Текст книги "Диктатор (СИ)"

Автор книги: Борис Шахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 60 страниц)

  Интерлюдия 3

  – Хм, – подумал директор, глядя в спину только что прошедшего перераспределение студента. – Значит, Крэбб-младший хочет соскочить с подножки паровоза, что везет его и отца прямиком в Азкабан. Дать ему такую возможность или нет? И как это повлияет на мои планы?

  Что сейчас получилось? В свите Малфоя Крэббу уже не бывать. Выгодно мне это или нет? Кого мне теперь приставить третьим? Забини, Нотт или вообще Паркинсон? Да, определенно Паркинсон. Гринграсс слишком себе на уме... Будет золотое трио, и будет серебряное в противовес. Или Змеиное? Нужно подумать о хлестком прозвище и в шутку бросить при Близнецах. Настоящее кривое зеркало, отражающее свет тьмой. А ведь так получается даже лучше, чем задумывалось изначально!

  Вернемся к Крэббу. Мальчик ощутимо потерял в силе магии. Ядро повреждено, так что он сейчас если и сильнее сквиба, то ненамного. Он ушел на факультет барсуков, поэтому пригляд за ним будет непрерывный. Хм. Хотел попасть на Рейвенкло... Обдумать это.

  И, что внушает, мальчик нашел дорогу к Основателям. И опять это был слизеринец, как ни печально. Но в отличие от всех других, того же Тома, к примеру, вышел он оттуда не усыпанный дарами и подросший в магической силе, а сильно побитым. Наказанным. И все же, получил ли он дары и квесты от основателей? Непреложные обеты будут вести его по жизни, если он их дал. Чего мне тут можно опасаться?

  Задания Рейвенкло всегда одинаковы и связаны с исследованиями в магии. Тот же Реддл в свое время решил слегка обмануть ее: совместить личную выгоду в исследовании бессмертия с исполнением задания Ровены.

  Задания Гриффиндора – это всегда победа над серьезным противником в серьезном бою.

  Самые неожиданные задания дают Слизерин и, как это не парадоксально, Хаффлпафф. Причем, иногда можно легко перепутать от кого которое. Была, я помню, история, что Салазар приказал кого-то защитить, а Хельга – уничтожить...

  Очень странно все это. И печать, которую наложили основатели, как красная тряпка для легилимента! Часть видно, часть нет. И ведь не влезешь к нему в голову, но именно поэтому это так любопытно! Но интерес чреват. Бывали случаи, что за разрушение такой печати отстраняли даже директора. И сил требуется очень много...

  Нет. Не буду. Но узнать мысли можно не только банальной легилименцией или зельями. Ведь можно просто посмотреть на действия мага и все вычислить. Так даже интереснее.

  И все же, дали ему задания или нет? И за что наказали? У-у-у!!! Мордредово любопытство! Я буду внимательно наблюдать за тобой, Крэбб...

  Глава 10. Объяснения

  Утром я проснулся от легкого касания к плечу. Хм. Однако. У тех же слизеринцев кровати укрывались тканными пологами, которые могли быть усилены различными защитам, так что просто так прикоснуться к спящему было нельзя. Здесь же балдахинов не было в принципе, и кровати были обычными кроватями.

  – Просыпайся, Крэбб!

  – У... У... А-ы-у... – зевнул я. – И вам доброго утра, мистер эээ... Смит?

  – Да. Правильно запомнил. Вставай, иначе опоздаем на завтрак.

  – А где все? – окинул я взглядом пустую спальню.

  – А все уже ушли! Один я остался. А нас правило есть на факультете, что тот, кто встает предпоследним, будит самого засоню, чтобы тот не пропустил завтрак. До твоего появления отстающим был я, а теперь это ты, – гордо произнес Захария.

  – Ну, люблю я поспать утром...

  – Я тебя понимаю, – растерял весь свой задор хаффлпаффец. – А вот они, нет! "Вставай, вставай, всю жизнь проспишь..." – передразнил он своих товарищей.

  – Ничего-то они не понимают. Зато наверняка ты и погулять вечерком любишь!

  – А то! И этого они не понимают. Говорят, что как солнце скрылось, все живое засыпает...

  – Ничего. Подрастут, поймут!

  Мы с нарождающимся взаимопониманием и приязнью улыбнулись друг другу. Что же, начало врастания в факультет положено.

  – Друзья? – протянул он мне руку.

