Текст книги "Снова на Луне"

Автор книги: Борис Карлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)

Докторша держалась за левую руку и беспрестанно охала. Запястье распухло и болело; необходимо было срочно отвезти еЕ в больницу и наложить тугую повязку.

Винтик подогнал "Метелицу" прямо на лЕд катка, Медуницу и нянечек усадили в кабину, и снегоход тотчас сорвался с места.

В это время в больнице, как мы помним, коротал время один-единственный пациент по имени Шурупчик. Его палата стараниями нянечек и посетителей была украшена пахучими еловыми ветками и бумажными гирляндами, перед кроватью стоял телевизор, а стол и тумбочка были заставлены угощениями.

Заслышав гудение приближающегося снегохода, он вскочил с кровати и выбежал на порог, чтобы встретить Винтика и похвастать перед ним усовершенствованиями, которые придумал и воплотил здесь за истекшие сутки.

Однако поначалу вместо Винтика он увидел вылезавшую из кабины Медуницу, которую с двух сторон заботливо поддерживали нянечки и которая немедленно ему закричала:

– Больной, что вы себе позволяете! Сейчас же вернитесь в палату, вам противопоказан холод!

Шурупчик вернулся в кровать, а Медуницу повели в процедурный кабинет, где нужно было срочно наложить на руку повязку, а может быть, даже и гипс.

Винтик подсел было к Шурупчику, но тут появились нянечки и пожаловались, что не могут открыть в больнице ни одну дверь.

Шурупчик расплылся в самодовольной улыбке. Он поднялся с кровати и начал демонстрировать плоды своей технической мысли. Его решение было остроумным и эффектным, однако практическое его воплощение повергло Медуницу в ужас: все двери, окна, шкафчики с медикаментами, краны и даже крышка на унитазе открывались посредством хлопка в ладоши, на который реагировали настроенные специальным образом датчики.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава первая

Незнайка понимает, что все сложилось не так уж плохо. Новая тактика поведения профессора Злючкина и прожект подземного мегаполиса

Все праздники когда-нибудь заканчиваются, и уже через день после новогоднего бала Незнайка проснулся в своей комнате, в доме на улице Колокольчиков. В первую минуту всЕ случившееся – и поездка, и Синеглазка, и ледяной замок – всЕ показалось ему волшебным сном. Потом он вспомнил обратную дорогу и прощание, которое не обошлось без нескольких пролитых слезинок (со стороны малышек, конечно).

А здесь всЕ оставалось по-прежнему, будто и не было никакого праздника. Внизу гремел посудой, приготовляясь к завтраку, охотник Пулька. Он разговаривал со своей собакой, но, поскольку Булька не отвечал, казалось, что Пулька говорит сам с собой. Из-за стенки доносилось шуршание бумаги и конвертов. Незнайка вспомнил про письмо и вскочил с кровати. Наспех одевшись, он решительно направился к своему прославленному соседу.

Пончик теперь работал над вторым кругом своей корреспонденции. На отправленные им ответы поклонницам ("О прекрасная невидимая Собеседница") пришли горы взволнованных писем, каждое из которых занимало добрый десяток, а то и два десятка страниц. Пончик любил читать их во время послеобеденного отдыха. А с утра он занимался изготовлением второй очереди ответов по новому, сочинЕнному поэтом Цветиком образцу.

В эти ответы Пончик вкладывал теперь ещЕ и фото со своим изображением, которое Тюбик по его просьбе отретушировал так, что лицо героя приобрело слегка надменный и разочарованный вид – как раз такой, какой особенно нравится малышкам.

Получив в ателье целую коробку фотографий, а также новый текст письма и новые стихи от Цветика, Пончик взялся за работу.

Когда Незнайка заглянул в нему в комнату, Пончик старательно, высунув язык, выводил новый текст письма, начинавшийся словами: "Кажется, у нас завязалась переписка. Но к чему приведЕт этот легкомысленный флирт? Моя одинокая душа изранена кознями врагов и высушена предательством близких..."

Увидев, что Незнайка читает, заглядывая через его плечо, Пончик быстро прикрыл написанное рукою.

– Чего тебе?

