Текст книги "Наёмники"

Автор книги: Билл Болдуин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Билл Болдуин
Наёмники

Глава 1. Бромвич, 52009

Коммандер Имперского Флота Вилф Брим еще раз вгляделся в каскад разноцветных цифр, мелькавших на всех четырех экранах его капитанского поста, потом перевел взгляд на хронометр.

– Пора, старший, – произнес он, обращаясь к лейтенанту Наде Труссо, сидевшей рядом с ним за пультом второго рулевого. – Продуем-ка трубы.

– Есть, капитан, – отозвалась Труссо, легким движением указательного пальца включая интерком. – Приготовиться к старту. Швартовым командам по местам стоять!

Мостик сразу же наполнился шумом, неизменно, сопутствующим близкому старту: грохотом сапог, шипением герметизирующихся люков, неразборчивым бормотанием тридцати предстартовых проверок разом. С трудом сдерживая возбуждение, Брим поудобнее устроился в кресле. Палуба под его ногами завибрировала: шесть новых гравигенераторов восемьсот семьдесят шестой модели взревели в длинных обтекателях по обе стороны основного корпуса. И сквозь их ровное гудение он скорее ощущал, чем действительно слышал высокие нотки рулевых двигателей, послушно врубавшихся по одному по мере того как сидевшая за его спиной старший инженер Страна Заффтрак опробовала свое хозяйство. Об этом можно не беспокоиться. У содескийцев любая техника работает как часы.

Глухой удар и металлический лязг возвестили о том, что отошел трап; теперь уже каждому на борту, хотел он этого или нет, никуда не деться, как отправиться на ходовые испытания.

– Экипажу приготовиться к переходу на бортовую гравитацию, – объявила Труссо по бортовой связи.

Женщина тридцати с небольшим лет, выходец из провинций Лампсена, она отличалась смеющимися глазами, невысоким ростом, но спокойная уверенность ее действий обратила на себя внимание еще в тот день, когда она отрапортовала о прибытии на новое место службы – всего через день после того, как сам Брим принял под свое командование еще не достроенный корабль. Поскольку до официальной приемки корабля им предстояло еще справиться с сотнями мелких – а иногда и не очень – проблем, ее постоянная готовность помочь была весьма кстати. И потом, по-своему, она была очень даже привлекательна.

Брим еще раз вгляделся в водопад информации на своих мониторах, потом судорожно сглотнул и кивнул мохнатой физиономии Заффтрак на экране.

– Переключай, Страна, – вполголоса скомандовал он.

Содескийка подмигнула, провела изящной шестипалой лапой по пульту управления гравитацией, и все шестнадцать индикаторов разом сменили цвет с красного на синий. Желудок Брима судорожно сжался, и он с трудом справился с приступом тошноты – за двадцать девять лет, что он провел в космосе, он так и не привык до конца к смене естественной гравитации на искусственную, особенно если она происходила резко.

Когда глаза его вновь обрели способность видеть, он переключил один из своих дисплеев на прямую связь с постом швартового мастера – его купол виднелся на краю гравибассейна, в двадцати пяти иралах ниже палубы «Звездного огня».

– Отдать резервные швартовы, мастер Скирри! – приказал он.

– Есть отдать резервные швартовы, – откликнулся бородатый Скирри на экране. Помимо бороды, лицо его отличалось узким ртом, острым носом и пронзительными, не умеющими смеяться глазами стрелка-снайпера. В Шеррингтоне не было швартового мастера лучше него.

Сквозь гиперэкраны – обычно прозрачные кристаллы окон мостика, имитирующие изображение при движении на сверхсветовых скоростях, – Брим видел, как гаснут один за другим зеленые лучи силовых пучков. Через десяток тиков корабль удерживался на месте только четырьмя лучами, исходившими из углов гравибассейна.

