Текст книги "Адмирал «Коронат»"

Автор книги: Борис Царегородцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Забыть я не забуду, но молчать буду. Ты мне вот что скажи. Если ты не хотела чтобы я узнал о сыне, тогда почему подошла ко мне, а не прошла мимо?

– Я даже сама не знаю, зачем меня сюда потянуло, но ноги сами привели сюда. Я даже малютку оставила на нянечку, и пошла, не шла а бежала. Только отдышалась, как и ты подъехал, я сразу поняла, что именно к тебе меня и влекло.

– Тоже самое случилось и со мной. Я вначале тоже не понимал, зачем приказа кучеру ехать именно сюда, когда мог пообедать в любом другом месте. Теперь я знаю, зачем нас господь привёл сюда. Чтобы то что было неведомо для меня стало явью.

– Я это тоже поняла и потому-то и рассказала тебе о сыне, хотя до сегодняшнего дня я даже не думала тебе об этом говорить.

Раз я обещал, то ни одна живая душа не узнает об этом. Клянусь, если ты не захочешь, то и он не узнает что я его отец. Скажи мне, а как же Павел Васильевич отнесся к рождению ребенка. Он что не догадывается, что он не его?

– Почему же не догадывается. Он-то в отличие от некоторых знал что ребёнок не его а твой, и не смотря на это дал ему свою фамилию. И теперь у него растёт наследник и продолжатель дела, Михаил Павлович Мосунов.

В этот момент я был ошарашен услышанным, что сразу же повлияло и на реципиента в лице адмирала Бахирева. Теперь мой разум вышел на первые роли в нашем симбиозном товариществе с настоящим Бахиревым. Пару минут я был в отключке, вижу Софья что-то говорит, но я её не слышу. В голове какой-то сумбур, и в этой каше проскакивают мысли. Так это же фамилия моего прадеда, но как такое может быть. Или это просто полный однофамилец или всё же речь идет именно о моём деде. Что же тогда получается, что мой настоящий прадед – это адмирал Бахирев. Ну не хрена себе, теперь понятно, почему я оказался в этом теле. Вот то главное что я должен был знать! И тот не ведомый поводырь привёл меня сюда, чтобы я это всё узнал.

– Миша что с тобой? – услышал наконец я голос Софьи.

Я молча наливаю полный стакан водки и залпом его выпиваю, даже не закусил.

– Мишенька что с тобой, ты как-то весь переменился, стал какой-то бледный, потом растерянным.

– Со мной всё в порядке, даже больше, я просто счастлив. Спасибо что всё мне рассказала, ты не представляешь, как я счастлив всё это узнать. А теперь прости, у меня срочные дела, так что я побежал и береги – я чуть не сказал деда – сына, а когда придёшь домой поцелуй его за меня.

Сейчас я был не учтив с дамой, бросил её одну в ресторане и выскочил на улицу. Не подумайте обо мне плохо. Деньги как и полагается я отдал Трифону, и за обед, так и за его услуги. Просто теперь мне надо было осмыслить всё услышанное от Софии и переварить.

Вот это новость, просто сногсшибательна. Я правнук адмирала Бахирева. Читал я про то, что Бахирев был ещё тот бабник, так почему же у него не может быть ещё где-то парочки в небрачных детишек.

«– Эй, адмирал – задал я вопрос сам себе и стараясь заглянуть в потаённые уголки памяти – у тебя ещё какие-нибудь сюрпризы в ближайшее время намечаются, я тут не встречу ещё кого-то из «Детей Шмидта»? Да нет, не германского адмирала, а русского лейтенанта. Помнишь «Очаков»? Спрашиваешь, к чему это я говоря. Да так, вспомнил почему-то. Говоришь, что больше не должно быть, а если бы были, то ты наверняка об этом бы знал. Да не похоже, что ты такой уж осведомлённый о последствиях своих похождений. И вот в этом мы с тобой только что были свидетелями. Хотя бы например взять меня. Я оказался твоим правнуком. А мы с тобой за всем этим потрясением совсем забыли одну деталь. Я собрался жениться на Анастасии, так что у тебя, у нас, обязательно будут законные дети, а там и внуки».

