Текст книги "Самый желанный мужчина"

Автор книги: Беверли Бартон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Меллори посмотрела на Джоли и презрительно усмехнулась:

– Поскольку тетя Кларис собирается замуж за этого великовозрастного хиппи, догадываюсь, что вы двое хотите объявить о двойной свадьбе.

– Замолчи, Меллори! – приказал Макс. – Сядь и сиди тихо.

– Есть, сэр!

Меллори отсалютовала и плюхнулась на большую, обитую бархатом оттоманку, перед которой стояло кресло Джорджетт.

– Дорогая, потише.

Джорджетт немного наклонилась к дочери и похлопала ее по спине.

Макс оглядел комнату и остановил взгляд на Джоли.

– Как вам известно, Терон Картер и Джоли решили попытаться возобновить расследование по делу о бойне в Белль-Роуз, и…

– …и в итоге Терон попал в больницу, а Джоли чуть не убили. – Перри изложил факты без обиняков.

– И не забывай, что и Макса ранили, – добавила Кларис.

– Суть в том, что на этот раз вам всем придется понять, что кто-то пытается помешать нам возобновить расследование этого давнего дела о двойном убийстве. Полагаю, это означает, что Одри Ройял и Лизетт Десмонд убил не Лемар Фукуа, а кто-то другой.

– Я всегда верила, что Лемар не виноват, – сказала Кларис.

– Что Максу и мне от вас всех нужно, так это любая информация, которую вы можете сообщить нам о том дне.

Джоли намеренно не смотрела на мачеху.

– Не понимаю, как это может вам помочь… – Джорджетт с мольбой посмотрела на Перри.

– Джорджи права. – Перри, нахмурившись, посмотрел на Макса, – Что толку повторять все заново?

– Я… я не хочу об этом вспоминать, – замотала головой Кларис. Ноуэлл обнял ее за плечи.

– Прошу вас, тетя Кларис, – сказала Джоли. – Если уж я готова вспомнить во всех подробностях то, что произошло со мной в тот день, то вы тем более можете. Если бы я хотя бы смутно помнила, кто в меня стрелял…

Кларис застонала.

– Кровь. Очень много крови. Я поставила машину у черного хода, как всегда, и вошла в дом через кухню. – Глаза Кларис расширились, казалось, она впала в транс. – Я увидела тело Одри. Она была мертва. Потом я увидела Джоли. Сначала я подумала, что она тоже мертва, но, слава Богу, она была еще жива. Наверное, я вызвала полицию, точно не помню. Я села на пол и обняла Джоли. – Кларис тяжело вздохнула. – Следующее мое отчетливое воспоминание относится уже ко времени на несколько недель позже.

– Значит, ты не видела ни тетю Лизетт, ни Лемара? – спросила Джоли.

Кларис покачала головой:

– Я не выходила из кухни.

– Тетя Кларис, ведь в слухах о романе между Лизетт и Лемаром не было ни капли правды? – спросил Макс.

– Господи, конечно, нет! Лемар же был нашим братом. Наполовину.

Все замолчали. Атмосфера в комнате стала жутковатой и одновременно спокойной. Казалось, все испытали одновременно и удивление, и облегчение оттого, что правда наконец была произнесена вслух при свете дня.

– Лемар и Ивонн были дедушкиными детьми?! – спросила Джоли. Она была удивлена, но не шокирована. Словно, не подозревая ничего подобного сознательно, на подсознательном уровне она всегда это знала.

– О, конечно! – Губы Кларис сложились в слабую улыбку. – Так что, как видишь, никакого романа между ними не было и быть не могло, только родственная привязанность.

– Тогда какой у Лемара мог быть мотив убивать двух сестер? – спросил Макс. – Если не ревность, то что? Ненависть?

– Нет же! – настойчиво сказала Кларис. – Лемар никого не ненавидел, а уж тем более Лизетт. Все, кто был с ним знаком, знали, что он и мухи не обидит. Он был очень мягким, добрым человеком.

Макс повернулся к Перри:

– Вы подозревали, что у Лизетт был роман?