Погода за бортом тем временем понемногу улучшалась. Вообще-то город Бромвич (равно как и все северное полушарие Родора) отличался суровой, капризной зимней погодой. Но сейчас воздух был чист и прозрачен, открывая великолепный вид на заснеженную вершину Гламмариана. Брим бросил взгляд на длинный нос корабля, окруженный обтекаемыми понтонами, из которых торчала вперед почти на семьдесят пять иралов пара 406-миллиираловых разлагателей. Эти чертовски мощные орудия изначально проектировались исключительно для установки на самые крупные линкоры, однако последние достижения в области техники позволили смонтировать дюжину таких и на скоростных крейсерах вроде «Звездного огня». Странный, неустойчивый мир, воцарившийся в Галактике, напомнил Бриму зимний день за бортом – светло, но ни намека на тепло. Даже сейчас, пока он сидел в своем капитанском кресле, старый враг сооружал по всей галактике новые космические форты. Война готова была разразиться в любой момент, а в условиях, когда от Имперского Флота осталась лишь тень его былой мощи, только «Звездный огонь» и его близнецы могли обещать хоть какую-то, пусть призрачную, но надежду…

На мостике воцарилась тишина; все посты были уже готовы к старту, все пульты включены.

– Корабль готов, – с улыбкой доложила Труссо. – Экипаж занял места, предстартовые проверки закончены. Все в норме…

– Отличная работа, Надя, – улыбнулся ей в ответ Брим и положил правую руку на панель связи. – Бромвич, – передал он. – Военный борт Ка-пять-ноль-пять-четыре просит разрешение на выход из гравибассейна.

– Ка-пять-ноль-пять-четыре, вас понял. Выход из гравибассейна разрешаю.

– Ка-пять-ноль-пять-четыре, вас понял, выполняю, – откликнулся Брим. – Мастер Скирри, приготовьтесь отдать швартовы! – Он окинул взглядом носовые и кормовые гиперэкраны – все чисто. Ветер задувал с правого борта, с носа. Ничего особенно сложного, но немного осторожности никогда не мешало… Прищурившись, он подождал, пока ветер ослабнет. – Отдать левые швартовы!

– Есть отдать левые швартовы, – отозвался бородатый швартовый мастер со своего поста.

Боковой ветер означал, что Бриму придется подать корабль чуть вперед, до предела выбрав кормовой силовой луч, одновременно стараясь уклониться чуть влево. Он прикоснулся к пульту управления двигателями, и пальцы его ощутили тепло двух лучей управления – по одному на три бортовых гравигенератора. Поглаживая правый луч так осторожно, что тот почти не изменил окраску, он добавил энергии правым генераторам – чуть-чуть, ровно настолько, чтобы они едва сдвинули корабль с места.

– Отдать носовой швартов! – рявкнул он.

– Есть отдать носовой швартов, капитан! – откликнулся Скирри.

Палуба «Звездного огня» завибрировала чуть сильнее в ответ на усилившийся рык адмиралтейских А-876; на одном из соседних пультов задребезжала чашка кф'кесса.

– Убрать посуду! – вполголоса зарычал Брим.

– Есть, капитан! – послышался чей-то перепуганный голос, и чашка мгновенно исчезла.

Брим внимательно следил за силовыми лучами. Слишком большая нагрузка – и причальные генераторы не выдержат, освободив «Звездный огонь» и позволив ему врезаться в стоящий на соседнем гравибассейне эсминец. Немыслимо! Он покосился на дисплей кормового обзора – горизонт расплылся в дымке раскаленного воздуха из дюз, а полуденное солнце достало-таки лучами до дна гравибассейна, приглушив голубое сияние силового поля. Нос корабля начал отклоняться влево; единственный оставшийся швартовый луч посветлел от напряжения.

Очень скоро «Звездный огонь» развернулся градусов на десять, и купол Швартового поста скрылся за левым обтекателем. Брим чуть убавил тяги правым двигателям.

– Отдать кормовой швартов! – скомандовал он.

– Есть отдать швартов, капитан!

В то самое мгновение, когда погас последний силовой луч, Брим синхронно добавил тяги двигателям с обоих бортов. Словно поколебавшись мгновение, махина звездолета стронулась с гравибассейна и двинулась по каналу в открытое море, оставляя за собой на грязной воде непривычный тройной след.

– Бромвич, – передал Брим диспетчеру, – Ка-пять-ноль-пять-четыре просит распоряжений по рулежке.

