Текст книги "Арктический удар"

Автор книги: Борис Царегородцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Впереди, обогнав конвой на семь миль, шел отряд прикрытия, состоявший из тяжелого крейсера "Уичита" и трех эсминцев типа Бенсон/ Гливс, но, которых мы отсюда не видим, но слышим. (Их мы распознали потом) И никого больше нет – в радиусе полусотни миль.

– Саныч, глянь – уступаю место штурману.

– Акустик, пиши! – штурман собран и деловит – цель номер два и три – эсминцы типа "Таун". Они же "гладкопалубники", постройки шестнадцатого года – из той полусотни, что штатовцы уступили англам за базы в их полушарии. Цель один и четыре – корветы, тип Флауэр. Спасители Британии в "битве за Атлантику", построено аж двести штук – несут одну сотку и пару "хенджехогов", не РБУ-6000 конечно – но близко к ним, подлодке лучше не подходить. Купцов три десятка, тоннажем от трех до десяти тысяч. Цели тридцать четыре и тридцать пять – вооруженные траулеры.. нет, похоже один – большой морской буксир-спасатель. У меня все – можно нырять.

Уходим на глубину. Курс и скорость прежние – параллельно конвою. А что авиационного прикрытия в виде эскортника нет.

– Все это позже будет! – отвечает Саныч на мой вопрос – ну а пока.. Самый первый британский эскортный-авианосец, "Одессите", в строй вошел в июне сорок первого, потоплен в декабре. После него, в первой половине сорок второго, у бриттов прибавилось лишь четыре тип "Арчер", от штатовцев. При том что сами юсы имели – имеют на сегодня! – лишь один типа "Лонг Айленд", постройки сорок первого – и пятый "Арчер", что оставили себе от британского заказа. К сорок третьему развернутся – и будут те же эскортники, сотнями штамповать. Некто Кайзер, владелец верфи в Ванкувере, брался сто штук построить за год, с нуля – но заказ получил, на полсотни – и лепил, тип "Касабланка", одиннадцать тысяч тонн, двадцать семь самолетов – за сто двенадцать дней, от закладки до принятия флотом. Про прочую мелочь, ваще молчу – эсминцы, фрегаты, корветы – по-нашему, МПК, – сотнями и тысячами! Одних лишь эсминцев типа "Флетчер", сто семьдесят пять штук, за три года – но это все БУДЕТ. Перелом в "битве за Атлантику" наступит в апреле-мае сорок третьего. Ну а сейчас – еще весной, немецкие подводники на флоридские пляжи высаживались, отдохнуть! Сейчас положение начинает меняться – и уже не все коту масленица – но вот кораблей союзникам, отчаянно не хватает, и тактика еще не отработана. Можно сказать, что в Атлантике сейчас неустойчивое равновесие, даже пожалуй, еще чуть-чуть в пользу немцев. Англичане очень удачно решили, с этими "цветами" (Flower – цветок, корветы этой серии имели "цветочные" названия) – корпус и паровые машины гражданского судна, очень дешевы в постройке и просты для вчерашних рыбаков – но достаточно серьезный враг для ТЕХ подлодок. Имеют по сути, такую же противолодочную "огневую мощь", что настоящие эсминцы – не говоря уже об этих, бывших американских переделках. У тех пожалуй, один лишь плюс – гидроакустика: англы сразу их перестраивали, только получив. Снимали половину, или все. Торпедные аппараты, заменяли одно из "родных" орудий, еще первой мировой, на современную "универсалку" – и ставили сонар. Вообще-то, типовой охраной атлантического конвоя, утвержденной в марте сорок второго, были два эсминца и четыре корвета – но после беспредела, учиненного немецкими подводниками в американских водах, союзникам потребовалось там много кораблей – и вот, видим: эсминцы старые, а вместо двух корветов, бог знает что!

– А северные конвои? – спрашиваю я с недоверием – семнадцатый, он ведь два линкора имел, в эскадре поддержки – а раз линкоры, то эсминцев сколько?

