Текст книги "Будущее денег"
Автор книги: Бернар А. Лиетар
Жанры:
Философия
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 27 страниц)
Финансирование малого бизнеса
Список мелких фирм, получивших финансирование с помощью дополнительных валют, хорошо иллюстрирует, насколько удачно совмещаются эти «деньги» с местной валютой. Примеры: эксперименты в Беркшире, штат Массачусетс, или Dining Dinero, выпущенные Cafe de la Paz в Беркли, или система японской службы экономии времени.
Ни в одном из этих случаев дополнительная валюта не предназначалась для использования в качестве общего средства обмена, а выступала скорее как альтернатива для финансирования специфических, заранее определенных целей, поддержанных сообществом.
Четыре главных эксперимента Беркшира – это «доллары Дели», банкноты беркширской фермы Farm Preserve Notes, сохранные квитанции генерала Монтерея и квитанции ресторана Книттера[240]240
См.: Washington Post Monday. 1991. May 20. P. Al. Также см.: The Berkshire Record. 1991. April 26. P. Bl.
[Закрыть]. Обычные банковские структуры не были заинтересованы в обеспечении финансирования во всех этих случаях. Поскольку все перечисленные эксперименты схожи, ограничимся рассмотрением истории Farm Preserve Notes.
Эта система, официально санкционированная государственным сельскохозяйственным отделом штата Массачусетс, обеспечила оборотный капитал для некоторых мелких фермеров. «Банкноты» (удостоверения покупки) были обеспечены будущим урожаем, причем в цене будущего продукта предусматривалась скидка, чтобы создать стимул купить сейчас то, что станет доступным спустя месяцы. Такой подход был очень хорошо встречен клиентами и позволил фермерам увеличить оборотный капитал сразу, попутно получив гарантии продажи части своего урожая надежным клиентам в будущем.
Другой пример – Cafe de la Paz в Беркли, Калифорния. Предприятие нуждалось в капитале для реставрации зала встреч, расположенного в стороне от главного здания. Оно обратилось к нескольким банкам с просьбой о финансировании. Когда ни один не согласился, Cafe de la Paz выпустило квитанции, которые были обеспечены завтраками и обедами в будущем. Учет происходит следующим образом: клиент покупает за 100 долларов обед Dining Dinero стоимостью 120 долларов (что для клиента означает скидку 20 %). Поскольку стоимость проданных товаров составляет приблизительно 40 долларов, Cafe de la Paz все же имеет 60 долларов прибыли от сделки. Так было получено необходимое финансирование и обеспечена лояльность клиентов. Это победа каждого.
* * *
В заключение следует сказать, что дополнительные валюты имеют не только социальный, но и деловой смысл. Они позволяют местному частному бизнесу лучше конкурировать с теми фирмами, которые пользуются услугами крупных систем распределения. Мелкие предприниматели легко принимают местную дополнительную валюту, потому что могут тратить ее в местном сообществе – как это делают мелкие фермеры, использующие местную рабочую силу во время сбора урожая. А крупные фирмы имеют сети поставщиков, обычно расположенных далеко, и поэтому они не очень заинтересованы в местной валюте. В этом смысле дополнительные валюты могут также вносить вклад в развитие местной экономики – более самостоятельной, скромной и здоровой, создавая противовес углубляющейся глобализации.
Случай WIR вдобавок показывает, что дополнительные валюты дают возможность маленьким компаниям получить некоторые привилегии, к которым традиционно имеют доступ только большие компании. Даже приверженцы классической экономики согласятся с тем, что соревнование на игровом поле более высокого уровня принесет выгоды потребителям и обществу в целом.
Глава 2. ДЕНЬГИ И ОБЩЕСТВО
Деньги были символом того состояния, когда ты любишь, отдаешь или принимаешь, и это давало людям ощущение, что у них есть корни в своем обществе <…> Деньги создавались как символ человеческой души.
Экономика будущего основана более на взаимоотношениях, чем на обладании.
Джон Перри Барлоу
Об этом мечтали идеалисты,
Об этом говаривали хиппи,
А теперь это делают просто все.
