Текст книги "Чудовища морских глубин"
Автор книги: Бернар Эйвельманс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 42 страниц)
Голландский сбор в Атлантическом и Индийском океанах
В то время как население голландского побережья пристально всматривалось в морские дали, надеясь засечь сверхугря, чемпиона по скорости, некоторые из соотечественников привозили с океанов несколько иные свидетельства.
Сначала Дж. Фоллевенс, которому мы уже обязаны сообщением о его личном наблюдении, заметил в бортовом журнале парохода «Ява» за 1906 год эти строки, которые за недостатком других, получше, подтверждают, во всяком случае, его собственные показания:
«Под 10° 7,5' северной широты и 59°23′ восточной долготы (следовательно, в Индийском океане, в тысяче километров от Сомали) 15 октября 1906 года, в пять часов пополудни, матрос Й.-А. Спрюйт заметил голову морского чудовища, поднятую над водой примерно на два метра ― по оценкам, сделанным с расстояния двести метров; она походила по форме на голову каймана, коричневого цвета, с гладкой кожей, и переходила прямо в начало туловища того же цвета».
Годом позже настала очередь офицеров парохода «Вондел» встретиться с морским монстром, который, по их словам, напомнил им описание Фоллевенса. Однако животное было совсем иное: форма его была более змеевидной, и оно, скорее, походило на гигантского угря, которого наблюдали в море у берегов их родины. Но мы ведь знаем, с каким отвращением люди относятся к предположению о существовании нескольких типов морского змея…
А вот что произошло 8 сентября 1907 года, около десяти часов утра, опять―таки в Индийском океане, под 8°30′ с. ш. и 67°15′ в. д.:
«С неправильными промежутками животное несколько раз поднимало голову над водой и затем опускало ее обратно с большим шумом. В два первых своих появления оно показало хвост, который то возникал, то исчезал почти в то же время, что и голова. Так как чудовище было видно анфас, а расстояние было достаточно велико, точно более одной английской мили, то голова и хвост казались очень сближенными и не было никакой возможности оценить общую длину тела; равным образом мало что можно сказать определенно относительно других измерений. Во всех прочих случаях, когда животное показывалось из воды, была видна лишь голова, и виднелась до тех пор, пока расстояние не сделало невозможным всяческое наблюдение. Окрас головы и хвоста был черным».
Этот отчет, с прибавлением двух рисунков, был подписан капитаном С.-С. Виссмером и третьим помощником Й.-В.-У. Солгдрагером.
Орган, описанный как хвост, был, более вероятно, спинным плавником, что частично объясняет, почему он поднимался и исчезал в то же время, что и голова, и, с другой стороны, почему он оказался столь близким к ней. В таком случае здесь мы имеем дело с животным, без сомнения, из рыб, родственным тому, что наблюдали натуралисты с «Валгаллы».
Еще один монстр, безусловно тоже чудовищный угорь с белым брюхом, показался во время путешествия по Норвегии одному голландскому туристу в 1906 году ― он четыре раза видел, как тот выпрыгивал перпендикулярно к поверхности из вод Согнефьорда на несколько метров в высоту и затем сразу же погружался.
Прошло два года, прежде чем появились новые голландские свидетельства, на этот раз из Северной Атлантики.
Сперва дадим слово мистеру Ф.-У. Ван Эрпу, третьему помощнику капитана Б.-И. Бруинсма с парохода «Потсдам»:
«13 декабря 1910 года, в час пополудни, под 49°20′ с. ш. и 24°8′ з. д. при смене вахты немного впереди по траверсу мы увидели по правому борту странную рыбу. Вблизи мы обнаружили, что она, скорее, имеет форму гигантского змея, длиной от тридцати пяти до сорока метров и с окружностью примерно шестьдесят сантиметров. Змей перемещался довольно быстро. Время от времени голова поднималась почти перпендикулярно над водой, на, высоту два с половиной ― три метра; она оставалась в таком положении в течение некоторого времени, затем скрывалась снова. Оба эти движения проходили при мощном выбрасывании воды на высоту примерно шесть метров, между тем как хвост поднимал не менее мощную волну (хвост был сплющенной формы, с расширением и с раздвоенным концом). Кроме того, был заметен некий изгиб на туловище. Окрас был темно-серый сверху и белый на исподе, то же самое наблюдалось на голове. Животное оставалось в виду примерно три минуты».
