Текст книги "Сибирский Робинзон (СИ)"

Автор книги: Борис Мишарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

   – Ты не убила нас сразу, а сдавать нас в полицию тебе не резонно. Ты нам не нужна и свою работу мы выполнили. Освободи одного из нас, и мы принесем тебе кучу денег, хватит до самой старости. Когда получишь деньги – вызовешь полицию. Ты спала и не слышала выстрелов – пистолеты же с глушителями. Нас не найдут и все останутся довольны. Снимай наручники...

   Он повернулся боком, предъявляя браслеты. Не очень убедительная речь не впечатлила даже его подельников.

   – Я отдам вас полиции с одним условием, – проговорила Светлана, – вы полностью сдадите заказчика...

   – Размечталась, – ухмыльнулся Белый.

   Пистолет в руках девушки "пукнул", и пуля впилась в стену в миллиметре от головы Белого.

   – Еще раз перебьешь и дырка будет уже не в стене, – сверкнула глазами Светлана, – если вы отказываетесь или я почувствую вранье, то сразу вас не убью. Представьте себе пулю, проходящую сквозь косточки лодыжки – больновато немного будет, но зато здорово трезвит голову. Потом в щепки разлетается коленный сустав. Итак у каждого из вас. Гораздо позже пулька вопьется в лобовую кость с хрустом и вынесет затылок вместе с мозгами. Но это уже будет не больно, не переживайте. Начнем с тебя, говори.

   Светлана направила ствол пистолета на лодыжку Сыча. Он в страхе поджал под себя ноги, но все равно одна торчала наружу.

   – Мы на Швондера работаем, – запричитал трясущимися губами Сыч, – но с ним лично только Белый контачит, мы с Ушастым от него приказ получили – убить Борисова под видом ограбления.

   – За что? – спросила Светлана.

   – Я не знаю, я только исполнитель. Белый знает, а нам это ни к чему.

   Светлана перевела ствол на Ушастого, тот залепетал тоже самое.

   – Теперь ты, – Светлана указала на Белого.

   – Да пошла ты, сучка, на хрен, я здесь вообще случайно и этих козлов первый раз вижу.

   Пулька цокнула по кости, разбивая голеностопный сустав, дикий крик потряс весь коттедж... Белый корчился от боли, катаясь по полу, крики превратились в стоны.

   – Перейдем к колену или говорить начнешь, сволочь?

   Светлана подняла ствол повыше, направляя его на коленную чашечку. Белый запричитал в истерике:

   – Нет, нет, не надо – Это Швондер приказал убить Борисова. Он боялся, что тот сделает передачу о его тендере и строительстве дороги. Что там со строительством – я не знаю, но он очень боялся проверки. В ментуре и администрации у него все куплено, а Борисова он боится. Больше я тоже ничего не знаю.

   Светлана подняла ствол и Белый дико заорал снова:

   – Не надо, не стреляй, не надо...

   – Но ты же не все рассказал, – возразила с презрением она.

   – Про Швондера все. Он приказал этих тоже потом убрать, – он кивнул на Сыча с Ушастым, – пристрелить, когда они тебя насиловать станут. Найдут со спущенными штанами и лишних вопросов не возникнет.

   – Сука, – со злостью и практически одновременно отозвались подельники.

   Они понимали, что в одну камеру их не посадят, но случаи разные бывают, а на зоне его точно удавят.

   Внезапно Светлана начала раздаваться в ширь и ввысь. Открытые рты и округленные глаза Ушастого с Сычом отражали изумленный ужас, а у Белого даже исчезла боль в простреленной лодыжке. Они когда-то видели в фантастическом кино превращение человека в волка и наоборот. Но чтобы женщина превращалась в мужика в реалиях – это было феерическим чудом. Бандиты дрожали от страха, как осиновые листы на ветру. Дрожь пробирала все тело и зубы клацали, задевая друг друга. Впечатления усилились, вгоняя отморозков в обморок – Светлана превратилась в живого Борисова без царапин и повреждений.

   Ватка с нашатырем привела всех в чувство, и бандиты с трепетной жутью уставились на Борисова, переводя взгляд на изрешеченное пулями тело в кресле и обратно. Они ничего не понимали. Илья проговорил размеренно и жестко:

   – Вы расстреляли мое восковое чучело с тестом в голове и томатным соком внутри тела. Про мое превращение в женщину забудьте и даже между собой не вспоминайте – иначе обернусь в охранника и удавлю вас в камере. Ментам все расскажете, кроме моего превращения. Ничего не утаивать и лишнего не болтать – убивать не стану, превращу в свиней и на мясокомбинат отправлю. Пусть хоть какая-то польза от вас будет.