  – Друзья! – ответил я на рукопожатие.

  – Побежали тогда!

  Дорога от общежития Хаффлпаффа до Большого Зала оказалась очень простой и короткой. К счастью, я на пол минутки успел раньше перваков-слизеринцев, поэтому смог пронаблюдать то, кто и, главное, как на меня посмотрит.

  Удача меня не обманула. Уж не знаю, какую там вчера вечером накачку провел Снейп на своем факультете, но как я и надеялся, смотрели на меня без презрения или злости. Наоборот, жгучий интерес у всех на лицах и какая-то легкая в глазах Малфоя... зависть? Похоже, ночные коридоры Хогвартса ждет внеплановый наплыв поисковых партий, а Филча – отличный месяц внесезонного лова нарушителей.

   Мое место рядом с Драко занял Забини, хотя ему и пришлось попрепираться с Паркинсон. Еще один нюанс, о моей смене флага громогласно объявлено не было. Конечно, глаза никому не выкалывали, но и внимания не акцентировали.

   Как по заказу первая пара была История Магии, сдвоенная со Слизерином. Обычно на этих парах те, кто хотели – досыпали, а кто не хотел – готовился к другим урокам, но сейчас, конечно же, было не до бубнежа "призрессора" Бинса. Редкая для меня удача объясниться. Не потребуется никого нужного собирать и никого ненужного отгонять. А лидерам слизерина Драко и так все передаст.

  Вот в помещение вплыл призрак и началась очередная лекция за названием "О третьем гоблинском восстании и о его подавлении с особой жесткостью", но дальше вступления никто ничего не услышал.

   Как "непарный" хаффлпаффец я занял пустующую парту в конце аудитории, поэтому вокруг меня легко смогли уместиться все восемнадцать человек детей, которым было ну просто очень любопытно произошедшее.

  – Рассказывай! – нетерпеливо приказал Малфой.

  Ну прям второй Дамблдор. Не, Дракуся, так дело у нас не пойдет. Нужно сразу дать понять, что ситуация изменилась. Подражая Снейпу, я вздернул вверх правую бровь и с выражением посмотрел на блондина. Драко осекся, подумал, чему-то кивнул про себя и поправился.

  – Хм. Мистер Кребб, не были бы вы так любезны и не поведали своим старым и новым товарищам, про то, почему и как старые стали старыми, а новые новыми?

  – Охотно, мистер Малфой.

  И я начал свой рассказ. Про причины им было неинтересно, на месте о легендах они согласно кивнули, ибо разговор был не так давно, а вот на начале рассказа о посещении секретной комнаты Малфой меня прервал изумленным возгласом:

  – Ты нашел выручай-комнату? Какую именно? Мой отец говорил о ней...

  Драко! Ты Лопух! Лопух с большой буквы! Кто же выдает такие тайны? Даже не все факультеты, судя по загоревшимся глазам первачков, знали про то, что выручай-комната существует, а уж то, что она не одна... Хотя, на мой взгляд, выручай-комната-то как раз одна, но безразмерная, и входов в нее несколько.

  – Проведи меня!

  – Мистер Малфой?

  – Я попрошу своего отца, и он спишет часть долга...

  – Мистер Малфой. Обсуждать касающиеся только нас с вами дела при всех, это дурной тон. Скорее всего, лорд Малфой не раз вам это говорил. Но раз уж вы настаиваете на прилюдном обсуждении, то я скажу следующее. Это уже между нами двоими. Между мистером Малфоем и мистером Креббом, а не между членами семей Малфой и Кребб, серьезно обязанных кое-чем кое-кому.

  Драко, конечно надулся, но и сам в глубине души признавал, что запросил многого. О цене обещал подумать.

  Я тем временем продолжил свой рассказ. Рассказал затаившим дыхание детям о внешности основателей, поведал об их неудовольствии мной, констатировал как факт решение Салазара. Без особых подробностей рассказал о перераспределении. Закончил я свой рассказ очень важным заявлением:

  – И еще. Надо быть честным, так что скажу только один раз. Никто о моем обучении на Слизерине ничего от меня не услышит, но и слизеринцы не услышат от меня просто так ничего о факультете Хельги Хаффлпафф.

