Текст книги "Наёмники"

Автор книги: Билл Болдуин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Высвободив пику, Брим поставил ее в режим самопроверки и наскоро оглядел тело. В маске. Крепко сложен. Одежда черная, без знаков различия. Профессионал, решил он – возможно, один из Легиона Агнорда; год назад они уже пытались убить его. Только госпожа Удача да еще обычное для облачников пренебрежение к противнику спасали его пока в сегодняшней второй попытке.

Пика тихонько тренькнула, закончив самопроверку. Три четверти заряда. Это нанесет врагам больше ущерба, чем его бластер. Сунув собственное оружие обратно в кобуру, он услышал у входа в парк скрип тормозов. Стараясь шагать бесшумно, он вернулся в свое укрытие, когда захлопали дверцы и послышался залп. Кто-то заверещал от боли. Грохот выстрелов стих, сменившись топотом и стонами. Брим едва успел выйти из-за валуна и тут же застыл – на этот раз от страха. Сердце отчаянно колотилось в груди.

Вот теперь он допустил смертельную оплошность – и расплата за беспечность была близка…

На открытом месте всего в десяти иралах от него стоял человек, освещенный фарами двух глайдеров. Глушитель его бластера был направлен прямо в лицо Бриму, но стрелять он почему-то не спешил. Пока карескриец стоял в ожидании скорой смерти, тот медленно опустил оружие, словно передумал.

Не сводя с Брима взгляда из-под маски, он медленно наклонился и опустился на колени. Выпавший из руки бластер лязгнул по булыжнику мостовой. Через пару тиков, показавшихся Бриму годами, он с шумом втянул воздух и опустился на руки. Все так же медленно – и в полной тишине – он склонил голову, не обращая на Брима больше никакого внимания. Послышалось странное бульканье, потом руки его ослабли, он упал лицом вниз и затих, будто уснул. Из спины у него, как раз между лопатками, торчала рукоятка метательного ножа, а в двух десятках иралов дальше виднелся массивный силуэт неподвижно стоявшего, широко расставив ноги, Утрилло Барбюса.

У входа в парк валялись под ногами у Нади Труссо и двух старшин из команды Барбюса еще шесть тел.

Судя по позам, в которых они лежали на траве, смерть их была не из легких. Странное дело, но короткая схватка не встревожила никого в «Палмерстоне», до которого было не больше четырех-пяти сотен иралов. Глядя на тела, Брим снова начал дрожать. Любой из них запросто мог застрелить его! Потом – так же неожиданно – он пришел в себя.

– Великая Вселенная! – воскликнул он. – А где Марго?

– Верно, – сказала Труссо, застегивая кобуру и шаря взглядом по темному парку. – Где эта Ла-Карн?

Брим бросился к кустам, где оставил ее, но там было пусто. Только примятая трава напоминала, что здесь кто-то недавно находился.

– Ты ее видел, шеф? – спросил он.

– Никак нет, кэп, – отозвался Барбюс. – Когда мы выгрузились из глайдеров, видать было только толпу энтих агнордов да пальбу.

– Пресвятая матерь Вута! – выругался Брим. – Ее надо найти!

– Вы хотите сказать, это нам надо ее искать? – снова буркнула Труссо, холодно глядя на него. Прижав кончики пальцев к переносице, она зажмурилась и начала медленно поворачивать голову из стороны в сторону. Так продолжалось несколько тиков, потом она застыла. – Там, – произнесла она, ткнув пальцем в сторону маленького сарая у дальней стены. Она сделала два шага в ту сторону. – Приведите ее сюда, – скомандовала она.

Двое старшин немедленно бросились туда, нырнули в низкую дверь и почти сразу показались обратно, поддерживая под руки фигуру, которая не могла быть никем, кроме Марго Ла-Карн. Ее шатало словно пьяную.

Ошеломленный – как способностями Труссо, так и видом Марго в руках рослых матросов, – Брим мог только хлопать глазами.

– Как вам удалось это, старпом? – с трудом выдавил из себя он.

– Я… Мне… Я просто успела увидеть, как она мелькнула в дверях, – отвечала та, старательно отводя от него глаза.

– Вздор, – тихо возразил Брим. – Вы ведь зажмурились.