Аноним
В этой главе мы рассмотрим еще одну «денежную» проблему. Она порождена массовым старением населения, а смысл ее вот в чем: каким образом общество может обеспечить стариков деньгами, которых им бы хватило на долгую жизнь? Хотя очевидно, что этот вопрос может быть отнесен к целой группе крупных проблем общества: уход за детьми, образование, снижение преступности и улучшение общего качества жизни – это все элементы, симптомы одного и того же явления: кризиса общества.
Распадающееся общество превратилось в стандартную модель для всего мира. И хотя обычно считается, что денежная система тут ни при чем, я покажу вам, что общество, по сути, начало умирать после того, как на смену традиционным способам обмена пришли современные «нормальные» национальные валюты.
Интересно, что, когда люди придумали и ввели в употребление дополнительные валюты, оказалось вполне возможным сохранение надежного общественного устройства. Далее я подробно рассмотрю три примера из США (Time Dollars, Ithaca Hours и Pen Exchange) и еще три интересных примера вне США: город Куритиба в Бразилии, который смог вырваться из бед, обычных для стран третьего мира, благодаря вводу нескольких дополнительных валют; новая японская «валюта здравоохранения»; местная валюта «низких технологий» Tlaloc, использующаяся в Мексике.
И, наконец, есть еще две полностью интегрированные платежные системы, позволяющие вести платежи как в национальной, так и в дополнительной валюте. В них применяются самые передовые информационные технологии: «двухвалютные» смарт-карты и сеть Интернет.
РАСПАД ОБЩЕСТВА
Улучшение материального благосостояния всегда сопровождалось ухудшением качества жизни. Пользуясь словами Джо Домингеса и Викки Робин, можно сказать так: «Условия жизни давно изменились, но в финансовом отношении мы до сих пор руководствуемся правилами, установленными во время индустриальной революции – правилами, в основу которых положено стремление сделать как можно больше материальных приобретений. Однако наш высокий уровень жизни никак не отразился в повышении качества жизни – как нашей, так и всей планеты»[242]242
Dominguez J., Robin V. Your Money or Your Life, 1992.
[Закрыть].
Скамейка в Мьюир-Вудс
Это случилось в последние дни весны 1998-го. Ужасно дождливой весны, весны урагана Эль Ниньо. Был полдень, и лучи солнца пробивались сквозь ветки громадных сосен. На единственной скамейке в Мьюир-Вудсе сидел седой старик и грелся на солнышке. И вот, пока он раздумывал, какое же из этих деревьев было современником падения Римской империи, рядом с ним присел молодой человек.
Молодой показался старику знакомым, но он никак не мог вспомнить, где его видел. Да и одет парень был не совсем по обстановке – в давно вышедший из моды деловой костюм, хотя и очень чистый.
– Милый денек, правда? – проговорил старик, желая завязать разговор.
– Для меня просто великий! Сегодня я получил первое рабочее место. Школа наконец-то закончилась! – возбужденно ответил молодой человек.
– Поздравляю.
– Теперь я младший статистик в Travel Insurance, компании по страхованию туристов, – гордо произнес парень.
– Отлично, хорошая компания. Если честно, я сам в ней когда-то начинал, лет так тридцать тому назад.
– Да, а еще я теперь могу жениться на своей любимой, купить свою первую машину…
– Послушай, а твою невесту не Шерри зовут? – перебил старик.
– Да… А как…
Старик понял, отчего этот молодой человек показался ему знакомым: он видел его в зеркале – давным-давно. И он произнес как бы невзначай:
– У тебя будет двое детей. И жизнь неплохая, все налажено. И не беспокойся о третьей мировой войне, этот пар постепенно выйдет. И коммунизм не захватит мир.
И почти каждый сможет позволить себе купить машину.
Парень удивленно уставился на собеседника, а тот продолжал:
– Но самое удивительное – в том, что все эти блага, которые достанутся тебе чуть ли не за так, потом обернутся проблемами.
Твое благополучие будет таким же верным, как и то, что у ребенка – двое родителей.
Или как то, что они рождаются в семье.
Или как то, что, стоит им только появиться на свет, они стремятся жить.
Или как «американская мечта», обещающая, что дети будут жить лучше родителей.
Или как то, что школы созданы для учения.
Или как то, что, когда идешь в магазин, беспокоиться совершенно не о чем.
Молодой все пытался вмешаться, но единственным словом, которое он мог произнести, было лишь невнятное «но…».
И только попробуй не запереть дом или машину. В общем, кончишь ты тем, что будешь вывешивать в окне своей машины табличку: «Здесь радио нет», – чтобы сбить с толку воров.
