Текст книги "Маськин зимой"

Автор книги: Борис Кригер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

Глава 40
Как Маськин воспитывал котов

После конкурса красоты Маськины коты страшно обиделись, потому что не их признали самыми красивыми. Кроме того, они решили встать на пути окончательного особачивания Маськиного дома. Если раньше у Маськина из собак был только один почтовый ящик, который вёл себя вполне как собака и облаивал прохожих, то теперь у него было уже четыре собаки, не считая ящика, причём с полноценной перспективой дальнейшего размножения.

Не удивительно, что в сложившейся обстановке Маськины коты создали политический блок с криминальным элементом, Кашаткиным котом Финдусом (он же Лёша, он же Сардинкин, он же Эль-Бандидо), который стал с ними сотрудничать в качестве военного крыла вновь созданной организации, с помощью которой они попытались оказать на Маськина посильное давление.

Кошачья организация получила название «Коты против!». Сначала коты хотели указать в названии своей организации, против чего именно они выступают, но вспомнив, что баба Яга просто и сжато говаривала: «Баба Яга против!», решили остановиться на более широком названии, которое позволяло котам расширять или сужать спектр своих политико-экономических требований в соответствии с меняющейся обстановкой на политической арене Маськиного дома.

Я не скажу ничего нового, заявив, что если бы не политики, эти поджигатели всего того, что горит, хоть и гореть не может, человечество было бы совершенно счастливым, а науки истории как таковой не существовало бы. Именно они, окаянные, всё чего-то шепчутся по кулуарам, поглядывая сквозь коварные пенсне на врагов и союзников, плавно трансформирующихся друг в друга. Так они без конца затевают войны, а потом простые люди должны всё это расхлёбывать. Я бы запретил профессию политика, как профессию наркоторговца или террориста, хотя чаще всего все эти три занятия встречаются в современном мире в одном лице. Нынешние Меттернихи[54]54
  Меттерних Клеменс (1773—1859) – князь, крупнейший австрийский дипломат, известный коварством и беспринципностью.


[Закрыть] не только ничуть не уступают прежним, но и во многом их превзошли.

Простой обыкновенный человек бессилен перед шквалом геополитических ураганов. Они ломают человеческие судьбы, и всесильные колдуны, вызывающие эти ураганы, торгуют людскими толпами словно скотом. Послушная им, но самовольно красующаяся перед нами гиена прессы доедает всё, что не сожрали жадные политики. Она смакует каждый кусочек нашей плоти, внушая рабам – что они свободны, больным – что они здоровы, слепым – что они зрячи, а варварам и человекоубийцам – что они борцы за светлые идеалы собственных народов.

Человеческое сообщество, предоставленное само себе, стремится действовать как отлаженный живой организм: поело, поспало, родило потомство, – вот и все его заботы. Попробуйте поруководить своим организмом, отрегулировать выделение гормонов и частоту сердцебиений, – я думаю, вы не протянете и получаса, благополучно окочуритесь. Именно это и происходит, когда нами начинают руководить политики.

Маськин и не подозревал, что его дом превратился в арену политического противоборства, но поскольку он когда-то был единогласно выбран своими тапками на пост домашнего президента, то он всегда был морально готов к внутридомашней политической борьбе, и даже недавно умудрился победить фракцию лягушек, которые после издевательств над ними, произведённых куклой Барби, потребовали независимости и попытались отделить Маськин двор от остального дома, утверждая, что это и есть их исконная лягушечья земля и что они жили на ней веками, если не тысячелетиями, буквально с последнего оледенения, а Маськин припёрся со своим хозяйством совсем недавно и является совершенно явным оккупантом.

Маськин решил этот острый кризис очень просто. Он пригрозил опять припудрить лягушек чисто в косметических целях, и те, поквакав, попрятались по кустам. Маськин ведь был мастером вплетания мирных угроз в мирные переговоры.

Однако организация «Коты против!» стала приобретать большой политический вес, потому что коты были толстыми и весили много. Это непременно обеспокоило бы Маськина, если бы он знал политические настроения в среде своих котов. Но увы, он был столь занят своими собаками, что всё это оказалось за пределами его масечного внимания.