– А? – Казалось, вопрос застал Перри врасплох. – Я… э-э… конечно, нет. Мы с ней были помолвлены и собирались пожениться.

– Не хочется плохо говорить о мертвых, – заметила Джоли, – но у меня сложилось впечатление, что моя тетя Лизетт вела довольно разгульный образ жизни и до того, как вы обручились, у нее было много любовников.

– Лизетт обладала необузданным свободолюбивым духом, – сказал Перри. – И мне в ней это нравилось. Она не была этакой правильной паинькой.

– Понятно. – Джоли в упор посмотрела на Перри: – Значит, у вас не было причин для ревности?

– Лучше бы ты не говорила такие неприятные вещи о Лизетт, – вмешалась Кларис.

Даже под заботливо обнимающей рукой Ноуэлла ее худые плечи напряженно распрямились.

– Мне очень жаль, тетя Кларис. – Джоли неуверенно шагнула к тете, но потом остановилась. – Но мы должны выяснить, у кого мог быть мотив убить маму и тетю Лизетт.

– Ну, знаете ли, я возмущен, что ты практически намекаешь, что у меня был мотив.

Перри запыхтел, щеки у него раздулись, как у лягушки быка.

Макс подошел к Джоли. На какую-то долю секунды ей показалось, что он положит руку ей на плечи, но он этого не сделал.

– Мы никого ни в чем не обвиняем, но Джоли права. Чем больше мы узнаем о том, что происходило в те времена, тем больше у нас шансов найти настоящего убийцу и остановить его до того, как он попытается остановить нас во второй раз.

– О Боже, – ахнула Джорджетт. – Ну почему мы должны заново переживать весь этот кошмар? Мой бедный Луис был убит горем. – Она посмотрела на Джоли. – Он целыми днями не выходил из больницы, оставался там, ждал и молился, чтобы ты выжила. И я не могла быть с ним рядом, не могла его утешить. Мне нужно было держаться в стороне.

Джоли слышала любовь и заботу в голосе Джорджетт, и ей была ненавистна сама мысль о том, что, возможно, нужно признать, что ее мачеха по-настоящему любила отца.

– Что мы хотим узнать, так это может ли кто-то из вас сказать хоть что-нибудь, что угодно, что могло бы бросить подозрение на другого человека, кроме Лемара.

– На кого-нибудь, кроме Макса? – спросил Перри.

– Что вы хотите этим сказать? – Меллори, довольно долго молчавшая, потребовала от дяди объяснений.

Перри пожал плечами и усмехнулся. Довольно-таки неприятно усмехнулся.

– Ходили разные слухи, много слухов. Поговаривали, что, возможно, Макс убил Одри Десмонд, чтобы расчистить дорогу для Джорджетт – чтобы она могла выйти за Луиса.

– Это грязная, мерзкая ложь! – закричала Меллори. – Макс бы никогда…

– Конечно, он бы этого не сделал, – поддержала Джоли. – Эту грязную ложь кто-то запустил, возможно, настоящий убийца. Так же как кто-то распустил сплетню про Лизетт и Лемара.

Меллори притихла, глядя на Джоли с ошеломленным видом.

– Тогда вам стоит выяснить, кто распустил эти слухи. – Джорджетт встала с дивана и, нервно заламывая руки, направилась к Джоли. – Твой отец верил в невиновность Лемара. Он говорил об этом с шерифом Бендаллом, но тот его заверил, что никто, кроме Лемара, не мог совершить эти убийства. Даже много лет спустя он иногда впадал в странное настроение, начинал беспокоиться, что Лемара обвинили напрасно. Боюсь, я виновата: я не раз уговаривала оставить эту тему, не думать об этом. Мне было невыносимо видеть, как Луис страдает всякий раз, когда вспоминает тот день. – Джорджетт подошла вплотную к Джоли и в упор посмотрела на нее. – Мы оба чувствовали себя ужасно виноватыми. Все эти годы я хотела тебе рассказать… сказать, что мне очень жаль, что так случилось с твоей мамой… Мыс Луисом любили друг друга и хотели быть вместе, но не так, не ценой жизни Одри.