– Прошу прощения, капитан, – решительно сказала она, – но таково мое объяснение. Хотите – верьте, хотите – нет, сэр; сейчас не время для споров.

Брим нахмурился, но кивнул.

– На пока приму его, старпом, – сказал он. Собственно, другого выхода у него и не было. Пока они поджидали Марго, из-за деревьев показались еще трое матросов Барбюса. Двое поддерживали под руки явно раненого бандита, третий тащил за ноги еще один труп. Не сговариваясь, Брим с Барбюсом подхватили раненого, поставив его прямо.

– Что скажете, кэп? – спросил старшина, стягивая с лица раненого маску. – Похоже на агнорда.

– Ничего другого мне в голову не приходит, – согласился Брим, стараясь унять дрожь в голосе.

Мужчина застонал, когда Барбюс повернул его лицо к свету. Из угла рта вытекла тонкая струйка крови.

– Сейчас проверим, – сказал Барбюс и тихо прошептал тому что-то в окровавленное ухо.

Что бы он ни сказал, слова его, казалось, мгновенно оживили пленника. Тот прохрипел что-то в ответ и снова уронил голову на грудь.

– Точно агнорд, кэп, – кивнул Барбюс. – Я их достаточно повидал, пока служил у Босса. Выражаясь ихним языком, я не дал ему исполнить «Первую Заповедь».

– «Первую Заповедь»?

– Смерть до плена, – пояснил Барбюс. – У них убийства все равно как религия. Для них хуже нет позора, чем в плен попасть. Те, каких я знал до сих пор, скорее бы померли.

– И что он сказал? – спросил Брим. Матросы принялись стаскивать тела к мосту и сбрасывать через парапет в воду.

– Просил меня добить его, – равнодушно ответил Барбюс.

– Возможно, он пытается скрыть от нас какую-нибудь важную информацию, – заметила Труссо, глядя на медленно приближающихся Марго и ее конвоиров.

Барбюс покачал головой.

– Не думаю, чтобы ему было чего скрывать, мэм, – возразил он. – Насколько я знаю ихнюю братию, агнорды только исполняют чужие приказы.

– И что теперь? Неужели вы убьете его? – спросила она слегка напуганно.

– Так точно, мэм, – тихо ответил Барбюс. – Если, конечно, вы или коммандер не прикажете мне отставить. Должны же мы с ним чего-нибудь поделать, верно? Облачники нипочем не признают, что видели его раньше. А тащить его в Варнхольм в таком виде – гиблое дело. Кто-нибудь да спросит, как это его ранило… если только раньше не спросят документы.

– А почему нам просто не оставить его здесь? – спросил Брим. Старшины тем временем остановили Марго перед Труссо.

– Ну, – рассудительно сказал Барбюс, – коли мы оставим его здесь, а он помрет, будет всего-навсего еще одно тело, которое надо сбросить с моста.

– А если он не умрет, – договорил за него Брим, – он доставит нам уйму хлопот, обвинив в нападении. И даже если мы сможем объяснить все, одно расследование уже навредит ИДК. Тут, на Флюванне, к этому относятся достаточно серьезно.

– Именно так я это себе и представляю, кэп, – кивнул Барбюс. – И раз уж этот джентльмен из Лиги действительно не хочет жить, я не вижу причины отказывать ему в этом.

Брим вдруг вспомнил про Марго – та старательно избегала встречаться взглядом со всеми присутствующими, не исключая и его. Волосы ее были всклокочены, и от нее исходил слабый запах тайм-травы. Теперь он понимал, почему ее шатает. Подавив приступ тошноты, он кивнул Барбюсу.

– Убей его, – сказал он.

– Есть, кэп, – отозвался тот, задумчиво потер лоб запястьем, потом осторожно подхватил раненого агнорда под руки и потащил за кусты.

– Что вы делали в том здании, Ла-Карн? – приступила к допросу Труссо. – Вы и пальцем не пошевелили, чтобы помочь капитану. Почему?

– Я… я сделала все, что могла, – тусклым голосом ответила Марго, все еще не глядя на Брима. – И у меня не было оружия, – продолжала она, покачнувшись. – Я… я побежала в гостиницу звать на помощь. П-полицию.