Конфликт между собаками и котами имеет глубокие исторические корни. В самом деле, почему Всевышний дал Исааку именно двух сыновей, соединив их рождением от одного отца, предельно предрасположив к конфликту, связанному с первородством? И почему Всевышний сотворил только два вида животных, которые претендуют на первостепенную близость к человеку? Не проступает ли здесь какой-то общий глубинный принцип?

В самом деле, существует немало умных животных, вступающих в тёплые и близкие отношения с человеком: лошади, попугаи, слоны, дельфины и так далее. И всё же в этом общем ряду домашних животных выделяются ровно два биологических вида – кошки и собаки, которые входят в отношения с человеком проще, чем в отношения со своими собственными сородичами. Кошки и собаки чувствуют себя домочадцами, чувствуют себя в полном смысле слова членами человеческой семьи. Они, и только они, находятся в каком-то негласном и загадочном союзе с человеческим родом.

Лошадей долго укрощают и объезжают, и всё равно их привязанность к человеку остаётся фактором относительно внешним, – они всегда предпочтут человеку родной табун. Попугаев, для того чтобы сблизить с человеком, искусственно изолируют от себе подобных. Контакт приручаемого птенца-попугая со своими дикими сородичами разрушает все старания сделать его по-настоящему «ручным» и говорящим.

Только собаки и кошки привязываются к человеку с ходу и даже иногда явственно предпочитают его представителям своего биологического вида.

Однажды Маськины коты решились на фактические действия. Когда Маськин выгуливал своих собак, золотой кот Лисик, бритолапая кошка Бася и присоединившийся к ним кот Финдус порвали Маськину обои, запутали все нитки вокруг ножек мебели, рассыпали муку, разбили банку со сметаной, ободрали хвосты обоим попугаям, напугали птичку Клаксончика, так что она стала икать и поэтому не могла клаксонить два дня, попытались съесть Маськиных рыбок, наделали Маськину на кровать и совершили кражу со взломом в каморке домового барабашки Тыркина. Коты всё это произвели за полчаса Маськиного отсутствия и успели заснуть на креслах как ни в чём не бывало.

Маськин, вернувшись, всё прибрал и решил не обращать внимания на такой мелкий инцидент: ну что же, котам нельзя немного порезвиться? Они ведь тоже люди, им тоже хочется пошкодить.

На следующий день коты решили изменить тактику. Они напились валерьянки и стали горланить похабные кошачьи песни так громко, что Тыркин не мог уснуть и стал грозиться вызвать полицию. Однако Маськин и на это не обратил внимание. Что же, котам нельзя расслабиться?

Увидев, что и эта тактика не сработала, партия «Коты против!» объявила голодовку наоборот. Вы никогда не встречали такого средства политического давления? Голодовка наоборот подразумевает сжирание всего, что только можно съесть, и является гораздо более эффективным средством политического давления, чем обычная голодовка протеста. Когда голодают как обычно, все над ними подхихикивают: мол, ничего, ничего, не хотите – не ешьте, нам больше останется. А вот к голодовке наоборот все политики относятся чрезвычайно серьёзно, потому что когда у тебя в хозяйстве методично съедается вся еда – это проблема не шуточная.

Правда, от такой политики котов раздуло совершено до безобразия, и у них начались сложности с прохождением через двери. Особенно котам было тяжело есть сено, предназначенное для коз, но чего не сделаешь во имя благородных политических целей!

Маськин, поняв, что его домочадцам скоро станет нечего есть, пошёл на переговоры с котами, от которых те отказались до тех пор, «пока последняя собака не покинет дом Маськина».

Маськин не на шутку рассердился. Он очень любил своих собак и никому не позволял их обижать. Маськин, конечно любил и своих котов, но всему есть предел, рассудил он и решил взяться за их воспитание.

Сначала Маськин поставил котов в угол, а потом заставил прибирать дом. Кот Лисик мыл посуду, кошка Бася стирала бельё, а кот Финдус мыл пол.

Больше коты никогда не проявляли политической активности, да и какую-либо активность вообще, а бандитский кот Финдус после мытья пола полностью исправился, бросил свои мафиозные связи и стал совершенно порядочным благовоспитанным котом.

Глава 41
Маськино танго

Разобравшись с поведением котов и наставив их на путь истинный, Маськин решил заняться собственным саморазвитием и осуществить давно зависшую в его масечном сознании мечту: Маськин сам записался в танцкласс и потащил с собой Плюшевого Медведя, Кашатку и Шушутку.

