Текст книги "В боях за Карпаты"

Автор книги: Борис Венков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 32 страниц)

НА ДУКЛЮ!

М.П.ЛЯЛЬКО, бывший поручик Чехословацкого корпуса в СССР

Март тысяча девятьсот тридцать девятого года не предвещал ранней весны. На Ужанской Верховине еще свирепствовали зимние холода. Долго держались они и в моем родном селе Волосянке. Люди с тревогой вслушивались в какую-то зловещую тишину, напоминавшую затишье перед бурей.

В ночь на 15 марта село пробудилось от гула моторов. Это на небольших танкетках в Волосянку ворвались хортисты. Они переименовали Волосянку в «Хойодж» и взялись за наведение на Верховине «нового порядка» по гитлеровскому образцу, жестоко расправляясь с демократически настроенными людьми, и в первую очередь с коммунистами. В этом фашистам активно помогали униатский поп Юлий Данкулинец и сельский вожак профашистской куртяковской партии подкулачник Николай Цап.

В Волосянке, как и во всем Закарпатье, начались черные дни фашистского порабощения, террора, преследований. Поэтому многие мои земляки стали убегать в СССР. Сбылись и мои сокровенные мечты: я у братьев.

Война застала меня в г. Рязани, откуда я выехал в приуральский г. Бузулук, где формировался 1-й Чехословацкий отдельный батальон, который возглавил подполковник Людвик Свобода. Батальон состоял из добровольцев – чехов, словаков и закарпатских украинцев. Из последних в основном формировались отделения, взводы, роты. Меня зачислили рядовым 1-й роты надпоручика Отакара Яроша, которому впоследствии первому из иностранцев было присвоено звание Героя Советского Союза.

В этом батальоне я встретил своих земляков – Василия Дуба, Николая Пекаря, Михаила Яцко с Великоберезянщины,    Дмитрия Криванича, Ивана Леднея с Межгорщины, Юрия Банка, Василия Черевко, Алексея Вакулу с Тячевщины, Михаила Мацканюка с Хустщины и много других боевых товарищей-антифашистов.

Людвик Свобода с офицерами Богумиром Ломским, Отакаром Ярошем, Владимиром Янком, Отакаром Рытиржем и другими организовали усиленную боевую подготовку. Хотя в то время на фронтах гитлеровцы продвигались вперед, мы твердо верили в победу Красной Армии, в силу советского народа, сплоченного вокруг своей славной Коммунистической партии.

В составе этого батальона я участвовал в боях с фашистами у Соколова под Харьковом, затем в составе 1-й отдельной Чехословацкой бригады в качестве механика-водителя танка освобождал Киев, Васильков, Белую Церковь, Жашков и другие населенные пункты Советской Украины. Большое мужество и отвагу в боях за Киев проявляли чехословацкие танкисты роты подпоручика Рихарда Тесаржика, в которой я служил, а также автоматчики поручика Антона Сохора. Мы постоянно учились воевать с ненавистным врагом у советских бойцов 240-й и 136-й стрелковых дивизий, с которыми вместе наступали.

Коммунистическая партия и Советское правительство проявляли повседневную заботу о нас, оказывали нам большую помощь. Несмотря на потери в боях, наши ряды пополнялись – прибывали все новые и новые добровольцы. Укреплялась боевая мощь частей и подразделений. Под Соколовым нас было всего 979 человек, вооруженных обычным стрелковым оружием, а в боях за Киев 1-я Чехословацкая бригада уже насчитывала более 3,5 тысячи бойцов, сержантов и офицеров. На вооружении мы имели 30 танков и бронемашин, 58 пушек и минометов, 97 пулеметов.

Громя фашистов, бойцы нашей бригады вместе с воинами Красной Армии пробивали дорогу свободы дальше и дальше на запад, поближе к родным краям. В апреле 1944 года бригада передислоцировалась в район Черновцов, потом в села Прикарпатья невдалеке от Коломыи, освобожденной советскими войсками.

Командование Красной Армии решило расширить нашу бригаду до армейского корпуса. На базе танкового батальона была сформирована 1-я танковая бригада во главе с майором Владимиром Янко. Бригада формировалась в с. Русове Снятинского района. Среди танкистов было много закарпатцев. Мы активно готовились к предстоящим боям за освобождение нашего края от фашистов.

