355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Борис Карлов » Карлуша на Луне » Текст книги (страница 22)
Карлуша на Луне
  • Текст добавлен: 8 сентября 2016, 22:50

Текст книги "Карлуша на Луне"


Автор книги: Борис Карлов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 31 страниц)

Глава двенадцатая
Как Фокс вышел на след преступников. – Тайный министр позволяет себе странные речи. – Первый и последний дворник в касте неприкасаемых

Докладывая Верховному Правителю о безрезультатности своих усилий, Фокс лукавил. В действительности он с самого начала шёл по пятам преступников. Проверив списки пассажиров авиарейса Клушка – Давилон, он легко обнаружил там восемь вымышленных имен. Он опросил других пассажиров и узнал, что как раз именно эти гномы привлекли к себе внимание соседей исходящим от них чрезвычайно резким запахом. Они также обратили на себя внимание тем, что решительно отказались от обеда, входящего, кстати сказать, в стоимость билетов.

Затем Фокс разыскал и расспросил двух водителей такси, которые везли преступников из аэропорта. (Они тоже отметили резкий запах, исходивший от пассажиров.) И хотя Ханаконда со своими сообщниками высадился далеко от своего дома, опытный сыщик опросил местных жителей и выяснил, что только один дом пустует здесь с самого окончания строительства.

Представившись инспектором по озеленению, Фокс поговорил с дворником и окончательно убедился в правильности взятого им следа. Он немедленно вызвал группу захвата, участок оцепили двойным заслоном, и, чтобы избежать кровопролитной стычки, полицейские стали дожидаться, когда бандиты сами выйдут из дома.

Едва они успели занять позиции, как послышался звон разбитого стекла и крики повисшего на шнурке Тихони. Фокс понял, что секретный агент чем-то себя выдал и является теперь заложником бандитов. Это сильно осложняло ситуацию, но, пока сыщик ломал голову над тем, как вызволить Тихоню из плена, старший лейтенант Ригль сам себя вызволил.

Фокс перевёл дух и твердо решил с наступлением темноты, если преступники к тому времени сами не покинут свое убежище, начинать штурм.

Странное же и довольно дерзкое поведение Фокса по отношению к Верховному Правителю объяснялось довольно просто. Докладывать Пупсу обо всех своих действиях было бы неосторожно и недальновидно. Любая просочившаяся через окружение его сиятельства информация могла в одночасье свести на нет все усилия. «Уж лучше я доложу тогда, когда надену на преступников наручники, – рассуждал Фокс. – А победителей не судят».

Выслушав рассказ Тихони-Ригля обо всём, что происходило за последние дни и часы в банде, Фокс крепко задумался.

– Так вот почему они не побоялись сунуться сюда, в Давилон, проговорил он наконец. – Вы даже не представляете себе, Ригль, насколько плохи наши дела. Если для того, чтобы совершить государственный переворот, достаточно занять телевизионную башню и выдать в эфир бредовые «установки», завтра наверняка это попытается сделать кто-нибудь ещё. Любой идиот, любой сумасшедший может запереться в студии с заложниками. Как всё-таки непрочен и опасен мир, который держится на насилии и обмане… Поверьте мне, лейтенант, этой власти остались считанные дни, и на этот раз я не ошибаюсь.

Ригль с ужасом смотрел на Тайного министра. Если бы он услышал такие речи от кого-нибудь другого, пусть даже самого высокопоставленного гнома, то немедленно надел бы на него наручники.

– Вы удивлены? – сказал Фокс. – Разумеется, я бы не распускал язык, если бы не был уверен. А что мне успеют сделать за несколько дней, даже если делу о моей неблагонадежности дадут ход? Тем более что я знаю вас не как доносчика, а как честного и порядочного офицера.

– Конечно, господин Фокс, вы можете быть во мне уверены, однако… Мне странно слышать подобные вещи именно от вас.

