Текст книги "Самый желанный мужчина"
Автор книги: Беверли Бартон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)
Когда Джорджетт впервые увидела Луиса Ройяла, она сразу поняла, что он не похож ни на одного из мужчин, которых она когда-либо встречала. И в первый же раз, когда он к ней прикоснулся, она почувствовала, что ей суждено принадлежать этому мужчине так, как она никогда не принадлежала никому другому. Джорджетт отдала Луису все сердце целиком, она любила его так, как даже не знала, что способна любить. И он ее любил, любил телом, сердцем и даже самой душой.
«Но ведь у меня не было души, чтобы отдать тебе, любимый, – прошептала Джорджетт, открывая двери и выходя на балкон. – Как только ты убьешь, как только ты отберешь жизнь другого человека, ты теряешь свою душу».
Глава 14
Терон завел двигатель «феррари», открыл окна, чтобы выпустить удушающее тепло, которое накопилось в салоне за день, и отрегулировал настройки кондиционера. В зеркало заднего вида он увидел, как Джоли проехала мимо него в своей «эскаладе». Она выбросила вверх руку и помахала ему на прощание. Удивительно, что дружба, зародившаяся в детстве и потом не поддерживаемая много лет, может остаться такой крепкой. Конечно, сейчас их связала вместе общая цель – исправить несправедливость, допущенную в прошлом. Но была ли то единственная причина, по которой он чувствовал связь с Джоли?
«Это была просто сплетня. Вы же знаете, как люди любят посудачить. Они говорили, что мистер Сэм Десмонд и Сейди Фукуа были…» Слова Айка вертелись у Терона в голове, как старая заезженная пластинка, застрявшая на одной дорожке. Он не хотел верить, что это правда, что отцом двойни, родившейся у его бабушки, был Сэм Десмонд, а его мать была единокровной сестрой сестрам Десмонд. Хотя светлая кожа его матери и ее карие глаза – он унаследовал их цвет – не раз заставляли его задуматься. Но он думал, что если и есть в его крови примесь крови белых, то подметалась она много поколений назад.
Но если это правда, почему мать ничего ему не рассказала? Почему он даже не знал об этих слухах вплоть до сегодняшнего дня?
Терон достал мобильный, нашел в кармане рубашки листочек с номером телефона, записанным сегодня утром, и стал набирать номер. Эйми сказала, что звонить можно в любое время до полуночи.
Девушка ответила после пятого гудка:
– Алло?
– Эйми, прошу прощения за поздний звонок, но…
– Все в порядке, еще не полночь, я еще не легла. Терону нравился ее голос – легкий, нежный, немного тоненький, как у маленькой девочки. Но Эйми Жардьен – не девочка. Она настоящая женщина. Красивая, умная, успешная. Как раз такая, какие ему нравятся.
– Думаю, сейчас уже слишком поздно, чтобы я зашел в гости, – сказал Терон.
Она рассмеялась, и мелодичный звук ее смеха его возбудил.
– Да, боюсь, что так.
Терон нажал кнопку, закрывая окна, дал задний ход и выехал со стоянки. Потом, прижав телефон к уху плечом, положил руки на руль и поехал по Мэйн-стрит.
– А как насчет завтрашнего вечера?
– Что насчет завтрашнего вечера?
– Может быть, пообедаем? Где-нибудь в шесть тридцать?
– Обычно я начинаю обход в больнице в шесть. Но если вы перенесете свое предложение на семьтридцать, то считайте, что мы договорились.
– Хорошо, значит, семь тридцать.
Терон свернул с Мэйн-стрит на Оук-авеню и заметил свет фар автомобиля, который ехал за ним. Через несколько минут после того, как Терон свернул, этот автомобиль сделал такой же поворот.
– Есть какие-нибудь пожелания по части обеда? Какую кухню предпочитаете? Итальянскую? Китайскую? Домашнюю?
– Оставляю это на ваше усмотрение, – сказала Эйми. – Я не привередлива в еде и боюсь, что моя неразборчивость сказывается на размере моих бедер.
– На мой взгляд, ваши бедра смотрятся отлично! – Терон услышал в трубке вздох и улыбнулся. – Если уж на то пошло, на мой взгляд, у вас все смотрится прекрасно! Просто отлично.
