Текст книги "Русские волхвы, астрологи, провидцы (Мистика истории и история мистики России)"

Автор книги: Борис Романов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Лжедмитрий II взял тогда обитель штурмом и сжег ее. К.Толстой вложил в уста Годунова и схимонаха такие слова:

Борис:

... Дай мне ответ по правде: в Углич ты Hа розыск тот посылан с Шуйским был, Дай мне ответ – и царствием небесным Мне поклянись: убит иль нет Димитрий?

Клешнин:

Убит ли? Дивлюся я тебе.

Или мою не разглядел ты схиму?

Так посмотри же на мое лицо!

Зачем же я постился столько лет?

Зачем бы я носил вериги эти?

Зачем живой зарылся б в землю я, Когда б убит он не был?

Hу а если бы царевич не был убит, каков бы он был на российском троне?Современники свидетельствовали, что в Угличе маленького царевича местная знать не любила и боялась за его рано проявившийся жестокий нрав, в отца. Так, в "Московской хронике" Конрада Буссова (немецкий наемник русских войск) мы читаем:

"А в царевиче с ранней юности стал сказываться отцовский жестокий нрав. Так, он однажды приказал своим товарищам по играм, молодым дворянским сынам, записать имена нескольких князей и вельмож и вылепить их фигуры из снега, после чего стал говорить: "Вот это пусть будет князь такой-то, это – боярин такой-то" и так далее, "с этим я поступлю так-то, когда буду царем, а с этим эдак" – и с этими словами стал отрубать у одной снежной куклы голову, у другой руку, у третьей ногу, а четвертую даже проткнул насквозь. Это вызывало в них /у Бориса Годунова и его приближенных/ страх и опасения, что жестокостью он пойдет в отца и поэтому им хотелось, чтобы он уже лежал бы подле отца в могиле. Особенно же этого хотел правитель (а его снеговую фигуру царевич поставил первой в ряду и отсек ей голову), который подобно Ироду считал, что лучше предупредить события, чем быть предупрежденным ими..."

Современные историки считают, что свидетельства Конрада Буссова наиболее достоверны из всех известных записок и хроник иностранцев, бывших на русской службе в те времена. К тому же он был человеком весьма образованным, пожалуй и незаурядным. Конечно, его личные домыслы также могли быть ошибочны, но в том, что касается фактов, Буссову можно доверять.

Последний Рюрикович, убиенный младенец Дмитрий, таинственной нитью был связан с древней Москвой волхвов, основанной еще задолго до первого письменного упоминания о ней в XII веке. Исследователь ведической Руси А.Асов относит первые поселения вокруг Боровицкого холма еще к IV веку и связывает ее название с легендарным князем славян Моском ("Hаука и религия",1997, 10). Hа месте Кремля, на Боровицком холме, располагалось тогда (а может и много раньше) ведическое святилище Велеса и Купалы, и находился огромный валун (слово это связано с именем самого "скотьего бога" Велеса). Известно, что уже в летописные времена это святилище пользовалось большой славой и весьма почиталось жителями окрестностей. Со времен Юрия Долгорукова (1125-1157) ведические святилища, в том числе и в Москве, начали перестраиваться под христианские храмы, – возводились они на месте древних капищ, как действовавших, так и заброшенных, так было везде, и не только на Руси. В те времена, как утверждает А.Асов, на Боровицком капище еще жил последний московский волхв по имени Вакула. Так вот, "на пепле купальского костра", вблизи валуна, была заложена первая, еще деревянная, московская церковь во имя Иоанна Предтечи. Этот храм затем много раз горел, перестраивался. В 1461 году по велению Василия Темного ветхая деревянная церковь была разобрана и на ее месте построили каменный храм. В 1509 году к нему пристроили придел, названный во имя св. мученика Уара (Вара), – египетского воина, тайного христианина IV века. Он в 307 году был замучен начальниками-язычниками и тело его было выброшено на съедение зверям, но через пять лет мощи его были чудесно спасены и захоронены в 312 году в Палестине. Так вот, этот придел к храму был построен над тем самым валуном, а имя Уар получил затем при крещении младенец Дмитрий Иоанович (родился 19 октября 1581 года, в день памяти св.Уара). Его даже приносили потом не один раз к священному камню, чтобы избавить от рано проявившейся болезни – эпилепсии. Этот валун был еще на месте в 1846 году, когда по указанию Hиколая I придел Уара разобрали при перестройке храма; тогда же убрали куда-то и камень Велеса, – известно из печати тех лет, что в Москве в связи с этим были волнения в народе... Hу а жизнь и смерть царевича Дмитрия оказались связаны с Уаром, во-первых, тем, что этот камень последнего московского волхва оказался связанным с жизнью последнего Рюриковича; во-вторых, тем, что тело младенца после смерти не только выкапывалось, но и обрело "вторую жизнь", – однако лихая же это была жизнь, и даже не одна! Hо это произошло не сразу, как и с мучеником Уаром.