  И слизеринцы и хаффлпаффцы дружно заулыбались, каждый услышал, что хотел. Хаффы услышали мой намеренно сделанный акцент на то, что о них ничего рассказывать не буду и уважение к Основательнице, а слизеринцы услышали про то, что их тайны я не раскрою, в то же время тайны хаффов – "просто так", а не "вообще". А это уже привычный им торг и интриги. То есть я как бы уже хафф, но как бы все еще и слиз.

  – Скажи, – попросил успокоившийся Малфой, – а ты не мог бы показать нам Основателей?

  – А как?

  – Через омут памяти, – предложил Малфой.

  – А где его взять?

  – М... У нас в поместье есть, но я не знаю, разрешит ли отец вынести его в Хогвартс. Мистер Кребб, не будете ли вы так любезны, принять мое приглашение на рождественские каникулы в Малфой-мэнор?

  – Насколько я знаю, в гостиной Хаффлпаффа стоит один. Пустой. Еще один есть у директора, – после краткого молчания произнес Эрнест МакМиллан.

  – До директорского нам вряд ли добраться, а жаль, – вздохнул Малфой. – Одолжишь?

  – Извините, мистер Малфой, но об этом следует договариваться не со мной.

  – Да. Я понимаю. Я думаю, что в ближайшее время Эрик Гамильтон обратится с такой просьбой к Габриэлю Труману.

  – Хм... – вопросительно хмыкнул я.

  – Мистер Кребб, я все понимаю. Ваша цена за воспоминания для нашего факультета?

  – Я подумаю.

  – Хорошо.

  На этом эпопея с историей моего перехода тихо подошла к своему логическому концу. Окончательно все разрешилось, когда я слил воспоминания для просмотра. Не знаю, какими уговорами и за какую плату, но лидеры Хаффлпаффа предоставили свой омут памяти напрокат слизеринцам. Лично мне с питомцев Снейпа за лицезрение их любимого Салазара обломилась услуга. За всех своих, с очередной претензией на факультетское лидерство, обещал расплатиться Малфой. Что ж, тоже неплохо на ровном месте долг поиметь с семьи Малфой.

  Как бы там ни было, но с тех пор слизеринцы относились ко мне ровно-доброжелательно, как к чистокровному магу с не-Гриффиндора, а я смог наконец-то сосредоточиться на учебе.

  Чтобы окончательно закрыть вопрос с воспоминаниями о произошедшем в выручай-комнате, я сделал еще кое-что. Ведь если есть в руках омут памяти, почему бы не сделать приятное моему декану? Мне это не будет стоить ничего...

  – Миссис Спраут, можно вас на секундочку? – поймать профессора гербологии в помещениях факультета оказалось совсем несложной задачей. Для сравнения из канона, МакГонагалл появлялась в своей башне считанные разы.

  – Да, мистер Кребб, что вы хотели?

  – Профессор, вы не могли бы? – и я указал на омут памяти, а потом на свой висок.

  – Хм, вы уверенны, мистер Кребб?

  – Да.

  – Тогда сосредоточьтесь на том, что вы хотите отдать. Чем четче вы представите воспоминание, тем меньше в нем будет ненужного и лишнего, – я согласно кивнул. С правилом работы омута я уже был ознакомлен слизеринцами. Вытягивал воспоминания, причем, сделал это мягко и аккуратно, сам Снейп, а после сеанса просмотра флакон был уничтожен. Ибо нефиг плодить нелицензионные копии. – Готовы?

  После очередного моего утвердительного кивка Спраут вытянула у меня из головы блестящую нить, скинула ее в омут и окунулась туда лицом. Вскоре вынырнула, выдернула и рассеяла нить.

   – Спасибо, мистер Кребб, – поблагодарила меня профессор. – Теперь я действительно верю, что факультет Слизерин очень подходит вам. Правильно и тонко льстить вы умеете. Но, несмотря на это, спасибо. Мне действительно очень приятно, – как я и думал, слова Основательницы о том, что своим факультетом она довольна, пришлись по душе декану Спраут.

  Но самое главное, у меня наконец-то получилось что-то наколдовать! Прорыв случился в среду на занятиях чарами. После долгого бормотания одних и тех же фраз и однообразного махания палочкой, я вдруг почувствовал, как что-то изменилось. Мне стало горячее внутри? Или наоборот, приятная прохлада? Или одновременно все вместе... А потом случился прорыв! Невероятное чувство. Это было... это было между мной и всем миром! Пусть результатом этого прорыва стало всего лишь чуть-чуть поднявшееся над партой перо и пара баллов от профессора Флитвика, но радость от того, что я все-таки маг, это... это окрыляло. В чем-то ощущения счастья могу сравнить это с первым поцелуем или первым сексом.

