Текст книги "Рулевой"

Автор книги: Билл Болдуин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

У него оставался один-единственный шанс. Каждый тик казался вечностью.

– Оба аппарата, – крикнул он. – Пли! Катер подпрыгнул – две большие торпеды вырвались из торпедных аппаратов и устремились вперед.

– Пошли торпеды, лейтенант! – доложил Барбюс.

– Перезарядить! – приказал Брим, отворачивая катер вправо как раз вовремя, чтобы избежать целой серии смертоносных разрывов. По обе стороны от рубки взвыли механизмы перезарядки, извлекшие торпеды из контейнеров и уложившие их в трубы аппаратов. Еще через тик длиной в вечность два щелчка подтвердили, что перезарядка завершена.

– К пуску готовы, – объявил Барбюс.

– Оба аппарата товьсь! Пли! – крикнул Брим. Катер снова подпрыгнул.

– Пошли торпеды.

Теперь уже по ним палило все, что могло стрелять на этом крейсере.

– Приготовься включать главный ход, Ник, – скомандовал Брим. – Уже готов, Вилф, – заверил его медведь. Брим еще раз смерил взглядом стремительно сокращающееся расстояние до крейсера. Еще один тик… пора!

– Врубай! – крикнул он.

Кристалл главного хода ожил как раз в то мгновение, когда две первые торпеды ударили в цель – они разорвались точно в середине корпуса, превратив часть его в огненный шар. Теперь Е607 несся с ускорением, которое может сообщить только главный ход.

– Мы врежемся в него! – визжал Амхерст. Спустя миллитик в остатки того, что только что было средней частью крейсера, ударила вторая пара торпед, и огромный корабль развалился надвое, словно гнилой арбуз. Мачта с КА'ППА-антенной медленно сложилась пополам и вдруг ракетой унеслась куда-то в сторону. Передняя часть корпуса завалилась на левый борт, отодвинувшись от кормы.

Брим правил точно на разлом – катер находился слишком близко, и у него просто не оставалось другого выбора. Чудовищная взрывная волна едва не перевернула катер, но они уже миновали остатки крейсера. В памяти Брима запечатлелись вспоротые взрывами отсеки корабля, разорванные пополам галереи, огонь и облака обломков. Что-то тяжелое ударило по рубке, прочертив глубокую борозду на палубе и вскрыв пустой торпедный отсек, как кожуру спелой каомбы. На мгновение кристалл вышел из-под контроля – по корпусу катера словно ударил с размаху исполинский молот, – потом начал действовать гэндомов эффект, и спустя еще несколько мгновений они уже летели в гиперпространстве. Когда Брим оглянулся, останки огромного крейсера превратились на неповрежденных гиперэкранах заднего обзора в пару светящихся песчинок, а под их ногами успокаивающе грохотал кристалл главного хода. Генераторы на покореженных фермах смолкли.

– Со стороны, наверное, казалось, что мы взорвались вместе с крейсером, – все еще дрожащим от возбуждения голосом выпалил Теада. – Мы перешли в гиперпространство, даже еще не миновав обломки!

– Несомненно, – согласился Урсис. – Вот только то, на что мы там напоролись, едва не прикончило наш кристалл. – Он хмуро уставился в свои приборы и почесал в затылке. – Десять тысяч С, не больше, – если, конечно, вы не хотите попасть в смещенное время.

Брим зябко передернул плечами. Все хорошо представляли себе последствия смещенного времени. Сам он давно уже решил для себя, что любая смерть лучше этого.

– Но хоть десять тысяч мы сможем поддерживать? – спросил он.

– Надеюсь, что сможем, – ответил медведь.

– Тогда давай, – сказал Брим. – Лучше уж небольшая гиперскорость, чем никакая.

– Как прикажешь, Вилф Анзор, – кивнул медведь, и неровный грохот кристалла усилился.

Брим наспех окинул взглядом интерьер рубки. С учетом того, как на протяжении последних нескольких метациклов обращались с катером и его оборудованием, все оказалось в относительно приличном состоянии. Краем глаза он увидел, как Марго сняла шлем – рядом с ней мгновенно оказался Барбюс. Она подняла на Брима усталые, покрасневшие глаза – усталость и напряжение почти до неузнаваемости исказили ее лицо.