– Ничего, ничего, Ригль, вы ещё пооботрётесь в этой жизни. Когда всё закончится, приходите ко мне в сыскное агентство: обещаю вам высокий оклад и хорошие проценты с каждого дела. Как, придете?

– Право, вы совсем сбили меня с толку, господин министр. По крайней мере обещаю помнить о вашем предложении.

– Вот и прекрасно. Теперь поезжайте домой, отдыхайте и набирайтесь сил. У меня такое чувство, что эти голубчики доставят нам ещё немало беспокойства. Вас вызовут, если в деле возникнут осложнения.

Ригль вытянулся, отдал честь, развернулся, но что-то вспомнил:

– Да, ещё одна проблема, господин министр. Этот дворник, Фикс; он не ел со вчерашнего дня и разгипнотизировался.

– Ах, верно, этот дворник… А вы говорите, он держался молодцом?

Ригль подтвердил.

– Хорошо, я выпишу ему пропуск в спецраспределитель. Господин Фикс будет первым и скорее всего последним дворником в касте неприкасаемых. Пусть работает, как работал, пока дом не займет новый хозяин; насколько мне известно, ему было заплачено вперёд. Дом этот конфискован и в ближайшее время пойдёт с молотка.

Ригль снова отдал честь и удалился, не переставая удивляться уму и проницательности этого гнома.

Глава тринадцатая
Загадочное исчезновение узников. – Прорыв через оцепление. Замечательные ходовые качества автомобилей фирмы «Циклоп»

Не успела бетонная плита занять свое место в квадратике пола, как снаружи загремела щеколда, дверь растворилась и на пороге возникли Хорёк с Губошлёпом.

– Эй! – крикнул Хорёк в темноту. – Эй, ты, как тебя там, Тихоня! Пошли на допрос, у шефа кулаки уже чешутся…

Он засмеялся, но Губошлёп испуганно дёрнул его за рукав:

– Погоди, сдается мне, что здесь никого нет. Зрение у меня как у кошки.

– Брось, как это нет? Спрятались. А ну вылезайте, а то как полосну сейчас из автомата куда попало, я такие шутки не люблю.

– Говорю я тебе, они сбежали!

Тут и Хорёк основательно струхнул: теперь стоило подумать, о кого именно Ханаконда будет чесать свои кулаки.

– Ты вот что, – сказал он Губошлёпу, – пойди посмотри, где они. Вон тут сколько всего навалено – и ящики, и мешки, и рулоны какие-то…

Стиснув в трясущейся руке револьвер, Губошлёп спустился в подвал и стал боязливо передвигать оставшиеся после строительства дома материалы.

– Нет их здесь, точно говорю, сбежали.

– Что ты мелешь! Как они могли отсюда сбежать?

Хорёк спустился, подошел к оконцу и подергал рукой толстые прутья решетки, для уверенности пару раз стукнул по ним прикладом.

– Ерунда какая-то, не могли они никуда отсюда деться. Иди скажи шефу.

Губошлёп нехотя поплелся к шефу, а Хорёк встал в дверях с автоматом на изготовку.

Поспешно явились Жмурик, Тефтель и Ханаконда, а также зажимавший ладонью глаз заплаканный Губошлёп.

– Такие дела, шеф, – заговорил Хорёк, – Губошлёп сказал, что в подвале никого нет, а я говорю, что быть этого не может…

Ханаконда щелкнул выключателем, и при свете картина стала выглядеть ещё загадочней. Было совершенно ясно, что пленники никуда не могли отсюда деться. Железная дверь закрывалась снаружи, а коридор хорошо просматривался из гостиной. В стенах не было вентиляционных отверстий, а через прутья оконной решетки могла бы пролезть разве что кошка. Было от чего потерять голову.

– Надо уходить, – сказал Ханаконда. – Что бы за ерунда здесь ни творилась, мне это не нравится.

– Куда рванем, шеф? – спросил Хорёк.