VI

Адмирал Григорович, как и обещал, поспособствовал в том чтобы Император принял меня. И вот я ожидаю своего часа в приёмной, а мои мозг в это время анализирует ту информацию, что получил за последние двое суток.

«Я ни каким образом не предполагал что эти два дня после того как я покинул госпиталь, принесут мне столько сюрпризов. Первый сюрприз, о котором я узнал по прибытии в Гельсингфорс – это успешная высадка морского десанта на Курляндский берег. Десант сумел захватить обширный плацдарм с минимальными для себя потерями. А ранним утром следующего дня было совершено невозможное, нашими десантниками на абордаж был взят германский дредноут. После обеда этого же дня, когда по просьбе адмирала Канина я прибыл в столицу, меня там чуть не сосватали в состав военной делегации, которая в скором времени должна отбыть в Англию. Но мне всё же удалось отбиться от такого привалившегося счастья. А вечером я узнал совсем ошеломляющую новость для себя. Оказывается, у адмирала Бахирева есть сын, и этот сын, оказался моим дедом. Вот такого поворота я никак не ожидал. Значит всё это неспроста, и мой разум сознательно поместил в моего же прадеда. Но вот как, и главное кто всё это проделал, тут моих знания явно маловато. Хош не хош а мне придётся играть по их правилам. После всего этого я больше склоняюсь, что это не мой мир, а один из параллельных. Или ещё один параллельный, что создают неведомые мне силы, изменяя течение исторических фактов.

Да я был счастлив, ещё бы я не был счастлив, ведь я сколько раз думал о том чтобы встретится со своими прадедом и прабабкой. А оказалось, что с того момента как меня занесло сюда, я находился в теле своего прадеда. Но вот прабабку я не узнал, да и как можно было узнать, если я её видел только на фотографиях. Это старший брат застал её живой, но что может запомнить в шесть лет ребёнок, когда её не стало. Хотя у нас в доме были её старые фотографии, но по большому счету все они делались после революции, начиная где-то с середины двадцатых. Из ранних сохранилось только несколько, что были сделаны до революции, и только одна крупным планом, где она была ещё шестнадцатилетней девушкой.

Вот и выходит, что тайну она сохранила, как и обещала, и никому не обмолвилась что её сын – сын адмирала. Поначалу для окружающих это была тайна, потом после октябрьского переворота стало опасно кому-то рассказывать об этом. Так самого-то адмирала чекисты ещё в двадцатом расстреляли. Вот блин проболтался, я почувствовал что мой реципиент понял, это я о его судьбе вспомнил. Что не ожидал такого? Да, как бы сейчас сказали, тебя расстреляла взбунтовавшиеся чернь. Ладно, не переживай, возможно здесь нас с тобой никто не расстреляет и мы проживём в одном теле довольно долго – успокоил я своего симбионта. Вот на счет прародителя фамилии всё покрыто мраком, да и дед что-то на эту тему никогда не разговаривал. Но как будто он в двадцатых годах или помер от какой-то болезни или ему помогли – время-то беспокойное было.

Теперь я даже не знаю, будет ли мой дед морским офицером или если история повернёт в другое русло, возможно ему в этом мире предстоит продолжить династию торгашей. Но могут адмиральские гены взять доминирующее положение над торгашескими и всё же будет мой дед морским офицером».

– Ваше превосходительство, можете проходить. Его Императорское Величество вас ожидает – раздался голос адъютанта Николая II, выводя меня из задумчивости.

Как и два месяца назад когда я был на приёме у Царя, вновь передо мной открыли дверь ведущую в его кабинет. Николай II сидел за столом и что-то дописывал на листе бумаги, после чего промакнул написанное пресс-папье, положил аккуратно в папку.

– Рад тебя видеть Михаил Коронатович. Присаживайся.

