Текст книги "Летняя роза"
Автор книги: Бонни Винн (Уинн)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)
ГЛАВА 38
Касси двигалась, высматривая путь по краю обрыва, ее конь уверенно находил места, куда поставить копыта среди камней и многочисленных расщелин, изрезавших край плато. Она сама не знала, чего искала. Но после визита Шэйна, два дня назад, пришла к выводу, что необходимо отправиться поискать доказательства смерти дядюшки. Ей хотелось доказать Шэйну, что действия ее основаны не на простых, случайных подозрениях, что у нее действительно имелись все основания просить помощи у Майкла.
Огибая большой валун, она осматривала землю, надеясь отыскать хоть что-нибудь, что могло бы дать ключ к тайне.
Солнце, несмотря на осень, нестерпимо палило. Изнывая от жары этого бабьего лета, зная, что дома осталась куча дел, которые она забросила ради того, чтобы приехать сюда в поисках неизвестного, Касси начала разворачиваться. Именно в этот момент она заметила золотой блеск между камней.
С возрастающим любопытством Касси направилась к поблескивающему предмету. Еще в тот момент, когда она приблизилась к вершине утеса и повернула, до нее донесся отчетливый стук копыт. Прежде чем поднять золотую вещицу, она выпрямилась и бросила взгляд вниз по узкой тропе.
От вида усмехающегося лица Джекоба Робертсона по спине поползли мурашки. В животе свело, дыхание сделалось затрудненным и неровным. Более неудачного места для встречи с ним не придумать. Испуганно озираясь вокруг, Касси заметила, что его лошадь блокировала проход, и оставался лишь один путь из этой западни – вниз с обрыва.
Вспомнив фатальное падение дядюшки с этого же самого места, Касси судорожно вздохнула и отчаянно пыталась придумать, как бы выбраться отсюда другим путем, пока отступление не будет окончательно блокировано и Джекоб не приблизится вплотную.
Заметив ее, Робертсон остановился на середине подъема, загораживая тропу.
– Вот и отлично, мисси. Что мы тут делаем?
– Ты не получишь еще одну жертву. Тебе не отделаться от меня, как ты отделался от моего дяди.
В голове у нее все перемешалось, она едва успела заметить удивление на лице Джекоба, когда он увидел, как она двинулась вниз по той же самой тропе, на которой он стоял, заставляя лошадь перепрыгнуть через огромный валун, перекрывавший тропу, ведшую в другом направлении, Крепко вцепившись в поводья и отчаянно моля Бога о помощи, Касси прыгнула. Улучив момент, она обернулась на Робертсона, у которого от удивления отвисла челюсть. Трудно сказать, кто из них удивился больше тому, что ей удалось перескочить через валун.
Не теряя времени напрасно и не дожидаясь аплодисментов по поводу успеха, Касси пришпорила коня и понеслась по плоскогорью. Когда она достигла основания утеса, Робертсон наклонился и поднял с земли поблескивающий предмет. Положив его в карман, он посмотрел вслед Касси. Лицо его выражало смешанные чувства.
Она добралась до своего безопасного кораля и, облегченно вздохнув, соскользнула с седла. Неожиданно раздавшийся позади нее голос Шэйна так сильно испугал ее, что она чуть не сшибла его, отскочив назад.
Он, казалось, этого не заметил, а холодно смотрел на нее.
«А теперь что еще?» – устало подумала она, продолжая дрожать после встречи с Робертсоном.
– Где, черт тебя подери, ты была? Я уже около часа жду, когда ты вернешься домой.
– Что ж, это совсем неплохо, – бросила она, довольная тем, что разозлилась, а не испугалась.
– Я хочу, чтобы ты прекратила встречаться с Майклом.
– Встречаться с Майклом?
Не веря своим ушам, она удивленно подняла брови, глаза ее при этом округлились, выражая то же самое чувство.
– Да, именно этого я и хочу.
– Ты хочешь этого?
Он бросил вызов, и она увидела перед собой красную тряпку. Утренняя встреча с Джекобом Робертсоном сильно взвинтила все ее чувства. Все, буквально все, казалось, приобрело другие пропорции, в том числе и ее реакция на слова Шэйна.
– Если я хотела бы встречаться с Майклом, ты бы меня не остановил.
– Не рассчитывай на это, Касси. Я получу все, что намерен получить от вас, Дэлтонов.