– Ка-пять-ноль-пять-четыре, не тормозя, пересеките канал один-семь и задержитесь перед каналом шесть-пять.

– Ка-пять-ноль-пять-четыре, вас понял, – отозвался Брим и покосился налево. Тройка «Шеррингтонов» – ударных катеров модели Ф.7/30 – выруливала на старт в семнадцатый сектор, вздымая в бледно-голубое небо фонтаны пара и пены. Само собой, им придется салютовать «Звездному огню». – Готовы ответить на салют, лейтенант? – спросил Брим сидевшего за пультом связи Морриса.

– Так точно, капитан!

И тут же по его монитору КА'ППА-связи побежали старомодные иероглифы: «ДА ОСВЕЩАЮТ ЗВЕЗДЫ ВСЕ ВАШИ ПУТИ».

Брим поднял взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как с высокой КА'ППА-антенны «Звездного огня» срываются светящиеся круги ответного послания – в принципе оно разойдется по всей Галактике, но только эти три «эф-седьмых» будут знать, что эти слова адресованы им: «И ВАШИ ПУТИ, ЗВЕЗДНЫЕ СТРАННИКИ». Осторожно сместив вперед оба контрольных луча, он пересек их рулежную дорожку, потом сбавил ход и остановил корабль у шестьдесят пятого сигнального бакена, застывшего у самого кончика правого обтекателя «Звездного огня». Спустя несколько секунд грозные «эф-седьмые» в тесном строю пронеслись мимо их кормы, окатив гиперэкраны «Огня» каскадом пены и брызг. Еще мгновение – и они, разогнавшись на протяжении какого-то кленета, взмыли в небо.

Брим ухмыльнулся. Дерзкие нахалы эти молодые рулевые – он и сам был таким же двадцать пять лет назад, на родной Карескрии, особенно если ему казалось, будто его корабль быстрее. Они явно не слышали о фантастических разгонных способностях «Звездного огня»… пока еще не слышали. Он поудобнее устроился в кресле и прислушался к завершающей перекличке Труссо и Заффтрак.

– Транспондеры и опознавательный индикатор? – спрашивала Труссо.

– Включены, – отвечала Заффтрак.

– Блок остановки?

– Запитан.

– Сигнальные огни?

– Включены.

– Проверка машин?

– Завершена.

– Стабилизаторы?

– Включены.

– Гравитормоза?

– Передняя позиция.

– Установка стабилизаторов – обнули, пожалуйста, гравитационный градиент.

– Градиент нулевой.

– Курсовые индикаторы?

– Настроены и проверены.

– К старту готовы, капитан, – доложила Труссо.

– Отлично, Надя, – кивнул Брим и тут же сам воспользовался короткой паузой, чтобы лично проверить готовность основных систем. Он закончил это за секунду до того, как на связь вновь вышел наземный диспетчер.

– Ка-пять-ноль-пять-четыре, выруливайте на взлет и ждите команды, сектор один-семь, правый, – передал он. – Свяжитесь с центром управления. Привет.

– Выруливаю и жду команды, – подтвердил Брим. – Счастливо оставаться.

Он двинул корабль вперед, миновал цепочку пляшущих на волнах бакенов и снова затормозил, когда далеко впереди вспыхнул алый маяк. Потом свернул навстречу ветру и нацелил нос корабля точно в центр маленького кружка, спроецированного на лобовые гиперэкраны.

– Центр управления Бромвич, Ка-пять-ноль-пять-четыре к взлету готов…

– Ка-пять-ноль-пять-четыре, взлет разрешаю, – передал центр. – Ветер три-один-пять на два-семь, сила четыре-семь.

– Взлетаю, – доложил Брим и переключился на внутреннюю связь. – Всем постам приготовиться к взлету, – объявил он и оглянулся через плечо.

Заффтрак подняла левую руку большим пальцем вверх. «Звездный огонь» был готов.

За все годы управления звездолетами Брим так и не научился сдерживать острого, почти физического возбуждения перед стартом.

– Мне потребуется полный боевой форсаж. Страна, – предупредил он.

