Текст книги "Карлуша на Луне"

Автор книги: Борис Карлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 31 страниц)

Баян закрылся руками, внезапно оторвал их от лица и прошептал:

– Мне останется только стать критиком.

– Мне кажется, что это тоже очень уважаемая профессия, – заметил Карлуша.

– Но я же сам писатель, как, вы не понимаете?! Сочинять отзывы на чужие книги, так и не написав до конца ни одной собственной!.. Согласитесь, насколько это обидно и несправедливо!..

Содержательную беседу прервал шум на противоположном конце стола. Груша решительно настаивала на немедленной отправке пострадавшего в больницу. Тормашкин беззвучно, как рыба, протестовал и отчаянно жестикулировал, однако докторша была непреклонна. Мало того, Взломщик и Шестерёнка тоже были на её стороне, убеждая больного отправиться в посёлок на снегоходе. Тормашкин смотрел на него с ужасом, как смотрят на внезапно предавшего друга.

– Не переживайте, больной, – говорила Груша. – У нас вы быстро встанете на ноги. Я хотела сказать, что ваши голосовые связки быстро придут в норму. У меня для таких случаев имеется своя собственная, особенная метода.

Убедившись, что решительно все против него, Тормашкин смирился и стал набивать карманы пряниками, конфетами и печеньем со стола. За ночь он дико проголодался и буквально на ходу засыпал. Его подхватили под руки, увели и посадили в снегоход. Наскоро поблагодарив и распрощавшись с Баяном, все залезли в машину, и «Метелица» резво помчалась в сторону покрытой снегом и льдом Зелёной горки.

В больнице, как обычно пустующей, Тормашкина общими усилиями переодели в полосатую пижаму и уложили на койку. Около него тут же начали хлопотать две нянечки.

– Ну что, – нерешительно обратился Взломщик к своим спутникам, – теперь домой?

Карлуша и Шестерёнка растерялись. Они думали, что теперь, раз уж они здесь, было бы неплохо навестить девчонок, с которыми когда-то подружились. (Взломщик об этом тоже думал, но дожидался, что скажет кто-нибудь другой.)

Сомнения неожиданно разрешила доктор Груша.

– Теперь вы, наверное, хотите поехать к Ясноглазке? – сказала она как о само собой разумеющемся, глядя на Карлушу.

– Почему это… к Ясноглазке?.. – смущённо пролепетал тот.

– Не надо со мной хитрить, голубчик; весь город только и говорит о вашей переписке.

– Да?.. – от столь неожиданного заявления Карлуша так и опешил.

– Не отпирайтесь: приехали-то вы, а не кто-нибудь другой.

Этот несомненный факт поставил Карлушу в тупик. Взломщик и Шестерёнка смотрели на него с возрастающим интересом. И он решил не отпираться по крайней мере до тех пор, пока всё хорошенько не разъяснится.

– Что ж, – сказал он, – если все говорят… тогда можно и заехать.

Глава третья

Ясноглазка и Снежинка встречают гостей. – Тормашкин получает инструмент и становится опасен. – Секрет переписки

Ясноглазка и ее подруга Снежинка встретили гостей на пороге своего дома. В городе все уже знали о появлении свежих кавалеров, и когда снегоход ещё медленно проезжал по улицам, за окнами можно было заметить множество любопытных глаз.

Снежинка проводила Взломщика и Шестерёнки в дом, а Ясноглазка осталась дожидаться Карлушу, который сосредоточенно счищал с валенка несуществующий снег.

– Что же вы молчите? – произнесла наконец Ясноглазка. – Вам совсем нечего мне сказать? Да перестаньте же вы шоркать веником…

Карлуша поставил метёлку, засунул руки в карманы и огляделся.

– А у вас тут, пожалуй, ничего не изменилось, – сказал он как можно более небрежно.

– Ну, кое-что, допустим, изменилось. Вот я, например, сильно изменилась с тех пор.