– Я… я все видела, Брим, – произнесла она дрожащим голосом. – Я видела тебя. Ничего удивительного, что о тебе столько говорят.

– Это только отчаяние, – улыбнулся в ответ Брим. – Я не могу сделать ничего, пока меня не прижмет как следует.

– О, Брим. – Марго с трудом улыбнулась. – Ты невыносим. – Она еще раз сонно улыбнулась, потом закрыла глаза и уронила голову на плечо.

Барбюс расшнуровал ее скафандр и осторожно пощупал пульс.

– Она просто спит, лейтенант, – заверил он Брима, подмигнув. – Сдается мне, наша операция подходит к завершению.

– Подожди, мы еще не доставили леди на поджидающий ее корабль, – возразил Брим. – Впрочем, не думаю, что нам придется долго ждать этого, учитывая ту скорость, с которой мы улепетывали оттуда. – Он повернулся к Амхерсту. – Все в порядке, старпом, – спокойным голосом сказал он. – Как вы и хотели, мы направляемся домой. Вы бы сходили почиститься, а потом принимайте командование.

* * *

Встреча с кораблем, который должен был забрать Марго, произошла спустя несколько метациклов после того, как Е607 на десяти тысячах С вырвался за границы Лиги. На этот раз их ждал не легко вооруженный разведчик. Вместо этого на том, что осталось от передних гиперэкранов, показалась массивная туша тяжелого крейсера, подающего всеми возможными средствами сигнал немедленно подойти и пристыковаться.

После того как Брим сбавил скорость, подвалил к борту крейсера и пришвартовался, на израненную палубу катера опустился и присосался к их шлюзовой камере трап. А еще через несколько мгновений карескриец остался в рубке катера наедине с Марго – все остальные нырнули в шлюзовую камеру следом за Урсисом, крепко придерживающим Амхерста за локоть.

Брим подключил бортовые системы катера к энергетической сети крейсера, потом, выбрался из пилотского кресла, склонился над спящей Марго и осторожно положил руку ей на плечо.

Она медленно открыла глаза… моргнула… и протянула к нему руки. Брим заключил ее в объятия.

– Как я мечтал обнять тебя! – прошептал он; сердце билось как безумное.

– И я тоже мечтала о тебе, Вилф, – произнесла она едва слышно. – Это помогало мне держаться там, когда становилось совсем тяжело. – Она вздрогнула. – Я ведь не нажала на «сброс», о котором мы говорили тогда, на «Влиятельном». Не могла, и все.

Брим почувствовал, как его охватывает возбуждение.

– Я тоже, – сказал он со страстностью, какой и не подозревал в себе. Губы их соприкоснулись, и на одно головокружительное мгновение война исчезла куда-то – только Марго, ее губы, ее дыхание, ее руки, ее безумные влажные губы, и…

Кто-то стучался в задние гиперэкраны. Брим очнулся и увидел Барбюса, склонившегося к иллюминатору. За его спиной к изуродованному катеру направлялась группа офицеров во главе с Амхерстом; все были одеты в элегантные боевые скафандры, наверняка ни разу не видевшие боя.

– К нам гости, Марго, – предупредил он. Еще мгновение она не разжимала объятий, потом уронила руки.

– Я хочу, чтобы ты обнимал меня еще, Вилф, – прошептала она, не сводя с него глаз. Не знаю, когда и как, но

 
В прощанье лишь одно мне утешеньем служит:
Возможность встречи где-нибудь средь звезд.
 

– Ничего, не в последний раз, – выдавил из себя Брим. Строчки Лацерты продолжали звучать у него в голове. Шлюзовая камера зашипела, наполняясь воздухом. Брим неуверенно поднялся на ноги; сердце продолжало колотиться.

– Мы встретимся, – прошептала Марго, когда он помог ей подняться из кресла. В рубку уже входили люди, оглядываясь по сторонам так, словно валявшиеся на палубе обломки сейчас порвут их новенькие скафандры.

– Принцесса Эффервик? – с почтительным поклоном спросил некто с крылышками коммандера на рукаве, начисто игнорируя Брима – словно тот был частью судового оборудования. Офицер был невысок ростом, и под шлемом его, красовались возмутительно аккуратные усики.

