Текст книги "Наёмники"

Автор книги: Билл Болдуин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

– Все башни запитаны, капитан, – доложил главный канонир. – Параметры плазмы по максимуму.

– Отлично, – кивнул Брим. – Можешь включать разлагатели.

Брим прислушался к привычной уже перекличке расчетов, приводящих главный калибр крейсера в боевую готовность. По обе стороны от мостика орудийные башни развернулись в боевое положение, покачивая стволами разлагателей – ни дать ни взять разминающий мускулы перед поединком атлет.

– Главный калибр проверку систем завершил, – невозмутимо доложил Миша.

Брим кивнул, вглядываясь в черноту космоса за скоплением астероидов. Где-то там должны были находиться Молдинг и четыре его крейсера – по крайней мере так он надеялся. Довернув «Звездный огонь» чуть вправо, он отметил про себя, что маневренность корабля на малых скоростях улучшилась – спасибо Тору и его людям, передавшим по КА'ППА-связи схемы усовершенствования рулевых систем. Надо особо отметить это по возвращении… Если они вернутся.

На мониторе тем временем старшина Ковальски из башни «А» поглаживал казенник разлагателя так, словно это было живое существо. За спиной Брима застыл за пультом управления торпедными аппаратами Утрилло.

– Обломки корабля по левому борту, капитан, – доложила Труссо.

13 Заказ 176 – Понял, – ответил Брим; он и сам уже заметил их. Даже с дистанции в два или три кленета огромный исковерканный остов «Зонги» впечатлял. Обшивка одного борта была полностью сорвана, обнажив галереи палуб, зияющие чернотой салоны и оплавленное месиво в том месте, где находились ходовые кристаллы. При других обстоятельствах Брим разглядел бы древнюю диковину попристальнее. Однако на малой скорости вполне реальна была угроза нападения вражеских катеров-невидимок, так что сейчас ему было не до экзотики.

– Кто дежурит на детекторе Н-лучей? – спросил он.

– Самые лучшие, шкипер, – ответила Труссо. – Я отрядила туда Роя Ханта – сразу, как мы сбросили скорость до световой.

Брим кивнул.

– Хант и правда лучший, – согласился он, не сводя глаз с далекого скопления.

Очень скоро они приблизятся к цели настолько, что смогут разглядеть массивный корпус «Королевы Элидеан» на гравитационном рейде облачников. Если все идет согласно плану, старый линкор должен охранять подходы к форту практически в одиночку.

– Переводить гиперэкраны в боевой режим, капитан? – спросил Брима появившийся на мониторе Роулингс, ведавший оптоэлектроникой.

– Затеняй, Матт, – кивнул Брим.

Мгновением спустя гиперэкраны заметно потемнели: теперь в бою они будут автоматически темнеть и проясняться, защищая глаза звезд олетчиков от вспышек орудийного огня.

Неожиданно «Звездный огонь» потянуло в сторону и вверх относительно форта. Брим покрепче взялся за штурвал и бросил взгляд на правые гиперэкраны: за ними мерцал силовой луч, тянувшийся из расположенной по соседству космической дыры. Его гравитонный поток воздействовал на крейсер примерно как боковой ветер – на древние летательные аппараты. Поэтому Брим лишний раз проверил показания приборов – менее удачный момент потерять управление надо было еще поискать.

Переключив монитор внутренней связи на лазарет, он увидел, как Эстерналь и ее команда подключают к источникам энергии медицинские автоматы и распечатывают упаковки радиационных повязок для раненых; в том, что без потерь не обойтись, никто не сомневался. На мгновение мысли его вернулись к Авалону. Одобряют ли оставшиеся там люди отвагу Имперских звездолетчиков, которых он сейчас поведет в бой? Способны ли они вообще оценить ту жертву, которую они сейчас принесут? Он мрачно фыркнул. Несомненно, ими будут восхищаться, а вот сопереживать им – вряд ли. Чтобы по-настоящему сопереживать этим людям, идущим на почти верную смерть, надо находиться здесь, в содрогающемся от попаданий корабле. Надо ощутить страх собственными потрохами, зная, что в любое мгновение тебя может разметать на элементарные частицы, а может убить медленной, мучительной смертью, и будешь глядеть, как сочится из пробитого скафандра и тут же застывает ледяными кристаллами твоя кровь. Немногие из жителей Авалона пережили тот ад, который называется космическим боем. Вот для чего существуют «Звездные огни», Вилфы Бримы, Нади Труссо или Утрилло Барбюсы: для того, чтобы обычным людям никогда не пришлось пережить такое. И потому обычные люди никогда не смогут не то что одобрить, но даже понять ту особую породу людей, которую зовут общим словом «военные».