– Есть одно место, в лесу.

– В лесу? А как же это… Ну, вы хотели…

– Ладно, всем тихо. К телебашне надо присмотреться, чтобы вышло тип-топ, наверняка. Тебе, Губошлёп, наклеим усы – устроишься там на какую-нибудь ночную работу. Всё хорошенько разнюхаешь, а после пойдем на дело. Тех двоих тоже возьмём с собой: если что, будем прикрываться ими от пуль.

– Эй, шеф, кажется, они как раз хотят что-то сказать, – кивнул Тефтель в сторону гостиной.

Мига и Кролл всё ещё были привязаны к стульям. Они мычали и энергично раскачивались, с ужасом глядя на окна.

Все повернули головы, да так и ахнули: прямо во дворе плотной шеренгой выстроилось полицейское оцепление – хорошо экипированные штурмовики с пуленепробиваемыми щитами.

Бандиты метнулись в другую комнату, в третью… Но со всех сторон дом окружали прозрачные щиты и ощетинившиеся стволы.

– А-а-а!! – в отчаянии завопил Губошлёп. – Окружили! Не уйти, сгинем все на болоте!!

Круто развернувшись, Ханаконда заехал паникеру кулаком в ухо, и тот кубарем отлетел в угол.

– Тихо, – сказал шеф, – всем тихо. Есть у меня подарочек для фараонов, глазом моргнуть не успеют. А ну быстро все за мной.

Открыв своим ключом неприметную дверь, он юркнул в тёмное помещение. За ним последовали остальные, в том числе и отвязанные от стульев Мига и Кролл.

Компания оказалась в гараже, где в полумраке вырисовывался автомобиль повышенной проходимости фирмы «Циклоп». Своими устрашающими размерами он напоминал бульдозер. С улицы слышался голос говорящего через громкоговоритель Фокса, который давал бандитам минуту на размышление.

– Вперед! – скомандовал Ханаконда и запрыгнул в машину.

Все запрыгнули за ним следом, Хорёк ударил по педалям, четыре ведущих колеса провернулись на месте, и в следующее мгновение автомобиль рванулась вперёд, словно огромное пушечное ядро, сокрушив металлические ворота.

Не ожидавшие такого фортеля полицейские едва успели отпрыгнуть в стороны. Автомобиль с визгом вырулил на шоссе и в мгновение ока скрылся за поворотом.

– Ах, чтоб тебя! – в сердцах крикнул Фокс. – По машинам!

Вереница полицейских автомобилей с воющими сиренами и крутящимися мигалками устремилась в погоню. Но сам Фокс только устало облокотился о капот. Он понимал, что преследование не принесет никаких результатов.

Глава четырнадцатая
Карлуша и Пухляк прибывают в зону риска. – Растущие здесь грибы приходятся им по вкусу, но заработать пару фертингов тоже не помешает. – Ночь в лесу, появление дикого гнома

Успев увидеть, что Ярило и Злючкин ухнули в пелену облаков, так и не раскрыв своих парашютов, Карлуша стал кричать по рации, давая им советы, но те уже попали в зону глушения радиоэфира и ничего не слышали. Впрочем, как мы уже знаем, для них всё закончилось относительно благополучно.

Флегматично паривший неподалёку Пухляк хранил молчание.

– Эй, ты! – окликнул его Карлуша. – С тобой-то хоть всё в порядке?

Их переговорные устройства исправно работали, потому что они находились очень близко друг от друга. В ответ Пухляк только сокрушённо произнес что-то вроде «о-хо-хошеньки-хохо…».

– Ладно, ты не очень расстраивайся, – сказал Карлуша. – Мы ведь не виноваты, что нас стащили. Эти профессоры перед нами ещё извиняться будут. Если, конечно…

Карлуша осекся, а Пухляк опять что-то про себя запричитал.

– Ну ладно, ты не охай, смотри лучше, куда мы падаем.

