Текст книги "Демон - любовник (ЛП)"
Автор книги: Бонни Ди
Соавторы: Мари Трэнор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
Очень быстро гнев сменился болью, закипающей внутри. Рагнорак стоял, предлагая ей свободу, как подарок, но рассматривая, как вещь, которую передвигал с места на место по желанию.
– Ты недовольна?
Его улыбка в уголках рта ослабла.
– Ты не спросил у меня. Ты рассказал мне об этом и ожидал, что я приду от этого в восторг?
Гвинет убрала руки с его талии и положила на широкую грудь.
– Ты же этого хотела. Для своего здоровья и здоровья Бри; вы не можете жить под землей; и ты сказала, что не хотела возвращаться к Мидасу.
Рагнорак давно перестал улыбаться и стоял нахмурившись.
– Не хочу. Но еще я не хочу, чтобы ты решал за меня.
Он нахмурился сильнее, и выглядел пугающе, как когда был одет в черное.
– Это не стоило обсуждения. Это самое лучшее для тебя и ребенка, и соглашение подписано. Ты вернешься в верхний мир, которому принадлежишь.
Гвинет хотела продолжить спор, отказаться уходить и напомнить ему, что они не так давно признались друг другу в любви. Но она также знала, что Рагнорак прав. Этот мир не предназначен для нее или Бри. Боясь сделать неверный шаг, женщина начала искать другой выход, но Рагнорак не дал ей шанса подумать.
– Наша сделка разорвана. Вы уходите немедленно. Возьми ребенка на руки, чтобы я мог отправить вас назад. – Его голос был тверд, как гранит.
Рагнорак поднял свою рубашку, брошенную на пол, и надел, потом натянул брюки и обулся.
Гвинет не произнесла ни слова, когда взяла Бри на руки из колыбельки и прижала к себе. Ее мир закружился, хотя Рагнорак еще не послал их через круговорот. Желание свободы для дочери боролось с желанием остаться связанной узами любви. Сама Гвинет могла остаться жить в подземном мире всю свою оставшуюся жизнь, жертвуя солнцем, небом и свежим воздухом, лишь бы быть со своим любовником, но ей следовало думать и о Бри. Прямо сейчас Рагнорак снова казался холоден, как незнакомец – незнакомец, который отталкивал ее своим жестоким безразличием.
Мужчина стоял перед ней, снова одетый в черное, сказав ледяным вежливым голосом:
– Я извиняюсь за все беды, что причинил тебе. Хочу, чтобы ты знала, я наслаждался твоим обществом, и буду скучать по тебе и Бри, но все к лучшему, и уверен, ты согласишься с этим.
Прежде чем Гвинет смогла возразить, достучаться до него или просто сформулировать мысль, он исчез – или, скорее всего, это она летела сквозь пространство. Рагнорак даже не взял ее за руку. Женщина и не знала, что он может пронести сквозь миры без своего непосредственного участия.
Гвинет почувствовал толчок, когда ее ноги коснулись твердой поверхности. Она сжала Бри сильнее, ища равновесия. Ребенок издал вопль раздражения.
Женщина огляделась и поняла, что находится в саду замка. Стояла ночь. Луна светила в небе, а легкий ветер ласкал лицо, обдувая волосы. Гвинет подняла голову и глубоко втянула первый глоток свежего воздуха, который не ощущала неделями. Пахло свободой… и тюремным приговором. Она вернулась туда, куда хотела, но без своего возлюбленного демона.
Женщина больше никогда снова не увидит Рагнорака.
По тому, как он себя вел, можно было подумать, что его ничего не волнует.
Глава 18
Рагнорак поднял бутылку и отпил. Ему уже давно надоело наливать вино в бокал.
В чем же заключался смысл?
В том, что следовало одеться, хотя он не планировал покидать комнату?
Или в жизни, из которой разом ушел весь свет?
Рагнорак знал, что вел себя как слабый, несчастный, бесполезный, всеми покинутый, жалкий ублюдок, но, держащий спину прямо, но слишком истощенный, чтобы что-то решить. По крайней мере, никто не мог упрекнуть его за невыполнение своих обязанностей касательно Элохима. Правитель своевременно закончил все свои задачи, встретился с различными комитетами и подписал официальные документы. Если теперь мужчина решил сдаться и напиться, то это было его личное дело.