Джоли оцепенела, каждый мускул в ее теле застыл в напряжении. Ее переполняли чувства, но она с ними боролась и мгновенно превозмогла слезы, которые грозили ослабить ее решимость ненавидеть Джорджетт до конца дней.

– Мама, – тихо сказал Макс, в его голосе слышались забота и участие.

– Это я виновата, что Луис не занялся этим вопросом, что он не настоял на возобновлении расследования, что убедил самого себя, что Одри и Лизетт убил Лемар. – Джорджетт раскинула руки. – Джоли, прости меня, пожалуйста. И прости отца. Он никогда не переставал тебя любить. Он все надеялся, что ты приедешь домой.

Джоли больше не могла сдерживать слезы, и они заволокли ее глаза.

«Господи, сделай так, чтобы боль прошла! Пусть она уйдет!»

Слышать правду и чувствовать сердцем, что она была несправедлива по отношению к отцу, было невыносимо.

– Нет! Нет… – Джоли повернулась и выбежала из комнаты.

Ослепленная слезами, она почти не видела, куда бежит, но каким-то чудом сумела выбежать на веранду. Чувства, которые она так долго сдерживала, вырвались на свободу.

– Джоли! – окликнул Макс.

Она прижалась лбом к колонне веранды и вцепилась в нее дрожащими руками. Макс подошел и остановился у нее за спиной, потом развернул Джоли к себе лицом и обнял. Она прильнула к нему, плача.

– Ну-ну, не плачь…

Он обнимал ее, как защитник. Джоли прильнула к нему, прижалась изо всех сил, и ей хотелось, чтобы он никогда ее не отпускал.

Глава 21

За восемь дней Джоли и Макс с неофициальной помощью шерифа Айка Дентона запустили полномасштабное расследование. Шеф Харпер просто делал вид, что не замечает их деятельности, он не помогал им, но и не мешал. Поначалу жители Саммервиля, как белые, так и черные, неохотно вступали в разговор об убийствах, которые потрясли городок двадцать лет назад. Но нескольких человек удалось уговорить подробно рассказать о тех тревожных днях, когда Саммервиль резко разделился по расовому признаку: черные верили, что Лемар невиновен, а большинство белых и по сей день считали его виновным. Но как среди черных, так и среди белых не было ни одного человека, который бы знал о Демаре что-то плохое.

Обитатели Белль-Роуз пошли навстречу Максу и Джоли, вспомнив события того давно минувшего дня и поделившись воспоминаниями о событиях, предшествовавших убийствам и последовавших за ними. Джоли почти чувствовала себя виноватой из-за того, что не может вспомнить убийцу, что не помнит его лица, которое должно было бы неотвязно преследовать ее до сих пор. «Но я его не видела, я только слышала его шаги».

Тетя Кларис, пересказывая события того дня, плакала. Вспоминать было очень больно, и поэтому все это время Ноуэлл Ландерс оставался рядом с ней, проявляя заботу, понимание и поддержку. Интуиция подсказывала Джоли, что он действительно любит ее тетю, за его желанием жениться на ней не скрываются никакие тайные мотивы.

Перри поначалу не спешил обсуждать свои отношения с Лизетт, но под влиянием Макса в конце концов раскрылся и даже признал, что из-за распущенности Лизетт сразу у нескольких мужчин в Саммервиле могли быть мотивы для убийства младшей из сестер Десмонд.

– Мы с ней были похожи, – сказал Перри. – Но я думаю, у нас мог бы получиться удачный брак, если бы… если бы ее не убили.

Сказано и сделано было много, но в результате они не приблизились к доказательству невиновности Лемара Фукуа ни на шаг, оставались там же, где были в самом начале. Однако Джоли не собиралась сдаваться. И Макс тоже.

Состояние Терона улучшилось, и врачи перевели его в отдельную палату. Джоли каждый день сообщала, как идут дела, и видела, как ему хочется самому принимать непосредственное участие в расследовании, И войн вернулась к своим обязанностям в Белль-Роуз, но два раза в день навещала сына в больнице. Телохранители, нанятые Максом, продолжали круглосуточное дежурство. Ивонн тоже поделилась своими воспоминаниями о том дне и как сестра рассказала, что за человек был Лемар.