Учительницей танцев там служила Выдрочка с большим стажем. Она гибко извивалась, и таким образом весьма бойко внушала своим ученикам правильные движения по счёту раз, два, три.

Когда-то, в знойные годы её юности, она выступала на сцене, ей аплодировали толпы восторженных почитателей, но теперь всё это осталось в прошлом, и Выдра сконцентрировалась на своём нелёгком преподавательском труде. Где остались они – эти восторженные почитатели? Ах, варьете, варьете, варьете… Галоп Оффенбаха, вихри поблёскивающих ножек молоденьких выдрочек… Где это неотъемлемое право любой танцовщицы ломать из себя фифочку и гордиться лишь тем, что Бог и судьба наградили её талантом грациозно сотрясать своими мышцами так, чтобы публика испытывала приливы лёгкого счастья, а мужчины в неизменных цилиндрах наслаждались приступами томного головокружения, вызванного не алкоголем, а потому приятно непривычного и тем радующего ещё больше. Всё это осталось позади, вне упругих пределов настырно текущего момента, в котором мадам Выдре пришлось проживать, ибо прошлое для неё, как и для многих из нас, уже закончилось, а будущее так никогда и не началось.

В своём преподавательском радении Выдра учила друзей вальсу и фокстроту, но более всего Плюшевому Медведю понравилось танго, потому что движения в этом танце угловаты и просты, как солдатская поступь, как шаг кавалериста, как топанье отчаянного сапёра, не крадущегося тихой сапой по минному полю, а гордо чеканящего свои шаги навстречу неминуемому взрыву!

Проникнутый хаотичными движениями маськопляс, которым друзья, разумеется, владели в совершенстве, не мог дать такой степени экспрессии и, я не побоюсь этого слова, страстности, которые сулило танго. Танго делало любого партнёра, вовлечённого в этот танец, слишком серьёзным для того, чтобы сводить свой прямой и как бы остекленевший взгляд со своей партнёрши, которая послушно отступала под напористыми шагами ведущего её нахрапистого петуха, пока тот рано или поздно не опрокидывал её, располагая практически параллельно полу и поддерживая спину партнёрши своим мужественным крылом. О, танго, проникнутое тёмной страстью, никогда не выйдет из моды, как не выйдет из моды сама тёмная страсть, которая его порождает.

Те, кто читал первую книжку про Маськина, безусловно помнят, что Плюшевый Медведь обожал, когда Маськин танцевал ему фламенко, и медведю даже приходилось устраивать плюшевую корриду и периодически побеждать плюшевого бычка, потому что Маськин соглашался танцевать фламенко исключительно победителям корриды. Если побеждал плюшевый бычок и по счёту три медведь заваливался на ковёр и делал вид, что спит, то Маськин всё равно должен был танцевать фламенко плюшевому бычку, а Плюшевый Медведь беспринципно за этим подглядывал. Надо сказать, что танго, этот энергичный танец, именно и происходит из категории танцев фламенко. С испанским завоеванием Южной Америки танго вместе с другими народными танцами было завезено в Аргентину. Танго начало своё существование как танец Милонга, который первоначально был популярен исключительно в низших слоях аргентинского общества, а в начале двадцатого столетия начал привлекать внимание и высшего света. Тангомания, начавшаяся в Париже, перекинулась в Лондон и Нью-Йорк, и практически не затихала во время Первой, и, увы, не последней мировой войны. Впервые танго в его современной форме было исполнено в гетто Буэнос-Айреса, где его называли «танец с отдыхом», и именно поэтому он столь понравился Плюшевому Медведю, который предпочитал отдыхать, даже танцуя. Кстати, говорят, движение кортэ[55]55
  В танго кортэ означает «прерывание» музыки, или синкопирование, или задержку на несколько долей такта. Также это название некоторых элементов танца, для которых характерно прерванное движение, например «очо кортадо». Ещё это положение корпуса, которое принимает мужчина при выполнении parado. Также относится к ряду драматичных поз и используется как окончание танца.


[Закрыть] из танго переводится как «отдых»!