Рагнорак громко рыгнул и сделал еще глоток.
Раздался резкий стук в дверь его покоев, и Карнак зашел до того, как хозяин успел рявкнуть "уходи".
Его слуга, секретарь, друг встал перед ним, и Рагнорак поднял на него свои мутные глаза:
– Что?
– Допрыгались, и это тогда, когда вы, наоборот, должны собраться.
По-видимому, Карнак теперь выполнял роль совести или, возможно, его мамы.
– Вот как? – протянул Рагнорак и упал на спинку кресла, отпив еще глоток.
– Да, – заявил слуга категорически, пинком отбросив пустую бутылку и скинув на пол грязное белье, освобождая стул, чтобы сесть.
– Если вы не разрешаете слугам его постирать, то, по крайней мере, уберите в какое-то одно место.
– Мне нравится все, как есть.
– Люди начинают беспокоиться. Ваш народ смотрит на вас. Ваша уверенность – их уверенность, и если они начнут сомневаться в вашей способности руководить…
Рагнорак сердито взглянул:
– Почему кто-то должен сомневаться? Я не избегаю своих обязанностей или обязательств. О чем они могут сплетничать?
Карнак поджал губы, на мгновение прижав к ним сцепленные пальцы перед тем, как ответить:
– Понимаю, что вы испытываете. Перед тем, как жениться на Гузель, в молодости я влюбился в женщину не своего круга. Словно у меня никогда никого не было, – он понизил голос, – даже моей любимой Гузель. Я бы отдал жизнь за ту женщину, стал бы тем, кем она хотела меня видеть. Но это было невозможно.
Он замолчал и подождал какой-нибудь реакции. Рагнорак сделал еще глоток.
– Дело в том, что тогда я верил, что больше никогда не оправлюсь, никогда не полюблю снова. Но я нашел другую женщину, такую же бесценную. Моя любовь к Гузель разгоралась медленно, но неуклонно, и теперь это больше, чем пламя, которое я когда-то чувствовал в юности.
Карнак сделал еще одну паузу, а затем добавил:
– Свартан, вы найдете другую женщину. На этот раз поищите из себе подобных. Очень многие могут стать прекрасными женами и достойными королевами.
Рагнорак швырнул бутылку через всю комнату, где она врезалась в стену и разбила зеркало, упавшее на пол тысячами осколков.
– Мне не нужна другая. Мне нужна она! – взревел он.
Карнак посмотрел на разбитое зеркало и снова на друга:
– В таком случае, ты должен найти способ заполучить ее.
– Я не могу! Ни Гвинет, ни ребенок не смогут выжить здесь. Мне пришлось их отпустить.
Слуга вздохнул и забарабанил пальцами по подлокотнику кресла:
– Звучит, как если бы вы все тщательно обдумали и не нашли никакого решения. Хм. Удивительно, что человек с вашей изобретательностью не может разобраться с проблемой. Небольшой компромисс, кое в чем уступить, я полагаю, окажется уместен. – Он пожал плечами и поднялся на ноги: – Замечательно. Уверен, что вам лучше знать.
Рагнорак недовольно заворчал на его второсортные саркастические замечания. Он очень страдал и заслуживал сочувствия, а не легкомысленных замечаний.
– Я бросил ее, потому что люблю. Я подарил ей шанс жить нормальной счастливой жизнью. Разве это не героично с моей стороны?
– Конечно, если вы хотите быть героем-одиночкой. Все что я говорю: или выкинь Гвинет из мыслей и двигайся дальше, или найди способ быть с ней. Но это безделье действительно трогательное… ваше Величество. – Карнак растягивал слова, позволяя себе вольность, но не переходя черту.
Дверь за ним захлопнулась, и больше ненужная бутылка врезалась в нее.
Рагнорак выплюнул проклятие, прежде чем упал обратно на стул. Карнак не знал о другой стороне сделки. Золото, предоставляемое Мидасу, обеспечивало уверенность, что этот человек никогда не попытается вторгнуться в подземный мир. Если Рагнорак нарушит сделку, забрав Гвинет обратно, жадный человек может использовать это в качестве предлога, чтобы уничтожить мир между народами и попробовать получить еще большее богатство.
