Текст книги "Молот демонов"

Автор книги: Бен Каунтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

8

– Я слышу много всякого, – осторожно сказал эльдар, – и хочу знать, является ли кое-что из этого правдой.

– Оставь меня, – ответил Аларик. – Я и без того чувствую себя замаранным.

Келедрос склонил голову набок и уставился на Аларика огромными глазами.

Аларик сидел в одиночке. По-видимому, Веналитор разозлился из-за попытки Аргутракса убить Серого Рыцаря при помощи навигатора, и часть этой злобы излил на Аларика же. Его приковали к стене на нижней палубе, и он был рад этому. Пока тень Келедроса не упала на него, он был один.

– Я пытался понять вас, – продолжал Келедрос, – твой род, я имею в виду, твою породу. Это все равно что наблюдать за животным с его загадочными инстинктами.

Аларику никогда прежде не удавалось толком рассмотреть эльдара. Их часто изображали на витражах или на страницах иллюстрированных молитвенников в качестве жалких ксеносов, корчившихся под ногами людей-победителей. По правде говоря, человеческие художники плоховато себе их представляли. Издали эльдары вполне походили на людей: две руки, две ноги, два глаза, нос, рот, но все остальное было иным. Они производили впечатление некой неправильности, от больших влажных глаз до шевелящихся будто черви гибких пальцев с множеством суставов. Они раздражали, нервировали, и Аларик ненавидел их. Келедрос был таким же грязным и покрытым шрамами, как и остальные рабы, и все же сохранил типичную для чужака заносчивость. Его доспех все еще включал в себя отдельные пластины зеленого нефрита от эльдарских доспехов, в которых его, должно быть, взяли в плен.

– Это животное не станет повиноваться ксеносу, – парировал Аларик.

– Разумеется. Ты хочешь быть свободным. Все хотят, когда попадают сюда.

– Мне не о чем с тобой говорить.

– Ты хочешь выбраться отсюда. Я тоже хочу выбраться. Ты кажешься мне таким же отвратительным, как и я тебе, человек, но нельзя отрицать, что цель у нас одна и та же. Я думаю, что ни у одного из нас нет особых шансов в одиночку, но мы оба намного превосходим остальной сброд Веналитора, и наше мастерство могло бы дополнить друг друга.

Аларик рассмеялся, и это причинило ему боль, поскольку он был изрядно помят после боя с навигатором.

– Да, я видел, что бывает, когда человек заключает сделку с чужаком. Я был на Торганел Квинтусе. Инквизиция заключила там союз между Империумом и эльдарами. Я видел, как вы, ксеносы, напали на наши войска, едва горы Падающего Кинжала оказались в безопасности. Видел, как вы резали нас, будто скот, поскольку не хотели, чтобы кто-нибудь узнал о том, что вам понадобилась наша помощь, чтобы уничтожить то, что мы обнаружили там. Я никогда не буду доверять вашему роду. Вы готовы истреблять сотнями, лишь бы спасти одного из ваших. Вы бы перебили нас всех ради своего комфорта.

Келедрос выхватил из-за спины оружие – тонкий цепной меч, зубцы которого были тщательно начищены и блестели в сумраке одиночной камеры.

– Эльдары, с которыми вы сражались рядом… Они были из храма Скорпиона?

Аларик усмехнулся:

– Они все на одно лицо.

– Ты бы запомнил. Нет эльдар сильнее и непоколебимее, чем те, что идут по пути Скорпиона. Скорпион безжалостен. Он не может потерпеть неудачу, потому что лишь после смерти его клешни разожмутся, и едва враг окажется перед ним, жалит всегда насмерть. Я шел по тропе Скорпиона до того, как судьба забросила меня сюда, человек. Говорят, что ты охотник за демонами, это нечто выдающееся по меркам твоего рода. Эльдары думают про меня то же самое. Аспект Скорпиона дается нам непросто. Я не какой-то там ксенос, Серый Рыцарь, даже для тебя. Я Жалящий Скорпион, и из всех живых существ на этой планете у меня, безусловно, больше всего шансов совершить побег. Без меня ты умрешь здесь, возможно, сломленный и ставший добровольным рабом. Вместе мы смогли бы вернуться в свои миры. Подумай об этом. У тебя нет другого выхода.