Хотя Джоли и Макс были по-прежнему полны решимости собрать нужное количество улик для возобновления расследования по делу о бойне в Белль-Роуз, пока никто больше не чинил им серьезных препятствий и не произошло больше ни одного инцидента, связанного с насилием. Но Джоли по-прежнему было неспокойно, и она знала, что Максу тоже. Продолжая собирать информацию, они ждали и пытались предугадать, когда и где может быть нанесен следующий удар.

Двумя днями раньше Джоли слетала в Атланту по срочному делу, касающемуся ее работы, и заодно оформила у юриста доверенность на имя Черил, чтобы та могла в ее отсутствие подписывать чеки и принимать решения. Всего лишь за несколько недель центр интересов Джоли сместился с настоящего в прошлое. Теперь она уже никак не могла вернуться к прежней жизни в Атланте, пока не узнает всю правду об убийствах в Белль-Роуз – и тогда уже раз и навсегда похоронит прошлое.

На обратном пути в Саммервиль, сидя в самолете, Джоли думала только о том, как снова увидит Макса. Поэтому ее не удивило, что, сойдя с трапа самолета в аэропорту Саммервиля, она увидела в небольшой толпе встречающих только одно знакомое лицо – лицо Макса. Идя навстречу, она ускорила шаг. А он, когда ее увидел, побежал. В последний момент обоим пришлось резко остановиться, чтобы не налететь друг на друга.

– Хорошо долетела? – спросил Макс.

– Хорошо, – ответила Джоли.

Макс взял у нее небольшую сумку на длинном ремне и повесил на свое плечо.

– Пошли. – Он обнял Джоли за талию. – У нас сегодня свидание за ранним обедом.

– У нас?

– Мы с тобой сегодня ужинаем в ресторане «Саммервиль инн» с Сэнди и Гаром Уэллс.

– Вот как?

Они вышли из небольшого терминала на улицу, в удушающую июльскую жару.

– Поскольку мы решили не задавать Роско Уэллсу вопросов в лоб…

– Это ты решил не задавать ему вопросов, – уточнила Джоли, идя с Максом к автостоянке.

– Не важно. – Макс открыл багажник «порше» и положил туда сумку Джоли. – Суть в том, что Сэнди решительно против всего, во что верил и верит ее отец, и даже Гар не одобряет прошлое Роско.

– Суть? – Макс открыл дверцу «порше», Джоли села в машину и посмотрела на него снизу вверх: – Как тот факт, что дети Роско Уэллса отличаются от отца по моральным и политическим взглядам, может повлиять на наше расследование?

Макс сел за руль, завел двигатель и оглянулся, прежде чем дать задний ход и выехать со стоянки.

– А вот как. Если мы спросим Сэнди и Гара, как, по их мнению, мог ли Роско двадцать лет назад участвовать в замалчивании этого дела и может ли он иметь отношение к нападениям на Терона и на тебя, я думаю, они будут с нами честны и расскажут все, что знают.

Горячий ветер бросил прядь волос Джоли ей в лицо. Отведя волосы от лица, она покосилась на Макса. Потрясающий, сексуальный Макс за очень короткое время стал для нее очень важен, даже слишком важен.

– Ладно, я согласна, что Сэнди будет с нами откровенна, – сказала Джоли. – Но ты уверен, что Гар после нашего разговора не отправится прямиком к Роско и не скажет, что мы его подозреваем?

– Если я попрошу Гара сохранить наш разговор в тайне, я практически уверен, что…

– Тебе стоит задать вопросы Сэнди, – перебила Джоли. – А мне нужно расспросить Гара.

– Что?

Макс быстро повернул голову к Джоли, сверкнул глазами и через долю секунды снова перевел взгляд на дорогу.

– Я уверена, что даже для тебя не секрет, что Сэнди ради тебя готова хоть по горячим углям ходить, поэтому само собой разумеется, что если она что-то знает, то уж тебе точно расскажет.