Он приложил ладонь ко лбу, пытаясь облегчить боль, но давление не уменьшилось.
Рагнорак ненавидел, когда Карнак указывал на очевидное. Конечно, он не мог сидеть здесь вечность. Ему следовало встать и двигаться дальше, независимо от того, насколько измученным чувствовал себя мужчина. Работы всегда было много, люди нуждались в нем, в своем лидере во всех отношениях. Если бы Рагнорак не знал Гвинет и Бри, то бы полностью посвятил себя работе, вместо того, чтобы неустанно стремиться сделать Элохим лучшим местом. Никакой слабости. Не задумываясь. Никаких больше стремлений к невозможному. Он мог жить без любви. Ему же это удавалось в течение многих лет.
Поднявшись с кресла, мужчина начал собирать с пола осколки стекла.
***
Гвинет опустилась на крыльцо своего домика, на очищенные от птичьего помета половицы.
Она взглянула на красногрудых корольков, гнездящихся в углу под навесом. Они же из дома ее отца? Они последовали за ней?
Девушка нахмурилась и цокнула языком:
– Живите где-нибудь в другом месте, глупые птицы, или, по крайней мере, прекратите гадить на мой пол!
Бри взвизгнула рядом в колыбели; эти звуки напоминали птичьи трели. Гвинет кинула щетку в ведро с мыльной водой и поднялась, вытирая руки о фартук. Она подошла к кроватке и улыбнулась дочери:
– Тебе нравятся озорные птички?
Бри улыбнулась почти беззубой улыбкой, быстро замахав в воздухе ручками. Гвинет не могла устоять перед ее обаянием и подхватила малышку на руки, танцуя с ребенком, пока та не хихикнула, зафыркав.
Гвинет держала ее на плече, похлопывая по спинке и негромко напевая, пока оглядывала двор перед своим домом, украшенный солнцем и тенями лесных деревьев, окружавших поляну. Это то, чего она хотела – свою свободу и свободу Бри, прожить жизнь без человеческого вмешательства.
Благодаря сделке между Рагнораком и Мидасом, детали которой до сих пор оставались неясны, все, о чем она мечтала, сбылось, и Гвинет была довольна, когда подняла Бри на руки и осмотрела свои владения. Но она не могла сказать, что счастлива.
Чего-то не хватало… кого-то… только щемящая пустота в сердце, где он был раньше. В течение дня, пока Гвинет находила себе занятия, ухаживая за домом, за животными и, конечно, за Бри, все казалось не так страшно. Но по ночам, лежа одна в постели, она скучала по Рагнораку с болезненной тоской, ощущая, что это действительно может ее убить. Гвинет едва удавалось заснуть, но не выкинуть его из головы: руки на ее теле, губы на ее губах, и твердое давление глубоко внутри нее.
Женщина считала, что их чувства взаимны, но Рагнорак с такой легкостью бросил ее. Что если она никогда не была для него ничем большим, как временной страстью? Вероятно, теперь он нашел женщину своего вида и почти полностью забыл о существовании Гвинет.
Движение в густой тени под соснами привлекло ее внимание. Ярко-алая вспышка, словно только что взлетел маленький кардинал. У женщины перехватило дыхание, когда она узнала Карнака; его серебряные волосы ниспадали на спину, маня ее в лес.
Она положила Бри в кроватку, не обращая внимания на требовательные крики малышки, и спустилась по лестнице, подходя к нему.
– Что вы здесь делаете?
Это звучало как обвинение, а не вежливое приветствие, но Гвинет не могла скрыть удивления в голосе. Она никак не ожидала увидеть жителя подземного мира снова.
Карнак улыбнулся и поклонился:
– Я – доверенное лицо Свартана, проверяющий вашего уровня жизни.
– Я в порядке, – ответила Гвинет рассеянно. – Но что вы здесь делаете? Я думала, что никто из Элохима, не может находиться на солнце.
Он махнул рукой в сторону сосен:
– Я не могу, поэтому и стою в тени деревьев, просто не хотел приходить ночью и мешать вам. У вас все хорошо? Мидас выполнил свое обещание и нашел вам дом. Он развелся с вами и отказался от прав на ребенка?
– Да, – кивнула Гвинет. – Хотя я не уверена почему. Что Ра… Свартан обещал ему взамен?