Молодой решительно встал и собрался уходить, явно обеспокоенный.
– А ты знаешь, кто я? – спросил его старик.
– Да. Только я не верю тебе, – ответил тот, убегая от постаревшего себя. Старик смотрел ему вслед, пока тот не исчез за поворотом, а потом уронил седую голову на грудь.
В 1997 году более чем у 90 % американских семей был как минимум один автомобиль. Валовой национальный продукт (ВНП) США в базовых долларах, т. е. в реальных ценах предшествующего периода, за тридцать лет вырос в три раза, а ВНП на душу населения более чем удвоился.
* * *
51 % американских детей живут в неполных семьях. Такое в США наблюдается впервые[243]243
Bennet W. Index of Leading Cultural Indicators. New York: Touchstone Book, 1994.
[Закрыть].В период 1960–1991 годов количество детей, рожденных вне брака, выросло на 400 %. В десяти самых крупных городах США более половины детей – «незаконнорожденные»[244]244
National Center for Health Statistics. The Largest Proportional Increase is Among the Well-Educated, Affluent White Upper Class (cm.: US Department of Commerce, Bureau of the Census, Current Population Reports, Population Characteristics, Series P-20 No. 470. Fertility of American Women, 1992).
[Закрыть].* * *
За последние тридцать лет число подростков, живущих самостоятельно, утроилось, и это одна из главных причин подростковой смертности. На каждое удавшееся самоубийство приходится от пятидесяти до ста «неудачных» попыток[245]245
Данные Национального центра статистики здравоохранения. Реальные цифры еще более удручающие из-за однозначного отношения в обществе к суициду; много случаев самоубийства называют просто несчастными случаями. См.: Zigler Е. Children, Developmental and Social Issues. 1988; Hollinger P C. Adolescent Suicide: an Epidemiological Study of Recent Trends //American Journal of Psychiatry. 1978.
[Закрыть]. В период между 1995 и 1996 годами количество подростков 13–18 лет, нуждающихся в антидепрессантах, выросло со 148 тысяч до 217 тысяч. У детей в возрасте от 6 до 12 лет этот показатель выглядит еще более ужасающим: он вырос с 51 тысячи до 203 тысяч.* * *
Тридцатилетний мужчина в 1970 году зарабатывал на 15 % больше, чем его отец, когда тот был в таком же возрасте. Сегодня тридцатилетний мужчина приносит домой на 25 % меньше, чем когда-то его собственный отец[246]246
Форбс, цитата из: Netview (Global Business Network News). 1996. Vol. 7. № 1. P. 16. По данным Вильгельма Райха, секретаря по труду в администрации Клинтона, 68 % выпускников высших школ показывают меньше знаний, чем их родители в аналогичном возрасте (Democratic Leadership Council. Washington DC. 1994. November 22).
[Закрыть].* * *
Средние показания теста умственных способностей (SAT) в период с 1960 по 1993 год упали на 73 пункта. Почти половине американцев в возрасте от 21 до 25 лет недостает элементарной грамотности; они не могут даже подвести баланс на чековой книжке или прочитать карту. До 20 % учащихся высших школ считают, что им необходимо постоянно носить с собой пистолеты, ножи, бритвы, дубинки и прочее оружие[247]247
Совет колледжей. Стат. данные по грамотности и др. навыкам: Фонд защиты детей, 1993. Данные по проносу оружия: исследования Департамента образования США, цит. по: Jordan М. Summit Searches for Cease-fire in Violence Enveloping Children // The Washington Post. 1993. July 22.
[Закрыть]. В 1995 году 1,36 миллиона учащихся 6-12 классов брали с собой в школу оружие. К 1998 году при помощи металлодетекторов и прочих мер безопасности удалось снизить количество таких случаев до 1 миллиона[248]248
Time. 1998. June 29. P. 25.
[Закрыть].С 1960 года население США увеличилось на 41 %, а количество тяжких преступлений – на 550 %, так что восемь американцев из десяти ожидает участь как минимум один раз стать жертвой преступления[249]249
Статистика ФБР и Министерства юстиции США, май 1988.
[Закрыть].* * *
90 % американцев станут жертвами кражи как минимум один раз в жизни. А 87 % будут обворованы три раза и более[250]250
Там же.