   Бандиты кивали головами, все еще находясь в прострации ужасной фантастики. Но видеть своими глазами – это не смотреть телевизор...

   Илья не стал звонить в полицию, где у Швондера имелись определенные связи. Его задержали сотрудники ФСБ, раскручивая не только покушение на убийство группой лиц, но и хищение в особо крупном размере областных и федеральных средств. На допросах чекисты не понимали одного – упоминание о Борисове кидала в дрожь всех бандитов. Ну, прострелил он в ходе самообороны одному лодыжку – чего теперь то бояться?

   Все трое поверили в нечистую силу и оборотней – своими глазами видели, это не сплетни или монтаж телевизионщиков. До сих пор холодело сердце от страха, когда тело девушки начало расти – лопалась кожа, трещали, увеличиваясь в размерах кости, и потом все мгновенно зарастало без следа. Оборотень... он где угодно достанет...

   * * *

   Светлана Поливанова, имея специальное образование, очень хорошо понимала, что театр начинается с вешалки, а живопись с холста. Льняные и хлопковые ткани, привезенные Ильей, лежали в одной из комнат дома, оборудованной под художественную мастерскую. Предпочитая льняное полотно, как более плотное и долговечное, она осмотрела его, стараясь отыскать погрешности. Ее устроила одинаковая текстура без полос, пятен, узловатостей и излишней сглаженностью.

   Она не торопилась с началом работы, понимая значение каждой мелкой, с точки зрения дилетанта, детали. Теперь необходимо выбрать подрамник, который важен для художника не менее самой картины. Он сам по себе должен стать произведением искусства и способствовать величию картины, интегрируясь в общий задуманный мастером смысл. Модульный сборный подрамник индивидуальной работы подходил как нельзя лучше. Он позволял регулировать натяжение холста в зависимости от влажности и температуры. Разбираясь на модули, он удобен для транспортировки.

   Натягивая холст, Светлана обращала внимание на параллельность нитей краям подрамника, забивая мелкие гвоздики на обратной стороне систематизировано.

   Клей... Светлана знала, что самый лучший клей осетровый, но он дефицитен, как черная икра. Она улыбнулась, держа его в руках – где-то же достал его Илья. Добавив антисептик, она занялась проклейкой. Нанеся первый слой и через сутки прошкурив его мелкой наждачкой, она нанесла второй. Теперь осталось нанести грунт, который молодая художница готовила сама, не доверяя магазинам. Приготовление холста к масляной живописи требует времени и внимания, но Светлана на этом не экономила. Она работала в собственной мастерской с энтузиазмом и упоением.

   Работала не только она... В ФСБ давно заинтересовались Борисовым определенные должностные лица. В МВД проглотили бы, не заметив, маленькие и на первый взгляд никчемные детальки. Не юрист, не следователь, не журналист по образованию, но ведет качественную популярную программу, разоблачая мошенников и расхитителей чужой собственности. Сумел не только выжить, но и задержать трех киллеров, которые напуганы до полусмерти.

   Майор Москалев докладывал начальнику отдела полковнику Говорову:

   – Товарищ полковник, Иван Федорович, по Борисову пока особых результатов нет, все его анкетные данные соответствуют действительности. Он дилетант, но работает эффективнее полицейских профессиональных оперативников и справился с киллерами, по информации которых в его доме нет ни одного замка. Эти три момента по отдельности ничего не значат, но их интеграция настораживает. Не иметь замков – это что-то из области психиатрии, но Борисов вовсе не дурак. Полагаю, что аудио и видеонаблюдение в его доме позволят нам снять определенные вопросы.

   Майор понимал, что просто так руководство кем бы то ни было не интересуется. Борисов всегда на виду и не проходил обучение в спецслужбах смежников. Оснований, что он завербован иностранной разведкой нет никаких. Но он блестяще раскрывает махинации, не доступные профессионалам. Именно этот факт беспокоит полковника, которому напрячь коммерса ничего не стоит. Если подобный напряг станет известен общественности, то тюремная камера может засветиться реальностью. Другого объяснения проверки Борисова майор Москалев не находил.