Теперь гравитационный «боковой ветер» от силового луча превратился в серьезную помеху. Корабль отчаянно рыскал в гравитационных завихрениях. Брим стиснул зубы и боролся с управлением – обстановка требовала от него всех его навыков. В обычных обстоятельствах он просто включил бы ходовые генераторы на полную мощность, вырвав корабль из полосы завихрений. Увы, сопутствующую этому волну освобожденной энергии мгновенно засекли бы станции предупреждения космического форта, тем более что она распространялась бы почти под прямым углом к гравитационному течению. И уж это никак не напоминало бы какую-нибудь из древних флювийских посудин.

Чем дальше, тем сильнее становились завихрения. Прикусив губу, Брим пытался удержать крейсер на курсе, не увеличивая при этом скорость. Теперь понятно, почему облачники выбрали для своей крепости именно это место! Черт возьми, да сюда почти невозможно пройти, кроме как с самого конца астероидного скопления, хорошо прикрытого артиллерией. Все на мостике, затаив дыхание, следили за тем, как корабль, содрогаясь, прорывается сквозь невидимые глазу завихрения. Труссо нервно покашливала, а где-то за его спиной слышался тревожный шепот. Он мгновенно совладал с охватившим его раздражением. Все его люди – испытанные годами звездолетчики. Сам Вут не смог бы усомниться в их храбрости.

Но на протяжении тысячелетий звездолеты строились в расчете на то, что запас мощности всегда поможет кораблю справиться с подобной ситуацией – кто бы мог подумать, что эта рутинная операция потребует скрытности? Все, что оставалось делать Бриму, – это бороться, стиснув зубы, и надеяться на то, что остальным трем рулевым тоже удастся прорваться сквозь бурю.

Тем временем расстояние до цели сокращалось. Брим уже мог разглядеть, что «Королева Элидеан» угрожающе высветила Имперские Кометы на боковых плоскостях мостика. Это могло означать только одно: их засекли. С другой стороны, по ним еще не стреляли; значит, предатели еще не знали, кто к ним приближается.

– Страна, – окликнул Брим, – очень скоро нам потребуется все, на что способны наши генераторы. Медведица на экране монитора согласно кивнула.

– Я передам шефу, – ответила она.

На этот раз никаких возражений из машинных отделений не последовало. Низкий рокот больших плазмогенераторов шефа Баранева начал медленно нарастать. Пока избыточная мощность просто сбрасывалась в космос через антипомпажные жалюзи – расточительно, но, когда она понадобится «Звездному огню», ждать будет некогда.

А потом гравитационный поток разом кончился. Когда индикаторы на пульте у Брима сменили цвет с красного на зеленый, на мостике послышались вздохи облегчения. Брим позволил себе оглянуться. Все три других корабля сохраняли строй – каким-то образом им тоже удалось прорваться через гравитационный поток. Что ж, теперь наступала самая трудная часть операции…

– Они до сих пор не знают точно, собираемся мы атаковать в присутствии «Королевы Элидеан» или нет, – негромко сказал Брим Труссо. – А против батарей самого форта у нас вообще только одно оружие: внезапность. Так что чем скорее мы приступим к делу, тем лучше.

Он посмотрел на Улфиласа Мишу. Серые глаза того смотрели так, словно готовы были просверлить взглядом отверстия в пультах управления огнем.

– Снимайте разлагатели с предохранителей, лейтенант, – скомандовал он, чувствуя, как учащается его дыхание. – Пора.

