалось вчера избежать…

– Думаю, она их всех убила, – оборвал Виктора Лоран.

– Что?

– А что вас так удивляет? Вы связались со шпионкой мирового уровня, возможно, единственной в своем роде, а судя по её географии, наёмной, причём, нанятой одновременно всеми странами мира. Я вас напугал?

Виктор молчал.

– И меня не удивит, что это так и есть на самом деле.

– Куда она улетела? – спросил вдруг Виктор.

– Вам стало интересно? Смотрите. – Лоран открыл на экране своего смартфона карту мира. – Вот сюда. Отправитесь вслед за ней?

– Нет, но я должен её защитить.

Лоран бросил на Виктора сочувствующий взгляд.

– Итак, господа, хотелось бы прояснить текущую ситуацию.

– Все под контролем.

– До меня довели, что на этапе финансирования возникли неприятные обстоятельства?

– Да, это немаловажная статья, что вы скажете?

– Проводятся оперативные мероприятия.

– Успешно?

– По предварительной информации, вопрос будет закрыт в течение трех недель.

– Вы же понимаете, что на всех этапах и направлениях необходима слаженность.

– Мы работаем. Хочу отметить, что в запасе имеются страховочные варианты.

– Простите великодушно, что вы под этим подразумеваете? Нашу страховку?

– Нет, что вы, это наши ресурсы.

– Разрешите, вмешаюсь. В критической ситуации на вашу страховку можно будет рассчитывать, не так ли?

– Вы постарайтесь до критической ситуации не доводить.

– В нашем мире это случается гораздо чаще, чем у вас.

– Я бы не стал так утверждать. Учитывая предварительные договоренности, контора должна была обеспечить эту часть операции без привлечения бюджетных средств, исходя из имеющихся наработок.

– Но мы сейчас говорим не о бюджете.

– Я не о государственном бюджете. До него нам еще добраться нужно. Я о собственных средствах. Моих средствах.

– Обозначенное время это критическая точка отсчета, вы понимаете, к этому моменту мы должны быть уверены в стабильном развитии событий на всех фронтах.

– Вы хотите сказать, что не уверены в своем фронте?

– Я уже упомянул о критической ситуации.

– Хочу вас попросить принять соответствующие меры к виновным в создании такого рода ситуации, вплоть до исключения из структур.

– Непременно.

– Это касается и конторы и военных. Так что вы говорили о страховке?

– Мы готовы подстраховать в данном случае, но не безвозмездно.

– Мы рассмотрим все варианты.

– Вы имеете в виду определенные транши? Бюджетные? Государственные.

– Я сейчас не готов ответить на это вопрос.

– Вы же понимаете, как это бьет по карману. Одновременное финансирование правительства одной страны и оппозиции страны соседней вылилось в кругленькую сумму. При том, что сроки окупаемости крайне размыты, нам придется настаивать на дополнительном давлении.

– Дипломатическая линия уже в работе. Как раз в начале лета должно будет подписано соглашение о взаимопомощи.

– Хотелось бы узнать, как в этом отношении ведется работа с президентом? Я имею в виду на текущий момент.

– Это наш вопрос, и каких либо изменений не произошло. Меня больше волнует реакция парламента. Исходя из настоящих реалий, к моменту развития событий вы обеспечите большинство, как обещали зимой?

– Господа, не стоит превращать плановую встречу во враждебный диспут.

– Хочу отметить, что по большей части всё готово к осенней командировке. Что с перспективным сценарием, его можно считать подготовленным?

– Учитывая гибкость вопроса, со стопроцентной уверенностью утвердительного ответа дать невозможно.

– Я согласен, об этом говорить рано. Реакция мировой общественности может быть непредсказуемой.

– Постойте, господа, но для этого мы и собираемся. Мы и должны сформировать мнение мировой общественности.

– Я повторюсь, все зависит от срока.

– В минимальном приближение?

– При относительном давлении и положительных результатах переговоров, мы готовы будем заключить сделку. Ту, которую мы обсуждали ранее. Снимая наш контроль с региона, другими словами, покидая его, НАТО зеркально, то есть, пропорционально, сдвигается влево в Европе. Напомню, данная схема будет представлена президенту по факту выполнения всех, заложенных в программу, пунктов. В частности, это может оказаться буфером. Надеюсь, ничего не поменялось, и в Кремле, кроме нас с вами никто ничего не знают. Я порой становлюсь параноиком.

– Что с безопасностью?

– Утечек не выявлено.

– О чем задумались, простите?

– Так, ничего особенного, подумал об одной женщине.

– Шутите?

– Что ж, господа. Не будем терять времени. Ждем разрешения вопроса по обеспечению финансирования вооружения и готовимся к дипломатическому прорыву.