   – Хорошо, Виталий Дмитриевич, – согласился Говоров, – отправляйте технарей. Есть конкретный план?

   – Есть, товарищ полковник. Борисов днем занимается своими вопросами для очередной телепередачи и дома не бывает. Его гражданская жена частенько уходит в родительский дом по соседству. Придется вести наблюдение и в период ее отсутствия установить в доме аппаратуру. Благо – замков на дверях нет.

   – Действуйте, майор, – отдал команду Говоров.

   Специалисты технического отдела решили не входить во двор Борисовского коттеджа с улицы – мало ли кто случайно увидит. Они решили перемахнуть через забор со стороны леса по сигналу от коллег из машины наблюдения. Ждать пришлось недолго, в полдень хозяйка ушла, и технари заторопились, подтащив к забору раздвижную переносную лестницу. Решили работать вдвоем, так быстрее. Один на первом этаже, другой на втором. Но только собрались перелезть, как боль от резей в животе скрутила их пополам. Они все-таки смогли передать по рации, и прибывшие коллеги с трудом доставили пострадавших прямиком в больницу. Но там боли внезапно прошли и анализы ничего не показали. Наверное, что-то съели, считали сами технические специалисты. Но каждый ел свою пищу и не пересекался с другим.

   Попытка проникновения в коттедж на следующий день также не увенчалась успехом. На самом заборе у технарей вдруг отказали анальный и мочеиспускательный сфинктеры. Описанные и обкаканные сотрудники в дом не пошли – не до того было. Хохотали все до упаду, но в то же время было совсем не до смеха. Вторая попытка проникновения в коттедж безнадежно провалилась. Сотрудников тщательно обследовали в специализированном медицинском учреждении, но никаких отклонений в организме не обнаружили. В третий раз решили пойти через дверь уже другие специалисты. Киллеры ходили здесь и никаких болей и испражнений не поимели. Но не тут-то было – у обоих сотрудников у ворот скрутило животы так, что внутренности штанов наполнились содержимым организма по полной программе. Они упали, скрючившись на бок, и завоняли на всю округу. Пришлось срочно закидывать их в машину и увозить, зажимая носы.

   Что здесь не чисто – понимали теперь все задействованные лица и вовсе не смеялись. Они легко сообразили, что их элементарно поимели. Полковник Говоров пока удерживал информацию на уровне своего отдела, не докладывая наверх. Доложить все равно придется, но только более полную информацию. Ученые медики закрытой организации изучили представленный феномен. Впрочем, изучать было нечего – всего лишь несколько свежих исторических фактов, если можно так выразиться. Они пришли к выводу, что на организм действовал какой-то неизвестный электромагнитный фактор, влияющий на определенные участки нервной системы, заставляя отдавать приказы сфинктерам и определенным группам мышц. От мышечных спазмов возникали боли, а сфинктеры наоборот расслаблялись, опорожняя кишечник и мочевой пузырь. Говорову пришлось доложить информацию начальнику управления. Но он доложил ее в необходимой ему аранжировке.

   – Товарищ генерал, вы наверняка слышали блестящие результаты деятельности некоего господина Борисова с его телепередачей "Настоящее расследование". Нам удалось выяснить, что в дополнение ко всему он обладает некими неизвестными науке возможностями. Я взял на себя смелость проведения проверки, чтобы доложить не мысли или сомнения, а конкретные факты. В его доме, например, нет ни единого дверного замка, но проникнуть внутрь постороннему не удается. Медики говорят, что срабатывает какое-то излучение, вызывающее спазм мускулатуры и расслабление сфинктеров. Человек, желающий проникнуть на территорию коттеджа Борисова, загибается от болей в животе и элементарно непроизвольно испражняется. Может быть нам стоит обратиться в главк с предложением изучения способностей Борисова в спецлабораториях?

   Генерал знал о самовольной работе отдела Говорова и знал причину такого действия. В свое время у него заболел сын, на лечение потребовалось три миллиона рублей, которых у тогда еще майора Говорова не было. Он пригласил на беседу коммерсанта, коммерса, как он их всегда называл, и напряг его, получив три миллиона рублей. Генерал знал об этом, не одобрял действий майора, но не предпринял каких-либо мер процессуального характера. Как не крути, но это была взятка с вымогательством пусть и на благое дело. Генерал подумал о своем сыне... и молчал до сих пор. Сейчас Говоров испугался, что талантливый Борисов сможет выявить и раскрутить это дело. И он решил технично избавиться от ведущего передачи, отдав его на "растерзание" врачам. Преступив один раз, он легко пошел на второе преступление. Но было ли преступлением медицинское изучение? Было, считал генерал, потому что оно не соответствовало доброй воле исследуемого.

