Текст книги "Карлуша на Луне"

Автор книги: Борис Карлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 31 страниц)

Глава двадцатая

Самый последний визит, после которого мы уже едва успеваем следить за событиями

В номер без стука ввалились Мига и Кролл. На них было жалко смотреть: грязные, худые, в изорванной одежде, с красными, обезумевшими глазами.

– Где господин министр? – просипел Кролл, тяжело дыша. – Нам сказали, что он здесь…

– А который вам нужен? – поинтересовался Фокс. Вместе с Буравчиком они сидели на диване и прикрывались развернутыми газетами.

– Господин Тайный министр, это вы!

– Допустим, это я. А вы кто такие?

– Господин министр! В полиции нас даже не стали слушать, но, по счастью, кто-то из ваших личных сотрудников оказался рядом и посоветовал, где вас можно найти…

– Так в чем же дело?

– Господин министр…

– Послушайте, Кролл, на кого вы похожи! – шагнул к нему Фокс. – Я вас едва признал!

– Ах, господин министр, вы даже не представляете себе, чего мы натерпелись с того самого дня, когда вы посоветовали нам обратиться к этим…

– Ни слова больше! – Фокс предостерегающе поднял руку. – То, что вы намерены сейчас сказать, является государственной тайной!

– Хорошо, хорошо, господин министр, ни слова больше, как прикажете.

– Так что же, вам удалось сбежать из банды?

– Мы с самого начала хотели сдаться, но Ханаконда удерживал нас насильно, он бил нас!..

У Кролла из глаз брызнули слезы, он разрыдался, не в силах больше говорить.

– Может быть, вы, господин Мигель, объясните нам, в чем дело? обратился Фокс ко второму чумазому субъекту.

– Они собираются захватить телебашню, – угрюмо доложил Мига.

– Когда?! – вскричал Фокс.

– Да может статься, что они уже там…

– Что?! – Фокс бросился к телефону, а Кролл поднял заплаканную физиономию на второго министра.

– Им нужен был ветр-аха-лет, – выговорил он, всхлипывая и размазывая слезы по грязным щекам. – Они хотели угнать верт-аха-алет и лететь к ба-ашне. Мы спрята-ались в лесу, а потом за нами гнался Рос-амаха…

– Это какой Росомаха? – поинтересовался Буравчик. – Тот, который пропал без вести?

– Да, дикий г-гном.

– Чего-чего?..

– Росомаха стал ди-иким гномом…

А Фокс в это время уже отдавал по телефону судьбоносные для всего подлунного мира распоряжения:

– Внимание, внимание! Передать информацию по цепочке: СИРОП В ТРУБЫ! СИРОП В ТРУБЫ! Срочно!

Фокс отстучал на трубке ещё один номер:

– Ригль, вы готовы? (Лейтенант Ригль руководил обороной телецентра.) Что? Уже?!. Почему!!!

Фокс уронил трубку. Он был бледен, по его лицу катились капли пота.

– Они уже там, – произнес он еле слышно. – Никто не ожидал… всё произошло слишком быстро.

Глава двадцать первая

Как Жмурик и Тефтель выполнили работу, которую согласно плану должны были выполнять Мига и Кролл

Часом раньше в пустынном переулке остановился тёмно-зелёный «Циклоп» повышенной проходимости и из него вышли двое гномов. Они молча осмотрелись по сторонам, достали из багажника четыре канистры с бензином и, сгибаясь под их тяжестью, засеменили к автостоянке, занимавшей всю площадь перед телевизионной башней. Остановившись в проходе между тесными рядами автомобилей, первый начал отворачивать крышки. Но второй, одноглазый, сказал ему:

– Погоди, Тефтель, осталось ещё четыре минуты. Шеф любит, чтобы всё было точно.

Оба присели на канистры, и Тефтель проворчал:

– Что толку с этих минут, если полыхать будет всю ночь? Этих минут хватит, чтобы нас здесь арестовали: полицию наверняка уже подняли на ноги. Надо было пристукнуть Мигу и Кролла ещё тогда, когда они в первый раз к нам заявились.