– Разлагатели сняты с предохранителей, капитан.

– Проверка, – буркнул Брим, косясь на начинавшиеся светиться от едва сдерживаемой чудовищной энергии дула разлагателей.

– «Королева» на предельной дистанции стрельбы, – чуть напряженным голосом доложил Миша.

– Они берут нас на прицел? – спросил Брим.

– Берут, сэр, – кивнул Миша. – И батареи форта тоже изготовились к стрельбе. Да вы, должно быть, и сами видите лучи их лазерных прицелов.

Брим кивнул.

– Отлично, Миша, – сказал он.

Выражаясь словами содескийской пословицы, сало уже было на сковородке. Он щелкнул переключателем, связываясь с Барбюсом.

– Шеф, для тебя не составит труда дать торпедный залп по старой «Королеве», если потребуется? – спросил он.

– Какой труд, кэп? – отвечал старшина. – Все восемь пусковых установок уже заряжены и запитаны.

– Я имел в виду – стрелять в Имперский корабль, – пояснил Брим.

Барбюс мотнул головой.

– Спасибо, что спросили, кэп, – сказал он. – Почитай, всякая Синяя Куртка любит этот старый линкор, а я чем хуже? Да только, кэп, коль вы дадите такой приказ, мой долг выполнять его, покуда я жив. – Он нахмурился. – И потом, сэр, – добавил он, – старую «Королеву» все равно как захватили в плен… то есть я хочу сказать, КМГС – это все равно что облачники, разве что в нашей форме.

Брим невесело усмехнулся.

– Если они откроют по нам огонь, шеф, – сказал он, – я поведу «Огонь» на форт как можно ближе к ним, и мы ударим по ним торпедами – как мы делали уже на старом добром «Свирепом». Выдай им по полной, идет?

– Идет, кэп, – уверенно отвечал ему старшина.

Других слов и не требовалось.

Брим обернулся в кресле, чтобы посмотреть на мостик. Рядом с ним в последний раз проверяла показания приборов Труссо. Орудийные расчеты уже начали свою перекличку: «Прицел восемь-девять; дистанция девять-девять-один и уменьшается; энергия на два-двадцать семь…»

Брим кивнул собственным мыслям. К этому времени Молдинг уже должен был выйти на исходные позиции – если он не хочет, конечно, пропустить весь спектакль. Сняв предохранитель с кнопки, которая передавала сигнал к атаке трем другим судам его группы, он повернулся к Труссо.

– Начинаем через три цикла, – скомандовал он и задраил шлем своего боевого скафандра.

Маленькая старпом серьезно кивнула и включила громкоговорители внутренней связи.

– Всем расчетам задраить скафандры и приготовиться к атаке через три цикла, – объявила она, опуская забрало собственного шлема.

По мостику прокатилась почти осязаемая волна облегчения: раз уж подана команда задраить скафандры, значит, начинаются настоящие дела. Брим услышал, как Барбюс успокаивает двоих новичков из торпедного расчета:

– Спокойно, парни, – голос его из-под шлема чуть отдавал металлом, – спокойно. У нас еще впереди важные дела, так справиться с ними будет легче, коль скафандр подогнан по росту…

Чуть ближе поправляли прицелы разлагателей Миша и его боевые расчеты; Страна Заффтрак колдовала над своим пультом, освещавшим весь мостик мигающим светом индикаторов. А впереди уже надвигался на гиперэкраны зловещий форт облачников, уродливый прыщ на мерцающем поле астероидного скопления, ощетинившийся КА'ППА-антеннами и мощными разлагателями. Вокруг него соткалась шевелящаяся паутина лазерных прицельных лучей. И над всем этим гротескным сооружением висела махина «Королевы Элидеан». КМГСовский экипаж развернул старый линкор бортом к нападавшим – теперь атаковать форт можно было, только разделавшись сначала с ним. И на расстоянии кленета от «Королевы» висели в космосе шесть имперских эсминцев боевого охранения. Если приспешники Амхерста действительно собирались защищать форт облачников, имперские корабли могли стать серьезной помехой, подвергавшей атакующих угрозе при каждом заходе на цель.