Однако дорога танго не была усыпана розами. Хотя у него и имелось много сторонников, однако не меньше было и противников. Особенно против танца выступали французские епископы. Им явно мешали их одеяния и излишний вес делать решительные выпады, столь свойственные классическому танго, и поэтому они ополчились на этот, впрочем, не такой уж и невинный танец. Они указывали на недопустимое прижимание партнёров друг к другу во время танца и в целом излишне чувственный характер танго. По их наисвятейшему убеждению, танцующие танго подвергали свои души греховному испытанию и могли быть лишены святого причастия. В 1924 году нью-йоркский доктор Бохем даже обнаружил новую болезнь: «the TANGO-foot» («кривые ноги»). Пресса тоже не жаловала танго. В начале века «Нью-Йорк Таймс» даже опубликовала обличительную статью под названием «Опасность танго больше, чем опасность немецкого империализма!»[56]56
  The Tango-Danger, Bigger Than German Imperialism // New York Times. 1915. May 30.


[Закрыть].

Ах, радость движения, забытая радость движения! Всё менее открыта ему наша целеустремлённая сидячесть, диванность, кроватность и кресельность. Вы пробовали танцевать вместе с креслом? О, это лишь жалкое подобие тех ветреных мгновений, когда в движении сосредоточен весь смысл естества нашего бренного сумрака. Мы вьём верёвки повседневности, пребывая в неподвижности египетских колоссов. А так хочется пуститься в ничем не прерываемый танец, в пульсирующий ритм танго!

Вот Маськин с Плюшевым Медведем и пустились в этот самый танец, и стоило им овладеть основными движениями, как стало проявляться удивительное свойство их хореографического искусства. Никто – слышите, никто – не мог удержаться от дикого безудержного смеха, стоило ему хотя бы краешком глаза увидеть Маськина с Медведем, танцующих танго.

Сначала покатились со смеху Шушутка и Кашатка, потом за животик схватилась и учительница танцев мадам Выдра. Ну а затем начал покатываться со смеху целый свет, ибо такой талант смешить окружающих нельзя было держать взаперти, его нужно было проветривать на просторах мировых сцен, даря радость и вызывая улыбки на лицах разных цветов кожи и выражений рожи.

Первым публичным выступлением новой пары танцоров стал городской танцевальный конкурс, с которого мэра, упавшего от смеха со своего стула, пришлось срочно госпитализировать с диагнозом «пересмеялся». В больнице ему в качестве лечебных процедур назначили просмотр записей сессий местного парламента, после чего смех у болящего ещё пробивался, но уже сквозь слёзы, и к утру удовлетворённый персонал застал мэра беспросветно рыдающим, с чем он и был благополучно выписан на волю, поскольку рыдания считаются нормальным проявлением человеческого оптимизма в условиях больниц и других мест лишения свободы, а вот смех давно уже рассматривается как серьёзная патология с возможным смертельным исходом, – правда, не сразу, а когда-нибудь потом, в самом конце жизни смеющегося.

Мэр, выписавшись из больницы, немедленно издал указ запретить Маськину и Плюшевому Медведю танцевать танго прилюдно, ибо было совершенно очевидно, что это подвергало опасности население его славного города.

Но как страстно танцующим душам можно запретить жадно глотать бодрящий нектар ритмичных шагов танго? Друзья продолжили свои гастроли и покорили один за другим все шесть земных континентов, имея особый успех, как это ни удивительно, в Антарктиде. Там пингвины пришли в такой неописуемый восторг от Маськиного танго, что даже сами начали, в подражание Маськину, собираться в пары и выводить характерные па.

Этот вид танца получил название антарктического танго, которое необходимо исполнять с пингвиньим яйцом, зажатым между колен. Эксперты предсказывают, что вскоре антарктическое танго вытеснит аргентинское на всех танцплощадках старого и Нового Света, что, к сожалению, будет не трудно, поскольку люди давно перестали находить отдохновение от сумрачных будней в простом, как сон, движении танго, исполняемого под музыку судьбы.

Когда Маськин с Плюшевым Медведем зашли на третий круг мировых гастролей, Маськин загрустил и заявил, что скучает по своим собакам, и вообще, ему надоело танцевать и быть посмешищем всего света.