Этот отчет, с его официальной сухостью, представляет большую важность. Конечно, длина животного, весьма вероятно, была преувеличена из-за предвзятого мнения о его змеиной природе. Но он подтверждает, что морской змей с длинной шеей, иногда сравниваемой с шеей жирафа, которая являлась на поверхности в виде ручки колоссального зонтика или гигантского перископа, на самом деле имеет двудольный хвост, который, впрочем, можно объяснить складкой двух задних лап. Именно потому, что почти никогда и никто не видел задней оконечности этого животного, его считали сначала змеем, затем плезиозавром и всегда воображали и представляли с хвостом, заостренным на конце. Впрочем, и это совсем неправильная экстраполяция, потому что у настоящих морских змеев хвост упрощенный, в форме весла, а плезиозавры, по крайней мере некоторые, имели удлиненные хвосты ромбовидной формы на конце.
Следующим летом другой голландский пароход, «Амстельдейк» из «Холланд-Америка лийн», встретил похожее животное, опять-таки в Северной Атлантике, под 47°30′ с. ш. и 27°11′ з. д. Может быть, это было то самое, которого в это же время наблюдали с бретонского берега. Его наблюдал среди прочих второй помощник капитана Дж.-А. Либау, что и дало повод для следующего замечания в бортовом журнале:
«В субботу 19 августа (1911 г.) в час тридцать минут пополудни, было замечено некое животное, которое являлось, весьма вероятно, морским змеем. Наше внимание внезапно было привлечено шумом удара достаточной силы по воде; примерно в шестидесяти метрах по левому борту появилась масса пены, в центре которой и находилось морское животное темного цвета. Оно во всем напоминало Noordkaper (кита басков), но только было без спинного плавника.
Через несколько минут над водой неожиданно показалось туловище и приподнялось примерно на два с половиной метра над поверхностью; десятью метрами дальше можно было видеть спину морского зверя. После этого оно оставалось в течение каких-нибудь десяти секунд в описанном положении, а затем с бешеным ударом вновь опустилось в воду, исчезло в глубине и больше не показывалось.
Колосс был в диаметре примерно три четверти метра (в той части, которая выступала из воды). Большая часть высунутого над водой тела, казалось, относилась к голове и плавно переходила в туловище. Диаметр головы был, на мой взгляд, чуть-чуть большим, чем у остальной видимой части. Спина была темного цвета, тогда как брюшная часть окрашена более светло. По причине внезапности его появления и достаточно быстрого удаления было невозможно осмотреть животное более подробно».
В письме, которое главный свидетель отослал 19 декабря доктору Удемансу, отвечая на некоторые его вопросы, дано еще несколько дополнительных подробностей:
«…Общее впечатление было таким, будто перед нами совсем не рыба, и форма головы напоминала, довольно явственно, тюленью (это, без сомнения, на провокационный вопрос доктора Удеманса). На голове можно было различить пятно и темную линию, которые, по моему мнению, обозначали глаз и рот».
В Голландии в это время стало все более обычным делом отправлять сведения о морском змее в какой-нибудь зоологический журнал, такой, как «Nijdschrift van de Nederlandsche Dierkunde Vereenigingg», или в морские, такие, как «Het Nederlandsche Zeewesen» или «De Zee». У доктора Удеманса появилась своя школа. Врачи и биологи, как доктор Витус Бруинома, доктор И. Б. Ван Леент и доктор А.-Й. Ван Пеш, активно занялись защитой столь часто осмеиваемого чудовища. И эта волна симпатии даже перехлестнула через границы Голландии и дошла до Германии, что сделало знаменитым географа доктора Рихарда Хеннига, который еще раньше проявил себя как горячий приверженец теории о существовании мегофиаса.