На глазах Брима сеть прицельных лучей становилась все гуще. «Подключаются батареи меньшего калибра», – подумал он, представив себе, как ряды облачников в черном за постами управления огнем торопливо готовят свои орудия к ближнему бою.

– Огонь по моей команде, – предупредил Миша башенные расчеты.

Брим заметил, как тихо стало на мостике перед атакой.

– Тытьгребаным облачникам сегодня достанется по первое число, – громко заметил один из канониров. Брим знал его – тот был тяжело ранен при попадании в «Звездный огонь», так что имел собственные счеты с врагом.

– Разговорчики в башне «Ц»!.. – свирепо прошипел Миша. Брим почувствовал, как кровь ускорила бег по его жилам, – с ним всегда так случалось перед боем. Он был готов. Впрочем, облачники и их клевреты из КМГС – тоже.

– Всем расчетам приготовиться к предельному ускорению через десять тиков, – объявила Труссо. – Девять…

Брим навел нос «Звездного огня» на то место форта, где по данным содескийской разведки, располагался его энергетический центр, и положил руки на клавиши управления.

– Пять… четыре… три…

Полностью открыв жалюзи сброса, Брим подал на генераторы всю доступную энергию. Лучи индикаторов сменили цвет на красный и запульсировали, предупреждая об опасной перегрузке. Облачники не могли не заметить этого, но теперь это было уже не важно.

– Два… один… ПОШЕЛ!

Одновременно с командой Труссо Брим закрыл жалюзи, и «Звездный огонь» рванулся вперед, словно хищник на жертву. Левые гиперэкраны осветились выхлопами двух идущих рядом судов; правые – третьего. Выдерживая боевой строй, все четыре крейсера с чудовищной скоростью устремились в атаку. Вот они уже пронеслись мимо первого имперского эсминца боевого охранения… мимо второго… Брим не заметил со стороны их явно застигнутых врасплох экипажей никакой ответной реакции. Однако когда их маленькая эскадрилья миновала третий эсминец, тот уже успел перевести свои разлагатели в боевое положение и начал разворачиваться, готовясь к стрельбе. Открыть огонь он не успел, но это не значило, что так будет и при следующем заходе.

Когда они сблизились с четвертым эсминцем до расстояния в четыреста кленетов, КМГСовцы уже взяли их на прицел. Но тут стало ясно, что предатели в Имперских мундирах скованы собственными правилами – огня они так и не открыли. А может, подумал Брим, им вообще запрещено стрелять до тех пор, пока потенциальный противник первым не откроет огонь по форту? Как бы отвечая на этот вопрос, пятый и шестой эсминцы тоже скрылись за кормой, так и не открыв огня. Брим едва не кричал от радости. Ему дали возможность сделать по меньшей мере один заход на цель. Правда, подозревал он, после ситуация может серьезно измениться!

А потом между ним и целью осталась только старая «Королева». В сравнении с эсминцами она казалась настоящей горой, ощетинившейся такими же 406-миллиираловыми разлагателями, какие стояли на «Огнях». И уж эти-то КМГСовцы были готовы. Восемь огромных башен – по четыре орудия в каждом – синхронно поворачивались вслед за Бримом и его ведомыми, словно цепи управления орудий и их целей были замкнуты уже не менее метацикла. До сих пор Бриму только однажды доводилось смотреть прямо в дула Имперских разлагателей – тогда он был пленником на борту корабля облачников. И в тот раз разлагатели старого «Свирепого» целились в него в попытке спасти его жизнь. Он сильно сомневался, что КМГСовцами движут такие же благие побуждения.

Они с чудовищной скоростью пронеслись мимо бушприта старого линкора; Бриму даже показалось, что он успел увидеть застывшие фигуры за гиперэкранами. И наконец между ними и фортом не осталось больше ничего, кроме космической пустоты.

– Огонь! – скомандовал Миша, перекрикивая грохот генераторов.