– Ты все время твердишь об этом. Что же это, в конце концов, значит?
– Это значит, что тебе следует лучше смотреть за своими действиями. И если у тебя осталась хоть половина мозгов, ты продашь мне землю и уберешься отсюда, пока еще есть время!
Касси справилась со страхом, грозившим перехватить горло, его последние слова завертелись в мозгу. Неужели это означает, что убийца все-таки Шэйн?
Прежде чем она смогла добраться до конца мысли, он продолжил почти шелковым голосом.
– Тебя можно поздравить, Касси. Твои чары действуют на Майкла безотказно.
– И что же это должно означать?
– Думаю, ты знаешь, что это означает. Как далеко ты хочешь зайти, чтобы убедить Майкла помогать тебе?
Откровенный румянец на щеках выдал ее. Безмолвные обещания, данные Майклу, преследовали ее. Она понимала, что обманула его. И теперь чувство вины заставило ее густо покраснеть.
Подергивающаяся щека Шэйна была единственным свидетельством его гнева. Когда его руки коснулись ее, в их прикосновении было мало нежности.
Несмотря на то что она всячески не хотела подпускать его к себе, тело ее ответило огнем, который он неизменно пробуждал в ней. Он же стиснул и принялся мять ее груди, покрытые грубой рабочей рубахой, одетой на ней, вызвав этим движением пламя в промежности. Этот зовущий огонь усилился, когда на смену пальцам пришли его губы, и, сама того не желая, она прижалась к нему бедрами.
Касси застонала, когда Шэйн поднял ее на руки, донес до сарая и опустил на сено. Руки его ни на секунду не оставляли ее тела. Она с шумом вздохнула, когда одна из них опустилась на огненный кратер, и в ту же секунду ощутила жар, влагу и готовность принять его. Шэйн опустился на нее сверху, и тело его мгновенно слилось с тем, которое он так привык ласкать, любить.
Столь же резко, как приник, Шэйн вдруг выпрямился и оставил ее. Что это на него нашло? Он же собирался показать ей, как мало она для него значила, просто взять то, что она всегда предлагала ему с охотой, и уйти прочь.
Вместо этого он с мучительной отчетливостью понял, как сильно он заботился о ней. Нет, не заботился – любил. Он любил ее настолько сильно, что готов был поступиться собственной гордостью и даже клятвами, которые свято соблюдал всю свою жизнь.
Когда он внезапно поднялся, она, не веря в случившееся, смотрела на него, стараясь собрать воедино остатки собственного достоинства и гордости.
Шэйн заставил себя отвернуться, представив, как она, вероятно, делила с Майклом ласки. Остановившись на мгновение, он произнес:
– После сегодняшнего дня я позабочусь, чтобы Майкл также не заблуждался. Я не позволю ему быть твоим ручным щенком.
– Но я думала, ты… и я…
– Ты ошиблась.
Шэйн заставлял себя не глядеть на ручейки слез и боль, выступившие в синих глазах Касси – глазах, которые, вне всякого сомнения, погребли Майкла в своей пучине. То, что женщина из рода Дэлтонов вынудила его пренебречь своей клятвой, терзало Шэйна столь же сильно, как и осознание того, что он все еще любил ее. С невыносимой болью в сердце от мысли, что Касси просто дурачила его, он повернулся и вышел.
Сарай опустел. Сев, Касси застегнула рубашку и дала волю слезам, которые пытались пробиться наружу, но никак не могли с того самого дня, как она приехала сюда. Но, рыдая, она понимала, что никакое количество слез не смоет пережитого унижения. Хуже того, им не смыть любви к мужчине, который считал, что она предала его.
ГЛАВА 39
Шэйн мчался галопом через прилегавшую к его владениям землю. Демоны, преследовавшие его последние несколько дней, словно с цепи сорвались. Войдя в дом, он швырнул шляпу на дубовую вешалку. Что, черт подери, ему делать? Нужно показать Майклу раз и навсегда, что у него нет никаких шансов с Касси.
«Может быть, устроить романтический обед в Лейзи X.», – со вздохом прикинул Шэйн. Он с огорчением подумал, что обед нельзя устроить лишь для того, чтобы поухаживать за Касси, чтобы увидеть, как загорятся удовольствием ее глаза, как восхищенно выгнутся ее полные губы. Он резко тряхнул головой, отгоняя прочь непрошеные мысли.