Из Русова – родины выдающегося украинского писателя Василия Стефаника – видны вершины Карпат. Мы уже знали, что хортисты вдоль Главного Карпатского хребта соорудили сильно укрепленную линию Арпада. Но она нас не пугала. Мы стремились быстрее освободить родной край, снова ощутить дыхание наших гор, и никакие преграды не смогли бы нас остановить.

1-й Чехословацкий армейский корпус постепенно подтягивал свои части в район Нового Самбора, к фронтовой чолосе 4-го Украинского фронта, готовившегося к наступлению на Ужгород через Ужокский перевал. Радости нашей не было границ: ведь это самая короткая дорога к городу.

Но обстоятельства изменили наш предполагаемый маршрут: радиостанция Банской Быстрицы сообщила, что словацкий народ поднимается на вооруженную борьбу против гитлеровцев и клерикально-фашистского режима, возглавляемого католическим епископом Тисой. Мы быстрым ночным маршем переместились от Нового Самбора на запад и пошли в наступление на Дуклинский перевал. 8 сентября части корпуса уже стояли на исходных позициях в трех километрах северо-западнее польского города Кросно. Это было главное направление на Дуклинский перевал.

В 7 часов 40 минут на вражеские позиции обрушился ураганный огонь из орудий 38-й армии и Чехословацкого корпуса. Мы, танкисты, и наши неразлучные друзья – автоматчики напряженно ждали команды вступать в бой. Недалеко находился взвод «тридцатьчетверок» отважного танкиста Степана Вайды. На его танке – взводный автоматчиков Юрий Банк. Оба они из Тячевщияы. Слеза от них танки Андрея Романа, Ивана Тимши и приданные им автоматчики сержанта Михаила Швайки – коего односельчанина. Метрах в тридцати за ними танк командира батальона капитана Билека, у которого я был в то время заместителем. Наши парни опытные, бывалые танкисты.

Перед нами в трех километрах вражеская оборона. Там окопались гитлеровские головорезы – эсэсовцы. Смертельная ненависть к врагу переполняла наши сердца, звала вперед. Утром 9 сентября три вззода наших танков, возглавляемых Вайдой, Порубанеком, Тимшой, атаковали позиции фашистов, окопавшихся перед с. Кобылянами.

Противник оказал здесь упорное сопротивление наступающим войскам, часто переходил в контратаки. К моменту подхода наших танков к вражеской обороне, гитлеровцы снова перешли в контратаку. Несмотря на плохую видимость из-за сгустившейся мглы, взводный автоматчиков Юрий Банк вовремя заметил продвижение фашистов. Он остановил наши танки и предложил укрыть их в небольшом лесу влево от села, что и было сделано. Пропустив вражескую группу войск полем, наши танкисты и автоматчики внезапно ударили по ним с левого фланга. Противник не успел сосредоточиться и был разгромлен. Немногим эсэсовцам в этот сентябрьский день удалось убраться из Кобылян.

Однако продвижение советских и чехословацких частей через Карпаты было очень тяжелым. Немецкие фашисты, окопавшись на возвышенностях, неустанно стреляли по нашим наступающим войскам со всех видов оружия. Не было ни малейшей передышки. За каждый метр земли в горах приходилось вести бой не на жизнь, а на смерть. Но воля к победе вела нас вперед.

Наступила вторая половина сентября, а мы все еще находились только на подступах к Дукле. Почти двое суток шли бои за два небольших населенных пункта Глойсце и Ивлю. Наступали вместе советские и чехословацкие войска, поддерживаемые танками. Это были очень тяжелые бои. Гитлеровцы били по нашим танкам с замаскированных самоходных артиллерийских установок. Но больше всех доставалось пехоте, которую обстреливали из минометов.

Перекресток дорог, который мы стремились взять, был заминирован противотанковыми и противопехотными минами. Казалось, что преградить фашистам дорогу, по которой они с запада получали подкрепление, почти невозможно. Но ночью советским саперам все же удалось разминировать несколько проходов. Утром 16 сентября мы снова начали атаку, но захватить перекресток не смогли. Советские солдаты-разведчики установили, что на горке возле с. Ивли фашисты засели с шестиствольными минометами.