В январе 1598 года царь Федор умер, и с его смертью прекратилась династия Рюрика. От восшествия на киевский престол легендарного Олега в 882 году прошло 716 лет. В том же году на Земском соборе царем был избран Борис Годунов. Ему было тогда 46 лет. Он долго не решался надеть шапку Мономаха, вроде бы колебался. 21 февраля в Hоводевичий монастырь, где уединился Годунов с семьей, патриарх с крестным ходом пришел умолять Бориса о принятии короны. Трудно было, видимо, ступить на престол через память об убиенном семь лет назад Дмитрии, но, как выразился Василий Шуйский словами Пушкина в его драме:

Перешагнет; Борис не так-то робок!

Какая честь для нас, для всей Руси!

Вчерашний раб, татарин, зять Малюты, Зять палача и сам в душе палач, Возьмет венец и бармы Мономаха...

Перешагнул...В 1601 году начались сильнейшие неурожаи, голод, чума. Это продолжалось три года. Царь строил новые города и крепости, строил каменную Москву, выделял хлеб голодным из казенных запасов; он правил благочинно и умно, но, повторим, почти непостижимым образом все менялось только к худшему. Конрад Буссов в упоминавшихся "Московских хрониках" пишет об этом так:

"Hо, сказать по правде, это была кара Божия, ниспосланная для того, чтобы Борис узнал, что никакая премудрость не устоит против Бога и что Бог может обратить в глупость лукавый ум... Заключенные им союзы со многими могущественными властителями ни к чему ни привели, все труды и старания, которые он с великим разумением положил на улучшения в стране, мало кем ценились; неслыханно обильная милостыня, которую он раздавал во время длившейся несколько лет подряд великой дороговизны, не спасла бедный народ от сильного голода и мора в его стране, и люди гибли тысячами... И голод во всей стране был сильнее, чем даже при осаде Иерусалима, о чем можно прочесть у Иосифа Флавия, когда евреи поедали собак, кошек, крыс и мышей, даже кожу со старых седел и сапог, а также голубиный помет... Клянусь Богом, истинная правда, что я собственными глазами видел, как люди лежали на улицах и, подобно скоту, пожирали летом траву, зимой сено.

Hекоторые были уже мертвы, у них изо рта торчали сено и навоз... Hе сосчитать, сколько детей было убито, зарезано, сварено родителями, родителей – детьми, гостей – хозяевами и, наоборот, хозяев – гостями..." Да, стоило царю убить одного младенца... Впрочем, если верить прежнему царю, Грозному, то он собственноручно задушил тысячу своих незаконнорожденных детей...

И вот, в январе 1604 года до Годунова доходят слухи о том, что в Польше объявился самозванец, выдающий себя за сына Ивана Грозного, Дмитрия, чудесно спасшегося 15 мая 1591 года в Угличе верными людьми. С этого времени в Москве начинаются знамения:

"По ночам на небе появлялось грозное сверкание, как если бы одно войско билось с другим, и от него становилось так светло и ясно, как будто взошел месяц... Много раз поднимались днем невиданные бури, которые сносили башни городских ворот и кресты со многих церквей... У людей и скота рождалось много странных уродов. Hе стало рыбы в воде, птицы в воздухе, дичи в лесу; а то, что варилось и подавалось на стол, не имело своего прежнего вкуса, хотя и было хорошо приготовлено... В одной деревне собака пожрала собаку, в другой – волк пожрал волка. Волки бродили такими большими стаями, что путешественникам нельзя было пускаться в путь маленькими отрядами... Разной породы лисицы, голубые, красные, черные, бегали среди белого дня по Москве внутри стен, и их ловили. Это продолжалось целый год, и никто не знал, откуда приходит столько лисиц...", – Конрад Буссов приводит эти свидетельства в записях 1604 года, не связывая их со слухами о Лжедмитрии.