– Семнадцатый и был по тому времени, уникальным – отвечает Саныч – потому и обидно было, что его просрали! Но на Севере все ж охрана вынужденно была посильнее – там к немецким базам ближе. В реале, PQ-12, на 16 транспортов, имел крейсер и четыре эсминца. Следующий, тринадцатый – на 19 купцов, крейсер "Тринидад" и три эсминца. PQ-15, 23 судна, два крейсера, один крейсер ПВО, девять эсминцев и три траулера. Ну а моща, когда на каждый транспорт по одному а то и два корабля охранения – это уже, сорок третий. Кстати, к концу войны, когда опытных немецких подводников выбили, а опыт у союзников накопился, охрана конвоев снова стала меньше..

На военно-исторические темы, Сан Саныч может говорить часами. Если его не остановить.

– Саныч, а вот скажи – прерываю его – какая вероятность, что вот этот конвой в ближайшее время встретит немецкую лодку?

– Довольно большая. Тактика у немцев, к сорок второму, была уже отлажена – да и конвои шли, одним и тем же путем; это позже появилось – смена маршрутов, и патрулирование всей зоны поисковыми группами, с авианосцами в составе. А сейчас – еще в сорок первом, немцы активно применяли "кондоры"-разведчики с французских баз, в связке с подлодками, в сорок втором это как-то сошло на нет – но если июль, то эпизодически еще было. Да наша утопленница уже все данные о конвое передала, так что в ближайшие время жди гостей, и не одну две, а больше. Хочешь помочь союзникам, командир?

– Нет. Но вот нам, получить "портрет" ещё какой-либо немецкой подлодки кроме семёрки, будет очень желательно. Не дай бог, на севере, свою "щуку" утопим! Ну а чем искать немецкие лодки в океане – лучше ждать там, куда они сами придут.

– Разумно, командир!

Идем на правом траверзе конвоя – на безопасном расстоянии. Вахта обычная, боевая готовность понижена – нет нужды изнурять людей. Пришлось лишь, ради тишины, отменить очередной киносеанс – пообещав показать завтра. А так – идиллия.

Так мы двигались до часу ночь следующего дня, изредка включая активный поиск. И вот, после часа поступил доклад, что в двадцати милях по курсу, появились отметки трёх целей. По пути в Центральный, меня перехватил кап-3 Большаков.

– Товарищ капитан 1 ранга, разрешите обратится. Михаил Петрович я понимаю, что сейчас не до меня и моей команды, но хотел бы поговорить, о ваших планах на нас, сейчас понятно, в данный момент мы пассажиры, и конкретных обязанностей нет, кроме как приглядывать за нашим гостем. А когда придём на место, тогда как быть?

– Да не беспокойся ты так, для вас работа обязательно найдется, с вашей-то подготовкой, есть у меня одна задумка, пока не буду говорить, вот придём (домой), вот тогда мы с тобой и обсудим один интересный вариант. А пока отдыхайте, набирайтесь сил, скоро придем, тогда отдыхать не придется.

– Ну и что за цели, вы тут обнаружили Павел Васильевич (это командир БЧ-7 кап-3 Иванов).

– Да вот товарищ командир, обнаружены три цели по параметрам сигнала это подводные лодки, расположились впереди по курсу, две с севера, одна с юга. Портреты двух это совпадают предыдущей семёркой, а вот у третьей портрет не знакомый, но 60% совпадает с предыдущими. Сейчас они идут на встречу, находятся в 20 милях на пути каравана, который пока визуально не видят, но через час, полтора увидят, вот тогда и будут выходить на позицию.

– Так, понятно, а где крейсер со своим эскортом.

– Так там впереди, идет противолодочным зигзагом, оторвался миль на восемь. Значит, его они уже засекли?

– Возможно.

– А через полчаса и атаковать смогут?

– Это вряд ли, им нужен караван, а не боевые корабли, хотя кто их знает, могут и на крейсер позариться, всё-таки американский тяжёлый, цель заманчивая, около 15000 тонн водоизмещение, 9+203 8+127 и куча мелких орудий. Будет престижно утопить. Да, могут и атаковать.

– Какая из трех, не опознанная? Одна из двух, которые собираются атаковать с норда и находится дальше всех.