   – Обосрался и хочешь сделать Борисова собачкой Павлова? – с презрением задал вопрос генерал.

   – Товарищ генерал...

   – Молчать! – генерал стукнул ладонью по столу, – про сына твоего знаю. Не одобряю, но молчал. А сейчас ты перешел черту, полковник. Я отстраняю тебя от службы, рапорт на пенсию напишешь сегодня и марш на медицинское обследование. Пошел вон и моли Бога, что не в тюрьму.

   Смысл действий полковника понятен – превентивные меры по предотвращению возбуждения уголовного дела в отношении собственной персоны. Но это не давало ответ – есть ли действительно какой-то особый дар у Борисова, которым Россия должна воспользоваться.

   Генерал вызвал к себе майора Москалева, которому Говоров поручил непосредственную разработку Борисова. Но тот ничего нового не пояснил, и генерал решил переговорить с известным телеведущим в его собственном коттедже, заодно осмотреть его – вдруг что-то прояснится. Он подъехал вечером, нажал кнопку домофона.

   – Вас слушают, – раздался мужской голос.

   Генерал удивился – звук совершенно не микрофонный словно отвечающий стоял по ту сторону ворот.

   – Генерал Жданов, начальник УФСБ, – прозвучал ответ.

   – Входите.

   До этого запертая дверь легко поддалась, и Жданов осмотрел ее торец и косяк. Никаких следов любых запирающих приспособлений. В таком случае только мощный электромагнит мог удерживать дверь в закрытом состоянии. Но каким образом подводилось питание? Он не увидел ни единого провода, которые, наверно, шли внутри стены. В современных квартирах тоже проводов не видно – одни розетки. Если хозяин смотрит, то наверняка заметил небольшое замешательство у дверей. Генерал поспешил внутрь.

   – Юрий Владимирович, – представился он и протянул руку.

   – Борисов Илья Николаевич, – ответил он, пожимая протянутую ладонь, – впрочем, вы это наверняка знаете. Чай, кофе или что-то покрепче?

   – Нет, спасибо, я приехал поговорить.

   – В области завелась огромная шпионская сеть? – с улыбкой спросил Борисов, приглашая жестом присесть в кресло, – так не переживайте – установим, найдем и покажем всему миру по телевидению, чтобы америкосам неповадно было.

   – Да, это было бы неплохо, – поддержал шутку генерал, – вы отлично справитесь, тем более, что у вас есть какой-то особенный дар.

   – Особенный дар? – с иронией переспросил Борисов, – это вы, господин генерал, о своих обмаравшихся сотрудниках? Так нет здесь никакого дара – только банальная наука. Принцип электромагнитного замка и поля определенной частоты, вызывающего расслабление, кто-то желает выдать за особый дар?

   Жданов понял, что откуда-то Борисов знает о попытке проникновения в его жилище. Он уяснил, почему не смогли войти и обгадились его сотрудники. Но каким образом Борисов узнал об этом? Тщательно скрытые видеокамеры? Да, другого варианта пока не было. Обычный врач и в последующем телеведущий организовал охрану своего коттеджа получше закрытого учреждения... Что-то здесь не так, но что?

   – Интересно, как следствие или суд может отнестись к факту подобной защиты своего жилья, когда оно отражается на здоровье людей. Это можно отнести к разряду умышленного нанесения легких телесных повреждений. Нет, неверно, это следующая статья уголовного кодекса – нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль... Из хулиганских побуждений до двух лет лишения свободы.

   Генерал решил перейти к проверенной тактике наезда. Борисову придется оправдываться, а это уже не паритетный разговор. Но к своему удивлению Жданов заметил, что хозяин дома смотрит с презрением.

   – Генерал приехал выполнить функцию плохенького полицейского опера с целью насаживания на крючок? Фу, как пошло. Но я обеими руками "за". Договорились, генерал, отправляйте ко мне своих псов или задержите лично?