– Сто процентов боевого форсажа, – ответила Заффтрак.

– Рулевые готовы, – добавила Труссо. – Последний пункт предстартовой проверки.

Сделав глубокий вдох, Брим нажал на гравитормоза и осторожно сдвинул лучи управления вперед до тех пор, пока они не сменили цвет с фиолетового на синий, потом на зеленый… желтый… оранжевый… и, наконец, на кроваво-красный. Низкий рев гравигенераторов сменился закладывающим уши воем, отозвавшимся мелкой вибрацией всего корпуса «Звездного огня», а сам корабль словно оказался в центре чудовищного взрыва. Узкая полоса берега за кормой исчезла за сплошной стеной пара и ледяных осколков, выброшенных в небо на высоту никак не меньше целого кленета.

– Шесть огней, капитан, – доложила Заффтрак, с трудом перекрикивая рев двигателей. – Сто пятнадцать процентов тяги!

Брим окинул взглядом взлетную полосу – все чисто – и в последний раз покосился на приборы.

– Поехали! – крикнул он и отпустил тормоза. Корабль сразу же рванулся вперед – в отличие от многих поколений предшественников, которым, казалось, требовалась целая вечность на то, чтобы выйти на полную мощность. Всего через пару секунд «Звездный огонь» уже с чудовищной скоростью несся над водой, оставляя за собой огромный шлейф пены, и все продолжал набирать ход. Неимоверная энергия реакторов, похоже, почти не влияла на способность корабля чутко реагировать на все движения руля. Еще через несколько секунд нос крейсера слегка приподнялся, но снова опустился, когда скорость перевалила за 165 кленетов в метацикл. На скорости сто семьдесят кленетов Брим впервые вмешался в управление, не давая кораблю опустить нос, а после ста восьмидесяти увеличил угол атаки, перенеся центр тяжести на гравигенераторы, одновременно подправляя курс: ветер пытался снести их влево. И почти сразу же вслед за этим корабль оторвался от своей тени и начал набирать высоту над шерринггоновскими верфями, стремясь к абсолютной свободе родной стихии – глубокого космоса.

– Ка-пять-ноль-пять-четыре, набрал тысячу и продолжаю набирать высоту.

– Ка-пять-ноль-пять-четыре, поворот влево на пятнадцать и подъем на две тридцать, свяжитесь с диспетчером отлетов Синего сектора.

– Вас понял, поворачиваю на пятнадцать с подъемом на две тридцать, связь устанавливаю. Привет, – ответил Брим.

– Удачных испытаний, коммандер.

– Спасибо, Центр, удача нам не помешает. Направляя корабль в указанный сектор, Брим представил себе пятнадцать точно таких же крейсеров на стапелях внизу, в разной стадии постройки. Днем раньше он сам посетил три из них. Работы еще на пятнадцати были временно приостановлены в ожидании результата испытаний в космосе его, Брима, прототипа. Он тряхнул головой. На индикаторе курса загорелись новые цифры. Недостроенные корабли на гравибассейнах создавались на том, что точнее всего можно было охарактеризовать как голая вера: вера в то, что изначальный проект К.И.Ф. «Звездный огонь» оправдает ожидания, и еще в то, что неизбежные ошибки в нем удастся устранить быстро и не слишком дорогой ценой. Серьезные доработки флотилии из тридцати одного корабля означали бы финансовый крах Имперского Флота, и без того посаженного на голодный паек. И уж наверняка они привели бы к лишению кронпринца Онрада прав на наследование престола. Единственный сын Императора Грейффина IV, наследник Имперского трона в Авалоне, Онрад лично отдал распоряжение о постройке «Звездного огня» на исторической прошлогодней конференции в Дитясбурге на Содеске, после чего профинансировал из фондов на развитие науки создание еще тридцати прототипов. Все эти на первый взгляд безрассудные действия совершались Онрадом по одной-единственной причине: он действительно искренне верил в то, что война готова очень скоро поглотить так называемые цивилизованные доминионы Галактики – и это при нынешнем плачевном состоянии Имперского Флота, сохранившего лишь малую часть своего былого могущества.