Карлуша посмотрел на Ясноглазку и тут же отвёл глаза.

– Почему вы такой красный? Ну-ка посмотрите на меня. Вам жарко?

– Да, знаете ли… Жарковато немного.

– Отчего же вам жарко? Вы совсем не одеты, без шапки. Может быть, вы больны, у вас температура?

Ясноглазка подняла руку и заботливо приложила свою ладошку к Карлушиному лбу и щекам.

В это время из-за двери нетерпеливо высунулась Снежинка. Она сделала круглые глаза, состроила гримасу, замерла и стала ждать, что будет дальше.

Ощутив прикосновения руки на своем лице, Карлуша покраснел ещё сильнее и ухватился за столбик крыльца. Нечаянно он ухватился не за столбик, а за руку притаившейся Снежинки.

– Ой! – испуганно воскликнула дама и отдёрнула руку.

– Ой! – испуганно воскликнул Карлуша и тоже отдёрнул руку.

Ясноглазка смотрела на обоих с недоумением.

– Что вы делаете! Вы меня до смерти напугали! – пожаловалась Снежинка.

– Простите, я не знал, что вы тут прячетесь, – смущённо пробормотал Карлуша.

– Я прячусь? Как это глупо! Я только выглянула, чтобы узнать, почему вы не идёте в дом.

– Надеюсь, ты узнала всё, что хотела, дорогая, – сказала Ясноглазка.

В доме всё дышало теплом и уютом: в печке потрескивали поленья, на стене мерно стучали ходики. Карлуше сразу сделалось хорошо и захотелось сказать барышням что-нибудь приятное. Но что именно, никак не приходило на ум.

– А телефон у вас есть? – сказал он совсем не то, что хотелось.

– Нет, – ответила Ясноглазка. – Телефона у нас нет, но переписываться, мне кажется, гораздо интереснее. Вы согласны?

Она посмотрела на Карлушу многозначительно, и тот не нашелся что ответить. Разговор подхватила Снежинка:

– У нас в больнице есть один телефон, иногда оттуда мы звоним знакомым в другие города. По правде говоря, у нас были телефоны в каждом доме – гномы из Парка аттракционов однажды протянули к нам провода, чтобы мы тоже не скучали. И вы знаете, не прошло и недели, как мы попросили их смотать всё обратно. Сначала мы заметили, что многие наши девочки, даже живущие в соседних домах, стали подолгу болтать по телефону, вместо того чтобы ходить в гости или вместе гулять на свежем воздухе. У многих от этого стал портиться характер, они становились ленивыми и замкнутыми. Потом и вовсе начались хулиганские звонки из Парка. Нашлись такие не очень умные гномы, для которых телефонный аппарат сделался ещё одной вредной игрушкой, вроде рогатки. Они звонили наугад и говорили в трубку какую-нибудь глупость, кричали петухом или хрюкали. Конечно, они не называли своего имени, потому что были к тому же ещё и трусишками… Однажды такой хулиган напугал одну барышню до истерики, сообщив ей среди ночи, что под её кроватью прячется волк-оборотень. Спросонок бедняжка выбежала из дома в чём была и простудилась. С тех пор она боится спать одна в комнате. В общем, мы поблагодарили их за заботу и попросили свернуть это хозяйство. Неудобно, конечно, получилось, ведь многие приличные гномы в Парке тоже стонут от своих хулиганов…

– А телевизоры вам пока ещё жить не мешают? – ехидно поинтересовался Шестерёнка, кивнув на стоявший в комнате телевизор, который сразу можно было и не приметить, потому что он был накрыт кружевной салфеткой.

– Некоторые наши девочки действительно увлекаются телевидением, призналась Ясноглазка. – Но это увлечение проходит, потому что читать книжки гораздо интереснее. Ведь книжки развивают ум и воображение, а телевидение всё делает за вас, хотите вы того или нет.