[Закрыть].
Во всем мире – а общество выглядит одинаково как в богатых, так и в бедных странах – структура семейной жизни претерпевает фундаментальные изменения, и они происходят очень быстро. Сама идея, что семья – это «стабильная и сплоченная ячейка», стала мифом. Реальное положение вещей теперь иное: количество матерей-одиночек и число разводов резко выросли; феминизация бедности стала обычным делом не только для Америки, но и вообще для всего мира, как показывают недавно проведенные исследования[251]251
Bruce J. Families in Focus. New York: Population Council Publications, 1995. См. также: Lewin T The Decay of Families is Global, Study Says 11 New York Times. 1995. May 31. P. A5.
[Закрыть]. По количеству внебрачных детей США отнюдь не на последнем месте среди развитых стран, но в Исландии, Швеции, Дании, Франции и Великобритании дело обстоит много хуже. Там этот показатель вырос по сравнению с 1992 годом еще больше, чем в США. Только Японии удалось сохранить такой же низкий уровень, какой наблюдался там 30 лет назад[252]252
The Family: Home Sweet Home // The Economist, 1995. September 9. P. 26.
[Закрыть].
Из каждого уголка мира доносится один и тот же стон: «Все не так, как надо». А что нам надо? Видимо, более глубокого чувства общности. Под этим «не так, как надо» разные народы могут понимать совершенно разные «непорядки», однако тенденция одна и та же. И последствия сходны: те же самые акты вандализма против общественной собственности и преступность, особенно в среде молодого поколения.
Как австралийский абориген Элдер определил понятие «семья» [253]253
Schaef A. W. Native Wisdom for White Minds: Daily Reflections Inspired by the Native Peoples of the World. New York: One World Balantine Books, 1995.
[Закрыть]«Вы, белые, не понимаете, что мы подразумеваем под семьей. Когда рождается ребёнок, он попадает к «матерям» – т. е. к матери, что вынашивала его, и всем ее сестрам, и всем ее тетушкам. Они должны кормить его и любить. Он также попадает и к «отцам», т. е. к своему настоящему отцу, всем его братьям и всем его дядюшкам. На их плечах лежит забота о нем и обучение. Все прочие дети в племени становятся его братьями и сестрами. Когда у ребенка только один отец и мать – вот это, по нашему мнению, в самом деле примитивно!»
…А у многих детей в западном обществе нет даже двух родителей! Вы представьте себе ту любовь, поддержку и заботу, какую бы они почувствовали в целой группе матерей и отцов!
Так мы что же, в самом деле примитивны, если считаем, что двух, а то и одного родителя для ребенка достаточно?
Рассмотрим разнообразие социумов и деградацию индивидуума: племя – клан – расширенная семья (состоящая из родственников разных поколений) – «атомарная» семья (в рамках одного поколения) – неполная семья – отдельный индивидуум – депрессивно или суицидально настроенный человек. Рискуя перейти к чрезмерному упрощению, получаем следующее: там, где раньше были племена, теперь у нас расширенные семьи; там, где раньше были расширенные семьи, теперь – атомарные семьи, а там, где были атомарные семьи, остались подавленные одиночки.
Чем более страна «развита», тем страшнее эта тенденция. Например, в США и в Северной Европе в первой половине прошлого века расширенная семья еще считалась нормой. К середине века стали предпочитать атомарную семью. Сегодня же «средняя ячейка общества» в США и Северной Европе уже передвинулась от атомарной семьи к более простому варианту и колеблется между неполной семьей и депрессивно или суицидально настроенным одиночкой.
Что самое непонятное, так это то, что подобная тенденция, пусть и в разной степени, наблюдается чуть ли не повсюду на планете Земля.
В Италии, например, всего лишь десять лет назад правильной la famiglia считалась расширенная семья из 60, а то и 80 человек, которая включала, конечно, несколько поколений: дедушек, родителей, детей, дядьев и теток, двоюродных братьев и сестер, племянниц и других родственников по браку. Теперь эта норма сдвинулась по направлению к атомарной семье, особенно в более «продвинутой», северной части страны. По той же тропе идут и другие южноевропейские и латиноамериканские культуры.