– Сэнди – прекрасная девушка, но… между нами никогда ничего не было, кроме дружбы. – Макс помолчал, по-видимому, ожидая комментариев Джоли, но она ничего не сказала, и он продолжил: – Я не знал, что ты поняла, что Гар тобой интересуется.

– Он интересуется?

– Да. В день похорон Луиса, сразу после оглашения завещания, он подошел ко мне и спросил, не буду ли я возражать, если он пригласит тебя на свидание, как только наши юридические проблемы будут решены.

– Очень мило. Гар мне нравится, но я понятия не имела… в общем, я не знала, что у него ко мне есть личный интерес. Я думала, что мы просто друзья детства и поэтому он…

– Не флиртуй с Гаром.

– Что-о?

– Я сказал, сегодня вечером не флиртуй с Гаром.

– Это еще почему?

– Потому что я не хочу, чтобы он отнесся к тебе серьезно. В итоге он может пострадать, если тебе придется его отвергнуть.

– А может, я его не отвергну.

– Не пытайся его использовать, чтобы заставить меня ревновать. Это будет нечестно по отношению к Тару. Кроме того, он понятия не имеет, как обращаться с такой женщиной, как ты.

Ну и нахальство! Макс намекает, что она может флиртовать с Гаром только по одной причине, чтобы заставить его ревновать!

– Ну да, он не знает, как со мной обращаться, а ты знаешь, не так ли? – Джоли сердито посмотрела на Макса.

Он как-то странно усмехнулся, но даже не посмотрел в ее сторону и небрежно бросил:

– Думаю, ответ на этот вопрос очевиден.

Джоли возмущенно запыхтела, однако промолчала. Что-то ей подсказывало, что в этом споре с Максом ей не победить.

* * *

Солнце раскаленным оранжево-желтым шаром катилось к горизонту. Ивонн и Кларис сидели в больших белых креслах-качалках на боковой веранде и пили лимонад, приготовленный Ивонн днем. Это был первый день за две недели, когда Ивонн наконец позволила себе расслабиться, не волнуясь за Терона и не думая о том, что готовит им завтрашний день. Одному Богу известно, какие уродливые подробности откроются в самом ближайшем будущем.

– Сегодня было очень жарко, – заметила Кларис, обмахиваясь старинным кружевным веером, который когда-то принадлежал ее матери.

– Похоже, завтра будет так же, – ответила Ивонн. Кларис отпила еще немного лимонада и поставила почти пустой стакан на столик между креслами.

– Может быть, завтра выпишут Терона.

– Возможно. Доктор Бейнбридж сказал, что завтра или послезавтра.

– Мне показалось, что Терон воспринял известие довольно неплохо – я имею в виду, что мы родственники и всё такое.

Кларис встретилась взглядом с Ивонн, и обе улыбнулись. В их улыбках была и радость, и горечь, и любовь, потому что их связывало нечто большее, чем дружба, и даже большее, чем родство.

Несколько минут женщины сидели в молчании, качаясь в креслах-качалках. От влажного вечернего ветерка стало немного прохладнее.

– Ветер поднимается. – Ивонн втянула носом воздух. – И становится немного прохладнее. Наверное, скоро будет дождь.

– Ивонн?

– Ммм?

– Я уверена, Макс и Джоли считают, что Роско замешан в этом деле.

Сердце Ивонн подпрыгнуло так, будто вот-вот выскочит из груди. Одно только упоминание имени Роско напоминало ей о том, что она предпочла бы забыть.

– Надеюсь, они смогут это доказать, – сказала Ивонн. – Хотела бы я увидеть его белую шкуру прибитой к стене сарая. Я бы сама ее приколотила.

– Еще бы. – Кларис продолжала обмахиваться веером. – И я бы тебе помогла.

– Такой человек, как Роско, способен на все, даже на убийство. Кто-то должен вывести его на чистую воду и показать всем, что он все тот же расист, каким был сорок лет назад, и сеет ненависть. Его нужно наказать…

Ивонн заломила руки. Если бы Макс и Джоли каким-то образом сумели доказать, что в манипулировании следствием по делу об убийствах в Белль-Роуз замешан Роско, тогда, может быть, это бессердечное чудовище будет наконец наказано. Для Ивонн не имело особого значения, за какой из своих многочисленных грехов Роско поплатится, лишь бы поплатился. И желательно – жизнью. Было время, когда она сама задумывалась о том, чтобы его убить.