Все двенадцать огромных 406-миллиираловых разлагателей «Звездного огня» разом выплюнули раскаленную плазму. Корабль содрогнулся от отдачи, словно от удара исполинского молота. Передние гиперэкраны померкли, а вспышка, казалось, поглотила всю Вселенную. Когда экраны прояснились снова, сделалось ясно, что остальные три крейсера дали залп одновременно с ними, целясь примерно в ту же точку. Четыре огромные пробоины зияли на поверхности форта в, районе его энергетического центра, и огни радиационных пожаров рвались из них наружу, напоминая Бриму вулканические извержения, которые ему довелось видеть как-то на Толланде-32.

– Отличная стрельба, – похвалил Брим канониров, задирая нос «Звездного огня» с тем, чтобы пройти в нескольких иралах от бронированной обшивки форта. Но огромные разлагатели облачников уже вели их крейсер, так что ему пришлось продолжать заваливать корабль на спину, выпрямив его только тогда, когда их траектория сделалась почти перпендикулярной плоскости форта. Форт открыл огонь почти немедленно; мощные разрывы швыряли тяжелый крейсер как щепку. Однако Брим продолжал подъем, постепенно заваливая корабль на правый борт; Мак-Альда со своим «Звездным гневом» повторял все его маневры. Одновременно с этим Маккензи и Дауд завалили свои машины в левый вираж, перекрестив с ними траектории. Облачники стреляли наугад: их канониры хороши только тогда, когда мишени ведут себя предсказуемо.

Брим с Мак-Альдой совершили полную мертвую петлю, соединившись на выходе из нее с парой Маккензи и Дауд а, и четыре крейсера в идеальном строю снова устремились на цель с другой стороны – по чистой случайности прямо наперерез шестерке Имперских эсминцев. Должно быть, вид четырех стремительных «Звездных», идущих на них в тесном строю, потряс КМГСовских канониров настолько, что они открыли беспорядочный огонь, даже не целясь.

– Вот это другое дело, – буркнул Брим сквозь зубы. – Огонь по жукидам, ребята. Они стреляли первыми! – Каждый из четырех «Звездных» немедленно выбрал себе по мишени и с убийственной точностью – сказались долгие метациклы учебных и боевых стрельб – влепил по залпу точно в неприятельский борт. Имперские эсминцы – достаточно мощные боевые суда, но крейсеру они не противники, особенно если этот крейсер вооружен разлагателями подобающего линкору калибра. Даже близких недолетов хватало, чтобы вспороть их тонкую обшивку от носа до кормы. Первые четыре эсминца просто исчезли, оставив после себя на удивление мало обломков. Остальные два без оглядки, не сделав ни выстрела, рванули в открытый космос.

Брим прикусил губу. Маленькие кораблики были вовсе не безобидны. Конечно, размерами и главным калибром они уступали крейсеру, но вот торпеды на них были точно такие же. А торпеда – оружие очень и очень мощное. Поступай он согласно инструкциям, после первого захода он прошел бы по прямой и только потом начал бы разворачивать свои корабли для новой атаки. А это сделало бы их легкой мишенью для шести торпедных залпов. Грамотно прицелившись, КМГСовские торпедисты могли бы уничтожить все четыре его корабля еще на первом заходе. Он раздраженно тряхнул головой. КМГС…

Поворачивая вправо для второго захода, он смотрел, как канониры готовят свои разлагатели к новому залпу. Башня «Е» оказалась быстрее остальных, а когда он переключил свой монитор на внутреннюю камеру, ее расчет уже завершил проверку систем и огромные орудия были готовы к бою. Еще через несколько мгновений все шесть башен доложили о готовности открыть огонь.

Далекий форт еще пылал радиационными пожарами в тех местах, куда попали разлагатели «Звездных». И тут на глазах у Брима вышла в первую атаку на цель четверка Молдинга. Они заходили с того направления, откуда их с самого начала ждал противник: вдоль оси астероидного скопления. Но теперь все батареи форта были направлены вслед эскадрилье Брима, находившейся вне радиуса их стрельбы! И прежде чем мощные разлагатели облачников успели развернуться к новой угрозе, сорок восемь 406-х уже нанесли свой удар. Теперь пожарами была охвачена уже почти четверть изломанной поверхности форта.