– Я не очень приветлив к тем, кто будет предавать меня, – ответил Аларик. Хоть и знал, что издевка не дойдет до ксеноса, но не в силах был сдержаться при виде такой самонадеянности. – И ты мне не подходишь.

– Ты изменишь свое мнение, Серый Рыцарь, – заявил Келедрос. Похоже, он не понимал человеческой ненависти, даже если видел ее. Если же и понимал, то не реагировал на нее. – Я там, а ты тут. Если тебе так хочется остаться, тогда ничто из того, что я могу сказать, не поколеблет тебя.

Келедрос на прощание еще раз взглянул на Аларика своими огромными черными глазами и нырнул обратно в тень. Он исчез, и ни единый звук шагов не выдал, что он был на палубе. Аларик удивлялся, как Келедрос вообще проник сюда. Ксенос свободно перемещался по «Гекатомбе» и, несомненно, обладал той силой, о которой говорил, раз продержался на Дракаази так долго. А ведь кругом к тому же рабы-люди, питающие глубоко укоренившуюся ненависть к ксеносам. Аларик, однако, знал, на что способны эльдары. Клятва, данная эльдаром, стоила даже меньше чем ничего. Это было обещание предательства.

У Аларика было достаточно времени для раздумий в темном чреве «Гекатомбы». Большей частью он думал о Молоте Демонов.

* * *

Гхаал!

Эта бурлящая дыра с паразитами! Эта до краев наполненная выгребная яма отчаяния! В подобной деградации сокрыта чистота. В подобном уродстве есть чудо. В подобной смерти и страдании есть жизнь, столь священная на Дракаази, ибо это жизнь, которая должна быть окончена!

Бескрайние трущобы Гхаала плодят нищету, так же как плодят они паразитов. Их обитатели не более чем паразиты, копошащаяся смертоносная масса, дерущаяся за возможность подняться на поверхность, чтобы урвать несколько мгновений торжества! Был ли когда-либо город, подобный Гхаалу, где все внешние атрибуты богатства и культуры отброшены прочь, чтобы обнажить зияющее, кровоточащее нутро нищеты и эксплуатации? Такова правда человеческого бытия, что человеческий разум настолько легко опускается до звериной жестокости и убийств. Это город смерти, где убийство – единственный выход и где даже самые безжалостные, пробивая себе путь наружу, находят лишь все новые и новые слои антиобщества Гхаала.

Этот котел ненависти, это яма уродства, это вечное стремление к убийству, въевшееся в рассыпающуюся скорлупу города! Ибо кровью, что струится по его улицам, пишутся имена Кхорна!

«Мысленные путешествия святого еретика»,

написанные инквизитором Хельмандаром Освайном

(запрещены Ордо Еретикус)

Первым впечатлением Аларика от Гхаала стала вонь. Она клубилась над гребными палубами, будто отвратительный туман. Это были запахи гнили и страданий, пота и нечистот, смрад вечной нищеты.

– Мы в Теснинах, – сказал Хаггард, прикованный к скамье сразу за Алариком. Хотя разговоры рабов на гребных палубах и не приветствовались, надсмотрщики, похоже, привыкли не обращать внимания на Хаггарда. – Это Гхаал. Мерзкое отверстие.

– Буквально? – поинтересовался Аларик, в памяти которого были еще живы картины живого города Карникаля.

– Не совсем. Еще хуже.

Аларик вгляделся сквозь отверстие для весла в корпусе. Была ночь, и в зловещем свете зеленоватой луны Дракаази он смог разглядеть множество ветхих построек, громоздившихся по берегу канала, текущего кровью. Канал был частью целой кровавой паутины протоков, прорезавших эту часть города, предположительно узких, почему место и получило свое название, и «Гекатомба» двигалась медленно, задевая бортами за берега канала. Время от времени ночной ветерок доносил слабый вскрик, сопровождавшийся приглушенным всплеском от падения тела в кровь.

– Город убийц, – сказал Хаггард. – Все психи и негодяи Дракаази оказываются в конце концов здесь. Говорят, он манит всю эту шваль, как маяк.