– Занятно, – фыркнула Труссо. – И где она, эта полиция? Даже флювийцы могли бы уже прибыть на место происшествия.

– Н-ну, я не смогла достучаться в дверь, – ответила Марго. – Н-но я с-стучала…

Краем глаза Брим увидел, как Барбюс вышел из-за кустов и на плечах потащил обвисшее тело к мосту.

– Так, значит, никто не открыл? – переспросила Труссо. – Ну и вздор! Администраторы у «Палмерстона» дежурят круглосуточно. Я-то знаю, я сама оставалась здесь несколько раз на ночь! – Она тряхнула головой, потом сердитым взмахом руки отпустила баронессу. – Пустите ее, – приказала она конвоирам. – Я услышала все, что хотела.

Старшины отпустили пленницу, та отступила, шатаясь, на несколько шагов, потеряла равновесие и рухнула на траву.

– Зам-мечательно, – прорычала Труссо, пока Брим пытался помочь Марго встать. – И как вы можете, шкипер, заботиться об этой блондинистой жукидине после того, как она затащила вас в западню к агнордам?

– Не можем же мы бросить ее просто так, – пробормотал Брим, едва живой от стыда.

– Кэп прав, мэм, – вмешался Барбюс, вытирая лезвие ножа потемневшим носовым платком. – Сдается мне, нам лучше отвезти принцессу на ихний корабль, а то… – Он развел руками.

– Ну да, – злобно фыркнула Труссо. – Еще один межпланетный инцидент. Так?

– Так точно, мэм, – тихо ответил Барбюс. Пока Брим беспомощно поддерживал тело женщины, которую некогда любил, парк осветился светом мощных фар, и шум мотора почти оглушил его. В самый последний момент взвизгнули гравитормоза, и огромный лимузин остановился в каких-то двадцати иралах от него. Из салона вывалились четверо рослых Контролеров и, не обращая внимания на устремленные в их сторону бластеры, бросились к Бриму и Марго.

– Баронесса! – вскричал один из них так, словно в парке больше никого не было. – Дорогая, где вы были? Мы так беспокоились…

Марго бесцельно провела рукой по волосам и медленно повернулась к зловещим фигурам в черном.

– Я… я т-тут обедала, – пробормотала она, покорно шагнув к нему.

– Мы сейчас же отвезем вас на корабль, Ваше Высочество, – сказал Контролер, протягивая ей руку.

– Убери от нее свои грязные лапы, – зарычал было Брим, но тут рядом с ним привидением возник Барбюс и мягко, но решительно взял его за руку.

– Так оно лучше будет, кэп, – негромко сказал он. – Все равно ей скоро потребуется тайм-трава.

Брим стиснул зубы, борясь со слезами досады. Барбюс был прав. Так будет лучше.

Привалившись к рослому Контролеру, Марго в последний раз повернула к нему лицо, и ему показалось, что он почти коснулся ее души. Почти… Взгляд ее погас, она нетвердым шагом подошла к лимузину и забралась внутрь. Еще через мгновение она снова исчезла из его жизни, оставив за собой только вихрь возмущенных гравитонов да таявшие в ночи красные огни стоп-сигналов.

Брим устало поплелся в клуб распорядиться насчет взятого напрокат глайдера, потом забрался в салон армейской машины. Всю дорогу в порт его старпом сердито молчала – за исключением одной-единственной фразы.

– Эта Ла-Карн больше не друг вам, Вилф Брим. Помяните мои слова. Она пыталась вас убить.

* * *

На протяжении трех недель, прошедших после «инцидента» с Бримом, отношения между Лигой Темных Звезд и Флюванной ухудшались еще быстрее, чем прежде. Странным – по крайней мере для Брима – казалось то, что сами облачники продолжали раздувать историю с исчезновением «Рюрика». Утверждая, что древний броненосец спрятан собственным Адмиралтейством Флюванны, они обвиняли противника в том, что на деле это был корабль-шпион. Более того, старый корабль якобы служил для выполнения тайных операций против Лиги и ее союзников, в первую очередь Торонда. Все это казалось лишенным смысла; впрочем, это же можно было, с точки зрения Брима, отнести и к политике вообще.