Разумеется, придется потратить массу времени, чтобы убедить ее прийти на обед. Наполнив стопку виски, он залпом выпил жгучую жидкость. Ее можно заставить принять его приглашение, разве что привязав к лошади. Сожаление терзало его, как раковые метастазы. Благополучие Майкла – превыше всего, потому что прежде всего он был Лэнсером, а уж потом мужчиной.
Сидя за рабочим столом, Шэйн раскрыл тяжелую кожаную обложку своего ежедневника, как вдруг услышал хрипловатый голос Куки.
– Подумал, это ты, – заявил Куки, вваливаясь в кабинет. Не дожидаясь приглашения, уселся в кожаное кресло, ближе других стоявшее к Шэйну. – Ну, как там поживает маленькая девочка?
Шэйн приподнял брови, услышав вопрос Куки.
– Не строй из себя глухого, мой мальчик. Я достаточно видел вас вдвоем, чтобы понять, что происходит.
– Ничего не происходит.
Больше не происходит.
– Подозреваю, именно это и беспокоит тебя, сынок.
Шэйн избегал смотреть на Куки.
– Думаю, ты прав, Куки.
– Да, она такая… но ты ее не упустишь, парень.
Шэйн собрал все силы, поражаясь дару провидения Куки.
– Опять ты прав, Куки. Как насчет того, чтобы организовать что-нибудь по-настоящему чудесное к завтрашнему обеду?
Куки подозрительно взглянул на него.
– Какое?
Шэйн откинулся на спинку кресла.
– Ну, не тушеное мясо.
– С каких это пор тебе не нравится мое тушеное мясо? – Лицо Куки покраснело, он начал тяжело отдуваться.
– Мне нравится твое тушеное мясо. Просто я подумал о чем-нибудь более подходящем на обед для дамы.
– Не знал, что она имеет что-то против моего тушеного мяса, – пробормотал Куки.
Шэйн вздохнул. Похоже, будет гораздо труднее, чем он думал.
– Что бы ты ни приготовил, будет отлично. Касси нетрудно угодить.
– Что ж, я знаю, как приготовить отличную утку, если я, конечно, ее достану.
Шэйн бросил удивленный взгляд на Куки. Ему, похоже, явно нравилась Касси, раз он сделал такое предложение. Куки считал, что мясо следует подавать на стол каждый день.
– Делай, как сочтешь нужным.
Куки продолжил бормотать, но теперь уже больше для себя, чем для Шэйна.
– Нужно достать еще специальной начинки для этой утки.
Когда Куки направился из кабинета, продолжая бормотать под нос и решая, что подать, Шэйн вернулся к ежедневнику, затем опустил голову на руки и попытался представить, каким бы мог оказаться по-настоящему романтический обед наедине с Касси. Но теперь, когда замешан Майкл, такое невозможно.
Джекоб Робертсон с раздражением отодвинулся от стола в салуне. С тех пор как эта Дэлтон согласилась порушить свои ограды и не перегораживать воду, мужчины в городе вели себя так, словно у нее выросли крылья, как у ангела. Разумеется, теперь она учила детей у половины из них, поэтому кое-кто из них был обязан хотя бы из вежливости отвечать приветливостью. Но он, ради Бога, нет. Эта Дэлтон путается с Лэнсерами, и потому ведет себя так вызывающе. Пора поубавить ей пылу. Его папаша вырастил не какую-то там трусливую девчонку. Черт возьми, ей повезло, что у нее еще есть земля, которую можно продать.
Джекоб вспомнил день, когда умер его отец, почти полностью разоренный, после того как Люк Дэлтон перекрыл воду. Отец мог бы жить легко, без забот, но из-за Люка они потеряли почти весь свой скот, и с тех пор дела так никогда и не пошли на лад. Эта женщина Дэлтон может дурачить соседей, но только не его. Робертсон ударил пивной кружкой по стойке бара и увидел, как оно выплеснулось на прилавок. Не важно, что она сама сломала ограды и что она не перекрыла реку; он не успокоится, пока отсюда не уберутся все Дэлтоны до единого.