– Пора, – сказал Жмурик, поднялся и начал откручивать крышки.

Опрокинув канистры, они начали щедро поливать асфальт. Бензин глухо булькал и струился под машины, готовый вспыхнуть от малейшей искры.

– Эй, что вы делаете! – крикнул сторож, высунувшись из своей кабинки и принюхиваясь.

– Беги отсюда, студент, – посоветовал Тефтель, едва на него взглянув. Сейчас здесь будет жарко.

Несколько секунд сторож ещё стоял, силясь что-то сказать, но потом повернулся и молча припустил прочь во все лопатки.

Когда весь бензин оказался на асфальте, Жмурик достал спички и поджег закатившийся на край стоянки ручеек. Синее пламя скользнуло под брюхами автомобилей и внезапно ахнуло ярким заревом.

Поджигатели спокойно вернулись в переулок и залезли в машину. Свое дело они сделали, оставалось только ждать от шефа новых распоряжений.

Вот взорвался первый бензобак, второй, третий… «Циклоп» содрогнулся, в окрасившемся заревом пожара вечернем небе замелькали обломки – колёса и куски искорёженного металла. Беспорядочный грохот нарастал с каждой минутой, небо заволокли чёрные клубы дыма.

– Ну где же они? – забеспокоился Тефтель. – Тебе что-нибудь слышно?

Жмурик опустил стекло и с улыбкой закивал: за канонадой, криками и сиренами слабо, но прослушивался рокот скрытого за дымовой завесой вертолёта.

Глава двадцать вторая

Как Ханаконда перехитрил всех и осуществил свой план. Почти осуществил. Не наверняка

– Прыгай, – приказал Ханаконда.

– Ничего… – гортанно прорычал Росомаха, – не видно…

– Прыгай!

– Дым… темно… я не вижу…

Ханаконда взвел затвор и приставил дуло автомата к виску заросшего шерстью полугнома.

– Хорошо, – прохрипел тот, – я прыгну. Опуститесь ниже. Ещё ниже.

В клубах дыма совсем рядом показалась мачта антенны, Росомаха сжался пружиной и прыгнул. Вертолёт пошёл вверх, но Ханаконда успел заметить, что Росомаха всеми четырьмя конечностями ухватился за металлическую арматуру.

Этим утром, когда Росомаха приплёлся в лесную хижину с поджатым хвостом и новой двойной порцией соли в мягкой части, Ханаконда в ярости едва не зашиб его кочергой. Казалось, все планы рухнули и придется ещё неделю вымачивать проклятую соль из ягодиц этого бестолкового звереныша. Но прошёл час, другой, и всем стало ясно, что новый заряд соли не причинил Росомахе никакого вреда, за исключением душевных и физических мучений.

Жмурик, Тефтель и Ханаконда начали совещаться и вскоре пришли к совершенно правильному выводу о том, что в данном случае зловредный фермер использовал патроны старого образца, в которых соль ещё не была отравлена гипнотическим порошком. И они решили действовать по оговорённому раньше плану.

По этому плану Мига и Кролл должны были взорвать автостоянку, чтобы отвлечь внимание полиции. Тем временем остальные, пользуясь дымовой завесой, темнотой и грохотом взрывов, могли незамеченными совершить посадку на вертолётной площадке, расположенной в верхней части башни. Но для этого кто-то должен был включить на площадке сигнальные огни, а прыжок с вертолёта на верхушку мачты антенны был способен совершить только наполовину превратившийся в обезьяну Росомаха. Как мы уже знаем, он проделал это с успехом.

Ловко цепляясь за железо пальцами рук и ног, Росомаха спустился на площадку. За дверцей электрического щитка он нащупал рубильник и решительно рванул его в верхнее положение. Посадочная площадка вспыхнула кольцом сигнальных огней.

За штурвалом сидел Хорёк; в школе телохранителей он прошел курс пилотирования вертолёта, поэтому посадка в центр светящегося кольца не вызвала у него затруднений. Сам вертолёт они тоже угнали легко, купив билеты для обзорного полета над городом и прогнав из машины экскурсантов вместе с пилотом.