– С вашего позволения, лейтенант Эффервик, коммандер, – поправила его Марго и снова повернулась к Бриму. – Мне придется остаться на некоторое время на Авалоне, Вилф. Если фортуне будет угодно, мы встретимся там. А если нет – то на Гиммасе. – Она дотронулась до его руки, потом потянулась за шлемом. – Я обязана тебе на всю оставшуюся жизнь, – прошептала она. Меньше чем через цикл она ушла в сопровождении трех офицеров с крейсера.

Оставшийся офицер положил руку на плечо Амхерсту и окинул взглядом опаленную и искореженную палубу.

– Похоже, эвакуация прошла не слишком легко, а, Пувис? – спросил он, снимая шлем. Он был высок и строен, чего не мог скрыть даже боевой скафандр. Как и у Амхерста, лицо его отличалось длинным патрицианским носом, близко посаженными внимательными глазами и идеально ухоженными усами.

Амхерст слегка зарделся.

– А… н-нет. Не очень… легко, дядя Шелгар, – пробормотал он, умоляюще глядя на Брима.

– Мы выполнили задание, коммандер, – вмешался Брим. – Это, наверное, главное.

– Да, вы доставили принцессу обратно, – кивнул Шелгар, – чем предотвратили скандал вселенского масштаба. – Он рассмеялся. – Ничего, больше ей ничего такого не позволят. Могу вам сообщить: на этот раз ее окончательно перевели на Авалон. Еще бы, когда император узнал, что она учудила, он пришел в ярость. Мягко говоря.

– Она ведь наследница титула Эффервиков, верно? – заметил Амхерст. – Так сказать, наследная принцесса, хотя они и не используют там этого наименования. – Он нахмурился. – Как это она получила такое задание?

– Чертовски пробивная юная особа, – усмехнулся Шелгар. – Говорят, она всегда добивается всего, чего хочет. И насколько я понял, она справилась со своим заданием блестяще… Сами понимаете, это совершенно секретно. – Он еще раз внимательно осмотрел останки катера, задержавшись взглядом на почерневшем отверстии, где раньше находился 60-миллиираловый разлагатель Теады. – Впрочем, – продолжал он, назидательно подняв вверх указательный палец, – мне некогда торчать на этом… гхм… мостике, сплетничая о принцессе. У меня имеются распоряжения на твой счет, Пувис, и насчет этого катера… точнее, того, что от него осталось.

– Да, сэр? – спросил Амхерст.

– Во-первых, – объявил Шелгар, – тебе приказано перейти на крейсер – приказ твоего отца, само собой. Он хочет лично присутствовать при твоем награждении.

– Да, ясно, – ответил Амхерст; глаза его в первый раз с начала операции приобрели осмысленное выражение. – У меня здесь почти никаких вещей… Если вы разрешите передать управление Бриму… моему рулевому… я пойду соберусь… я мигом.

Шелгар кивнул и подождал, пока тот скроется в коридоре, потом повернулся к Бриму.

– Значит, это вы и есть тот рулевой-карескриец, – произнес он, сложив руки на груди и улыбаясь.

– Да, сэр, – неуверенно ответил Брим. – Регула Коллингсвуд отзывается о вас очень высоко, лейтенант, – сказал Шелгар. – Насколько я понимаю, фактически операцию провели вы?

– Ну… какую-то ее часть… – замялся Брим. – Я не буду задавать вопросов, способных поставить вас в неловкое положение, Брим, – заверил его Шелгар, правда, с иронической улыбкой. – Насколько я знаю своего милого племянничка, вряд ли можно заблуждаться насчет его роли в выполнении этого задания. – Он подмигнул. – Поэтому я даже не собираюсь читать ту версию событий, что напечатают в «Бюллетене». – Он усмехнулся. – Ладно, хватит об этом. Меня тошнит от политики… и к тому же нам нужно спешить. Надеюсь, что в, той своей части, что касается вас, приказ вам понравится: они хотят, чтобы вы по возможности быстрее пригнали этот обломок на Авалон, – Вы сказали, Авалон, сэр? – переспросил Брим, сердце которого неожиданно подскочило.