ГЛАВА 40
Свет зажженных свечей поразил Касси. Она ожидала увидеть керосиновую лампу, а не свечи в серебряном подсвечнике. Когда от Шэйна пришло приглашение на обед, Касси порвала его на мелкие кусочки, а затем еще и придавила каблуком своего башмака. Затем один за другим она подняла с пола клочки и читала, перечитывала слова: «Я глубоко сожалею о своих поступках…»
Зная, что гордость составляла огромнейшую часть той загадки, которую представлял для нее характер Шэйна, Касси поняла, что таким образом он приносил ей свои извинения. Она прикоснулась к букету диких цветов, приложенных к записке, и улыбнулась, вспоминая озадаченного ковбоя, который смущенно передал ей записку и цветы.
Взяв один из немногих оставшихся у нее приличных листов бумаги, Касси сухо ответила, что принимает приглашение и будет присутствовать на обеде. Джим Фоулер повез ее послание Лэнсеру с таким видом, словно она сошла с ума. «Что за дурацкие новости: посылать почту своему ближайшему соседу», – недовольно пробурчал он. Но Касси не обращала внимания на его брюзжание.
В назначенный день она не могла думать ни о чем, как только о предстоящем вечере. Ей хотелось понять, для чего Шэйн пригласил ее на официальный обед после того, как накануне был так груб с ней. Будет ли он убеждать ее оставить в покое своего младшего брата?
Касси корила себя за излишнее любопытство. Следовало бы отказаться от приглашения, осадив его и дав ему понять, чего он лишался, а вместо, этого она не находила себе места и суетилась, примеряя по несколько раз каждое платье.
Милисент уложила ей волосы волнами. Касси надела сережки с жемчугом и алмазами, принадлежавшие ее матери. Румянец на щеках был ее собственный, а аромат сирени, исходивший от духов, которыми она слегка брызнула на платье, плыл в воздухе.
Сидя за столом напротив Шэйна, Касси нервничала, желая узнать, что же ее ждет.
Однако он ее удивил. Тяжелое, рассерженное выражение исчезло с лица, вместо него он источал обаяние, так сильно действовавшее на нее. Вместо привычных брюк из грубой бумажной ткани. Шэйн надел элегантный костюм из серой шерсти и накрахмаленную белую рубашку, подчеркивавшую его загорелую кожу и широкие плечи.
Касси сделалось до боли не по себе, когда она внимательно разглядывала глубокие линии на его лице, невольно приковывавшем к себе взгляд. С лица она перевела глаза на руки, сильные, мужские и беспокойные. Переведя взгляд чуть выше, она смотрела на широкую грудь, отлично припоминая шелковистую нежность вьющихся каштановых волос, которые сейчас скрывала ткань рубашки.
Взяв в дрожащие руки бокал с вином, Касси нерешительно улыбнулась, надеясь, что он не прочтет ее мыслей. Но по легкому, насмешливому изгибу, тронувшему его губы, она поняла, что ее пожелание не сбылось. Не обращая внимания на ее неловкость, он вел непринужденную светскую застольную беседу, искусно обходя напряженность, висевшую в воздухе.
Наслаждаясь его обществом и вниманием, Касси ждала, когда же проявится его вторая сторона, та, которая отрицала ее, отталкивала в сторону. Вместо этого он был всем тем, чем ей хотелось бы, чтобы он был со дня первой встречи. После замечательных блюд, очень удививших Касси, Шэйн проводил ее в соседнюю комнату, широко распахнул окно, впуская внутрь освежающий воздух. Откупорив бутылку черри, Шэйн наполнил бокал и протянул его Касси.
Когда он повернулся к ней, Касси уловила удивленное выражение на лице Шэйна, которое затем сменилось решительностью. Без всяких преамбул он быстро подошел к ней, резко заключил в объятия, осыпая всю поцелуями. Хотя поцелуи зажгли в ней знакомое пламя, но какое-то неясное предчувствие подсказывало ей, что что-то тут было не так.
Когда Шэйн немного отпустил ее, она заглянула ему через плечо и увидела взбешенное лицо Майкла.
– Майкл! – крикнула она вдогонку, но тот уже выбежал через двустворчатые массивные двери, громко хлопнув ими за собой. Рассерженная. Касси повернулась к Шэйну.
– Ты подстроил это нарочно!
– А если и так!
Презрение поднималось в Касси.
– Я знала, ты пойдешь на все, чтобы сделать по-своему, но никак не думала, что это включает и подобное представление.
– В чем, собственно, дело?
