Текст книги "Самый желанный мужчина"
Автор книги: Беверли Бартон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)
Он подсунул палец под тугой воротничок и ослабил узел галстука. Ларри не знал, почему Роско так упрямо противится тому, чтобы Терон Картер и эта девица Ройял взглянули на материалы старого дела, но интуиция ему подсказывала, что если Роско заинтересовался этой ситуацией, жди неприятностей.
Джип Ар-Джея подпрыгивал на проселочной дороге, ведущей к границам Белль-Роуз. Меллори объяснила ему дорогу и сказала, чтобы он приезжал к половине третьего и прихватил плавки. Никто в доме не задался вопросом, можно ли ей брать «сплендор» надолго. Если бы Макс узнал, что она встречается с Ар-Джеем, он бы пришел в ярость, но то, чего Макс не знает, его не расстроит. В конце концов, что тут такого? Ну да, Ар-Джей не местный, не сын одного из высокопоставленных семейств округа Десмонд, и что из этого? Ей все равно. Он ей понравился. Вчера вечером, когда ей отчаянно нужен был кто-то, кто бы о ней позаботился, поставил ее интересы на первое место, он был к ней добр, проявил понимание. А то, что он такой сексапильный, тоже неплохо. Сегодня она часа два проболтала с лучшими подругами – Линдси Кастл и Эшли Уилсон, рассказывая им про Ар-Джея.
Ар-Джей съехал с дороги и остановил свой старый зеленый джип возле полуразвалившегося забора из колючей проволоки. Меллори помахала ему рукой. У нее неожиданно возникло странное ощущение, как будто внутри все трепещет. За последние года два у нее было несколько парней – родители не разрешали ей встречаться с парнями, пока ей не исполнилось восемнадцать, – но ни один не вызывал таких ощущений, как Ар-Джей. Было в нем нечто волнующее и, пожалуй, немного опасное. К тому же он старше ее лет на пять. И неизвестно, на сколько старше по жизненному опыту.
Ар-Джей выпрыгнул из джипа и помахал Меллори. Высокий, худощавый, подтянутый, как спортсмен, он смотрелся в обрезанных джинсах и белой футболке без рукавов просто классно. Добавьте к этому светлые волосы, стянутые в короткий хвостик, и готов образ парня – мечты каждой девушки. Ар-Джей перескочил через поваленную секцию забора и остановился, дожидаясь, пока Меллори подбежит к нему. Она была так рада его видеть, что бежала бегом. Взяв Ар-Джея за руку, Меллори сказала:
– Пошли, пруд недалеко. Ты взял плавки?
– А они мне понадобятся?
Меллори густо покраснела:
– Не шути так.
Ар-Джей обнял ее за плечи – этак небрежно. Меллори понравилось ощущение от его близости. В его прикосновении не было ничего угрожающего. А у некоторых ребят, с которыми она встречалась, было больше рук, чем щупальцев у осьминога. Господи, до чего же она терпеть не могла отбиваться от парней, которые не понимают слова «нет»! Ар-Джей совсем не похож на тех незрелых «подходящих» ребят, которых одобрял Макс. Он лучше их во всех отношениях.
Меллори показывала дорогу, а Ар-Джей следовал за ней. Местами лес становился таким густым, что смыкающиеся ветви деревьев почти заслоняли солнце.
– Еще немного осталось, – сказала Меллори. Она показала рукой вперед: – Смотри вон туда, через кусты.
Полуденное солнце играло на поверхности воды, создавая множество мелких сверкающих кружков. Легкий ветерок шелестел в ветвях деревьев и кустов, принося лишь небольшое облегчение от летней жары. В нескольких ярдах от пруда под старой ивой был расстелен плед, на котором стояла корзинка для пикника. Меллори пришла заранее и подготовила все для романтического пикника.
– Что это? – спросил Ар-Джей.
– Ленч.
Она проникла в кухню, пока Ивонн ушла проверять работу приходящих горничных, которые убирали на втором этаже, и нашла в кладовке под нижней полкой у самой двери эту корзинку.
– Ты обо всем подумала, правда, милая? Пикник под деревьями, купание в пруду и… – он привлек Меллори к себе, – день с прекрасной девушкой. Чего еще мужчине желать?
Меллори подняла руки и обвила шею Ар-Джея.
– Я так рада, что ты пришел. Я боялась, что ты передумаешь.