Бандиты спрыгнули на бетонное покрытие и с автоматами наперевес двинулись по коридорам верхнего этажа студии. Росомаха скакал рядом, но безоружный – доверять автомат ему пока не решались. Коридоры были пусты: охрана и персонал, как они и рассчитывали, спустились вниз, где продолжали греметь взрывы.

Заметив в одной из аппаратных гнома, Ханаконда подошёл к нему, смахнул дулом автомата с его головы наушники и прошипел:

– Студия прямого эфира.

Гном моментально понял вопрос и указал дрожащей рукой в сторону лифта.

– Номер, – прошипел Ханаконда.

– Пятьсот тридцать шесть, – пролепетал гном.

– За мной, – сказал Ханаконда. – Это на пятьдесят третьем этаже.

– То есть, – поправился гном, – я хотел сказать, шестьсот тридцать пять!..

Но бандиты уже шагали к лифту, и его никто не расслышал.

Глава двадцать третья

Выясняется, что цифра 536 совсем не одно и то же, что 635, обстановка обостряется

Сломленный своим внезапным поражением, Фокс сидел в кресле и расширенными глазами смотрел в одну точку. Буравчик включил телевизор. Как министр Связи и участник сопротивления он разделял с Фоксом ответственность за свершившееся злодеяние.

Экран вспыхнул, но вместо зачитывающего новые установки бандита там замелькали кадры включённого в вечернюю программу весёленького кинофильма.

Министры быстро переглянулись. Фокс схватил трубку, лихорадочно отбил номер и закричал:

– Ригль! Что у вас происходит? Они ещё не в студии?

– Они на пятьдесят третьем этаже, – отвечал Ригль, перекрикивая грохот всё ещё рвущихся на стоянке бензобаков.

– Почему они не вышли в эфир?

– Мы этого не понимаем, господин министр! Студия прямого эфира десятью этажами выше!

– Прекрасно, Ригль! Их оплошность может спасти всех нас!

Буравчик выхватил у Фокса трубку и простучал по кнопкам. Министры прекрасно понимали друг друга, и теперь всё решали секунды.

– Алло, аппаратная?

– Господин министр, это вы… – залепетал перепуганный, но не покинувший свой пост главный администратор Маслёнка. – Сейчас они будут здесь, они выйдут в эфир, что делать, что делать!..

– Слушайте меня внимательно, Маслёнка, – твёрдо заговорил Буравчик. Выходите в эфир прямо сейчас, под мою диктовку. Быстро к микрофону и радиосуфлёр в ухо! Остальным баррикадировать двери; нам потребуется на всё про всё меньше минуты. Готовы? Три-два-один – поехали! «Дорогие телезрители…»

– Дорогие телезрители, – заговорил появившийся на экране гном. – В это вечернее время вы, как всегда, у своих экранов. Если же кто-то по своей надобности отлучился, позовите, позовите его скорее к телевизору, потому что сейчас мы сообщим вам нечто особенно важное. Ну вот, теперь вы все в сборе. Наверняка вы успели поужинать, и на столе перед вами расставлена чайная посуда. Сейчас каждый из вас возьмёт в руки чашку или стакан, подойдет к водопроводному крану, наберёт воды и выпьет. Но вот непременное условие: вы должны позволить воде протечь не меньше двух минут, только после этого вы наберёте воды и выпьете весь свой сосуд до дна. Итак…

В эфире послышались выстрелы и треск разбиваемой двери.

– Итак, действуйте!

В следующее мгновение Маслёнка исчез, и на экранах появились улыбающиеся Карлуша и Пухляк. В эфир пошел блок рекламы.

Глава двадцать четвёртая

Крысс пытается спасти от позора своего правителя, но вынужден сам испить эту чашу до дна. – Студент выпивает стакан воды, и ему тоже становится стыдно

В этот день путешественников с Большой Земли возили на экскурсию к Хрустальным озёрам – на фешенебельную туристическую базу для богачей и высокопоставленных чиновников. Там они играли в мяч, в жмурки, в догонялки, катались на лодках и кормили птиц. А на обратном пути в автобусе дружным хором пели песни. Вернулись вечером усталые и раскрасневшиеся. За ужином, а правильнее сказать, за ежевечерним банкетом наперебой провозглашали здравицы в честь Верховного Правителя, его министров и нерушимой дружбы между гномами двух планет.