– А та что выдвигается с юга. Она же, может атаковать крейсер, если он будет идти тем же противолодочным, то через 25 минут выйдет как– раз на позицию южной подлодки.

– Ну что мужики, поможем америкосам дойти до Англии, или пускай немцы их топят, потом глядишь, на будущее их меньше останется, когда холодная война начнётся. Нам от этого не холодно не жарко кто кого утопит, нам главное транспорты, может на них есть груз в Россию. Ответа не последовало.

– Значит так. Сейчас отрываемся от конвоя, по дуге обгоняем группу прикрытия, и выходим в тыл подлодке и поглядим на неё. Мы начали увеличивать скорость, обгоняя конвой, но, за нами увязался один из эсминцев, он засек нас гидролокатором и пошёл на перехват. Но от этой затеи ему пришлось отказаться, так как он не мог поддерживать такую скорость, с какой нам пришлось от него отрываться. Да и потом, они были не уверены что преследуют подводную лодку, какая лодка может передвигаться со скоростью автомобиля, это просто сбой аппаратуры или чёрт знает что, посчитали они. После пары миль погони, они повернули назад.

Если южная лодка надумает атаковать крейсер, ей будет не до конвоя, на неё насядут два эсминца.

– А может, поможем крейсеру – предложил Григорьевич – пока пусть помогают фашистов бить, а там видно будет.

– Григорич, что там видно будет, мы незнаем, может после атаки нас снова в наше время забросит, может ради спасения одного из этих судов, мы здесь оказались. А этих крейсеров у америкосов и так будет, хоть жопой ешь. Одним больше, одним меньше. А мы сейчас пойдем и посмотрим, кому принадлежит этот портрет. Это расстояние где лодки ожидали в засаде, мы проскочили менее чем за час. За три мили мы резко сбросили скорость, для определения точного расположение лодок мы ненадолго включили гидролокатор. Через несколько секунд, картина диспозиции вокруг стала ясна. Мы вышли к лодкам с вест-норда почти между ними. Ближайшая к нам подлодка – по портрету семерка – после облучения гидролокатором быстро пошла на погружение (от греха подальше, если не знаешь и не видишь, кто тебя облучает, то лучше отсидеться под водой), но она нам была не нужна. Нам надо выяснить, к какому типу принадлежит следующая. Вот к ней мы и направились. Приблизившись на милю с небольшим к ней, она вдруг тоже начала погружаться, но осталась в позиционном положении. Над водой торчала только рубка и половинка переднего орудия.

– Сан Саныч ты сможешь определить по рубке и то что осталось торчать над водой, что за лодка передними.

Саныч припадает к окуляру и долго вглядывается начинает перечислять – у девятки орудие стоит дальше от рубки и крупнее калибром, 105мм вместо 88мм, а вот за рубкой 20мм зенитка стояла только на 7А а у остальных их подняли на первый ярус рубки. А здесь видно, что и на палубе стоит зенитный автомат, покрупнее чем 20мм и на первом ярусе рубки стоит мелкокалиберный зенитный автомат. Командир это подводная лодка тип 9А. Ты уверен в этом, что вот эта лодка, которая перед нами, девятка, а не десятка, как я запомнил из твоих предоставленных фотографиях и схемах, они очень похожи друг на друга.

– Командир, но десятка это минный заградитель, и тут ему просто делать нечего.

– Тащ капитан 1 ранга лодка продувает ЦГБ.

Сан-Саныч опять прильнул к окуляру и торжественно произнес – командир посмотри и скажи, я был прав или нет. Ладно, узнали что нам надо, а теперь уходим и включите гидролокатор на полную, пусть ганцы понервничают. Сан-Саныч принимайся за свою работу, прокладывай курс к родным берегам.

– Курс 30, глубина 100, ход крейсерский.

Мы идем на север с небольшим отклонением к востоку.

Экипаж, пусть даже прошедший десятки, сотни УЧЕБНЫХ боев – и одержавший хотя бы одну РЕАЛЬНУЮ победу, над живым, реальным врагом, это ОГРОМНАЯ разница. Самураи называли это когда-то – путем воина, "буси-до". А в предвидении того, что нам предстоит в этом мире совершить – нам потребуется экипаж, ИМЕННО ТАКОЙ.