Как-то утром, незадолго до рассвета, Брим возвращался к себе на «Огонь» после обычной утренней пробежки, когда у бассейна номер один (на котором стоял ошвартовавшийся только этой ночью содескийский транспорт «Максим Литвинов») повстречал поджидавшего его Урсиса. Лицо медведя выражало изрядную степень тревоги.

– Привет, Ник, – выпалил Брим, пожимая медвежью лапу. – Что-то вид у тебя очень уж озабоченный.

Урсис кивнул и положил шестипалую лапу ему на плечо.

– Прости, что прерываю твою утреннюю зарядку, Вилф Анзор, – прорычал он, перекрывая рев гравигенераторов, – но коммодор Колхаун просил тебя зайти к нему безотлагательно.

Брим нахмурился, заметив беспрерывную череду светящихся колец, срывающихся с высокой КА'ППА-башни транспорта. Что-то случилось.

– А что случилось? – спросил он. – Не нравится мне все это.

– Случилось неизбежное, – отвечал медведь. – Впрочем, подойдет и слово «несчастье». Короче, мой лишенный меха друг, война началась, или… – он достал из нагрудного кармана старомодный хроноиндикатор в форме луковицы, – начнется через два часа. – Он покачал головой. – Содескийская разведка – лучшая во Вселенной, но и у нее бывают неудачи. Когда бы не они, мы бы обладали информацией, которую тебе предстоит узнать, еще двое стандартных суток назад. А теперь мы знаем, что должно произойти, но у нас уже нет времени предотвратить это, не раскрывая своих источников. – Он покосился на высокий мостик транспорта, поклонился и махнул рукой в сторону трапа. – Коммодор Колхаун приглашает тебя – пусть даже в твоем взмыленном состоянии – в рубку связи.

Брим кивнул. Утро вокруг него сразу сделалось серым и холодным. Через пару циклов они с Урсисом уже шли по длинному коридору в недрах огромного корабля.

– Странно для военного судна размещать рубку связи между машинными отделениями, – с улыбкой заметил Брим.

– Военного? – буркнул Урсис, с наигранным удивлением поднимая брови. – Это как это? Мы, содескийцы, мирные существа.

– Только пока вы не рассердитесь, – заметил Брим.

– Тоже верно, – с улыбкой согласился Урсис, потом назидательно поднял указательный палец. – Молнии и горные расселины, как говорится, редко портят мех молодых волков.

– Как говорится… – закатив глаза к потолку, повторил Брим.

– Я так и знал, что ты поймешь, – блеснул алмазными коронками медведь.

В рубке связи Брима немедленно проводили в секретный шифровальный отсек. Колхаун сидел за одним из пультов КА'ППА-связи, лично набирая послание на старомодной клавиатуре. Рядом с ним на креслах, наскоро принесенных из кают-компании, разместились Молдинг и Маккензи с кружками горячего кф'кесса в руках. Махнув Бриму в сторону третьего кресла, Колхаун завершил переговоры – если обмен древними условными знаками можно назвать «переговорами» – и, нахмурившись, повернулся к ним.

– Если ты покуда не знаешь, Брим, – сердито буркнул он, – через несколько метациклов Трианский начнет войну с Флюванной. – Он с досадой покачал головой. – А мы и поделать ничего с этим не можем.

– Я не понимаю… – начал Брим.

– Сейчас поймешь. И потом живо выводи корабли в космос. Я уж приказал твоей Труссо готовить Красную эскадру к срочному старту.

– Я все равно… – не успокаивался Брим, но Колхаун взмахом руки остановил его.

– Эти двое джентльменов тоже покуда не знают, – сказал коммодор. – Я ждал тебя, парень.

Он повернулся к экрану КА'ППА-связи, некоторое время всматривался в мелькавшие на экране иероглифы, потом снова крутанул кресло так, чтобы сидеть лицом к трем капитанам.

– Вот поживете с мое, джентльмены, так научитесь видеть все разом. Но покуда хватит с вас и моих выводов – не хотите же вы упустить суть событий.

С этими словами он поведал им историю такого коварства, что Брим не сразу поверил своим ушам.