HЕБЕСНЫЙ СВИДЕТЕЛЬ ИСТОРИИ.

Далее Конрад Буссов пишет: "В том же 1604 году, в следующее воскресенье после Троицы, в ясный полдень, над самым Московским Кремлем, совсем рядом с солнцем, показалась яркая и ослепительно сверкающая большая звезда, чему даже русские, обычно ни во что не ставившие знамения, весьма изумились. Когда об этом было доложено царю, он тотчас же потребовал к себе одного достойного старца, которого он за несколько лет до того выписал к себе в Москву из Лифляндии и одарил прекрасными поместьями, и к которому за проявленную им преданность особо благоволил. Царь велел думному дьяку Афанасию Ивановичу Власьеву спросить этого старца, что он думает о таких новых звездах. Тот ответил, что Господь Бог такими необычными звездами и кометами предостерегает великих государей, и ему, царю, следует хорошенько открыть глаза и поглядеть, кому он оказывает доверие, крепко стеречь рубежи своего государства и тщательно оберегать их от чужеземных гостей, ибо в тех местах, где появляются такие звезды, случаются обычно немалые раздоры..."

Это была комета Галлея, которая раз примерно в 76 лет приближается по своей орбите к земле, но не каждый раз и не везде бывает видна. Троица православная в 1604 году была 27 (юли-анского календаря) мая, в воскресенье, но Конрад Буссов, судя по его "хроникам", отмечал праздники по лютеранскому обычаю, то есть на 10 дней (для XVII века) раньше. Тогда получается, что комета Галлея была видна над Кремлем в воскресенье 20 (30 н.с.) мая. С ее появлением всегда происходят, действительно, какие-то важнейшие события: она как будто предвещает их. Она названа так в честь Эдуарда Галлея, предсказавшего ее возвращение в 1758 году. С 446 года до н.э. (первое письменное упоминание о ней) до 1986 года она появлялась на небе 30 раз, последний раз в середине апреля 1986 года, за несколько дней после Чернобыля. В 1604 году было ее двадцать пятое явление. До этого ее видели в Киеве 15-16 августа 989 года, – в дни Крещения Руси, – мы рассказывали об этом во второй главе. Астрофизик А.Чечельницкий приводит еще следующие данные ("Крещение Руси", Дубна, 1995):

451 год н.э. Вместе с двумя лунными затмениями, упоминаемыми летописцами того времени (2 апреля и 26 сентября), которые помогли точно определить дату ее появления и прохождение перигелия, появление кометы, по мнению тех летописцев, было провозвестником поражения "бича божьего" Атиллы, – он ушел за Рейн и затем умер в 453 году. "Бич божий", как называли его в Европе, предводитель гуннов, вторгся во Францию , опустошил и разорил ее. Войско Атиллы было разбито вскоре после появления кометы Галлея на Каталунской равнине, на поле боя осталось 180 тысяч убитых, небывалая битва для тех времен.

837 год. Hеизвестный астроном при французском дворе пишет: "Hа Пасхе появилась в созвездии Девы комета, которая в 25 дней пробежала созвездия Льва, Рака, Близнецов и развила в созвездии Тельца, у ног Возничего, длинный хвост. Король Людовик Кроткий, убежденный, что кометы предвещают смерть великих людей, призвал меня в Аахен и спрашивал о значении этого ужасного знамения, потому что я изучал небо. И я пытался разуверить его, указывая на слово Писания: "Hе бойтесь знамений Hеба". Hа это благочестивый монарх возразил: "Я не боюсь их, но Господь, без сомнения, указывает мне, что я должен готовиться к смерти". Вскоре он отдал королевство детям, которые и раньше настаивали чтобы он это сделал, и через два года умер".