Поскольку ветер сносил их в сторону довольно долго, они уже оказались над лесом где-то между Хрумстиком и Давилоном. Теперь у них под ногами темнела ветками берёзовая роща, и верхушки деревьев стремительно приближались.

– Ой! – сказал Карлуша, застряв на самой верхушке берёзы.

– Ох… – сказал Пухляк, повиснув так, что ноги его почти касались земли.

Если мы вспомним, что растения на Луне имеют размеры в двадцать раз меньшие, чем у нас на Земле, станет понятно, почему в первую минуту Карлуша не смог правильно оценить той высоты, на которой находится. Он думал, что находится где-то чрезвычайно высоко, а потому вцепился в верхушку берёзы мёртвой хваткой.

Тоненькая берёзка, имевшая в действительности рост никак не выше двух гномов, стала прогибаться под его тяжестью, и Карлуша почувствовал, что снова куда-то летит.

– А-а-а!! – завопил он, вообразив, что падает с огромной высоты.

Но уже в следующую секунду падение прекратилось, и он благополучно сел на мягкую лесную землю. А гибкая берёзка, освободившись от груза, снова распрямилась, сбросив с себя вместе с диковинным гномом последние жёлтые листочки.

Между тем Пухляк продолжал висеть, словно груша, меланхолично перебирая в воздухе ногами. Карлуша отстегнул его от парашюта, и Пухляк повалился на землю. Не выказав какой-либо реакции на происходящее, он стал молча и неторопливо освобождаться от скафандра.

Карлуша испугался:

– Стой, что ты делаешь! Мы ведь уже в этой, как ее, в зоне риска! Воздух, наверное, отравлен!..

Но Пухляк уже спокойно отвинтил крепления, снял гермошлем и вылез из панциря жёсткого гофрированного комбинезона. Одернув на себе курточку и поправив кепочку с козырьком, он присел на пенёк и стал грызть ветку, сплевывая себе под ноги. За последнее время он так устал от неприятных потрясений, что потерял способность чему-либо удивляться и даже соблюдать осторожность.

Единственная его привычка, которую не способны были задушить до конца никакие катаклизмы, сохранилась в нём и по некоторым признакам уже давала о себе знать. Заметив, что пенёк, на котором он сидит, с одной стороны густо зарос какими-то грибами на тоненьких ножках, Пухляк сорвал один гриб и, надкусив, задумчиво пожевал. Вкус показался ему довольно приятным, он доел гриб и сорвал следующий.

Карлуша наблюдал за ним, широко раскрыв глаза. Убедившись, что Пухляк не загипнотизирован и не отравился, а даже, наоборот, проявляет интерес к пище, он тоже решил снять скафандр.

– Ну как, – поинтересовался он, освободившись от доспехов, – съедобно?

Пухляк пожал плечами, а Карлуша с удовольствием вдохнул полной грудью лесную прохладу. Он тоже пожевал из любопытства кусочек гриба, который показался ему безвкусным и водянистым.

– Раз уж мы здесь, – подал наконец голос Пухляк, поднимаясь с пенька, нужно для начала раздобыть пару фертингов и как следует пообедать.

– Погоди, погоди, – возразил ему Карлуша, обрадованный, впрочем, что тот разговорился. – Далеко уходить нельзя, нас ведь здесь, в этом месте, будут искать.

– Кто тебя будет искать? – проворчал Пухляк, решительно направляясь туда, где ему деревья казались пореже. – Пока будут искать, ноги протянешь. Тут, брат, сам понимаешь, никто даром кормить не будет. Надо быстренько организовать какое-нибудь выгодное дельце и подзаработать деньжонок. А с деньжонками мы и тут не пропадём. Вот тогда уже спокойно дождёмся, когда они нас искать начнут.

– Как же мы заработаем деньжонок? – спросил Карлуша.