Мужчина покачал головой:
– Я не уверен, но догадываюсь, – Карнак посмотрел на нее своими бледными глазами, – что бы он ни сделал, это только из-за любви к вам. Вы не должны сомневаться. Он лишь хочет, чтобы вы обе чувствовали себя в безопасности.
– Да, но…
Ей больше нечего было добавить, разговор становился слишком личным.
Карнак колебался, потом резко выпалил:
– Свартан страдает. Он медленно превращается в камень, становится таким же холодным и далеким, каким когда-то был, до встречи с вами. Как его друг, я не могу стоять и смотреть на это. Я хотел, чтобы вы знали.
Гвинет следовало почувствовать себя дурно. Вместо этого от этих новостей сквозь нее стрелою прошло счастье.
Ему было не все равно. Это хладнокровие, когда он сказал ей "до свидания" оказалось наигранным. Шагнув вперед, Гвинет сжала руку Карнака:
– Благодарю вас. Я рада, что вы мне сказали.
Он кивнул в знак согласия.
– Что вы теперь собираетесь с этим делать?
***
Гвинет подошла к воротам дворца с некоторым трепетом. Она бы не вернулась сюда, так как ее бывший муж позволил ей уйти, но перед ней стояла задача освободить Рагнорака от сводного брата. Кроме того, если ей повезет, она также убедит своего упрямого демона-любовника, что есть надежда на их совместное будущее.
Гвинет на время оставила Бри с соседкой, и теперь поднималась по мощеной дороге к замку. Женщина отметила, что ворота теперь стали золотыми.
Она уже догадывалась, что именно золото Рагнорак дал за ее свободу. Новые ворота только усилили подозрение.
Привратники, одетые в дорогие золотые одежды, сразу узнали ее и поклонились, словно она по-прежнему была королевой. Двери открылись, приглашая ее во внутренний двор, а затем и в замок.
Один из лакеев бросился за Уолласом, чтобы предупредить о неожиданном прибытии бывшей королевы.
Когда Гвинет дошла до тронного зала Мидаса, ее встретил слуга и задержал, вежливо поклонившись.
– Мадам, его светлость сейчас занят. Может быть, вы смогли бы навестить его позже или в более интимной обстановке.
Он взял ее за локоть и попытался увести из комнаты, но Гвинет стряхнула его руку и шагнула вперед:
– Прочь с моего пути, Уоллас. Я увижусь с ним прямо сейчас.
Охранники поклонились и открыли перед ней дверь, как их и учили. Гвинет зашла в почти пустой тронный зал и заметила Мидаса, развалившегося на бриллиантах и рубинах, инкрустированных в трон. Красивые женщины сидели на подушках по обе стороны от него, а одна стояла на коленях между его ног, посасывая член. Никаких деловых встреч сегодня не проводилось, и Гвинет понимала, вечеринка и не думала заканчиваться.
Она знала, что землевладельцам и их арендаторам, ремесленникам или представителям среднего класса не предоставлялось никаких налоговых льгот, несмотря ни на какие драгоценности, передаваемые Мидасу Рагнораком. Чувствуя небольшую вину, Гвинет молилась, что ее подозрения верны, и Мидас соблазнится идеей получить большее богатство.
Увидев Гвинет, Мидас выпрямился, оттолкнул женщину в сторону, и засунул член в штаны, поднимаясь с трона. Затем он махнул рукой, и наложницы поспешно вышли из комнаты.
– Зачем ты сюда пришла? – спросил он, глядя на Гвинет мутными красно-черными глаза. – Я же оставил тебя в покое.
Гвинет остановилась в центре комнаты и холодно на него посмотрела.
– Как гражданин этой страны, я пришла искать справедливости. Мне нужен суд.
Мидас бросил взгляд:
– У тебя нет прав, и тебе повезло, что ты так легко отделалась, когда лгала королю о своих магических способностях. Это измена. Я мог бы тебя казнить.
"Играешь с огнем", – предупредил внутренний голос, и Гвинет нервно сглотнула подступивший к горлу комок, но решила стоять до конца. Она должна быть аккуратна с приманкой, чтобы убедить его, что тоже хочет получить выгоду.