– Какой цели он служит?

– Цели? Здесь нет цели, юстикар. Это просто город.

– У всего на Дракаази есть своя причина для существования. Карникаль – это хищник. Аэлазадни был алтарем Бога Крови. Что Гхаал дает Дракаази?

Аларик вновь бросил взгляд на город. Там и тут обитатели Гхаала, словно дикари, одетые в лохмотья и бесцельно слоняющиеся по улицам, крались среди теней, прячась от лунного света. Вот драка на крыше, миг – и тощее тело полетело вниз, на далекую мостовую. Посреди улицы, точно кучи тряпья, валялись свежие трупы, из-за черных окон лачуг исходило ощущение страха, говорившее, что множество людей жмутся там друг к другу в еженощном ужасе. Даже по этим немногим мимолетным картинам Гхаала было ясно, что убийцы здесь на каждом шагу, а само убийство – излюбленный вид спорта.

– Это ферма, – сказал Аларик угрюмо. – Здесь разводят паразитов.

– Отдать швартовы! – судя по странному акценту, вопил один из сцефилидов.

Весла втащили внутрь, и тяжелые якорные цепи загрохотали о борта «Гекатомбы». Корабль медленно швартовался у большого причала из черного камня, по которому сновали взад-вперед толпы местного сброда, повинуясь отрывистым командам бригадиров-мутантов.

– Вооружаться! – прокричал сцефилид, перекрывая скрип корпуса, трущегося о причал.

Корабль застонал, сходни опустились, и якорные цепи начали быстро раскручиваться.

Аларик знал, что будет дальше. Он уже сбился со счета, сколько раз его и других рабов поочередно загоняли в оружейные отсеки, чтобы они натянули на себя остатки доспехов, на которых еще видны были пятна крови прежних владельцев, и взяли что-нибудь из оружия. На этот раз, однако, все было иначе. В одном из оружейных отсеков стоял сцефилид, стороживший необычно большой набор полупластинчатых доспехов.

– Ты, – сказал сцефилид, когда Аларик приблизился. – Сюда.

Доспех был не в пример лучше всего того, что давали рабам до сих пор. Нагрудник в виде распростертых крыльев летучей мыши, а наплечники украшали оскалившиеся морды. Места сочленений закрывала пластинчатая кольчуга. Кроме доспеха, там был еще двуручный меч, казалось вырезанный из гигантского клыка.

– Ты теперь знаменитость, – заметил Гирф, рывшийся среди ржавых ножей в соседнем отсеке, – должен соответствовать. На тебя будут делать ставки, и все такое. Как думаешь, у тебя уже есть свой фан-клуб? Детишки, которые знают твое имя? – Гирф улыбнулся, показав почерневшие зубы. – А? Если вдруг увидишь кого из них, скажи, чтобы слушались мамок и держались подальше от дури.

Аларик мельком взглянул на него и вновь обратился к доспехам. Они, разумеется, будут куда лучшей защитой, чем те разномастные ошметки, которые он обычно носил, подобрав так, чтобы хватило на его гигантский рост. Меч тоже выглядел вполне пригодным.

Аларик надел доспех. Остальные рабы молились или настраивались на бой. На другом конце отсеков находились орки, возглавляемые Одноухим, которых держали отдельно от прочих рабов. Они жадно расхватывали ножи и мечи. Одноухий лупил их по головам и рявкал команды, чтобы поддерживать подобие порядка.

Сколько же времени пройдет, подумалось Аларику, прежде чем он станет таким, как они, прежде чем начнет жить ради того, чтобы драться.

Меч был хорошо сбалансирован. Никакого сравнения с оружием Немезиды, но неплохо. Порты распахнулись, и рабов погнали наружу – убивать и умирать во имя Кхорна.

Арена Гхаала, Глаз Пустоты, представляла собой низкий широкий цилиндр из черного камня, испещренного пещерами, в которых обитали тысячи гхаалских недочеловеков. У подножия стены валялись груды черепов, будто сугробы, и открытые ямы с трупами жутко булькали в темноте.