Глава 8. Прелюдия к хаосу

– Выходит так, – начал Колхаун свой рассказ, – что старый «Рюрик» вовсе даже не сгинул без вести, как это о нем думают. Чертовы облачники захватили его в тот самый день, как с ним утратили связь, – и он по сию пору в ихних руках.

– Но почему? – поражение спросил Брим. – За чем им такая рухлядь?

– И как они, именем Вута, ухитрились захватить его прежде, чем те дали сигнал бедствия? – поинтересовался Молдинг.

– К твоему, Брим, сынок, вопросу «зачем» мы сейчас перейдем, – усмехнулся Колхаун. – Что ж до вопроса «как» твоего дружка, так на него ответить проще. – Он повернулся к Молдингу. – Поди, они первым же залпом снесли ему КА'ППА-мачту, а потом поставили помехи, так что те даже радио простого дать не смогли. «Рюрик» просто не успел просигналить.

– Снесли КА'ППА-антенну первым залпом? – поперхнулся Брим. – Но они должны были стрелять с огромного расстояния – иначе флювийцы успели бы заметить их и передать это в штаб или куда там.

Колхаун печально покачал головой.

– То-то и оно, сынок. Били с предельного расстояния. У Негрола классные канониры; это мы знаем еще с прошлой войны. Но и это еще не все. От Мустафы мы узнали еще кой-чего. «Рюрик» и впрямь вел там разведку – вот почему ихний капитан ждала до последнего, покуда не сказала дать сигнал. – На мгновение взгляд его серых глаз устремился куда-то вдаль. – Эх, и славная была баба, – тихо добавил он. – Жукиды дорого заплатят за ее кровь. ОЧЕНЬ даже дорого.

– Насколько я понял, они шпионили за этим новым космическим фортом облачников в скоплении астероидов Зонга? – спросил Маккензи.

– Так мне сказал Ник Урсис, но и это еще не все. Так что пусть уж он лучше сам расскажет дальше – кто, как не ихняя разведка, раздобыл все эти сведения?

Все повернулись к содескийцу, сидевшему за пультом с молодой – и, насколько мог судить Брим, очень привлекательной – медведицей. Она была невысокого роста, с рыжеватой шерстью и кокетливыми глазками. Зато уши у нее были большие и пушистые; все медведи, с которыми Брим до сих пор имел дело, считали это признаком особенной красоты.

– Разумеется, «Рюрик» шпионил за ними, – объявил Урсис, медленно поднимаясь на ноги. – За новым космическим фортом в Зонге, который облачники соорудили как раз на границе принадлежащего Флюванне космического пространства. Теперь уже совершенно ясно, что форт строится в качестве базы для военной кампании против Флюванны – а значит, он является одной из наших основных целей. Эскадра, захватившая «Рюрик», стартовала с этой базы, так что она уже введена в эксплуатацию – по меньшей мере частично. Рано или поздно нам придется уничтожить ее. – Он облизнулся. – Имеются сведения о том, что они уже разместили там три эскадры торондских «Дампьеров». Похоже, с ними вы встретитесь раньше всего.

– Почему-то это меня не удивляет, – заметил Молдинг. – Облачники вообще любят заставлять других воевать вместо себя. По крайней мере поначалу.

– Мне кажется, это возвращает нас к моему первому вопросу, – настаивал Брим. – С чего им захватывать древний разведывательный корабль? И если они стреляют достаточно метко, чтобы с предельной дистанции сбить КА'ППА-мачту, почему они тогда просто не продырявили им корпус? Как-то я плохо себе представляю древний броненосец в одном строю с эскадрой новеньких «Дампьеров».

Медведь кивнул.

– Вот тут как раз и начинается подлинное коварство, – буркнул он, покосившись на хроноиндикатор. – Меньше чем через два метацикла «Рюрик» с экипажем из наемников-агнордов должен атаковать и уничтожить «Ломбог» – маленький пассажирский лайнер, принадлежащий Центральному Управлению Транспорта Лиги. Он вылетел три дня назад с Таррота и направляется на Восо Галу, флювийскую курортную планету; все пассажирские места заняты. Туристическая компания «Пан-Доминион» из Таррота специально понизила цены на этот тур.