Ивонн вздохнула.

– Я часто спрашиваю себя, правильно ли мы поступили. Если бы мы рассказали мистеру Сэму о том…

– Мы поклялись, что никогда никому об этом не расскажем. Что это навеки останется нашей тайной. Мы заключили договор.

– Времена изменились. Теперь нам, возможно, и поверили бы. Мы могли бы…

– Нет!

Ивонн кивнула:

– Наверное, ты права. Лучше оставить это при себе. К тому же, если мы расскажем об одном преступлении Роско, это не докажет, что он принял участие и в другом. Уж предоставим Джоли и Максу искать против него улики.

Пока Терон находился на грани между жизнью и смертью, Ивонн некогда было подумать ни о чем другом, кроме сына. Дни и ночи она молилась и ждала. Но теперь, когда Терон пошел на поправку, она стала задумываться, кто мог заплатить тем троим, чтобы они убили Терона. На ум приходило только одно имя. Даже Джоли и Макс считали, что в этом деле с большой долей вероятности замешан Роско Уэллс.

Возможно, времена изменились, возможно, им бы поверили, если бы они решили рассказать свою историю. Даже если это будут лишь показания ее и Кларис против Роско, все равно объявление правды миру наверняка будет стоить мерзавцу его политической карьеры. Может быть, стоит напомнить Роско, даже пригрозить ему… Она бы не стала с ним встречаться, она бы не смогла заставить себя войти в его дом, но можно было бы ему позвонить. Заставить его понервничать.

Ивонн и Кларис сидели молча уже минут пятнадцать, когда тишину прорезал гул мотора мотоцикла Ноуэлла Ландерса.

Кларис вскочила с кресла, подбежала к перилам веранды и посмотрела на дорогу.

– А у меня есть секрет, – сказала она.

– Что за секрет? – Ивонн сразу поняла, что «секрет» должен иметь отношение к мужчине, который в эту самую минуту ехал на мотоцикле по подъездной дороге. – Что-то связанное с Ноуэллом?

– Мы ведь всегда делились с тобой секретами, правда?

– Да, – ответила Ивонн. – Всю жизнь делились всеми секретами.

Кларис повернулась к Ивонн, быстро подошла к ней и взяла ее за руки.

– Ни за что не догадаешься, кто на самом деле Ноуэлл Ландерс. – В ее глазах заблестели слезы – слезы счастья.

– Кто он? – У Ивонн кольнуло в груди от предчувствия.

– Конечно же, он – Джонатан. Мой дорогой Джонатан наконец ко мне вернулся!

Джоли посмотрела на Гарленда Уэллса, сидящего за столом напротив нее. Гар улыбнулся. На протяжении всего обеда было ясно, что у Тара сложилось ложное впечатление, будто Макс устроил двойное свидание, чтобы свести вместе его и Джоли. А то, что Макс то и дело уводил Сэнди танцевать, лишь подтверждало теорию, которую выстроил в голове Гар.

– Гар, нам нужно поговорить.

Рука Джоли лежала на белой льняной скатерти, Гар накрыл ее руку своей.

– Макс, наверное, рассказал тебе о моих чувствах. «О черт!»

– Он упоминал, что ты подумывал пригласить меня на свидание.

Гар перевернул ее руку ладонью вверх и стал нежно поглаживать пальцем.

– Я рад, что вы с Максом разговариваете. Все-таки он для меня не только клиент, но и друг. Я бы не хотел…

– Я сейчас не хочу ни с кем встречаться, – сказала Джоли, изо всех сил стараясь сохранять по-дружески заботливый тон. – Мы с Максом – в основном по необходимости – объединили усилия, чтобы сделать все от нас зависящее для возобновления расследования по делу об убийствах в Белль-Роуз. Мы расспрашиваем всех, кто может что-нибудь знать о событиях того дня.

