Текст книги "Суфии. Люди пути. Беседы о суфизме"

Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)

Каждый ищущий должен это понять. Если вы не можете это понять, тогда спросите своего мастера – потому что иногда вы будете путаться, пытаясь определить свою суть. Есть пограничные случаи, когда вы на сорок девять процентов женственны и на пятьдесят один процент мужественны, или, наоборот, таким людям очень трудно определить, кто же они. И утром пропорция может быть сорок девять процентов мужчина, пятьдесят один процент женщина, а вечером она может измениться. Вы – поток. Утром вы можете решить, что находитесь на пути любви, а к вечеру решите, что вы на пути знания. Утром все более любящи. К вечеру трудно оставаться любящим, умиротворение не для вечера. К вечеру все становятся жестче, все становятся твердыми, как скалы.

Поэтому нищие просят милостыню утром, а не вечером. Они не приходят вечером, потому что знают, что все двери будут закрыты и их будут отовсюду прогонять с криками. Но утром они могут надеяться. Люди расслабились за ночь, посмотрели прекрасные сны, снова стали детьми, потерялись в состоянии без сновидений. Эго было забыто. Утром они более свежи, невинны, молоды. Можно положиться на то, что они проявят сострадание. Они могут ничего вам не дать, но точно не накричат на вас. А вполне возможно, и подадут.

Поэтому все религии предписывали молиться по утрам. В Индии мы называем этот особый момент брахмамухурт, момент Бога – прямо перед рассветом. Это лучший момент для молитвы. Почему? Потому что всю ночь вас не было в мире, вы были вне конкурентной борьбы, зависти, собственничества, ненависти, злости, вне математического, расчетливого ума. За эти семь, восемь часов вы стали частью природы. Ваши глаза более чистые, ваше сердце более свежее – и потому молитва возможна. К вечеру это будет все труднее и труднее. Видя людей и их нечестность, видя вокруг кровавую конкурентную борьбу, насилие, агрессию, войны, эксплуатацию – страдания, порождаемые каждым для всех остальных, – человек становится жестче, теряет сердце.

Если вы не можете определиться, тогда спросите своего мастера. Мастер выполняет множество функций: одна из них – первая, исходная – он должен решить за вас, потому что может глубже посмотреть в вас. Он может увидеть ваш потенциал. И иногда так случается, что на поверхности вы одно, а потенциально другое. Иногда так случается, что мужчина выглядит чрезвычайно мужественно, а глубоко внутри у него очень мягкое сердце. Возможно, именно из-за мягкого сердца он создал вокруг себя панцирь из силы, агрессии – он боится своей собственной мягкости. Он боится, что эта мягкость сделает его уязвимым. Он боится, что если он откроет свое сердце, то все будут его использовать, будут его обманывать, и он окажется не у дел в этом мире конкуренции. Боясь своей мягкости, он закрылся, он соорудил вокруг своего сердца Китайскую стену. Он стал очень агрессивным. Он стал агрессивным в той же пропорции, в какой он чувствует себя мягким и уязвимым.

Поэтому, если он задумается, он решит, что он очень жесткий человек, воин, очень расчетливый человек, он может быть сбит с толку своим собственным панцирем, он может попасть в свою собственную ловушку. Он соорудил эту ловушку для других, но нужно понять одну вещь: вы копаете яму для других, а в конечном итоге попадаете в нее сами.

Или может быть кто-то, кто выглядит невероятно женственно – мягко, грациозно, элегантно – глубоко внутри может быть очень опасным человеком, Адольфом Гитлером или Бенито Муссолини, или Чингисханом. Такое тоже возможно, такое тоже случается. Когда человек так пугается своей собственной агрессии и жестокости, он создает вокруг себя мягкую оболочку, иначе никто не будет иметь с ним дела. Он боится, что никто не будет иметь с ним дела, поэтому становится очень вежливым, он обучается этикету, все время кланяется людям, всегда улыбается, чтобы никто не увидел его жестокость, которую он носит в себе как яд, как кинжал. Если у вас есть кинжал, вы должны его где-то прятать. А однажды спрятав его, постепенно вы сами о нем забываете.