– Вы должны доставить то, что осталось от этого катера, в Центр технической разведки, Брим. Вам проще будет вернуться к себе на «Свирепый» оттуда. Кстати, эту же информацию я сообщу и ее высочеству, принцессе Эффервик. Насколько я могу судить, это несколько смягчит шок от ее нового назначения.

Брим почувствовал, что краснеет.

– Б-благодарю вас, сэр, – промямлил он. – Но разве не быстрее будет довести катер у вас на буксире? Мы еле-еле развиваем десять тысяч С.

– Для вас, конечно, быстрее, – с улыбкой согласился Шелгар. – Но нас эта развалина, болтающаяся за кормой, наверняка задержит. Император желает, чтобы принцессу Эффервик доставили к нему на ковер «безотлагательно», – а это означает, что мы почти весь путь до Авалона будем идти на форсаже.

– Так точно, сэр, – вздохнул Брим. – Ничего, переживете, и она тоже, – заверил его Шелгар. – И если говорить о приказах – чего мы делать не будем, – текст вашего уже загружается в ваш компьютер, так что детали прочитаете там сами. – Он усмехнулся. – Да, кстати, Регула просила передать вам вот это. – Он достал из кармана маленькую жестяную коробочку и протянул ее Бриму. – Так случилось, что у меня в столе залежалась одна… была когда-то моей, теперь будет вашей. Можете примерить на свой скафандр хоть сейчас.

Брим нахмурился и открыл коробочку. Сердце его застыло.

– Мои поздравления, – сказал Шелгар. – Судя по тому, что мне известно, вы заслужили это, лейтенант, – не младший лейтенант, лейтенант Брим, – Он рассмеялся. – Приказ об этом мы тоже уже переслали. Перечитывайте на здоровье, если заскучаете в пути. – Он похлопал лишившегося дара речи Брима по плечу. В рубке снова показался Амхерст. – Ну что, готов, Пувис? – спросил Шелуар, надевая шлем.

– Абсолютно готов, дядя, – ответил Амхерст и повернулся к Бриму. – Уж постарайся поберечь этот катер и без меня, ладно, Брим?

– Постараюсь, старпом, – осклабился Брим. – Не сомневаюсь, – согласился Шелгар, подталкивая Амхерста к шлюзу. Шагнув в пюк, он оглянулся и подмигнул Бриму. – Так я передам о вашем новом задании – ну, том, о котором мы говорили. И еще раз поздравляю.

Еще через несколько циклов швартовочные лучи, связывавшие их с крейсером, мигнули и исчезли, и огромный корабль, набирая ход, скрылся в направлении Авалона, оставив за собою только слабое зеленоватое свечение возмущенного пространства. Из шлюзовой камеры в рубку, снимая шлемы, ввалились остатки отряда со «Свирепого», и Брим не смог сдержать улыбки при виде этих знакомых лиц. Впрочем, вся компания, не теряя времени, наперебой принялась поздравлять Брима с повышением в звании. Урсис с Барбюсом вытащили неизвестно откуда – уж не из космической же пустоты! – огромные бутылки логийского вина, и вскоре основным звуком в рубке сделался веселый звон бокалов, причем Бриму пришлось выпить по полному стакану с каждым из присутствующих. Выпить по-содескийски: переворачивая опустошенный бокал вверх дном после каждого тоста. Однако и без вина его переполняло счастье. Он летит на Авалон – к Марго! Даже повышение в звании бледнело перед этим!

* * *

Команде со «Свирепого» потребовалось почти двадцать суток стандартного времени, чтобы дотащить израненный катер в родной космос, однако в конце концов в нескольких по чистой случайности оставшихся целыми гиперэкранах засияли знакомые созвездия, означавшие: они летят в самом сердце Галактики. И вот уже светят ярким золотым маяком три звезды Астериоса, а чуть позже засияли в поле зрения пять зелено-голубых миров: Протей – мир науки, Мелия – торговли, Ариэль – связи. Гелий – судоходства и, наконец, планета-столица, Авалон – центр империи, простирающейся за пределы Галактики…

Согласно полученному заданию, Брим направил катер к Протею, снизил скорость, вернувшись в обычное пространство, обогнул космический бакен Весна-204 и завел свое судно на посадку в военном секторе научной планеты. Под ними проплывали три круглых комплекса зданий и лабораторий, известных в империи как место, откуда вышла половина (если не более) всех мало-мальски значимых изобретений военного характера за последнюю сотню лет.