– Это надо подумать. Что есть у нас на Земле, чего здешние гномы не знают? Чем их можно удивить?

– Вопрос…

– Я ведь тогда, в прошлый раз, дал маху с этой солью. Разорился подчистую из-за собственной глупости. А ведь мог стать миллионером, если бы правильно повёл дело. Ничего, теперь я учёный. Сахар у них есть?

– Сахар есть.

– А повидло?

– Повидло, кажется, тоже есть.

Так, перебирая в памяти всевозможные продукты питания и приправы, приятели брели наугад то по листьям, то по иголкам, то по мшистым камням, перепрыгивая через ручейки и обходя болотца. На ходу они срывали уже знакомые, растущие на пнях грибы, а также некоторые сохранившиеся ягоды, которые были здесь крошечные и совершенно не насыщали, а только дразнили аппетит.

По случайности направление, которое они выбрали, должно было в конце концов вывести их к пригородам Давилона. В противном случае, взяв другое направление, они бы всё дальше углублялись в лес и ещё неизвестно, чем бы это кончилось.

Однажды им показалось, что где-то вдалеке промчалась вереница гудящих автомобилей, но потом всё стихло. Тем не менее друзья направились в сторону этого оживления, и не напрасно: вскоре они вышли из леса на асфальтовое шоссе. Ободрённые, они зашагали по ровной дороге, разом прибавив шагу.

Через некоторое время снова послышался звук сирен, но теперь это был уже не боевой клич преследователя, а заунывный вой кота, посрамлённого в драке. Карлуша и Пухляк спрятались за деревьями и увидели, как по шоссе неспешно проследовала длинная вереница полицейских машин. Над лесом запоздало кружили два вертолёта, но уже начинало смеркаться, и они скоро убрались восвояси.

Темнело, путники валились с ног от усталости. Необходимо было где-то заночевать, потому что дойти до города или какого-нибудь жилища сегодня уже не представлялось возможным. Они свернули в лес, выбрали место посуше и нагребли две кучи листьев для ночлега.

Пухляк обнаружил в одном из своих многочисленных карманов спички, и вскоре рядом запылал костёр. Подтащив и сунув в костер несколько толстых поленьев, путники обеспечили себе жар угольев до самого утра.

Однако Пухляк не торопился ложиться. Вместо этого он снял со спины рюкзак, поначалу пустой, и который теперь оказался доверху набит грибами. Теми самыми, на тонких ножках, которые в этом лесу росли из пней в огромном количестве. Пухляк стал нанизывать их на прутики и развешивать вокруг костра.

– Вот так, – сказал он с удовлетворением. – Грибочки-то я подсушу, они вкус наберут. И не испортятся, сколько хочешь можно с собой носить.

Когда приятели наконец улеглись, зарывшись в сухие листья, Карлуше показалось, что кто-то ходит поблизости. Однако он ничего не мог рассмотреть в темноте, а потому окликнул Пухляка:

– Эй, ты ничего не слышишь?

Пухляк, который начал уже засыпать, открыл глаза.

– Ну что ещё… – недовольно проворчал он… и осёкся.

За спиной у Карлуши в отблесках костра он увидел страшную картину: дикими глазами на него смотрел не то зверь, не то гном, покрытый рыжей шерстью. Существо опиралось на длинные руки и держало в зубах окровавленную крысу.

Карлуша обернулся и вскрикнул. Существо некоторое время переводило взгляд с одного на другого, потом глухо зарычало и растаяло в темноте.

Когда приятели обрели дар речи, Карлуша сказал, успокаивая сам себя:

– Это, наверное, какая-нибудь сбежавшая из зоопарка обезьяна. Ничего страшного.

Пухляк в ответ только горестно заохал, проклиная свою несчастную жизнь. Поворочавшись ещё какое-то время, они всё-таки заснули.

Глава пятнадцатая
Найти слово, которого не знают лунные гномы. – Гостеприимство картофельного фермера. – Слово найдено!