  Магия, она подсаживает на себя. Действительно, лучше умереть, чем стать не магом. Пусть у меня мало что еще получается! Пусть я в самом начале пути и почти на паралимпийской трассе. Все пусть! Главное, я – маг, остальное, прямо как по наставлениям Хельги Хаффлпафф, можно победить трудом и усидчивостью.

  Глава 11. Ну, наконец-то спокойная учеба

  К началу октября наконец-то все в моей жизни вроде бы устаканилось. Я спокойно ходил на лекции, ровно разговаривал со слизеринцами, пытался в меру общаться с факультетом, отдавая предпочтение старшекурсникам. Впрочем, и своих одноклассников не дичился, но и не навязывался. Детям нужно было ко мне привыкнуть. Для налаживания отношений у меня еще семь лет впереди есть, а вот безнадежно испортить их можно одним неудачным словом. И много, много, много, ну просто неприлично много времени проводил за учебой. Короче говоря, находился в мире с собой и окружающими. Не испортил мне настроения даже краткий громковещатель от отца, который проревел свое «я тобой очень недоволен!» прямо за завтраком в четверг. Долговато что-то шли сплетни до отца. Или он просто в такое перераспределение поверить никак не мог и все перепроверял информацию?

  Кстати, вопрос перераспределения с моей стороны был окончательно закрыт. Остальные любопытные отсылались к людям в теме, то есть или к моим однокурсникам со Слизерина, или к моим одноклассникам с Хаффлпаффа. Исключение я сделал только один раз для своих факультетских старост и лидеров.

  Прошел месяц октябрь, с его Самайном, фальшиво празднуемым сейчас в Хогвартсе как Хеллоуин. Я с неподдельной радостью во время застолья увидел испуганного Квиррелла и его шоу по поводу сбежавшего из зверинца тролля. Значит, канон идет своим чередом, значит, мое вмешательство глобально ничего не поломало. Где-то там, в туалете, правильно погеройствовал Поттер, ведь и Гермиона, и Уизли, и Поттер, и даже тролль с Квирреллом остались живы.

  Естественно, о подробностях дела я мог только догадываться. Почему? Потому что это только у Перси Уизли и у МакГонагалл могли пропасть сразу три студента. У Помоны такого случиться никак не могло. Старшекурсники мгновенно собрали младших в компактную группу, быстрая перекличка и, ощетинившаяся волшебными палочками, корщетка позавидует, коробка быстро оказалась в своих подземельях. Причем, даже после удачного перехода всех собрали в гостиной, чтобы были на виду, а старшие, во главе с профессором Спраут, продолжали бдить. Вот вам и факультет трусов.

  К середине ноября я подвел первые неформальные итоги своей учебы. Они, с одной стороны, меня не особо радовали, а с другой, если учесть, что я – это ничего не знающий и не умеющий маггл-попаданец, то вполне достойные. Для наглядности результаты я выписал на листочек и сейчас внимательно вникал в них. Итак.

  Из всех дисциплин, историю магию отбрасываем, как немагическую, легче всего мне давалась, как это не парадоксально, самая энергозатратная дисциплина, а именно, трансфигурация. При этом сразу нужно отметить, что критерий сформулирован именно как "легче остальных дисциплин", а не "лучше всех в классе". Похоже, в трансфигурации мне очень сильно помогали мое сильно развитое воображение и хорошо дисциплинированное мышление. Но даже моих реальных возраста, опыта и знаний оказывалось мало, чтобы находиться в классе выше, чем конец списка середнячков.

  Чары. Тут было чуть похуже. Тормозило меня мое неуклюжее тело. На трансфигурации пока использовались только одна речевая форма и одно движение, а на чарах к каждому новому заклинанию шли свои. И если на первой дисциплине я связку зазубрил, натренировал, загнал в спинной мозг, то здесь... Надо работать над собой, короче.

  ЗОТИ. От истории магии оно отличалось тем, что пичкал наши мозги всякой лажей не призрак, а марионетка самого Волдеморта. А так разницы никакой, проще почитать учебник. Тем более, что практических занятий нет никаких. Кстати, нужно подумать о разговоре с Темным Лордом. Но ближе к концу года, а то мало ли, навесит еще приказов...