Я присел на указанное Императором кресло.

– Похудели вы адмирал с той последней встречи. Ранение не прошло бесследно. Мне кажется или это из-за худобы, но вы выглядите помолодевшим.

– Ваше величество, да все это говорят когда меня видят по прошествии длительного времени проведённые мною в госпитале. Только и слышу «А Бахирев-то стал моложе выглядеть». Но это всё последствия ранения, так говорят доктора.

– А как ваши раны, сильно беспокоят?

– Ваше Императорское Величество, я сегодня же готов приступить к исполнению своих обязанностей. Сейчас не пристало долго отлёживаться на госпитальной койке, когда враг ещё находиться на нашей территории.

– Похвально-похвально. Вижу что идете на поправку. Ну вот только не надо так пафосно. Я понимаю, что вам не терпится вновь вступить на мостик боевого корабля. Но вот только после полного излечения. Я ведь знаю, что вы ещё не полностью излечились. Это вы сейчас тут стараетесь выглядеть совершенно здоровым, а каким вы прибыли вчера в столицу.

Понятно, что это Григорович настучал царю на меня – подумал я про себя. Он же вчера видел моё состояние после небольшой морской прогулки. Хотя я и старался не показывать виду, что мне не совсем хорошо, да и на его вопрос как моё самочувствие и не беспокоят ли раны – ответил – что немного побаливают, но это в ближайшее время должно пройти. Но когда адмирал Русин предложил включить меня в состав делегации отправляющуюся на военную конференцию в Англию под его руководством, а Григорович даже поддержал его в этом. Вот тут я сразу прикинулся, чуть ли не смертельно больным, только бы отделаться от этого предложения. А сейчас он взял и всё о моих болячках выложил царю – «Бахирев мол не вполне здоров, и нуждается в лечении».

– Ваше Императорское Величество, раны это пустяк, поболят и перестанут, но вот душа болит за дело.

– И какое это дело?

– Ваше Императорское Величество, вам уже докладывали о том, что высадка нашего десанта на курляндское побережье для противника была полной неожиданность, и прошла с минимальными потерями. Теперь под нашим контролем, территорию почти 600 квадратных верст.

– Да, конечно я получил такое известие, одно от генерала Горбатовского, другое от командующего флотом адмирала Канина. Даже отправил хвалебную телеграмму генералу Рузскому, о блестяще проведенной операции его войсками, и попросил поздравить от моего имени, особо отличившихся.

– Вот только по плану, когда разрабатывалась эта операция, предполагалось что с этого плацдарма начнется наступление навстречу войскам Северного фронта. А в последующем рассчитывали, что по ходу этого наступления будет полностью освобождено побережье Рижского залива.

– Так это же очень похвально, если нашим войскам удастся очистить всё побережье, то сразу отпадет угроза Риге.

– Сейчас те два пехотных полка закрепившиеся на этом плацдарме, да несколько эскадронов казаков и немногочисленные подразделения морской пехоты срочно нуждаются в подкреплении, которых у Северного фронта – как извещает генерал Рузский – нет в наличие. А германцы уже поняли всё угрозу, исходящую от этого плацдарма. И начнут перебрасывать крупные воинские соединения для ликвидации угрозы своим тылам, ударь мы с этого плацдарма. Чего мы и не можем выполнить, не имея на это достаточно сил. А немцам проще перебрасывать свои войска на побережье чем нам. Так как нам всё надо доставлять на кораблях и судах Балтийского флота. Сейчас октябрь. Через два месяца залив замерзнет и после этого нам остается или пробиваться на соединение с 12-й армией, если только она не сможет пробиться к плацдарму, или погибнуть на плацдарме, или совсем не приемлемо – сдаться противнику. И тогда пропадут все наши приобретения, с таким трудом добыты у противника. Кроме того, этот плацдарм нам важен тем, что он собой прикрывает наши работы по подъему затонувших в Рижском заливе кораблей. Там есть и наши, но в основном это корабли противника.