Кроха и Циркуль, тоже растягивавшие губы в идиотских улыбках, на самом деле очень волновались. Огонёк во дворец не вернулась, а её отсутствия будто никто и не заметил. Студент пытался несколько раз окликнуть её на экскурсии, но Крысс неизменно оказывался рядом и говорил, что видел г-жу Огонёк буквально минуту назад. Пупс не хотел волновать гостей рассчитывал вернуть беглянку до наступления темноты. А ночью в её комнату должны были пустить снотворный газ и сделать укол, который навсегда лишил бы её памяти.

После ужина Верховный Правитель уединился с Крыссом и раздражённо потребовал у него отчёта о проведённой работе. Пупс уже видел, что почва уходит у него из-под ног, что он зарвался, зашел слишком далеко и не сегодня завтра его невиданная, гигантская авантюра рухнет… Но он уже вкусил дурман безграничной власти и понимал, что вопреки здравому смыслу и даже собственной воле будет цепляться за эту власть до последнего.

– Крысс, – сказал Пупс, нервно кусая себе губы, – почему вы до сих пор её не поймали?

Министр открыл рот, чтобы ответить, но Пупс его перебил:

– Я знаю, весь день вы были заняты: прохлаждались на озерах. Бегали, смеялись, размахивали руками… Вместо того чтобы спасать от позора своего правителя!

– Но ваше сиятельство сами велели мне находиться возле землян неотступно. Господа Тайный министр и министр Связи могли бы в мое отсутствие…

– Не могли! Банда Ханаконды намерена захватить телевидение и диктовать условия моему народу! Эти двое готовят ему засаду, а не прохлаждаются, как некоторые, на озёрах. Ах, какой ужас! – Пупс застонал и обхватил голову руками. – Враги, враги обступили меня со всех сторон! Они щёлкают зубами, они готовы прыгнуть и вцепиться мне в горло!!. – Пупс схватил себя за горло и задёргался.

Зазвенел телефон, он тут же перестал кривляться и взял трубку. Но от услышанного ему пришлось задрожать по-настоящему.

– Что? Как захватили? Как же вы… – от волнения он стал задыхаться и схватился за грудь. – Они захватили телецентр… банда Ханаконды…

Крысс схватил пульт и щёлкнул кнопкой. Огромный, в полстены, экран вспыхнул, на нём появилась голова гнома с аккуратно прилизанным пробором.

– …Сейчас каждый из вас возьмёт в руки чашку или стакан, – говорил он, прижимая к уху радиосуфлёр, – подойдёт к водопроводному крану…

– Это не Ханаконда! – слабо произнес Пупс, указывая на прилизанного гнома.

– Это администратор прямого эфира, – сказал Крысс. – И он говорит под чью-то диктовку. Вода, вода… Ах, чтоб тебя! – До Крысса внезапно дошел смысл происходящего. – Нельзя, чтобы они пили эту воду!!

И он выбежал из кабинета.

Первой по коридору была комната, в которой остановился Студент. Крысс распахнул дверь, но никого не увидел, только администратор Маслёнка с экрана включённого телевизора заканчивал свое обращение командой «действуйте!».

И скорее всего, что гномы уже действовали: дверь в ванную комнату была открыта, оттуда доносилось журчание льющейся из крана воды.

Крысс шагнул в ванную и увидел, как землянин, послушно вытряхнув из стаканчика зубную щётку, полощет его, одновременно пропуская воду положенные две минуты.

– А, это вы, господин Первый министр! – улыбнулся ему Студент. – Вы, случайно, не знаете, что это за странное пожелание прозвучало только что в эфире? Наверное, это ещё одна форма заботы мудрейшего Верховного Правителя о здоровье гномов. Стакан водопроводной воды перед сном – гениально и просто! Нужно будет сказать Глюку, чтобы он распространил этот опыт у нас в Песочном городе. А что это у вас такой странный вид? Может быть, вам тоже надо выпить воды и лечь спать?