Аларик слышал гул толпы на арене – полчища сброда, жаждущего получить кайф от кровопролития. Он слышал, как дубинки и плетки врезались в плоть, и знал, что это, должно быть, шеренги охраняющих арену воинов загоняют толпу через проходы на арену. Немало подонков погибнет, но именно для этого, в первую очередь, они и обитают на Дракаази – прожить короткие жизни, боль и кровавое окончание которых доставит удовольствие Богу Крови.

Рабы прошли под аркой в темноту, жаркую и душную. Сцефилиды с грохотом захлопнули двери, и они оказались взаперти. Аларик мог видеть в темноте и отметил знакомую смесь смятения и опаски на лицах рабов Веналитора. Даже оркам это было не по нраву, а рабы-люди старались сохранять как можно большую дистанцию между собой и ксеносами. Зато Келедрос выглядел сосредоточенным. Похоже, эльдара ничто не смущало.

Аларик огляделся и заметил небольшую кучку верующих, которые собрались вокруг Эрхара и молились. Аларик протолкался к ним и потянул Эрхара в сторону.

– Лейтенант, – сказал Аларик, – что бы ни ждало нас на арене, есть вероятность, что вы не уцелеете.

– Большая вероятность, – подтвердил Эрхар, – если Императору будет угодно.

– Тогда у меня, возможно, не будет другого шанса спросить у вас… – Аларик понизил голос до шепота, и Эрхару приходилось напрягаться, чтобы расслышать его за нервным дыханием и бормотанием молитв. – Что вам известно про Молот Демонов?

Эрхар окаменел, словно вопрос потряс его, и глаза его быстро скользнули по сторонам, словно проверяя, нет ли рядом кого-нибудь из верующих, даже впотьмах.

– Молот? Откуда вы узнали про него?

– Слухи, – ответил Аларик. – Местная легенда, оружие, находящееся где-то на Дракаази.

– Вы ищете его?

– Возможно.

– Вы не сможете найти его, юстикар.

– Почему?

– Потому что это символ, идея, а не вещь.

Из-за украшенных черепами внутренних дверей помещения донесся низкий, глухой, раскатистый звук, словно при землетрясении. Глаз Пустоты содрогнулся, попадали черепа, прибитые гвоздями к черным стенам. Одни рабы дрожали от страха, другие ухмылялись и возбужденно улюлюкали. Орки тихо и нараспев затянули песню смерти, нечто древнее и дикое, и Аларик не удивился бы, если бы кое-кто из убийц вроде Гирфа присоединился к ней.

– Скажите мне, Эрхар, – прошептал Аларик в ухо лейтенанту.

– Однажды всех нас заберут в Землю Обетованную, – начал Эрхар. – Нам неведомо, ни где она, ни как мы туда попадем, – мы знаем лишь, что однажды окажемся там, но мне известно и нечто большее. Лишь я и немногие из верующих поняли это. Некоторые из более… слабых духом отвернулись бы от нас, если бы узнали. Когда-нибудь их разумы будут готовы, но не теперь.

– Молот?

– Молот показывает нам, что нас направили на Дракаази не только для того, чтобы бежать. Это оружие, которое должно быть обращено против врага. Молот Демонов будет дан верующим, чтобы покарать слуг Хаоса. Вы понимаете, юстикар? Понимаете, почему это так опасно, почему столь многие падут духом, услышав об этом?

Аларик не сразу смог ответить. На лице Эрхара был неподдельный страх. Молот олицетворял нечто неожиданное и могущественное в пестрой мешанине религии верующих.

– Значит, вы все-таки хотите спастись с этой планеты, – сказал Аларик, – но знаете, что это не так-то просто.

Двери приоткрылись, и в помещение проникла тонкая полоска тусклого багрового света. В щель хлынула кровь, разливаясь по полу неглубокой лужей. Один из орков взвыл по-волчьи, и остальные присоединились к нему. Некоторые люди тоже завопили, вторя бешеным аплодисментам отребья, набившегося в Глаз Пустоты.

– Правильно, юстикар, – подтвердил Эрхар. – Однажды Молот Демонов будет ниспослан нам, и мы поднимем его против врага. Лишь тогда мы поочередно перенесемся в Землю Обетованную. Понимаете, что это означает, юстикар?

– Означает, что Император не собирается спасать вас задаром.