– Пресвятая Вселенная! – в ужасе прошептал Молдинг. – Кажется, я понимаю. Трианский использует нападение на «Ломбог» как повод для…

– Негрол Трианский использует нападение на «Ломбог» как повод для объявления войны, – подтвердил Урсис. – Всем известно, что звездолеты считаются суверенной территорией планеты приписки. Поэтому выходит, что уничтожение «Ломбога» военным кораблем Мустафы равнозначно нападению на одну из планет облачников.

– И экипаж «Рюрика» составят агнорды… – простонал Маккензи.

– Только поначалу, друг мой, – отвечал Урсис. – Эти проклятые облачники куда изобретательнее. По их приказу агнорды убили всех на борту «Рюрика» сразу после захвата, потом отбуксировали броненосец в свой космический форт и спрятали тела там. Как только они отремонтировали «Рюрик» настолько, что тот смог передвигаться самостоятельно – судя по всему, это произошло вчера вечером, – они взлетели и теперь готовы к «атаке» на «Ломбог». Когда это произойдет, они вернут трупы обратно на «Рюрик». Потом они покинут старый броненосец на шлюпке, а пара торондских «Дампьеров» расстреляет его, оставив, разумеется, достаточно обломков, чтобы по ним можно было опознать «агрессора».

– И после всего этого, – перебил его Брим, – Министерство Общественного Согласия Ханны Нотром раструбит на весь мир новость о «бесчеловечном преступлении» Флюванны, а там сам Негрол объявит войну под предлогом «самозащиты».

– Ты все уловил, сынок, – вздохнул Колхаун. – Именно так они не дадут принцу Онраду быстро привести в действие Договор о Взаимопомощи со Флюванной. И преступление будет таким жутким – подумать только, они пожгут живьем сотни мирных пассажиров ихнего «Ломбога», – что КМГС сможет из Адмиралтейства веревки вить… по крайней мере покуда облачники и ихние союзники не развернутся вовсю.

– Рано или поздно КМГС проиграет эту схватку, – предсказал Брим. – Не могут же они сдерживать выполнение обязательств по договору до бесконечности.

– Угу, – мрачно буркнул Колхаун. – Да только этот день настанет только опосля долгих прений в Парламенте. Ладно, за этим мы здесь и сидим. – Он снова покосился на маленький экран. – Ну, если облачники так же пунктуальны, как обычно, нападение на «Ломбог» состоится ровно через два цикла… ну там еще пару тиков на гравитационные отклонения. – Он кивнул в сторону двери. – Самое время вам троим выводить свои «Огни» в космос, готовы они или нет. Первая волна «Дампьеров» начнет бомбардировку очень скоро. – Он кивнул. – О том, как будет разворачиваться этот балаган, вы узнаете из прессы. Сегодня я лечу с Бримом. Ник остается на связи. Да, еще: ты, Маккензи, и ты, Брим, будете с каждым новым вылетом менять корабли группы. Так каждый сможет получить свою порцию боевого опыта. Вопросы есть?

– Только один, коммодор, – поднял руку Молдинг. – Как мы узнаем, объявила ли Флюванна войну в ответ? А то, боюсь, нас не поймут, если мы начнем мочить торондские крейсера прежде, чем политики покончат с писаниной.

Колхаун холодно улыбнулся.

– А вот тут ты, дружок, как раз ошибаешься, – мрачно ответил он. – После первых же сообщений в прессе мочи себе торондцев, сколько тебе захочется. Да и боссов ихних, облачников, – тоже. Ну, ясное дело, первые недели две будут кой-какие ихние суда, которые трогать не стоит: дипломатов там и все такое. Но насчет этих я сообщу. А за этим исключением до самого конца войны все вражеские суда – наша цель, так что стреляй, пока они не стрельнули в тебя первыми. Понял?

– Понял, – кивнул Брим и, встав из кресла, повернулся к Молдингу. – Ладно, Тоби, встретимся у трапа в… ну, скажем, в два пятьдесят.