Огонек на панели связи сменил цвет на зеленый – это Труссо установила связь с диспетчером отлетов Синего сектора.

– Ка-пять-ноль-пять-четыре, – доложил Брим. – Поднимаюсь с пятнадцати тысяч на две тридцать.

– Ка-пять-ноль-пять-четыре, – ответил диспетчер. – Вам разрешается выход по радиусу из Синего сектора. Имейте в виду, примерно в двадцати пяти кленетах у вас по носу группа судов идет с меньшей, чем у вас, скоростью. Свяжитесь с планетарным центром.

– Я Ка-пять-ноль-пять-четыре, вас понял. Счастливо оставаться.

– Удачных испытаний, коммандер.

– Спасибо, Синий. Постараемся не ударить в грязь лицом, – кивнул он.

Множество людей верили в «Звездный огонь» и в приказы Императора, давшие начало его строительству. Впрочем, подобная вера вообще отличала людей Империи. Начиная с 52000 года, когда расплывчатые Гаракские соглашения положили конец открытым военным действиям между Лигой Темных Звезд Негрола Трианского и обширной Галактической Империей Грейффина IV, влиятельная, но зловещая антивоенная организация сумела внедриться как в правительство Империи, так и в Адмиралтейство. Известная как Комитет Межгалактического Согласия (сокращенно – КМГС), она почти в открытую финансировалась Лигой, а возглавлял ее не кто иной, как бывший сослуживец Брима, коммодор Пувис Амхерст. Главной, хоть и скрытой целью КМГС был развал – изнутри – могучего Имперского Флота, едва не уничтожившего космическую армаду адмирала Кабула Анака. И все, разумеется, «во имя мира».

Увы, за без малого девять лет так называемого призрачного мира Амхерст и его КМГС весьма преуспели в выполнений этой задачи – а тем временем их хозяева из Лиги втайне поспешно восстанавливали свой изрядно потрепанный флот. А теперь они принялись еще и за свои тытьчертовы космические форты…

Брим прекрасно понимал, что смелый шаг Онрада неминуемо вызовет бурю возмущенных воплей со стороны КМГС, но принца это, похоже, не слишком волновало. Он оставался при твердом убеждении, что новые корабли составят минимально допустимый противовес врагу, жизненно необходимый для сохранения цивилизации. Он явно верил в то, что рано или поздно этот его шаг получит одобрение. И уж во всяком случае, каждый новый «Звездный» увеличивал шансы Империи на то, что она сможет пережить грядущую вторую фазу войны, а ее неизбежность была так же очевидна, как то, что гелий занимает в периодической таблице элементов следующее за водородом место.

Индикатор световой скорости на пульте у Брима показывал 0.86, когда он обошел тройку идущих почти вдвое медленнее «эф-седьмых», оставив их болтаться в оставленном «Огнем» вихре возмущенной гравитации. Он позволил себе улыбнуться при мысли о том замешательстве, которое царило у них на мостиках, когда «Огонь» обошел их как стоячих.

На пульте у него снова загорелся сигнал связи.

– Ка-пять-ноль-пять-четыре, продолжаю набор высоты и разгон, – доложил он на планету.

– Ка-пять-ноль-пять-четыре, вам разрешается выход на сверхсветовую. Задайте им перца, «Огонь»!

– Это будьте уверены, – ответил Брим. А потом на индикаторе световой скорости вспыхнула единица, и нормальный радиообмен прервался.

* * *

Шел уже четырнадцатый стандартный день испытаний «Звездного огня», по соображениям секретности проходивших на огромной – ныне заброшенной – базе Имперского Флота на Гиммас-Хефдоне. Гиммас был первым местом службы Брима по окончании Академии, когда он шестнадцать лет назад получил назначение на старый эсминец Т-класса «Свирепый» под командованием Регулы Коллингсвуд. Закрытая почти десять лет назад под предлогом борьбы КМГС за «экономию средств» огромная – почти на всей поверхности суши – база довольно быстро сдалась под воздействием агрессивной атмосферы планеты. Брим уже полцикла как установил связь с группой испытателей, когда корабль с грохотом вывалился из вечного слоя облаков над штормовым Гарнацким морем, но все равно не был готов к этому зрелищу оголенной замерзшей земли. Огромные, занимающие чуть не весь океан взлетные полосы, на первый взгляд, казалось, сохранились, однако пользоваться ими было невозможно из-за забивших их снега и льдин. Насколько хватал взгляд, все было мертво и неподвижно. Пустынная поверхность планеты нарушалась только исполинскими комплексами заброшенных портовых построек, имевших такой вид, словно и их сооружали в свое время из тех же снега и льда, что покрывали их теперь.