Однако нельзя сказать, что в мире воцарилось единодушие в том, что касалось внешнего вида и сущности сказочного чудовища. Почти одновременно профессор Вайян во Франции, вдохновленный событиями в бухте Алонг, обозначил морского змея как мозозавра; орнитолог Николл в Великобритании объявил, что он убежден: животное с маленькой головой и длинной шеей «Валгаллы» было млекопитающим, а Дж. Фоллевенс в Нидерландах дважды сообщил о наблюдениях морского монстра с головой каймана на короткой шее, которого без экивоков считал млекопитающим. Было отчего стать в тупик!
Рогатый монстр сэра Артура Рострона
Столкновение мнений назревало необратимо. Разношерстные наблюдения―, которые британцы продолжали флегматично накапливать после дела «Валгаллы», могли только обострить ситуацию. Об этом можно судить по целой галерее гигантских улиток, волосатых мумий, колоссальных чаек, хамелеонов-титанов, невероятных размеров кобр, суперпитонов и гривастых жирафов, которая проходит перед нашими глазами между 1906 и 1914 годами.
Это началось 31 июля, весьма скромно, с описания некого «странного создания», на самом деле невеликих размеров, данного мистером А.-Дж. Батлером из Торквея, который видел, как тот поизвивался некоторое время на поверхности в десяти метрах от его парусника в море у Берри-Хеда (к юго-востоку от Девона):
«Насколько я могу судить, оно было длиной примерно метр восемьдесят и шириной десять-двенадцать сантиметров, сокращаясь до не более чем пяти сантиметров у начала хвоста, и все очень сплющенное, как лезвие длинной сабли. Оно было не более чем в два с половиной сантиметра толщиной и рыжеватого цвета. Края были иззубренными; создавалось впечатление, что по всей длине они были усеяны маленькими плавничками».
Речь идет, по всей очевидности, о каком-то представителе семейства регалеков, которые действительно похожи на ленты и достигают как раз полутора метров в длину.
Но последующие показания приводят нас к чудовищам более впечатляющим. В марте 1907 года журналы сообщают, что во время одного траления в Ла-Манше рыбаки из Тенби видели «чудовищную рыбу шестьдесят метров длиной, с четырьмя плавниками величиной с парус». К чему прибавлялось: «Судя по общему внешнему виду, это был морской змей». Можно заметить, что подобные утверждения обычно сопровождают описания морских монстров, которые вовсе не напоминают классических морских змеев. Данный же заставляет думать, именно на основании его наружности, о типе с многими плавниками, но даже если принять, что его размеры были плохо оценены или намеренно преувеличены, то все равно это попахивает газетной уткой.
Невозможно уклониться от встречи со следующим свидетелем. Это один из самых героических и самых уважаемых моряков нашего времени, сэр Артур Г. Рострон, коммодор «Канард лайна». Это тот самый человек, который в апреле 1912 года, тогда еще командуя «Карпатией», выловил и спас более семисот человек после катастрофы на «Титанике», бросившись в ночную тьму сквозь плавучие льды.
А 26 апреля 1907 года сэр Артур, тогда еще штурман на пакетботе «Кампания», встретил «своего» морского змея. Предоставим ему самому возможность изложить все обстоятельства, как это было сделано много позже в его книге мемуаров «Домой с моря»:
«…Вечером в пятницу мы прибыли в Кэинстаун (ныне Кобх в Ирландии), и тут в море у Гэллей-Хеда я заметил, как что-то торчит над водой.
– Впереди справа плавучее дерево! ― крикнул я унтер-офицеру, который находился со мной вместе на мостике. (Этот юный моряк впоследствии стал капитаном корабля королевского флота Г.-С. Берни. Он полностью подтвердил Руперту Гуду показания Рострона.)
Мы повернули на один градус, но постепенно все же приблизились к этому месту так, что стало возможным различить природу необычного предмета. То был морской монстр! Он находился не более чем в пятнадцати метрах сбоку от судна, когда мы проходили мимо него, так что я и унтер-офицер могли видеть его очень ясно. Он был столь странен, что я, помню, закричал: „Да он живой!“ Тогда многие слышали всякую болтовню об этих чудовищах и всегда с таким подозрением относились к рассказчикам, что теперь я впервые в жизни пожалел, что у меня не оказалось в руках камеры. Несмотря на ее отсутствие, я сделал лучшее, что было возможно в подобной ситуации: на белом листе, который лежал передо мной, я набросал несколько портретов этого животного, фас и в профиль, ибо он вращал головой из стороны в сторону, как какая-нибудь пичуга на лужайке в поисках завтрака.