Шэйн отбросил в сторону сожаление. Интересу Майкла к Касси следует положить конец. Шэйн понимал, что выводит ее из себя, но не мог остановиться. Ревность сжигала его.
– Боишься, что Майкл не будет под рукой и больше не зайдет в гости?
– Я презираю тебя!
– Минуту назад, тая в моих объятиях, ты этого не думала.
Касси выплеснула ему в лицо остатки вина из своего бокала, но он не моргнул.
– Я тебе пообещал, что прекращу все, что было между тобой и Майклом, и я сдержал обещание.
– Так в чем же дело? – бросила она в свою очередь. – Боишься соперничества?
Он смахнул капли вина с лица.
– Ты ничего не знаешь об этом.
– Тогда попытайся мне объяснить!
Вместо объяснений он вновь схватил Касси в объятия, столь же зовущие, как и прежние. Только на этот раз не было никаких свидетелей, и оба они были словно наэлектризованы этим обстоятельством.
Она видела, как в его глазах мелькнула мучительная агония, прежде чем он закрыл их. Сожалея о своих отношениях с Майклом, она пыталась уклониться от ласк Шэйна. Она двинулась в сторону, чтобы отстраниться от него, но неожиданно оказалась еще ближе. Касси заметила свою ошибку, когда почувствовала жар его тела, проникавший сквозь одежду и прожигавший до самого сердца. Руки его нетерпеливо двигались по ее телу. Он не желал выпускать ее из объятий, и Касси невольно вскрикнула, протестуя. Услышав звук ее голоса, он замер. Наконец, она подняла глаза, полные слез, и устремила на него свой взгляд. Он бессильно уронил руки, отходя от нее прочь. Касси заметила конвульсивное подрагивание щеки, когда смотрела ему в спину, но он лишь произнес:
– Ты скажешь Майклу, что это был твой план использовать его?
– И не подумаю!
Шэйн резко повернулся, и Касси невольно отпрянула назад.
– Ты скажешь ему, что использовала нас обоих, чтобы добиться желаемого, а когда я узнал правду, ты призналась во всем.
– Ты с ума сошел. Я никогда ничего подобного не сделаю. Майкл – мой друг, или был им.
– Ты играешь с огнем, я не позволю, чтобы Майкл обжегся. – Голос Шэйна хрипло звучал в сумерках.
– Почему? Почему ты считаешь, что Майкл должен обжечься? Я не настолько бессердечна, как ты думаешь! Я не…
– Я не могу позволить такого риска.
– Но почему? – воскликнула Касси.
– Потому что Майкл твой кузен, – наконец выдавил он из себя, отстраняясь и отворачиваясь. Он остановился около окна, проводя рукой по волосам.
На лице Касси, как в калейдоскопе, пронеслась буря самых разных чувств. Сомнение, неверие, непонимание и, наконец, убийственное осознание реальности разом обрушились на нее.
– В таком случае твоя мать… – тихо начала она.
– И твой дядя, – закончил он. Пламя, бушевавшее в нем, угасло.
Касси подошла к нему, протянув и тут же отдернув обратно руку, не решаясь прикоснуться и не зная, что делать. Ей очень хотелось успокоить его, но она боялась, что он ее отвергнет. Она осталась стоять рядом, глядя на него, в то время как он молча смотрел в окно.
– Почему ты не рассказал мне этого раньше, Шэйн?
Он безрадостно рассмеялся.
– Этого не полагалось знать даже мне. Это не тот секрет, которым можно поделиться со многими.
Тем не менее то, что он поделился им с нею, пусть таким запуганным и болезненным путем, тронуло ее.
– Но можно же было избежать всего этого. Теперь я понимаю, почему ты так беспокоишься за Майкла.
Шэйн только кивнул в знак согласия, принимая ее нерешительное прикосновение, когда она положила руку поверх его.
– Шэйн, между мной и Майклом никогда ничего не было. Я пыталась заставить тебя понять это.
Наконец, он повернулся и заглянул в те глаза, которые в прошлом сияли желанием и темнели от ярости. Сейчас он видел в них только искренность, доверие и правду. Тем не менее прошлое все еще довлело над ним.
– Однако, увидев тебя в моих объятиях, он реагировал, мягко говоря, странно.