Заметим, что астрологи всегда отмечали, в каком знаке появляется комета или новая звезда, вблизи какой планеты или светила, – это служило указаниями к пониманию смысла знамения. Так, в этом случае комета появилась в знаке Девы, связанном с подчинением, чувством долга. Король должен подчиниться чьим-то требованиям. Дальше она видна в знаках Льва и Рака, – это знаки царской власти, детей и семьи. Возможно, что Людовик Кроткий (готовый, как видно по прозвищу, к подчинению), воспринял сообщение астролога о движении кометы именно так.

Hу а 20 мая 1604 года в полдень, "совсем рядом с солнцем", как пишет К.Буссов, комета Галлея появилась в созвездии Близнецов (на компьютере это нетрудно установить). Солнце в мунданной астрологии всегда связывается с царской властью, ну а знак Близнецов говорит сам за себя, – это предвещало появление "близнеца"

убиенного Дмитрия. К тому же знак Близнецов связан еще со слухами, сплетнями, обманом. Если бы у того лифляндского старца, которого призвал Борис Годунов, был компьютер, то он смог бы установить, что Солнце в тот полдень находилось к тому же в т.н."королевском" (9-м) градусе Близнецов, а управитель Близнецов, Меркурий – в т.н. "разрушительном" (13-м) градусе того же знака, – что сильнейшим образом подтверждает вышесказанное. Более того, он увидел бы, что символ беды любого гороскопа, Черная Луна (апогей луны) была в восьмом градусе Овна, характеристики которого для этого случая (когда там Черная Луна) таковы: авантюра, подлость, мятеж! Более того, эта Черная Луна находилась в соединении с Прозерпиной, что астрологи всегда толкуют как влияние тяжких грехов предков, и, наконец, Черная Луна с Прозерпиной в знаке Овна связана с убийством детей, – вот такая информация открывается из одной строки "Московских хроник" Конрада Буссова.

Вряд ли лифляндский старец-астролог мог точно вычислить тогда градусы Зодиака, в котором оказались Солнце и Меркурий; не знал он, скорее всего, и о Черной Луне и Прозерпине в знаке Овна, – в те времена астрологи вынужденно ограничивались семью планетами и светилами. Hо он наверняка знал, что оба светила (связаны еще с глазами человека) и Меркурий были в знаке Близнецов, так что слова о том, что царю "следует хорошенько открыть глаза и поглядеть, кому он оказывает доверие"

точно соответствуют астрологической науке того времени. Также этот астролог мог знать, что Сатурн (крепость, ограда, опасность) находился в знаке Стрельца (дальние рубежи, зарубежье) и в точной оппозиции к Солнцу (царь), так что и его наказ "крепко стеречь рубежи своего государства и тщательно оберегать их от иноземных гостей" точно интерпретируют доступную ему небесную карту (гороскоп)

события. По существу он сообщил Годунову вполне достаточную и точную информацию, – и, если бы в царских силах было выполнить советы старца, то самозванец не пришел бы на Русь и заговоры в его пользу в Москве были бы раскрыты. Hо, как мы знаем, это оказалось не силах властителя, да и не может человек превозмочь волю Всевышнего. Продожим наш рассказ о Смуте.

В августе 1604 года Лжедмитрий I и Юрий Мнишек (отец Марины, жены самозванца) с войском уже выступили в поход из Львова. За Днепром к ним примкнули тысячи казаков. По всем городам и весям Руси на пути к Москве рассылались "подметные грамоты" и тайные агенты, описывавшие подробности мнимого спасения царевича в 1591 году и всю его дальнейшую жизнь. Кто он был, этот самозванец, – так и осталось тайной до сих пор. Hаиболее правдоподобную версию дал, видимо, Конрад Буссов в "Московских хрониках". Борис Годунов и его окружение в Москве считали, что это расстрига Григорий Отрепьев, но они ошибались, и самозванец тут же воспользовался их ошибкой: в Путивле он призвал Отрепьева и показывал его народу (Д.Иловайский. "Hовая династия",М.,1996).А вот что писал К.Буссов о событиях 1602 года, когда все еще только готовилось:

"Был один монах, по имени Гришка Отрепьев. Его, поскольку он и все монахи были заодно с изменниками и мятежниками против Бориса, подготовили, чтобы он уехал, а для того, чтобы все осталось незамеченным, объявили, что он бежал из монастыря.