Когда они спустились ниже, Труссо обратила внимание Брима на зону больших, рассчитанных на линкоры гравибассейнов. Они почти скрылись под толстым сдоем льда, который, наверное, проник вниз до самых фидерных каналов. За ними следовали бескрайние кладбища кораблей; сотни и сотни заснеженных судов лежали на них неровными рядами. Некоторые из них, судя по виду их корпусов, безнадежно устарели. Но большинство явно были вполне годными к эксплуатации, более или менее современными судами, приговоренными к преждевременному списанию неугомонным КМГС – гражданами Империи, сумевшими нанести своему собственному флоту больше ущерба, чем все эскадры Негрола Трианского вместе взятые в разгар открытых военных действий.

Не прошло и половины метацикла, как они уже неслись над исполинскими конструкциями, служившими некогда центром военно-космической базы. Башни из стекла и металла были так высоки, что Брим испытал легкое головокружение, глядя на них с такого ракурса. По соседству с ними располагался парадный плац, на котором он получил когда-то свою первую награду из рук кронпринца Онрада – как раз перед тем, как его перевели на К.И.Ф. «Непокорный». Впрочем, с высоты тридцати тысяч иралов огромный плац казался не больше мизинца.

Широкие – и совершенно пустые – улицы расходились от центра подобно спицам чудовищно огромного, в несколько кленетов, колеса. Пространство между ними было занято нагромождением причудливых конструкций, рядами резервуаров, похожими на великанские грибы реакторными блоками и паутиной трамвайных путей. И все это было занесено толстым слоем снега – за исключением, пожалуй, реакторов; они выглядели чистыми и годными к работе. Окруженные высоченными энергопередающими башнями, увенчанные шпилями громоотводов, их защитные купола сияли как новенькие. Брим подумал про себя, что на поддержание их в таком состоянии потребовалось ненамного меньше энергии, чем ушло бы на поддержание в рабочем состоянии других, куда более важных систем базы. Впрочем, Адмиралтейство никогда не отличалось особенно стройной логикой – тем более в мирное время.

Несколько улиц возле самого берега были расчищены от снега; здесь у шести действующих гравибассейнов угнездились две небольшие группы зданий. Пять бассейнов были заняты. Пока Труссо отдавала последние распоряжения перед посадкой, Брим успел опознать два стремительных на вид эсминца В-класса: на предстоящих испытаниях они должны будут играть роль неприятеля. Большое транспортное судно цветов «Акро-Канны», гражданской компании с Содески, явно содержало в себе мастерские для настройки ходовых систем «Звездного огня». Завершали эту небольшую эскадру мощный спасательный буксир и еще один небольшой транспорт на двух соседних гравибассейнах. Брим тряхнул головой. Все ради одного-единственного корабля?

– Забавно, правда? – вмешалась в его размышления Труссо.

– Собственно, мне на ум пришло другое слово: «расточительно», – пробормотал Брим, пока турбулентные потоки над береговой линией трясли «Огонь». – Но, впрочем, вы правы: это по-своему забавно, – мрачно добавил он.

Прямо по курсу корабля пять кленетов льда таяли у него на глазах, превращаясь в посадочную полосу. Да, реакторы явно в полном порядке.

– Нет, шкипер, это действительно смешнее некуда, – решительно заметила Труссо. – В самом деле, посылать столько судов для испытаний одного, и куда – на самую мощную военно-космическую базу во всей известной Вселенной! Адмиралтейству ни за что не следовало закрывать Гиммас. Мы еще пожалеем, что позволили Амхерсту и его КМГСу дотянуться сюда своими лапами.