Вечером, как обещано, в столовой показывали кино. В этот раз был – "Горячий снег".

Сидя взаперти, Херман думал, куда это я попал, эти русские какие-то не правильные, три раза поговорили, вот именно поговорили, а не допрашивали и оставили в покое. Да и форма у них совсем другая, ходят все в синем. Какие-то красные банки на боку болтаются, как у наших солдат контейнеры для пайка. А ещё я заметил, когда этот доктор шкафчик открывал, форму с погонами. Так у комиссаров погон не было. Они больше похожи на бывших офицеров царского флота, которых я видел в юности. А эти надписи которые я заметил когда был в лазарете, там на приборах, много надписей латинскими буквами, конечно и по-русски есть, но самое невероятное это иероглифы похожи на японские. Да и сами эти приборы и приспособления, предназначение которых я не понимаю, откуда все это? А сама лодка, где можно построить такого монстра, и главное кто. И что за двигатели здесь? Дизеля, так какие и сколько их должно стоять, чтоб двигать такую махину, вон на "Deutschland" их восемь штук стояло, так на ходу у него заклёпки вылетали от вибрации, а здесь этого не ощущается. Да, конечно она присутствует, но слабо. А какие тогда электродвигатели и батареи должны быть, чтобы все это работало. Освещение да его просто не описать, это не наши тусклые лампочки, как от карманного фонаря. Про еду и говорить не стоит, всегда горячая, из трёх блюд, даже масло натуральное, и свежие овощи. И вот что интересно, я там, в лазарете, увидел какой-то журнал, и мне показалось, что на обложке стоял 2011-й год. Тогда, я как-то не обратил на это внимание, а теперь, после трех дней размышлений, приходит мысль, что они пришли из будущего. А ведь как они были удивлены, что сейчас 1942-й год. А раз они из будущего, значит, они войну не проиграли, а вот выиграли ли, я не знаю. Может они отошли за Урал в Сибирь и там закрепились, а может Германия войну проиграла, а русские её выиграли, да ещё и весь мир завоевали? А то откуда эти надписи на приборах. А может война всё ещё продолжается, и весь мир помогает советам. А может быть, там началась следующая, и опять против русских. Надо поговорить с тем богатырём, может что-то расскажет, и развеет все мои сомнения, по этом поводу.

Третья глава. Прибрежные воды Норвегии

На переходе между Англией и Норвежским побережьем я собрал свой оперативный штаб, который образовался как-то сам собой из шестерых, в который вошли Петрович, Сан Саныч, Триэс, Большаков, и Командир БЧ-4 кап-3 Понамарев Владимир Александрович. Седьмым в нашем штабе был наш замполит, кап-2 Елезаров Валентин Григорьевич по кличке за глаза (затычка в заднице) в глаза (Комиссар).

– И так мы подходим к родным берегам, давайте высказывайтесь, какие будут наши последующие действия, с чего начнём.

– Я бы ударил по Киркенесу, там у немцев передовая база снабжения – предложил Триэс – этот порт сидел у наших, как кость в горла, сколько сил и средств угробили, сколько самолетов потеряли а порт так и принимал суда до последнего, пока в 44 году его не взяли. А если мы его разрушим, то немцам придётся разгружаться, за 300 километров от линии фронта, а это время, чтоб всё это потом, доставить к фронту. Я думаю, восьми ракет хватит, чтоб минимум полгода, порт не работал. А ещё там рядом аэродром, во время войны, был главной авиационной базой, а в наше время там аэропорт, и по нему вдарим. Точные координаты обеих целей в базе данных у нас есть, а туда четыре штучки бросим, и им хватит.

– Ага! сейчас! – возмущается Петрович, – двенадцать штук, коту под хвост выкинем, не знай куда, а это половина боекомплекта, надо точно знать, куда их положить.

– Так попросим товарища Большакова помочь в этом деле, его команда и натаскана на такие дела, они и подсветят нам цели. Или нам на это дело одной ядерной болванки хватит – предложил Триэс.

– Триэс, не пори чушь, я тебе такую ядерную болванку вставлю, что месяц на раскорячку ходить будешь – ответил я за Петровича. Андрей Витальевич, вы сможете помочь с подсветкой целей, чтоб нам хватило половины предложенного боекомплекта.