   Борисов вытянул руки вперед, демонстрируя готовность к наручникам. Жданов не то, что не ожидал – даже во сне не мог представить себе такого поворота событий. Мальчишка сделал его по полной программе. Генерал понял, что Борисов действительно обладает талантливым даром и это его ум. Он сразу раскусил, что уголовное дело станет бесперспективным и опозорит контору на весь свет. Если же велось скрытое видеонаблюдение, что как раз не исключено, то Говоров может получить срок за превышение должностных полномочий, а самого генерала выгонят с позором на пенсию. Облажались не только его сотрудники – теперь облажался сам генерал. Какое решение принять? Сделать так, чтобы Борисов исчез навсегда или извиниться? Извинишься, а он потом выплеснет помои в самый неподходящий момент. Незаконное проникновение в жилище, где сотрудники обкакались в прямом и переносном смысле – такое видео в интернете будет стоить атомной бомбы. Скоропалительное решение в данном случае абсолютно неуместно. Генерал встал и молча покинул пределы коттеджа.

   Не разрешившийся конфликт, как нарыв, мог лопнуть в любую минуту. Жданов уже хотел было из машины отдать приказ о тайном задержании Борисова проверенным людям, которые бы сожгли его в топке или растворили в кислоте. Ни трупа, ничего нет. Но кто даст гарантию, что после этого в интернете не появится определенное видео? Расследование ничего не даст, но все равно его уволят с позором, он станет притчей во языцех. Обосравшийся генерал... Жданов в ярости сжимал кулаки... Чего потащился к этому Борисову?..

   * * *

   Илья лежал в постели, обнимая Светлану. Она заснула, а он все еще находился в раздумьях. Его не беспокоили трения с ФСБ, но он получил замечание, что вмешивается в людские процессы бытия. Максимум, что позволялось ему – это помощь конкретному индивидууму, а он своей передачей влиял на общество. Замечание? Нет, скорее подсказка, за которой не последуют конкретные действия. Он мог бы продолжить выходить в эфир, выворачивая наружу скрытый пласт стяжательства власть имущих личностей. Но передача забрала его свободу действий, передвижения. Каждый день необходимо готовиться к новому номеру программы, каждый четверг люди с нетерпением ждали его появления на экране, гадая – за кем на этот раз придется отправиться полиции или следственному комитету? Кто будет задержан и арестован из числа до сего дня приличных должностных лиц или олигархов? И где же свобода собственной личности, если ни в отпуск и никуда?

   Илья очень прилично зарабатывал для областного телеканала. Конечно, с центральными сравнения нет, но деньги его не интересовали совсем, он мог их иметь в необходимом количестве. Статья за тунеядство исчезла вместе с Советским Союзом, никто его не мог упрекнуть официально за безработицу. Организовать собственную клинику и оперировать? Это возможно, клиника будет работать, и он сам сможет делать операции, когда пожелает. Да, подумал и окончательно решил Борисов, необходимо подыскать людей, которые займутся всеми организационными, юридическими и медицинскими вопросами.

   Хозяин телеканала заметно огорчился, узнав о добровольной отставке Борисова, не смотря на то, что последний нашел на свое место ведущего и обещал иногда снабжать информацией. Народ успел привыкнуть и полюбить его, властные должностные лица побаивались, а некоторые ненавидели всей своей подленькой душонкой.

   Родственники восприняли уход Ильи из телебизнеса по-разному, но все единодушно считали, что он вправе сам принимать решения. Тем более, что он задумал престижное, нужное и одновременно хлопотное дело. Здание подобрали, Борисов выкупил его в собственность. Никто не задал вопросов о деньгах, кроме Светланы. Он объяснил ей просто и очень доходчиво:

   – Получилось так, Света, что я являюсь потомком древнего рода. Вижу твое недоверие на лице и объясняю, что ты тоже потомок древнего рода. Разве не существовали когда-то твои пра, пра, пра и много раз пра прародители? Конечно существовали, но ты не знаешь, чем они занимались тысячу лет назад или две тысячи лет назад. Мои далекие предки когда-то, возможно, были пиратами, просоленными морскими волками. Я это предполагаю из того, что в наследство мне достался сундучок с драгоценностями. Древними драгоценностями, не имеющими цены в этом мире. Ты что-нибудь знаешь о самых крупных и дорогих бриллиантах мира?

   – Только то, что они наверняка есть, – ответила Светлана.