Помнится, как кто-то из советских воинов подошел к чехословацкому танку ротмистра Яна Каркушака, который находился поблизости, и сообщил, что в с. Ивле из каменного здания, окруженного большими деревьями, немцы выносят ящики, видимо, с боеприпасами. Ротмистр, убедившись, что в каменном здании действительно находится склад с боеприпасами, приказал механику-водителю танка приблизиться по склону горы и через огороды к зданию. Опытный водитель Михаил Тофийчук отлично выполнил эту сложную операцию. Храбрый экипаж танка вместе с автоматчиками отделения Ивана Кубинца внезапно напал на немецкий склад, разгромил его и взял в плен 7 гитлеровцев. К вечеру были ликвидированы и фашистские минометы. Наши войска продвинулись более чем на 2 км и освободили с. Ивлю.

Важный перекресток дорог перешел в наши руки, и теперь перед нами пролегла прямая дорога на Дуклю. Но дорога эта сильно обстреливалась врагом со всех сторон, и наступать по ней было невозможно. Поэтому пришлось двигаться в обход через лес у населенного пункта Геленовки, где к тому времени наша первая бригада атаковала фашистов на высоте 534. Там шел смертельный бой, так как высота имела важнейшее стратегическое значение: кто владел ею, тот владел Дуклей. Мы шли казалось бы непроходимыми ущельями, болотистыми местами. Танки часто грузли, останавливались. И тут, как и раньше, большую помощь нам оказывали советские друзья. С их помощью нам удалось осуществить намеченный маневр.

Мы знали, что на этой высоте среди насмерть сражающихся наших бойцов находится командир Чехословацкого корпуса генерал Людвик Свобода. Его личный пример вдохновлял всех. В самый критический момент, когда уже иссякали силы атакующих, на гору взобрались два наших танка. Они стали большим подспорьем и помогли воинам бригады окончательно сломить сопротивление фашистов и закрепиться на горе.

Но передышки в бою не было. Снова четверо суток подряд части корпуса во взаимодействии с бойцами 14-й гвардейской стрелковой дивизии отбивали у врага другие вершины. Во второй половине дня 20 сентября наши танки с автоматчиками с ходу ворвались в м. Дуклю и очистили его от фашистов.

6 октября части 67-го стрелкового корпуса и 1-го Чехословацкого армейского корпуса овладели Дуклинским перевалом. Чехословацкие воины вступили на свою родную землю!

На Дуклинском перевале и у его подножия, в г. Свиднике, стоят два величественных памятника, а вокруг них братские могилы советских и чехословацких воинов, отдавших свои жизни за свободу и счастье трудящихся, за то, чтобы никогда больше не было войны. Здесь много ярких цветов, свидетельствующих о том, что подвиги воинов не забыты.

В НАСТУПЛЕНИИ – ГОРНЫЕ СТРЕЛКИ

А.Я. ВЕДЕНИН, бывший командир 3-го горнострелкового Карпатского корпуса, генерал-лейтенант в отставке

7 августа 1944 года мне вручили приказ командующего Отдельной Приморской армией сдать оборону побережья от Евпатории до Судака другим соединениям и немедленно приступить к погрузке в эшелоны. Темп погрузки – 12 эшелонов в сутки. Направление – Тернополь – Станислав.

На следующий день корпус в составе 128-й гвардейской горнострелковой Туркестанской Краснознаменной дивизии, 242-й горнострелковой Таманской Краснознаменной ордена Кутузова дивизии, 318-й горнострелковой Новороссийской ордена Суворова дивизии и 93-го гвардейского Керченского корпусного артиллерийского полка начал передислокацию из Крыма.

Части уходили по боевой тревоге.

Уже в пути к Карпатам командование и штаб корпуса разработали обстоятельный, всесторонне продуманный план подготовки всего личного   состава   к   наступательным   боям   в   горно-лесистой   местности.

Штаб корпуса, состоящий из опытных и инициативных офицеров, был моей постоянной и надежной опорой. Начальник штаба полковник И. П. Новиков с первых дней войны находился в действующей армии. Он хорошо знал и командную и штабную работу. Под его руководствам штаб работал четко и слаженно. Начальник оперативного отдела штаба гвардии подполковник Ф. В. Дроздов тоже был опытным штабным командиром. Мы понимали друг друга с полуслова. Работать с ними было легко.

К 24 августа 1944 года корпус сосредоточился в районе с. Стрыя, где вошел в еостав 4-го Украинского фронта.