– Все люди видели, что ты не ценил свою дочь и меня. Мне нужен большой дом и слуги, чтобы ухаживать за малышкой. Это меньшее, что ты можешь сделать для нас. Однако я не хочу, чтобы ты… – Гвинет окинула взглядом роскошною обстановку. – … отделался так легко. У меня есть предложение, пари, которое, я надеюсь, ты примешь.
– Пари? – рассмеялся Мидас. – Не смеши. Тебе нечего мне предложить.
– Но у твоего брата нашлось. Я знаю, что он платит тебе за мою свободу. Если я расскажу тебе, как утроить эту сумму, сможешь ли ты дать мне то, что я прошу? Большой дом – всего с двумя дополнительными комнатами – и слугу. По сравнению с тем, что ты получаешь, это лишь капля в море.
Гвинет помолчала, наблюдая, как алчный блеск растет в его налитых кровью глазах, потом добавила дополнительный опасный крючок:
– Кроме того, если ты выигрываешь пари, я буду в полном твоем распоряжении целый месяц, делай со мной что хочешь.
Гвинет знала Мидаса слишком хорошо. Когда она была его законной женой, он проявлял мало интереса сексуально удовлетворить ее, скорее владел как рабыней, которая по его прихоти будила в нем желание. Мидас будет унижать и оскорблять ее, чтобы все компенсировать.
– Я весь во внимании. – Мидас наклонился вперед, вцепившись в подлокотники трона.
Гвинет глубоко вздохнула. Теперь, когда момент настал, она почти боялась озвучить свой план. Что если Рагнорак откажется участвовать, или не сможет ответить на задаваемые вопросы? Что если, несмотря на то, что она, якобы, примет сторону Мидаса из-за просьбы о большом доме, он заподозрит нечто вроде сговора, и пойдет на попятную?
– Я позову повелителя Демонов здесь и сейчас, и задам три вопроса. Если он не сможет ответить на вопросы, я, как уговаривалось, отдамся тебе. Если сможет – предыдущая сделка, которую вы заключили, будет считаться недействительной. Ты не сможешь больше получать богатства из подземного мира, но еще ты должен будешь оставить меня и Бри в покое.
Мидас нахмурился:
– Ты выбираешь вопросы? И ты решаешь, будут ли ответы верными или ошибочными? Разве это справедливо?
– Три вопроса, на которые ты согласишься, и ответы на них будут записаны и спрятаны в опечатанном ящике. – Она жестом указала на роскошную комнату. – Вы уже богаты, ваше Величество. Вам нечего терять, но есть шанс получить больше.
Мидас положил подбородок на руку и постучал пальцами по губам, размышляя об услышанном. Гвинет была уверена, что взяла правильную "ноту". Мидас любил, когда люди замечали и восхищались его богатством. Единственный просчет – он так увлекся тратами, что и не заметил, как мало у него осталось.
Мидас посмотрел на Гвинет:
– Утроить богатство, и ты с ребенком вернешься на месяц во дворец.
– Нет. Только я.
Гвинет никогда бы не стала использовать дочь как вещь для торга, даже точно зная, что выиграет пари. – И мы получаем дом и слугу.
Мидас поднял руку:
– Очень хорошо. А сейчас, что касается вопросов…
Гвинет озвучила три вопроса, и, подумав о каждом из них, Мидас усмехнулся:
– Никто не может ответить на такую чушь. Только первый имеет ответ. Я согласен, потому что остальные вопросы такие глупые. Уверен, он не ответит.
Спасибо Господи за то, что разжег жадность человека, которая затмила его разум и занизила мнение о ее уме. Удивительно, что Мидас согласился принять ее вопросы, но, очевидно, она подбиралась к нему аккуратно, и теперь следовало затянуть сети.
Когда ответы Гвинет были заперты в ящике, настало время встретиться с человеком, который знал ее лучше, чем кто-либо на этой земле… или под землей. Гвинет не произносила его имя вслух с тех пор, как покинула Элохим, хотя думала об этом достаточно часто. Теперь она молилась, чтобы призывающая сила сработала.
– Рагнорак, ты нужен мне, – мягко прошептала Гвинет.
Воздух зашипел и, с треском грома, появился Рагнорак.