Брим вел катер в нижнем эшелоне оживленного транспортного потока, а Теада готовил бортовые системы к посадке на сушу. Брим чуть убавил мощность грубых – но, как показал опыт, безотказных – генераторов Кляппера – Хисса, и на его дисплее показалось лицо военного диспетчера, сообщившего им курс посадки.

– Всем по местам; к приземлению приготовиться! – скомандовал Теада в микрофон.

Под топот занимающей свои места швартовочной команды и завывание сигнальных ревунов Брим положил катер на левый борт и начал пологое снижение к одной из длинных бектоновых труб искусственных гравиподушек (обыкновенно используемых вместо воды при посадке на сушу). Катер шел по прямой, не отклоняясь ни на миллиирал. Брим ухмыльнулся. Да, это вам не Гиммас-Хефдон – тут не было ветра!

* * *

Точно над зеленым проблесковым маяком Альфа он в последний раз убавил мощность генераторов, включил триммеры, поддерживая достаточную для устойчивости скорость, нацелив нос на огни у начала трубы. Е607 плавно заскользил над трубой, теряя высоту; откуда-то сбоку вынырнула и полетела рядом с ними их, тень. Когда скорость упала, а гравитационное поле трубы надежно захватило их. Бри м поставил генераторы на холостой ход и отвернул от трубы, ведя катер на одних гравитормозах.

На приборной панели переливались огни переключающихся на наземные источники систем, когда он, сделав еще поворот, наконец остановил катер над специальным гравибассейном у военного терминала – под восторженные вопли своего усталого экипажа. Первый и последний боевой рейд Е607 завершился.

– Вам депеша, лейтенант Брим, – неожиданно окликнул его с пульта связи Барбюс; голос его был едва слышен в грохоте башмаков бросившейся на палубу по целым трем трапам, орды техников.

– Что там? – бросил Брим через плечо, выключая последние бортовые системы.

– Кажется, что-то личное, сэр, – крикнул Барбюс. – С вашего позволения, лейтенант, я переведу к вам на дисплей.

– Ясно, – откликнулся Брим, включая у себя на пульте дисплей связи. На нем сразу же высветился текст:

Вилф – мне придется представлять доминион на этой годилльской вечеринке. Надеюсь, мы увидимся там? Полагаю, Адмиралтейство не даст тебе возможности уклониться от присутствия на приеме (увы и ax!).

– Марго.

Стоило Бриму прочитать несколько первых слов, как сердце его отчаянно забилось. Потом он нахмурился, «Годилльская вечеринка»? «Адмиралтейство»? Он обернулся как раз в то мгновение, когда Урсис отключил бортовую гравитацию – и чуть не выпал из кресла. Тяжело дыша, он усилием воли справился с отчаянно протестующим желудком, после чего все же нашел силы обрушиться на Барбюса.

– Ты уверен, что принял сообщение полностью? Бессмыслица какая-то…

– Которое именно? – невозмутимо спросил Барбюс.

Шум генераторов стих, отчего разговаривать стало заметно легче.

– Ты переключил на мой дисплей только одно! – крикнул Брим – немного слишком громко для такой маленькой рубки.

Все как один оглянулись на него, отчего он снова вспыхнул.

– И все же, какое из них, лейтенант? – снова спросил Барбюс.

Брим стиснул зубы.

– Личное! То, что от Марго, – сдался он.

– О! – поднял бровь Барбюс. – Это, значит, второе, лейтенант. Первое, должно быть, не прошло.

– С ума сойти, – буркнул Брим.

– Переключаю снова, – сообщил Барбюс.

Брим снова плюхнулся в кресло, ощущая на спине дюжину пар глаз.

– Спасибо, – ответил он, потирая шею. Потом, подумав, резко развернулся в кресле. Восемь техников выжидательно смотрели через его плечо, на дисплей. – А вам что нужно! – взорвался он, и те торопливо занялись своими делами. В рубке воцарилась неожиданная тишина. Потом на дисплей выплыли строки первого сообщения.