– Так точно.

– Ну, вот и хорошо. Кто следующий хочет что предложить.

Слово взял Петрович.

– Сейчас мы приближаемся к Норвегии, давайте опустимся южнее и где-то с широты Тронхейма начнём медленно прочесывать коммуникации противника в сторону наших вод, поохотимся за тюленями, а может, кого и крупнее загарпуним. Сейчас, где то в районе Нарвика, скрывается Тирпиц и Хиппер, вот бы их пустить на дно, англы будут рвать волосёнки на заднице, если кто-то, а не они, угробят этот кошмар всего британского флота.

– Предложение принимается, начнем от Тронхейма, а вот на счет Нарвика, это наш спец должен знать. Сан-Саныч, давай проработай такой вариант, сможем, мы протиснутся, в этот фьорд, или нам туда ни пройти, глубины не позволят, короче все просчитай по этому вопросу. Так, ещё какие предложения будут.

– Тут встал наш замполит. А я настаиваю сразу идти если не в Мурманск так в Архангельск и попросить встречи с кем-то из руководства страны у нас ведь полная лодка всевозможных устройств приборов и наконец, самого совершенного оружия, которого пока тут нет. Да с ним СССР выиграет войну за месяц. Да не можем мы дорогой Валентин Григорич, сейчас войти ни в Мурманск ни в Архангельск как это вы представляете наше появление там. Нам надо громко заявить о себе, чтобы нам там как-то или кто-то поверил.

Сегодня 18 июля идем на север, вдоль норвежских берегов с каждой минутой все ближе и ближе к тем местам, откуда, неведомая сила взяла да забросила нас, из нашего времени в это, где идет война за выживание нашего народа и вот мы вернулись, и бойся нас фашист мы пришли тебя уничтожать.

После встречи с конвоем, закончившейся утоплением немецкой лодки – ничего не произошло. Прошли к северо-западу от британских островов, техника работала исправно. Дважды обнаруживали подводные лодки – один раз, это была уже знакомая по "портрету", "семерка", наверное, спешившая в Атлантику, второй раз что-то неизвестное – Саныч предположил, что это или пока не встреченная нами "десятка", или англичанин. Нас не обнаружили, мы тоже не атаковали. Еще, несколько раз попадались надводные корабли – эти уже явно английские. По одной из целей, опознанной Санычем как "крейсер типа Саунгептнон", мы даже, объявив учебную тревогу, имитировали торпедную атаку – чтоб экипаж не расхолаживался. Нас не обнаружили – по меркам ЭТОЙ войны, мы были невероятно далеко, вне рубежа охраны эсминцев сопровождения.

– Курорт! – сказал после Петрович – нас не трогай, мы не тронем. Между прочим, это тоже не есть гут, командир!

Петрович прав. Вам не приходило в голову – КАК считается срок автономности атомарин: девяносто, сто суток? Дозаправляться не нужно – заряда реактора хватит НАМНОГО дольше. Вода – из опреснителя. Провизия – при размерах лодки, можно взять и на полгода. Капитальное, на берегу, ТО механизмов и докование – вполне нормально и через год.

Самым слабым местом, как ни странно, являются люди. Три месяца быть запертыми – в ограниченном объеме – вдобавок, почти не видя солнца – зато наблюдая вокруг, одни и те же рожи? Чтоб вы поняли – ну представьте, что вас, мирного служащего, заперли бы со всеми коллегами в вашей конторе, замуровав выход. И заставили бы работать, в режиме "восемь часов через восемь отдыха" – естественно, без всяких выходных! Тогда поймете – отчего на лодках случается, что какой-нибудь матросик, на третьем месяце без дневного света, вдруг пытается в истерике открыть входной люк, на стометровой глубине! Положим, это случается все ж редко – хотя этот типовой случай хорошо известен в военно-морской медицине. Но вот то, что свыше 90-о суток, РЕЗКО возрастает вероятность того, что какой-то член экипажа, по команде повернет не тот клапан или включит не тот рубильник – это объективная реальность. Факт установлен опытным, и весьма печальным, путем – и мне совершенно неохота, его проверять!