Студент протянул Крыссу наполненный стакан.

– Нет, не хочу, – сказал тот неожиданно резко. – И вы не будете пить эту воду. Она… отравлена!

Студент с изумлением на него уставился.

– Враки, она не отравлена! – послышался рядом писклявый, но решительный голос. – Не слушайте его, пейте!

В дверях стояла Кроха, и вид у неё был довольно-таки угрожающий.

– Он не будет пить! – повысил голос Крысс и замахнулся, чтобы выбить стакан у Студента из рук.

Но тут Кроха внезапно сделала ему подсечку, и Крысс, не успев ахнуть, загремел на пол.

– Ах ты… да я тебя сейчас… – зашептал он в ярости, вставая на ноги.

Но едва он только протянул руки, чтобы схватить дамочку за горло мёртвой хваткой, как та ловко увернулась и в стремительном развороте ударила его ногою в живот. Крысс согнулся в три погибели, застонав от боли и унижения.

– А теперь ополоснись немножко, – сказала Кроха и легонько толкнула его ладошкой в лоб.

Первый министр кувыркнулся спиной в наполненную водой пенную ванну и забарахтался.

Кроха обратилась к Студенту, который смотрел на всё происходящее, не зная, верить ли своим глазам:

– Пейте же скорее, что вы смотрите!

Студент послушно выпил до дна весь стакан, Кроха отвела его в комнату и усадила в кресло. На экране телевизора в это время Карлуша и Пухляк читали стишок про велосипед, и Студент почувствовал, как ум у него заходит за разум.

Но вот в следующее мгновение он ощутил, как пальцы его ног свела лёгкая судорога, как она горячей волной пробежала по ногам и по животу, руки непроизвольно задергались, напряглась шея и ходуном заходила голова. Он забормотал что-то нечленораздельное, спина вдруг выгнулась мостиком, Студент весь напрягся, как струна, затем осел, расслабился и обмяк. На его бледном лице заблестели крупные капли пота.

– Как вы? – прошептала с испугом следившая за его превращением Кроха.

Студент посмотрел по сторонам, кивнул и, опустив голову, стал сосредоточенно протирать платочком стекла очков. В одно мгновение он всё вспомнил, и ему стало стыдно. На его бледном лице начала быстро проступать густая краска стыда.

– В водопроводной воде было нейтрализующее вещество? – спросил он тихо, не поднимая глаз.

– Да, – подтвердила Кроха. – Огонёк позвонила и предупредила нас об этом.

– Где она?

– В гостинице «Изумруд», с Карлушей и Пухляком. Там с ними ещё два министра, они тоже против Пупса.

– Значит, теперь всё кончено?

– Надеюсь, что так.

– И нашего вмешательства не потребовалось…

– Что ж, и это неплохо.

Захлюпали ботинки: через комнату прошагал Первый министр. Он был весь в пене, а в сторону дорогих гостей даже не посмотрел.

– Теперь они, наверное, сбегут, – сказал Студент.

– А это уже не наша забота, – ответила Кроха. – Пусть с ними разбираются сами лунатики.

Телевизор продолжал работать, но блок рекламы внезапно прервался. На экранах появился гном с жестоким, неприятным лицом. По его удлиненному туловищу прошло легкое волнообразное движение, он снял маленькие темно-зелёные очки, вперил суженные, разбегающиеся в стороны зрачки в объектив и зашипел:

– А вот и я, мои дружные и послушные гномы. Меня зовут Ханаконда, я ваш новый возлюбленный Верховный Правитель. Забудьте все, что было раньше; с этой минуты для вас начинается новая жизнь, новый порядок. Те из вас, кто служит в полиции, больше не будут подчиняться гномам из так называемой касты неприкасаемых. С этой минуты больше не будет никаких каст. Вы должны арестовать всех, кто работал на прежнюю власть, они будут сосланы в такие места, где больше не смогут причинить вам вреда. Всё ваше имущество – дома, автомобили, одежда, мебель, фабрики, заводы, земля и вода – с этой минуты принадлежит государству. Государство – это я. Всё, что вам нужно, вы будете получать от меня, поровну. Не будет больше ни бедных, ни богатых; вы все наденете форму одинакового покроя, удобную и свободную; каждый из вас получит удобную и компактную ячейку для жилья. С отменой собственности вы больше не будете испытывать зависти друг к другу. Каждый из вас будет подчиняться единому для всех порядку. Если же кто-то узнает про другого, что тот не соблюдает распорядок или, хуже того, допускает невежливые высказывания по адресу новой власти…

Ханаконда продолжал говорить, а Студент и Кроха с испугом смотрели на экран.