– Он просто увлечен, Шэйн. – Теперь настал ее черед отвернуться. – И если быть до конца честной, согласна, я использовала его, сыграв на его увлеченности. – Мгновение она смотрела в пол. – Но разве у меня был какой-то иной выбор? Я боролась за свою жизнь.
Сожаление исказило его лицо и проступило в голосе.
– Я верил прежде. Отныне я никогда не повторю вновь подобной ошибки.
Догадываясь, что он говорит о матери, Касси робко положила свою руку поверх его.
– Шэйн, забудь на минуту, что она была твоей матерью. Подумай о них просто как о влюбленных мужчине и женщине, охваченных такими же чувствами, как и все влюбленные.
Он колебался, прежде чем произнес слова, которые исходили из самых глубин его души.
– Я знал, что мой отец и Люк Дэлтон несколько раз дрались из-за матери, когда все они были молодыми. Но она сделала свой выбор, когда вышла замуж. Твой дядя знал, какая она была ранимая. Он воспользовался тем обстоятельством, что отец пропал. – Шэйн замолк, словно слова оказались гораздо болезненнее, чем он мог вынести. – Это случилось во время индейских набегов. Па пропал и отсутствовал почти год. – Голос его опять стих, на него волнами наплывали воспоминания. – Мы думали, он мертв. Но он вернулся домой, а моя мать уже носила в себе сына Люка Дэлтона.
– Но ты же, тем не менее, научился любить Майкла, не так ли?
Шэйн снова провел нетерпеливой рукой по волосам.
– Конечно. С этим никогда не было проблем.
– Если бы ты любил кого-либо так же сильно, как мой дядя любил твою мать, разве ты не пытался бы все время вернуть этого человека обратно? – спросила она, думая о том, что таким противоречивым и злобным человеком ее дядя стал из-за любви к матери Шэйна.
Лицо Шэйна напряглось.
– Она уже была замужем, она уже сделала свой выбор.
– Но, может быть, Люк не мог смириться, не мог жить с этим выбором. Ведь он так никогда и не женился. Несомненно, он всегда любил твою мать. Нет, не хочу сказать, что все случившееся нормально, но она была уверена, что твой отец умер. Любовь меняет правила.
Шэйн посмотрел в сторону, упрямо цепляясь за взгляды и чувства, которые он хранил и лелеял в себе с четырнадцатилетнего возраста.
– Не все правила.
Голос ее звучал мягко, как шепот:
– Твой отец знал?
Шэйн провел рукой по лицу.
– Майкл родился спустя немногим более восьми месяцев после его возвращения. Думаю, он подозревал, но не знал этого наверняка. После смерти матери наступила засуха, Люк, как топор, занес свои права на воду над головой отца. Отец видел, как его близкие друзья и соседи страдают от жажды и умирают, и тогда он уступил и передал часть имения Лейзи X. твоему дяде. Он сдался, но не смог жить с мыслью, что Люк опять отравил ему жизнь. Вскоре после этого он умер.
– Но Люка вынудили причинить боль, разве ты не понимаешь, Шэйн? Он был лишен не только любви твоей матери, но также и собственного сына. Возможно, это разрывало его душу на мелкие части каждое мгновение его жизни.
Лицо Шэйна осталось замкнутым.
– Он не страдал от одиночества, не так ли?
– Пойми, они были всего лишь мужчина и женщина, такими же, как ты и я, разве ты не можешь понять этого? – воскликнула она.
Он с сожалением посмотрел на нее.
– Нет, не такие, как ты и я.
Слезы заструились у нее по щекам, когда она поняла, как много значит для нее этот человек. Трудно было разглядеть, что кроется за его внешней силой. Однако теперь Касси поняла, что таилось в его многосложной душе.
Касси видела, как он боролся со своими противоречивыми чувствами. Отвергая то, что она говорила, он тем не менее взял ее в крепкие объятия. И она приняла их, как приняла его слова. Когда его губы коснулись ее лица в отчаянном стремлении стереть прошлое, ей хотелось понять, неужели ненависть, которую Шэйн питал к ее дяде с самого детства, толкнула его к крайнему рубежу. Неужели этот человек, чьи руки обещали ей рай на земле, в действительности убийца ее дяди?
Она закрыла глаза, чтобы спрятаться от этой мысли, и уютно свернулась в его объятиях. Ей хотелось запомнить этот вечер, так как будущее могло оказаться холодным спутником.