– Ай-ай, мистер Картер, я и не подозревала, что вы такой льстец. Но поскольку вы адвокат, можно было догадаться, что вы воспользуетесь своим преимуществом.
– Я обнаружил, что слова можно использовать по-разному: чтобы причинить боль, чтобы исцелить, чтобы соблазнить… Эйми?
– Что?
Терон свернул с Оук-авеню на Пайнвуд-стрит, на улицу, где он снял дуплекс. Он инстинктивно посмотрел в зеркало заднего вида. Света фар не видно. Терон испытал облегчение.
«С какой стати ты вообще волновался? Ты же не думаешь, что за тобой следят?»
– Вот вы живете в Саммервиле всю жизнь, и я подумал… – Терон замолчал, решая, стоит ли поднимать тему старых сплетен. – Ладно, не важно.
– Что? О чем вы подумали?
Терон заехал на подъездную дорогу сбоку от дома.
– Сегодня я услышал сплетню… очень старую сплетню. О моей бабушке.
– О-о?
– Айк Дентон как-то упомянул, что… Вы когда-нибудь что-нибудь слышали о том, что моя мама была дочерью мистера Сэма Десмонда?
В трубке повисло молчание.
– Эйми?
Терон расстегнул ремень безопасности, открыл дверцу и вышел из машины. Потом закрыл дверцу и запер машину.
– Вы хотите сказать, что не знаете, правда это или нет? – наконец ответила Эйми. – Если это правда, разве ваша мать бы вам не сказала?
– Вы не ответили на мой вопрос.
При свете уличных фонарей Терон стал искать на связке ключей ключ от входной двери.
– Нет, Терон, я никогда таких сплетен не слышала. Но теперь, когда я об этом подумала, я вспоминаю, что мама говорила некоторые вещи, которые мне тогда показались довольно странными.
– Что именно?
Терон пошел по тротуару к входной двери.
– Вскоре после убийств в Белль– Роуз я подслушала разговор родителей, помню, мама сказала, что будь это кто-то другой, она бы ни за что не поверила, но Лизетт Десмонд как раз из таких женщин, которые могут взять в любовники и брата. Я еще тогда удивилась, что мама имеет в виду, ведь у сестер Десмонд не было братьев.
– Бог мой!
– Не стоит спешить с выводами, – сказала Эйми. – Спросите свою мать, она скажет вам правду.
Терон стал вставлять ключ в замок на входной двери, в это время послышался гул мотора подъезжающего автомобиля. Он оглянулся и увидел, что к тротуару подъезжает темный седан и останавливается напротив дома.
– Эйми, не вешайте трубку, – сказал Терон. – Я… Из машины вышли трое. Трое белых мужчин.
– Эйми, позвоните в полицию и попросите срочно прислать патрульную машину к моему дому, Пайнвуд, 118-В.
Пока Терон пытался вставить ключ в замочную скважину, рука его дрожала.
– Терон, что случилось?
– Сделайте, как я прошу!
Чертов ключ был перевернут вверх ногами!
Не выключая мобильный, Терон сунул его в чехол на ремне брюк и повернулся лицом к приближающейся троице. У него уже не было времени открыть дверь, войти в дом и запереть дверь за собой.
– Добрый вечер, – сказал один из троих – самый высокий, он шел посередине.
– Добрый вечер, – ответил Терон, пытаясь делать вид, что ему не страшно. – Чем могу быть полезен?
Они не пытались скрыть лица, не сделали ничего, что позже помешало бы ему их опознать. Это означало одно из двух: или они не собирались причинить ему физический вред, или они собирались его убить.
Джоли притормозила перед закрытыми воротами, открыла окно и набрала код, который дала ей тетя Кларис. Она запомнила коды и для ворот, и для дома. Когда ее отец установил в Белль-Роуз охранную систему? Не сразу после убийств, значит, по-видимому, уже после того как Джоли отослали из дома. Он боялся, что кто-то может причинить вред его новой семье?
Подъезжая к дому, Джоли увидела, что на первом этаже еще горит свет, но второй этаж темный.