Глава 16

Агнесса уже была в замке, и Генрих, оказавшись в седле, взглянул на темнеющее осеннее небо. «День становится короче, – подумал он, – а ночь длиннее».

– Тьма наступает, – послышался ему шепот, который, как ему показалось, раздался со всех сторон. Его пробрала дрожь, но он тут же, встряхнувшись, взглянул на окна замка в надежде встретиться с взглядом Агнессы, отбросил страхи, и готовился было уже тронуться в путь, как услышал уже совсем рядом:

– Господин, господин!

Генрих оглянулся по сторонам и заметил не далеко, под навесом стоявшую девушку. Она призывала его подойти к ней. Генрих спустился с коня, наскоро привязал его и подошёл к девушке. Та была совсем молоденькой, почти девчонкой.

– Что тебе, дитя? – спросил Генрих.

– Вы же барон Траубе, Генрих Траубе? Вы часто бываете на прогулках с нашей госпожой, я видела вас.

– Да, что ты хочешь?

– Меня Грета зовут. Я живу недалеко, в деревне, а в замке я помогаю сестре. Она болеет часто. А еще у меня матушка болеет, уж как давно с постели не встает. Вот. А батюшка мой на охоту ходит, часто в лесу бывает. Вот. – Девушка замолчала, оглядываясь по сторонам. Генрих вопросительно на неё взглянул. Она жестом попросила Генриха склониться к ней, он исполнил её просьбу, и она продолжила уже шёпотом: – Госпожу нашу Дьявол к себе сманил, ведьма она.

– Что ты такое говоришь, дитя?

– Истинно говорю вам. Давеча видела, как она в ночь выходила из замка и направлялась в сторону леса, одна пешим ходом в самую ночь. Все в замке спали уже, а она уходила.

– Откуда знаешь, что в лес?

– Еще ранее, батюшка её заметил, было это три дня назад. Он на охоту шёл, рано-рано утром, темно ещё было, она из леса выходила, да не выходила, а выплывала будто. А лес, знаете, далеко как отсюда. Это от вашего замка до леса рукой подать, а у нас, вон видите, и не видать уже, за дымкой спрятался. Батюшка велит мне сторониться госпожу, как бы на меня порча не пала, говорит, не ходить больше в замок, и сестру пускать не хочет, она нынче тоже, как и матушка слегла. Хворь на всё наше семейство напала. Батюшка плох стал. А сестра намного старше меня. Думается мне, каждую ночь выходит госпожа из замка.

Генриху стало не по себе.

– Уж не врешь ли?

Грета перекрестилась.

– Правду говорю. А я одна осталась на ногах стоять. Только я за хозяйством нынче следить могу, еще вчера батюшка здоров был.

– Покажи, живешь где? – спросил Генрих.

– Самый первый дом в деревне, как отсюда идти.

– Провожу тебя.

– Что вы, господин, сама я, не дай бог, увидит кто! Я да с господином иду, не хочу я, чтоб обо мне худо думали, что и я ведьма какая. Прощайте, господин. Берегитесь госпожи нашей.

Девушка убежала. Генрих оседлал коня и тронулся в сторону дома. Проезжая мимо деревни, куда убежала девушка, он вдруг остановился, начал оглядываться по сторонам и обнаружил три дерева, растущие недалеко от деревни. Подъехав к ним, он спрыгнул с коня, привязал его к дереву, и пешком вернулся к замку.

Совсем стемнело. Генрих видел, как погасли все окна в замке. Округа погрузилась во тьму. Через какое-то время Генрих стал мерзнуть. Заморосил дождь. Закутавшись в плащ, он укрылся под тем самым навесом, где ждала его Грета. Нащупав валявшийся рядом пень, он подкатил его к краю навеса, так, чтобы был виден выход из замка, и устроившись, принялся наблюдать.

Тишина, только еле слышно капал дождь. Прошёл час, другой. У Генриха начали слипаться глаза. Он встал, походил взад-вперед, снова сел. Снова начали слипаться глаза. Ночь дошла до своей середины, начав движение к утру. Генрих сидел.

«А с чего я вдруг решил поверить этой девчонке? Что я делаю? Как я мог усомниться в моей Агнессе? Прости меня господи».

Генрих выбрался из убежища и пошёл искать своего коня. С трудом в темноте найдя его, он вскочил в седло и тронулся в путь, надеясь на инстинкт своего благородного животного. К утру он был уже дома. О происшествии он решил ничего Агнессе не рассказывать, а девушку ту как-нибудь найти, да пожурить.

– Витя, что ты какой день, как не в своей тарелке? – спрашивала мать.

– Мама, всё хорошо, к отпуску готовлюсь, – отвечал Виктор.

– А ну, посмотри на меня?

– Что, мама?

– У тебя синяки под глазами. Ты опять не спал.