– С чего бы это я передумал? – Он потерся носом об ее нос. – Нет на свете другого места, где бы я хотел сейчас оказаться больше, чем здесь. – Он погладил ее щеку. – Мне не терпится увидеть тебя в купальнике. – Ар-Джей улыбнулся. – Давай сначала искупаемся, а потом поедим.
Меллори сама не вполне понимала реакцию своего тела на прикосновения Ар-Джея. Как это может быть, чтобы ей было одновременно и жарко, и холодно?
– Я… э-э… думаю, нам надо искупаться, – сказала Меллори.
Ар-Джей разжал ее руки, обнимавшие его за шею, и немного отступил – совсем чуть-чуть. Под взглядом Меллори он стянул с себя футболку и снял шорты, оставшись в одних узких плавках. Меллори смотрела не него во все глаза. Ей было видно, что он возбужден, и возбудила его она! Эта мысль придала ей пьянящее ощущение собственной власти.
«Хватит на него пялиться», – приказала она себе.
Меллори поспешно сняла шорты и майку. Для этого случая она специально выбрала голубое бикини, то самое, которое мама запретила ей носить.
– Ну, что скажешь? – спросила она.
– Bay!
Ар-Джей оглядел Меллори с головы до ног, задержав взгляд на груди, едва прикрытой тканью. Меллори знала, что у нее хорошая фигура – ей об этом говорили много раз и подружки, и ребята в школе.
Она повернулась, побежала к пруду и прыгнула в воду. Холодная вода бодрила, студила тело. Меллори встала там, где ей было по пояс, и поежилась.
– Заходи в воду! – Она помахала Ар-Джею. – Давай поплывем наперегонки до того берега и обратно.
Ар-Джей быстро присоединился к Меллори.
– Что я получу, если выиграю? – спросил он.
– А что ты хочешь?
– Я хочу тебя, Меллори.
Глава 12
– Прошу прощения за беспорядок, – сказал Айк Дейтон. – Такое впечатление, будто кто-то пытался похоронить эти документы поглубже, чтобы никто никогда их не нашел.
В подвале конторы шерифа, расположенной в здании суда, Терон пытался открыть проржавевший металлический шкаф для документов. Джоли опустилась на колени рядом с ним.
– Поверить не могу, что в Саммервиле стали заносить документы в компьютер только шесть лет назад.
– А я могу, – пробурчал Терон. – Саммервиль на полвека отстает от всего мира. Некоторые тут думают, что сейчас все еще пятидесятые годы.
Он рванул скрипучую дверцу на себя, шкаф открылся, в воздух поднялась туча пыли, а по папкам с документами забегали какие-то мелкие жучки.
– У нас не хватает людей и очень ограниченный бюджет, поэтому мы не имели возможности занести в компьютер все старые записи, – пояснил Айк. – Когда у Нелли было время, она этим очень усердно занималась, в результате информация за последние десять лет у нас компьютеризована, но Нелли совмещает обязанности эксперта по компьютерам, и диспетчера. Кроме того, она наша единственная женщина-полицейский, поэтому, когда мы арестовываем каких-то женщин, приходится привлекать ее на помощь.
Терон оглянулся на Айка:
– Здесь в подвале найдется письменный стол и пара стульев? Мы сэкономим время, если начнем просматривать папки прямо здесь, а не станем перетаскивать их наверх.
– Стол в подвале есть, – ответил Айк. – Я сейчас перегашу его сюда, а потом пойду принесу вам пару стульев.
– Помощь нужна стол передвинуть? – спросил Терон.
– Не нужна, я сам справлюсь, – ответил Айк. – Вы занимайтесь папками.
Терон взял несколько пыльных, местами заплесневевших папок с документами и передал Джоли:
– Начинай с этих, а я займусь другой пачкой. Джоли кивнула. Прижав пыльные папки к груди, она огляделась, ища, куда бы их положить. К ней подошел Айк. Он нее маленький деревянный столик, столешницей к себе, ножками вперед. Он поставил обшарпанный столик на бетонный пол в нескольких футах от Джоли.
– Сейчас принесу стулья и какую-нибудь тряпку, чтобы вытереть этот стол, – сказал Айк и повернулся, чтобы уйти.
Джоли бросила стопку папок на стол и при этом подняла очередную тучку пыли. Она чихнула.