– Это означает, что просто выжить недостаточно.

Двери с грохотом распахнулись. Поток крови, глубиной доходивший до бедер, затопил помещение, сбивая некоторых людей с ног. Аларик видел, как Гирф погрузил руку в кровь и провел окровавленной пятерней по лицу. Келедрос обнажил свой цепной меч.

Эрхар повернулся к верующим:

– Мужайтесь! Эти двери еще на шаг приблизят нас к залам Императора!

– Приблизят еще на один шаг к смерти, парни! – прокричал Гирф в ответ, и остальные душегубы хрипло расхохотались. – Человеческая кровь стоит недешево! Возьмем с них полную цену!

За дверьми было целое море крови. Должно быть, пришлось отвести каналы, чтобы заполнить ею весь Глаз Пустоты, и она пенилась между бортов дюжины кораблей из черной древесины с парусами, размалеванными кровавыми рунами. На кровавых волнах уже покачивались трупы и отсеченные конечности. Укрепленные ограждения отделяли чернь на трибунах от сановников, и Аларик был уверен, что разглядел раздутую белесую тушу Аргутракса, скорчившегося в своем чане с кровью.

Ближний корабль подплыл к ним. Рабы арены на борту сбросили на пол канаты, и орки радостно ухватились за них, подтягивая корабль ближе. Орки и убийцы попрыгали на палубу.

На другой стороне арены повторялась та же сцена, но на этот раз заскакивали на палубу и карабкались по снастям демоны – существа со сверкающей шкурой, постоянно меняющие облик и состоящие из зубов, когтей, глаз и мерцающих мускулов.

Это был морской бой. Лорды Дракаази дали недочеловеческому отребью Гхаала возможность потешить себя другой разновидностью убийств.

Первый корабль был заполнен, и следующий подплыл ближе. Аларик взобрался на него вслед за Келедросом, вместе с несколькими из убийц Гирфа и верующими Эрхара. Кровь под днищем забурлила, унося корабль прочь от доковой камеры, к центру арены, где он должен был встретиться с боевыми кораблями демонов. Толпы выли от нетерпения.

«По крайней мере, – мрачно подумал Аларик, скорчившись на палубе, – добрые жители Гхаала не будут разочарованы».

9

«Нечестивец» отчаянно раскачивался под воющим ветром, внезапно налетевшим на Глаз Пустоты. Корабль накренился, и Аларик уцепился за поручень на носу. Пара рабов полетела со снастей в кровь.

Сражение началось, едва все рабы оказались на борту. Ветер разметал корабли по кровавому морю. Кровь вскипела от хищников, которые утащили упавших за борт рабов вниз, и Аларик видел, как их обглоданные тела выбросило на трибуны, где зрители Гхаала разорвали их на части. Это произошло так быстро, что не было времени как-то организовать рабов на корабле. Они успели лишь ухватиться за канаты в надежде, что кровь не заберет их жизни. Вражеские корабли, ведомые демонами, направлялись к ним от противоположного края арены под бурные восторги толпы.

– Мы столкнемся с ним левым бортом! – прокричал Гирф, вооруженный парой заржавленных кинжалов, цепляясь за мачту, чтобы не покатиться по палубе.

– Левый – это какой? – спросил один из его убийц.

– Вот этот! – рявкнул Гирф, указывая. – Тебя что, твой папаша совсем ничему не учил?

«Нечестивец» влекло навстречу вражескому кораблю. Название, выведенное у него на носу, возвещало, что это «Мясницкий крюк». Краснокожие демоны скакали по кренящейся палубе.

– Абордажные крюки к бою! – крикнул Гирф.

– Мы собираемся идти на абордаж? – спросил Эрхар, державшийся за поручень рядом с Гирфом.

– Мы пойдем к ним, – ответил Гирф. – Если хочешь умереть, то сиди здесь и жди, когда они заявятся к нам.

– Он прав, – крикнул Аларик. – Если мы позволим им напасть на нас, то мы покойники. Эрхар, скажи верующим, чтобы подтягивали «Мясницкий крюк». Гирф, вели своим людям стать вдоль борта наготове.