– Адмирал Григорович доложил мне, что нашим флотом захвачен один из германских линейных кораблей который был поврежден вами в том августовском бою. И что именно вы подсказали командующему взять его на абордаж.

– Тут моей большой заслуги нет. Да, я высказал такую мысль командующему, но вот разрабатывали и осуществляли эту операцию другие люди.

– Опять вы скромничаете, а я ведь знаю что и с десантом это тоже вы, будучи ещё не совсем здоровы, обратились к адмиралу Канину, побывав у адмирала Герасимова.

– Ваше Императорское Величество. Не выскажи я в то время идею о десанте, командующий сам о нём подумал бы, так как этот мыс нависал над районом, где проводятся работы по подъему кораблей. И чтобы эти работы спокойно проводить, надо было просто захватить мыс с его полевыми орудиями. Да с сидящим на мели германским линейным кораблём надо было что-то делать, а то он только видом своих орудий препятствовал работам. Если мы сейчас не удержим этот плацдарм, то о подъёме большинства покоящихся на дне кораблей и думать не стоит.

– Адмирал, вам не хуже чем мне известно, что в августе у нас на фронте сложилось трудное положение. Германские войска воспользовались нерасторопностью некоторых наших начальствующих лиц и провели стремительное наступление и почти дойти до Двины но неимоверными усилиями нам удалось выправить положение и отбросить противника на пятьдесят-шестьдесят вёрст на некоторых участках фронта. Тут и вы сыграли большую роль, разгромив германскую эскадру в Рижском заливе. Но кайзеровские войска в данный момент не бросают попыток вновь вернуть себе Доблен занятый нами на прошлой неделе, чтобы открыть прямой путь через Митаву на Ригу. Вот поэтому у генерала Рузского и нет свободных войск. Мы и так перебросили на помощь генералу гвардейский корпус, чтобы сдержать их.

– Ваше Императорское Величество. Так если мы перебросим несколько полков на Курляндское побережье, то противник сразу ослабит продвижение на Митаву. Так как побоится, что мы можем начать наступление с плацдарма на запад, против соединений 10-й германской армии, вдоль побережья до Виндавы, а там и на Либаву. А нам хотя бы на первое время дойти, если конечно будут дополнительные силы, до Виндавы. Освободить её, и сделать маневренной базой для легких сил флота, (подводных лодок и эсминцев) закрепится по рекам Вента и Абава, соединится с 12-й армией в районе города Кандау.

– И сколькими силами вы предполагаете всё это осуществить?

– Ваше Императорское Величество. Если мы хотим добиться успеха, то для этого понадобиться, по крайней мере один корпус полного состава. Если не наступать на Виндаву, а сразу через Сасмаккен идти на соединение с 12-й армией, то минимум ещё два-три полка нужно.

– И где же нам изыскать для этого лишние полки? Можно конечно что-то снять с Юго-Западного фронта, там сейчас затишье. Этот вопрос надо будет решить с генералом Алексеевым.

– Ваше Императорское Величество. Пока этот вопрос решится, несколько дней пройдёт, но вот их-то у нас нет. Я предлагаю несколько воинских частей изъять из столичного гарнизона, и перебросить их по железной дороге до Рогекюля в Моонзунд, там погрузить на корабли и переправить на плацдарм. Или сразу погрузить на суда здесь в столице и отправить в Рижский залив. Так как в данный момент угрозы прорыва германского флота к столице нет, зачем держать столько войск здесь, это только порождает разного толка слухи. Надо столичный гарнизон почаще менять. Два-три месяца побыли и на фронт.

– Николай II задумался на какое-то время, видимо обдумывал сказанное мной и решил.

– Возможно, мы так и поступим. Я сегодня же отдам распоряжение о выделении воинских частей для отправки в Рижский залив. То, после всех согласований и пополнения запасами эти выделенные части через два дня можно отправлять в Рижский залив. Завтра я отбываю в ставку и там буду иметь беседу с Михаил Васильевичем, возможно мы ещё изыщем кое какие части чтобы выделить для укрепления войск на плацдарме. Но вы адмирал, на значительные силы не рассчитываете.