– Будьте здоровы! – сказал Терон. Оба засмеялись.
– Думаю, даже и спрашивать не стоит, внесены ли в компьютер документы двадцатилетней давности, – сказала Джоли.
– Это бы уж слишком облегчило нашу задачу, – ответил Терон.
– Ну вообще-то можно было ожидать, что единственное двойное убийство… то есть тройное убийство в Саммервиле заслуживает особого отношения.
– Двадцать лет назад, когда страсти улеглись и слухи утихли, большинство жителей Саммервиля, как белые, так и черные, были рады забыть об этом случае и жить дальше.
– Я не понимаю, почему отец не потребовал провести более тщательное расследование, – сказала Джоли. – Он ведь знал, что за человек был Лемар. Однако он смирился с решением шерифа закрыть дело.
– А я думаю, именно твой отец, больше, чем кто бы то ни было, хотел, чтобы вея эта история осталась позади. – Терон бросил на другую половину стола другую стопку папок и тоже поднял пыль. – В первые недели после убийства его интересовало только, выживешь ли ты. И даже если у него был тогда роман с Джорджетт, мама рассказывала, что он очень тяжело переживал смерть твоей матери.
– Однако он довольно быстро оправился от потери.
Джоли попыталась разобрать название дела, напечатанное на первой папке, но чернила уничтожила плесень. Она открыла папку и быстро пролистала дело. Ограбление банка. Она посмотрела на дату – девятнадцать лет назад. Она стала листать другие папки, проверяя даты.
– Посмотри даты дел в твоих папках, – сказала она Терону. – Эти дела все девятнадцатилетней давности.
Терон быстро просмотрел с десяток папок.
– Эти того же времени, девятнадцать лет назад.
– Значит, мы близки к цели. Должно быть, дела за восемьдесят второй год в другом шкафу. – Джоли посмотрела на высокий шкаф, стоящий рядом с тем, который открыл Терон. – Наверное, в этом.
Едва Терон взялся за ручку дверцы второго шкафа, вернулся Айк с двумя складными металлическими стульями. Из кармана его брюк торчала большая белая тряпка.
– Вот вам стулья, – сказал он.
Поставив стулья по разные стороны от стола, Айк взял тряпку и протер стол, отчего пыль полетела во все стороны.
– Если захотите сделать перерыв, вы знаете, где у нас туалеты, где кофеварка и торговые автоматы. – Айк посмотрел на стопку пыльных папок. – Уже что-нибудь нашли?
– Нет еще, – ответила Джоли. – Но по крайней мере мы знаем, что ищем в нужном десятилетии.
– Ладно, я пошел работать, но если вам понадобится от меня какая-нибудь помощь, обращайтесь.
– Спасибо, Айк, – сказал Терон. – Ценю вашу поддержку. Я понимаю, что если мы найдем что-нибудь такое, что даст основания возобновить расследование, это очень сильно осложнит вашу работу. Кто-то может быть сильно недоволен, могут ожить старые предрассудки. А если дело окажется совсем плохо, город наводнят репортеры национальных телеканалов.
– Давайте не будем торопить события, – сказал Айк. Он положил свою мясистую руку на плечо Терона. – Вы ищите то, что вам нужно, чтобы снова открыть дело, а с любым местным недовольством я сам разберусь. – Айк сжал плечо Терона. – Я хорошо помню Лемара. Он был славный малый, все его любили. Одно время он встречался с моей тетей Лакорой. Каждый раз когда он приходил к нам в дом, он угощал меня мятной карамелькой.
Джоли улыбнулась:
– Я думаю, карманы Лемара всегда были полны мятных карамелек специально для детей. – Она тихо вздохнула и посмотрела на Айка. – А он не той весной встречался с вашей тетей? Если это было тогда, то…
Айк замотал головой:
– Нет, это было за год до этого, и тетя разорвала с ним отношения, когда взяла да и сбежала с другим.
– Кто-нибудь из вас знает, в тот период, когда было совершено убийство, у Лемара были отношения с какой-нибудь женщиной? – спросила Джоли.
– Если и были, то об этом не знала даже мама, – сказал Терон. – Но она клянется, что между Лемаром и Лизетт Десмонд никогда не было романтических отношений. Никогда.
– Ивонн лучше знает. – Джоли стряхнула пыль с рук. – Чего я не могу понять, так это почему вообще пошли слухи о связи Лемара и тети Лизетт.