Джоли оставила машину на подъездной аллее. Завтра нужно будет заявить Максу, что она рассчитывает, что ей освободят место в гараже. Джоли не интересовало, чью машину придется убрать, лучше всего, если это будет «мерседес» Джорджетт. Хотя она подозревала, что Макс скорее оставит под открытым небом свой «порше», чем хотя бы помыслит о том, чтобы расстроить мать. Джоли заперла машину и с ключами в руке направилась к лестнице парадного входа. Вставив ключ в замочную скважину, она вдруг услышала голос:
– Что-то ты поздновато возвращаешься домой.
От неожиданности Джоли ахнула и одновременно подпрыгнула, потом быстро обернулась, ища того, кто это сказал. Она положила ключи в карман льняного пиджака и пошла по веранде. В большом кресле-качалке, положив ногу на ногу, с совершенно непринужденным видом сидел Макс, он явно чувствовал себя как дома.
– Меня поджидаешь, сводный братец?
– Возможно.
Макс посмотрел на Джоли. Ей было не очень хорошо видно его глаза, и от этого она чувствовала себя в невыигрышном положении. Ей было бы спокойнее, если бы она видела его глаза.
Джоли сняла мятый пиджак и повесила его на спинку кресла-качалки, стоявшего рядом с тем, которое занял Макс, потом села в кресло сама.
– А все остальные уже легли спать?
– Мама и Меллори – в своих комнатах, – ответил Макс. – Дядя Перри каждую неделю проводит несколько ночей в городе. Тетя Кларис еще не вернулась. Она все еще на свидании с Ноуэллом Ландерсом.
– Тебе ведь не нравится Ландерс? – спросила Джоли.
– Я ему не доверяю.
– Почему?
Джоли принялась раскачиваться в кресле.
– Ему что-то нужно от тети Кларис, только я пока не понял что. Вероятно, деньги.
– А тебе никогда не приходило в голову, что он – тот и то, за кого себя выдает, и от тети Кларис ему нужна лишь она сама?
– Вот уж не знал, что ты такая романтичная натура. Джоли скорее почувствовала, чем услышала усмешку в голосе Макса.
– Я не романтик, ни в коем случае. Но я и не подвергаю с ходу сомнению мотивы любого человека… если он сам не даст повод в них усомниться.
Макс повернул голову к Джоли. Свет из окна озарил его лицо, и Джоли заметила на нем слабую тень улыбки.
– Может, мне стоит поручить тетю Кларис твоим заботам, чтобы, пока ты в Белль-Роуз, ты за ней присматривала, а не я.
– Не думаю, что за тетей Кларис нужно присматривать. Она не сумасшедшая. Не в том смысле, как про нее думают.
– Я не говорил, что она сумасшедшая. Но она очень ранима и может стать легкой добычей для какого-нибудь мошенника, который утверждает, что был с ее любимым Джонатаном, когда того убили.
– А может быть, Ноуэлл Ландерс действительно был рядом с Джонатаном, когда его убили.
Макс покачал головой:
– Примерно с месяц назад Луис попросил меня навести справки о Ноуэлле Ландерсе. В окружении Джонатана не было человека с таким именем. Более того, в тот год, когда Джонатан служил во Вьетнаме, там вообще не было человека по имени Ноуэлл Ландерс.
– О!… – Джоли в полумраке встретилась взглядом с Максом. – Ты рассказал об этом тете Кларис? Она знает, что он ее обманывает?
– Я рассказал. Она ответила, что я, наверное, ошибаюсь и информация неправильная.
– А ты не говорил с Ландерсом? Не уличил его во лжи?
– Пока нет. Меня отвлекли другие дела, которые требовали немедленного внимания. Среди них – болезнь и смерть Луиса.
– Почему ты не звал его отцом?
– Когда он женился на маме, мне было почти девятнадцать лет, – сказал Макс безо всякого выражения. – Кроме того, я всегда считал отцом Филиппа Деверо.
– Гм… Я помню Филиппа. Тихий, скромный, очень милый человек. – Джоли перегнулась через подлокотник кресла и посмотрела Максу прямо в глаза. – А куда подевалась ненависть, которую ты испытывал к моему отцу? Ты не делал секрета из своей убежденности, что если бы папа не сообщил в полицию о том, что Филипп присвоил деньги из казны их общих предприятий, страховой компании и завода по производству чугунных печек, Филипп бы не покончил с собой.