Когда-то давно, еще в СССР, я смотрел фильм "Ответный ход" – там есть эпизод, на подлодке: где герой Бориса Галкина видит на переборке красную крышечку с надписью "открыть при пожаре". Естественно, он ее открывает – а под ней, другая, с надписью: "дурак! Не сейчас, а при пожаре". И не дай бог, он попробовал бы и дальше – потому что это был пуск системы пожаротушения, ЛОХ – лодочная объемная химическая. При срабатывании которой, весь отсек почти мгновенно заполняется огнегасящим газом. И кто не успел включиться в дыхательный аппарат, то простите мужики, в раю передайте привет тем двадцати с "Нерпы" с Тихоокеанского флота, где какой-то придурок на эту кнопку нажал!

В отличие от дизельных лодок, нам не надо беспокоиться – кислород, полученный электролизом воды, поступает в отсеки, автоматически поддерживая его уровень в атмосфере на привычных двадцати процентах. Но атомная лодка "Комсомолец" в восемьдесят шестом погибла именно из-за того, что в кормовом отсеке кто-то отключил автоматику, или сбил настройку. И вспомните школьный опыт из химии -" железо горит в чистом кислороде" – отсек, где кислорода не двадцать, а сорок, пятьдесят, шестьдесят – никто не знает точно, сколько было на "Комсомольце" перед – это пороховой погреб и бензиновый склад, в одном флаконе. И от любого "коротыша" или малейшей искры – превратится в мартеновскую печь.

И таких мелочей – МНОГО. Перечислять их все, у меня нет ни времени, ни желания. Учи матчасть, читай инструкцию – просто прошу поверить на слово, что один дурак, ротозей или псих, нажав одну маленькую кнопочку или открыв не тот кран, может устроить нам всем, как минимум, громадную кучу проблем с ремонтом, а как максимум – коллективную встречу с апостолом Петром. Если будет, кому просить за – как в том восемьдесят шестом, когда к религии еще относились с опаской – но пришел тогда командующий Северным Флотом к главному мурманскому попу, архиерею или митрополиту, не знаю их иерархии – и сказал: отслужи за ребят! Не знаю, есть тот свет или нету – но если есть, чтобы их всех в рай, по справедливости. Слышал это сам, от нескольких человек – не знаю, байка или нет, но очень ПОХОЖЕ на правду. А наш случай – и вовсе, особый. Провалились черт те куда, и что впереди – неясно, про дом и родных забудь навсегда – и вообще, война наверху, САМАЯ СТРАШНАЯ война в истории, это без всякого пафоса – ну если только, не дай бог, Третьей с ядрен батонами не будет! Как это бьет по психике – да тут что угодно могло быть, вплоть до открытого неповиновения, "а ты ваще кто такой, командир", "а нет больше такой страны, кому присягали". А уж сдвиги крыш по-тихому – а вдруг, уже у кого-то? Вот почему Петрович, вместе с Григорьичем, стараются – отслеживая общее настроение, ведя душеспасительные (а то и вдушувлезающие) беседы. Командиры БЧ, проинструктированные надлежаще – также бдят; в общем, всё – как в песенке из старого фильма с Мишей Боярским: Чихнет француз – известно кардиналу!

В общем, все – как В. Ильич и иже с ним, были гениями СЛОВА, мастерски умели заводить толпу! А именно это – требуется сейчас.

Когда-нибудь после, в новом СССР, мы будем говорить – что мир, не черно-белый. Что все сложнее, чем кажется. И что немцы – тоже были люди. Пусть – но это будет ПОСЛЕ. Когда в Берлине встанет монумент – нашему Солдату-Победителю. А солдаты немецкой Народной Армии – будут маршировать под команды наших генералов. Ну а пока – мы воюем с нелюдью, зверьми, толкиеновскими орками (слово "нечисть" в наш век атеизма, как-то увяло).

Вчера показывали людям кино – "Обыкновенный фашизм". Старшее поколение хорошо помнило этот фильм – как и знало без подсказки, что такое Блокада, Хатынь, Освенцим.