– Попробуй останови их, – сказал Гирф. Он явно был в своей стихии, судя по широкой улыбке на измазанном кровью лице.

Рабы отыскали под палубой несколько канатов с абордажными крючьями. Верующие Эрхара, бормоча безнадежные мольбы к Императору, приготовились забросить их на «Крюк», едва тот подойдет ближе.

В других местах морское сражение перешло в рукопашную и было исключительно кровавым. Орки на своем корабле, именующемся «Кровь души», веселились на славу, протаранив «Обломки кораблекрушения» с экипажем из демонов. Невозможно было сказать, кто побеждает, поскольку и зеленокожие, и демоны резали друг друга на части, радостно вопя. Демонов вело в бой огромное существо: мускулистый оживший кошмар с собачьей головой, вооруженный гигантским топором, стоял на корме, рубя всех, кто приближался к нему. Аларик заметил клеймо в виде шестипалой ладони, выжженное на груди у демона.

Третий корабль рабов, «Злоба», тонул, и рабы карабкались по накренившемуся корпусу. Демоны с протаранившего его корабля, «Кровавого святого», ныряли в кровавое море и кружили вокруг тонущей «Злобы», как акулы, утаскивая на дно тех, кто падал в кровь.

Именно поединок «Нечестивца» и «Мясницкого крюка» должен был решить, рабы или демоны одержат победу на потеху гхаалской толпе.

Абордажные крючья нашли свою цель. В ответ с «Крюка» со свистом посыпался град стрел. Аларик укрылся за бортом, когда стрела воткнулась в палубу перед ним, и он увидел, что это вовсе не стрела, а какое-то насекомоподобное существо с туловищем в виде дротика, вгрызающееся жвалами в дерево. Человек из верующих Эрхара вскрикнул и отшатнулся, когда одно из существ вонзилось ему в грудь. Он выпустил канат, соединявший «Нечестивца» и «Мясницкий крюк», и Аларик подхватил конец и налег всем весом, подтаскивая корабли вплотную друг к другу. Усиленные мышцы его уже горели, когда носы кораблей сошлись и под треск ломающегося дерева они столкнулись.

Гирф вскочил, взмахнул кинжалами и взвыл. Убийцы вслед за ним ринулись на нос и перескочили на вражеский корабль. К «Нечестивцу» понеслись новые стрелы, но атака уже началась. Демоны бросали свои костяные луки и кидались в драку, вооруженные собственными зубами и когтями. Гирф отрубил похожую на щупальце руку, вспорол брюхо и побежал дальше, оскользаясь на сплошном ковре перламутрово поблескивающих внутренностей. Демоны на «Мясницком крюке» были сильные и свирепые с виду, крошечные глазки злобно блестели на зубастых лицах, похожих на топоры. Они отращивали новые конечности, изменяли свой облик и пауками бегали по снастям или вдоль борта «Нечестивца».

Аларик перепрыгнул щель между кораблями. Со снастей на него сиганул демон. Аларик даже не стал доставать меч, он просто схватил существо за руку и за ногу, разорвал его пополам и выбросил в кровь, бурлящую внизу.

Возле него, скользя, затормозил Гирф. Один из его ножей исчез, очевидно застряв в черепе демона. Он был покрыт дымящейся кровью, поскольку из этих демонов помимо крови сыпались еще горячие угли.

– Черт, наконец-то! – гоготнул Гирф. – Прямо как дома!

Аларик обнажил меч и огляделся. Люди Гирфа захватили половину палубы, но демоны были повсюду. Все новые твари выскакивали с нижних палуб, но это были не воины, а визжащие существа из кожи и костей, они махали руками, словно потревоженные птицы крыльями.

– Под палубами что-то есть! – крикнул Аларик сквозь шум. – Вот эти удерживали его там.

– Прекрасно! – отозвался Гирф.

Сверху сыпались трупы демонов. Келедрос был где-то там, на снастях, и Аларик слышал визг его цепного меча, вонзающегося в плоть врагов.

«Мясницкий крюк» был западней. «Нечестивец» угодил в нее, но Аларик все равно не мог предотвратить это. Единственный способ выбраться из нее – это пробиться силой.