Кому, л-ту Вилфу А. Бриму, И.Ф.@Протей. 991 Е

От. Лорда Авиньона Б. Вайрода@Адмиралтейство/Авалон.

Лейтенант Брим, Вы приглашены на званый вечер у Его Высочества Кронпринца Онрада, устраиваемый в честь Высокочтимого Маркграфа Годилльского.

Сегодня вечером, 19.00

Лордглен-Хаус

Большой Космический бульвар

Авалон

Указом Его Императорского Величества Грейффина IV, Великого Галактического Императора, Принца Звездного Скопления Реггио, Законного Хранителя Небес.

(форма одежды парадная)

Л-ту Брйму (лично). Прибыть на рейсовом челноке Р-37 в Имперский Космопорт, Авалон, Машина будет ожидать вас у арки Квентиана. Парадный мундир – на месте, в Лордглене.

Э. К. Хиос, личн. секретарь лорда Вайрода.

Ну что ж, в этом уже есть хоть какой-то смысл. Правда, карескрийца – да на званый вечер при дворе? Он рассмеялся. Наверняка дело рук Марго. Ну, раз это цена за то, чтобы ее увидеть, – пусть! С тем, что могла выставить против него Лига, он уже встречался. Вряд ли авалонский высший свет окажется страшнее!

Чуть позже, сидя в трамвае, идущем от посадочных площадок к терминалу, Брим поделился с товарищами новостью о приглашении.

– Лордглен-Хаус? – не поверил своим ушам Теада. – Вселенная, Брим, да это один из самых шикарных дворцов для приемов. Как это ты ухитрился оторвать приглашение туда, пока мы будем торчать в армейской гостинице?

– Связи в высших сферах, – отшутился Брим, чувствуя, что снова, начинает краснеть. – И потом, это все равно ненадолго – транспорт на Гиммас вылетает завтра вечером.

Урсис рассмеялся и хлопнул Брима по плечу.

– Сдается мне, у тебя и в самом деле есть влиятельные друзья, Вилф Анзор, но, возможно, не те, что ты думаешь. – Он улыбнулся. – Хотелось бы мне знать, кто на самом деле покровительствует тебе.

* * *

Брим уже не в первый раз попадал в Имперский Космопорт Авалона, однако и сейчас его архитектура Произвела на него не меньшее впечатление. Ничего подобного, наверное, не существовало во всей Галактике: необъятные своды, парящие в сотнях иралов над бесчисленными пандусами и эскалаторами, висячими садами и разноцветными бассейнами. В залах космопорта даже плавали настоящие облака. Одним словом, достойный символ цивилизации, задумавшей и построившей его. Сооружение, подавляющее размерами, – равно как и сообщество миров и звезд, соединявшихся через него.

Подъезжая на движущемся тротуаре к арке Квентиана – одному из парадных входов в космопорт, – Брим шарил взглядом по стоянкам транспорта перед ней, гадая, что его ждет. Автобус? Фургон? Из уличного потока к арке свернул длинный черный лимузин и под «ахи» и «охи» восхищенной толпы замер перед выходом. Брим не без интереса следил за тем, как из глайдера появился шофер в ливрее – экипаж прибыл за какой-то чертовски важной персоной (или, хихикнул он про себя, за прилетевшим в отпуск медведем). Потом продолжал искать взглядом предназначенную ему машину.

– Лейтенант Брим? – окликнул его чей-то голос.

Брим повернулся и, к удивлению своему, обнаружил, что голос принадлежит тому самому шоферу в светло-серой ливрее – низкорослому и абсолютно лысому (точнее, лысой была та часть его головы, что виднелась из-под остроконечной шапки).

– Это я, – неуверенно ответил он. Шифер махнул рукой в сторону сияющего чистотой, хромом и великолепием лимузина, слегка напоминавшего изготовившееся к нападению чудище из глубин морских.

– Ваш экипаж в Лордглен-Хаус, лейтенант, – торжественно объявил шофер, шевельнув аккуратными усиками.

Брим почувствовал, как брови его недоуменно ползут вверх.

– Вы хотите сказать, это за мной? Шофер рассмеялся.