– Спал.

– Но, что-то тебя тревожит. Опять сны. И ты так и не сказал, что с тобой произошло на днях, пришёл, как побитый. Витя, что происходит?

– Мама! Мне двадцать пять лет. Я взрослый мужчина, и со своими проблемами разберусь сам. Спасибо за участие, но сейчас не тот случай.

– То есть, проблемы всё же есть?

– Я бы не стал назвать это проблемами. Это, скорее невыясненные обстоятельства, но это мои дела.

– Ты к врачу собираешься?

– Со мной все в порядке.

– Что тебя так беспокоит?

– Мама!

– Ты влюбился?

– Ну, мама, что ты такое… – Виктор запнулся.

– Влюбился, – улыбаясь, произнесла мать. – Так бы сразу и сказал, а то, я сам разберусь. Когда познакомишь?

– Мама!

– Всё, всё, я больше тебе не беспокою. Удачи, сынок, если что, я всегда готова тебя выслушать. Но, лучше бы ты нас познакомил. Всё, всё…

После случая с нападением американцев, а также после встречи с Лораном Дюбуа, Виктор решил выяснить все сам, не прибегая к помощи сотрудника «Интерпола». Он хотел задать прямой вопрос самой Марии, как только она вернется. Пока же он изучал ту страны, куда отправилась Мария, ту, что на карте показал ему Дюбуа. Он перечитал все статьи и новости, что нашёл о ней в «Интернете».

«Что ей там может быть интересно? Страна, как страна, ничем не отличающаяся от стран соседних. Поддерживает дружеские отношения с нами, стремится и к дальнейшему сотрудничеству. Именно с нами! И только с нами. В этом загвоздка? Американцы были чем-то недовольны. Значит она не их лагеря. Боже! Лагерей всего два, ну, по большому счету. Мы и Запад. Боже, она из третьего лагеря? Но тогда страна не подходит. На кого она может работать? Стоп, если она плотно общается с нашими силовыми структурами, значит она за нас? Тогда, причём тут французский «Интерпол» с обвинениями в махинациях по всему миру. Это она… для нас. Нет, что-то тут не так. В опасности я, как сказал Дюбуа. Только по той причине, что я рядом и могу быть задет огнем. Это единственное, чего мне стоит опасаться. Как в случае с американцами. Что мне делать? Ведь, черт возьми, я влюблен в неё, все остальное не имеет значения. И зачем я копаю? Дождусь её».

В Воскресение Артур Карлович вез Марию из аэропорта в отель. Мария молчала.

– Что там было? – спросил Артур Карлович.

– Ничего интересного, все, как всегда, – нехотя отвечала Мария. – Через два-три дня, страну будет не узнать, а через пару недель там вполне вероятно установится другой режим.

– Вы просто волшебница! Фея!

– Даже не знаю, что вам ответить. С одной стороны, вы мне льстите, с другой, звучит, как оскорбленное, хоть и в чем-то… да ладно…

– Что вы, Машенька. Думаю, в наше время, любая ведьма стоит сотни фей, как, возможно и наоборот. Сознание человека стремительно расшатывается. Белое совсем не белое, а даже черное, и наоборот. Крупномасштабный дальтонизм.

– Вы тут в философию решили поиграть?

– Это лишь наблюдения. Вы устали?

– Что вы.

– Хотите сказать, что у вас и сегодня будет свидание? – недовольно произнес Артур Карлович.

– После того случая было бы неплохо объясниться.

– Вы хотите раскрыться?

– Отчасти.

– Я вас не понимаю, Машенька. Ну, на что вам…

– Артур Карлович, есть вещи, которых я сама порой не понимаю. И именно в таких случаях мне и необходимо расставить всё по своим местам.

Мария набрала номер на телефоне.

– Алло, Витя, как ты? Слава богу. Я вернулась. Конечно. Я опережу тебя. Как ты смотришь на свидание в Александровском саду? Да, у стен Кремля.

– Я успел соскучиться, – держа за руку Марию, говорил Виктор.

– Я всё думала о том, как ты после того случая, – ласково говорила Мария.

Мария с первого же мгновения встречи отметила напряжение во всём облике Виктора. Напряжение и тревогу.

– Тот случай, Маша… – начал Виктор.

– Витя, я понимаю, что у тебя ко мне масса вопросов. Я также понимаю, что вопросы возникли и бередили твою душу с нашей первой встречи. И если ты помнишь, я сразу же опустила занавес. Тем не менее, тебя это не остановило, и ты продолжал их копить и копить, пока не столкнулся, в прямом смысле этого слова с реалиями моего существования. Виктор, ты далеко не глупый человек, и сформировал некое мнение. Но, из чего бы это мнение ни состояло, ты уверил меня, что это не в коей мере не коснется упомянутых мной наших с тобой отношений, что бы они собой не представляли. Вот такое у меня вступление. – Мария улыбнулась.