Было совершенно невозможно четко разглядеть черты чудовища, но мы находились достаточно близко, чтобы понять, что его голова поднимается где-то на два метра сорок ― два семьдесят над водой, а столб шеи был в добрых тридцать сантиметров толщиной».
В своем первом отчете о наблюдениях, который тогда же опубликовала «Дейли мейл», сэр Артур, однако, описывал следующие признаки:
«У него имелось два бугра там, где должны были находиться глаза, но их самих я не видел… У него были очень маленькие уши по сравнению с общими размерами огромного тела».
На рисунке, который выполнил прославленный моряк, эти «маленькие уши» напоминают крошечные рожки улитки и заставляют думать о носовых клапанах, которые преподобный Джоасс якобы видел у своего «плезиозавра» на Лох-Гурне, так же как и «рога единорога» некоторых панамских монстров.
Когда Рострон доложил о происшествии командиру, тот поспешил у него поинтересоваться, не пил ли он за обедом. При виде рисунков его недоверие чуть поуменьшилось, но он не поверил до конца до тех пор, пока показания не подтвердил унтер-офицер.
История имела продолжение. «Кампания» прошла в Ливерпульскую гавань, и экипаж в следующую пятницу сошел на берег. И тем же вечером кто-то постучался в дверь Рострона. Это был его командир.
– Вы и вправду его видели, Рострон? ― спросил он.
– Да, мистер, ― ответил офицер.
И на том беседа закончилась.
Что же случилось?
«Вечером прошлого понедельника, ― рассказывает Рострон, ― пролистывая у себя в каюте газету, я наткнулся и с интересом прочел рассказ о приключениях одного человека, который жил в Бристольском проливе. Он был найден совершенно истощенным в своей лодке, которая дрейфовала без всякого управления, так как он потерял и весла и багор. Он рассказал, что отправился рыбачить в прошлую субботу и вечером был атакован огромным морским чудищем, которого он пихал и веслами и багром, из-за чего всех их и лишился. Его описание в точности совпало с тем животным, которого я видел, и так как я наблюдал его направляющимся к югу Ирландии, к Бристольскому проливу, то, безусловно, предположил, что речь шла о нем же, а мой командир больше не сомневался в реальности чудовища».
Если обратиться к тогдашней прессе, то вряд ли нам удастся разделить энтузиазм Рострона и его начальника. Действительно, по сообщению «Ливерпульского эха» за 30 апреля, некий мистер Нофтон оказался жертвой чудовища, которого он описал как «огромную мумию с углубленными глазами, завернутую в какое-то волосатое полотнище». Это пугало из фильмов ужасов жутким прыжком взобралось в лодчонку несчастного рыбака, что, конечно, неудивительно для мумий.
«Я не помню точно, что происходило, ― докладывал мистер Нофтон.― Вялый монстр, казалось, выпрыгнул из воды, прямой как стрела, и бросился на меня. Я не знаю, что я делал дальше. Думаю, что я был повален на дно лодки и обрушил весло на существо; во всяком случае, затем я был грубо сброшен в воду. Снова всплыв на поверхность, я умудрился вскарабкаться обратно в лодку. Мой ужасный противник исчез из виду».
Что доказывает, что он вовсе не был так ужасен, каким мистер Нофтон желает его представить. На самом деле можно без труда восстановить, что же там происходило. Без сомнения, бравый рыбак, тихо посиживая с удочкой, вдруг заметил вблизи лодки некое неизвестное животное и был так этим напуган, что свалился за борт, растеряв и весла и багор. Чтобы не потерять лицо, он был вынужден поведать о своих злоключениях, явно преувеличив ужасный вид и агрессивность своего «противника».
На самом деле рассказ вряд ли был выдуман целиком. И происшествие случилось через день или два и на расстоянии в каких-нибудь трехсот пятидесяти километров от того места, где сэр Артур Рострон встретил своего морского монстра необычайной наружности. Совпадение было тем более странным, что и другие люди сообщают о похожей встрече в том же районе и в то же время.