Гар поспешно убрал руку, его рука при этом судорожно дернулась.

– Боюсь, что не понимаю, о чем ты.

Джоли подумала, что он как-то уж очень нервничает. И побледнел весь, точно ему внезапно стало плохо.

– Ты в порядке? – спросила она.

– Значит, сегодняшний обед вовсе не был двойным свиданием?

Джоли замотала головой:

– Нет. И мне жаль, если Макс ввел тебя в заблуждение.

Гар покачал головой:

– Бедная Сэнди!

Джоли посмотрела на танцующие пары и быстро выделила взглядом одну конкретную пару. Сэнди улыбалась Максу с выражением любовного томления. Неужели он действует так на всех женщин без исключения? Джоли окинула взглядом ресторан и посмотрела на рыжеволосую женщину за стойкой бара. Ирта Килпатрик наблюдала за Максом и Сэнди, и ее лицо выражало безнадежность. Не гнев, не ненависть и даже не ревность. Скорее, подавленность и покорность судьбе. Еще одна из покоренных Максом женщин сознавала, насколько безнадежна ее любовь, насколько невероятно, что их с Максом ждет общее будущее.

– Забавно, – сказала Джоли, – в детстве я даже не догадывалась, что Сэнди влюблена в Макса. Мы с ней были лучшими подругами, но этой тайной она со мной не поделилась.

– Она знала, что ты тоже сходишь с ума по Максу, – сказал Гар. – Поэтому-то ничего тебе и не сказала.

– Она знала? Откуда?

– По тебе было видно. Каждый раз когда Макс появлялся в поле зрения, ты обмирала от восторга. Он, конечно, этого не знал. Но Фелисия догадывалась и дразнила этим Сэнди, она говорила, что Макс никогда не обратит на нее внимания, потому что он может выбирать между тобой и ней самой.

– С ее стороны было жестоко так обращаться с Сэнди.

– Фелисия была жестоким человеком. – Гар вздохнул. – Сколько раз я жалел, что не попытался предостеречь Макса до того, как он на ней женился.

Джоли вдруг почувствовала себя виноватой. В том, что она была в объятиях Макса. В том, что целовала его. Она чувствовала себя виноватой, потому что знала, что Макс хочет ее так, как никогда не будет желать Сэнди.

– Да, это тяжко – любить того, кто тебя не любит, – пробормотала Джоли, не столько обращаясь к Тару, сколько просто произнося вслух свои мысли.

– Да, это может быть тяжело, – согласился Гар Джоли посмотрела ему в глаза и поразилась.

«Боже, пожалуйста, пусть он не имеет в виду, что он влюблен в меня!»

Губы Тара дрогнули в жалобной улыбке.

– Не надо смотреть на меня так удрученно, я говорил не о тебе. Много лет назад я был очень увлечен одной женщиной. Она была старше и опытнее меня, и я влюбился в нее без памяти.

– Ой, Гар, и что случилось?

– Она умерла. – Он закрыл глаза, словно боль от потери была еще свежа.

– Мне очень жаль.

Гар пожал плечами:

– Это было давно. К тому же она меня не любила. Она была помолвлена с другим мужчиной. – Гар открыл глаза и пристально посмотрел на Джоли. – Ты мне ее напоминаешь. Внешне. Ты очень похожа на нее, какой она была тогда. Наверное, тебе примерно столько же лет, сколько было ей двадцать лет назад.

– Бог мой, ты говоришь о тете Лизетт! Ты… ты был влюблен в Лизетт?

Гар фыркнул:

– Ну да, я и половина мужского населения округа Десмонд.

В мозгу Джоли закружились тысячи фрагментов головоломки, которые не складывались вместе. Но два кусочка стыковались друг с другом: Роско Уэллс был как-то связан с убийствами в Белль-Роуз. И его сын был влюблен в одну из жертв. Бессмыслица? Может быть, да, а может быть, и нет.

– Мне неудобно об этом спрашивать… – Джоли замялась. – У тебя был роман с тетей Лизетт? И если да, знал ли об этом твой отец?