– Ваше Императорское Величество. Не для себя же стараюсь, для отечества. Большое спасибо что посодействовали в этом. Нам сейчас каждый солдат дорог, сколько бы их ни было, это большая помощь.

– Значит, этот вопрос мы с вами пока решили.

Николай II замолчал на некоторое время, видимо обдумывал, на какую тему продолжить разговор. Я видел по его лицу, что он хочет о чем-то поговорить со мной. И я вспомнил как в своих записках об этом высказывался Генерал-лейтенант Данилов – начальник оперативного отделения Главного штаба (Ставки):

«Император Николай встречал лиц, являвшихся к нему, хотя и сдержанно, но очень приветливо. Он говорил не спеша, негромким, приятным грудным голосом, обдумывая каждую свою фразу, отчего иногда получались почти неловкие паузы, которые можно было даже принять за отсутствие дальнейших тем для продолжения разговора. Впрочем, эти паузы могли находить себе объяснение и в некоторой застенчивости и внутренней неуверенности в себе. Эти черты Государя выявлялись и наружно – нервным подергиванием плеч, потиранием рук и излишне частым покашливанием, сопровождавшимся затем безотчетным разглаживанием рукою бороды и усов. В речи Императора Николая слышался едва уловимый иностранный акцент, становившийся более заметным при произношении им слов с русской буквой ять»…

Да кое-что из выше перечисленного и здесь присутствовало. Но без нервного подергивания плеч и кашлянул он всего пару раз за весь разговор и говорит по-русски чисто. Это, всё то, что описал Данилов о царе, он наверно приметил, когда присутствовал при отречении Николая II от престола.

Я ожидал продолжения начатой темы, но Государь вдруг начал совсем о другом.

– Адмирал, вот вы только что из госпиталя, и сразу погрузились в дела. Хотя я советовал вам взять отпуск по ранению и поправить здоровье где-нибудь на юге. Вам что командующий не предоставил отпуск.

– Так точно предоставлен и с прошедшего дня я прибываю в отпуске.

– Тогда я считаю нужным, что вам следует отдохнуть и поправить здоровье, можете воспользоваться предоставленным отпуском – на Кавказе, например, в Боржоме.

– Командующий меня также на Кавказ посылает на лечение.

– Вот видите, значит заботится Василий Александрович о вашем здравии. Не хотите на Кавказ, тогда на Дон. Вы же сами родом с Дону. Вот и поезжайте в родные края, я надеюсь у вас там, кто-то из родственников остался.

– Так точно, Ваше Императорское Величество проживают в Новочеркасске.

– Родственники есть, а ехать не хотите, отдохнете, поправите здоровье и после рождества назад в Петроград.

– Я так и поступлю, Ваше Императорское Величество. Но позвольте мне ещё на некоторое время задержаться в столице.

– И что же вас задерживает в столице?

– Прежде чем мне поехать на лечение, я хотел бы побывать на судостроительных заводах. Посмотреть воочию, какие повреждения получили корабли в бою за Рижский залив. Как идёт ремонт этих кораблей и их усиление вооружением. Также я хотел бы глянуть, как продвигаются работы по перестройке «Океана» в авианосец и яхты в гидрокрейсер. Пообщаться с авиаконструкторами, что обещали предоставить опытные аэропланы для этих кораблей. Побывать на оружейном заводе в Сестрорецке.

– А оружейный-то завод зачем посещать?

– Ваше Императорское Величество. На том заводе трудиться конструктор-оружейник полковник Владимир Григорьевич Фёдоров, очень талантливый конструктор. Мне довелось не так давно встретиться с ним, и иметь продолжительную беседу. Так вот, ещё до войны он создал автоматическую винтовку, которая прошла все предварительные испытания, кроме войсковых. Перед войной для этих целей и был сделан заказ на сотню таких винтовок, но успели изготовить только комплектующие, но сами винтовки собрать и отладить не успели. Сейчас Федоров и его единомышленники организовывают сборку этих винтовок в оружейной мастерской завода. Сам-то завод не может переходить на производство ещё не принятого на вооружение оружия, да и сама винтовка пока не для каждого солдата новобранца предназначена, а только для опытного.