Первая функция мастера – всмотреться в ваш потенциал, потому что решающее значение имеет не ваш панцирь, не ваш характер, не вы на поверхности, но вы в глубочайшей сердцевине вашего существа. Вы, какими вас создал Бог, не вы, какими вас создало общество или вы сами. Только с этого момента что-то начинает расти.

Если вы начнете работать над собой в своих доспехах, вы никогда не вырастете – потому что броня не может расти, она мертва. Только ваше существо может расти. Структуры не растут, они не живые. Только жизнь в вас может расти – жизнь, которая была для вас Божьим даром. Но как вы собираетесь ее увидеть?

Вам понадобится кто-то, способный увидеть самую глубину вашего существа. И вам придется позволить кому-то проникнуть в вашу глубину, поэтому необходимо сдаться. Мастер не сможет работать, если вы не сдались ему. Вы не откроетесь, вы не позволите ему войти, вы будете защищаться даже от него, вы будете обороняться даже против него, вы будете держать дистанцию, вы не позволите ему слишком близко подойти к вам. И никакой возможности для роста не возникнет.

Что значит сдаться? Сдача – это полное доверие тому, кому вы открываете свое сердце. Это риск. Кто знает, что с вами сделает мастер? Конечно, это риск. Поэтому религия не для тех, кто очень труслив. А трусливые люди – хитрые люди, они все время ищут объяснения. Они говорят: «Зачем мне сдаваться? Зачем мне кому-то сдаваться?» Они думают, что сдаться – значит проявить слабость.

Они абсолютно не правы. Сдача возможна, только если вы очень сильны. Для того чтобы сдаться, необходима огромная сила, великое мужество, большой риск. Слабые люди не могут сдаться. Они не могут так сильно доверять себе и не могут быть достаточно смелыми, чтобы открыть свои сердца кому-то другому.

Слабаки никогда не сдаются, помните. Слабаки все время борются. Они боятся своей слабости, они знают, что слабы. Они не могут позволить себе сдаться, только очень сильные могут. Это мой опыт здесь. Каждый раз, когда ко мне приходит сильный человек, он всегда готов совершить прыжок, а когда ко мне приходит слабый трус, он говорит и думает, все размышляет, находит обоснования и объяснения. И вы всегда можете найти объяснения, ум очень плодороден в этом. Для лжи ум очень плодороден, для истины – бессилен.

Это начало – мастер должен посмотреть и определить, каков ваш путь, он должен определить, что будет вашим тарикатом, методом; он должен решить, в каком направлении вы будете двигаться, и с какой точки в вашем существе вам придется начать работать.

Дальше еще тысяча и одна функция. На каждом шагу путешествия появляются проблемы – потому что это путешествие не похоже на простую автомагистраль. В каждой точке есть разветвления, в каждой точке есть обходные дороги. Это путешествие очень зигзагообразно. Это почти как ребус, как лабиринт. Пока не появится кто-то, кто прошел весь путь и знает путь, очень возможно, что вы где-нибудь заблудитесь, что выберете неверный маршрут. На каждом шагу встречается неверная дорога. Из сотни дорог лишь одна – правильная, девяносто девять – неверны. Такова ситуация. Вам понадобится кто-то, кто будет помогать вам на каждом отрезке пути.

Но, по мере вашего роста, доверие тоже будет расти. Когда вы совершаете первый шаг с мастером, вы видите, что с вами произошло что-то правильное. Ваше доверие к мастеру возрастает, и становится возможным следующий шаг. Опять что-то происходит, и опять доверие увеличивается... Постепенно доверие становится абсолютным, и ученик исчезает. И в момент, когда ученик исчез, ученик родился. Теперь не будет никаких неприятностей. Теперь все пойдет гладко. И теперь путешествие станет радостью, оно не будет тревогой. Если же вы одни, без мастера, оно вам принесет одни страдания.

И, наконец, в конечный момент мастер нужен для того, чтобы дать вам толчок – потому что в конечной точке все сомневаются. Это смерть. Суфии называют ее великой смертью. Это не обычная смерть – в обычной смерти умирает только тело. Это великая смерть. В этой смерти умирает даже «Я», вы полностью уничтожаетесь. Поэтому Будда назвал это состояние нирваной – гашением свечи. Вы полностью аннигилируете. Но только из этой аннигиляции что-то может возродиться.