– В два пятьдесят, – подтвердил Молдинг и ухмыльнулся. – Не удивляйся, если я подойду чуть раньше. Сдается мне, я начал готовиться к этому уже довольно давно…

* * *

Меньше чем через два метацикла, в 1.17 по местному времени, Брим оторвал К.К.Ф.Ф. «Звездный огонь» от вод залива Пенард и устремил его к покрытому хмурыми тучами небу. По правому борту, отставая от него на полкорпуса, держал строй К.К.Ф.Ф. «Звездный гнев» Штефана Мак-Альды. Заложив крутой вираж, они прогрохотали над Варнхольмом, и Брим успел разглядеть далеко внизу маленькую толпу махавших им людей. А потом они вошли в облачность, и вся Вселенная разом скрылась из виду. Только легкое свечение по левому борту обозначало местное солнце, Эфаиль, но хорошему рулевому для определения угла подъема довольно и этого.

На высоте примерно двенадцати тысяч иралов они вырвались из облаков, и Брим, едва не ослепнув от расстилавшейся со всех сторон белизны, завертел головой, вглядываясь в купол голубого неба. Корабль тем временем продолжал подъем через кристально чистую атмосферу. Планета внизу превратилась в сплошной ковер белой ваты, только кое-где в облаках темнели просветы. Бриму никогда не надоедало это зрелище: это была часть того бесценного дара, что именуется космическим полетом.

По мере того как «Звездный огонь» карабкался в открытый космос, Эфаиль заливала мостик своими золотыми лучами. Брим удерживал звезду в одной и той же позиции относительно гиперэкранов, время от времени оглядываясь проверить, не отстал ли Мак-Альда. Далеко слева набирала высоту еще одна пара, К.К.Ф.Ф. «Звездная месть» и К.К.Ф.Ф. «Звездная вера». Оглянувшись назад, Брим увидел сквозь сияющий хвост выхлопа «Звездного властелина» Молдинга, возглавлявшего вторую эскадрилью. Потом сияние атмосферы за бортом померкло, и они устремились в бездонную черноту открытого космоса.

Как раз когда они вышли на высоту пять тысяч кленетов – все еще не выходя на сверхсветовой режим, – круглый дисплей Колхауна запищал, принимая секретное сообщение. Мгновением спустя его монитор тоже передал сигнал вызова. Он щелкнул переключателем, и на экране появилась мохнатая физиономия Урсиса.

– Война началась, – мрачно сообщил медведь. – «Ломбог» успел передать серию отчаянных призывов на помощь. Те, кто захватил «Рюрика», явно освоили его древние разлагатели быстро, но хорошо. Впрочем, они не спешили, дырявя корпус лайнера до тех пор, пока нетронутыми не остались только мостик и рубка связи. Это дало обреченному экипажу максимум времени звать на помощь и сообщить о «нападении» по КА'ППА-связи на всю Вселенную.

Медведь ушел со связи, и его место на экране занял Колхаун.

– Значит, началось, – буркнул он. – Теперь не зевайте. Может, первые несколько дней ничего такого и не будет, но проследите, чтоб наблюдение за космосом велось непрерывно.

* * *

Как и предсказывал Колхаун, не прошло и метацикла, как ведомство Ханны Нотром передало сообщение о «варварстве» флювийцев всем агентствам новостей во Вселенной. «Звездный огонь» получил его по КА'ППА-связи одновременно со всеми остальными. Брим и экипаж «Огня» словно следили за спектаклем, разворачивающимся по заранее известному сценарию.

Использовав последние сигналы с «Ломбога» как доказательство флювийской агрессии, военное руководство Лиги немедленно объявило всеобщую мобилизацию. События явно были хорошо отрепетированы Лигой и ее союзниками. На следующий же день МИД Трианского опубликовал длинный список требований к Флюванне, подлежащих немедленному и безоговорочному исполнению.

Пувис Амхерст и его приспешники из КМГС тоже неплохо подготовились к исполнению своей роли в этом спектакле. Наскоро организованные, но превосходно скоординированные демонстрации прошли перед Императорским дворцом и Адмиралтейством в Авалоне всего через пару метациклов после того, как по КА'ППА-связи пришло первое сообщение о конфликте. Это мгновенно свело на нет все требования немедленно выполнить обязательства по договору о взаимопомощи со Флюванной. А когда сторонники договора отказались молчать, мощная фракция КМГС в Имперском Парламенте похоронила этот вопрос в бесконечных дебатах.