Палуба вздыбилась. Люди и демоны полетели в кровавое море. Корма «Крюка» развалилась и взлетела на воздух, рассыпая обломки пропитанной кровью древесины. Из трюма взметнулось покрытое чешуей тело: морской змей, гораздо длиннее самого «Мясницкого крюка», выловленный в какой-то забытой Императором океанской впадине и свернувшийся внутри корабля, разъяренный и голодный.

Змей свернулся в кольца над кораблем, ломая снасти. Голова его, клыкастый ужас в окаймлении щупалец, ударила в середину палубы, и «Мясницкий крюк» развалился надвое. Задняя часть опрокинулась на корму и заполнилась кровью. Нос, пришвартованный к «Нечестивцу», пока держался на плаву.

Аларик стоял на носу разбитого «Крюка» с мечом наготове, пытаясь проследить волнообразные движения морского чудовища. Монстр щелкнул зубами, жвалами выхватил из снастей демона и забросил себе в пасть. За демоном последовал раб, один из Гирфовых убийц, он тщетно тыкал ножом в огромные челюсти, исчезая в глотке.

Голову существа опоясывали кольцом слезящиеся зеленые глаза. Один из них уставился на Аларика.

Змей в ярости стрелой метнулся к Аларику. Серый Рыцарь нырнул вбок, и шея существа с маху обрушилась на носовую часть «Мясницкого крюка». Останки корабля перекосились от удара, и «Нечестивец» накренился от тяжести. Щупальце обвилось вокруг ноги Аларика и потащило его к разинутой пасти змея.

Аларик ударил другой ногой, выбив чудовищу зуб. Все вокруг залило омерзительной кровью. В отчаянии Серый Рыцарь уперся руками в челюсти, не давая твари закрыть пасть, обдаваемый зловонным гнилостным дыханием. Извивающиеся реснички в глотке существа пытались уцепиться за его ноги и утащить вниз.

Изо всех сил напрягая разведенные руки, Аларик закричал. Снизу он слышал вопли – рабы и демоны, проглоченные до него, продвигались все дальше по пищеварительному тракту, наполненному разъедающими соками. Меч по-прежнему был у Аларика в руке, но чтобы воспользоваться им, нужно было перестать упираться в челюсти змея, а тогда зубы существа с хрустом перемелют его.

Сквозь рев змея прорезался вой цепного меча. Аларика забрызгало кровью, когда кончик этого оружия высунулся из челюсти твари. Змей содрогнулся, и Аларик уперся ногой в огромный зуб и, оттолкнувшись, вырвался на свободу.

Аларик заскользил по палубе разбитого «Мясницкого крюка». Змей обезумел от боли. Кто-то соскочил с его головы, приземлился возле Аларика, ловко устояв на ногах на скользких от крови досках.

Это был Келедрос.

– Ксенос, – сказал Аларик, – ты спас меня.

– Твоя смерть не выгодна никому из нас.

– Нам не справиться с этой тварью, – заметил Аларик, глядя на змея, уничтожавшего то, что осталось от кормы «Крюка».

– Да, не справиться, но этот бой окончен. Ветер переменился. Если мы перерубим канаты и освободим «Нечестивца», то сможем отвести его обратно к причалу. Они довольны – хотели увидеть змея.

Аларик вслед за Келедросом взглянул на толпу. Та обезумела от восторга при виде того, как змей глотает рабов и демонов без разбору. Зрители вопили, приветствуя орков и демонов, безжалостно убивавших друг друга на «Обломках кораблекрушения», которого прибивало все ближе к останкам «Крюка». Аларик увидел в толпе неподалеку от стены, окружавшей искусственное кровавое море, Аргутракса, бултыхающегося в своем чане с кровью и плотно окруженного рабами. Увидел он среди толпы и герцога Веналитора, бледного и величественного, наблюдающего за тем, как его рабы развлекают паству Кхорна.

– Руби канаты, – сказал Аларик. – Уводи «Нечестивца» в безопасное место.

– А ты? – спросил ксенос.

– Просто выжить недостаточно, – ответил Аларик.

«Обломки» подплыли еще ближе. Аларик видел, как демон с песьей головой сбросил с кормы орка. На носу вождь орков Одноухий громоздил целую гору поверженных демонов при помощи двуручного молота.