Утром угли от костра ещё дымились, а подсушившиеся за ночь грибы оказались отменными на вкус. Чем-то они напоминали высушенную дыню или тыкву. К тому же, как оказалось, прекрасно насыщали.

Пухляк набил сушёными грибами свой рюкзак, и путники снова зашагали по асфальтовому шоссе. Чтобы не терять времени зря, они принялись вспоминать названия всевозможных предметов и понятий, которых не знали бы местные гномы и которые могли бы иметь здесь, выражаясь деловым языком, коммерческий спрос. «Найти спрос и удовлетворить его, – сказал Пухляк. – Вот лучший способ разбогатеть. Денежки сами так и потекут, только успевай подставлять карманы!»

Карлуша против такой перспективы не возражал, поскольку знал по опыту, что их пребывание здесь может затянуться на неопределенное время. К тому же речь не шла о каком-нибудь мошенничестве вроде акционерного общества по продаже какого-нибудь несуществующего товара. Речь могла идти о реальных и полезных вещах, которых лунатикам наверняка не хватало и которые они бы с радостью включили в свой обиход. Заплатив за это денежки, что само собой разумеется.

Трудность состояла как раз в том, чтобы придумать, какую именно полезную вещь нужно предложить лунатикам. Устав перебирать продукты питания, предприниматели взялись за предметы, не имеющие отношения к еде. А для того, чтобы вспоминать было не скучно, они затеяли такую игру: каждое последующее слово должно было начинаться на ту букву, которой заканчивалось предыдущее. Например, Пухляк говорил: «Одеколон», а Карлуша подхватывал: «Насос». «Сифон», – подумав, говорил Пухляк. «Напёрсток», – находил свое слово Карлуша. – Кино – очки – ирис – стакан – носок – клей – йод – душ – шланг гвоздь – диван – и так далее, до бесконечности.

Но ни один из названных предметов не мог принести им даже сантика, потому что все они имели здесь точно такое же широкое распространение, как и на Земле. Великолепная идея давала сбой, ещё не получив воплощения, и было от чего прийти в отчаяние.

К полудню впереди замаячила первая черепичная крыша, и друзья прибавили шагу.

Хозяином дома с черепичной крышей оказался фермер по имени Орешек. Всё у него в хозяйстве находилось в изумительном порядке: дорожки присыпаны гравием, клумбы на зиму укрыты еловыми лапами, под навесом распространял запах свежей краски старенький, но ухоженный трактор. За домом чернело огромное картофельное поле.

Скучавший после завершения осенних работ, фермер радушно принял гостей, пригласил в дом и накормил очень вкусным отварным картофелем с маслом, картофельными котлетами, хрустящим жаренным во фритюре картофелем, а также картофельной запеканкой с яйцом и грибами.

Гости уплетали за обе щёки, только успевая нахваливать. Пухляк между прочим поинтересовался, из какого рода грибов Орешек делал начинку для запеканки.

– Благодаря заботе его сиятельства Верховного Правителя, здоровья ему и счастья, грибы у нас в лесу растут круглый год. Правда, сейчас остались только козленки', а так вообще-то много всяких грибов.

Снова услышав про его сиятельство, друзья уже не удивились, а Пухляка заинтересовало другое.

– Скажите, – обратился он к фермеру, – а вот эти самые козленки, они не могут как-нибудь повредить здоровью гнома?

– Нет, что вы, они совершенно безвредны, – заверил его Орешек. – Только ведь их никто не ест: безвкусные какие-то, водянистые…

– Правда? А нам понравились, – сказал Карлуша.

– А вы сами-то откуда? – поинтересовался хозяин.

– Мы из Лос-Свинтоса, – не моргнув, соврал Пухляк. – Из профсоюза крутильщиков. Ехали на слёт, да вот по дороге сломалась машина.