Впрочем, несмотря на впечатляющий вид разрушений, трудно было сказать, насколько серьезный ущерб нанесли форту крейсера при первой атаке. Радиационные пожары легко распространяются, но легко и гасятся Н-излучением, тем же самым, которое помогает обнаруживать корабли-невидимки. Именно этим, как подозревал Брим, и занимались сейчас облачники внутри форта: сдерживанием пожаров в надежде создать у противника впечатление, что разрушения больше, чем они есть на самом деле. Почему-то он не сомневался в том, что им еще предстоит нанести решающий удар…

А потом корабли Молдинга вышли из зоны обстрела, и настало время вновь заходить в атаку. На этот раз форт палил по ним из всего имеющегося в распоряжении оружия, так что взгляды всех были прикованы к «Королеве». Присоединится ли она к огню? Ее огромные башни поворачивались следом за четверкой «Звездных» Брима. Единственным средством защиты было для них теперь маневрировать в попытке затруднить вражеским канонирам прицеливание.

Впрочем, это же маневрирование мешало прицелиться и своим канонирам. Поэтому рано или поздно кораблям пришлось бы прекратить рысканье, дав возможность работать орудийным расчетам ИДК. В конце концов, именно для этого они здесь и находились. И конечно, облачники и их марионетки из КМГС прекрасно понимали это.

В тот самый момент, когда Брим перевернул корабль через борт и нацелил его на форт, старая «Королева Элидеан» – величественный символ гордой Империи – открыла огонь. Первый же залп разбил правый понтон Мак-Альды и отшвырнул его «Звездный гнев» на тысячу иралов вбок. Для ведомого Брима бой, а возможно, и война закончились.

Карескриец немедленно дал «Звездному ужасу» и «Звездному духу» команду продолжать рысканье и положил «Звездный огонь» в крутой левый вираж.

– Готовься, шеф! – яростно крикнул он в микрофон. – Опять нам с тобой работа. С этим бардаком пора кончать!

– Я готов, кэп, – отозвался Барбюс. – Прям как на старине «Свирепом»!

Брим мрачно ухмыльнулся и принялся бросать корабль из стороны в сторону, приближая его к точке пуска торпед. В этом заходе все зависело только от них двоих – его и Барбюса.

– Миша! – рявкнул Брим. – Я хочу, чтобы твои разлагатели били по «Королеве», как только те опомнятся. Постарайся попасть в мостик. Держи этих жукидов ослепленными. Ясно?

– Ясно, капитан, – ответил тот. Почти сразу же мощные разлагатели «Звездного огня» открыли беглый огонь, превратив пространство вокруг набирающего скорость крейсера в ослепительный ад – и продырявив бронированный борт линкора дюжиной попаданий, каждое из которых запросто испарило бы корабль поменьше.

«Королева» отвечала редкими залпами. Канониры из КМГС пытались бить наверняка; Брим полагался на это… собственно, это могло и спасти еще его операцию. Вверх… вниз… вираж… скольжение на борт… вверх… Рывки корабля делались все резче. Он вел его прямо на пылающие пробоины, отметившие последние попадания его разлагателей, и надеялся на то, что «миролюбивые» канониры КМГС не будут стрелять в одну точку дважды.

«Королева»… гордая и прекрасная. Брим любил этот корабль. Да что он: каждый, кто любил Флот, любил его!

– Наружные створки открыты, – доложил Барбюс. Брим смахнул горькие слезы и покосился на приборную панель. Восемь индикаторов сменили цвет с красного на мигающий зеленый.

– Наружные створки открыты, – подтвердил он. Как раз в это мгновение один из залпов «Огня» поразил крыло мостика «Королевы», горящие обломки которого полетели во все стороны. Что ж, это проучит угнавших ее жукидов, подумал Брим. Может быть, это даже заставит их выйти из боя.

– Не сбавляй огня, Миша! – крикнул он и тут же едва не вылетел из своего кресла, когда близкий разрыв тряхнул крейсер, на мгновение вырубив системы его внутренней гравитации. На мостике послышались крики от боли и неожиданности. Труссо повернулась к Бриму – глаза ее сделались большими как блюдца. Почти сразу же на экране появилось лицо Ридвича с пульта контроля повреждений. Длинное, узкое лицо его оставалось совершенно невозмутимым.