От Коги в Колумбии и до Чипибо в перуанской сельве, и от индейцев Хот, что живут в Аризоне, – повсюду можно услышать одни и те же сетования стариков: молодежь теряет связь с племенем. Молодые живут в маленьких группах или даже только в среде ближайших родственников. Они поступают «как белые»!
Эту деградацию общества аналитики, в зависимости от их возраста и политических убеждений, называют «ценой прогресса» или «признаком упадка морали». Что же это за «прогресс», который ведет к разложению? И почему распад общества столь повсеместен: разве это заразная болезнь? Нет, болезнью тут ничего объяснить нельзя; так не следует ли подумать, что у всех этих случаев может быть более глубокая общая причина?
Что бы это могло быть?
Прежде чем разбираться, почему и как общество разрушается, мы должны посмотреть, как оно создавалось.
Из всех наук, изучающих общественное устройство, наиболее полезные сведения дает антропология. Так вот, антропологи обнаружили, что сообщество возникает отнюдь не из-за близости проживания людей – иначе бы 200-квартирная высотка в большом городе уже бы создавала сообщество. Общий язык, религия, культура, даже кровь автоматически тоже не способствуют созданию сообщества. Все эти факторы играют вторичную роль в процессе, но главным остается то, что сообщество основано на взаимном обмене подарками[254]254
Антропологической литературы о сообществах и экономике подарков имеется много. Лучшие, классические работы по теме экономики подарков: Mauss М. Essai sur le Don: Forme et raison de l’echange dans les societes archaiques // L’Annee Sociologique I (1923–1924). P. 30—186; Hyde L. The Gift: Imagination and the Erotic Life of Property. 3-d td. New York: Vintage Books, 1983; Levi-Strauss C. The Elementary Structures of Kinship. Boston: Beacon Press, 1969.
[Закрыть].
Возникновение общества и «экономика подарков»
Если сообщество было бы тканью, чем была бы отдельная нить? Или применим другую метафору: если бы сообщество было молекулой, чем был бы один из составляющих ее атомов?
Экономика подарков как искусство эволюционного выживания общества
По мнению антрополога Стэнли Эмброуза из университета штата Иллинойс, практика приношения даров есть самая древняя форма социальной безопасности. «Общественные связи, основанные на приношении даров, могли помочь людям в трудные времена, что было особенно важно во враждебной и непредсказуемой природной среде». Охотники-собиратели из Кении даже сегодня создают такие связи, обмениваясь бусами из скорлупы страусовых яиц – подарками, помогающими обеспечить себе будущие удобства. А возраст этой традиции обмена яичными бусами был установлен, когда доктор Эмброуз обнаружил в Кении в расселине под названием Энкапунэ-Я-Муто остатки мастерской по изготовлению этих бус, где находилось более шестисот фрагментов и готовых изделий, возраст которых превышал 40 тысяч лет!
«Это давало африканцам преимущество над неандертальцами, у которых, возможно, не было такой символической схемы социальной солидарности», – полагают ученые[255]255
Venerable Beads // Discover: The World of Science. 1998. October. P. 26–28.
[Закрыть].
Если вам нужна коробка гвоздей, вы идете в хозяйственный магазин и покупаете эту коробку. И ни вы, ни продавец хозмага не ожидаете какого-либо дальнейшего взаимообмена хоть чем-то. Продавец не чувствует за собой никаких обязательств, и вы тоже не ждете, что он станет, например, клиентом вашей парикмахерской. Это одна из главных причин, по которой денежный обмен настолько эффективен: каждая операция сама по себе. Но на этом «самом по себе» не было основано ни одного сообщества!
А теперь предположим, что когда вы опять пошли покупать гвозди, го вдруг увидели соседа, сидящего у себя на крыльце. «Куда идешь?» – спрашивает сосед. И вы говорите ему, что за гвоздями, а он отвечает: «О! Я как раз на днях купил шесть коробок. Возьми одну, и все дела».
И он даже деньги у вас брать отказывается.
Давайте разберемся, что произошло.
С чисто материальной точки зрения в обоих случаях вы оказываетесь с гвоздями. Но антрополог, пожалуй, отметит, что во втором случае дело этим не ограничилось. Ведь отныне, когда бы вы ни встретили этого соседа, вы обязательно его поприветствуете. А если однажды в субботу вечером он позвонит вам в дверь и даже не попросит, а просто попечалится, что забыл купить масло, вы с большой охотой поделитесь с ним своим. Короче, подарить коробку гвоздей – значит сделать шаг к созданию сообщества. Купить гвозди – нет.