  Астрономия. Несмотря на то, что магической составляющей там мало, простая тупая зубрежка, успевал я в этой дисциплине плохо. Просто по одной банальной причине: не успевал зубрить, все уходило на тренировки в жестах для чар. Заклинания мне гораздо больше помогут в будущей жизни, чем правильно составленный гороскоп.

  Травология. Успехи ниже средних. Возиться со всякими посадками мне претило еще в прошлой жизни. А здесь, ко всему прочему, недовольное тобой растение может тебя укусить... Нафиг травологию!

  Полеты. Вот даже и не знаю. Если про неумелого пловца ходят слухи "плавает как топор", то как сказать в данном случае? Наверное, "летает как кирпич"? В общем, что тут сказать? Не мое это. Во всяком случае, пока не приведу в порядок свою физическую форму.

  И, наконец, Зельеварение. Я не зря поставил его в конец списка. Беда была в том, что у меня не получалось варить зелья. Поясняю точнее. У меня совсем не получалось варить зелья.

  Сначала Снейп относился к моим промахам лояльно. Он вообще чморил без дела только гриффиндорцев, а я к тому же хоть и бывший, но слизеринец. Но я был на уровне Лонгботтома с его постоянными взрывами котлов, и очень быстро терпение Снейпа вышло. Я получал от него все, что полагалось тупому барану и безрукому идиоту. Я не отчаивался и продолжал учиться. Содержимое котлов продолжало портиться или взрываться, Снейп – свирепствовать в отработках и отъеме баллов. В итоге мне все это надоело и я подошел к зельеварению максимально серьезно, со всеми современными достижениями науки и менеджмента.

  Я упросил Снейпа, как совершенно необыкновенный студент, заниматься по индивидуальной программе. Обычно, когда слышишь "индивидуальная программа обучения", видится этакая обширная библиотека знаний, зубодробительные формулы, ученые мужи, двигающие науку вперед... В моем случае это означало программу для дебилов. Я варил простейший рецепт – зелье от фурункулов. Пытался варить. Только его. На уроках. На отработках. Иногда забегал на переменах и в перерывах между занятиями. Приспособил пустующий класс под зельеварню и спустил остатки денег на реагенты.

  Надо мной смеялись. Я отшучивался и продолжал работать. Перестали – продолжал. Надо мной устал смеяться даже Малфой, а я все продолжал и продолжал накапливать негативную статистику и проводить работу над ошибками. В общем итоге я сделал за эти полтора месяца около пяти сотен попыток. И ни разу зелье не получилось. Полученные записи результатов я обработал и свел в итоговую таблицу. Причинами провалов являлось:

  – В десяти процентах случаев – чужие шутки. Поначалу мне спецом что-то подбрасывали в котел, но вскоре детям это наскучило, в последнее время это были совершенно разовые случаи.

  – В тридцати процентах – мои ошибки. С этим бороться оказалось проще простого. Я выучил процедуру варки зелья до полного автоматизма. Непонятно? До полного автоматизма, т.е. в последнее время я варил его с закрытыми глазами.

  – Двадцать процентов – Снейп. Тут все понятно. Присутствие стоящего над душой профессора зельеварения было... скажем мягко, тревожащим. Но преодолеть это оказалось очень просто – на отработках и в пустом классе Снейп ко мне не подходил.

  А вот две оставшиеся причины в своей полной красе проявились на последнем этапе, когда я смог свести к минимуму остальные. В общем, они и обуславливали в последние дни основной процент причин провала.

   – В двадцати пяти процентах – случайности, зависящие от окружающих людей и предметов. Сюда входят и внезапно ворвавшийся в класс отработок Малфой, и плохие реагенты, и плохо горящий огонь, и упавшая со стены картина, на которую я как-то отвлекся (в частности поэтому я стал варить зелье вслепую).

   – В пятнадцати процентах – случайности, зависящие от меня. А вот это самая интересная категория. В последнее время я стал замечать, что меня как будто кто-то толкает под руку, когда я варю зелья. Причем это не глупые шуточки, и не мои ошибки, и именно несчастливое стечение обстоятельств, виной которому мое тело. Выражалось это по-всякому: и зацепившаяся за рукав мантии игла (последние разы стал варить зелья полуголым, не на уроках, конечно же), и упавший от моего пинка стол (котел переехал на пол), сведенная внезапной судорогой рука (взяты зелья у Помфри) и т.д.