Прежде чем ответить, Айк посмотрел на Терона: казалось, он пытался предсказать его реакцию. Потом пару раз кашлянул.
– Людские разговоры, сами знаете. В этих краях дружба черного мужчины с белой женщиной когда-то каралась смертью, да и сейчас на такие отношения смотрят косо. В Саммервиле черные всегда говорили, что Лемару бы нужно быть поосторожнее, потому что он слишком много крутится возле сестер Десмонд, особенно Лизетт и Кларис.
– Лемар и Ивонн выросли в Белль-Роуз, – сказала Джоли. – Они были как члены семьи.
– Да, мэм, мне об этом известно, но… Черт, да какой смысл ворошить старые сплетни, когда у вас есть дела поважнее. – Айк посмотрел на папки.
– Вы правы, – согласился Терон. – Старые сплетни не помогут нам найти улики, которые восстановят доброе имя дяди Лемара.
Айк собрался было уйти, но Джоли схватила его за руку:
– Шериф Дентон, можете сделать мне одолжение?
Айк пожал плечами.
– Расскажите, о каких это старых сплетнях вы тут говорили.
Айк снова посмотрел на Терона:
– Они, наверное, не имеют отношения к делу. Но… в общем, люди говорили, что Десмонды относились к Лемару и Ивонн как к членам семьи, потому что они и были членами семьи.
– Что-о? – воскликнули Джоли и Терон.
– Это была просто сплетня. Как я уже говорил, вы же знаете, как люди любят посудачить. Они говорили, что мистер Сэм Десмонд и Сейди Фукуа были… – Айк замолчал и уставился в пол.
– Люди считали, что моя бабушка и мистер Сэм были любовниками? – От удивления у Терона глаза на лоб полезли. – В жизни не слышат ничего более нелепого. Мама бы мне рассказала, если… черт, это бы означало, что Лемар и Лизетт – единокровные брат и сестра. – Терон нервно заходил по сырому пыльному подвалу, его шаги гулко отдавались от бетонного пола. Он ходил и качал головой, как будто пытался вытрясти из нее нежеланную мысль. – Не может быть, чтобы это была правда. Байки про белых мужчин и хорошеньких черных служанок в этих краях встречаются также часто, как хлопковые коробочки.
– Я же говорил, что это была просто сплетня, – сказал Айк. – А на сплетни не стоит обращать внимания.
Пока Терон продолжал мерить шагами подвал, Айк сбежал. Джоли некоторое время осмысливала информацию, взвешивая разные варианты. Если это правда и Лемар и Лизетт были родственниками, то почему ни мама, ни тетя Кларис ни разу об этом словом не обмолвились? Почему Ивонн не рассказала Терону?
– Не верю, что это правда, – сказал Терон. – Мама бы мне рассказала. Она бы не стала утаивать от меня такие вещи.
Терон остановился, положил руки на спинку металлического стула и посмотрел на папки с документами.
– Мы только время зря тратим, думая об этой чепухе. Он собрал со стола папки и убрал их обратно в шкаф.
Затем также поступил с папками, лежавшими перед Джоли. Пока Терон возился со вторым шкафом, пытаясь выдвинуть застрявший ящик, Джоли попыталась открыть шкаф, стоящий по другую сторону. Шкаф открылся легко, но вскоре Джоли обнаружила, что в нем лежали дела начиная с 1984 года. Тем временем Терон сумел открыть покоробившийся ящик. Джоли подошла к нему и стала смотреть, как он просматривает первые папки.
– Тысяча девятьсот восемьдесят второй! – сказал он. – Есть!
– Бери половину ты, и я возьму половину, – сказала Джоли.
Терон вытащил из ящика все папки и вывалил их на стол. От запаха плесени у Джоли зачесалось в носу.
– Фу, ну и вонь!
Но запах не помешал ей взять несколько папок и начать их просматривать.
Через двадцать минут Терон с поникшим видом вернул папки на место. Он повернулся к Джоли, его лицо выражало усталость и разочарование.
– Ничего, просто совсем ничего. – Он в сердцах стукнул кулаком по столу, так что тот затрясся на шатких ножках.
– Я знал, что будет нелегко, но это… Вдруг эти документы кто-нибудь уничтожил? Вдруг они уже много лет как не существуют?