Так, вдогонку одной статье, которую Руперт Гуд посвятил морскому змею («Таймс» за 9 декабря 1933 г.) миссис Дж.-С. Адккинс из Аппингхема послала ему письмо, в котором сообщала, что они с кузеном некогда видели одного морского монстра в море у Падстоу, в Корнуэлле. Он поднимал над волнами длинную шею, которая заканчивалась маленькой головой, и высовывал из воды несколько маленьких горбов в линию. Миссис Адкйнс не могла вспомнить точную дату своей встречи, но она указала, что тогда же прочла отчет одного офицера с «Кампании», который также намекал и на схватку в Бристольском проливе. «В этот момент я вспомнила и, подсчитав, убедилась, что все случилось почти в одно время».
Суперпитон «Тайюаня»
В том же 1907-м году другой британский моряк, по имени С. Клэйтон, был третьим помощником на борту «Тайюаня», одного из четырех маленьких пакетботов «Чайна навигэйшн компани», которая отправляла суда из Иокогамы в Мельбурн. Одним чудесным летним утром, когда пароход проплывал по Целебесскому морю, спокойному, как масло, он заметил справа впереди то, что он поначалу принял классический случай ― за ствол плавучего дерева. Он нес вахту на мостике и слегка изменил курс судна, чтобы обломок не повредил корпус. Рассмотрев объект в бинокль, он был поражен его тростниковым цветом и заключил, что дерево было совсем лишено коры, что его заинтриговало. В то время как пароход приближался на всех парах к обломку, он нацелил бинокль на его переднюю часть и ясно увидел, как сначала появилось, а потом скрылось пятно, относительно маленькое, розового или алого цвета, как если бы открылась чья-то глотка.
Потеряв объект из виду, Клэйтон опустил бинокль, и его глазам предстало самое захватывающее в его жизни зрелище.
«Распрямившись почти до нашей высоты, а не в прежнем сжатом виде, извивался огромный змей сказочных размеров. Но, как он ни был чудовищен, его пропорции были утонченными, как у нашего английского ужа, только голова более угловата и с более ясными контурами».
Именно в таких словах капитан Клэйтон описал в 1960 году, по просьбе своих друзей, эту встречу, когда сам уже был в возрасте семидесяти четырех лет.
Уточнив, что речь ни в коем случае не могла идти об оптической иллюзии, так как животное находилось в каких-нибудь двадцати пяти метрах от него, когда оно максимально сблизилось с судном, старый моряк продолжал:
«Насколько я мог видеть, существо было точной копией наземной змеи. В нем было двадцать метров длины при соответствующем змее диаметре. Она была „тростникового“ цвета, скорее, темного (само собой, что низ туловища я не видел), с такими пятнами или темно-коричневыми разводами, неправильно расположенными, которые при более тщательном осмотре казались сильно приближенными друг к другу. Его извивы были не вертикальны, как принято изображать на большинстве иллюстраций, но горизонтальны, в плане водной поверхности, и змей был весь над ней. Кроме этих извилистых движений, я не мог различить больше никаких средств передвижения… Он не казался испуганным близостью судна, но следовал точно своему курсу вдоль нашего, и его направление было прямо противоположным».
Описание капитана не оставляет никаких сомнений в том, что касается змеиной природы виденного животного, вероятно какого-то огромного питона, о которых известно, что они иногда пересекают тропические моря, направляясь к дальним островам. Сам свидетель, впрочем, тоже разумно замечает:
«… Я спросил себя, а не питон ли это ошеломляющих размеров, немного похожий на южноамериканскую анаконду, только гораздо больше, который, может быть, плыл с одного острова на другой?»
Питон в двадцать метров? Это было бы двойным рекордом длины, принятой за максимальную для этого рода змей!
Однако капитан Клэйтон весьма уверен в точности изложения всех фактов.
«На самом деле мои личные оценки длины того змея были двадцать пять метров, но я поставил здесь двадцать, чтобы избежать возможного преувеличения».
Не мог ли наш морской волк ошибаться, несмотря на все свои оценки и прикидки, от удивления, и не видел ли он обычного питона не больше десяти метров в длину?