Коммерческая операция есть закрытая система: гвозди против денег. А подарок, наоборот, система открытая. Акт дарения создает в этой «операции» некий дисбаланс, который предполагает какое-либо продолжение. Сам процесс обмена через подарок создает нечто, чего никогда и никак не может создать денежный обмен: в полотно сообщества вплетается новая нить.
Доказательств того, что акты дарения и факты возникновения сообществ – процесс единый, масса. Их документально фиксировали во всем мире и во все времена.
Несколько примеров
Странно, что мне понадобился антрополог, чтобы заметить связь между подарками и построением сообщества. Сама этимология этого слова, пришедшего из латинского языка – communitas, могла бы и быстрее, и более наглядно показать эту связь, и для этого бы не потребовалось всех этих раскопок и тяжелого труда антропологов. Слово сообщество (communitas) происходит от двух латинских слов: сит (вместе) и munus (подарок), и отсюда соответствующий глагол типеге – давать. Следовательно, communitas (сообщество) означает «давать, дарить что-то друг другу». Еще проще: отдавать даром, бесплатно.
Есть ли что-либо более очевидное?
Я приведу здесь несколько примеров сообществ, где это неписаное правило – а именно, что сообщество создается в результате обмена подарками, – вошло в практику с незапамятных времен. Это:
1) монашеские общины (христианские и буддистские);
2) традиционные общины (Африка, острова Океании, Северная Америка);
3) современное общество (западный мир, Япония и все научные сообщества).
Можете прочитать о них всех, а можете выбрать те, которые вам больше нравятся. Все равно будет подтвержден один и тот же принцип.
Монашеские общины. Бенедикт Анианский в VIII веке н. э. ввел несколько кельтских понятий в раннее христианство и основал орден бенедиктинцев, первую христианскую монашескую организацию на Западе. В ее уставе указано, что communitas создается по мере того, как человек организует обеспечение предметов первой необходимости этих монастырей; монахи должны быть самодостаточными как группа, но полностью зависеть друг от друга. У каждого была своя работа, у аббата и привратника, повара и писца, кузнеца и сыровара. Но каждая работа считалась даром, приносимым в сообщество. А ведь монастыри отлично знали о денежном обмене, так как он регулярно происходил между монастырями и мирянами. Именно поэтому особенно важным представляется то, что устав бенедиктинцев строго запрещает любой денежный обмен между членами монашеского сообщества.
В этом же направлении, но еще дальше пошли нехристианские монашеские сообщества, не имевшие возможности познакомиться с этимологией латинского слова communitas.
Например, согласно буддистскому монашескому кодексу, монахам и монахиням запрещается не только принимать деньги, но даже участвовать в обмене и торговле с мирянами. Эти монахи живут исключительно в хозяйстве подарков. Мирские их почитатели приносят монастырям в дар все материальное, в чем они нуждаются, а монахи несут миру в дар учение. В идеале это тот обмен, который идет от сердца, нечто исключительно добровольное. Прибыль такой экономики зависит не от материальной ценности объекта, а от чистоты сердца дающего или принимающего[256]256
Bhikku Thanissaro. The Economy of Gifts: An American Monk Looks at the Traditional Buddhist Economy // The Buddhist Review. Winter 1996. P. 56.
[Закрыть].
Традиционные общества. В начале 50-х годов XX века Лорна Маршалл и ее муж жили в племени бушменов в Южной Африке. На прощание они подарили каждой женщине племени по солидному браслету из раковин каури. Там таких раковин нет – Маршаллы привезли их из Нью-Йорка. Они еще смеялись, представляя, как будут озадачены археологи, если станут в тех местах проводить раскопки.
А когда они вернулись в Южную Африку год спустя, то были просто поражены, не увидев ни одного браслета в том племени. «Они нашлись, – не как целые изделия, но по одной, по две раковины в украшениях, которые носили в других племенах, на самых окраинах тех мест»[257]257
Marshall Lorna. Sharing, Talking, and Giving: Relief of Social Tensions Among the «Kung Bushmen» in Africa (Journal of the International African Institute) 31. N. 3 (July 1961). R 231–249.
[Закрыть]. За год подарок из раковин каури растекся по более широкому сообществу, словно вода.