– Это ещё ничего, – сказал Взломщик. – Некоторые гномы увлеклись компьютерными играми. Таких любителей приходится буквально за уши оттаскивать от экрана, чтобы они могли хотя бы поесть и поспать. Это просто какая-то болезнь.

– Мне кажется, – сказала Ясноглазка, – что такие гномы обкрадывают себя. Что у них будет вспомнить в жизни?.. Вы знаете, у нас теперь как-то даже не модно сидеть перед телевизором. С такой дамочкой совершенно не о чем поговорить, у нее совсем не развито собственное воображение.

За разговорами никто не заметил, как стало смеркаться. Поездку домой отложили до утра, и хозяйки захлопотали насчёт ужина.

Взломщик и Шестерёнка отправились в больницу, чтобы навестить Тормашкина, а Карлуша остался в доме, рассчитывая всё-таки выяснить, о какой переписке говорит весь город и что по этому поводу думает сама Ясноглазка.

* * *

Взломщик и Шестерёнка застали Тормашкина в окружении двух нянечек и докторши. Больной лежал в кровати, укутанный одеялом, горло его было обложено компрессами, замотано бинтом и тёплым пуховым платком поверх бинта. Из этого кокона высовывался раскрытый рот Тормашкина, в который тётя Груша просовывала десертную ложку с микстурой.

– Вот так, больной… Хорошо… Что такое, ну-ка немедленно разожмите зубы! Так… хорошо… Не надо делать такое лицо, больной… так…

Когда процедуру закончили, больной заметил посетителей и попытался вскочить с кровати, но нянечки удержали его за руки и уложили обратно. Облокотившись о подушки, Тормашкин с обречённым видом захлопал глазами.

– Ничего, ничего, дружище, – ободрил его Взломщик. – Всё хорошо, что хорошо кончается. У нас один гном ходил за ягодами забрался в лесу на верхушку сосны. Забраться-то он забрался, а спуститься вниз не сумел. Кричал, звал на помощь, пока не сорвал голос. А сидеть на дереве пришлось всю ночь и ещё полдня, пока не нашли.

Тормашкин с видимым сочувствием выслушал историю и, как казалось, силился что-то сказать. Ему дали бумагу и карандаш.

«Как теперь?» – написал он нетерпеливо.

– Что как? – не понял Взломщик.

«Голос!»

– Ах голос! Голос, конечно, появился. Не сразу, но восстановился полностью, даже лучше стал. Он теперь у нас в хоре поёт, – приврал Взломщик для убедительности.

– Сколько же он лечился? – поинтересовалась Груша. – Зная методы лечения вашего несносного Глюка, могу предположить, что его промучили никак не меньше месяца.

Тормашкин беспокойно заёрзал на кровати.

– Не волнуйтесь, больной, – заверила его докторша. – Моя микстура и компрессы поставят вас на ноги в считанные дни. Главное для вас сейчас соблюдать режим и не напрягать связки.

Лицо Тормашкина несколько прояснилось. Он взял карандаш и написал: «Спасибо, доктор!»

– Ладно, ладно, – проворчала растроганная докторша. – Благодарить будете после.

– А чем он будет тут заниматься? – поинтересовался Взломщик. – Ведь одуреть можно со скуки, все время лежа в постели. Если не найдете ему подходящее занятие, пожалуй, он сбежит или взбунтуется.

– Что же такое ему предложить? Телевизор, разве что, книги, настольные игры…

Тормашкин что-то быстро написал и протянул блокнот.

– «Инструменты»! – прочитал Взломщик. – Правда, давайте оставим ему инструменты; он здесь у вас что-нибудь усовершенствует.

Грушу быстро уговорили, и друзья притащили из «Метелицы» ящик с набором инструментов и деталей на все, как говорится, случаи жизни. Глаза у Тормашкина заблестели, он схватил блокнот и немедленно принялся делать в нём какие-то наброски.

– Ну, теперь вы можете быть за него спокойны, – заверил Взломщик докторшу. – Сторожить этого больного вам не придётся.