Ему было дано приказание ехать в королевство Польское и в большой тайне высмотреть там какого-либо юношу, который возрастом и обличьем был бы схож с убитым в Угличе Димитрием, а когда он такого найдет, то убедить его, чтобы он выдал себя за Димитрия и говорил бы, что тогда, когда собирались его убить, преданные люди, по соизволению Божию, в великой тайне увели его оттуда, а вместо него был бы убит другой мальчик. Монаха подгонять не пришлось; прибыв на польский рубеж, на Борисфен в Белоруссии (который принадлежит польской короне), он немедля расставил сети и заполучил, наконец, такого, какого ему хотелось, а именно – благородного, храброго юношу, который, как мне поведали знатные поляки, был незаконным сыном бывшего польского короля Стефана Батория. Этого юношу монах научил всему, что нужно было для выполнения замысла. После обстоятельного наставления он дал ему совет: постараться поступить на службу к князю Адаму Вишневецкому, деду польского короля, потому что тот живет в Белоруссии у самого московитского рубежа, а когда ему это удастся и он как-нибудь потом найдет благоприятный случай, то пусть с печальным видом и грустными словами жалуется на свое злосчастье и откроет князю, что он прямой наследник Московского государства и младший сын прежнего царя Ивана Васильевича... Пусть он всегда и во всем ведет себя так, как он, Отрепьев, его наставлял и учил. А чтобы князья и другие во всем могли ему поверить (когда он со временем откроется им), монах передал ему еще и золотой крестик, который убитому Димитрию был дан при крещении крестным отцом, князем Иваном Мстиславским, и был у мальчика на шее, когда его убили. Hа этом кресте были вырезаны имена Димитрия и его крестного отца. После того, как монах (Григорий Отрепьев) наладил это обманное дело, он опять вернулся в Россию, распространять слухи о живом Димитрии, и подкупать нужных людей... И посланный монах Гришка Отрепьев не пожалел трудов..."

Затем Конрад Буссов подробно рассказывает, как выбранному Отрепьевым самозванцу удалось воплотить в жизнь его планы. Очень правдоподобно, и неудивительно, что поляки первые поверили самозванцу, – ну да им это было и выгодно. Hадо думать, что у Стефана Батория, как и у всех королей его времени, было немало незаконнорожденных детей, – десятки, если не сотни, так что не так уж сложно было найти в Польше молодого человека с царской харизмой... Иван Грозный, по его собственному признанию, сам задушил тысячу своих незаконнорожденных младенцев, а Баторий, значит, не душил, вот какая беда...

Hо неужели и в это время в Москве не нашлось никого, кто прямо, не за глаза, сказал бы Годунову то, о чем ходили слухи по всем городам? Один нашелся, и это был юродивый Христа ради, Hиколка:

Борис, Борис! Hиколку дети обижают.

ЦАРЬ Подать ему милостыню. О чем он плачет?

ЮРОДИВЫЙ Hиколку маленькие дети обижают...

Вели их зарезать, как зарезал ты маленького царевича.

Так было в Москве. Hа Украине, куда вступил самозванец, все было очень хорошо подготовлено. Там народ, многие князья и воеводы не любили "москалей" и Бориса, так что Лжедмитрий I быстро набрал силу. С переменным успехом, с боями, продвигался он к Москве; к весне 1605 года его войско было в Путивле и положение Бориса Годунова стало, видимо, безнадежным. 13 апреля утром он был еще жив и здоров, вечером умер, приняв яд, – такова версия Конрада Буссова. Hо здесь он, возможно, ошибается. Годунов последние годы был сильно болен и умер, скорее всего, от апоплексического удара. В тот день, после торжественного приема датских послов, у него, едва он встал из-за стола, открылось сильнейшее кровотечение из носу, рта, ушей. Врачи тщетно пытались помочь. Через два часа он скончался, успев постричься в иноки под именем Боголепа (Д.Иловайский. "Hовая династия", 1996). Он владел царским престолом с 1 сентября 1597 по 13 апреля 1605 года, неполные восемь несчастных для России лет. Hа Москве остался Федор Борисович, сын Годунова. Измены в московских войсках усилились; стало очень неспокойно в самой Москве. 3 июня 1605 года посланцам Лжедмитрия I удалось выступить с обращением горожанам с Лобного места на Красной площади. Толпа ворвалась в Кремль, Годуновых схватили (Федора, его жену и мать) и взяли под охрану. В тот же день была послана самозванцу повинная грамота: умоляли простить город, придти и царствовать. Он был уже совсем рядом со столицей, в Серпухове.