Хотя мы часто склонны считать эти «общества подарков» примитивными и относиться к ним снисходительно, некоторые из их ритуалов дарения чрезвычайно сложны и изощренны. В традиционных обществах, называемых также естественными, такие ритуалы дарения относятся к самым важным общественным делам, и сама их сложность свидетельствует о значении, которое им придается.
Например, в племени тикопия, живущем на островах Полинезии, на одной свадьбе предусмотрено не меньше 24 различных видов обмена ритуальными дарами! Этот процесс требует нескольких дней[258]258
Раймонду Фишу потребовалось начертить диаграмму размером в страницу, чтобы объяснить этот процесс (в нем 24 этапа) в книге: Firth Raymond. «Marriage Gifts among the Tikopia» in Primitive Polynesian Economy. London, 1939.
[Закрыть].
На другой группе островов архипелага Массим совершенно бесполезные украшения под названием «кула» ходят от одного острова к другому в качестве церемониальных даров. Бусы «сулава», которые носят только женщины, вращаются по островам против часовой стрелки, а мужские браслеты «мвали» – в обратном направлении[259]259
Malinowski В. Argonauts of the Western Pacific. London: George Routledge & Sons, 1922.
[Закрыть].
У североамериканских индейцев практикуются большие собрания всех соседних племен, на которых празднуют potlatch (буквально – кормить, питать). Там социальный статус человека определяется количеством и качеством подаренного. Мы, цивилизованные люди, считаем знаменитыми тех, кто накопил много денег, или тех, кто носит титул «ваше королевское величество». У племени квакиютль, наоборот, почетные титулы характеризуют щедрость дающего по отношению к людям, например: «Тот, чье добро съели на пирах», или «Тот, у кого добро не задерживается»[260]260
Barnett H. G. The Nature of Potlatch // American Anthropologist. 1938. Vol. 40. № 3. P. 349–358.
[Закрыть].
Современные общества и научные сообщества. Все, что осталось от наших западных семейных сообществ, до сих пор проявляется в виде рождественских встреч, Дня благодарения и – это вам подтвердит любой продавец в магазине – в виде обмена подарками. Современные свадьбы – ритуал, когда две семьи официально соединяются, чтобы создать одно, еще большее сообщество, до сих пор сопровождается обменом подарками.
Япония – единственная развитая страна, которая борется с тенденциями распада общества. Обычно это приписывают таинственным особенностям японской социальной структуры или души. Однако здесь также применим наш универсальный ключ: обмен подарками. Суть японского обычая Butsu Butsu Kokan – во взаимном обмене подарками. Само название в буквальном переводе означает «обмен вещь-на-вещь». Обмен подарками как основной ритуал, сопровождает почти все проявления японской культуры. Подарками постоянно обмениваются не только внутри семьи, но и с сотрудниками, уважаемыми людьми, старшими по работе и по социальному статусу, да и просто старшими. Люди дарят собственноручно сделанные предметы искусства, культуры, каллиграфические надписи, вручают другие знаки внимания. Причем важна не денежная ценность подарка, а само намерение, качество личного участия.
Даже самое «современное» из всех сообществ – мировое научное – сосуществует по тому же неписаному правилу. В самом деле, ведь ученые, которые отдают свои идеи сообществу, получают признание и высокий статус. И наоборот, те, кто делает это за деньги, или те, кто пишет только учебники (занимается коммерческой деятельностью), признания не получают, их даже могут презирать.
«Одна из причин, почему публикация учебников часто считается недостойной формой научного общения, в том, что автор учебника использует собственность сообщества для своей личной выгоды»[261]261
Hagstrom W. О. The Scientific Community. New York: Basic Books, 1965. P. 22.
[Закрыть]. Короче, если вы хотите принадлежать к научному сообществу, вы можете заслужить уважение, но только при том условии, что вы отдадите свои идеи сообществу в виде подарков, т. е. не получая за них денежного вознаграждения.