Несколько минут Макс молчал. В темноте жужжали цикады, их пение напомнило Джоли о ее детстве, когда теплыми вечерами она сидела с родными на веранде или гонялась по двору за светлячками. Откуда-то издалека донеслось уханье совы, но поверх всех знакомых звуков Джоли слышала дыхание Макса. Она поежилась от какого-то странного ощущения внутри, и у нес вдруг возникло непреодолимое желание протянуть руку к Максу, коснуться его, положить руку ему на грудь, ощутить биение его сердца.
– Я сделал для Луиса то, что ты отказалась сделать для моей матери, – сказал наконец Макс. Его голос прозвучал непривычно мягко.
– Что же это?
– Я взял на себя труд узнать отчима поближе и разобраться, что он за человек. Когда наши родители поженились и мать умоляла меня поехать с ней в Белль-Роуз, я согласился. Я сделал это для нее. И постепенно ненависть, которую я когда-то испытывал к Луису, стала сменяться невольным уважением, потом симпатией, а затем и… Единственным безнравственным деянием твоего отца за всю его жизнь был роман с моей матерью, когда твоя мать была еще жива.
– И был жив Филипп Деверо.
– Нет, их связь началась после смерти Филиппа.
– Откуда ты знаешь?
– Мама и Луис оба говорили мне, что это так.
– И ты им поверил?
– Да. Луис мне никогда не лгал. Никогда.
– Он лгал моей матери – всякий раз, когда предавал ее с Джорджетт. – Джоли встала с кресла, оно по инерции продолжило раскачиваться.
Она подошла к краю веранды и прислонилась к одной из белых колонн, служивших опорой балкона второго этажа. На нее вдруг нахлынули чувства, которые она испытала в тот день, когда заглянула через грязное окно в коттедж: гнев и тошнотворное ощущение, что ее предали.
– Я их видела, – сказала она осипшим от переполнявших ее чувств голосом.
– Кого? – спросил Макс.
– Твою мать и моего отца. В старом коттедже в лесу. Ты его знаешь, ты приводил туда Фелисию. Сэнди сказала, что Фелисия рассказала ей про этот коттедж.
Макс поднялся с кресла, подошел к Джоли и остановился позади нее. Она чувствовала его близость, ощущала его присутствие.
– Ты видела, как Луис и моя мать занимались любовью? – спросил он.
– Да, я их видела. Я видела, как они… трахались в тот день, когда… в Белль-Роуз произошли убийства. И когда я, лежа в больнице, пришла в сознание, я рассказала об этом отцу.
Макс положил ей на плечи руки.
– И сколько же тебе тогда было лет? Четырнадцать? И ты даже никогда не целовалась. Наверное, ты была в шоке от того, что увидела. – Макс сжал ее плечи чуть крепче и привлек ее к себе. – И ты отправилась прямиком домой, чтобы… чтобы сделать что? Рассказать все матери? Ты вернулась домой и обнаружила тела. А потом в тебя стреляли и бросили умирать.
Теплое дыхание Макса касалось шеи Джоли, заставляя с особой остротой чувствовать его присутствие. Он был так близко… невероятно близко.
К горлу Джоли подступили слезы, грозя задушить ее. Она стиснула зубы.
– Дело было в субботу. Он должен был быть дома – дома с мамой, а не прятаться в какой-то хижине в лесу! – Джоли круто развернулась, и от этого движения руки Макса упали с ее плеч. – Если бы отец в тот день был там, где ему положено было находиться, то есть дома, с женой, он мог бы остановить убийцу. Он мог бы спасти маму и тетю Лизетт и…
Макс с безжалостной силой схватил ее за руки:
– Так ты все эти годы их винила за то, что произошло в Белль-Роуз!
– Да, я их винила! Если бы они не были вместе, если бы отец был дома, если бы Джорджетт держалась от него подальше, если бы она оставила его в покое, отец бы никогда… он любил маму.
Их взгляды встретились. Джоли вдруг поняла, что не в состоянии отвести глаза, взгляд Макса словно удерживал ее в плену, не оставляя надежды вырваться.
– Я уверен, что он любил твою мать, когда женился на ней. – В голосе Макса послышались на удивление чувственные нотки. – Но в браке всякое случается, люди меняются, меняются чувства.