– Послушайте! – воскликнула Кроха. – Да ведь наш возлюбленный господин Пупс был по сравнению с этим настоящим подарком!

– Надеюсь, что все успели выпить воду… – проговорил Студент, ещё сильно смущённый проявленной слабостью.

– Воду из-под крана? Думаю, что все успели, и теперь для лунатиков его выступление будет хорошим уроком на будущее.

В коридорах дворца послышались шаги и взволнованные голоса.

– Похоже, что наши тоже очухались. Давайте соберемся все вместе и поговорим наконец не только о мудрости и скромности господина Пупса.

Студент снова густо покраснел.

Глава двадцать пятая

Страсти продолжают накаляться. – Их сиятельство и Первый министр бегут из города, воспользовавшись общим замешательством

– А ведь господин Пупс был по сравнению с этим настоящим подарком! слово в слово одновременно с Крохой произнесла Огонёк.

Два министра, два изобретателя и Ослик напряжённо смотрели в телевизор, и каждый чувствовал, как по спине у него бегают мурашки. Пухляк зачерпнул из вазы горсть сушёных грибов и запихал в рот. Поспешно разжевав и проглотив, он забежал в ванную, пропустил воду из-под крана и выпил залпом стаканчик. Подумав немного, набрал ещё один и выпил. «Это не помешает, – сказал он, глядясь на себя в зеркало. – Так-то оно вернее будет».

Когда он вернулся в гостиную, министров уже не было – они помчались на телевидение, где страсти продолжали накаляться с каждой минутой. Не было здесь и «Дружка» – по общему решению «железный гном» отправился вместе с ними для усиления.

– Едемте во дворец, – предложила оставшимся Огонёк. – Если их сиятельство ещё не сбежало, я вас с ним познакомлю. Кроме того, пора бы вам уже присоединиться к экипажу: как ни крути, а вы ещё члены спасательной экспедиции.

Оставшиеся не возражали. Но едва они шагнули за дверь, как на изобретателей налетела и закружила обратно в номер стая телевизионщиков, которыми верховодил, размахивая тростью, господин Скупердфильд. Карлуша и Пухляк совсем уже про него забыли, а теперь надо было держать данное слово.

– Ладно, поезжайте пока без нас, – решил Карлуша. – Мы после подъедем.

Огонёк покачала головой, но ничего не сказала. Всё-таки гномы, которые сумели здесь в несколько дней разбогатеть и прославиться, вызывали некоторое уважение.

А их сиятельство всё-таки сбежало.

Будучи умным гномом, Пупс давно уже поручил Первому министру заготовить для него новые документы на вымышленное имя. Будучи гномом осторожным и предусмотрительным, Крысс изготовил фальшивые документы не только для него, но и для самого себя.

Когда Первый министр, покрытый мыльной пеной и несмываемым позором, вернулся в кабинет, Верховный Правитель сидел в своем похожем на трон кресле и с ужасом смотрел на Ханаконду, зачитывающего с экрана телевизора манифест о перемене власти и основных положениях нового порядка.

– Эй, вы! – грубо окликнул его Крысс. – Собирайтесь, пора сматываться отсюда.

– Как… вы смеете! – испуганно произнёс Пупс, поражённый как увиденным и услышанным с экрана телевизора, так и немыслимым поведением Первого министра. – Это мятеж! Я прикажу сейчас же…

– Ах, оставьте, ничего вы не прикажете.

– Что такое! В своем ли вы уме, господин Крысс? – Пупс задёргал шнурок колокольчика.