Но полицейские меры, это как пластырь или валидол: незаменимы здесь и сейчас – но долгосрочную перспективу на них строить, это как на штыках сидеть. Намного более действенное лекарство – это МОТИВАЦИЯ. У фантаста Ефремова, тот самый который "Туманность Андромеды", есть еще один, на мой взгляд не менее важный роман – "Лезвие бритвы". Там сказано – что когда люди видят перед собой цель, действительно важную, ЭТО МНЕ НАДО – то у них словно из ниоткуда, появляются силы, совершить невозможное.

Вот почему – Григорич пашет, как целый отдел агитации и пропаганды. Мы одни в этом мире – мы одни, ПОКА, против целого мира! И – НИЧЕГО еще не решено, если это и впрямь, мир параллельный – а вдруг, в этой реальности, какой-нибудь идиот в генеральских погонах – хотя погон еще нет, но это неважно – угробит не Крымский, а Сталинградский фронт? Сейчас решается, ЖИТЬ ЛИ НАМ ВООБЩЕ – русским, украинцам, белорусам, да и чеченцам с дагестанцами – поскольку все мы, для Адольфа – унтерменши, рабы, удобрение! Мы – или они. Победа – или смерть. Убей фашиста – или сдохни сам в рабстве. Никаких сложностей – чтобы все просто и понятно, на уровне агитки двадцатых: все ж старая гвардия, вот двадцатилетние – ровесники "перестройки" – надо было видеть их лица, после! Надеюсь они теперь, случись нам вернуться – сразу дадут в морду любому, кто скажет, а отчего мы не сдались, жили бы теперь в цивилизации, и пили бы баварское пиво.

Убей немца. Сколько раз встретишь его – столько раз и убей. Тем более, Григоричу в отличие от геббельса, ничего не надо придумывать: это ведь все БЫЛО: и план Ост, и концлагеря, и тысячи хатыней. Я хочу, чтобы вы все сдохли, сволочи – хороший немец для нас, мертвый немец, эх, попался бы нам в море какой-нибудь густлоф, с десятью тыщами их на борту! Или Тирпиц – надеюсь, до него мы все ж доберемся, как раз у нас боеприпас на крупную дичь. Или – тот и другой вместе.

М-да, а агитация оказывается, вещь ОЧЕНЬ заразная. Сам не заметил, как начал уже накручивать сам себя! Впрочем, это уже психология. Назначить виноватого – ответственного за все беды. В средневековье, это были ведьмы, которых на костер; при социализме – империалисты всех мастей; в двухтысячных – какой-то бен ладен; ну а для нас – немецкие фашисты. Как прямо заявил Григоричу, главстаршина Сорочьев: -. а кто же еще? Ведь до тех, кто нас сюда закинул, нам не достать! Значит, фашисты и ответят за всё!

Нет, для себя-то я понимаю, что… По сути, Германия двадцатых, это еще хуже, чем Россия девяностых! Из второй державы мира – разом, ниже плинтуса! Плюс война, которой у нас, все ж не было – миллионы убитых и искалеченных, неизвестно за что. Плюс потерять почти треть территории – и кому, ПОЛЯКАМ – и как: из Берлина в Кенигсберг с визой – это если бы у нас, Новгород и Бологое, Эстонии отдать – и из Питера в Москву, через заграницу ехать! Ну и конечно, дикая инфляция – "разменяйте десять миллионов" – и безработица. И запрет иметь армию – в стране, где "кайзер, криг, каноне", исторически считались сутью мужчины. И на закуску, вместо привычной монархии, что-то запредельно подлое, продажное и вороватое – кто помнит ельцинскую дерьмократию, тот сразу меня поймет!

И кому при таком раскладе, "на германщине, жить хорошо?". Ну конечно же, тем которые "папа – юрист", с их исконным занятием, купи подешевле, продай подороже. Читал где-то в инете, что клятва Гиппократа НЕМЕЦКОГО врача тех лет звучала: я никого не буду лечить БЕСПЛАТНО (чтоб не сбивать цену коллегам)! Можно представить, как их искренне "любили" коренные немцы – примерно так же, как голодный российский рабоче-крестьянин, торговца с Кавказа, "понаехали тут!". Остается чем не повинная мелочь, а не высоко сидящие главари.