– Они не должны меняться. Если кого-то любишь…
– Луис не любил Одри Десмонд так, как он любил мою мать. Я никогда в жизни не видел двоих людей, которые были бы так страстно влюблены друг в друга, как Луис и мама. Она мне однажды сказала, что они нужны друг другу как воздух. Ты можешь себе представить, каково это? Ты знаешь, что мужчина и женщина, которые испытывают такой голод по друг другу, способны сделать, чтобы быть вместе?
– Нет. – Каждый нерв в теле Джоли тревожно звенел. – А ты знаешь? У тебя с Фелисией было так?
– Бог мой, нет! Фелисия никого не любила, кроме себя. Макс провел ладонями вверх и вниз по голым рукам Джоли. В ней словно взорвалось что-то жаркое, она качнулась к Максу, так что их тела едва не соприкоснулись. Помимо ее воли ее рука поднялась и легла на грудь Макса, прямо напротив его сердца. Они посмотрели друг на друга почти с ненавистью. Макс опустил голову.
В это время зазвонил телефон. Макс замер. Джоли затаила дыхание. Телефон все звонил и звонил.
– Это в доме, – сказал Макс. – Я должен снять трубку. Джоли кивнула. Макс отпустил ее, повернулся и быстро вошел в дом через стеклянные двери, ведущие в гостиную первого этажа.
Джоли не могла понять, что произошло минуту назад. Неужели Макс собирался ее поцеловать? И что еще важнее, неужели она хотела, чтобы он ее поцеловал?
– Джоли! – крикнул Макс в открытую дверь. Джоли заставила себя посмотреть ему в лицо:
– Что?
– Звонила Ивонн, она на грани истерики. Что-то произошло с Тероном Ей только что сообщила об этом полиция.
– О Боже, нет!
– Я велел Ивонн ни в коем случае не садиться за руль и сказал, что мы с тобой сейчас выезжаем и отвезем ее в больницу.
– Да, конечно. – Джоли взяла со спинки кресла свой пиджак и, двигаясь как в трансе, подошла к Максу.
– Мы возьмем твою машину, – сказал он, открывая секретер красного дерева.
Макс достал бумагу и ручку и принялся быстро что-то строчить.
– Что ты делаешь?
– Пишу записку маме, Меллори и тете Кларис, чтобы они знали, куда мы уехали.
Джоли кивнула. Макс оставил записку на открытом секретере, схватил Джоли за руку и потянул за собой.
– Дай мне ключи от машины, – потребовал он.
– Зачем?
– Не спорь, просто дай мне эти чертовы ключи. Мы теряем время.
Джоли достала из кармана ключи и протянула Максу.
– Это автокатастрофа?
– Что?
Макс набрал код охранной сигнализации на панели возле входной двери и буквально вытолкнул Джоли на веранду. Потом закрыл за собой двустворчатую дверь и запер на ключ.
– Происшествие с Тероном – это автокатастрофа?
– Нет. – Макс помолчал и посмотрел ей в глаза. – Ивонн сказала, что полиция сообщила, что его, по-видимому, избили… почти до смерти.
Глава 15
Джоли терпеть не могла больницы и всеми силами их избегала с того времени, как двадцать лет назад провела целый месяц здесь, в центральной больнице округа Десмонд.
Пока Макс ставил «эскаладу» на стоянку, Ивонн и Джоли поспешили в отделение «Скорой помощи». Им сообщили, что как только Терона доставили в больницу, ему была сразу же сделана операция. ПокаДжолии Ивонн это узнавали, подошел Макс и взял руководство на себя. Он вывел их в больничный коридор и направился к ближайшему лифту.
– Макс, прошу вас, узнайте, что случилось. – Ивонн вцепилась в руку Джоли. – Человек, который звонил, я не помню его фамилию, сказал, что Терона сильно избили.
Лицо Ивонн исказила мука, она застонала, было видно, что она изо всех сил старается не впасть в истерику.
– Я всем займусь, – заверил Макс. – Сейчас мы придем в хирургическое отделение, я поговорю со старшей медсестрой и узнаю, насколько серьезны у Терона повреждения. – Макс положил руку на плечо Ивонн и ободряюще похлопал. – Я свяжусь с шефом полиции Харпером и получу от него полный отчет о том, что произошло.
– Спасибо, – прошептала Ивонн. От избытка чувств она не могла говорить.