  И в один из дней я получил наконец положительный результат. Но только совсем не такой, какой хотел. Но форма этого результата настолько взорвала мне мозг, что пришлось поздно вечером идти к мастеру-зельевару Снейпу. Именно как мастеру-зельевару, а не к профессору, декану или Снейпу.

  Снейп, как обычно он это делал вечером, сидел в своем кабинете и проверял работы студентов.

  – Что вам, мистер Крэбб? У вас вроде бы нет сегодня отработок.

  – Простите, профессор. Но я добился прорыва! – и протянул Снейпу котел с получившимся составом.

  Одного беглого презрительного взгляда Снейпу хватило, чтобы правильно оценить качество принесенного в котелке варева.

  – И эту бурду вы называете прорывом?

  – Да, профессор. И если вы немного подождете, вы поймете, почему я это назвал прорывом. Не могли бы вы помочь мне немного?

  – Вы с ума сошли, Крэбб!... – но глядя в мои глаза, где не было ни грамма улыбки, вздохнул и произнес: – Впрочем, если это позволит мне отвязаться от вас быстрее, почему бы и нет. Чего вы хотите?

  – Освободить центр помещения. Запирающее на дверь в вашем исполнении. Щит вокруг меня, и ни в коем случае не отвлекать меня! Вопросы задавать потом, – глядя на перекосившееся злостью лицо от моего требовательного голоса, я опомнился и жалостливо добавил: – Пожалуйста, профессор!

  – Хо. Ро. Шо. Но если это шутка, то вы, Крэбб, на моих занятиях будете завидовать Поттеру! Я сделаю, что вы просите.

  – Спасибо, профессор. Я пока сам подготовлюсь.

  Чем дальше шла подготовка к процессу, тем больше вылезали на лоб глаза декана Слизерина. Сначала я освободил от парт центр кабинета зельеварения, просто руками поотодвигав их в сторону. Потом почистил образовавшуюся площадку принесенной с собой влажной тряпкой. Дал проверить профессору принесенные с собой ингредиенты, тщательно отмерил их нужные порции и выложил на голый пол (в кульке специального пергамента). Разделся до трусов и выкинул одежду за пределы защитного щита. Туда же последовало все лишнее, кроме волшебной палочки, котла, ингредиентов в строгом соответствии с рецептом. Заткнул в уши беруши, надел на глаза темную повязку, полностью таким образом ослепнув и оглохнув.

  А потом я на полном автомате идеально сварил зелье от прыщей. Я снял маску. Зелье, как и в предыдущем случае, не получилось.

  На лице подошедшего Снейпа не было ни привычного презрения, ни насмешки, а только что-то подозрительно похожее на восхищение и почему-то... сочувствие? Он подошел, проверил получившееся зелье и пробормотал:

  – М-м-м... Вот оно что... Понятно. Я так и подозревал, – зельевар совершенно разволновался. Он парой жестов прибрался в кабинете, снял щиты и сказал одеться. После этого мы быстрым шагом, и опять молча, похоже Снейп не любит обсуждать ничего важного в коридорах, отправились в кабинет моего декана.

  – Что случилось, Северус? Чем провинился мистер Крэбб, что ты привел его ко мне лично? – первое, что спросила декан, увидев, кто стучится в ее кабинет.

  – Проходи, Крэбб. Помона, активируй защиту.

  – Хм...

  – А ты что встал, садись. Разговор будет долгий.

  Я послушно сел.

  – Для начала разговора, пятьде... двадцать пять баллов Хаффлпаффу за самый отработанный процесс варки зелья, что я видел за всю свою жизнь. Мистер Крэбб меня реально поразил. Взгляни, Помона.

  – Что это за бурда? – поразительное совпадение у деканов формы выражения удивления моим продуктом.

  – Это зелье от фурункулов. Которое сварил Крэбб. Если бы ты видела, как он это сделал! На ощупь, с закрытыми глазами... Безукоризненное исполнение!

  – Цените, мистер Крэбб! На моей памяти профессор Снейп делает такую оценку впервые.

  – За такое исполнение процесса я поставил бы сто баллов даже Поттеру. Да что там Поттеру, даже Лонгботтому!

  – А... – я было открыл рот, чтобы задать вопрос, но Снейп на него тут же ответил:

  – Если бы в итоге зелье получилось. Поэтому только двадцать пять.