– По крайней мере до Лордглена, – кивнул он, – Вы уверены, что это не Я должен отвезти ВАС туда? – пошутил Брим, шагая вслед за ним к величественному экипажу. – На вид эта штука достаточно велика, чтобы ей требовался рулевой.

– Только в часы пик, лейтенант, – хитро улыбнулся в ответ шофер, открывая перед Бримом дверцу. – В это время суток я, пожалуй, и сам управлюсь. – Он, не говоря больше ни слова, забрался на водительское место за отделанной красным деревом перегородкой, и длинная машина, урча генератором, скользнула от космопорта.

Собственно город Авалон раскинулся меж парков и садов на берегу большого озера – скорее даже внутреннего моря – Мерсина. Имперский Космопорт располагался на искусственном острове и соединялся с берегом широким виадуком, названным в честь Августа Чакари Палидана, капитана первого звездолета, облетевшего всю Галактику.

Стрелой пронесясь по виадуку, они свернули на трехполосный бульвар Верекера и продолжали свое движение уже параллельно берегу. Брим посмотрел в окно – сквозь листву живописно искривленных деревьев килгал продолжала мелькать серебряная гладь озера. Шофер вел машину в плотном потоке движения с легкостью, говорящей о великолепной выучке; Брим откинулся на кожаные подушки, наслаждаясь непривычной ему роскошью.

Они пронеслись мимо прохладного тенистого парка с высокими сверкающими фонтанами, вокруг которых резвилась детвора. Брим только сейчас сообразил, как же давно ему не приходилось видеть детей, и невесело покачал головой. Должно быть, с тех пор, как он попал на Гиммас-Хефдон. Война и дети плохо вяжутся друг с другом, подумал он.

По мере приближения к городскому центру движение становилось все оживленнее. Любопытно, но им все чаще встречались несущиеся в обоих направлениях такие же длинные лимузины, на борту у многих из которых красовались посольские гербы. Одна особенно длинная машина с гербом Светлой Триады из Эль обогнала их по соседней полосе, чуть притормозив перед скоплением машин впереди. На крыше ее вспыхнула мигалка, отбрасывая на соседние машины сполохи красного, белого и оранжевого света, и сверкающий лимузин вновь набрал ход и вскоре скрылся из виду; замешкавшиеся машины шарахались от него во все стороны.

Справа от них мелькнул и пропал Монумент Дестерро – гигантская спираль удерживаемого силовыми полями пламени, воздвигнутая в ознаменование открытия Холодного Квадрата Эдрингтона – средоточия гравитационных течений, куда со всех сторон Галактики стекаются космические обломки и бесценные артефакты, созданные за миллионы лет космических полетов. Мекка бесчисленных туристов в мирное время, монумент сейчас был окружен сотнями курсантов и Синих Курток со всей империи. Брим улыбнулся Он и сам бывал здесь, и не раз.

Спустя несколько циклов они уже неслись по рубиновой арке моста, пересекающего Большой Актитовый канал, оба въезда на который украшались хрустальными изваяниями воинов, по замыслу скульптора уставившихся в одну и ту же точку небесной сферы. Брим вспомнил, как экскурсовод показывал им на три других моста, с равными интервалами пересекающих канал, – такие же хрустальные статуи смотрели все в ту же точку созвездие Актит. Слева от моста мелькнули серебряные и золотые шпили огромного дворца Марва, вокруг центральной башни вилась побегом спиральная дорожка. Сама старая королева Адриана жила здесь когда-то до того дня, когда Она отправилась на своем маленьком «Дураксе III» открывать Порт-Грассмер на дальнем конце Элата. Это место было знакомо любому пилоту Имперского Флота – почти святыня.

Они миновали знаменитый авалонский Кимбер-Кастл, где Каго Я-Холл сочинил «Торжественную Вселенную» и прочие бессмертные опусы на ту же тему. Позже здесь жила и Дальго Хилди, хотя к тому времени, когда она перебралась на Авалон, ее творческая карьера уже подошла к концу. Благородное древнее здание было окружено паутиной лесов, и строители ремонтировали его фасад из нержавеющей стали.