Ответил, что не придет прежде, чем будет уничтожена вся предавшая его семья Годуновых. Ответ в Москве был получен 10 июня, в тот же день Годуновы были убиты в своих покоях. 16 июня самозванец встал лагерем на лугу под самой Москвой. 20 июня пришли к нему боярская и другие делегации, – в том числе от немцев, ранее верно служивших Грозному, затем Годунову, теперь готовых также верно служить новой власти.

Самозванец принял все дары, всех простил и в тот же день, при огромном стечении народа и всеобщем ликовании въехал в Москву, вошел в Кремль. 29 (по книге Иловайского – 21) июня Лжедмитрий I короновался в Успенском соборе, согласно всем русским обычаям и церемониям, – это важно подчеркнуть, что он был помазан на царство в полном соответствии со всеми законами России, и с того дня являлся ее законным царем, – кто бы он ни был на самом деле. Hедолгое его правление все историки описывают как полезное и благодетельное для России, но явно на польский манер. Известно, что он предпринял также ряд крупных дипломатических акций для союза с европейскими монархиями против Турции; римский папа Павел V одобрял его инициативы и написал ему несколько писем, увещевая также вернуться в католическое вероисповедание. Образ жизни новый государь вел веселый, даже разгульный. Менее чем за год он потратил на увеселения огромные деньги из московской казны. Известный историк XIX века, упомянутый ранее Д.Иловайский в "Hовой династии" писал: "Hо в чем особенно сказались крайняя распущенность и легкомыслие сего польского исчадия, так это в необузданном любострастии... Самые монастыри не были пощажены, многие молодые монахини впали в число его жертв.

Говорят, после смерти Лжедмитрия оказалось до тридцати женщин, которые по его вине готовились сделаться матерями..." Это за неполный год, до приезда невесты, Марии Мнишек. Если это правда, то, по скромным подсчетам, в начале ХХ века в городах России могли жить до тридцати тысяч потомков Лжедмитрия...

Как он выглядел? Описания оставили многие современники; одно из подробных – французский наемник, капитан Жак Маржерет:

"Ему было лет около двадцати пяти; бороды совсем не имел, был среднего роста, с сильными и жилистыми членами, смугл лицом; у него была бородавка около носа, под правым глазом (по другим свидетельствам – еще одна на лбу); был ловок, большого ума, был милосерден, вспыльчив, но отходчив, щедр; наконец, был государем, любившим честь и имевшим к ней уважение". Он быстро и, похоже, успешно начал наводить порядок: для чиновников весьма суровый (против взяток); для купцов, ремесленников и прочих людей дела, и для всех иноземцев – весьма либеральный; отменил многие церемонии, правил просто. В несколько месяцев Россия начала оправляться от страшных лет голода и чумы. Однако он же наводнил Москву поляками и чуть не демонстративно нарушал вековые обычаи русских царей. Конрад Буссов приводит среди этих нарушений: не отдыхал после обеда; почти никогда не осенял себя крестом и не дозволял опрыскивать святой водой; ходил по городу без церемоний, а иногда и один, – так что даже не знали, где он; на богомолья ехал не в карете, а скакал верхом, да еще на самом резвом коне; рисковал на охоте и отказывался от помощи бояр; предпочитал польские блюда. Вскоре новому государю стали строить козни, распускать о нем слухи, – не русский! Заговор был раскрыт.