– Мне? Ничего. Просто так, зашЕл поздороваться.

Незнайка с беззаботным видом провЕл пальцами по корешкам лежавших на столе толстых папок с подшитыми в них письмами от поклонниц. Все папки были аккуратно размечены в алфавитном порядке – от "А" до "Я".

– Говорят, вы там хорошо повеселились? – сказал Пончик.

– Где? – рассеянно ответил Незнайка, незаметно выискивая папку на букву "С".

– Ну там, у малышек, в ЗелЕном городе.

– Так, ничего особенного.

– А Винтику и Шпунтику понравилось.

– Меня здесь не искали?

– А чего тебя искать? Все так и знали, что ты с ними уехал.

– Так уж и знали?

Свою записку Незнайка в комнате не нашел и теперь опасался, что она всплывЕт в самый неподходящий момент. И зря, потому что Знайка еЕ давно выбросил и забыл о ней.

– Будто в Змеевку трудно позвонить.

– Понятно...

– Слушай, а чего это ты у меня роешься?

– Так, хочу уточнить кое-что.

Пончик поднялся со стула и рукой отстранил Незнайку от своих папок.

– Вот иди к себе, там и уточняй.

Незнайка толкнул Пончика, и тот плюхнулся обратно на стул.

– Сиди, израненная душа. Заморочили всем головы вместе с Цветиком. Я вот ещЕ пойду с ним поговорю...

Пончик молчал, в удивлении раскрыв рот.

Наконец в папке нашлось письмо от Синеглазки, на конверте которого значилось: "Цветочный город, ул. Колокольчиков, Незнайке".

– Здесь что написано? Читай!

Пончик пролепетал адрес.

– Это тебе письмо? Тебе? Тебе? Тебе? Тебе?..

С каждым словом Незнайка наотмашь щЕлкал героя по носу сложенным пополам конвертом.

– Так ведь они пачками приходят!.. Я конверты даже не читаю, только обратный адрес...

– Так вот впредь читай, а не то узнаешь по-настоящему, что такое "козни врагов и предательство близких". Будешь ты у меня и израненный, и высушенный, понял?

– По-онял, – всхлипнул Пончик, утирая нос.

Незнайка вернулся к себе и стал читать запоздало дошедшее до него письмо от Синеглазки. Оно было просто и мило написано, в нЕм не было упрЕков в зазнайстве и забывчивости. "Вы можете мне не отвечать, просто у меня сейчас такое настроение, – писала она. – А если хотите, приезжайте к нам на Елку. Будьте уверены, что не пожалеете".

Сложив письмо, Незнайка вздохнул и подумал, что в общем, отчасти благодаря Пончику, всЕ сложилось не так уж плохо.

После обеда по радио транслировали очередную дискуссию между профессором Злючкиным и академиком Ярило. Встречи этих двух непримиримых противников всегда вызывали интерес у публики, даже у той, которая совсем не понимала смысла их наукообразных разговоров.

Потерпев позорное поражение в споре о существовании невидимого острова, Злючкин решил взять реванш, заявив столь грандиозную идею, что одно обсуждение еЕ уже бы восстановило авторитет ученого в глазах широкой общественности.

И такая идея вскоре родилась в его небогатом воображении.

Побывав однажды в Земляном городе и обнаружив там совершенно идеальные условия для проживания коротышек, профессор выдвинул идею, или, как он сам говорил, "прожект", строительства огромного подземного мегаполиса, в который постепенно смогли бы переселиться все без исключения коротышки.

Этот прожект, при всей своей дикой бредовости, как ни странно, приобрел немало сторонников. Успешно забросив пробный шар и ощутив кое-где поддержку, Злючкин резво бросился в атаку.

Следует заметить, что, погорев однажды на собственной глупости, профессор кое-чему научился. В первую очередь он усвоил для себя главное: никогда, ни при каких обстоятельствах не ссориться со средствами массовой информации – газетами, радио, телевидением, интернетом... Со своими личными противниками – пожалуйста, это только лишний раз подогреет внимание к нему публики и прибавит популярности. Но такие выходки, как плевок в объектив камеры или безобразная ругань во время выступления в прямом эфире ТВ, могут заставить отвернуться от него даже самых верных сторонников.