– Я никогда никому об этом не рассказывал. Даже Максу.

– Значит, вы были любовниками?

– Да, мы были любовниками, но… На что ты намекаешь?

– Ни на что я не намекаю, – заверила Джоли. – Просто пытаюсь сложить некоторые кусочки головоломки. Значит, у тебя был роман с моей тетей, но она не относилась к тебе всерьез. Она собиралась выйти замуж за Перри Клифтона, и ты…

– Я хотел на ней жениться, но когда я ей об этом сказал, она засмеялась и сказала, что я еще ребенок, что мы неплохо провели время вместе, но… – Гар закрыл глаза и покачал головой. – Я ее не убивал, если ты именно это пытаешься понять. Я бы волоска не тронул на ее голове.

– А твой отец?

– Отец? Он ничего не знал о моих отношениях с Лизетт.

– Ты уверен?

– Ты думаешь… Господи, вы что с Максом считаете, что мой отец имеет отношение к убийствам в Белль-Роуз?

– Мы думаем, что он имел отношение к замалчиванию фактов и к исчезновению папки с материалами дела из департамента шерифа и…

Джоли не успела закончить – за столик вернулись Макс и Сэнди. Макс усадил Сэнди и сам сел напротив нее, рядом с Джоли. Сэнди посмотрела на Джоли, потом перевела взгляд на Тара.

– Похоже, между вами состоялся точно такой же разговор, как между Максом и мной. – Она посмотрела на брата: – Итак, братец, как ты думаешь, наш отец способен на убийство?

– Вероятно, – сказал Гар. – Но какие у него могли быть мотивы убивать Лизетт и Одри? Наши семьи дружили на протяжении нескольких поколений.

– Я спросила Макса о том же. – Сэнди посмотрела на Джоли. – Видит Бог, я бы ни за что не стала защищать старого мерзавца, если бы думала, что он виновен, но в данном случае я не могу представить себе мотив.

Над столом повисло напряженное молчание. Сердце Джоли билось так сильно, что его стук отдавался в ушах. Даже если Гар ошибается и Роско знал о его романе с Лизетт, это еще не дает ему мотив убивать Лизетт. Нет, это не то, должно быть что-то еще. Но что? Какую маленькую, но очень важную мелочь они все упускают в своих расчетах?

У Макса зазвонил мобильный. От неожиданности Джоли ахнула, Сэнди вздрогнула, а Гар застонал.

– Прошу прощения. – Макс достал телефон из кармана. – Деверо слушает. – Макс некоторое время слушал, потом что-то проворчал в ответ. Во время разговора он то и дело поглядывал на Джоли. Наконец он сказал: – Да, спасибо. Возможно, это тот самый шанс, который мы все искали.

Джоли схватила его за руку:

– Что там?

– Минутку. – Макс достал из внутреннего кармана спортивной куртки ручку и маленький блокнот, что-то записал и убрал ручку и блокнот обратно.

– Ну что? – нетерпеливо спросила Джоли.

– Это был просто деловой звонок.

Гар встал:

– Все было очень… интересно. Но я бы на сегодня закончил. А ты, сестренка?

Сэнди кивнула:

– Я бы тоже. Думаю, я по дороге домой заеду в больницу и навещу Терона. Эйми наверняка там. С тех пор как его перевели в отдельную палату, она каждый вечер сидит у него часа по два.

Сэнди встала, Макс тоже встал. Она поцеловала его в щеку и обняла Джоли.

– Надеюсь, вы вместе выясните, что на самом деле произошло в тот день, когда убили мисс Одри и мисс Лизетт. А я молю Бога, чтобы отец не имел к этому никакого отношения.

Гар пожал руку Максу и похлопал по плечу Джоли.

– Будьте осторожны, ребята.

Как только Гар и Сэнди оказались вне пределов слышимости, Макс схватил Джоли за руку и рывком поднял ее на ноги.

– Это еще что за…

– Знаешь, кто мне только что звонил на мобильный? Хью Пирс, частный детектив, которого я нанял, – сказал Макс. – Он нашел Аарона Бендалла.