– Одевайтесь, ваше сиятельство, одевайтесь, никто не придёт. Все разбежались, словно зайцы.

– Нет, нет, этого не может быть!

Крысс открыл сейф и начал шарить по полкам.

– Держите. – Он протянул Пупсу документы. – Это ваше новое удостоверение личности: с этого момента вас зовут Пуфик и вы старший приказчик галантерейного магазина в Сан-Комарике.

– Пуфик!.. А почему только приказчик?.. А вы думаете, они все выпили воду?..

Теперь Пупс говорил только для того, чтобы не молчать. Он всё понял и теперь быстро одевался. Надев на себя добротный шерстяной костюм, он окликнул Крысса, продолжавшего рыться на полках огромного сейфа:

– Что вы там ищете?

– Как это что! Где у вас тут наличные деньги?

– Наличные деньги? – удивился Пупс. – Я как-то уже и забыл, что это такое – наличные деньги. На банковском счету есть какие-то миллиарды…

Крысс перестал рыться и проговорил, глядя на Пупса с нескрываемой неприязнью:

– Вы понимаете, что мы теперь нищие?

– А у вас самого, что же, нет наличных денег?

Крысс вынул пухлый бумажник и пересчитал купюры:

– Четыре тысячи шестьсот пятьдесят фертингов. И это вместо того, что у нас было…

– Ничего, на первое время хватит, – заметил Пупс примирительно.

Разыскав в гардеробе пузатый чемодан-саквояж, Крысс принялся сгребать в него всё, что подворачивалось под руку: золотые и серебряные безделушки с полок; статуэтки, чернильницу и пресс-папье с письменного стола. Пупс снял со стен несколько картин, отодрал холсты от рам, кое-как свернул и тоже уложил в саквояж.

Внезапно и громко зазвонил телефон. Оба вздрогнули и переглянулись.

– Не подходите, – сказал Крысс.

Но не успел замолкнуть первый телефон, как его трель на свой лад подхватил второй, третий, четвёртый… Кабинет наполнился тревожным и пронзительным перезвоном стоящих на письменном столе телефонных аппаратов.

– Идемте, – сказал Крысс. – Сейчас сюда придут.

Они вышли в пустой коридор, и Пупс направился к парадной лестнице.

– Не туда! – схватил его за рукав Крысс. – Сюда, через кухню!

Пробравшись через опустевшую кухню и подсобные помещения, они вышли на хозяйственный двор и, перескакивая через грязные лужи и отбросы, заторопились в сторону темнеющего за каменной оградой леса.

– Если пойдём напрямик, выйдем к железнодорожной станции, – объяснил Крысс. – Помогите мне забраться.

Пупс подтолкнул Крысса на кромку стены, подал ему саквояж и протянул руку.

– Ну, помогайте же теперь мне! – зашептал он в нетерпении.

Но Крысс не спешил давать ему руку. О чём-то задумавшись, он медлил.

– Вы даже не знаете моего нового имени, – сказал он, переживая внутренние колебания.

Но, как бы там ни было, Пупс стоил немножко больше, чем Крысс.

– Опознать ваш труп не составит труда, – заверил он своего бывшего министра, взводя курок огромного револьвера, извлеченного из-за пазухи, и прицеливаясь. – Новое имя вам даже не понадобится.

Крысс быстро протянул ему руку:

– Ну, давайте же! Что за ерунда пришла вам в голову?..

Пупс схватился за руку и, цепляясь ногами за неровности, вскарабкался на стену. Они сели рядом и отдышались.

– В саквояже моё добро, – напомнил Пупс. – Оно стоит больше ваших четырёх тысяч.

– Хорошо, хорошо. Не хватало нам ещё ссориться из-за пустяков. Прыгайте первым.

– Нет, вы прыгайте.

– Хорошо.

По ту сторону стены загремел саквояж, затем почти бесшумно спрыгнул Крысс. Пупс прыгнул за ним следом, и земля ощутимо вздрогнула. Крысс сдавленно вскрикнул, – очевидно, он не успел посторониться. Послышались удаляющиеся шаги и затихающая брань.

С безграничной властью Верховного Правителя было покончено.