– Многие из нас уже переживали, когда это произошло, – возразил Брим. – Сам-то я тогда даже в строю не находился. Попал под самое первое сокращение личного состава.

– Первое сокращение? Сразу после подписания Гаракских соглашений?

– То самое, – вздохнул Брим, положив корабль на курс, параллельный длинной полосе крошащегося льда. – Я достаточно навоевался с Лигой, чтобы знать, что они за жукиды, так что мне не очень-то хотелось прекращать огонь.

Труссо невесело усмехнулась:

– Должно быть, это происходило примерно тогда, когда я оканчивала Академию. Боюсь, кадеты вроде нас им больше подходили. Мы даже не успели повоевать.

– Ну, судя по тому, как вы управляетесь с «Огнем», опыта вам все же не занимать, – улыбнулся Брим. – Кстати, КМГСовские прихвостни в Адмиралтействе и так уже сильно обеспокоены самим фактом существования «Звездного огня», так что берегитесь: они будут пристально наблюдать за всеми, кто имеет к нему хоть какое-то отношение.

– Ну и пусть, – упрямо вздернула подбородок Труссо. – Не забывайте, шкипер, я всего на несколько стандартных лет младше вас, и я тоже кое-что успела повидать на своем веку. Я свой выбор сделала еще тогда.

– Все верно, правда на нашей стороне, но вот сила… – Брим покосился на монитор заднего обзора. – Этот КМГС только что не командует Адмиралтейством. – Вода на десять кленетов вперед очистилась ото льда и успокоилась. Он убавил тяги и заложил вираж, нацелив корабль на полосу чистой воды, покрытой барашками от никогда не стихающего ветра Гиммаса. – Старпом, проверка систем перед посадкой, – скомандовал он, потом опустил нос корабля и начал спуск.

* * *

Когда последние силовые лучи уперлись в швартовые линзы «Звездного огня» и корабль окончательно замер над гравибассейном, Брим переключил управление на пульт Страны Заффтрак и подмигнул Труссо.

– Сдается мне, старпом, для первого полета мы справились не так уж и плохо. Труссо расплылась в улыбке.

– Лучший экипаж на Флоте, – хихикнула она, выскальзывая из своего кресла. – И скажу вам, сработался чертовски быстро.

– Это не значит, что нам больше не надо тренироваться, – бросил Брим через плечо, так как внимание его уже привлекла маленькая группа встречающих у подножия трапа. Эти люди казались безнадежно замерзшими даже в скафандрах с подогревом.

Зато стоявшие вместе с ними медведи, напротив, с воодушевлением махали прибывшим лапами. Разодетые в обычные для Содески колоритные зимние одеяния, они явно ощущали себя на этом морозе как дома. Содеска, «Планета-Мать» Г.Ф.С.Г. (Галактической Федерации Содескийских Государств), обращалась вокруг холодного карлика под названием Остра, получая от него ненамного больше тепла, чем Гиммас – от своей звезды.

Брим поплотнее запахнул свою форменную куртку с подогревом и следом за Труссо покинул мостик, по дороге хлопнув по плечу Заффтрак.

– Лучшая тытьчертова команда во всей известной Вселенной, шкипер, – откликнулась та уже за его спиной.

– Ив неизвестной тоже, – крикнул Брим из коридора. – Только не выдавай нас раньше времени!

* * *

Николай Януарьевич Урсис, один из лучших друзей Брима, декан знаменитой Дитясбургской Академии на планете Жив'от, встретил его у трапа истинно медвежьими объятьями. Ростом он был на четверть выше Брима, глаза имел маленькие, серые, но убийственной пронзительности, шерсть – пышную, рыжевато-бурую, нос – длинный, чувственный, а улыбку – столь широкую, что алмазные коронки на клыках сияли в падавшем из открытого люка слабом свете. Притом что в Содескийской Национальной Гвардии он имел чин полковника (в дополнение к чину капитана первого ранга в Имперском Флоте), на этот раз он был одет в штатское. На голове его красовалась огромная яйцеобразная меховая шапка, добавлявшая по меньшей мере ирал его и без того немалому росту. Длинная черная шинель военного покроя украшалась двумя рядами больших золотых пуговиц и шикарным белоснежным кушаком. Стоячий воротник и манжеты тоже были расшиты золотом, а алые галифе заправлялись в высокие, почти до колен, хромовые сапоги. На руках медведя красовались изящные шестипалые перчатки тончайшей кожи.