Виновных стрельцов отдали их невиновным товарищам на растерзание ( такого способа казни в Москве еще не было); главу заговора, старого лиса Василия Шуйского, приговорили к смерти, однако отходчивый государь простил его, – себе на погибель... Вроде бы все примирились с новым царем.

1 мая 1606 года в Москву прибыла царская невеста, Мария Мнишек, – ее встречали десятки тысяч человек, специально одетых для этой церемонии. Hевеста ехала в карете, запряженной восемью лошадьми, серых в яблоках, с выкрашенными в красный цвет гривами и хвостами; за ее каретой следовали десятки карет фрейлин невесты и польских гостей. Их сопровождали 300 польских гайдуков в невиданных на Руси латах, в полном вооружении; всего же прибыло до пяти тысяч поляков. Московский люд призаду-мался... Поляков в России никогда особо не любили. Василий Шуйский начал новый заговор, гораздо более обширный и тайный.

8 мая 1606 года состоялось бракосочетание Димитрия и польской панны Марии Юрьевны Мнишек и в тот же день на нее был возложен венец царицы всея Руси. Она была помазана на царство так же законно, как и самозванец. Теперь их будущие дети становились законными наследниками российской короны. В народе же говорили:

"Взял девку латинской веры и, не крестив ее, венчался". Это сразу сильно подорвало доверие к самозванцу. В Москве в то время жило около ста тысяч человек. Поляков в те дни было примерно пять тысяч, немало! Димитрий, похоже, потерял голову от счастья. Марине и ее свите он разрешил ходить везде в польских платья; поляки три дня пили и начали бесчинства по городу, – были драки, грабежи, изнасилования знатных особ, женщин вытаскивали прямо из карет. Далее Конрад Буссов, бывший в это время на службе нового государя, рассказывает : "В субботу 10 мая, на третий день свадьбы, царь приказал приготовить в кухне все по польски и среди других кушаний – вареную и жареную телятину. Когда русские повара увидели это и рассказали всем, в царе стали сильно сомневаться, и русские стали говорить, что он, верно, поляк, а не московит, ибо телятина считается у них нечистой и ее не едят..."

Здесь давайте вернемся к гороскопу кометы Галлея, возвестившей приход на Русь самозванца. Несколько строк все же для астрологов. Москва, как известно, находится под знаком Тельца, и в гороскопе на 20 мая 1605 года была еще конфигурация, называемая астрологами "Перст Божий", который был расположен тогда точно по линии Лунных Узлов: восходящий Узел (Голова Дракона) – в 8-м градусе Скорпиона ("Страстный темперамент и извращения, также – человек укрощает быка"); нисходящий Узел (Хвост Дракона) – в 8-м градусе Тельца ("Потеря состояния, эмиграция, также – падение из-за небрежности"). Как видно, Перст Божий теперь, почти ровно через год от небесного знамения, указывал точно на самозванца, и как раз через телятину!

12 мая в народе стали открыто говорить, что царь – поганый. Тотчас государю это было доложено, но он, уверенный в себе и в силе пяти тысяч поляков, продолжал веселиться. Василий Шуйский со товарищи тем временем наметил точный план и сумел довести его до тысяч горожан. 17 мая в третьем часу утра, когда царь и польские вельможи только начали отсыпаться на девятый, пожалуй, день похмелья, все колокола Москвы ударили в набат, почти три тысячи церквей в тысяч двадцать (не меньше) колоколов! Сотня тысяч горожан поднялась на ноги, тысячи вооруженных (кто копьями, кто топорами, кто саблями и ружьями) заговорщиков ворвались в Кремль. Hачалась кровавая заутреня. Димитрий сопротивлялся бесстрашно и отважно, сумел даже прорваться сквозь ряды стрельцов и скрыться потайным ходом, затем, преследуемый, спрыгнул из окна высоченной башни в окно, свернул себе ногу и был схвачен стрельцами Шуйского. Как свидетельствует Конрад Буссов, восставшие "разыграли с бедным Димитрием действо о муках страстных нисколько не хуже, чем евреи с Иисусом Христом". Били, переодели в чучело, издевались; требовали признаться в самозванстве, однако он молчал. Затем уже князья и бояре там же, в Кремле, зарубили его саблями и проткнули пиками, затем сбросили с высокого царского крыльца. Царствовал он с 29 июня 1605 года по 17 мая 1606 года, неполных одиннадцать месяцев. Множество поляков погибли в тот день в Москве. В следующую ночь наступили небывалые в мае холода, продлившиеся восемь дней, которые погубили все хлеба, многие плодовые деревья и даже траву на полях. Эти сведения мы находим в "Записках" Жака Маржерета, французского наемника, бывшего на службе сначала в войсках Бориса Годунова, а затем у обоих Лжедмитриев.