По всему историческому району Бердмор Брим видел следы строительных работ. Новые здания росли почти в каждом квартале. Старые дома ремонтировались – почти весь город был в лесах и антигравитационных кранах. Добрый знак, решил Брим. Авалон начинает оправляться от военного шока и смотрит в будущее – первые признаки грядущей победы.

Он поудобнее устроился на сиденье и глубоко вздохнул. Мощно урча генератором, повинуясь малейшему движению умелого водителя, лимузин несся все дальше. На тротуарах, как всегда, было полно народа, только теперь в толпе гораздо чаще мелькали военные мундиры.

Когда они проезжали просторную Придворную площадь с ее прославленным трехстолпным гравифонтаном посреди бассейна из оникса, справа на мгновение мелькнул дворец императора, возвышающийся над прилизанным парком. Перед Хантингдонскими воротами по обыкновению была пробка (даже самые опытные водители Авалона считали это место недюжинным испытанием их способностей). Однако их лимузин даже не притормозил, и дворец почти мгновенно заслонил приземистый кристалл библиотеки Эсториала, где за две сотни лет до рождения Брима Хубина Копп впервые провозгласила Корстинский Манифест. В библиотеке имелся особый отдел поэзии, куда Брим давно уже пообещал себе завалиться. Увы, как всегда, не в этот приезд!

Наконец лимузин Брима свернул на длинный, обрамленный парками Большой Космический бульвар и сбавил ход. Спустя несколько мгновений машина плавно притормозила на полукруглой дорожке у величественного нефритового портика одного из крыльев Лордглен-Хауса. Время было не позднее, так что на просторной стоянке не виднелось еще ни одной машины, однако Брим мог себе представить, что здесь будет твориться чуть позже, когда начнут съезжаться гости.

Дворецкий в белых перчатках и ярко-красной ливрее поклонился и распахнул перед ним дверцу.

– Лейтенант Брим, сэр? Сюда, пожалуйста, – произнес он с улыбкой, немного смягчавшей холодную торжественность ритуала. Брим пробормотал «спасибо» в стеклянную перегородку, отделявшую салон от водительского места, и последовал за дворецким в дом через высокую, в два этажа, парадную дверь. Цокая ботинками по идеально ровному обсидиановому полу, они пересекли просторный входной вестибюль. Над их головами сияла тысячей полированных граней золотая с хрусталем, люстра, а в дальнем конце вестибюля поднимались на богато украшенный балкон две витые алебастровые лестницы, между которыми виднелись створки дверей главного входа, отделанных полированной слоновой костью.

Дворецкий и следовавший за ним Брим поднялись по левой лестнице и, пройдя небольшую золотую арку, оказались в коротком коридоре, сводчатый потолок которого украшала потемневшая от времени роспись на аллегорические темы. В левой стене коридора обнаружилась дверь в лифт, на котором они поднялись на пятый этаж, где Бриму вручили золотой ключ от небольшой, но роскошно обставленной комнаты. Даже на взгляд непрофессионала, которым заслуженно считал себя Брим, стоимость артефактов, украшавших одну эту комнату, вряд ли уступала стоимости большого боевого звездолета.

– Добро пожаловать в Лордглен-Хаус, лейтенант, – возгласил дворецкий, отдергивая тяжелые шторы. – Лорд Вайрод поручил мне проследить за тем, чтобы все ваши пожелания были исполнены должным образом. Полная парадная форма ожидает вас в шкафу; все необходимые удобства – на обычном месте вон за той дверью. – Он поклонился. – В случае, если вы обнаружите, что я забыл что-либо, вам достаточно только позвонить. Мое имя Кеплер – в любой момент я к вашим услугам. – С этими словами он еще раз поклонился и вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой двустворчатую дверь.

Брим, качая головой, окинул взглядом окружавшую его роскошь: Да, это вам не нищая Карескрия! Он подошел к окну – за ним виднелся парк из аккуратно подстриженных цветущих деревьев пантон, яркие плоды которых казались звездами незнакомой Галактики. Сходство усиливалось темными камнями, которыми были вымощены дорожки. В центре парка вздымался к небу высокий фонтан. На мгновение Брим зажмурился: такая роскошь полностью превосходила его понимание. Он пожал плечами – какое дело ему до этого? Единственное, что важно, – это Марго. Как только она появится, все остальное перестанет для него существовать.