Плюшевого Медведя всё устраивало, потому что на гонорары от гастролей он постоянно позволял себе покупать манную кашу и мёд вагонами, и стал крупнейшим каше-мёдовладельцем в мире. Плюшевый Медведь планировал взвинтить цены на каше-медовом рынке, а потом распродать свои запасы исключительно по спекулятивным ценам, а на вырученные от этой каше-медовой афёры деньги наконец уже вдоволь приобрести себе каши и мёда, которые, впрочем, и так всегда были у Плюшевого Медведя в достаточных количествах. Плюшевому Медведю просто было приятно возиться в дебрях каше-медовой индустрии, только и всего. Хотя вам, дорогой мой читатель, я могу посоветовать вкладывать свои средства именно в кашу и мёд, причём съедать и то и другое незамедлительно. Поверьте, это самый надёжный способ вложения капитала в нашем неспокойном мире. Ибо съеденное вряд ли кто-нибудь сможет у вас отобрать, и даже если ему это удастся, я не уверен, останется ли он действительно доволен отобранным.

Плюшевый Медведь всё-таки очень любил своего друга Маськина и решил бросить ради него свои каше-медовые авантюры, тем более, что у него на загривке уже сидел каше-медовый картель, который всячески пытался воспрепятствовать плюшево-медвежьим планам на каше-медовое господство.

Так ли тяжёл выбор между карьерой и домашним уютом? Так ли действительно манят нас высоты профессионального успеха, что мы можем ради него отказаться от теплоты семейных уз, радости взаимного внимания и доброго ужина в кругу близких, в доску родных людей? Увы, пред этим выбором рано или поздно встаёт каждый, кто ступил на шаткую дорожку успеха, прогресса и стресса, которые неизменно сопутствуют любому деловому начинанию. Почему нервная среда карьеры столь неблагодатна для выращивания роз нежных чувств и сосредоточенного созерцательного спокойствия, которое может подарить нам здоровая, незлобная семейная обитель (что, кстати, тоже весьма редкое явление)? Так что же, так ли действительно тяжело выбрать между адом карьеры и райскими кущами родных пенат, или меж адом домашней тусклости и ярким светом блестящих карьер?

Только не говорите, что это дело вкуса, только не водите меня за нос, ибо я, кажется, подошёл к самому краю разрешения этого вечного вопроса выбора между тем и этим, и за тем краем находится не пропасть, а нечто, что можно положить на алтарь читательского внимания. Так дайте же мне собраться с мыслями, и сейчас я скажу то, что в последующие времена станет путеводной звездой для всех, повенчанных со своей работой и разлучённых со своей семьёй.

Итак, и то и другое можно вполне достойно сочетать, если только поднапрячь обсыпанные нафталином мозги. Большая часть любого труда состоит из рутины. Сам творческий импульс занимает немного времени и вовсе не обязательно должен лишать вас семейного счастья. Научитесь разделять рутинную работу с другими, и у вас всегда найдётся свободное время для чашки чая в кругу семьи. В большинстве случаев люди пропадают на работе не потому, что работа того требует, а оттого, что им просто не хочется возвращаться домой. Можно поверить, что какой-нибудь один год или даже несколько лет работа может требовать полной отдачи, но если человек привязан к дому, он всегда найдёт путь, как достигнуть компромисса. Конфликт между карьерой и семьёй есть надуманный миф, на самом деле это лишь конфликт внутри себя самого, только и всего.

Я вас разочаровал? Мне опять не удалось решить извечной проблемы? Ну что ж, не обессудьте. Вы можете обсудить возврат денег за книжку с продавцом книжного магазина, в котором вы имели несчастье её купить, только вряд ли он вернёт вам деньги, поскольку вы уже дочитали до сорок первой главы и явно запачкали несколько страниц либо кофе, либо соком неосторожно надкусанного персика, либо слезами умиления и смеха, что исключает возможность возврата книги, потому что она явно потеряла товарный вид и не может быть снова продана потенциальному читателю, впрочем, также обречённому на неминуемое разочарование. Ну а поскольку деньги вам уже не вернут, то я предлагаю дочитать книжку до конца, если у вас, конечно, нет дел поважнее, скажем, продвижение собственной карьеры!

Между тем любой успех является чрезвычайно бренным и скоропортящимся товаром, рано или поздно он блекнет, заляпанный пальцами завистливых окружающих. Вот и Маськино танго развлекало его самого до поры до времени, но теперь наскучило ему хуже горькой редьки, а редьку Маськин не любил, даже несмотря на своё чуть ли не религиозное вегетарианство.