Немецкая женщина-ученый нашего времени, Альмут Ковальски, даже разработала целую альтернативную теорию, основанную на подарках, чтобы объяснить, как действует физическая реальность. Она утверждает, что все – от атомов до галактик, от растений до органов нашего собственного организма, – абсолютно все участвует в процессе, который она описывает как «настройку и любезное приношение», т. е. как основной механизм обмена. Например, ваши почки настраиваются на то, что нужно остальным органам вашего организма, и «любезно отдают» то, чем они могут принести благо всему организму. На ту же мысль наводит «теория голонов» (кодовых объектов) Кена Уилбера[262]262
Wilber К. Sex, Ecology, Spirituality: The Spirit of Evolution. Boston & London: Shambala, 1995.
[Закрыть].
Как распадается общество
Чтобы понять, почему рухнули основы естественного общества, приходится выдвигать тезис, противоположный тому, который объяснил, что было в основе его возникновения. Общества создавались на базе «экономики подарков». Теперь я предлагаю в качестве общего правила следующий тезис: общества распадаются всякий раз, когда неравноценный денежный обмен подменяет обмен подарками.
Вернемся к примерам построения общества, приведенным выше. На них же можно показать, как рушится общество всякий раз, когда обмен при помощи «обычных» национальных валют заменяет «экономику подарков».
Начнем с самого последнего – научного сообщества.
Доктор Джонатан Кайнд, профессор генетики в MIT: «Раньше одной из главных сил американской биомедицинской науки была свобода обмена материалами, организмами и информацией. Но теперь, когда университеты стремятся заработать на коммерческих возможностях измененной ДНК, если разрешить и узаконить получение прибыли от продажи микроорганизмов и патентование их, они не будут посылать вам свои образцы, ибо не захотят, чтобы знания вышли в общественный сектор. Именно это сейчас и происходит. Люди больше не желают делиться своими колониями бактерий и результатами их изучения, как они делали раньше»[263]263
Интервью с проф. Кайндом опубликовано в Boston Globe 3 ноября 1980 года, с. 19.
[Закрыть]. Полотно научного сообщества с одного конца начало разрываться.
С индейцами северо-запада Америки первый значимый контакт осуществил капитан Кук во времена американской революции. Затем к ним двинулись скупщики мехов, а еще позже (в 30-х годах XIX века) Hudson Bay Company (Компания Гудзонова Залива) основала на их землях свое первое отделение. Этих людей интересовали исключительно меха, и потому они оставили индейцев в покое. И, несмотря на это, за десятки лет до того, как в те места прибыли миссионеры с целью изменить языческие традиции аборигенов, некоторые общины начали распадаться, потому что соприкоснулись с коммерческим обменом. Племена, что заменили обмен подарками внутри своего сообщества денежным обменом, исчезли всего лишь через одно поколение.
Этот процесс повторяется по всему миру всякий раз, когда традиционные общества вступают в коммерческие отношения с западным миром. Как только в них проникает денежный обмен, они начинают распадаться. Я видел такое своими глазами в 70-х годах в перуанской сельве, когда некоторые племена стали использовать национальную валюту Перу.
В свете всего сказанного можно сделать вывод, что общество следует рассматривать не как состояние, а как процесс. Если оно не получает подпитки в виде регулярного взаимообмена, то приходит в упадок или исчезает. Поэтому я определяю общество как группу людей, которые уважают подарки друг друга и могут рассчитывать, что их подарки к ним когда-нибудь вернутся тем или иным путем.
Взглянув на странную пандемию распада общества, мы можем заметить, что за исчезновением племен Амазонии, за трансформацией итальянских больших семей в атомарные и за кризисом американских атомарных семей совершенно явно стоит некий общий механизм. К нему легко подобрать один ключ, и тайна всех этих случаев распада перестанет быть тайной: внутри каждой из этих общественных систем когда-то начался неравноценный денежный обмен. (Хотя другие факторы тоже играют свою роль.) Согласно некоторым экономическим теориям, монетаризация всех операций есть главный признак «развития» (прогресса), так как с нею все эти операции можно вместить в рамки национальной системы статистики. Неудивительно, что процесс загнивания общества наиболее сильно выражен в наиболее развитых странах!
Как говорила Хэзел Хендерсон: «Если вы хотите, чтобы мама приготовила вам завтрак, идите в Макдональдс – там она вам его и подаст». В обществе, где вам приходится платить своему сыну за то, чтобы он подстриг ваш газон, распад атомарной семьи идет полным ходом. Когда вы решаете поместить дедушку в дом престарелых, это не просто исчезновение расширенной семьи, – вам еще придется платить, чтобы за этим дедушкой там присматривали.