– Мы не должны сдаваться, – заявила Джоли. – Во всяком случае, так сразу. Сначала мы пересмотрим каждую папку в этом чертовом подвале!
* * *
– Они все еще в департаменте шерифа? – спросил Роско.
– Да, сэр, они все еще там, – ответил Темплтон Блэр.
Роско позвонил старому другу, который в давние времена тоже был членом клана. Тот знал, с кем нужно связаться, если тебе требуется наемник для работы определенного рода. Роско порекомендовали Темплтона Блэра как человека, который отлично умеет разбираться с неприятными ситуациями.
– Черт, да уже почти девять часов! Что они, заночевать там собрались?
– А что, если они найдут то, что ищут?
– Не найдут. И в этом как раз проблема.
Роско двадцать лет платил бывшему шерифу, Аарону Бендаллу, за молчание. Он до сих пор каждый месяц посылал ему чек. В свое время Роско допустил ошибку: доверился Бендаллу, когда тот пообещал избавиться от этих документов. Да, он изъял документы из здания департамента шерифа, но не уничтожил. Бендалл снял несколько копий с дела об убийствах в Белль-Роуз и хранил оригинал и копии в разных сейфах.
– Если в этом подвале есть что-то такое, что никто не должен найти, почему вы просто не поручили кому-нибудь устроить там пожар еще много лет назад? – спросил Темплтон.
– У меня были на то причины.
Потому что не было никакой необходимости уничтожать здание. Тогда не было. Роско представить себе не мог, что через столько лет кто-то станет вынюхивать про эти документы.
– Когда вы хотите, чтобы я…
– Чем скорее, тем лучше. Этого выскочку Терона Картера надо остановить! Первым делом уберите со сцены его. Это заставит Джоли Ройял задуматься. Но если она и дальше будет рыскать и вынюхивать, тогда вам придется заняться и ею.
– Да, сэр. Предоставьте все мне.
Роско бросил трубку. Проклятие! Ну зачем Терон Картер вернулся в Саммервиль? Оставался бы в Мемфисе, работал бы себе дальше в той большой солидной фирме. А Джоли Ройял? Кто бы мог подумать, что Луис Ройял завещает Белль-Роуз ей? Роско готов был поспорить, что Луис оставит старую плантацию Джорджетт.
Когда Терон и Джоли не найдут дело, когда они поймут, что пропала именно эта конкретная папка, они сообразят, что от документов кто-то нарочно избавился. Но это их не остановит, а только подольет масла в огонь. Они будут копать дальше. И как только они узнают, что Бендалл до сих пор жив, они попытаются его найти. Этого нельзя допустить.
Роско пнул ногой корзину для бумаг, стоявшую возле его письменного стола, корзина отлетела, разбрасывая во все стороны мусор, несколько раз перевернулась и остановилась.
В закрытую дверь негромко постучали.
– Папа, у тебя все в порядке? – Гар заглянул в кабинет. – Я слышал шум.
– Все в порядке, Гарлснд, – сказал Роско. – Я просто нечаянно споткнулся о корзину для бумаг.
– Насчет этого не беспокойся, я уберу.
Гарленд наклонился за корзиной, но Роско взревел:
– Оставь эту дрянь! Для этого у нас есть Мэтти. Я ей за то и плачу, чтобы она за мной убирала.
– Ладно, – сказал Гар. – Я пошел спать. Тебе что-нибудь нужно, пока я не лег?
Нужно ли ему что-нибудь? Да, черт возьми, ему нужно – нужно, чтобы эти проклятые бумаги были уничтожены. Надо было догадаться, что Терон что-то замышляет, когда он только вернулся в Саммервиль. Надо было еще несколько месяцев назад приказать кому-нибудь перевернуть вверх дном этот чертов подвал и уничтожить какие-нибудь старые документы. Тогда этим можно было бы объяснить, почему пропало дело об убийствах в Белль-Роуз. Конечно, при новом шерифе это было бы не так просто сделать, этот громила Дентон чересчур правильный. Если бы его можно было подкупить, Роско бы давно так и сделал, но Дентон принадлежал к числу законников, которых Роско терпеть не мог, – он был честным законником.
– Папа, что-нибудь не так?
– А?
– Мне показалось, твои мысли далеко отсюда.
– А-а, да, я просто думал о речи, которую мне надо будет произносить. Иди спать, сынок, мне ничего не нужно.