Двери лифта открылись. Ивонн быстро пошла за Максом, Джоли старалась не отставать. Они прошли по коридору и оказались в маленькой темной приемной. Макс включил свет. У стены по обеим сторонам от входа стояли два дивана для посетителей и несколько стульев. Под широким окном, закрытым жалюзи, стоял стол.
– Ждите здесь, – сказал Макс, – а я попробую что-нибудь узнать.
Не успел он договорить, как в дверях возник молодой чернокожий полицейский.
– Миссис Картер? – спросил он.
Ивонн вздрогнула и быстро повернулась к нему.
– Да, я – миссис Картер.
– Мне очень жаль, что это случилось с вашим сыном. Джоли прочитала на нашивке имя полицейского: Т. Карри.
– Вы можете нам рассказать, что произошло? Терона действительно избили? Где это случилось? Кому это могло…
Макс положил руку на спину Джоли:
– Дай офицеру Карри сказать.
Карри покачал головой, избегая встречаться взглядом с Ивонн, потом посмотрел на Макса.
– В двадцать три двадцать пять в полицию поступил звонок от доктора Жардьен…
– Эйми Жардьен? – перебила Ивонн.
– Да, мэм. Мистер Картер позвонил ей по мобильному, и они еще разговаривали, когда это произошло. Он велел ей немедленно вызвать полицию по его адресу, но не объяснил, что случилось. Потом мисс Жардьен слышала в телефон звуки, похожие на шум драки, грубую брань, какие-то расистские выкрики… Она уверена, что слышала несколько голосов, по меньшей мере два, а может быть, и три, не считая голоса мистера Картера.
– О Господи… – Ивонн сложила руки в молитвенном жесте.
Карри провел рукой по губам и подбородку.
– Когда мы приехали, то обнаружили мистера Картера лежащим на земле возле двери в квартиру. Сначала мы подумали, что он у… – Он осекся и кашлянул. – Но оказалось, что он без сознания. Мы сразу поняли, что его избили. Он был в крови и…через несколько минут после того, как мы прибыли, подъехала «скорая помощь» и отвезла его в окружную больницу.
– А что с людьми, которые на него напали? – спросил Макс. – Вы их задержали?
Карри замотал головой:
– Нет, сэр. Когда мы подъехали, там никого не было, только женщина из соседнего дуплекса. Она услышала шум и выглянула из окна. Она сказала, что видела, как трое белых мужчин бежали к машине, стоящей у тротуара. Она не смогла описать ни мужчин, ни машину, фонарь стоит на углу, на другой стороне улицы, так что ей было плохо видно. К тому же миссис Фредерике носит очки, а в тот момент она была без них. Она спала и встала с постели, чтобы узнать, что за шум.
– Я боялась, что случится что-нибудь подобное, – сказала Ивонн. – Я ему говорила… – Она возмущенно посмотрела на Джоли: – Я вам обоим говорила, что вы рискуете.
– Чего вы боялись? Что могло случиться? – спросил Макс. – Что такое сделали Терон и Джоли, из-за чего им угрожает опасность?
– Ивонн, возможно, одно с другим совершенно не связано!
– Конечно, связано! – заявила Ивонн. – Я только не думала, что это случится так скоро.
– Не могли бы вы мне объяснить, о чем вы говорите? – спросил Карри. – Это может помочь расследованию.
Ивонн пересекла комнату, села на стул у окна, закрыла глаза, положила руки на колени и беззвучно зашевелила губами. Джоли поняла, что она молится.
Джоли посмотрела на Карри:
– Терон уверен, что его дядя Лемар Фукуа не убивал мою маму и тетю. И он собирается доказать, что всех троих убил кто-то другой.
Макс застонал.
– Вы – мисс Ройял? – спросил Карри. – Единственная оставшаяся в живых жертва бойни в Белль-Роуз?
– Да, это так. Я согласна с Тероном, что Лемар Фукуа – не убийца. Мы с Тероном оба хотим добиться, чтобы расследование было возобновлено. Мы хотим, чтобы настоящий убийца был найдет и наказан, а честное имя Лемара было восстановлено. Вчера днем окружной прокурор Ньюман дал нам разрешение ознакомиться со всеми документами, имеющими отношению к делу об убийствах в Белль– Роуз. Вчера мы с Тероном до позднего вечера работали в подвале департамента шерифа, просматривая все старые дела.