И Злючкин переменил тактику дракона на тактику лисы.

При встречах с журналистами или редакторами он больше не строил презрительную мину, а, наоборот, расплывался до ушей в приветливой улыбке, а также извинялся за былые промахи. Главным редакторам медиа-компаний по праздникам он рассылал пышные букеты, в каждом из которых была вложена его визитка с собственноручной припиской типа "Ваш преданный читатель" (зритель, слушатель...)

Голос у него стал вкрадчивым и приторным, но, поскольку на душе у него по-прежнему злобно скребли кошки, он часто по привычке сбивался на грубый приказной тон. Правда, спохватившись, он тут же говорил "извините" и продолжал как ни в чЕм не бывало.

ВсЕ это, конечно, не могло не повлиять на его отношения с окружающими. У Злючкина появилось много "полезных" знакомых, его имя замелькало на обложках газет и журналов, по радио зазвучал его голос, а его фальшивая улыбка не сходила с экранов телевизоров.

Именно в это благоприятное для него время Злючкин огласил грандиозный прожект о массовом переселении коротышек в подземный мегаполис.

Поначалу идея вызвала смятение, затем растерянность, а потом активная часть населения разделилась на два непримиримых лагеря – сторонников переселения и противников такового.

Сторонниками объявили себя безрассудные натуры, не нашедшие применения своей энергии в полезных сферах деятельности, а также обыкновенные хулиганы, которые вообще держали Злючкина за своего.

Однако благоразумные коротышки, которых было всЕ-таки большинство, понимали опасность затеи, поэтому дальше разговоров и споров дело пока не шло.

Главным противником подземного строительства и переселения был академик Ярило. Споры на эту тему двух непримиримых противников были в последнее время излюбленным развлечением публики.

Намучившийся со своими больными зубами профессор вставил себе совершенно новые, искусственные. У него появилась ослепительная лошадиная улыбка, он перестал цыкать зубом, однако в его речи появился новый дефект: вместо буквы "т" он начал временами выговаривать нечто не поддающееся письменному воспроизведению, похожее на "прфф". И это, конечно, очень мешало его собеседникам. Кроме того, внутренняя борьба с собственными грубостями привела к развитию у него непроизвольных телодвижений – внезапных взмахов рукой, ногой, головой, плечами. Из-за этого он стал походить на подвешенную на ниточках марионетку.

В описываемое утро по радио звучала очередная дискуссия. Ярило говорил о физической невозможности проведения столь трудоЕмких работ; Злючкин – о достижениях науки и техники.

– Недавняя перепись показала, что нашу страну населяет около семи тысяч коротышек, – спокойным бархатным баритоном говорил академик Ярило. -Даже если все они вдруг сойдут с ума и начнут рыть гигантский подземный бункер, то закончат работу никак не раньше, чем через сто лет.

– Вы забываетПРФФе о том, что наша наука и техника не стоятПРФФ на месте, мой очароватПРФФельный всезнайка, – возражал Злючкин. – Построив сверхмощную лазерную пушку и работая под землЕй в условиях невесомостПРФФи, мы закончим строительстПРФФво за два с половиной года!

– Это очень сомнительное заявление, профессор. Вы можете подтвердить его хотя бы приблизительными расчЕтами?

– Пора бы знатПРФФь, что я никогда не делаю голословных заявлений, академик. (Послышалось шуршание бумаги.) При ежемесячной круглосуточной выработПРФФке одна целая ноль восемь десятых единицы грунта, помноженных на ноль целых две десятых коротышко-часов...

И Злючкин торопливой и невнятной скороговоркой, продолжавшейся не менее двух минут, вытряхнул на собеседника и радиослушателей несколько страниц дробных цифр, щедро приправленных понятными только специалистам техническими терминами, а также совсем уж пугающими "коротышко-часами".

– Вы позволите мне взять эти бумаги и проверить расчЕты? – спросил Ярило.

Бумаги моментально ушуршали во внутренний карман профессорского пиджака.