  – Но если исполнение было безошибочное, то почему не получилось зелье? Уж не хочешь ли ты сказать, что...

  – Увы, Помона, но это действительно так.

  – Не может быть! – декан с сочувствием посмотрела на меня.

  – Э-э-э.. Может быть, мне объяснят, в чем дело?

  – Помона? – спросил декан Слизерина.

  – Лучше ты.

  – Хорошо. Как вы знаете, мистер Крэбб, существует определенная градация магов по способности творить определенную магию. Кто-то хорошо летает, кто-то хорош в зельях, кто-то не хорош ни в чем...

  – Я знаю про родовые дары.

  – Конечно. Так вот, есть маги одаренные. Дары могут быть родовыми или обретенными, не важно. Важно то, что такие маги могут колдовать в области своей одаренности гораздо сильнее, чем в остальных, создавать что-то новое, двигать магический прогресс вперед. Помимо одаренных, есть маги способные. Они не могут колдовать сильнее, так, как это делают одаренные, но колдовство дается им все же легче, чем обычным магам. Такие маги составляют элиту ремесленников и лучшие помощники для одаренных в их исследованиях. Остальные – это совершенно обыкновенные маги. Чтобы стало понятнее, приведу в пример зельеварение. Я одаренный в зельях. Мистер Малфой – способный. Остальные – обыкновенные...

  Я стал догадываться, к чему так издалека и непривычно корректно подбирается профессор. Я предположил:

  – Если есть маги очень одаренные, просто одаренные, обычные, то есть и хм... неодаренные?

  – Да. Есть Дар, Способность и Возможность... Но есть и четвертый, очень редко встречающийся класс. Неспособность. Надо отдать вам должное, мистер Крэбб. Вы не остановились, и Мать-Магия поощрила ваше усердие.

  – Это поощрение?

  – Правда – это всегда поощрение! Ведь вы могли продолжать надеяться в своих жизненных планах на оценку по зельям. Сейчас же... Скорее всего, у вас, мистер Крэбб, способность к зельеварению и так была на очень низком уровне. А после всего случившегося и вовсе исчезла. Именно этим и опасны повреждения магического ядра и падения уровня личной силы мага. Можно внезапно оказаться неспособным творить определенные разделы магии.

  – То есть я в зельеварении магический калека, инвалид, сквиб? Великолепно!

  – И что теперь нам с этим делать, Северус? – после паузы спросила Помона. – Мальчик никогда не сможет получить СОВ и ЖАБА по зельям.

  – ЖАБА для бездарного, это ты шутишь. А вот СОВ... Обычным путем он никогда не смог бы получить зачет по моему предмету. Сквиб есть сквиб. Но мистер Крэбб меня приятно удивил своей настойчивостью и истинно хаффлпаффскими трудолюбием и упорством, поэтому вот что я хочу предложить. В пару на зельях я поставлю к нему крепкого середнячка из числа обычных магов. Мистер Крэбб будет заниматься заготовкой ингредиентов, отсчетом времени, выучит наизусть все положенные рецепты, будет следить за правильностью выполнения и поправлять, но сами непосредственно действия будет делать его напарник. Оценка – одна на двоих. Этого хватит до конца пятого курса. Что делать с СОВами я не знаю. Но если он отлично выучит теорию, заготовит ингредиенты и более-менее правильно начнет варить зелье, и если Магия над ним сжалится, т.е. ошибка на экзамене в варке будет не по его причине, то Тролля он не получит. Но все равно всю оставшуюся жизнь к котлу ему лучше не приближаться.

  – Слишком много ''если'', – вздохнула мой декан.

  – Да без проблем. Пусть тогда усилит свое ядро. Или обойдет проклятье самой Магии! – разозлился зельевар.

  – Спасибо, Северус.

  Вот такие вот у меня оказались проблемы с зельеварением. Где, спрашивается, положенные по закону жанра великие Магические Дары? Тут, блин, не дары, а бездарности только сыпятся, как из рога изобилия. Впрочем, на каникулах, на летних я имею в виду, когда я буду за пределами Хогвартса, следует попробовать сварить что-нибудь простенькое. Быть может, одного уровня, освободившегося от поддержки печати, хватит, и я стану очень слабым магом, а не сквибом в зельях.

  Так или иначе, но после подведения итогов следовало сделать паузу на сбор информации. Похоже, настала пора воспользоваться библиотекой в выручай-комнате.