Гарленд пожелал отцу спокойной ночи, вышел из кабинета и закрыл за собой дверь. Роско думал о том, что его сын – хороший человек. Вот только несколько наивный в вопросах о том, как все должно делаться в политике, и в свое время допустил несколько ошибок. В частности, одну крупную. Но тем не менее он хороший человек. Гарленд остался на его стороне, когда все от него отвернулись. Роско был на все готов, чтобы защитить единственного сына и его политическую карьеру. Он бы даже на убийство пошел, чтобы его защитить. Никто не должен узнать правду, и уж он об этом позаботится.
Глава 13
Ноуэлл привел Кларис в свою квартиру и запер за собой дверь. Такой головокружительной легкости и такого возбуждения, смешанного с неуверенностью, Кларис не испытывала уже почти сорок лет – с тех пор как впервые занималась любовью с Джонатаном. Ей тогда было двадцать три, она жила в Мемфисе и работала в магазине готового платья, училась торговать. В один дождливый вторник в ее магазин заглянул молодой солдат, приехавший домой на месяц на побывку. Он пришел купить подарок матери на день рождения. Они только взглянули друг на друга – и все, это была любовь с первого взгляда. Джонатан был красивый, страстный, лихой. Он ее сразу покорил. Через две недели после первой встречи они уже были помолвлены. И в ту же ночь, когда Джонатан надел Кларис на палец обручальное кольцо, они впервые занимались любовью. Это было самое счастливое время в ее жизни. Три коротких недели. А через пять месяцев, за которые Джонатан успел написать ей сотню любовных писем, он погиб во Вьетнаме.
Ноуэлл подошел к Кларис сзади, обнял ее, прижал к себе и, уткнувшись ей в шею, прошептал:
– Кларис, я тебя люблю. Я люблю тебя больше жизни.
Она медленно повернулась к нему лицом. Тепло его объятия, его нежность окутывали ее, словно кокон. Его взгляд, полный обожания, лучше, чем слова, говорил о его чувствах. Ей не следовало никогда в нем сомневаться. Но она была в растерянности с того самого дня, когда Ноуэлл Ландерс впервые появился в ее жизни. В один прекрасный день он просто объявился в Белль-Роуз и попросил встречи с ней.
«Не хочу вас беспокоить, мэм, – сказал он. – Меня зовут Ноуэлл Ландерс, я был другом Джонатана Ленца. Мы с ним служили в Наме в одной части. Я, я был рядом, когда он умер».
После Джонатана это был первый мужчина, к которому ее сразу же потянуло с первого взгляда. Стоит ли удивляться, что она все время искала между ними сходство? Они были одного роста и одинаково сложены, хотя Ноуэлл был плотнее и шире, вероятно, это от возраста. Такие же карие глаза и такой же пронзительный взгляд. Но между ними были и различия – достаточно различий, чтобы Кларис могла чувствовать разницу между ними. Однако иногда, когда они оставались наедине, как сейчас, она всем сердцем жаждала, чтобы Джонатан и Ноуэлл был один и тот же человек. Но ведь это невозможно? Джонатан погиб.
– Мне не нравится, что у тебя грустное лицо. Ноуэлл разгладил пальцем хмурые складки на лбу Кларис.
– Извини, я просто думала о… не важно.
Кларис привстала на цыпочки и поцеловала Ноуэлла. Это был легкий, мимолетный поцелуй, лишь короткое прикосновение губ к губам.
– Ты думала о Джонатане, правда? Кларис схватила Ноуэлла за руку:
– Не ревнуй! Я очень любила Джонатана, но он умер очень, очень давно.
– Ты его до сих пор любишь, – сказал Ноуэлл.
– Я… да. Но и тебя я тоже люблю. А я никогда не думала, что смогу полюбить снова.
– Все в порядке, дорогая. – Он взял ее лицо в свои большие ладони. – Я не возражаю, чтобы ты любила нас обоих. У тебя большое сердце.
– Ты такой добрый, ты так хорошо все понимаешь. – Она потянула его за руку. – Я думала, ты после обеда привел меня в свою квартиру, чтобы на меня наброситься.
Ноуэлл улыбнулся:
– Я хочу заняться с тобой любовью. Но только если ты тоже этого хочешь.