– Из профсоюза? – недоверчиво сказал Орешек. – Да разве теперь бывают профсоюзы?.. Да это не моё дело, я сам себе профсоюз. Так что, может, вас подбросить до города? Я как раз собирался поехать; захотелось, знаете ли, поесть чего-нибудь особенного – каши там или селёдки… Пешком ходить здесь опасно, говорят, в лесу появился дикий обезьяноподобный гном.

Карлуша и Пухляк охотно согласились поехать.

Орешек пошел в гараж и долго возился с мотором своего старенького грузовичка, который никак не хотел заводиться.

– Ах, чтоб тебя! – ругался фермер. – Ехать пятнадцать минут, а заводить битый час приходится эту колымагу!

– Знаете, если не получается, мы так пойдём, – сказал Карлуша. – А вы поезжайте на велосипеде.

– Простите? – не понял хозяин. – Как вы сказали?

– На велосипеде. Велосипед у вас есть, наверное?

– Нет, честное слово. Это, наверное, что-нибудь новое изобрели? Вот что значит жить в деревне: пока соберёшься поехать в город, там уже начнут разговаривать на другом языке.

Карлуша и Пухляк взволнованно переглянулись.

– Погодите, погодите, – заговорил Пухляк. – Вы действительно не знаете, что такое велосипед?

Хозяин только недоуменно пожал плечами.

– А может быть, он у вас просто называется как-нибудь по-другому? Это когда ногами крутишь педали, сидишь верхом…

– Педали? Верхом? А мотор где?

– Мотора совсем нет! Два колеса, рама, седло…

– Как это понять – два колеса? Должно быть хотя бы три, но и три всё равно плохо. Нет, меньше четырёх никак нельзя. Это, наверное, для цирка придумали. Я раз был в цирке, так там один гном ходил по верёвке, а другой…

Орешек начал рассказывать, что он видел в цирке, а Карлуша и Пухляк уставились друг на друга: до них окончательно дошло, что лунные гномы понятия не имеют о велосипеде и вообще не представляют себе езды на двух колесах. Теперь оба припомнили, что никогда не видели на Луне не только велосипедов, но также и самокатов, и мотоциклов, и мотороллеров.

Оба от волнения притихли, и когда машина наконец завелась и они поехали, то почти всю дорогу молчали, не понимая ни единого слова из болтовни фермера.

Уже при въезде в город Пухляк взял себя в руки и проявил деловую смётку:

– Зря вы машину свою ругаете, хозяин: вон как быстро домчались. Наверное, фирма знаменитая?

– Грузовичок у меня от фирмы «Пудл» – хороший, да только уж больно старый. А трактор самый лучший – «Циклоп», только его тоже пора подновить.

– А ещё кто-нибудь машины делает?

– Нет, только эти двое. А вы, я вижу, совсем не автомобилисты?

– Да… Мы по другой части.

– Пытались некоторые тоже строить автомобили, да только эти двое сразу их придушили. А друг с другом им не совладать, вот и конкурируют. Что ж, нам, покупателям, от этого только лучше, правильно я говорю?

– А что, самих хозяев так и зовут?

– А как же ещё, так и зовут. Одного зовут господин Пудл, другого господин Циклоп. Во-он их конторы отсюда видать.

Друзья посмотрели в том направлении, куда указывал Орешек, и увидели возвышающиеся над другими домами сверкающие небоскрёбы.

– Вот они, голубчики, стоят рядом. А я уже приехал: вот он, мой банк «Гога и Магога». Сниму сейчас пару сотен со счёта да прошвырнусь по магазинам. В этом году у меня всю картошку забрали подчистую, так что грех жаловаться.

Торопливо, но сердечно распрощавшись с картофельным фермером, новые предприниматели направились прямиком к высотным зданиям, на верхушках которых красовались огромные буквы, составлявшие имена владельцев двух конкурирующих фирм – «ПУДЛ» и «ЦИКЛОП».


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю