Текст книги "Будущее денег"

Автор книги: Бернар А. Лиетар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц)

Расписание революции

70-е годы XX века. Экспериментальное использование «полетных миль» (frequent flyer miles) и штрихкодов на изделиях.

80-е годы XX века. Общий вывод о целесообразности использования кредитных карт и штрихкодов. Внедрение во Франции смарт-карт для оплаты.

1992 год. Фирма Атех создает объединенный рынок «полетных миль» для часто летающих бизнес-путешественников (frequent traveler), делая эти платежные средства конвертируемыми в Connect Plus и обратно, начиная тем самым расширение области применения частных валют.

1994 год. Первые идентификационные чипы (ID), хирургическим путем вживленные в шеи собак, успешно прошли испытания в Силиконовой долине (США).

1995 год. Общая стоимость не обеспеченных реальными ценностями «узкоцелевых» корпоративных ценных бумаг впервые превысила 30 миллиардов долларов; 30 миллионов перепрограммируемых смарт-карт запущены в обращение во Франции; 88 миллионов смарт-карт выпущены в Германии для записи данных в Федеральном департаменте здравоохранения; Центральный банк Финляндии выпускает смарт-карты, которыми не только можно расплачиваться, но и заносить в них данные по социальному обеспечению и здравоохранению.

1996 год. Создано совместное предприятие Microsoft и Barclays для проектирования электронных денежных систем. В результате слияния компаний CNN и Time-Warner создана самая большая «информационная» империя в мире. В Великобритании появились интернет-станции, размещенные в публичных местах. Принятие Всемирной торговой организацией (ВТО) соглашения, устраняющего большинство государственных барьеров перед международной торговлей. Sensar, старейшая биометрическая компания, подписывает контракты с NCR и OKI Electric Industry на изготовление в Automatic Teller Machines (ATMs) устройств для сканирования радужной оболочки глаза.

1997 год. Первые англичане получают доступ в сеть Интернет через домашние телевизоры. Биометрические сканеры радужной оболочки вводятся в эксплуатацию в Японии и Лондоне. Экспериментальный проект США и Bermudan Immigration authorities использует автоматическое устройство считывания информации с руки, чтобы ускорить проверку тех, кто часто пересекает границу. Microsoft представляет Virtual Wallet (виртуальный бумажник) в своем Internet Explorer 4.0. Самая большая финансовая сделка в истории (пока) WorldCom сливается с MCI; самое большое слияние «транспортных» компаний; во всем мире уже используются 170 миллионов смарт-карт.

1998 год. В США Citibank представляет биометрические сканеры радужной оболочки. Осуществлена система идентификации при помощи электронного считывания отпечатка пальца. British Telephone сливается с ATT, взяв верх над MCl-Worldcom и создав самую большую телекоммуникационную транспортную компанию.

1999 год. Нарастание тенденции слияния информационно насыщенных компаний с транспортными группами. Annex запускает cash2000, многоцелевую платежную карту для мировой элиты. Microsoft и другие следуют этому примеру.

2000 год. Объем электронной почты впервые превышает объем обычной почты; 600 миллионов смарт-карт используются во всем мире.

2001 год. Разразился первый скандал, связанный с правом на владение информацией: медицинская информация используется для того, чтобы путем шантажа заставлять людей делать покупки у определенного сетевого поставщика. Поскольку все относящиеся к этому базы данных хранились на неком офшорном островке в Тихом океане, никакой юридической защиты пострадавшие не получили.

2003 год. Корейцы принимают закон о вживлении идентификационных ID-чипов в тела новорожденных детей.

2006 год. Репрессии, последовавшие за «глобальными волнениями по поводу работы», наиболее сильны в американских городах.

2010 год. Впервые частные корпоративные валюты обгоняют национальные валюты в коммерческом обращении.

2015 год. Обещания снизить налоги выполнены в Великобритании через приватизацию оставшихся услуг первой необходимости.

2020 год. Последний премьер-министр Великобритании уходит в отставку.

Насколько это возможно?

Этот сценарий описывает, как информационная революция радикально передала власть транснациональным корпорациям, выбив почву из-под самой концепции национального государства. Вместо того чтобы модифицировать себя изнутри, приспосабливаясь к расширению своей социальной роли, корпорации изменили мир по своим меркам[142]142
  Одно из самых блестящих исследований этой темы – Korten D. When Corporations Rule the World. San Francisco: Berret-Koehler, 1996.


[Закрыть]. Взятие ими на себя функций правительства – палка о двух концах, и куда повернется дело, зависит от вида и способа оказания услуг. Например, никто не сожалеет о государственных телефонных службах в тех странах, где они существовали: частные корпорации наладили более качественное и дешевое обслуживание. Точно так же появление частных почтовых услуг типа Fedex или UPS улучшило качество и надежность доставки почты.

В других областях результат может быть менее очевиден. Когда First Data Resources строит техническую школу для университета штата Небраска в Омахе, где учебный план выстроен соответственно потребностям этой корпорации, дорожка может стать скользкой. Когда дети в средней школе получают финансовое образование, за которое платит компания, занимающаяся кредитными карточками, и их учат, что «отдавать 20–30 % дохода на обслуживание кредитной карточки – хорошая финансовая практика», мы ходим по краю пропасти.

Специальные корпоративные валюты вроде «полетных миль» возможны только благодаря дешевой и вездесущей вычислительной технике. Выпуск кем-то (American Express, Microsoft или каким-нибудь вновь зарегистрированным киберюридическим лицом или консорциумом корпораций) полноценной корпоративной денежной единицы, обеспеченной их товарами и услугами, – только вопрос времени. Даже Алан Гринспен говорит, что он «предвидит в ближайшем будущем предложения от компаний, выпускающих электронные платежные средства типа сберегательных карт или «цифровых наличных денег», основать специализированные корпорации по выпуску всего этого с устойчивым балансом и открытым рейтингом кредитоспособности», и что он ожидает возникновения «новых рынков частных валют в XXI столетии»[143]143
  Greenspan A. Fostering Financial Innovations: the Role of Government // The Future of Money in the Information Age. Washington. DC: The Cato Institute, 1997. P. 49–50.


[Закрыть].

Короче говоря, вместо конкуренции привычных валют разных стран, поддержанных только правительственными обязательствами, корпорации могут выпускать свои собственные деньги, обеспеченные реальными товарами и услугами. Что интересно, при такой смене власти не одни только правительства окажутся в проигрыше. Например, при реализации сценария «Тысячелетие глобальных корпораций» продолжится тенденция дальнейшего вторжения в частную жизнь, усилится наступление на права граждан в пользу больших корпораций. Эта разрушительная деятельность – результат сходимости трех тенденций, на которые ссылается сценарий.

1. Не отвергнутая гражданами необходимость личной идентификации («положительный» ID) как гарантия соблюдения безопасности при электронных платежах. Поскольку электронная экономика расширяется, неся с собой криминальное киберподполье, постольку усиливается обоснованность этого процесса.

2. Электронные формы денег – старых ли валют разных стран или корпоративных платежных средств – идеально подходят для того, чтобы стать «прослеживаемой валютой», через которую легко следить, кто что покупает. Самую большую ценности для маркетологов информационной эпохи будут представлять массивные базы данных потребителей, которые создаются уже сегодня, о чем свидетельствует огромный спрос на беспрецедентно мощные устройства хранения данных.

3. Объединение информации, которую несет штрихкод изделия, и личной идентификации покупателя. Экономический стимул для этого почти непреодолим, особенно для продавцов товаров массового спроса, которые таким образом имеют доступ к полной информации о миллионах потребителей, включая информацию об их предпочтениях и образе жизни.

Проникновение в нашу частную жизнь может настигнуть нас подобно эксперименту с лягушками, которые позволяют себя сварить живьем, не высказывая недовольства, при условии, что температура воды повышается медленно. И все это может случиться – стараниями гигантских корпораций, о большинстве которых значительная часть людей никогда не слышала, которые появляются внезапно из небытия, подобно китам, всплывающим из глубины. Это не выдумка и не паранойя, иллюстрацией может служить фактическая история самой крупной сетевой корпорации, случившаяся в 1997–1998 годах.

Дело мегамагазина-невидимки. Вопрос викторины: назовите самое большое сетевое предприятие 1997 года (продажи на 1,5 миллиарда долларов). Эта корпорация готова в он-лайновом режиме предложить покупателям больше миллиона различных товаров и услуг (для сравнения, типичный универсам имеет 50 тысяч наименований продукции). Эта корпорация фиксирует психографические параметры и прочие данные по совершаемым покупкам более чем 100 миллионов потребителей (почти половина американских семей). Дополнительная подсказка: эта же корпорация – также самый большой в мире посредник по продажам гостиничных номеров и недвижимости.

Вы догадались, что это Cendant?

Если нет – не огорчайтесь. Большинство клиентов этой корпорации тоже не знают ее названия. Cendant – результат слияния двух еще менее известных компаний, Comp-U-Card (CUC) и Hospitality Franchise Systems (HFS), которые не имеют между собой ничего общего, кроме понимания сути той власти, которую дает обладание информацией в нашу информационную эпоху. Их история – ценная находка для того, кто хотел бы исследовать совершенно новые возможности, предоставляемые этой эпохой в деле концентрации власти.

Уолтер Форбс в 1976 году основал компанию CUC как шопинг-сервис на компьютерной основе. Его основная идея была проста и тверда, как камень. Вместо того чтобы изготовители товаров доставляли их оптовым торговцам и розничным продавцам, которые продавали бы их потребителю, они снабжают CUC базами данных с информацией о своих товарах. CUC предоставляет эту информацию потребителям в том виде, который позволил бы им воспользоваться ею, и те могут покупать товары по оптовой цене плюс цена отгрузки и доставки. Когда потребитель высказывает желание что-то купить, изготовитель уведомляется и отправляет это «что-то» непосредственно клиенту. CUC делает свои деньги не на продажах, но главным образом на членских взносах (69 долларов в год) и на большом объеме маркетинговой информации, которую накапливает.

Вдобавок CUC запустил производство ряда специализированных он-лайновых услуг: Travelers Advantage (агентство путешествий с полным обслуживанием), AutoAdvantage (продажа и обслуживание автомобилей), Premier Dining (первая национальная дисконтная обеденная программа), BookStacks (он-лайновая книжная торговля), MusicSpot (компакт-диски) и Shoppers’Advantage (повсеместный онлайновый шопинг-сервис, который к 1993 году имел 50 миллионов клиентов, купивших больше чем 250 тысяч наименований товара). CUC также одну за другой приобрел: Madison Financial Corporation (теперь PISI Madison, самая крупная в мире финансово-маркетинговая организация), Benefit Consultants (страхование), Entertainment Publication (издательство дисконтных книг), Sierra On-line (производство программного обеспечения) и большую европейскую лицензию.

Форбс также прекратил сотрудничество с America Online, Prodigy, CompuServe, Citibank, Sears и другими подобными брендами, чтобы в он-лайновом режиме предоставлять их услуги по шопингу. Так, в отсутствие какой-либо рекламы о CUC (он-лайновой или другой), получая свои покупки непосредственно от изготовителя, большинство клиентов понятия не имеют, что они когда-либо имели дело с CUC. Полные объемы продаж даже не должны быть преданы гласности, потому что их непосредственно кредитуют изготовители или поставщики услуг.

Второй партнер корпорации Cendant, компания Hospitality Franchise Systems (HFS), пришла совершенно из другого мира, если не считать того, что большинство ее клиентов столь же мало осведомлены о ее существовании, сколь и клиенты CUC. Она была основана в начале 90-х Генри Силверманом. Все началось с того, что он собрался приобрести лицензию на продажу номеров гостиниц Ramada Inn и Howard Johnson. За эти гостиницы было заплачено 170 миллионов долларов и еще 295 миллионов – за Days Inn. Потом была приобретена Super-8 еще за 120 миллионов долларов, и компания стала самым крупным гостиничным фрэнчайзером в мире. Силверман объясняет, что мало людей понимают преимущества франчайзера перед прямым владельцем. Франчайзер раскручивает фирменный знак, управляет системами резервирования, занимается обучением и инспектированием на льготных условиях. Короче говоря, франчайзер имеет дело только с чисто информационными аспектами гостиничного бизнеса, получая за это немалую и заранее известную плату. Его не касаются грязные и непредсказуемые аспекты – типа колебания стоимости недвижимости, организации непрерывного сервиса, необходимости модернизации, колебания потоков клиентов и прочие трудоемкие компоненты.

В 1995 Силверман также приобрел несколько других, напрямую не связанных с прежними компаний: Century 21, ERA и Coldwell Banking. Это сделало HFS самым большим в мире фрэнчайзером по продаже жилья. Позже он приобрел РНН, занимающуюся корпоративными передислокациями и финансовыми услугами, за 1,8 миллиарда долларов. Но наиболее ясной демонстрацией базовой стратегии стало приобретение за 800 миллионов долларов компании Avis car rental. Еще до завершения сделки HFS объявила, что эта, вторая по величине компания по прокату автомобилей, будет распродана. И впрямь, она продала 174 тысячи автомобилей, которыми владела Avis, уволила 20 тысяч служащих и распродала 540 автостоянок. Единственное, что HFS себе оставила, – информацию Avis и систему резервирования, которой стала пользоваться с неплохой прибылью, – и, конечно, бренд Avis для дальнейшего лицензирования. Поскольку на Уолл-стрит еще не придумали названия для подобной стратегии, я предлагаю термин «информационный демонтаж активов».

Как следствие, в период между 1992 и 1997 годами доходы HFS в целом выросли в десять раз и приблизились к 2 миллиардам долларов, а чистая прибыль выросла в двадцать раз, приблизившись к 475 миллионам долларов. Впрочем, наиболее ценный актив HFS – базы психографических и демографических показателей и данных о покупках. Там накоплены сведения приблизительно о 100 миллионах американских потребителей, о всех их действиях, охватывая половину всех семей США.

Именно владение этим активом сделало состоявшуюся в 1995 году встречу между Форбсом и Силверманом столь плодотворной. Они основали товарищество, чтобы маркетинговому «мускулу» CUC прибавить информационный ресурс HFS. В результате этой сделки CUC получил возможность продавать свои тревел-туры, шопинговые услуги, обеды и автомобили миллионам гостей HFS, – и отнюдь не через бессмысленную почтовую рассылку, примитивное обзванивание или спамминг (рассылку рекламы по электронной почте). Когда вы звоните в любую из гостиниц HFS, чтобы зарезервировать номер, после оформления заказа вас спрашивают, не желаете ли вы узнать о дисконтном тревел-клубе, который гарантирует существенную экономию в течение вашей поездки. Чтобы поощрить ваше желание, вам предлагают купон на свободную заправку, стоящий 20 долларов. И вы говорите «да», после чего вас переключают на CUC-оператора, а он рассказывает об удобствах, которые вы получите, если вступите в клуб. Чистый итог: 30 % положительных ответов. Сравните его с обычными 1 или 2 % результативности прямого маркетинга! И кто может этому сопротивляться? «Если вы летите, почему бы вам не позаботиться о том, на чем вы поедете дальше? Автомобиль фирмы Avis будет дожидаться вас в аэропорту!»

Аналогично, если ваша компания передислоцируется, используя услуги корпорации РНН, то вам предложат подыскать для вашего персонала жилье неподалеку от нового местоположения фирмы. Конечно, ваши служащие будут должны предоставить все свои личные финансовые данные, необходимые для получения ипотечного кредита от FISI Madison. Но ипотека требует страхования жизни, для чего требуется вся соответствующая медицинская информация, – ее вы предоставите Benefit Consultants. Когда служащий наконец купит этот дом, он через Premier Dining получит список местных заведений, где можно поесть, или предложение дисконтных книг, изданных Entertainment Publications, в виде подарка за вступление в права домовладения от CUC’s Welcome Wagon.

Cendant была формально образована в результате слияния компаний CUC и HFS. После обмена акций общая капитализация поднялась до 22 миллиардов долларов. Но даже на Уолл-стрит сначала не поняли характерную для информационной эпохи логику сделки, так что акции обеих компаний сначала упали на 8 %. Однако, после того как аналитики были проинформированы о перспективах нетрадиционных совместных действий компаний, их акции вновь поднялись в цене.

Если верить Уолтеру Форбсу, к 2007 году электронная торговля охватит 20–25 % гигантского, оцениваемого в 2 триллиона долларов розничного бизнеса в США. Форбс объясняет: «Основные расходы (традиционной розничной торговли. – Пер.) включают в себя расходы на строительство или покупку недвижимости, на оплату работников, налогов, расходы на здравоохранение – и все это повышается в цене. У них есть незавершенное строительство и расходы на материально-производственные запасы, у нас – нет. Наши основные затраты – это оплата коммуникационных услуг, баз данных, компьютерное железо, а все это понижается в цене. Преимущества интерактивного шопинга возрастают».

Когда его спрашивают, что же будет с обычными торговыми предприятиями, он отвечает: «20–25 % просто исчезнет» – и указывает на удлиняющийся список банкротств: Montgomery Ward, Woolworth’s, Caldor и Bradlees. «А возможно, они приспособятся: ведь торговые комплексы уже превращаются в места для неких развлекательных мероприятий, где еще и последят за вашими детишками. Все больше фаст-фудов и забав, и все меньше товаров. Они уже отвечают на вызов будущего, которое еще не наступило»[144]144
  Wired. September 1997. Р. 287.


[Закрыть]. Он также предсказывает, что концентрация могущества в киберэкономике будет намного выше, чем в старой индустриальной экономике: «Десять компаний максимум будут владеть 80 % всего он-лайнового бизнеса. Их может быть даже пять, потому что разрыв цен в он-лайновом бизнесе и традиционном будет огромным».

Cendant начала с объединения своих различных вебсайтов, на которых можно было делать покупки, в единый торговый сайт «в один клик», называемый netMarket. Учитывая, что сеть глобальна, эти 5—10 компаний смогут обслуживать весь мир, а не только американских клиентов.

И вот еще что: как вы, вероятно, можете догадаться, Cendant теперь тоже выпускает свою собственную валюту. Она называется «netMarket cash». Вы получаете ее как премию за частые покупки (5 % стоимости вашей покупки в качестве кредита зачисляется на ваш счет в netMarket cash). Эта сумма будет учтена при будущих покупках. Что же такое netMarket cash – корпоративная валюта в процессе создания? Или Cendant оказывается только одним из партнеров в совместном предприятии, создающем онлайновую валюту, обеспеченную реальными товарами и услугами?

В 1998 корпорация могла предложить приблизительно 20 % из товаров, необходимых в типичном американском домашнем хозяйстве, и услуг – база данных включает миллион пунктов. В ее планах было к 1999 году довести эту цифру до 95 % (около трех миллионов видов товаров и услуг). Однако этот амбициозный проект в 1998–1999 годах наткнулся на непреодолимое препятствие: весьма старомодный бухгалтерский скандал привел к отставке Уолтера Форбса с поста председателя и вызвал потерю 80 % стоимости акций Cendant[145]145
  Wired. February 1999. Р. 149.


[Закрыть]. Впрочем, не Cendant, так какая-нибудь другая – пока неизвестная – компания имеет шансы стать «информ-бароном» киберпространства.

От века информатизации к тысячелетию ТНК. Самое важное в истории Cendant – то, что она иллюстрирует один из возможных результатов развития электронной экономики. Она также наглядно показывает, что надо изучать вопросы невидимых последствий концентрации информационной мощи, вытаскивать их на общественное рассмотрение. В свое время концентрация рынка в одних руках вела к злоупотреблениям, и были приняты антимонопольные законы, необходимость которых ныне всем понятна. Но ведь и концентрация информационных ресурсов может привести к использованию информации о частных лицах в преступных целях!

«Большой Брат» – ваш босс?

Новые технологии делают слежку за человеком дешевой и легкой. Согласно исследованию, проведенному в 1997 году Американской ассоциацией менеджмента, две трети крупнейших американских корпораций постоянно следят за своими служащими с помощью электронных средств[146]146
  См. Wired. July 1998. Р. 86.


[Закрыть]. И никакой юридической защиты нет: четвертая поправка к Конституции США, защищающая от «несанкционированных обысков и конфискаций», применяется только против слежки, осуществляемой правительством; корпорации не связаны этим конституционным правом граждан.

• Пользуясь столами, ящиками, картотечными шкафами, находящимися на территории предприятия, служащие не имеют ни малейшего права на какую-либо секретность.

• Любая электронная почта, сохраненная или переданная через общую компьютерную сеть, может быть прочитана хозяином без объяснения причин. Точно так же начальство может прослушивать любые телефонные переговоры без уведомления работников.

• Ваш босс имеет право на часть вашей интеллектуальной собственности. Инновации, которые вы разрабатываете на работе или вне работы, могут быть затребованы корпорацией. В то же время, согласно Закону об экономическом шпионаже от 1996 года, служащие рискуют получить тюремный срок за использование «конфиденциальной интеллектуальной собственности», даже если она – продукт их собственного творчества.

• Работодатели все чаще расходуют средства на здравоохранение, чтобы проводить генетические тесты; работники не имеют права даже на «генетическую секретность». Также они никак не защищены от выборочных тестов на употребление наркотиков.

Частная жизнь в опасности

Новые технологии, совершенно очевидно, создают серьезные проблемы для защиты частной жизни от вторжения со стороны.

Cendant, может, и не имела намерения злоупотреблять своей информационной мощью, но, если в одних руках, частных ли, общественных, концентрируется бесконечный поток личных данных, непременно возникает соблазн и создаются возможности для злоупотреблений. Никакое полицейское государство не могло когда-либо отслеживать жизнь граждан столь детально, как это стало возможным сейчас благодаря неограниченному накоплению данных о совершаемых сделках, а также медицинских и финансовых данных. Служащие фактически лишены конституционного права на частную жизнь во всех областях, куда вовлечен их работодатель (см. текст в рамке). Киберэкономика может распространить эту ситуацию буквально на каждого человека.

Наиболее эффективным образом решить проблему непрерывного «разрушения» частной жизни людей не сможет ни «европейский стиль» – детальное законодательное регулирование, ни новые формы «американского стиля» – т. е. антимонопольное законодательство. Лучший путь – законодательное оформление собственности на личные данные. Например, можно юридически закрепить правило, что все личные данные (медицинские, финансовые, информация о сделках) принадлежат на законных основаниях индивидууму. Только с его разрешения эти данные могут быть проданы, куплены или использоваться для целей, отличных от первоначальных. Право на секретность данных о человеке – это право, мысль о котором ооновским защитникам прав человека даже и в голову не приходила.

Нет сомнений, что информационная эпоха сдаст каждому из игроков, занятых финансовыми играми, по совершенно новому набору карт и изменит равновесие сил между правительствами, корпорациями и населением в целом. Эта новая игра обещает лишить власти правительства и их регулирующие институты, равно как и общество в целом. Никаких прямых количественных мерок для подобного рода перемещений власти не существует, но драматический ход приватизации, охватившей весь мир, некоторым образом позволяет понять, что происходит. На рис. 11 показан процесс систематической ликвидации активов, управляемых правительством. До британской «железной леди», госпожи Тэтчер, приватизация была редким событием. После нее тенденция перехода активов в частные руки стала мировым поветрием. Только в 1997 году объем приватизационных сделок достиг почти 157 миллиардов долларов, что в пять раз больше, чем в 1990 году.

Развивающиеся страны хоть и не так давно, но тоже включились в этот процесс; теперь объем приватизации в них составляет не меньше чем 30 % мирового.

Объем приватизации, млрд. долл. США

Рис 11. Глобальные приватизации 1990–1996 годов (источники: ОЭСР, «Экономист»[147]147
  The Economist. 1997. March 22. Р. 143; 1998. March 21. Р. 135.


[Закрыть])

В силу своего опыта я не думаю, что правительству полезно заниматься бизнесом. Но здесь важно то, что эта беспрецедентная глобальная тенденция повальной приватизации является несомненным показателем растущей потери влияния правительств на экономику своих стран.

Есть и много других показателей, подтверждающих правдоподобие перехода мира к тысячелетию ТНК (см. текст в рамке).

Власть корпораций: немного фактов и цифр

• Из ста стран с самой богатой экономикой больше половины (а именно 51) теперь являются корпоративными. Например, оборот корпорации General Motors больше, чем ВВП Дании, а оборот компании Ford больше, чем ВВП Южной Африки.

• Двести крупнейших в мире корпораций сейчас контролируют 28 % всей мировой экономики, причем их потребность в кадрах составляет всего лишь 0,3 % населения Земли[148]148
  Anderson S., Cavanagh J. Researeh for Institute for Policy Studies. 1996.


[Закрыть].

• Оборот двухсот крупнейших корпораций составляет 30 % мирового ВВП. Их общий годовой оборот (7,1 триллиона долларов) – больше, чем объединенный ВВП 182 стран (т. е. всех стран, кроме девяти самых крупных).

• Приблизительно третья часть мировой торговли – это на самом деле внутрикорпоративная торговля, т. е. один филиал экспортирует товар в другой филиал, управляемый той же самой корпорацией.

• Американские корпорации платят налогов меньше, чем получают общественных субсидий за счет американских налогоплательщиков[149]149
  Hawken P. quoted by Korten Z). The Post-Corporate World: Life after Capitalism. San Francisco: Berret Koehler, 1999. Ch. 2. P. 8.


[Закрыть]. В 1994 году американские корпорации получили 167 миллиардов долларов в виде налоговых льгот, что можно сравнить с 50 миллиардами, которые правительство в том же году потратило на социальные нужды (AFDC)[150]150
  Цит. по: A Matter of Fact. July-December 1996. Vol. 25.


[Закрыть].

• По сообщению Business Week, в 1997 году сумма компенсаций американским топ-менеджерам этих субсидируемых обществом корпораций взлетела на 5,5 миллиона в среднем, в то время как заработная плата простых работников осталась на одном уровне. В 60-х годах XX века зарплаты топ-менеджмента были в 30 раз больше, чем средние зарплаты работников; сегодня эта разница стала двухсоткратной[151]151
  Hacker A. Money: Who has how much and why. New York: Scribner, 1997. Ch. 8. P. 105–122.


[Закрыть].

• В начале 50-х годов (1950–1954) на каждый доллар во всех видах налогов (местных, налогов штатов и федеральных), выплаченный простыми гражданами, корпорации, как правило, платили 76 центов. В 1980–1992 годах налоги с доходов корпораций упали до 21 цента на 1 доллар индивидуальных налогоплательщиков[152]152
  Bureau of Census: Government Finances Series GF. 5 various years. См. также: Bartlett D., Steele J. America: Who Really Pays Taxes?


[Закрыть]. В Канаде даже в 1996 году, рекордном для корпоративных прибылей, налоги на доходы корпораций составили не больше 14,5 цента на каждый доллар индивидуальных налогов.

Корпорации: взлет к власти, порождающий тревогу

Транснациональные корпорации, подмяв коммерческое телевидение, которое теперь занято предварительной подготовкой граждан к будущему Тысячелетию корпораций, активно взялись за систему обучения. Становится понятным, что направление, в котором они двинулись, – а это непосредственно касается самых престижных университетов, – уже определено. «Вот будущее: университеты обречены превратиться в предприятия по подготовке кадров, сотрудничающие с корпорациями по учебным планам и прочим вопросам; иначе им не выжить» – таково заключение Дэла Вебера, канцлера университета штата Небраска в Омахе[153]153
  Quoted by Kaplan R. II Was democracy just a moment? Atlantic Monthly. Decembr 1997. P. 73.


[Закрыть], сделанное им после того, как компания First Data Resources построила в его университетском городке техническую школу, «подогнанную» для ее нужд. Эта «корпоратизация» университетов – еще один шаг в направлении, в котором идут другие институты общества (см. текст в рамке).

Однако есть уже признаки того, что многие люди все больше осознают риски «Тысячелетия ТНК». Вот несколько примеров…

Доверие к СМИ. Посмотрим, что происходит в области СМИ.

• Доверие к СМИ упало ниже, чем когда-либо в прошлом: служба Харриса, проведя в 1997 году социологический опрос, обнаружила, что только 18 % американцев все еще верят тому, о чем говорится в телевизионных новостях, и 12 % – тому, что пишется в прессе. Соответствующие цифры в 1990-м составляли 27 и 18 %, что свидетельствует об устойчивом снижении доверия к СМИ. Другой опрос дал иные цифры, но показал ту же тенденцию: в 1985 году 84 % американцев ощущали, что их газета делает хорошую работу во имя справедливости; к 1996 году число таких граждан упало до 47 %. В 1985 году 55 % американцев полагали, что службы новостей излагают факты верно; к 1997 году их число уменьшилось до 37 %[154]154
  Lempinen E. Journalists Probe Their Own Credibility Gap // San Francisco Chronicle Saturday. 1998. August 2. P. A7.


[Закрыть]. Доверие подорвано засильем рекламы: многие журналы ввели в практику представление статей рекламодателям на предварительную читку. Los Angeles Times даже реорганизовала свою структуру управления, чтобы максимизировать сотрудничество редакторов с рекламодателями.

• Растет осознание, что само засилье корпораций несет для СМИ смертельную опасность– именно потому, что подрывает доверие к последним. «Установление доверия подразумевает скрупулезное взращивание своей репутации через постоянное предоставление правдивой информации, даже в тех случаях, когда это может негативно отразиться на поставщике информации»[155]155
  Keohane R., NycJ. States and the Information Revolution // Foreign Affairs. 1998. Vol. 77. № 5. P. 90.


[Закрыть]. Короче говоря, в информационную эпоху доверие к СМИ – это реальный капитал. И игра на стороне корпораций ради краткосрочных финансовых выгод есть растрата этого капитала, а он потенциально невосполним. Питер Бхатиа, член совета директоров Американского общества редакторов газет, говорит: «Доверие к нам ниже, чем когда-либо. В нашем бизнесе сейчас происходит крупная переоценка ценностей, самокритичный анализ»[156]156
  Lempinen E. Journalists Probe Their Own Credibility Gap // San Francisco Chronicle Saturday. 1998. August 2. P. Al.


[Закрыть]. The Columbia Journalism Review назвал цензуру, которая получается в результате корпоративно-редакционного сотрудничества, «большим зажимом»[157]157
  Baker R. The Big Squeeze // Columbia Journalism Review. October 1997.


[Закрыть]. Под угрозой оказывается законность действий как СМИ, так и корпораций.

• В качестве примечательного исключения журнал Time опубликовал специальный репортаж, посвященный благотворительности в отношении корпораций[158]158
  Barletl D. L., Steele J. B. What corporate welfare costs // Time. November 6.


[Закрыть]. Под этим термином подразумевается «любое действие местных, государственных и федеральных властей, которое предоставляет корпорации или целой отрасли промышленности ссуду, недвижимое имущество, низкопроцентный заем или правительственное обслуживание. Это может также быть налоговая льгота». Заключение: «На благотворительность в отношении корпораций федеральное правительство раскошеливается на 120 миллиардов долларов ежегодно… Обоснованием для нее, как правило, служит то, что американское правительство озабочено созданием рабочих мест…»