Глава 19
Он услышал, как ему на ухо шепнули его имя, словно тихую ласку, и Рагнорак мгновенно понял, кто это. Гвинет нуждалась в нем. Возможно, она была в опасности. Или Мидас передумал и бросил ее в одно из своих подземелий, чтобы наказать за ложь с золотым прядением. Или просто потому, что она скучала по Рагнораку. Какой бы ни была причина, он не мог отказать ей в зове… и не стал бы, даже зная как это сделать. И как магнит тянет к стали, так и он не мог устоять перед Гвинет, хотя рок, огонь, пространство и время само по себе могло их разлучить.
Рагнорак появился в тронном зале дворца – к счастью, на этот раз одетый – увидев Мидаса, его управляющего, несколько охранников и Гвинет. Женщина была одета в небесно-голубое платье, что делало ее потрясающие глаза еще ярче, а волосы более золотистыми, чем когда-либо. На мгновение Демон закрылся от мыслей всех остальных людей в комнате и сосредоточился исключительно на ней. Она улыбнулась ему, и его кровь забурлила по венам как расплавленная лава.
– Ты пришел.
Он и забыл, каким музыкальным и сладким был ее голос.
– Конечно, – поклонился Рагнорак. – Что вам нужно от меня, миледи?
Гвинет свирепо посмотрел ему в глаза, как будто желая, чтобы он понял, что это она предложила условия новой сделки.
– Милорд Свартан, я не удовлетворена тем, что вам пришлось пожертвовать своими королевскими ресурсами для того, чтобы сохранить мою свободу. Я предложила правителю Мидасу поспорить на те возможности, которые обещали вы, а в случае выигрыша получить еще большие.
Рагнорак нахмурился и посмотрел на брата, уверенный, что именно он подбил Гвинет на это.
– Я доволен условиями сделки.
– Я не довольна, – с напором заявила женщина, шагнув к нему: – Я не хочу, чтобы за мою свободу платили, или она мне совсем не нужна.
– Что вы предлагаете, мадам?
– Вы ответите на три вопроса, ответы на которые лежат в закрытой коробке у Уоллеса. – Гвинет указала на слугу. – Если ответите правильно, то Мидас избавит вас от вашей обязанности, подпишет постоянный мирный договор между верхним и нижним мирами, и напишет обязательное обещание, что Бри и я свободны навсегда.
– Что будет, если я отвечу неправильно? – Рагнорак уже отвергал этот план. – Что тогда потребует Мидас?
Спускаясь по ступеням с возвышения, на котором стоял трон, король, наконец, заговорил:
– Ты будешь поставлять золото трижды в год, а Гвинет вернется в замок.
– Нет, – Рагнорак решительно покачал головой. – Я настаиваю на предыдущей сделке, которую мы заключили. Ответ – нет.
– Свартан, – Гвинет произнесла его имя резко, мгновенно привлекая к себе внимание. – Ты должен согласиться. Я полностью уверена в твоей способности ответить на вопросы правильно. Я ручаюсь головой.
– Слишком опасно. Я бы не стал тобой рисковать, – заявил он.
– Это мой риск. На самом деле, – Гвинет прищурила глаза и медленно проговорила: – я предложила это пари. Ты когда-то обещал, что я могу потребовать любое богатство твоего царства. Теперь я требую, чтобы ты выполнил это обещание, в случае если проиграешь пари, чего не случится.
– Гвинет, ты безрассудна. – Рагнорак шагнул к ней и остановился, взяв за руки и слегка встряхнув. – В этом пари нет смысла. Я рад каждый год отдавать Мидасу немного золота, зная, что вы в безопасности.
– Есть еще одна причина. – Ее голос теперь был спокоен, и то, что она собиралась сказать, предназначалось только для его ушей. – Принять пари и доказать, что ты знаешь меня так хорошо, как никто другой. Нам суждено быть вместе, Рагнорак, и после того как ты ответишь на эти очень простые вопросы, мы найдем способ быть вместе. Больше никаких попыток оттолкнуть меня для моего же благополучия, словно я ребенок. – Ее глаза отливали ярко-синим лазуритом, когда Гвинет смотрела на него. – Единое целое. Мужчина и женщина, муж и жена. Мы сможем найти общий язык и жить долго и счастливо. Я настаиваю на этом.
В тот момент Рагнорак понял, что Гвинет гораздо сильнее его, даже со всеми его перемещениями скал и воздуха. Она была богиней, а он – ее покорным слугой. Но мужчине не следовало этому радоваться.
Рагнорак нахмурился:
– Хорошо. Задавай свои вопросы.
Мидас хлопнул в ладоши:
– Отлично. По рукам. Начинаем.
Гвинет положила ладони на юбку, скромно сложив их против своего лобка, и задала самый нескромный вопрос:
– Что быстро доводит меня до оргазма?
Множество воспоминаний промелькнуло в голове Рагнорака: женщина, откинувшая голову назад; ее нежная обнаженная шея; лицо искажено в экстазе; влагалище покраснело и блестит перед ним; бедра двигаются; тело, выгибается; ее крики, когда она достигает своей цели. Гвинет оказалась абсолютно права. Это был легкий вопрос. Он удивился, что Мидас согласился на него.
Король фыркнул:
– Я даю тебе право ответить первым, Рагнорак. Ответ настолько очевиден.
Демон заговорил, предлагая ответ:
– Мой язык на твоем клиторе. – В случае если ее ответ был более общим, Рагнорак добавил: – Оральный секс.
– Неправильно! – завопил от восторга Мидас. – Каждый человек знает, что женщины хотят только одного в постели. Член. Это так просто. Не могу поверить, что ты это пропустил. Прочитай ответ вслух, Уоллес.
– Да, – согласилась Гвинет: – Сломай печать и читай ответ после каждого вопроса, а не жди до конца. Пусть не будет никаких недоразумений или суждений, о том, что здесь говорится.
Уоллес нервно сглотнул, когда открыл ящик и вытащил бумагу. По застывшему выражению его лица, Рагнорак догадался – человек уже знает правильный ответ, что кое-что говорило о его мастерстве в спальне.
Дворецкий откашлялся, прежде чем, заикаясь, ответить:
– Ответ… оральный с-секс.
– Что? Дай взглянуть? – Мидас подбежал и выхватил бумагу из рук Уоллеса. Прочитав, он нахмурился: – Смешно!
– Ваше Высочество, верните бумаги Уоллесу, – смело потребовала Гвинет. – Это справедливое состязание. Никакой лжи или обмана с обеих сторон.
Мидас помрачнел еще больше, но отдал листок.
– Следующий мой вопрос таков, – продолжила Гвинет, – что самое ценное между мужчиной и женщиной?
– Ха! Не так легко, да, мой сводный брат? – Король торжествовал. – Кто знает, что женщина считает важным? Это может быть что угодно; их мысли настолько иррациональны.
Рагнорак согласился. Мидас был прав в том, что вопрос оказался немного сложнее, чем предыдущий. Потом он вспомнил, как мирно лежал с Гвинет после секса и просто дышал, когда они смотрели друг другу в глаза. Он вспомнил долгие разговоры и споры – у них были минуты веселья, и минуты беспокойства за состояние Бри, когда ребенок боролся за каждый вздох.
Вспомнив те моменты, Рагнорак сделал вполне очевидный вывод:
– Близкие отношения.
После его ответа наступила абсолютная тишина. Выражения, появившиеся у Мидаса и у Уоллеса на лицах, так же, как у охранников, слоняющихся возле дверей, были комичными в своих сомнениях. Рагнорак немного улыбнулся, особенно когда увидел искорки в глазах Гвинет, дающие понять, что ответ правильный.
Нервный страх, сдавивший горло, и заставивший сердце биться чаще, ушел, когда Рагнорак понял, что ему нечего бояться. Он не мог проиграть это пари. Гвинет специально задавала те вопросы, в которых нельзя было ошибиться – но он не знал ее плана до конца.
В первый раз Рагнорак начал верить, что существует надежда на их совместное будущее. Гвинет была права. Они могли найти общий язык, способ сделать свои миры подходящими друг для друга.
Когда Уоллес прочитал ответ “близкие отношения”, Мидас топнул ногой.
– Догадался! Но ты не знаешь ответ на последний вопрос. Даже если бы она говорила об этом раньше, ты не вспомнишь такую глупую деталь. Никто не знает!
На этот раз король говорил не так уверено, и посмотрел на охранника у двери.