– Да, я этого хочу, – сказала Кларис. – Больше всего на свете.
Ноуэлл подхватил ее на руки. Кларис ахнула от восторга, обвила руками его шею и положила голову на его плечо. Ноуэлл перенес ее через маленькую гостиную, внес в спальню и положил на середину кровати.
– Я много лет ни с кем не была, – сказала Кларис. – С тех пор…
– Ни с кем? – переспросил Ноуэлл. – Ни с одним мужчиной после Джонатана?
– Ни с кем. До тебя.
– Боже, Кларис!
У Ноуэлла слезы выступили на глазах. Кларис это и удивило, и глубоко тронуло: такой большой и сильный мужчина – и плачет. Она раскинула руки, приглашая его в объятия:
– Займись со мной любовью.
Когда Ноуэлл медленно, нежно раздел ее, лаская и целуя и осыпая комплиментами, Кларис не испытала ни смущения, ни беспокойства. Она с восхищением наблюдала за тем, как он раздевается сам. Он был хорошо сложен, с широкой грудью. На груди у него волосы почти совсем поседели. Кларис разглядывала его, восхищаясь его мужественностью. И ей снова пришло на ум сравнение с Джонатаном. Он невероятно похож на него.
– Любимая, когда ты на меня так смотришь, я не могу ждать. А я не хочу торопиться, я хочу любить тебя долго.
Кларис глотнула. Ее нервы звенели на высокой ноте, как туго натянутые струны.
Ноуэлл лег на нее, опираясь на руки так, чтобы не раздавать ее своим телом. Он осыпал поцелуями ее лицо, шею, отдал дань поклонения ее маленьким грудям с тугими сосками. Кларис затрепетала от непередаваемого удовольствия. Ноуэлл одарил своими ласками каждый дюйм ее тела, каждый изгиб, каждую впадинку, тем временем она ласкала его плечи, грудь, мощные бицепсы, живот. Все ощущения – прикосновение, вкус, звук дыхания – казались Кларис до странности знакомыми.
Ноуэлл вошел в нее – медленно, осторожно, дюйм за дюймом погружаясь все глубже. Когда он полностью овладел ею, она обхватила ногами его бедра и стала двигаться вместе с ним. Через несколько минут они вместе испытали оргазм.
– Боже, Риси, я тебя люблю! – выкрикнул в экстазе Ноуэлл и лег на кровать рядом с ней.
Кларис была в состоянии шока, но она не возражала, когда он притянул ее ближе к себе и обнял. Она лежала рядом с ним, а сердце ее неистово колотилось, в голове роились сумбурные, бессвязные мысли. Ноуэлл, по-видимому, сам того не сознавая, назвал ее Риси. Так ее называл только Джонатан. Больше никто. Наверное, было какое-то логическое объяснение тому, что Ноуэлл назвал ее интимным именем, которым ее называл Джонатан. Однако Кларис не могла представить, что же это за объяснение. Ей не верилось, что Джонатан поделился с кем-то, пусть даже с товарищем по оружию, столь интимными вещами. Но как еще это объяснить? Разве что… «Ох, Кларис, не делай этого с собой.
Выкипи из головы безумные мысли. Прими Ноуэлла тем, кто он есть, будь благодарна судьбе, что ты снова обрела любовь. Не проси невозможного».
Усталая, грязная, слегка отяжелевшая от несметного количества выпитого кофе, Джоли уронила голову на старый стол в подвале департамента шерифа и застонала в голос.
– Все, я сдаюсь! – сказала она. – Мы обшарили каждый дюйм в этом проклятом подвале, просмотрели все папки во всех шкафах, на каждой полке, в каждом ящике, заглянули в каждый закуток, в каждую щель. Материалов по делу об убийствах в Белль-Роуз нигде нет.
Терон откинулся назад вместе со стулом, так что две ножки поднялись над полом, вытянул руки, сцепил пальцы и заложил руки за голову.
– Либо их кто-то забрал, возможно, много лет назад, либо их вообще уничтожили. На самом деле не так уж важно, что из этого верно. В любом случае мы проиграли. Без этих документов…
– Не говори так. – Джоли немного приподняла голову, ровно настолько, чтобы взглянуть на Терона. – Должен быть еще какой-то способ открыть дело. Сам факт, что материалы дела пропали, уже что-то доказывает.