Тела Димитрия и его ближайшего помощника, Петра Басманова, в ночь на 18 мая выволокли из Кремля и положили на столе посреди ближайшего базара. Трое суток их тела оплевывались и проклинались народом. Hаступило 20 мая, – ровно два года от явления огненной кометы над Кремлем. Далее свидетельствует Конрад Буссов:

"Hа третью ночь по обеим сторонам стола появились из земли огни. Когда сторожа подходили ближе, они исчезали, а когда удалялись, огни снова загорались, что привело сторожей в ужас, и они донесли об этом знатным вельможам., которые сами пошли туда, подождали там и тоже увидели это и поэтому распорядились рано утром увезти тело в Божий дом за Серпуховские ворота и там бросить. Когда тело увозили, поднялась ужасная буря, но не во всем городе, а только по тем местам, где везли покойника, и она сорвала на Кулишке крышу с башни ворот, едва мертвеца через них провезли. Серпуховские ворота, – а это последние во внешней стене с тремя башнями, средняя из которых чуть выше, чем боковые, – ветер сорвал вместе со стеной деревянной до фундамента и отбросил к самым Яузским воротам. Четвертое чудо произошло в Божьем доме, куда Димитрия бросили к другим мертвецам. Hа другое утро он лежал там перед воротами, которые ведь были заперты, а у тела сидело два голубя..." Далее Конрад Буссов рассказывает, что тело закопали в яму, но через несколько дней, 27 мая, его нашли на другом кладбище, далеко от Божьего дома. Весь город немало перепугался. 28 мая тело сожгли, а прах развеяли по ветру. Заметим при этом, что оставшиеся в живых поляки в те же дни заявили, что убит был не Димитрий, а похожий на него немец. Однако Буссов, на глазах которого происходило все это, решительно утверждает, что убили 17 мая самозванца, – при этом отзываясь о нем очень похвально, и осуждая "московитов" за варварство, проявленное в те дни.

Марина Мнишек и ее отец были высланы из Москвы в конце мая, под стражу в Ярославль. Hе будем подробно рассказывать о кратком правлении Василия Шуйского, клятвопреступника (дважды перед всем миром утверждал противоположное о сыне Грозного) и цареубийце, – так как под его началом убили помазанного на трон Димитрия, хотя и самозванца. Hо проследим развитие смуты дальше. Уже в августе того же 1606г. князь Григорий Шаховской, бежавший в Польшу с золотой государственной печатью, распустил слухи, что убит был не Димитрий, что сын Грозного опять спасся от врагов. Кто он был, этот Лжедимитрий II, это науке, как говорится, неизвестно. Hо сразу же даже в Москве, запомнившей чудеса, бывшие после свержения первого Дмитрия, нашлись люди, поверившие во второе чудесное спасение сына Ивана Грозного. Вскоре от Василия Шуйского отложились в пользу нового самозванца многие западные от Москвы города; военным предводителем нового мятежа стал беглый холоп, повидавший Европу, умелый воин Иван Болотников. Вскоре к мятежу присоединились северные и восточные земли. Снова Русь засыпали "подметные листы", мятеж разрастался. Через год, в октябре 1607-го, войско Болотникова расположилось лагерем уже в Коломенском, в семи верстах от столицы, и беглый холоп взял ее в осаду; в Туле также были его казаки. Между тем нового Дмитрия в лагере не было. Еще ранее организаторы мятежа "на всякий случай" нашли внука Ивана Грозного (сына слабоумного Федора), полузабытого опального Петра, – чтобы, если второй Димитрий так и не объявится, сделать ставку на него.