– Зачем же проверять? Вы намерены оскорбитПРФФь меня недоверием? Но в таком случае, академик, вы намерены оскорбитПРФФь не только меня, но и науку, и всех добропорядочных коротышек в моем лице... Господин Ярило, вы подлец! Я сейчас же, сию секунду плюну вам в морду!!

Тут Злючкин опомнился и осекся.

– Извините, – сказал он и продолжил как ни в чЕм не бывало: – Итак, расчЕты показываютПРФФ высочайшую и несомненную ценность моего прожектПРФФа, призванного служить одной-единстПРФФвенной благородной цели – построению счастПРФФья для всех разом коротышек. Не благороднейшая ли это цель? Скажите, скажите нам без промедления!

Свыкшийся с манерой спора своего оппонента, Ярило реагировал совершенно спокойно и снова заговорил по теме:

– Допустим на мгновение, что вы каким-то образом добились невозможного и подземный город существует. Как в этом случае будет организовано питание переселенцев? Ведь если они будут производить сельскохозяйственные работы на поверхности земли, как и прежде, то весь ваш проект не стоит и выеденного яйца...

– Вы сами не стоите выеденного яйца, академик. Простите. Да будет вам известПРФФно, дорогой коллега, что в земле живет бесчисленное множество всевозможных червячков и личинок, чрезвычайно питательных и богатых белками. Скажу прямо: вот уже месяц я питаюсь исключительно, поверьте, исключитПРФФельно червячками и личинками. Их можно варить, жарить, солить, сушить, мариновать и даже делать из них сладкие конфеты. Я специально принес вам на пробу пакетик с засахаренными личинками. Вот, берите, угощайтПРФФесь!

Хрустнул бумажный пакет, и послышался звук резко отодвинувшегося стула.

– Нет, нет, спасибо, профессор, я уже завтракал, – взволнованно проговорил Ярило где-то вдалеке от микрофона. – Уфф... С вами не соскучишься. Кстати, не вы ли заказывали вчера большой комплексный обед в ресторане Дома ученых? Я как раз сидел неподалЕку.

– Что?! – сорвался на крик Злючкин. – Какой ещЕ обед! Вы подвергаете сомнению чистоту моего экспериментПРФФа? Смотрите же... – Злючкин стал громко чавкать, набивая рот засахаренными личинками. – Смотрите! Нет, нет, смотрите, не отворачивайтесь!..

Но тут передачу прервали, и в эфире зазвучал концерт по заявкам.

Глава вторая

Незнайка узнает о том, что Козлик в беде. Пестренький испытывает тягу к науке, но ещЕ большую – к зимней спячке

Вечером Знайка, неожиданно заговорив серьЕзным и озабоченным тоном, пригласил Незнайку к себе. Тот, немало удивленный, проследовал в заставленную стопками книг, всЕ ещЕ пыльную и не прибранную хозяином со времени приезда комнату.

– Послушай... – начал Знайка с некоторой нерешительностью. – Тогда, на Луне... Ты, кажется, был знаком с Козликом?

– С Козликом? – повторил Незнайка, и ему сразу припомнился ужасный и нелепый сон, в котором Козлик звал его на помощь, а Луна в облаке белого порошка разваливалась на куски. – Козлик! Да ведь это мой самый что ни на есть лучший в мире друг! А что такое случилось?

– Ты погоди, сядь. Ничего особенного не случилось. То есть я хочу сказать, что ничего пока ещЕ не известно.

– Ты давай не выкручивайся, говори всЕ как есть.

– Я и не выкручиваюсь. Пока ещЕ действительно ничего не известно. Просто с Луны были какие-то странные сигналы от этого твоего Козлика.

– "Просто, просто"... Какие сигналы?

– Ну вот, послушай.

Знайка сунул кассету в магнитофон, и Незнайка услышал надрывный голос Козлика, отчЕтливо пробивавшийся сквозь радиопомехи: "Не давайте им ничего! Если прилетят – не давайте ничего!.."

– Ну, что ты раскис? Есть какие-нибудь соображения?

Незнайка шмыгнул носом и молча отрицательно покачал головой.

– Слушай, ты так не расстраивайся. С ним-то, наверное, всЕ в порядке, это он нас о чЕм-то предупреждает. Понять бы только, кому и чего не давать. Может, семян не давать? А, как ты думаешь?