Ну а теперь представим – как если бы у нас, году в двухтысячном, пришел бы Вождь – который навел бы ПОРЯДОК. Восстановил бы промышленность, ВПК, армию. Чтобы инженеры и рабочие вовремя получали хорошую зарплату – а безработных бы не стало вообще. Резко прижал бы – преступность, и коррупцию. Восстановил бы Союз, присоединив "исторически наши земли" – ведь в Австрии и Судетах, процент желающих воссоединиться, был не меньше, чем в современной Белоруссии или Украине? Прижал бы шелупонь по-соседству, смеющую на нас гавкать – всякую там Поль.. ах простите, грызию и шпротию. Заставил бы ВЕСЬ МИР – снова уважать нашу силу.

Вы бы – голосовали за такого Вождя, в двухтысячном? Я -ДА!

Еврее.. простите, лица кавк. нац.? Отобрать у них все неправедно нажитое – кто против? Концлагеря? Самое то – для всяких новодворских, открыто призывающих РАСЧЛЕНИТЬ Россию – "потому что она остается угрозой для цивилизованного мира". Правда, у немцев было еще круче – аналогом наших пятнадцати суток, у них было заключение в Дахау, и другие подобные места, причем не на срок, а "до исправления". Ну это уже, особенность немецкого сознания – и корень их законопослушности, вдолбленный в подкорку.

Такая вот – дойче юбер аллес! Идея, лишь чуть слабее коммунистической. Но все ж идея -про которую лишь пожалеть, что когда рвануло (и если рванет у нас) – под раздачей окажутся в большинстве ни в Ильич заметил, что "овладевая массами, становятся материальной силой". Сравните, КАК воевали, наши с немцами – и все прочие, и союзники, и всякие там румыны-итальянцы. Впрочем – такой враг и нужен: ну не против же крысы, призывать, сплотимся все, победа или смерть?

Короче – драка нужна. Как заметил, опять же, Ильич – массам нужен успех, пусть даже небольшой, но постоянный. А то – разброд в умах появляется, и всякие мысли.

Так что – идем вдоль норвежского побережья. Кто – попадется навстречу?

Лучше всего конечно – войсковой транспорт. Чтоб вез, свежий полк. Вода ледяная, хоть и июль – пять минут не выловят, считай покойник, с вероятностью процентов восемьдесят, ну а четверть часа – девяносто девять! Сколько там с густлова спаслось, едва один из десяти? Слышал конечно байку, что там фрицы детские сады вывозили – как говорят в Одессе, не делайте мне смешно! Туева куча драпавших фашистских бонз, чинов СС, и прочей сволочи. После трупы утопших, аж на шведский берег выбрасывало. Но что характерно, ТОГДА про женщин с детьми, даже Геббельс не заикался, который про "русские зверства" глотку сорвал.

. Вчера повстречали транспорт, хотя и был примерно в 3000 тонн, но сидел высоко – порожняк! Дистанция была – вполне бы достали, и фрицев не спас бы сам бог Нептун. Но задушила жаба – тратить самонаводящуюся торпеду конца века, на очень может быть, груду солдатских ботинок!

– Дальше легче будет – отвечаю я – там неизвестно, а вдруг он снабжение вез, какому-нибудь гарнизону, или батарее, в местную тьмутаракань. А вот севернее – точно, наш клиент! Возле Тронхейма, какое-то оживление слышно – похоже, кто-то к Петсамо идет. Догоним?

Одним из "бонусов", которыми обеспечил нас Леня Ухов, было то, что мы могли свободно читать немецкие радиосообщения. "Энигма", которыми у фрицев пользовались все рода войск, и кригсмарине тоже – это по меркам сороковых, очень круто, но против современных компов не тянет. Тем более что у Лени нашлась готовая программа на Делфи, написанная как раз для расшифровки Энигмы, правда другой модели – из спортивного интереса, кем-то в нашем уже времени, но скачанная Леней из инета неизвестно зачем. Не составило труда, немного ее доработать – после чего любой немецкий текст "крякался", как выразился Леня, максимум за десять минут.