Поверьте, что результаты не имеют значения, они либо в прошлом, либо в будущем, а мы всё равно заключены, словно провинившиеся узники, в каземате текущего момента, и никуда нам из этого карцера не выбраться, не деться, как ни стенай на его непроницаемые стены.

Стремясь к успеху, мы уподобляемся путникам в пустыне, преследующим зыбкие миражи. Чем ближе, нам кажется, мы приближаемся к своей цели, тем дальше она отодвигается от нас. Мы ставим себе в пример идолы прошлого, людей-глыбищ, вечных знаменитостей – Цезаря, Шекспира, Эйнштейна, кому кто больше нравится, не понимая, что этих людей-глыбищ никогда не существовало. Эти идолы не имеют ничего общего со своими прототипами, они являются плодом нашего общественного мифотворчества и столь же далеки от настоящих личностей, их породивших, как, возможно, мы далеки от того, чтобы понять этот самообман. Стремясь подражать этим идолам, мы понапрасну растрачиваем крупицы наших текущих моментов, того единственного, что представляют собой наши уже насквозь прокуренные жизни.

Также нет и злых несчастных дядей откуда-нибудь из захолустного Нью-Джерси, которые правят свой невесёлый конспирационный бал, пытаясь всех обмануть и посмеяться над обманутыми. Всё это дурные иллюзии, якобы за всем хорошим стоит кто-то, кого можно беспредельно восхвалять, а за всем плохим – серые личности сомнительного толка. В мире нет крайних, как нет края у самого мира, потому что он имеет счастье или несчастье являться нам во всей своей круглой и даже в некоторой степени шарообразной красе. Как Земля не имеет края, за который можно было бы зацепиться или с которого можно было бы упасть в ухающую бездну, так нет и крайних людей, на которых можно было бы вполне сконцентрировать своё почитание или ненависть. Люди перетекают друг в друга, постепенно принимая причудливые нечеловеческие формы, они становятся змеями и волшебными замками, они становятся кем угодно, только не крайними, чёткими прототипами добра или зла.

Бросьте бесплодные поиски высших и низших идеалов, обратитесь взором внутрь самих себя, и вы увидите, что на свете нет ничего такого, чего бы вы не нашли в себе самом, а во всей бесконечной Вселенной разных времён нет ничего такого, чего бы вы не нашли в текущем моменте. Обживайте текущий момент, ибо эта темница присуждена вам надолго, если не сказать навсегда, хотя и понятия «всегда» не существует, оно опять же теряется в бархатных складках ткани текущего момента, из которого сшит мешок нашего существования, в котором мы все послушно и смирно сидим.

Маськин, возможно, хотел забыться в танце, унестись на край естества, ритмично двигаясь под дерзкую музыку взвивающегося танго. Но всякая страсть, как и всё, что только может быть испытано с избыточным преувеличением, не может принести длительного отдохновения ни душе, ни её понурому носителю – телу. Всякое увлечение вредно, если оно чрезмерно, и поэтому Маськин с Плюшевым Медведем решили вернуться домой, ибо, как бы ни были хороши и привлекательны заморские гастроли, всему следует положить предел, ибо нет ничего настолько продолжительного, чтобы оно смогло растянуться больше, чем того позволяет и без того натянутая до предела резинка нашей жизни. Смотрите, не отпустите ненароком конец этой резинки, а то она обязательно не преминёт прилететь вам прямо в лоб!

Вернувшись домой, Маськин решил променять танго на манго, ибо этот фрукт, возможно, столь же экзотичен, но не требует ни особых усилий, ни шарканья ног по протёртому до полной сухости паркету. Манго, несколько неприличной овальной формы, дарит терпкое отдохновение от знойного танго, и от этого наверняка эти две экзотических ипостаси рифмуются без томного усилия со стороны даже начинающего поэта. Ах, манго, манго… Ах, танго, танго… Что может быть проще и неприхотливее этих блистательных строк!

Воротившись, Маськин с Плюшевым Медведем стали усиленно обживать текущий момент, кое-где привесили картинки, а где-то поставили вазочку с ромашками. Перестанем же и мы жить либо в нашем прошлом, либо в будущем, ибо всё, что нам дано, – это Маськино танго настоящего текущего неумолимого момента, который не перестанет течь до тех пор, пока мы сами не перестанем существовать!