– Из-за семян он бы так не стал...

Незнайка опять шмыгнул и утер нос рукавом.

– ВсЕ?

– Что "всЕ"? – не понял Знайка.

– Больше ничего не передавали?

– Нет, ничего. И на наши позывные никто не отвечает.

– Это плохо.

Знайка молча опустил голову, как будто он сам был в чЕм-то виноват.

– Если никто не отвечает, надо лететь, – сказал Незнайка таким голосом, что Знайка испугался.

– Что значит "лететь"! Ты это погоди, "лететь". Вот чудак, разволновался. Они сами к нам скорее всего летят. Вот когда прилетят...

Но Незнайка, не дослушав его, вышел из комнаты.

– Ну и ну... – пробормотал Знайка. – Смотрите, какой он впечатлительный. Надо будет за ним следить получше.

Незнайка отправился к себе, лЕг и напряжЕнно уставился в потолок. В голове у него ещЕ звучал голос Козлика, который, словно барабанным боем, сопровождался собственными словами: "Надо лететь, надо лететь, надо лететь..." Но, даже находясь в столь взвинченном состоянии, он понимал, что лететь в космос без специальной программы в компьютере ракеты, без запасов воздуха, воды и провизии – невозможно. Для подготовки нужно было время и, самое главное, желание со стороны Знайки. А Знайка очень не любил неточностей и недоговорЕнностей. И в самом деле: глупо лететь куда-то сломя голову, если оттуда предупреждают, что сами летят сюда... С этим Незнайка и заснул.

А утром он направился к Пачкуле ПЕстренькому, чтобы поделиться с ним своими переживаниями и заполучить хотя бы одного союзника в этом деле.

ПЕстренький жил неподалеку, всего в нескольких кварталах, и Незнайка быстро добрался до его дома подснежными ходами. Прохожие с удивлением смотрели, как он, ни с кем не здороваясь и сосредоточенно глядя себе под ноги, торопливо шагает мимо.

– Дома? – спросил он у громыхающего посудой в тазу с мыльной водой портного Заплаткина.

– Дома, ясное дело, – проворчал тот. – А где ему ещЕ быть, по-твоему?

Действительно, ПЕстренький очень не любил холод и зимой не вставал с кровати без особой необходимости. Соседи и знакомые поражались его способности спать почти круглые сутки с перерывами для еды и прочих неотложных надобностей.

С началом весны он оживал, летом был бодрым и деятельным, а с первым снегом начинал зевать и впадал в спячку.

На этот раз Незнайка застал ПЕстренького, к своему удивлению, не спящим, а почитывающим какой-то старый пожелтевший журнал. Под кроватью виднелся ещЕ ворох таких журналов, извлеченных скорее всего из подвала или с чердака.

– А, это ты, – сказал ПЕстренький рассеянно. – Как там внизу, обед готовят?

– С чего это тебе обед? Недавно завтракали.

ПЕстренький протяжно зевнул:

– Я, видишь ли... завтрак проспал, оказывается.

– Что же тебя не разбудили?

– У них против меня сговор.

– Чего-чего?

– Они, видишь ли, против меня сговорились. Боятся, что я из-за спячки де-гра-дирую. Это вроде болезнь какая-то, надо ещЕ у Пилюлькина спросить. Вот, журналы принесли... Сказали, что будить не будут больше, что, если сам не проснусь, останусь голодным.

– Ну и как оно?

– Да пока, знаешь ли, не очень. Завтрак они, видишь ли, устраивают ни свет ни заря: в десять часов – это же самый сон... А ты, говорят, куда-то ездил?

– Ездил, ездил. А ты небось даже из дому не выходил?

– Хотел я в праздник на реку пойти. Оделся даже, прилЕг, да так и уснул до утра.

– Понятно. А что читаешь?

– Вот это, что ли? "Занимательная химия". Удивительно легко даЕтся, всЕ понимаю. Мне химия всегда нравилась, опыты разные делать... Пилюлькин говорит, что у меня способности; я вместе с ним ракеты для фейерверка делал, жаль только, что сам фейерверк проспал...