Или действительно, существуют питоны в двадцать метров? Если это так, то он точно не принадлежит ни к одному известному виду, по крайней мере из наземных. Ведь ни в Азии, ни в Америке не услышать толков о наземных змеях действительно огромных размеров.
Тогда что? Это была действительно морская змея, в научном смысле, только гигантских размеров? Если судить по настоящему досье, то такие рассказы очень редки. Очень вероятно, что речь в данном случае идет о каком-то гигантском угре неизвестного вида, с раскраской как у средиземноморской мурены, столь ценимой римлянами. Однако не следует вовсе исключать первого объяснения. Ведь в конце концов, вид десятиметровой змеи толщиной с человека должен произвести весьма сильное впечатление, и, если дело происходит в открытом море, необычный характер зрелища может заставить удивленного наблюдателя изменить своей обычной точности глазомера.
То, что капитан Клэйтон был искренен, не подлежит никакому сомнению: «Я никогда сам не придавал этой истории большой важности. Ведь у меня, увы, нет никаких доказательств ее подлинности, я единственный человек, насколько знаю (весь экипаж был набран в Малайе и Китае), кто видел этого монстра».
Случай на самом деле произошел во время завтрака, все были внизу, и даже старшина находился не на своем посту. Так что Клэйтон напрасно побежал к мостику в надежде привлечь чье-нибудь внимание к странному животному. Он никого не нашел. А когда рассказал о происшествии боцману, то тот посоветовал ему сильнее разбавлять водой местные напитки.
У этой истории был примечательный эпилог.
Кажется, в действительности чудовище капитана Клэйтона видели другие пассажиры, о чем он и не подозревал. Именно это следует из письма одного читателя, которое опубликовала «Дейли телеграф» 15 июня 1961 года. В этом письме мистер О.-Дж. Расмуссен из Тонбриджа (Кент) уверял, что одним погожим летним днем в Целебесском море он с семьей, равно как целый корабль пассажиров и моряков, плывших на борту «С.-С. Тайуена», видел некоего морского монстра, похожего на змея с темной кожей, который прокурсировал параллельно их судну в каких-нибудь восьмистах метрах по левому борту.
«Его шея скрывалась за уровнем воды, но были видны два горба дальше, разделенные водой, которая таким образом оставляла видимыми три части. За ними тянулся „след“, едва заметный, который, может быть, расходился на расстояние крикетного поля.
Это создание плыло параллельно нам в течение примерно получаса, затем свернуло налево, к западу, и полностью исчезло приблизительно за то же время».
Между этими показаниями и тем ― неизданным, подчеркнем это, ― капитана Клэйтона, почти нет совпадений: ни в том, что касается числа свидетелей, ни по продолжительности встречи, ни по расстоянию, на котором она произошла, ни по маршруту, которым следовал морской змей, ― короче никаких соответствий. Даже описания животного слегка отличаются друг от друга, но это вполне объясняется разной удаленностью наблюдателей от объекта.
Короче говоря, показания мистера Расмуссена подтверждают, и весьма весомо, сообщение капитана Клэйтона и опровергают их не менее разительным образом. Этому, однако, есть несколько возможных объяснений.
Прежде всего, очевидно, что за полвека воспоминания свидетелей сильно стерлись, перепутались и дополнились воображаемыми чертами.
Однако маловероятно, что наблюдения велись не в одно и то же время. Хотя, может быть, отстояв вахту, офицер отправился спать в свою каюту, и только после этого мистер Расмуссенл остальные увидели вернувшегося зверя. Но тогда весьма удивительно, что отголоски этого последующего наблюдения не достигли ушей Клэйтона.
В действительности самое приемлемое объяснение таково: две встречи произошли не в одно и то же плавание и тогда имели отношение к двум совсем разным животным― «Тайюань» регулярно ходила между Иокогамой и Мельбурном и регулярно пересекала Целебесское море. Встреча, о которой сообщил в 1961 году мистер Расмуссен, не была им как-либо датирована. Следовательно, не исключено, что оба наблюдения были сделаны с борта одного и того же судна, но, вероятно, с разницей в дюжину лет.