– Что доказывает? – спросил Терон. – Чью-то безалаберность? Документы пропадают сплошь и рядом, у нас нет никаких доказательств, что их забрали намеренно или уничтожили. Все, что у нас есть, – это мой инстинкт.
– Значит, нам придется найти другой способ собрать улики. Найди шерифа Бендалла, если он еще жив, поговори с его помощниками. Прошло всего лишь двадцать лет, большинство из них наверняка еще живут в здешних краях. Кроме того, существует отчет Бюро криминальных расследований. Их агент, который приезжал в Саммервиль расследовать дело, обязательно должен был написать рапорт. Нам нужно будет узнать его имя и где он сейчас живет.
– Сейчас я слишком устал, чтобы обо всем этом думать. – Терон посмотрел на наручные часы: – Черт, да уже почти одиннадцать! – Он опустил стул на все четыре ножки и встал. – Ладно, пора по домам. Прибрать за собой мы можем и завтра. Выспимся хорошенько и завтра на свежую голову разработаем новую стратегию.
Джоли встала, прогнулась и застонала:
– Я не привыкла столько сидеть. У меня болят плечи, шея, спина.
По дороге к лестнице Терон положил руку на плечо Джоли:
– Перед тем как лечь спать, прими ванну. Утром не торопись вставать, пока я не позвоню. Я с утра пораньше сделаю несколько звонков, поговорю с Айком, постараюсь как можно больше узнать о местонахождении всех, кто участвовал в расследовании. Как только у меня что-нибудь появится, я тебе позвоню.
– По-моему, это звучит как план.
Поднявшись на первый этаж, они попрощались с помощниками шерифа, работающими в ночную смену, вышли на улицу и пошли к своим машинам. Едва Джоли открыла дверцу своей машины, Терон ее окликнул.
– Ты понимаешь, что Айк был прав, когда говорил, что Ларри Ньюмана дергает за ниточки кто-то, у кого есть деньги и власть? То же самое можно сказать и о человеке, который позаботился, чтобы материалы дела исчезли. И поскольку мы не знаем, когда пропали эти документы, много лет назад или всего несколько месяцев…
– Что ты пытаешься мне сказать?
– Если документы «затерялись» несколько месяцев назад или даже несколько лет назад, я бы сказал, что за этим делом стоит либо Роско Уэллс, либо Макс Деверо.
– А если они пропали двадцать лет назад?
Джоли затаила дыхание: она уже знала ответ, но ей было нужно услышать его из уст Терона.
– Тогда это может быть Роско или… – Терон на долю секунды замялся, – или Луис Ройял.
Джоли выдохнула и вдруг почувствовала себя как сдувшийся шарик.
– Но зачем папе… О мой Бог! Чтобы защитить Джорджетт.
– Или сына Джорджетт.
Джорджетт лежала в постели без сна. Она была одна, и ей было страшно. Когда с ней был Луис, она ничего не боялась. Он держал демонов на расстоянии. Он очень хорошо ее знал, полностью понимал ее и любил безусловной любовью. Теперь, когда Луиса не стало, Макс всеми силами постарается о ней позаботиться. Но сын не знал ту женщину, которой она когда-то была, поэтому он не может понять ее настолько глубоко, чтобы помочь ей бороться с монстрами, которые живут в ней.
В спальне царил полумрак. Ночник в углу комнаты не давал достаточно света, чтобы разогнать тьму. Джорджетт нащупала выключатель и включила настольную лампу. Комнату озарил теплый свет. Она встала с кровати, взяла с кресла шелковый халат и подошла к французским окнам, выходившим на балкон над парадным входом.
Девушкой она мечтала жить в таком доме, мечтала, чтобы ей прислуживали и чтобы у нее было больше денег, чем она сможет потратить за всю жизнь. Когда она зарабатывала на жизнь тем, что продавала свое тело любому мужчине, способному хорошо заплатить, ее сердце оставалось нетронутым. И день за днем она мечтала о принце. Ее принцем стал Филипп Деверо. Он был ее клиентом в течение нескольких лет, пользовался ее услугами всякий раз, когда приезжал в Новый Орлеан, и он в нее влюбился. Когда он на ней женился и перевез в Саммервиль, Джорджетт отдала ему лишь малую часть своего сердца. У него был хороший дом, лучше любого, в каком ей доводилось бывать, но по сравнению с Белль-Роуз это было ничто.