– Что же ты свои способности скрываешь? Если что-нибудь хорошо получается, надо идти вперЕд, развиваться.

ПЕстренький поднял голову и посмотрел на Незнайку внимательно:

– Ты сам-то как? У тебя, вообще-то, всЕ в порядке? Ничего не случилось?

– Помнишь, я тебе рассказывал про Козлика?

– Какого ещЕ козлика?

– Ну, мы с ним на Луне подружились.

– А, теперь вспомнил. Вы ещЕ там в баранов превратились.

– Да не превратились мы... не в этом дело. Теперь там, на Луне, передатчик сломался, а он что-то хотел сказать. Понимаешь, что-то очень важное, потому что я его знаю, он о пустяках так не будет говорить.

– Чего-чего? – не понял ПЕстренький.

– Лететь надо на Луну, вот чего.

– Что, прямо сейчас?

– Прямо сейчас не получится, надо Знайку уговорить.

– Ну и уговаривай, меня он совсем не послушает. Только я, знаешь ли, не полечу. Чего я там не видел, на Луне? Я еЕ и без того каждый день вижу. И вообще, у меня планы другие. Пилюлькин обещал...

– "Обещал, обещал"!.. Сам ты Пилюлькин! Я думал, что ты... а ты...

И Незнайка, не попрощавшись, вышел, сгоряча хлопнув дверью.

Не найдя в ПЕстреньком союзника, он расстроился ещЕ больше. До вечера он сидел у Стекляшкина, вслушиваясь в бессмысленное завывание и треск космического радиоэфира.

Больше в этот день ничего не случилось.

Глава третья

Новые сигналы с Луны. Профессор Злючкин ощущает свой звездный час, но вынужден бежать в ванную. Глубокомысленные версии и скоропалительные выводы

Несколько дней Незнайка ходил мрачнее тучи, а потом разразилась сенсация. Радиостанция Космического городка, а также некоторые другие станции и даже отдельные радиолюбители начали принимать слабые, но постоянно повторяющиеся сигналы с Луны. Эти сигналы крутились, по всей видимости, на закольцованной магнитной ленте и состояли из нескольких фраз, смысл которых не удавалось разобрать из-за помех.

На позывные с Земли никто не отвечал; непонятно было, откуда идет передача – с поверхности Луны или с внутреннего ядра посредством местной связи.

Прежде Стекляшкин часто переговаривался с работавшими в лунной обсерватории учЕными Альфой и Мемегой. Они рассказывали о первом урожае гигантских растений, применении в промышленности приборов невесомости, об отмене денег и других обнадЕживающих переменах. Но однажды связь прервалась на полуслове, и с тех пор земные коротышки перестали узнавать что-либо о жизни подлунного мира.

После этого некоторые решили, что лунатики, заполучив семена гигантских растений и приборы невесомости, попросту обленились, а иначе они давно бы уже наладили передатчик и вышли на связь. Никому не приходило в голову, что гигантские растения не прижились, что приборы невесомости сели один за другим, как использованные батарейки. Никто не догадывался о том, что большинство лунных коротышек думало в основном не о расширении своего космического кругозора, а о том, как бы не протянуть ноги раньше времени.

Поначалу в тексте новой радиограммы невозможно было разобрать вообще ни единого слова, но постепенно из безнадежных "бу-бу-бу", "хрр-фрр-прр" и "з-з-зззз" при помощи новейших технологий удалось выявить несколько обрывков фраз, поставивших в тупик как научные умы, так и широкую общественность. Только самые первые слова не вызывали сомнений, да и то потому, что были стандартными позывными. Дальнейшее же выглядело абсолютной абракадаброй:

"Я ЛУНА! Я ЛУНА! ВЫЗЫВАЮ ЗВГЗДНЫЙ ГОРОДОК! (...) ПРОСЯТ У ЗЕМЛЯН (...) ДЕНЕЖНЫХ МЕШКОВ (...) В СОСТОЯНИИ ГИПНОЗА (...) ОТКУДА ИСХОДИТ ВРЕДОНОСНАЯ СИЛА (...) ТОРОПИТЕСЬ, ИЛИ ВСЕ ПОГИБНУТ (...)"