Великий суфийский мастер Фарид ад-Дин Аттар рассказывал историю о фениксе. Это символическое, мифологическое сказание о конечной, высшей смерти ученика.

Феникс – это прекрасная птица. У него нет пары, он живет в уединении. У него длинный и твердый клюв, как флейта, в котором около ста отверстий. Каждое отверстие имеет свое звучание, и каждый звук открывает тайну. Мистический друг птицы научил ее искусству музыки.

Когда феникс издает свои звуки, это затрагивает всех птиц в небе и всех рыб в море. Когда начинает звучать музыка, все дикие звери застывают в молчании и испытывают экстаз.

Феникс живет около тысячи лет. Он знает время своей смерти, и когда это знание пронзает его сердце, он собирает множество деревьев, складывает их в одном месте и разжигает огонь. Затем он располагается в середине костра. Через каждое отверстие в клюве он издает жалостный крик, из глубины своей души он поет свою похоронную песнь, затем начинает дрожать.

Все птицы слетаются при звуке этой музыки. Дикие звери собираются, чтобы присутствовать при смерти феникса. В этот момент они все начинают осознавать свою собственную смерть. Когда наступает момент его последнего вдоха, феникс расправляет свой хвост и перья и ими раздувает огонь, который быстро распространяется на кострище и начинает пылать. Вскоре и птица, и костер превращаются в единую раскаленную огненную массу. Когда раскаленные угли выгорают в пепел, и остается только одна вспышка, новый феникс рождается к жизни.

Но как вы можете верить тому, что феникс возродится? Вы исчезнете, вы полностью исчезнете. Буддисты говорят: гате, гате, парасамгате – вы исчезнете, исчезнете, уйдете навсегда. Но в самом этом уходе есть что-то новое. Вы высвобождаете энергию, старый сценарий исчезает, но вечная энергия принимает новую форму, рождение. Это воскрешение. Это последнее, что должен сделать мастер, – помочь вам умереть, помочь вам исчезнуть.

Суфии говорят, что без мастера нет пути, потому что без мастера ищущий практически лишен возможности достичь искомого.

Третий вопрос:

Ошо, ты сказал, что жизнь – это паломничество без цели. Это только для непросветленных? Когда просветленное существо покидает тело, продолжается ли паломничество?

Да, паломничество продолжается, но паломника больше нет. Паломник исчезает, хотя паломничество продолжается.

У вас происходит прямо противоположное: есть паломник, а паломничества еще нет. Паломника слишком много, поэтому он препятствует паломничеству.

Танцор исчезает, но танец продолжается; певец исчезает, но песня продолжается. Песня не может умереть, потому что песня исходит от Бога. Танцор не может жить вечно, потому что танцор – лишь из ума, просто вымысел. Танец – это реальность, а танцор – лишь вымысел. Поэтому суфии развили множество методов через танец: например, кружащиеся дервиши.

Что происходит в кружении? Что происходит с кружащимся дервишем, когда он продолжает танцевать и кружиться, кружиться, кружиться без остановки? Что происходит? Наступает момент, когда кружащийся исчезает, есть только вращение; того, кто кружится, больше нет, есть только кружение. Есть энергия, но у этой энергии нет центра. В этот самый момент и осуществляется медитация.

Танец – один из древнейших методов, тарикат, поэтому я так сильно настаиваю на танце. Ко мне приходят многие люди – ортодоксальные джайны, католики, буддисты – и говорят: «Зачем столько танца?» Потому что они думают, что, только когда вы сидите в молчании под деревом и тело абсолютно неподвижно, только тогда можно войти в медитацию.

В медитацию можно войти двумя способами. Либо исчезает всякое движение – тогда вы сидите как Будда, как камень, как статуя. Когда все движение исчезает, исчезает движущийся, потому что движущийся не может существовать без движения. Тогда начинается медитация. Или же вы танцуете. Вы продолжаете танцевать, танцевать, танцевать, и наступает момент такого экстаза, такого предельного движения энергии, что в этом движении подобное камню эго не может существовать. Вы превращаетесь в торнадо. Камень исчезает, остается только танец. Движение есть, но движущегося больше нет. И начинается медитация.