– Вы хотите сказать, что существует связь между бойней в Белль-Роуз и нападением на Терона Картера? – спросил Карри.
– Я не могу сказать наверняка, – ответила Джоли, – но очень может быть, что такая связь есть.
– Почему ты думаешь, что одно может быть связано с другим? – спросил Макс. – Вы нашли в материалах дела что-нибудь, что могло бы доказать невиновность Лемара Фукуа?
Джоли резко обернулась к Максу:
– Мы ничего не нашли в материалах дела. Их там просто нет. Но может быть, ты об этом сам знаешь.
Макс прищурился:
– Откуда я могу знать, черт подери?
– Мисс Ройял, нам, наверное, нужно будет взять у вас показания. – Реплика Карри мгновенно разрядила напряжение, возникшее между Джоли и Максом. – Я передам шефу то, что вы мне сообщили, посмотрим, что он скажет. А пока я хочу переговорить с офицерами, которые осматривали место преступления. Надеюсь, они нашли что-нибудь, что поможет нам выйти на тех, кто избил мистера Картера. – Карри повернулся, чтобы уйти, потом помедлил и оглянулся. Кивнув в сторону Ивонн, он обратился к Максу: – Скажите миссис Картер, что мы сделаем все возможное, чтобы найти… – он покосился на Джоли, – тех ублюдков, которые напали на ее сына.
Как только Карри ушел, Джоли быстро подошла к Максу, схватила его за руку и без церемоний подтолкнула его к двери:
– Мне нужно с тобой поговорить. В коридоре.
Макс молча подчинился. Они вышли в коридор и немного отошли от приемной хирургического отделения.
– Сегодня мы с Тероном обнаружили две вещи, – начала Джоли. – Первое: кто-то дергает Ларри Ньюмана за веревочки, как марионетку. Второе: кто-то украл документы, относящиеся к делу о бойне в Белль-Роуз.
– И какое же отношение эта информация имеет ко мне?
– В округе Десмонд только два человека обладают достаточной властью, чтобы манипулировать окружным прокурором и чтобы изъять эти документы.
Макс пожал плечами.
– Черт бы тебя побрал! – взорвалась Джоли. – Эти два человека – Роско Уэллс и Максимилиан Деверо!
Ни один мускул на лице Макса не дрогнул, ничто не выдало его чувств. Только в глазах что-то блеснуло. Было ли это нечто зловещее? Или просто сдерживаемый гнев? Джоли не могла разобрать.
– Я даже не голосовал за Ньюмана на последних выборах. А про твои пропавшие документы я ничего не знаю.
– И ты ожидаешь, что я тебе поверю?
– От тебя я ничего не ожидаю, кроме неприятностей. Их ты, похоже, большая мастерица создавать. Выкапывать старые воспоминания, поднимать шум, мучить людей, заставляя их вспоминать то, что они бы предпочли забыть…
Джоли неуверенно шагнула к нему и остановилась, когда между ними осталось лишь несколько дюймов.
– Ты серьезно думаешь, что те, кто имел к этому делу отношение, способны забыть о жестоких убийствах? Если бы в тебя стреляли и бросили тебя умирать рядом с трупом твоей матери, ты бы смог это забыть?
– Наверное, нет, – признался Макс. – Но у тебя нет никаких доказательств того, что ваши с Тероном поиски как-то связаны с нападением на него.
– Мне не нужны доказательства. Я это чувствую! Я чувствую, что кто-то хочет остановить Терона до того, как он раскопает какую-то информацию, которая вынудит окружного прокурора дать согласие на возобновление расследования убийств в Белль-Роуз. Возможно, Терон не сможет продолжать поиски и копать глубже, но я могу. И буду.
Макс покачал головой:
– Если твои предположения верны, то дело может кончиться тем, что пострадаешь ты сама, тебя даже могут убить.
– Это угроза?
Макс застонал. А потом вдруг схватил ее за плечи, резко развернул и прижал к стене – Джоли и опомниться не успела. Ее сердце забилось чаще, глаза расширились, губы приоткрылись в возгласе удивления. Макс положил руки на стену по обеим сторонам от ее головы.
– Я никогда не угрожаю. Я научился у Луиса давать обещания и всегда их выполнять.