– Зачем нам тогда такая сложная винтовка, если не каждый из неё может стрелять.

– Да она не чем не сложна, надо просто научить солдата с ней обращаться и главное за ней ухаживать, и это будет хорошее оружие. Ваше Императорское Величество, я прошу вас поддержать полковника Федорова. Надо наладить производство этих винтовок хотя бы сотню таких винтовок в день. Эту же винтовку можно использовать с минимальными переделками как легкий ручной пулемёт. А в ручных пулемётах, войска на фронте испытывают большую нужду. Зачем нам заказывать их за границей и тратить огромные деньги на поддержании чужой экономики, если сами можем наладить производство здесь в России. Хотя заказать-то нам в любом случае придётся, пока не развернётся собственное производство пулемётов, но зато в будущем мы ни будем так зависеть от иностранных поставок.

– Адмирал, вы так уверены в том, что этот пулемёт будет лучше тех образцов, которые нам будут поставлять известные иностранные фирмы.

– Я уверен, что не хуже.

– Тогда можно увидеть первые образцы этого оружия.

– Вот я и хочу посетить Сестрорецк и всё на месте поглядеть. А если Ваше Императорское Величество, соизволит поддержать полковника Фёдорова, то я попытаюсь уговорить дирекцию завода всемерно содействовать Фёдорову, и ускорить сборку оружия.

– Хорошо. Я отдам такое распоряжение, и как только первые образцы оружие зарекомендуют себя с наилучшей стороны, я поддержу его выпуск на одном из заводов.

– Ваше Императорское Величество, у меня есть ещё одна просьба.

– И что на этот раз?

– Я бы предложил создать при оружейном заводе конструкторский отдел с опытным производством и собрать туда самых перспективных инженеров и конструкторов-оружейников и пусть творят и изобретают новые виды вооружения и запускают его в производство, конечно после одобрения военного министерства. В перспективе такие отделы организовать на каждом оружейном заводе. Но первый создать уже сейчас и здесь, а назначить руководителем Фёдорова, и ученики и последователи у него будут.

– Об этом мы поговорим после, это будет зависеть от того с каким успехом пройдут испытания оружия изобретённого полковником.

Николай II вдруг взял и поменял разговор на другую тему, видимо с которой он и хотел начать чуть раньше.

– Михаил Коронатович, мне всё не даёт покоя ваша осведомлённость по многим вопросам касающиеся будущего. Вы знаете, что некоторые ваши предсказания, произнесённые здесь же, в этом кабинете три месяца назад, сбылись или начали сбываться. Я не знаю, как это у вас вышло, и кто это вам подсказал – Бог или дьявол. Но как вы и говорили – Польшу мы оставили. И почти всю Курляндию. Вильно тоже потеряли. И этот прорыв германского флота в Рижский залив – о нем вы тоже предупреждали. Про отравляющие газы против защитников крепости Осовец – и здесь вы были правы. А вот недавно получили неприятное известие. Что Болгария, чуть ли не родственный народ, заключила военный союз с нашими врагами. Мы их спасли от истребления турками, и вот как они нам за это отплатили. Взяли и встали на сторону этих самых турок и немцев. Скажите Михаил Коронатович, что нас ждет впереди? Вы можете мне честно рассказать?

– Ваше Императорское Величество. Сейчас меня всё реже и реже посещают видения, может это последствия моего ранения. Но судьба России и ваш судьба, находится только в ваших руках. Я вижу, что у России впереди хоть и будут боль и горе, но всё будет хорошо. И того что я видел три месяца назад, не произойдет.

– Я всё понимаю, что вы что-то такое знаете, но скрываете, вы можете честно и без утайки рассказать, что вы тогда видели. Что за бедствие нас ожидало. – Россию.