Командующий фронтом генерал армии И. Е. Петров немедленно принял меня. Мы вспомнили с ним о совместной борьбе с басмачеством в Средней Азии (128-я гвардейская горнострелковая Туркестанская Краснознаменная дивизия, входившая в состав нашего корпуса, была когда-то 1-й стрелковой Туркестанской дивизией, которой Иван Ефимович командовал в 1922—1926 годах).

Командующий внимательно ознакомился с нашим планом подготовки личного состава к наступлению в Карпатах и в основном одобрил его, посоветовав чаще практиковать ночные учения в горах с применением различных средств связи. Вскоре корпус был переведен на полный штат горнострелкового соединения. Части полностью были укомплектованы боевой техникой, лошадьми и даже ишаками – незаменимыми в горно-лесистой местности.

Для улучшения связи в столь сложных боевых условиях каждую роту обеспечили легкими радиостанциями.

Началась упорная учеба.

И вот получен боевой приказ: корпусу занять исходные рубежи, прорвать оборону противника и выйти на территорию Чехословакии.

В середине сентября наш корпус, вошедший в состав 1-й гвардейской армии, занял исходный рубеж в районе Санока. Здесь уже вели наступление войска 107-го стрелкового корпуса той же армии. Начавшись успешно, оно в связи с усилением группировки противника стало затухать. Горнострелковый корпус должен был восстановить успех наступления.

Впереди за высокими лесистыми горами, за глубокими оврагами и ущельями Карпат лежала окуппированная, истерзанная гитлеровцами Чехословакия. Мы должны были прорвать оборону немцев в направлении Буковица – Ясель – Габуров. При этом надо было преодолеть горную цепь шириной от 75 до 120 км.

Правее нас, на дальних подступах к Дуклинскому перевалу, с 8 сентября уже вели тяжелые наступательные бои 38-я армия, которой командовал генерал-полковник К. С. Москаленко, и 1-й Чехословацкий армейский корпус под командованием генерала Людвика Свободы. Войска 1-й гвардейской армии генерал-полковника А. А. Гречко, и в частности наш корпус, нацеливались на Радошицкий перевал.

И без того труднопроходимую местность немецко-фашистские войска всемерно укрепили. Придавая исключительно важное значение коммуникации Ясилиска – Гуменне, гитлеровцы выдвинули для обороны в этом районе части и соединения, имеющие большой опыт боев в горно-лесистой местности. За время прорыва оборонительного рубежа и вступления нашего корпуса на территорию Чехословакии перед фронтом 1-й гвардейской армии действовали части шести пехотных и одной танковой дивизий.

Нам предстояло начать наступление на узком фронте, сменив ранее действовавшую здесь 129-ю гвардейскую стрелковую дивизию 107-го стрелкового корпуса.  Исходя из этого,  было решено прорыв обороны осуществить силами одной 242-й горнострелковой дивизии под командованием генерал-майора В. Б. Лисинова, усилив ее 839-м гвардейским артиллерийским и 339-м гвардейским минометным полками. 128-ю и 318-ю горнострелковые дивизии, составлявшие второй эшелон, намечалось вводить в бой по мере расширения полосы наступления.

Время летело быстро, незаметно. Приближался штурм Карпат.

Командиры рот, батальонов и полков тщательно производили рекогносцировку местности, уточняли сведения об инженерно-фортификационных сооружениях и огневых средствах противника, полученные от вышестоящих штабов, сопоставляли их с данными, добытыми собственными силами.

Мелкие группы разведчиков проникали в расположение обороны противника, фиксировали ее организацию, огневые средства.

Энтузиазм воинов был так велик, что желающих пойти добровольцами в разведку всегда оказывалось больше, чем нужно.

Итак последние приготовления...

По подразделениям уже прошли митинги. Рядовой Макар Мищенко говорил на митинге:

– Никакие леса и горы не помогут гитлеровцам уйти от расплаты за их кровавые преступления. В Чехословакию мы придем и поможем освободиться трудящимся от немецких захватчиков. Я торжественно клянусь быть в предстоящем бою верным присяге и Родине!..

Коммунисты расставлены так, чтобы в каждой роте была партийная группа. Это вожаки везде и всюду: на марше, на отдыхе, в бою. Комсомольцы – их боевые помощники. Радовали нас сообщения из Словакии – там началось антифашистское восстание.

Раннее утро 19 сентября 1944 года. 242-я горнострелковая дивизия генерал-майора В. Б.   Лисинова пошла в наступление первой.