– А чему еще ты научился у моего отца? Ты научился у него лгать, предавать и обманывать людей, которые тебя любят и которые тебе доверяют? Он научил тебя, как манипулировать законом и скрывать правду?
«Давай, Джоли, посмотри в его холодные голубые глаза, покажи ему, что он не сможет тебя запугать!»
– Бог мой, да ты хоть слышишь, что говоришь! Ты намекаешь, что Луис был каким-то образом замешан в убийствах в Белль-Роуз!
– Только косвенно. Он бы встал на защиту Джорджетт. Если твоя мать кого-то наняла или… или если он уговорил тебя…
Джоли смолкла: выражение глаз Макса лишило ее дара речи. В них вспыхнул такой гнев, что у нее вдруг возникло ощущение, что она оказалась на вершине вулкана, который вот-вот начнет извергаться.
Ни слова не говоря, Макс убрал руки со стены, отстранился от Джоли и пошел по коридору. Только когда он скрылся из виду за поворотом, Джоли смогла перевести дыхание. Ее угораздило раздразнить огнедышащего дракона! И теперь она боялась, что рано или поздно он сожжет ее своим огнем, это лишь вопрос времени.
Даже Кларис не смогла уговорить Ивонн уехать из больницы. Поэтому женщины объединились и составили график дежурства, чтобы Ивонн никогда не оставалась одна. Дневную смену взяла на себя тетя Кларис, Эйми Жардьен – вечернюю, а Джоли – ночную. Ноуэлл Ландерс составил Кларис компанию и опекал ее и Ивонн, как ангел-хранитель. Чем лучше Джоли его узнавала, тем больше он ей нравился. Она решила, что если он не любит Кларис, то значит, он достоин «Оскара» за прекрасную актерскую игру. Ивонн регулярно навещали в больнице и члены ее церковной общины, баптистской церкви свободной воли, они приносили в больницу еду для Ивонн и Кларис.
Сэнди Уэллс согласилась по вечерам принимать вызовы, чтобы Эйми не нужно было заниматься пациентами во время ее дежурства при Ивонн. Каждый вечер около восьми часов приходил Айк Дентон две ночи он оставался до полуночи, пока Ивонн и Джоли не ложились спать в приемной. Когда он пришел в больницу впервые, Джоли сказала ему, что собирается продолжить расследования по делу об убийствах в Белль-Роуз. Но, увидев, как расстроилась от этих слов Ивонн, она впредь решила не говорить с Айком при ней.
Попытки полиции найти напавших на Терона потерпели полный провал. Шеф Харпер клялся и божился, что они перевернут каждый камень, потому что мужчины, избившие Терона, как он выразился, «наверняка выползли из-под какого-то камня». Местные газеты отвели сообщениям о нападении на Терона первые полосы. Местное телевидение каждый вечер в десять часов стало показывать сюжеты о преступлениях на почве расизма.
Джоли точно знала, что Макс два раза в день приезжал в больницу, а в промежутках еще справлялся о состоянии Терона по телефону. Но после их последней стычки он избегал встречаться с ней. Тетя Кларис говорила, что Макс каждую ночь спал дома, но приезжал не раньше половины одиннадцатого, когда Джоли должна была уже ехать в больницу, а по утрам он вставал рано и уезжал до ее возвращения – она возвращалась около половины девятого. За то время, что Джоли проводила дома, она мало что успевала – только немного поспать днем, поесть и связаться с Черил Рэндалл, чтобы быть в курсе дел в ее фирме в Атланте.
Со дня нападения на Терона прошло пять дней. Его состояние улучшилось, теперь врачи верили, что он выживет, но он все еще не вышел из комы.
Джоли покинула лифт и направилась прямиком к приемной отделения интенсивной терапии. С собой она взяла термос с кофе и книгу. В больнице ей часто не спалось, и нужно было чем-то занять себя в те часы, когда Ивонн отдыхала.
В дверях Джоли остановилась как вкопанная. Приемная была пуста. Джоли посмотрела на часы. Без десяти одиннадцать. Куда подевались Ивонн и Эйми? Где Айк? Джоли сказала себе, что стоять и задаваться вопросами бессмысленно. Она положила термос и книгу на диван и направилась к двери палаты. Она уже подняла руку, чтобы постучать в стеклянную панель в центре двери, когда увидела, что к ней идет медсестра.