– Серьезных повреждений нет, капитан, – доложил он таким тоном, словно речь шла о простом засоре канализации.

– Внутренние створки открыты, – доложил Барбюс, и мигавшие до того зеленые огоньки на пульте загорелись ровным зеленым светом.

Брим бросил взгляд на Барбюса: рослый старшина согнулся над своим пультом, лихорадочно вглядываясь в мелькавшие на дисплеях строчки информации.

– Так держать, кэп, – бросил он, не отрываясь от дисплеев.

– Есть так держать, – отозвался Брим. «Звездный огонь» прорвался теперь сквозь чудовищный перекрестный огонь разлагателей линкора и форта, а все, что он мог сделать сейчас, – это стиснуть зубы, удерживать курс – и ждать…

– Торпеды на боевом взводе, – доложил Барбюс. Новый близкий разрыв подбросил нос крейсера вверх. Отчаянным усилием Брим удержал корабль на курсе.

– Так держать, шкипер…

– Есть так держать…

Казалось, «Королева Элидеан» заполнила все передние гиперэкраны. «Шеф! – подумал Брим. – Уж не собираешься же ты идти на таран?»

– Напряжение на пусковые системы, – доложил старшина. – Держите машину ровнее, кэп…

Перекрестный огонь сделался теперь таким ожесточенным, что при всем своем умении Бриму удавалось удерживать корабль лишь на слабом подобии прямого курса. Конечно, система стабилизации огня выправит часть погрешностей, но…

– Десять, – напряженным голосом объявил Барбюс. – Девять… восемь… семь…

Теперь уже казалось, будто они прорывались через один сплошной взрыв. Только благосклонность Вута могла провести их сквозь такое море огня.

НУ ДАВАЙ ЖЕ, БАРБЮС!

– Четыре… три… два… один… Торпеды пошли, кэп! В то же мгновение восемь темных смертоносных игл, оставляя за собой полосы алого света, вырвались из-под мостика «Звездного огня» и устремились к линкору. Брим немедленно задрал нос корабля и на полном форсаже начал уводить его из-под огня. Но он опоздал на долю тика. Корабль содрогнулся от киля до клотика, и с ужасающим грохотом вся передняя часть правого понтона «Звездного огня», включая башню «А», исчезла. Взрыв, должно быть, снес и КА'ППА-антенну, поскольку экран сразу же погас. Оставляя за собой клочки оплавленной брони, корабль встал на дыбы и дернулся вправо, словно раненая карендарская ездовая ящерица. Корпус крейсера жалобно стонал от перенапряжения, а генераторы угрожающе визжали в ответ на попытки Брима вернуть контроль над израненной машиной.

А потом, совершенно неожиданно, их снова швырнуло в сторону от курса – на этот раз еще более чудовищным взрывом. Казалось, вся Вселенная вспыхнула яростным огнем новорожденной звезды…

– Пресвятой Вут и его борода! – вскричал кто-то. – Вы только посмотрите на «Королеву»!

Мостик вдруг огласился криками тревоги… и неприкрытого испуга.

– Вселенная! – воскликнула Труссо, глядя на гиперэкраны заднего обзора. – Где она? «Королева»… она просто исчезла!

Бриму было некогда смотреть, что происходит с «Королевой». «Звездный огонь» и сам был поврежден. Он положил крейсер сначала на левый борт, потом на правый, проверяя, слушается ли он руля. За кораблем тянулся шлейф радиации, он норовил свернуть вправо, но руля все же слушался и еще мог драться.

– Потеряна одна башня, – будничным голосом доложил Ридвич, пост которого располагался совсем рядом с поврежденной зоной. На заднем плане виднелись два кока в аварийных скафандрах; они лихорадочно разбирали груду обломков, придавившую к палубе канонира из расчета погибшей башни. Тот был еще жив, и слабые стоны его разносились по внутренней связи. На палубе распластались еще две безжизненные фигуры. Одна лежала ничком, и кровь, вытекая из разбитого шлема, тут же замерзала бурыми кристаллами. Пока Брим следил за происходящим на экране своего монитора, в поле зрения показалась бригада санитаров.