Тем, кто следует по пути любви, махабы, идеально подойдет танец. Для тех, кто следует по пути знания, будет полезно неподвижное сидение в позе будды, в различных йогических позах.

Четвертый вопрос:

Ошо, кажется, что успешные психотерапевтические отношения приводят к духовному росту как клиента, так и терапевта. Пожалуйста, объясни: до какой степени отношение между клиентом и психотерапевтом похоже на отношения между учеником и мастером?

Они совсем не похожи – по многим причинам. Но самая основная состоит в том, что отношения клиента и терапевта являются отношениями, а отношения между учеником и мастером вовсе не являются отношениями, потому что ученик должен в этом исчезнуть. Клиент, пациент, не должен исчезнуть в терапевте, он сохраняет свою личность. Они остаются двумя. В отношениях с мастером ученик должен исчезнуть, и когда нет ученика, естественно, мастер тоже исчез – потому что мастер не может быть без ученика.

Мастер – это представление ученика. Когда ученик исчезает, мастер исчезает, и есть только Бог, единый Бог.

Это очень важно. Помните об этом. Если вы готовы исчезнуть, то меня уже нет. Я существую только в вашем уме. В том, что касается моего существования, то его нет. Если вы готовы раствориться, внезапно вы осознаете, что вы растворились в ни-что, нет ни мастера, ни ученика. Как возможны отношения?

Отношения возможны только между учителем и обучаемым, да, но не между мастером и учеником. Здесь меня окружают два типа людей. Те, которые являются учениками... Для них не существует отношений со мной – я есть они, они есть я. Но есть и несколько студентов. С ними появляются отношения. Я – учитель, а они – студенты. Здесь также может быть несколько пациентов, тогда я – терапевт, а они – пациенты. Это зависит от вас. Но отношения между пациентом и терапевтом – это всего лишь отношения.

Второе, что нужно запомнить: пациент и терапевт ничем не отличаются в том, что касается их существа. Терапевт может страдать от той же патологии, что и пациент, у него могут быть те же проблемы. Но он – эксперт, человек, обладающий знаниями. Он знает больше, чем пациент. Он не совершеннее пациента, просто он знает больше, чем пациент. Поэтому он может помочь.

Он как сантехник. Сантехник знает о ванной больше вас, но это не значит, что он совершеннее вас. Когда что-то не так: не работает нагреватель, не течет вода, – вы звоните сантехнику. Он знает больше, он эксперт.

Психотерапевт – это сантехник для ума. Что-то засорилось – он знает, он поможет вам. Здесь вокруг меня много сантехников, и они делают хорошую работу, они действительно знают, что делают, но помните: сантехник есть сантехник.

Мастер – не сантехник. Мастер не отличается от вас количеством знаний, он отличается от вас качественно. Иногда может случиться, что ученик знает больше, чем мастер. Это возможно, в этом нет проблемы, но ученик не совершеннее мастера. И в этом отличие.

У мастера есть целостность, он реализовался. У него нет никаких проблем, его проблемы исчезли, потому что он сам исчез, исчезла основная проблема. Исчез тот, кто создавал проблемы. У него больше нет никаких проблем. Когда вы устанавливаете связь с мастером, это связь с человеком, у которого нет проблем. Он совершенно спокоен. Абсолютная тишина. Никаких вопросов, никаких проблем, нечего решать, некуда идти, нечего делать... все уже случилось. Больше нечему случаться. Происходящее исчезло. Он просто есть. Он – чистая есть-ность, чистое существование.

А терапевт – это такой же человек, как вы, он просто эксперт в одной области. И только в этой области он может вам немного помочь.

Я слышал...

У одного парня было два попугая, и он хотел узнать, который из них самец, а который самка. Стоявший рядом мужчина сказал: «Я специалист по птицам и могу вам помочь. Известно, что каждый раз, когда птицы едят червей, самец всегда ест мужские особи червей, а самка ест женские особи».