Артиллерийская подготовка и продолжавшиеся атаки штурмовой авиации были настолько мощными и эффективными, что враг не смог сразу оказать нам организованное сопротивление. Наступление развивалось успешно. Но через некоторое время гитлеровцы начали приходить в себя. Налаживали нарушенную нами связь, подтягивали резервы. Стали контратаковать. Ожили вражеская артиллерия, минометы, пулеметы.

В прорыв были введены наши 4-й гвардейский истребительный противотанковый артиллерийский полк и 315-й гвардейский горнострелковый Ялтинский полк 128-й гвардейской дивизии. Сопротивление противника захлебнулось, гитлеровцы стали отходить в южном и юго-восточном направлениях. Из уст в уста передавались рассказы о массовом героизме, о смелости и находчивости рядовых, сержантов и офицеров.

Скупые слова донесений помогают раскрыть картину героизма наших воинов, особенно коммунистов и комсомольцев.

«В бою отличился парторг 3-й стрелковой роты гвардии лейтенант Голиков,– доносил в политотдел корпуса начальник политотдела 128-й дивизии гвардии подполковник Чибисов.– Своим примером он воодушевлял бойцов на подвиг. Будучи раненным, не ушел с поля боя, пока рота не достигла намеченного рубежа. Уходя в медсанроту, он написал своему подразделению письмо, в котором призывал везде и всюду уничтожать проклятых гитлеровцев. Письмо было зачитано всему подразделению. Рота с честью выполнила боевое задание.

Парторг полковой батареи 315-го гвардейского горнострелкового полка гвардии рядовой Третьяков проявил геройство и мужество в бою. Противник обнаружил орудие Третьякова и начал сильный обстрел из минометов. Расчет был выведен из строя, но Третьяков показал высокую боевую выучку: один продолжал вести огонь из орудия, чем обеспечил продвижение наступающей роты и взятие ею очень важной высоты».

К вечеру 19 сентября части 242-й дивизии продвинулись на 8– 10 км, освободили ряд населенных пунктов, в числе которых были Вислок-Дольны, Вислок-Вельки, Гурны и другие. На ночь закрепились перед новым рубежом обороны – на северо-восточной опушке леса, юго-западнее Вислок-Вельки. По приказанию генерала Лисинова отдельные отряды, чтобы захватить командные высоты и перекрыть путь противнику, продолжали наступательные действия и ночью.

Утром 20 сентября 242-я дивизия после сильного огневого налета возобновила наступление. Наблюдая за ее ходом, я был очень доволен тем, что войска стремились обходить опорные пункты и узлы сопротивления, проникать во вражеский тыл, используя места в обороне, не прикрытые огнем. Особенно умело действовал 1-й батальон 900-го горнострелкового полка. Наступая от Вислок-Дольны, он вышел к горе Кичера. Противник упорно сопротивлялся. Тогда командир батальона капитан Г. Н. Шавлухашвили, оставив одну роту на виду, пошел с двумя остальными в обход врага и совершенно неожиданно атаковал его с тыла, на горе. Гитлеровцы в панике начали отходить, но путь отступления уже был перерезан. Батальон открыл дорогу другим подразделениям и частям дивизии. С каким удовольствием подписывал я после боя представление к очередному офицерскому званию капитана Шавлухашвили и наградной лист!

Большую радость принесло донесение о том, что в 8 часов 45 минут 1-й стрелковый батальон 897-го горнострелкового Севастопольского полка, преодолев ожесточенное сопротивление фашистов в районе горы Какасювка и отбросив их к населенному пункту Каленову, первым из советских и чехословацких войск вступил на землю Чехословакии. К 12 часам дня границу перешли все части корпуса.

Выпустили «боевые листки». Провели митинги. Бойцы и командиры радовались, поздравляли друг друга. На одном из таких митингов,   в   900-м   горнострелковом   полку,   сержант   Погожев   говорил:

– Вспоминаю 1943 год, когда мы находились у Днепра и горели желанием достичь своей, советской границы. Очистив от гитлеровской мрази родную землю, теперь мы поможем это сделать братьям-чехословакам!..

21 сентября части 242-й дивизии продолжали успешно теснить врага. Противник вводил в бой свежие подразделения и части, напрягал все усилия, чтобы задержать наше продвижение вперед, не дать нам выйти на шоссе Чертижне – Боров – важную коммуникацию в Карпатах. Нам пришлось ввести в бой всю 128-ю дивизию.