– Стой! – крикнул кокам один из санитаров. – Не трогайте его! – Он склонился над стонущей, наполовину погребенной фигурой и быстро приготовил к действию агрегат, позволяющий быстро и безопасно вскрыть поврежденный скафандр.

– Сколько пострадавших? – спросил Брим, пытаясь разглядеть среди разрывов два других своих корабля.

– Трое погибших, шестеро раненых, – отвечал Ридвич. – И, разумеется, весь расчет башни «А».

– Займитесь ими, – бросил Брим, выбрасывая это из головы и переключаясь на решение более актуальных задач: воссоединению с ведомыми и главной – выведению форта из строя.

И снова космос вокруг них расцвел сполохами разрывов. Возможно, КМГС и исчез с поля боя, но облачники никуда не делись, и огонь из форта сделался еще ожесточеннее.

Мишины канониры дали по форту еще один залп с максимальной дистанции, а Брим все не мог найти ведомых. В самом центре заполненного людьми мостика он вдруг почувствовал себя ужасно одиноко. Вот такая она – война, подумалось ему. Когда за спинкой твоего кресла то и дело маячит смерть, чертовски легко чувствовать себя одиноким.

Они вышли из зоны обстрела вражеских батарей, и огонь стих. Наконец-то показались и пристроились к ним «Звездный ужас» и «Звездный дух». Только тут Брим позволил себе перевести дух и оглянуться… и тут же поперхнулся от неожиданности. Даже на расстоянии то, что осталось от старого линкора, потрясало. Барбюс, возможно, был самым умелым торпедистом во всей известной Вселенной – все восемь выпущенных им торпед поразили «Королеву» в самые уязвимые места. Некогда величественный корпус от носа до кормы превратился в огромный радиационный пожар – наглядное свидетельство того, что по меньшей мере одна из торпед взорвалась в машинном отделении. Ужас ледяным пауком пробежался по спине Брима. «Королеву Элидеан» погубили не столько сами торпеды, сколько трусость и предательство. Он до боли прикусил губу. Как говаривал Урсис:

«Жизнь далеко не обязательно справедлива; она просто идет себе и идет». Где-то вдалеке расцвели новые яркие разрывы – это завершили свой второй заход на форт крейсеры Молдинга. И вдруг на черном бархате космоса вспыхнули два ярких шара радиационного огня. Брим задохнулся, стиснув зубы. Это означало, что два «Звездных» разом погибли, пораженные вражескими разлагателями, и, судя по размерам огненных шаров, выживших при взрыве не было.

– Оуэн, – скомандовал Брим. – Срочно связь с Молдингом… или тем, кто сейчас командует у них.

– Есть, капитан, – откликнулся Моррис. После нескольких мучительно долгих тиков ожидания на экране появилось изображение всклокоченного Молдинга.

– Плохо дело, Вилф, старина, – прохрипел он. – Ты, наверное, и сам видел, что только что случилось со «Звездным стрижом» и «Звездным герцогом».

– Видел, – мрачно кивнул Брим. – Спасшиеся?

– Вряд ли.

– Мы повредили его, – ответил Молдинг. – Но он далек еще от того, чтобы ставить на нем крест, – я полагаю, это ты тоже видел.

– Такое трудно не заметить, – согласился Брим. – Мы потеряли Мак-Альду, хотя ему, возможно, еще удастся дойти до дому.

– Как ты считаешь, Вилф? – с кривой улыбкой спросил его Молдинг. – Кто скиснет первым: форт от радиационных пожаров, или мы прежде потеряем все свои корабли?

– Пятьдесят на пятьдесят, – ответил Брим. – Единственное, что я знаю наверняка, – это то, что у нас пока есть еще шанс, так что попытаемся его использовать. – Он задумался, потом кивнул. – Слушай, Тоби, вот что мы сейчас сделаем…