   – Я расскажу тебе немного о драгоценных камнях. Считается, что первое место из бриллиантов принадлежит желто-коричневому камушку весом 545,67 карата с названием "Золотой юбилей". В настоящее время он находится в Королевском дворце в Бангкоке как часть сокровищ таиландской короны. А, например, десятое место занимает "Звезда тысячелетия" – бесцветный бриллиант весом 203,04 карата. Это 40,6 грамма, он огранен в форме груши с 54 гранями.  Реальная стоимость камня неизвестна, но он застрахован на 100 млн. фунтов стерлингов. Это намного больше восьми миллиардов рублей. В мире знают о сокровищах пирата Черная Борода, богатстве капитана Кидда, французском пирате Жане Лафите. Их сокровища до сих пор ищут романтичные кладоискатели. Бриллианты, рубины, изумруды – это все равно что копейки в сравнении с рублями. Красный алмаз – вот самый дорогой драгоценный камень в мире, цена которого в тысячи раз превосходит лучшие бриллианты мира. Считается, что найдено всего несколько экземпляров данного минерала и большинство из них имеют совсем маленький вес – менее половины карата. Единственное месторождение цветных алмазов находится в Австралии, в котором ежегодно добывают считанное количество камней. Самоцветы весом более 0,1 карата появляются только на аукционах, где цена за карат составляет более одного миллиона долларов. На свете огромное множество бриллиантов, рубинов, изумрудов, но есть редкий минерал зеленовато-голубого, зеленовато-синего или голубовато-зеленого цвета, называемый грандидьерит. На земле этих ограненных камушков всего менее двух десятков и стоят они запредельно дорого. На третьем месте по цене стоят розовато-оранжевые сапфиры, так называемые падпараджи, которые в естественном виде уже не добываются нигде. Когда-то давно их добывали на Шри-Ланке, в Танзании и на Мадагаскаре. Если ты выйдешь за меня замуж, то я подарю тебе ожерелье невиданной красоты, в сравнении с которым драгоценности Патиалы станут обыкновенным ничтожеством.

   Последняя фраза, произнесенная ровным обыденным голосом, заставила вздрогнуть Светлану.

   – Что ты сказал? Если я выйду замуж, то ты подаришь мне ожерелье? За ожерелье я замуж точно не пойду, а за тебя с удовольствием. Ты решился узаконить наши отношения?

   – Мне все равно – со штампом или без штампа в паспорте, – ответил Илья, – но тебе не все равно, поэтому мы зарегистрируемся.

   – Что ты там говорил о драгоценностях Патиалы? Ни разу не слышала.

   – Это редкой красоты ожерелье из пяти рядов платиновых цепей, украшенных двумя тысячами девятьсот тридцатью алмазами с инкрустацией бирманскими рубинами. В центе желтый алмаз с мяч для гольфа, он считался седьмым по величине в мире. В 1948 году ожерелье исчезло и не найдено до сих пор, считается, что его распродали по частям. Сегодня оно могло стоить тридцать миллионов долларов. Ты станешь единственной владелицей уникального ожерелья, которое невозможно украсть. Оно убьет любого, посягнувшего на эту собственность. Это очень древнее ожерелье, возраст которого определяется миллионами лет, и оно станет хранить тебя от всевозможных напастей. Ожерелье из красных алмазов и грандидьеритов современной стоимостью, примерно, четыреста миллиардов долларов. Еще никто из существующей сегодня на Земле расы не видел красных алмазов такой величины. Возможно, им совсем нет цены.

   – Сказки, но я почему-то верю тебе, – Светлана прижалась к Илье, – самая большая, дорогая и лучшая драгоценность – это ты, Илюша. Интересно, на сколько карат потянет моя элитная собственность? Полагаю, тысяч на шестнадцать, – она улыбнулась, – других таких драгоценностей в мире не существует.

   Борисов последний раз выходил в эфир программы "Настоящее расследование".

   – Добрый вечер уважаемые и ставшие мне близкими телезрители. Сегодня на этой программе мы общаемся с вами в последний раз. Нет, передача останется и каждый четверг вы будете смотреть итоги настоящего расследования с другим ведущим программы. Я решил работать по основной своей специальности и открываю клинику, которая станет принимать пациентов, получающих отказ в других лечебных учреждениях страны. Они платят огромные деньги и лечатся за границей. И я подумал – а у нас руки что ли не оттуда растут или мозгов не хватает? Закупив лучшее оборудование и пригласив хирургов без профессорских званий, но с руками, растущими откуда положено, мы приглашаем на лечение в клинику Борисова. Удачи вам, господа телезрители.