Видя вероятность двойного разрешения пари, Рагнорак невзначай придвинулся к Гвинет ближе, чтобы иметь возможность схватить ее за руку и взять с собой, если дела пойдут плохо. Охранники не могли прикоснуться к нему, но Мидас мог приказать им забрать женщину и использовать ту как инструмент контроля.
– Мой последний вопрос глупый, но простой. – Гвинет улыбнулась, и Рагнорак понял, что выиграл: – Какой мой любимый вид птиц?
Ее смех, когда она описывала свой непрерывный бой с птицами, которые жили под крышей отцовского дома, прозвучал в его голове. Он слышал ее смех, но не мог вспомнить название птиц. Горлицы? Воробьи? Дрозды? Дятлы? Его ладони начали потеть, и Рагнорак прижал кулаки к бокам. Гвинет следовало знать, что он нечасто встречался с птицами, прожив всю жизнь под землей.
Когда он посмотрел ей в глаза, улыбка Гвинет не дрогнула. Она доверилась ему, верила, что он хранил все детали, каждую минуту разговора так же, как и каждый поцелуй. И снова женщина оказалась права. Рагнорак погрузился глубже в свои воспоминания. Он закрыл глаза, и вновь услышал разговор, когда они шли к Фиолетовым Пещерам.
«Единственная вещь, по которой я скучаю, а я не могу поверить, что когда-нибудь скучала бы по ним», – сказала Гвинет, – «это ужасные птицы, которые оставляли помет на веранде дома. Я не знаю, сколько часов провела, отмывая полы». – Она рассмеялась. – «Даже если и так, я скучаю по тем красногрудым королькам, и их раздражительным трелям; такие немузыкальные птицы. Но они крошечные и очаровательные; они вили гнездо каждую весну; за этим процессом было забавно наблюдать».
– Корольки, – почти прокричал Рагнорак: – Красногрудые корольки – твои любимые птицы.
Гвинет сияла, пока Уоллес читал слабым голосом:
– Корольки – правильный ответ, ваше Величество.
Мидас взвыл от ярости. Его лицо стало ярко-красным, и превратилось в ужасную маску ярости. Он топал ногами, словно двухлетний ребенок, бился в истерике и кричал:
– Это несправедливо. Он знал ответы!
– Вы согласились на вопросы, – спокойно ответила Гвинет. – Пари было справедливым, и требования являются обязательными. Никаких больше богатств из нижнего мира, чтобы разбрасывать их направо и налево, и никаких дальнейших встреч с нами.
– Стража! – закричал король, и люди в униформе кинулись вперед.
Рагнорак потянулся к руке Гвинет, готовый исчезнуть, но помедлил. Человек, который нарушил сделку, человек с характером, как у Мидаса, никогда не сдастся просто так. За Гвинет и Бри начнут охотиться. Элохиму будут угрожать. Люди верхнего мира продолжат страдать, пока Мидас сохранит свою власть. Настало время устранить проблему.
Рагнорак подошел к сводному брату, взял его за руку и крепко пожал ее.
– Сделка выполнена. Соглашение расторгнуто. Истина и справедливость раскрыты.
Это было простое заклинание, но очень эффективное. Пока Мидас продолжал топать ногами, Демон вцепился в его руку и направил энергию в каминные плиты пола. В безумной ярости и, казалось бы, не замечая перемен в воздухе, король продолжал стучать каблуками по камню, который начал трещать и расплываться.
Взглядом Рагнорак дал понять охранником, чтобы они упали на пол, если хотят выжить, и те послушались. Слуги в комнате стали безмолвными свидетелями гибели короля, но они, казалось, были готов выбежать за дверь, если возникнет необходимость.
Рагнорак вернулся к Мидасу. Он был ни судьей, ни палачом, а всего лишь проводником, поддерживающим баланс сил вселенной, готовый наградить короля судьбой, которую тот заслужил. Рагнорак отпустил руку и смотрел, как Мидас зло выругался и крикнул стражникам выполнить его приказ, продолжая подпрыгивать, как сумасшедший. С каждым ударом камни под его ногами рассыпались все больше, и вдруг – полностью исчезли. Открылась яма. В глубине горели оранжевые языки пламени, которые Рагнорак считал расплавленной лавой у ядра земли, но знал, что жители земли воспринимали ее как пламя ада. Конечно, не помешает, чтобы у людей оставался страх перед подземным миром.