– Как вам сказать Ваше Императорское Величество. Если я начну сейчас рассказывать, вы можете не поверить ни одному моему слову. Вы можете подумать, что я какой-то шарлатан, ищущий в этом для себя выгоду, пугая вас Ваше Императорское Величество страшилками на подобия конца света. Некоторые события, что мне довелось увидеть в своих видениях, я постарался немного изменить своими действиями. Но я сейчас уверен, то, что ждало нас через два года, этого не должно произойти. И всё пойдет по-другому.

– Почему вы не хотите мне всё честно рассказать и всё уходите от разговора?

– Ваше Императорское Величество. Вспомните хотя бы вашего дедушку. Я не знаю, правда это было или нет, ему ведь было предсказано, сколько он сможет пережить покушений на себя, прежде чем погибнет. И что он сделал для того чтобы уберечься, зная что следующее покушение он не переживёт.

– Так что на меня готовится покушение?

– Покушение не на вас лично, а на ваше царствование. Многие в правительстве не довольны вашем правлением, а в дальнейшем недовольных будут ещё больше, особенно на фоне неудачного течения войны. Надо переломить ход войны и несколько громких побед на некоторое время погасит недовольства ваших недругов. Но для этого надо очень много сделать и даже то чего вы так не хотите, пойти на конфликт с некоторыми промышленниками и членами правительства. Поставить на ключевые точки таких людей, которые радели бы за Россию, а не за свой карман или партийные интересы. Могут быть и такие люди, что вам или вашему окружению они – как это выразится по мягче – не совсем по нраву. Но главное что они за Россию всей душой, их мало волнуют деньги и мнения их же товарищей по фракциями, или ещё чего там. Они всё будут делать для благо России. Создать например такой орган на время воины, в замен думы и сосредоточить всю власть, и гражданскую и военную в этом органе и назвать её Государственный Комитет Труда и Обороны.

– Но мы учредили такой комитет.

– Да, такой есть, но он очень многочисленный, а решения должны решаться сразу и без проволочек а не обсуждать его длительное время. Так как идёт война и время очень дорого.

– И сколько там должно быть, по-вашему, членов.

– Максимум человек шесть-восемь.

– Шесть-восемь. И кто по-вашему там должен принимать судьбоносные решения.

– Одно из мест должно принадлежать Вашему Императорскому Величеству. Ещё два должны занимать Министр иностранных дел, и Министр внутренних дел. Думаю не помешает министр Путей сообщения. Надо создать новое министерство вооружения и боеприпасов, которое будет отвечать за выпуск оружия и боеприпасов за внедрение новых образцов вооружения для нашей армии и флота. И не только вооружения, но и технических средств, для армии и флота. Включить в это министерство все комитеты и управления, занимающиеся этим же самым делом, но теперь им будет управлять один человек. Ещё я думаю, что в этом комитете без премьер-министра, также не обойтись. Как и без финансиста.

– Так вы адмирал даже можете назвать таких людей, кто войдёт в такой комитет.

– Мог бы назвать некоторых из них. Я знаю, что они всем сердцем за благо России и очень будут полезны на своих постах.

– Так назовите таких людей.

– Министром иностранных дел назначил бы Борис Владимировича Штюрмера.

– Достойная кандидатура, я смог бы с вами согласится по поводу назначения его на этот пост. Далее.

– Премьер-министром могу посоветовать князя Львова.

Николай II промолчал, ничего на эту кандидатуру не сказал, не да, не нет – обдумывал.

– А кого вы предлагаете на новый пост министра вооружения.

– Вначале я назначил бы Шуваева Дмитрия Савельевича, так как министерство ещё будет только формироваться, вот он со своими организаторскими способностями будет просто незаменим. И когда уже министерство заработает в полную силу, предлагаю назначить его военным министром. А на его место назначить Алексея Владимировича Шварца.

– Это вы предлагаете генерал-майора Алексея Владимировича Шварца, который отличился при обороне крепости Ивангород осенью 14-о года.