Для ИДК дни после опубликования требований Трианского к Флюванне стали бесконечной проверкой нервов. Было совершенно ясно, что нападение последует немедленно за объявлением войны, и напряжение в патрульных полетах достигло почти невыносимого предела. Более того, каждый раз, когда Колхаун обращался к Набобу с предложением нанести превентивный «хирургический удар» по космическому форту облачников, он получал от того отказ с одной и той же мотивировкой: «История должна знать, что первыми напали облачники».

– Что, если эту историю будут писать сами облачники? – каждый раз спрашивал Колхаун.

– Значит, так суждено, – отвечал Набоб, поднимая руки в знак окончания разговора. Так и вышло, что в момент, когда война была наконец объявлена – через девяносто семь стандартных суток после исчезновения «Рюрика», – Брим вел первую эскадрилью в патрульный полет в двух тысячах кленетов от Орду и вдалеке от проклятого форта. Молдинг вел вторую эскадрилью, прикрывая другое полушарие. Три корабля Маккензи висели на синхронной орбите над самим Мажором. Между ними с интервалом примерно в тысячу кленетов кружили над планетой, шесть эскадр допотопных судов Мустафы. Сам Колхаун, предложивший такую диспозицию по совету содескийцев, в тот день летел на «Звездной славе» Маккензи. Все корабли шли на досветовой скорости: если атака на планету станет неизбежной, вражеским судам все равно придется сбавить ход для стрельбы по «неподвижной» цели.

Незадолго до начала утренней вахты Брим наскоро перекусывал в кают-компании, когда палуба под его ногами слегка содрогнулась, и грохот генераторов сменил свою тональность – корабль набирал скорость. Мгновение спустя по всему кораблю взвыли сирены.

– Боевая тревога! Боевая тревога! Всем занять места по боевому расписанию!

Забыв про завтрак, Брим вскочил и бросился на мостик. По палубе загрохотали матросские башмаки; боевые расчеты занимали свои места, на ходу застегивая боевые скафандры и проверяя запасные баллоны с воздухом на поясе.

– Всем расчетам заняты места! Задраить переборки! Убрать освещение!

– Я принимаю управление, старпом, – бросил Брим Труссо, плюхаясь в левое пилотское кресло.

– Всегда пожалуйста, шкипер, – улыбнулась та, словно это была очередная тренировка.

У Брима мелькнула мысль, что эта миниатюрная женщина, возможно, обладает самым твердым характером на борту. Вывести ее из себя было практически невозможно. Он проверил герметичность своего шлема, запасные баллоны, потом поставил регулятор гравитации своего кресла на максимум и наскоро проверил показания приборов. Мостик за его спиной гудел перекличкой таких же проверок: машины, тяга, управление огнем, аварийные системы, связь, системы предупреждения, медицинская служба… На боковых понтонах повернулись туда-сюда и покачали стволами разлагателей башни «А» и «Б». Над его головой точно так же проверяли свои системы канониры башни «Е». Он знал, что такая же лихорадочная деятельность кипит сейчас по всему кораблю. За гиперэкранами, почти в радиусе досягаемости разлагателей, плыли по звездному небосклону какие-то подозрительные пятна.

– Смотрите, парни! Вон они! – нарушил относительную тишину на мостике один из канониров. Странно, но голос его был спокоен, словно он привык к виду близкого неприятеля. А впрочем, возможно, и привык – еще с прошлой войны. Как справедливо заметил Грейффин IV, опыт – великое дело. Спустя долю тика ударил сигнальный колокол.

Брим положил «Звездный огонь» в пологий левый вираж и поднял взгляд на гиперэкраны. Прямо на них шло не менее двадцати пяти звездолетов, сбавлявших скорость для атаки на планету. Хотя Брим не мог пока определить точно их тип, они, безусловно, были с Торонда. Неровный строй и дергающиеся шлейфы выхлопов за их кормой не давали их спутать ни с кем другим. Пока стволы разлагателей брали их на прицел, мысли Брима вертелись вокруг его чувства к Марго Эффервик. Потом, прежде, чем он успел сосредоточиться, в голове его зазвучал голос его старого инструктора из Академии: «Никогда не упускай врага из виду, мой мальчик…»