– Вилф Анзор, дружище! – взревел он. – Ба, пока не забыл: привет тебе от Великого Князя Анастаса Алексия!

– Ник! – завопил Брим, расплывшись в счастливой улыбке. – Клянусь Вселенной, какого черта ты делаешь в этой дыре? Я-то был уверен, что в эту пору года тебя не вытащить с Жив'ота.

Урсис на минуту посерьезнел.

– Все в мире относительно, Вилф Анзор, – рассудительно сказал он. – Старая добрая Академия в Дитясбурге уж как-нибудь проживет без меня некоторое время… а вот без «Звездного огня» в боеготовом состоянии – вряд ли, – добавил он, бросив взгляд через плечо Брима на его корабль. – Не уверен, что Негрол Трианский будет прощать нашим курсантам те вольности, к которым они привыкли. – Он невесело улыбнулся. – Как говорит пословица:

«Свободой обладает лишь тот, кто может ее защитить».

– Как я рад, что ты здесь, – искренне признался Брим.

Медведь снова улыбнулся, на этот раз довольно.

– Ты обрадуешься еще больше, когда узнаешь, сколько наших с Красны-Пейча собралось здесь со мной. Собственно, им, а не мне справляться со всеми проблемами, что могут возникнуть с новыми движками, которыми они так гордятся. – Он махнул лапой в сторону приземистого здания, едва видного сквозь снегопад. – Оперативный штаб, – пояснил он. – Идем. Покажу тебе, где ты сможешь доложиться по всей форме о прибытии, а потом с тебя причитается по кубку вина из адмиралтейских запасов… надеюсь, в ваших погребах что-нибудь да найдется.

– Я сделал все, что в моих силах, – признался Брим, – но по части вин мне далеко до Барбюса – помнишь его?

– Как можно забыть старину Барбюса? – ухмыльнулся Урсис. – Увы мне, я потерял след этой выдающейся личности. Кто лучше его мог как по волшебству достать абсолютно что угодно – и это в условиях ограничений военного времени? – Он поцеловал кончики пальцев. – Его логийскому вину позавидовала бы сама Вселенная.

– Да, для людей вроде Барбюса «нехватка продовольствия» – понятие относительное, – заметил Брим. – Равно как и «невозможное». Знаешь, а ведь он прислал мне поздравление, когда я получил назначение на «Огонь».

– Правда? – оживился Урсис. – И как, интересно, оно к тебе попало? Брим пожал плечами.

– По одному из древних Церенделийских каналов. Ни разу не видел раньше, чтобы его использовали.

– И конечно же, невозможно проследить адрес отправителя? – улыбнулся Урсис.

– Абсолютно, – кивнул Брим. – Я пытался. Последнее, что я о нем слышал, – это то, что он поступил в Академию учиться на рулевого. Ну а потом меня самого турнули, и я потерял все его следы. Чего-то у него там тоже случилось, но не знаю, что именно. Во всяком случае, Академии он не окончил.

– Не думаю, чтобы наш бывший, так сказать, сослуживец Амхерст и его КМГС нуждались в недавних старшинах, – предположил Урсис.

– Тем более в вольнодумцах, – добавил Брим. Они уже подходили к зданию. – Короче, что бы там с ним ни случилось, он исчез. Бесследно.

– Почему-то, – задумчиво произнес Урсис, открывая Бриму дверь и стряхивая снег с сапог, – мне кажется, что мы еще увидимся с господином Барбюсом. Помяни мое слово, он объявится, как только в нем будет острая необходимость.

Ответить Брим так и не успел: стоило ему открыть рот, как его перебил знакомый голос Марка, ведущего конструктора шеррингтоновских верфей, так сказать, виртуального создателя «Звездного огня».