– Мария, понимаешь, – в сердцах начал Виктор.

– Стой, – неожиданно остановила его Мария. – Мы с тобой договорились, что только тогда, когда ты будешь полностью и безоговорочно, невзирая на мимолетные порывы и эмоциональные потрясения, готов к тому, что ты намериваешься сейчас мне сказать, только тогда, я готова буду это принять.

Виктор опустил голову.

– Да, я это помню. Маша, я должен тебя защитить, – твердо произнес Виктор.

Мария серьезно посмотрела на Виктора.

– Виктор, понимаешь, сама защита меня, как ты успел заметить, сопряжена с опасностью в первую очередь… Прости, я не то хотела сказать. Просто…

– Я понимаю, Маша, и я догадываюсь, кто ты, хотя эти догадки настолько сумбурны, что я сам отказываюсь в них верить. Я даже не знаю, как правильно задать тебе вопрос. Мне нужно что-то, дай мне это что-то, или возьми это что-то у меня…

– Мне нужна твоя рука, – неожиданно произнесла Мария.

– Маша?

– Кто-то, близкий к вашему правительству, имеющий нужные связи в верах, в высоких сферах бизнеса, кроме связей в силовых структурах, также, на высшем уровне, в своих интересах хочет столкнуть лбами две соседние страны, с целью дальнейшего установления контроля как над этими стран, так и над регионом, в частности. Схема элементарная… – выпалила Мария.

– А ты?..

– Я им мешаю, – Мария улыбнулась.

– Ты представляешь интересы…

– Ничьи интересы я не представляю. То, как ко мне относится ваш основной конкурент, ты успел заметить. И, кстати, я не удивлюсь, что и они в этом замешаны каким-то образом. Мне пока неизвестном.

– Не понимаю, ты на чьей стороне?

Мария улыбнулась.

– Витя, настанет время, я тебе обязательно всё расскажу. Так будет лучше для тебя.

– Я не понимаю.

– Виктор, я не враг твоей стране, как и не враг какой-либо стране на этой планете. Есть лишь люди, сообщества, кланы, использующие остальных людей в своих целях, для достижения которых они не щадят этих самых людей.

– Ты…

– Я гражданин мира, и не только мира… Верь мне, Виктор. Если ты хочешь последовать за мной, ты должен мне верить. Но ты также должен знать, что мне было бы спокойней, если бы ты этого не делал.

– Но как я могу? – воскликнул Виктор.

– Довольно часто за этими стенами слышалось подобное восклицание. Поверь, Виктор, если бы ты не уронил на меня свое, непостижимое для меня…непостижимую… Незнакомое, давным-давно канувшее в лету… Прости… Пока мне больше нечего тебе сказать…

– Я хочу с тобой съездить в Питер! – вдруг твердо произнес Виктор.

– И утопить меня в Блоке? – улыбаясь, спросила Мария.

– И защитить тебя! – в сердцах воскликнул он

Мария ласково взглянула на Виктора.

– Мальчик мой. – Она крепко сжала его руку.

– Я хочу принять участие во всех твоих, в твоем…

– Это опасно.

– Я знаю, меня предупреждали. «Интерпол».

– Они ничего не знают.

– Но, они хотят знать.

– У них другие цели. Это еще ничего, что на тебя вышли они, за ними может образоваться хвост, от которого будет сложно оторваться.

– Но и они могут помочь, если что.

– Почему ты так думаешь?

– Показалось, – улыбнувшись, сказал Виктор.

– Не стоит возлагать надежды на кого либо, кроме себя.

– Едем в Питер, – не успокаивался Виктор.

– Скоро, думаю, скоро. Подожди немного, хорошо? Проводи меня до отеля.

Вечером Марии позвонил Алексей Грибов и уведомил её о планируемой операции по передаче в ближайший вторник. Сообщил, что все инструкции от ФСБ он получил.

– Я перезвоню, – сказала Мария и тут же набрала Артура Карловича.

– Всё идет по плану. Я так взбесила полковника Железнова, что он не поставил меня в известность о готовящейся операции, не смотря на указание свыше. Отлично, ко мне у него не будет вопросов, во всяком случае, в первое время. Завтра я проконсультирую обоих, Антона и Алексея, и будем ждать вторника.

– А может, все же стоит сосредоточиться на делах в далеких странах?

– Там у меня, да и у вас, всё под контролем. А тут мы повеселимся, да и временно отвлечём их от тех самых дальних стран. Плюс у меня ещё две карты не задействованы. Нас ждет спектакль. Плотно я займусь питерским банком. За ночь будет готов предварительный сценарий. Спокойной ночи, Артур Карлович.