   Очень скоро он получил повестку в суд за публичное оскорбление звания профессор. Но первое дело выиграл, как говорится, не отходя от кассы. Профессор, подавший исковое заявление с требованием возмещения морального и материального ущерба, не имел такового звания. Он был профессором по должности, но не по званию. А именно о профессорском звании вел речь Борисов в телепередаче. Малюсенький нюанс, действительно опозоривший профессора на всю область, притормозил других страждущих пободаться с Борисовым. Его не все любили и уважали, но никто не хотел связываться, ссориться или спорить – себе дороже, считала маленькая кучка совсем не правопослушных личностей.

   * * *

   В отремонтированное здание клиники завезли самое современное оборудование. В настоящее время более трети его площади пустовало, не занятое палатами, кабинетами, смотровыми и операционными. Борисов рассчитывал на расширение по ходу развития бизнеса и заранее закупил большее помещение, чем требовалось изначально на сей момент. Персонал подбирал назначенный главный врач, но окончательное решение принимал Илья, как хозяин клиники. На работу приглашались кардио и нейрохирурги с главным критерием подбора – знаниями и высокой техникой владения операционными приемами, а не должностными званиями профессора, доцента, ассистента. Часто в больницах старенький профессор с уже начинающими трястись руками затмевал молодое перспективное поколение, которое уже в настоящий момент оперировало лучше. Ему бы лекции читать да теоретический опыт передавать, а он все еще не хотел осознавать, что руки уже не те.

   Сам Борисов не занимал в клинике никаких административных постов, и ввел для себя в штатное расписание должность медицинского консультанта с правом самостоятельного проведения операций. Это позволяло ему не быть привязанным к конкретным больничным койкам и выбирать больных по своему усмотрению. Определил он и еще одну привилегию – отдельный хорошо обставленный кабинет с выходом на приемную.

   За день перед началом приема первых больных главный врач собрал весь персонал клиники и обратился к ним с краткой поздравительной речью о начале работы на новом месте. Затем слово взял Борисов и пояснил, что клиника принимает на лечение тяжелых сердечных пациентов и больных с травмами спинного мозга, приведшими к параличу, наследственными заболеваниями, такими, как синдром Верднига – Гоффмана, сирингомиелией и так далее. "Полагаю, что нейрохирурги меня поняли правильно", – закончил свое короткой сообщение Борисов.

   – Извините, Илья Николаевич, – слово взял маститый нейрохирург, – вы доктор молодой, но должны знать, что всеми врачами мира эти заболевания считаются неизлечимыми. Терапевтически таким больным помогают, но зачем их класть в хирургию?

   – Спасибо, вы верно подметили, что я доктор молодой и горжусь этим. Еще раз спасибо, – он улыбнулся, – но вы забыли, что медицина постоянно развивается. Многие ранее неизлечимые болезни в настоящее время успешно лечатся. Мы с вами, коллега, станем пионерами в лечении таких заболеваний, на каждого из вас станут равняться профессора и академики мира. Не надо идти вровень с именами мировых хирургов, мы с вами пойдем впереди.

   Врачи расходились с собрания с непонятными чувствами. Каждый понимал, что синдром Верднига – Гоффмана – это тяжелейшая наследственная патология, приводящая к постепенному разрушению основных нервных волокон спинного мозга. В результате возникает атрофия мышц. Человек медленно умирает, осознавая, что у него нормально работает одна голова. Врачи огорченно шутили: "Может быть Борисов брат профессора Доуэля"? "Да, будем отрезать головы пациентам и пришивать их к чужим здоровым телам, размозжившим мозги в автокатастрофе". "Естественно, – ехидничали другие, – наступим невежеством на глию и не дадим ей размножаться с последующим образованием полостей. Да здравствует излеченная сирингомиелия"!

   – Коллеги, – громко произнес один из врачей, – когда станете носить Борисова на руках – также будете скалиться? Не верите – увольняйтесь. Только потом волосы на заднице не рвите с досады.

   Журналисты чайками кружились возле клиники Борисова, готовые напасть на каждого в белом халате. Слухи о врачебных сомнениях, полученных через третьих лиц, выплескивались на страницы газет и в телеэфир невероятной фантастикой. "Роман советского писателя Беляева воплощается в жизнь". "Голова профессора Доуэля вновь возвращается". "Борисов, посягнувший на тайны мозга". "Великий доктор или шарлатан"?