– Да, того самого. Он и в этом году, проявил себя точно так же, как и тот раз, и снова при обороне всё того же Ивангорода.

– Ну что же достойный генерал. Вот только вопрос, справится он или нет на таком посту.

– Справится, да кроме всего прочего, он образованный, энергичный и относительно молодой – всего на всего сорок один год.

– Я заинтересовался вашим выбором, он даже чем-то интригует меня. Кто там у нас дальше по вашему мнению достоин войти в этот комитет.

– Министром путей сообщения больше всего подходит Кригер-Войновский.

– А почему именно он, а не кто-то другой?

– Он, как никто другой всё знает о состоянии наших железных дорогах, так как сам из инженеров-путейщиков. Есть еще одна кандидатура – это Александр Фёдорович Трепов, но я больше уверен в Кригер-Войновском.

– На должность Министра внутренних дел вернуть Маклакова Николай Алексеевича.

– Это почему же вернуть? Я только два месяца назад подписал указ о его отставке.

– Как вам сказать Ваше Императорское Величество. Все последующие после него министры не смогут должным образом исполнять свои обязанности.

– Даже так, и откуда вы можете знать, смогут они исполнять или нет свои обязанности.

Ваше Величество как не вам знать Маклакова о его преданности России и Вашему Величеству. Вспомните, что вы говорили о Николае Алексеевиче – «Наконец Я нашел человека, который понимает Меня, и с которым Я могу работать». Это недруги нашего государства не хотели чтобы он возглавлял это министерство, опасаясь что он может помешать их коварным планам.

– Но вы-то адмирал, откуда это всё знаете?

– Ваше Императорское Величество. Вы сами просили меня рассказать правду, о том чего ожидает Россию в недалёком будущем. Вот я и не хочу, чтобы оно сбылось. Я хочу, чтобы Россия из этой войны вышла победительницей, и не позволила англичанам и французам прикарманить всю заслугу себе. Чтобы мы после этой войны разговаривали с ними на равных, а если не захотят, то черт с ними мы должны сами диктовать им условия, а не они нам.

– Так неужто такое мрачное будущее у России, что вы всё время пугаете меня, а ведь так может показаться, что вы намеренно это делаете, и хотите получить от этого какую-то выгоду.

– А я так и предполагал, что вы так и подумаете обо мне. Но разве я не доказал своими действиями и поступками, что я только за процветание России. И я говорил и предсказывал о том, что случится в этом году, могу рассказать о некоторых важных моментах, которые произойдут на будущий год. О которых, никто пока ещё не знает. Нет, в будущем году в России всё будет относительно хорошо. Будут и победы, после которых некоторые из тех, кто был наиболее настроен против вас, притихнет, но только до следующей неудачи на фронте. Так что у нас есть целый год для решения многих вопросов, что бы Россия достойно вышла из этой войны и не скатилась до гражданской.

– Какой гражданской?

– Я думаю, что до этого не дойдет.

– Так вот что вы имели в виду, когда говорили о восстаниях Разина и Пугачева. Так неужели к этому всё идет.

– Да. Вот этого вам Ваше величество и нужно избежать. И не допустить, чтобы в огне гражданской войны сгинула Россия и с ней многие миллионы подданных.

– Нет, я в это не верю. Такого не может быть, чтобы православный пошел на православного, русский на русского.

– Ваше Императорское Величество. В нашей истории это случалось уже не раз и не два, так что тут нет нечего невероятного. Народ устанет от войны, которой нет конца и главное из-за неудач на сухопутном фронте. Начнет роптать подстрекаемые – я бы их назвал одним словом, предателями России. Вот они начнут агитировать за прекращение войны и мир с немцами. Сейчас это пока не слишком громкие возгласы, в будущем году они раздадутся сильнее после следующих неудач на фронте. А там и до вооруженного неповиновения недалеко. Вы только представьте, сколько оружия сейчас на руках у народа, который разделиться на две не равные половины.