Последняя расшифрованная фраза была достаточно понятной, для того чтобы сначала вызвать переполох в СМИ, а затем и в умах коротышек.

В это утро ощутил своЕ величие профессор Злючкин.

Узнав о послании из космоса из утренних новостей, он понял вдруг, что наконец-то пробил его звЕздный час. Для него было совершенно очевидно, что с Луны на Землю движется некая враждебная сила, от которой необходимо срочно спасаться. А где же спасаться коротышкам от таинственной космической силы, как не под землЕй?

ОзарЕнный внезапной мыслью о собственном гениальном предвидении, Злючкин растворил окно, втянул в себя морозный воздух и горделиво возвел глаза к небу. Никогда ещЕ до этого он не казался себе столь мудрым и прекрасным.

К несчастью, в этот торжественный момент кто-то с улицы залепил ему в глаз снежком, и ошеломлЕнный профессор поспешил в ванную.

Уже в этот день в вечерних газетах появились версии различных толкований не поддающейся полной расшифровке радиограммы.

Самая большая статья, занимавшая два газетных разворота, принадлежала, разумеется, перу Злючкина.

Профессор писал о том, что смысл радиограммы, которую правильнее будет назвать ультиматумом, может быть непонятен только длинноухим ослам, которые и до этого упрямо не желали внять его предупреждениям о грозящей из космоса опасности.

Далее следовали подробные рассуждения о том, что иные упрямые животные с учеными степенями ради удовлетворения собственных амбиций готовы отдать на жестокую расправу сотни и тысячи невинных и доверчивых сограждан.

Только на третьей газетной полосе Злючкин публиковал единственно возможный, с его точки зрения, текст послания:

"ВооружЕнные космические бандиты ТРЕБУЮТ У ЗЕМЛЯН несметное количество ДЕНЕЖНЫХ МЕШКОВ. В противном случае они введут земных коротышек В СОСТОЯНИЕ ГИПНОЗА и подчинят своей воле. К Земле будут направлены военные корабли с тайным оружием, ОТКУДА ИСХОДИТ ВРЕДОНОСНАЯ СИЛА. Денежные мешки должны быть приготовлены через два с половиной года. ТОРОПИТЕСЬ, ИЛИ ВСЕ ПОГИБНУТ".

По всеобщему мнению, в этой расшифровке были очевидные натяжки и подтасовки.

Во-первых, все заметили, что в оригинале не было слова "требуют", а было слово "просят". Ясное дело, что увязать такие понятия, как "космические бандиты" и "просят", не очень просто.

Во-вторых, непонятно было, каких таких "денежных мешков" просят злодеи. В этом смысле правильно было бы сказать "мешков с деньгами".

Не очень грамотной выглядела и фраза о "тайном оружии, откуда исходит вредоносная сила".

И последнее, что выдавало Злючкина с головой, был срок ультиматума два с половиной года – именно такой срок он требовал недавно для строительства подземного мегаполиса.

РасчЕт Злючкина в целом легко угадывался. "Космическая опасность" должна была объединить всех до единого коротышек для рытья подземного города. Работая без отдыха в постоянном страхе перед нашествием космических агрессоров, они могли на самом деле вырыть его за два с половиной года, а то и раньше.

Теперь Злючкин был готов на любые ухищрения ради того, чтобы все поверили в эту опасность, а следовательно, в него самого и в его прожект.

Не меньший интерес у читающей публики вызвали и другие материалы на космическую тему.

Фуксия и СелЕдочка, ссылаясь на книгу Знайки "Экономика подлунного мира", в своей статье разъясняли читателю, что такое деньги. После этой статьи любому становилось понятно, что просить денег на другой планете глупо и бессмысленно. "Денежными мешками, – писали эти две ученые малышки, – в подлунном мире называют не мешки с деньгами, а коротышек, накопивших много этих самых денег".

Фуксия и СелЕдочка не брались за толкование радиограммы, но их статья охладила многие горячие головы.