«Прекрасно, но как узнать, какой червяк – мужская особь, а какой – женская?»

«А вот этого я не знаю. Я ведь только специалист по птицам».

Терапевт не способен на большее, поэтому не давите на него слишком сильно. Примите его помощь. Он знает гораздо больше вас о том, как работает человеческий ум, как человек ведет себя. Он это изучал. Он может помочь. Если ваш ум запутался, он может это поправить. Он может привести вас в порядок.

Мастер не приводит ваш ум в порядок, он помогает вам растворить его. Он не заинтересован в том, чтобы приспосабливать вас к обществу, приводить вас в соответствие отдельным нормам, стандартам, принципам, он совсем не заинтересован в том, чтобы приводить вас в соответствие, потому что само общество больно. Оно настолько больно, насколько это возможно. Приспособить вас к этому обществу – значит приспособить вас к тяжелому заболеванию. Это общество безумно, невротично. И все ваши психотерапевты состоят на службе у этого невротичного общества. Когда кто-то начинает выходить за пределы общепринятого невроза, зовут психотерапевта – ведь вы зашли слишком далеко. Вернитесь. И он помогает вам вернуться в приемлемые рамки. Он делает из вас нормального ненормального, вот и все. Он находится на службе у общества.

Вот почему психотерапия полностью антиреволюционна. Если общество капиталистическое, то терапевт приспособит вас к капиталистическому обществу. Если вы живете в Америке, он приспособит вас к американскому обществу, американскому стилю жизни. Если вы живете в Советской России, он приспособит вас к коммунистическому обществу, коммунистическому образу жизни. Он служит государству. Он служит существующему порядку. Где бы он ни был, он на службе у тех, кто оказался у власти.

Мастер не служит никакой власти. Мастер не служит никакому обществу. Мастер в своей основе бунтарь. Бунтарство – самая его суть. Он не служит никаким тюрьмам, он не служит никаким обусловленностям. Он делает вас просто свободными – свободными от обусловленностей, свободными от всех обществ, свободными от всех придуманных человечеством законов и дисциплин. Он дарит вам свободу.

Психотерапевт дает вам психологическую корректировку, чтобы вы могли лучше функционировать, вот и все. Психотерапевт смотрит на вас как на функцию в обществе. Вы работаете врачом, вы прекрасно справлялись со своими обязанностями, и вдруг вы сходите с ума. Тут появляется психотерапевт и помогает вам вернуться к старому порядку, чтобы вы могли заниматься тем же и так же, как вы это делали раньше. Вы так хорошо работали на благо общества, были таким хорошим врачом, были хорошим профессором... просто что-то пошло не так. Вы занимались такой полезной работой, были таким ценным ресурсом.

Профессор философии сказал своим студентам, что если кто-то из них сможет ответить на один вопрос, то он позволит этому человеку не сдавать обычный экзамен. Вопрос был следующий: «Если лодка проплывает пять миль вниз по течению, в то время как ворона летит восемь миль через поле за то же время, что воробей пролетает десять с половиной миль против часовой стрелки, тогда сколько мне лет?»

«Вам сорок четыре года, сэр», – ответил один из студентов.

«Поразительно! – воскликнул профессор. – Скажите мне, как вы угадали?»

«Это было просто, сэр, – скромно ответил студент, – видите ли, у меня есть племянник, которому двадцать два, и он лишь наполовину сумасшедший».

Теперь этому профессору понадобится психотерапевт, чтобы вернуть его назад. Он зашел слишком далеко – оторвался от жизни.

Психотерапевт помогает обществу оставаться таким, какое оно есть. Фрейдисты, юнгианцы, адлерианцы и прочие, все они антиреволюционеры, потому что все они служат обществу. Что бы они ни говорили, как бы они ни защищали свои принципы, по сути, они служат существующему порядку.

Они – современная версия священника. В древние времена священник выполнял ту же функцию. Он поддерживал в людях управляемость, подконтрольность, он служил королю. Между политиком и священником был заговор. Политик прикасался к стопам священника, а священник навязывал людям определенный вид общества – именем Бога. Но потом Бог умер. Естественно, священник оказался безработным. Король исчез. Теперь существуют только пять королей – четыре в игральных картах и один в Англии. Все остальные исчезли. Король исчез, священник исчез, Бог исчез, общество стало демократическим.