За ужином много разговаривали и даже танцевали, но о загадочной переписке все ещё не было сказано ни слова. Потом Взломщик и Шестерёнка отправились спать в свою машину (сиденья в салоне раскладывались для таких случаев), а Карлушу уложили в одной из свободных комнат.

Едва он провалился в пуховую перину как услышал осторожный стук в дверь. Таинственно оглядевшись, в комнату проскользнула Снежинка и тихонечко прикрыла за собой дверь. Она была одета в пушистый розовый халат, перехваченный по талии, и в мягкие тапочки.

– Вы ещё не спите? – прошептала она.

– Нет, знаете, почему-то совсем не хочется спать.

– Мне тоже не хочется. Давайте немножко поговорим.

– Давайте…

Снежинка присела на краешек его кровати, и Карлуша, в смущении от такого неожиданного манёвра, натянул одеяло до самых ушей.

– Почему вы совсем не танцевали?

– Я, знаете ли, не очень хорошо… умею.

– А на коньках вы умеете кататься?

– Да, конечно, на коньках я умею.

– Жалко, что вы уезжаете; ведь завтра вечером у нас на пруду новогодний бал, будет очень красиво.

– Я бы остался, но у нас ведь тоже будет на реке праздник, нужно всё хорошенько подготовить.

– Неужели без вас никак не обойтись?

– Почему, можно обойтись; в городе у нас ещё много толковых гномов.

Карлуша подумал, что было бы хорошо и на самом деле остаться здесь на денёк-другой. Возвращаться домой ему совсем не хотелось.

– Да, да, – подтвердил он уверенно. – Могут прекрасно обойтись и без нас. Если вы мне поможете, завтра я уговорю Взломщика и Шестерёнку.

– Правда? Какой вы славный! – Снежинка заулыбалась. – А знаете, я бы тоже хотела с кем-нибудь переписываться. Не обязательно со знаменитостью, а просто с каким-нибудь воспитанным и скромным гномом. Ведь это так приятно получать письмо, особенно если оно красиво написано и не про глупости…

Карлуша подумал, что сейчас всё, наверное, разъяснится.

– Пожалуй, конечно… – произнёс он осторожно.

– Я даже не думала, что у вас такой прекрасный слог, совсем как в книжках. Вы, наверное, не только с Ясноглазкой, а ещё с кем-нибудь переписываетесь?

– Нет, – честно признался Карлуша, – не переписываюсь.

И, рассчитывая разрубить все одним махом, он сказал:

– А не могли бы вы показать мне эти письма?

Снежинка удивилась:

– Вы разве уже не помните, что сами написали?

– Я-то помню, конечно. Только, знаете ли, мне интересно посмотреть на марки, – нашёлся Карлуша. – Я, знаете ли, разные марки собираю.

– Вот как? И что же, вы будете сейчас марку отдирать?

– Нет, зачем отдирать, я только посмотрю.

Снежинка пожала плечами, вышла и вернулась с конвертом. Карлуша взял его в руки и сразу достал изнутри письмо.

Сложенный вдвое листок, крупно и аккуратно исписанный только с одной стороны, был порядком истрёпан и даже в одном месте, по сгибу, надорван. Легко было догадаться, что письмо читали неоднократно и скорее всего не только одна Ясноглазка.

«О прекрасная невидимая Собеседница!» – прочел Карлуша первую фразу и всё понял. Это было стандартное письмо от Пухляка, рассылаемое десяткам его поклонниц. Подписи не было; почему же все решили, что письмо от него?

– А где остальные? – спросил Карлуша.

– Вы имеете в виду листок со стихотворением? Его переписывают другие дамочки. Это очень мило, что вы увлекаетесь поэзией; ваш Светик – просто прелесть, передайте ему от всех нас.

– Нет… Я говорю, остальные письма…

– Остальные? – удивленно переспросила Снежинка.

– Разве больше нет писем?

– Нет… По крайней мере, Ясноглазка другие не показывала. А вы присылали ей ещё другие письма?

– Нет, нет, просто я подумал, что есть ещё какие-нибудь письма с марками. Вы ведь говорили о переписке…

– Я могу поискать какие-нибудь другие, если вы так увлечены коллекционированием…

В этот момент дверь приоткрылась и в комнату заглянула Ясноглазка. Она тоже была в халате и тапочках.

– Ах! – воскликнула она, увидев Снежинку. – Извините, я, кажется, помешала…

– Вот ещё глупости! – подскочила к ней Снежинка и, незаметно спрятав письмо в карман, потянула её обратно в комнату. – Как ты могла помешать? Уже обиделась, и слезы на глазах! Мы просто договорились, что гномы останутся у нас на новогодний бал. Карлуша уже согласен, а Взломщика и Шестерёнки мы утром как-нибудь уговорим. Правда, Карлуша?

Карлуша рассеянно кивнул. Он чувствовал неловкость: получилось так, будто они со Снежинкой в чем-то обманывали Ясноглазку, хотя на самом деле ничего такого не было.

Глава четвёртая

Занимательная психология. – За ёлкой. Возведение ледяного замка

Когда утром Карлуша вышел в гостиную, Взломщик и Шестерёнка уже сидели за столом. Они пили чай с подогретыми на печи вчерашними пирожками. Снежинка тотчас подошла и шепнула: «Не забудьте, что вы вчера обещали». Карлуша перестал тереть глаза и начал вспоминать вчерашний разговор. Действительно, он пообещал, что они с Взломщиком и Шестерёнкой останутся на новогодний бал. Порядком озадаченный, он поплескался у рукомойника, не спеша вытерся полотенцем и подсел к столу.

Отхлебнув чаю и потянувшись за пирожком, он как бы между прочим поинтересовался:

– А что, у вас тоже устраивают новогодний бал?

Догадавшись, что разговор затеян не из простого любопытства, Снежинка и Ясноглазка с готовностью подхватили эту тему. Они рассказали, что внизу, в самом центре города, есть большой пруд. Его называют Зимним, поскольку летом в нем никто не купается, а зимой он превращается в каток. Так вот, в канун Нового года, то есть как раз именно сегодня, на Зимнем пруду установят ёлку, а вокруг неё воздвигнут ледяной дворец.

Строительный материал для этого дворца в каждом дворе заготавливают заранее: достают с чердаков специальные ящики, пропитанные воском, заливают водой и выставляют на мороз. Вода замерзает и превращается в ледяной куб.

Затем, начиная строительство замка, ящики ненадолго заносят в тепло, чтобы лёд слегка оттаял от стенок, выкладывают куб на санки и отвозят к пруду. Строительством руководит архитектор Стрелка. Под её руководством построены почти все дома в Зелёной горке.

Когда ледяной кубик становится на свое место, его поливают водой и ставят сверху следующий; вода схватывается и скрепляет их так же надежно, как цементный раствор скрепляет кирпичи.

И вот так, кубик за кубиком, вырастает огромный ледяной замок с куполом и шпилем на верхушке, которые отливаются отдельно в специальных формах.

Но самое главное, – продолжали рассказывать Снежинка и Ясноглазка, что каждая хозяйка подкрашивает свои кубики при помощи сиропов: красным из брусники или клюквы, зеленым из тархуна, жёлтым из яблок и груш, синим из сливы… Весной, когда замок начинает подтаивать, достаточно отбить от него кусок и положить в кастрюлю; из растаявшего льда получится вкусный и полезный напиток.

Барышни продолжали рассказывать, а Карлуша поднял глаза от вазочки с вареньем и увидел, что друзья-механики, перестав есть, слушают их внимательнейшим образом.

– Как же лёд на пруду выдерживает такую махину? – поинтересовался Взломщик.

– Пруд мелкий и зимой промерзает насквозь, – объяснила Ясноглазка. Вокруг замка мы расчищаем каток, а вдоль берега ставим скамеечки, укрытые тюфяками, чтобы можно было сидеть без опасения примёрзнуть.

– А ёлку уже поставили?

– Ещё нет, но скоро пойдем пилить.

– Как же вы дотащите ёлку до города? – неуверенно спросил Взломщик, начинавший заглатывать крючок.

– Ох, – вздохнули барышни. – Конечно, трудно придется. Из техники у на есть только старый грузовой автомобиль, а по снегу на автомобиле…

– Знаете что, – перебил её Взломщик, окончательно заглотив нехитрую наживку, – мы, пожалуй, останемся вам помогать.

– Правильно! – поддержал его Шестерёнка. – Надоела уже эта тягомотина на Мутной. Управятся и без нас. Правильно я говорю, Карлуша?

– Вам виднее, – отозвался Карлуша, не поднимая глаз от своей чашки. Пока всё складывалось как нельзя лучше.

* * *

Взломщик позвонил из больницы Глюку и доложил, что у них случилась небольшая поломка и они ненадолго задержатся в Зелёной горке. Так его научила сказать Снежинка, которая опасалась, что кавалеров уговорят уехать обратно. Как только Глюк проворчал, что «как-нибудь управимся без вас», стоявшая возле телефона Снежинка нажала «отбой», и разговор на этом закончился.

Не теряя времени, поехали в лес.

По дороге Взломщик узнал, что спиленную ёлку обычно валят на расстеленный брезент, затем хватаются за края и волоком, утопая в снегу, тащат до самого города.

– А разве гномы из Парка вам не помогают? – спросил Взломщик.

– Нет, не помогают, – пожаловались дамочки. – У них там свой праздник, и только изредка некоторые бывают у нас.

– Ничего, на этот раз вам, можно сказать, повезло, – отметил Шестерёнка.

Вокруг заранее облюбованной ёлки стояли несколько девчонок, дожидаясь обещанной механизации.

Лихо тормознув, Взломщик выпрыгнул из кабины и сразу утонул по пояс в снегу. Тут только он заметил, что все дамы стоят на лыжах, вытоптав вокруг себя небольшую полянку. Взломщика втянули обратно в кабину, после чего он тоже нацепил лыжи и осторожно приблизился к дереву. Заметив, что одна из девчонок робко держит приготовленную для работы пилу, он, повернувшись, скомандовал:

– Ну-ка, Шестерёнка, давай сюда нашу пилу.

Шестерёнка извлёк из багажника электропилу. Взломщик включил её и собрался одним махом перепилить ствол, но его остановили. Сначала нужно было определить место падения и расстелить брезент. В Песочном городе гномы валили ёлку как придется, не имея представления, куда она повалится, с криком разбегаясь в разные стороны. Кое-кого потом приходилось выкапывать из снега.

Расстелили брезент, и работа пошла слаженно. Взломщик подпилил дерево в нужном месте, ёлка упала на брезент, её хорошенько укутали и обвязали, чтобы она не сползла и не растрепалась во время движения.

Затем ёлку прицепили к «Метелице», Взломщик пригласил барышень в салон, и они все вместе помчались вперёд по пушистому простору. Крепко уцепившись за спинки сидений, дамы с восторгом смотрели по сторонам, а мимо пролетали зелёные ели, голубые проталины на болотах, белые холмы и пригорки.

* * *

Вокруг Зимнего пруда собрался, казалось, весь город. Ёлку подтянули к приготовленной в центре крестовине и отвязали от снегохода. Взломщик и Шестерёнка осмотрели крепление и убедились, что под крестовиной во льду буром проверчена дыра до самого дна. Такой основательный подход к делу со стороны девчонок удивил Взломщика, и он поинтересовался, кто эта Стрелка, которая, по рассказам Ясноглазки и Снежинки, руководит строительными работами. К нему подвели бойкую барышню в пушистой ушанке, и они пожали друг другу варежки.

– Вы знаете, – сказал Взломщик, – раньше я встречал только одну даму, которая здорово разбирается в технике.

– Кто же это? – поинтересовалась Стрелка.

– Зовут ее Огонёк, и если вы когда-нибудь были в Земляном городе…

– Можете не рассказывать, я с ней знакома. Правда, мы давно не виделись, и раньше её звали Клюковка, а не Огонёк. Хотя известно, что знаменитости любят придумывать себе звучные имена. Боюсь, как бы она теперь не задрала нос.

– Мне кажется, – возразил Взломщик, – что Огонёк, или, как вы говорите, Клюковка, совсем не зазналась. Просто она такая необыкновенная, с фантазией…

– Вот видите, – сказала Стрелка, – выходит, что я злословлю о своей подруге, а вы её защищаете. А потом гномы говорят, что мы любим сплетничать и ни чем не интересуемся.

– Нет, что вы, – испугался Взломщик, – я совсем так не думаю…

Тут начали поднимать ёлку, и Стрелка включилась в работу. Несколько девчонок удерживали ствол у основания, чтобы он точно попал в расположенную в центре крестовины дыру, а остальные при помощи длинных рогатин поднимали ёлку все выше и выше. Когда она встала почти вертикально, ствол её скользнул в лунку и уперся в дно.

Дрогнув и осыпав собравшихся шишками и иголками, ёлка замерла в нужном положении. Она снова распушила ветки и здесь, на голом пространстве пруда, казалась выше и прекраснее, чем в лесу, среди других больших деревьев.

После этого щели в месте крепления залили водой, прочно скрепив нижнюю часть ствола с лункой и крестовиной.

Наступило время сооружать замок.

Ледяной купол и сверкающий гранями шпиль были уже готовы и лежали в сторонке. Их отлили заранее в специальных формах, которые использовали для этой цели из года в год. Дамочки привозили на санках разноцветные кубы льда, ставили один на другой, и вокруг ёлки постепенно стали вырастать стены, принимая нужные очертания.

Правильность линий достигалась тем, что ледяные глыбы ставили не как попало, на глазок, а ориентируясь по специальным отвесам и горизонтально натянутым верёвочкам. Высоко над прудом, между деревьями, был натянут канат, служивший опорой для верёвочных подъёмников.

Взломщик и Шестерёнка не могли сидеть сложа руки и тоже включились в работу. Перевозка и установка ледяных блоков была для слабых девчонок делом весьма обременительным. Особенно трудно было поставить куб на нужное место, потому что он был тяжёлый и выскальзывал из рук. Взломщик придумал забирать лёд прямо в ящиках, объезжая улицы на снегоходе. Хозяйки ставили свои ящики в багажное отделение, в тепле кубы оттаивали от стенок, и после этого их можно было переворачивать прямо на нужное место. При этом соединения не нужно было поливать водой, потому что оттаявшая поверхность была и без того достаточно мокрой.

Работа пошла быстро, и вскоре ёлку до самой макушки окружили сверкающие мозаичные стены с арочными проходами.

После этого купол с величайшей осторожностью подняли в воздух (верёвку подъёмника тянули всем посёлком) и, осторожно придерживая, опустили. Острый восьмигранный шпиль взвился в небо и заискрился на солнце.

Лестницы и мостки оттащили от стен, все вышли на берег и примолкли, поглядывая на Стрелку. Дожидались её оценки. Бывало, что из-за какой-нибудь погрешности, малозаметного перекоса приходилось всё разбирать и переделывать.

Стрелка несколько раз медленно обошла постройку, рассматривая её так и сяк, остановилась и после томительной паузы сказала:

– Годится.

– Ура-а-а!!! – разнесся торжествующий хор, в котором «басами» выделялись голоса Карлуши, Взломщика и Шестерёнки.