Сам Знайка не торопился с выводами и опубликовал лишь небольшую заметку, в которой рассказывал о принятой неделей раньше радиограмме от Козлика. Знайка отмечал, что качество звука было хорошее (запись он передал на радио, и все могли услышать оригинал этим же вечером), но сам Козлик находился, по всей видимости, в сложной ситуации, поскольку успел прокричать в микрофон всего несколько фраз. Возобновленный неделю спустя "закольцованный" сигнал был уже рассеян, слаб и неразборчив.

Содержание первого сеанса связи, где Козлик взволнованно кричал Стекляшкину: "Не давайте им ничего!.." – могло подтверждать версию о космическом нашествии. Сторонники Злючкина уцепились за неЕ и упорнее заговорили о необходимости строительства подземного убежища. Дело всЕ больше запутывалось.

Не остался в стороне от этой темы и писатель Смекайло. Свою довольно оригинальную статью он опубликовал в интернет-газете "Гипотезы и открытия".

Вскользь упомянув о своих дружеских отношениях с космическим путешественником Незнайкой, Смекайло предлагал не то чтобы версию, а скорее сюжет для фантастического романа или кинофильма. Этот увлекательный сюжет сводился к следующему.

В галактику Млечный Путь залетают пришельцы из далЕкого космоса.

Эти злые, покрытые чешуей, панцирем и рогами восьминогие чудовища собирают оброк с жителей всех обитаемых планет, встречающихся у них на пути.

Обчистив до нитки лунных коротышек, они готовятся к опустошительному походу на Землю.

Горстка смельчаков-лунатиков из отряда сопротивления пытается предупредить землян о грозящей опасности. Понятие "деньги" или "денежные мешки" означает у них любые материальные ценности – провизию, семена, домашнюю утварь, книги, орудия труда, одежду, обувь и тому подобное.

Особенно у восьминогих чудовищ ценится обувь, поскольку они косолапы и быстро еЕ стаптывают.

Огромная по объЕму статья заканчивалась обнадЕживающими словами "продолжение следует". Таким образом, находящегося в длительном творческом застое Смекайлу, как говорится, прорвало.

Следует отметить, что в день выхода этой статьи в магазинах было разобрано много обуви – как зимней, так и летней и демисезонной. Было удивительно, что особым спросом пользовалась обувь наибольших размеров, самых больших, какие только имелись на складе. (Впоследствии всю эту обувь вернули нетронутой.)

Фельетонист Булавкин опубликовал в газете "Утконос" язвительную заметку о том, что никакого послания из космоса скорее всего вообще не было. По его мнению, весь шум возник из-за шуток распоясавшихся радиолюбителей, которые частенько хулиганят в эфире и сбивают с толку доверчивых коротышек. Он писал, что знает это от своего соседа-радиолюбителя, имя которого он не называет, потому что оно слишком хорошо известно. Регулярно встречаясь с соседом, Булавкин наслушался от него разных историй о розыгрышах и мистификациях, которыми забавляется эта публика как на короткой, так и на средней и даже на самой длинной волне.

Следует отметить, что уже в следующем номере "Утконоса" Булавкин напечатал опровержение, в котором приносил извинения радиолюбителям за свои поспешные выводы.

Все с нетерпением дожидались реакции академика Ярило. И его обширная статья наконец появилась в утреннем выпуске газеты "Научная мысль". Автор писал, что обсуждаемая тема слишком серьЕзна для того, чтобы делать окончательные выводы, однако уже сейчас для него совершенно очевидно то, что земным коротышкам ничто не угрожает, в то время как лунатики скорее всего попали в беду.

"Возможно, – писал он, – что так называемые "денежные мешки", то есть, попросту говоря, богачи, пытаются как-то загипнотизировать лунатиков, для того чтобы снова заставить их работать на себя. Те же, которые пока остались в здравом уме, просят землян о помощи".

Далее академик Ярило не оставлял камня на камне от версии профессора Злючкина. Подсчитав возможно допустимое количество букв в нерасшифрованных пробелах послания и сопоставив их число с текстом Злючкина, Ярило приходил к следующим выводам.

Количество букв в пробеле перед словами "ПРОСЯТ У ЗЕМЛЯН" может составлять 15; у профессора Злючкина их 29.

Перед словами "В СОСТОЯНИЕ ГИПНОЗА" – 72 буквы; у профессора – 40.