Но обществу нужны священники. Без священников политики не могут функционировать. Священник вернулся в новом обличье: психотерапевт – это новый священник, а психотерапия – новая религия, религия в понимании всех так называемых существовавших религий. Это не суфизм, это не дзен, это не хасидизм; это не иудаизм, мусульманство, индуизм, буддизм. Это новая религия, а психотерапевт – новый священник, и он выполняет прежнюю работу – старое вино в новых мехах.

Мастер всегда был против священника, и мастер останется против всевозможных священников – как бы они ни назывались.

Отношения между мастером и учеником – нечто совершенно иное. Во-первых, это не отношения, во-вторых, они никак не связаны с обществом, адаптацией, нормальностью. На самом деле, мастер помогает ученику выйти за пределы ума. Терапевт же удерживает человека на уровне ума, в силках ума. Их функции практически противоположны.

И последний вопрос:

Ошо, почему Гурджиев говорил, что если вы хотите избавиться от религии, живите поближе к священнику?

Это просто. Священник остается важным, только если вы не знаете его сердце, если вы не знаете его реальность. Если вы начнете узнавать его реальность, вы будете удивлены: священник – последний из верящих в религию. Он никогда не верит, он лишь притворяется. Вера – это не более чем его профессия. Священник – единственный человек, который знает, что Бог не существует, просто он не может об этом говорить, потому что весь его бизнес зависит от этого. Это его коммерческая тайна. Гурджиев прав.

Послушайте несколько историй. И вы все поймете сами.

Ревностный католик пришел к священнику и сказал: «Святой отец, у меня умерла собака, и я хочу знать, считаете ли вы правильным устроить для нее похороны».

Священник ответил: «Да, думаю, в этом нет проблемы, если вы так желаете».

«А кто, по-вашему, был бы подходящим священником для их проведения?»

Священник был не в восторге от мысли об этих похоронах, поэтому он ответил: «Я знаю одного хорошего пресвитерианского священника... Я уверен, что он проведет их для вас».

«О, спасибо, святой отец, и еще один вопрос. Как вы думаете, сколько я должен ему за это заплатить – двести, триста долларов?»

У священника загорелись глаза, и, слегка коснувшись рукой прихожанина, он сказал: «Почему, мой друг, вы сразу не предупредили меня о том, что ваша собака была ревностной католичкой?»

И еще одна...

Баптистский дьякон разместил объявление о продаже коровы.

«Сколько вы за нее просите?» – поинтересовался потенциальный покупатель.

«Сто пятьдесят долларов», – сказал продавец.

«А сколько молока она дает?»

«Четыре галлона в день», – ответил тот.

«Но как я узнаю, что она действительно дает столько молока?» – спросил покупатель.

«Ах, вы можете мне доверять, – заверил продавец, – я – баптистский дьякон».

«Я куплю ее, – ответил тот, – я заберу корову домой, а деньги принесу вам позже. Вы тоже можете мне доверять. Я – пресвитерианский священник».

Когда дьякон пришел домой, он спросил у жены: «Что значит пресвитерианский священник?»

«Ну, – объяснила она, – пресвитерианский священник – это примерно то же самое, что и баптистский дьякон».

«О нет! – простонал дьякон. – Я потерял свою корову!»

Гурджиев прав. Если вы хотите оставаться религиозными в старом смысле, никогда не приближайтесь к священнику, лучше держаться подальше. Если же вы хотите стать по-настоящему религиозными, тогда очень хорошо пойти и рассмотреть священника как можно ближе. Это продемонстрирует вам реальность так называемых священников и реальность их так называемых религий. Это уничтожит мусульманство, христианство, иудаизм, индуизм в вашем уме.

А затем вы в первый раз зададитесь вопросом, вы спросите: что же есть настоящая религия? За пределами догм, церквей, вероучений, за пределами конфликтов, за пределами теологий? Вы зададитесь вопросом о том, что есть настоящий Бог.

Вот что превращает человека в суфия, хасида или последователя дзен.

Достаточно на сегодня.