Упорной была схватка в районе населенного пункта Каленова. Уничтожив мелкие группы прикрытия отходившего противника, 315-й гвардейский горнострелковый полк – передовой отряд 128-й дивизии – вышел на западные скаты высоты 652, находившейся е 5 км восточнее Каленова.

Гитлеровцы имели здесь 228-й горнострелковый полк, 97-ю легкую полевую дивизию и отдельные подразделения и части 357-й и 96-й пехотных дивизий.

Командир 128-й горнострелковой дивизии гвардии генерал-майор М. И. Колдубов доложил мне, что он решил обходным маневром двух полков атаковать противника одновременно с севера и с востока и таким путем овладеть Каленовом. Я обещал поддержать атаку корпусной артиллерией. Операция удалась.

К исходу дня части дивизии вышли на рубежи южная окраина Габуре – северная окраина Борова – высота 565. Еще ранее подразделения 900-го полка 242-й дивизии ворвались в Габуре.

Можно было бы радоваться, если бы не оказалось, что левый фланг 38-й армии почти не продвинулся. Поэтому обналсился наш фланг, куда и направилась танковая дивизия СС.

Гитлеровцы контратаковали соседа справа – части 155-й стрелковой дивизии 67-го стрелкового корпуса, которые отошли на 2—3 км на северо-восток и начали закрепляться на новом рубеже.

Чтобы не допустить дальнейшего продвижения противника, мы решили ввести в бой 318-ю горнострелковую дивизию Героя Советского Союза генерал-майора В. Ф. Гладкова, находившуюся в это время в районе Гурны. Дивизия успешно решила поставленную перед ней задачу: она не только отбила вражеские контратаки, но и отбросила противника за Мощанец. Большую роль сыграла помощь, оказанная 318-й дивизии и всему корпусу командующим 4-м Украинским фронтом И. Е. Петровым и командующим 1-й гвардейской армией А. А. Гречко. Они внимательно следили за ходом боевых действий корпуса и по нашей просьбе срочно перебросили в район Вислок-Дольны 3 истребительно-противотанковых полка.

Враг, стремясь не допустить нашего дальнейшего продвижения в Чехословакию, перебрасывал на наш участок все новые и новые силы. В результате соотношение сил изменилось не в нашу пользу. 22 сентября начались упорные контратаки против наших 242-й и 128-й дивизий. 16 ожесточенных атак отбили мы. Но перевес противника в людях и технике все же сказывался. На флангах дивизий враг начал обходить Габуре и Боров. Мы вынуждены были временно оставить эти населенные пункты. В ночь на 23 сентября гитлеровцы снова перегруппировали части и соединения и с утра начали контратаковать, надеясь вытеснить нас с территории Чехословакии. Все их атаки были отражены. 25 сентября части и соединения нашего корпуса возобновили наступление и вскоре вновь овладели населенными пунктами Габуре, Боров, Видрань. На этом рубеже фронт временно стабилизировался.

Славно потрудились воины 3-го горнострелкового корпуса. Верховное главнокомандование объявило всему личному составу благодарность,   а  корпусу  присвоило  почетное  наименование   «Карпатский».

Местное население активно помогало нам. Мужчины и парни шли добровольцами и в Чехословацкий корпус, и в Красную Армию. Многие жители вызывались быть проводниками, разведчиками.

Мы, в свою очередь, оказывали жителям медицинскую помощь, снабжали медикаментами, солью, помогали восстанавливать колодцы, засыпанные отступавшими гитлеровцами. По меревозможности помогали организовать выборы органов местной власти. Выступали с докладами о международном положении.

В освобожденном г. Гуменном население собралось на митинг. Шумные возгласы, приветствия в честь Красной Армии не смолкали на протяжении 20 минут. Женщины обнимали и целовали освободителей.

Никогда не забуду, как один старенький учитель, взобравшись на обгоревший немецкий бронетранспортер, начал читать стихи известного чешского поэта Святоплука Чеха. Читал, а сам плакал.

 
С востока свежести волна
Идет в наш мир от бури той,—
Свободу и для нас она
Рождает в муках под грозой.
 

И снова возгласы приветствий в честь Красной Армии, в честь Москвы, в честь Советского Союза. Такое не забывается.