Келедрос не стал мешкать, чтобы посмотреть, что собирается делать Аларик. Эльдар перескочил с носа «Мясницкого крюка» на палубу «Нечестивца» и сразу же принялся рубить канаты, связывающие два корабля.

Носовая часть «Крюка» уже наполовину затонула, и его передняя мачта легла почти горизонтально. Она указывала на приближающиеся «Обломки». Аларик побежал по ней, балансируя на прогибающемся под его весом стволе.

«Обломки» подплыли еще ближе. Демон-чемпион обрушил удар на орка, из раны на груди которого хлынула яркая кровь. Толпа на трибунах обезумела от крови, и Аргутракс одобрительно взревел.

Аларик помчался еще быстрее. Он добежал до конца мачты и прыгнул.

Палуба «Обломков кораблекрушения» закружилась под ним. Он был силен, но и ему едва удалось сделать это. Он ударился грудью о поручень на носу вражеского судна и ухватился за него рукой, не выпуская из другой руки меч. Последним усилием он подтянулся и перевалился на палубу.

Одноухий оглянулся на него и презрительно ухмыльнулся. Ксенос, казалось, прекрасно проводил время. Часть орков были еще живы, они с энтузиазмом боролись с демонами на палубе или рубили их тяжелыми ножами.

Демон-чемпион уставился на Аларика. Он был в полтора раза выше Серого Рыцаря и невероятно мускулист, с его собачьей морды текла слюна. Его оружием были когти и шипастый хвост. Под ногами у него валялись куски тел зеленокожих. Из спины существа выросла пара рваных кожистых крыльев, оно прорычало боевой клич на языке демонов и взмыло в воздух.

Толпа радостно завопила, когда демон устремился в атаку, пикируя на нос корабля. Одной своей тяжестью он мог расплющить Аларика о палубу. Аларик двигался быстрее, чем когда-либо в жизни. Он выпустил меч и ухватился за мачту, торчащую на носу «Обломков». Могучим усилием он выломал ее из гнезда и развернул так, чтобы деревянная верхушка была нацелена демону в грудь.

Демон запоздало попытался изменить направление атаки. Существо забило крыльями, чтобы отвернуть, но Аларик сделал выпад, и кончик мачты ударил демона в живот. Демон буквально нанизался на мачту, заскользил по ней вниз под собственной тяжестью, пока ноги его не коснулись палубы. Наколотый на мачту, словно насекомое, пришпиленное булавкой к доске, демон завизжал.

Аларик надавил на сломанную мачту и заставил демона опуститься на колени. Толпа была в восторге, и орки тоже приветствовали это одобрительными возгласами. Аргутракс на трибуне нахмурился. Шестипалая рука, выжженная на груди демона, показывала, что он принадлежал Аргутраксу. Без сомнения, тот послал его в Глаз Пустоты, чтобы помочь унизить рабов Веналитора. Судя по озабоченности Аргутракса, бой пошел не так, как планировалось.

Аларик снова поднял свой меч. Одним могучим ударом он снес голову демона-чемпиона с плеч. Горячая радужная кровь фонтаном ударила из обрубка шеи. Аларик выпустил мачту, и тело демона свалилось на палубу. Аларик нагнулся и поднял голову.

Одноухий одобрительным воплем приветствовал хорошо сделанную работу. Остальные демоны с «Обломков» заголосили, и уцелевшие орки ринулись на них, отрывая уродливые конечности, вспарывая животы. Морское сражение в Глазе Пустоты было закончено.

Оставалось одержать еще одну победу. Аларик вскочил на поручень и отвел руку за спину. Сил у него оставалось в обрез, и ему следовало быть особенно точным. Он не был уверен, что сумеет сделать это. Толпа приветствовала его воплями, решив, что это победная поза, и Аларик позволил их восторженному вою придать ему сил.

Он метнул голову как можно дальше. Все еще скалясь и сверкая глазами, она полетела на трибуны. С глухим чавкающим стуком она приземлилась у ног герцога Веналитора.

Все глаза на арене видели, как она падала. Все глаза повернулись, чтобы увидеть выражение откровенной ненависти на лице Аргутракса.

«Обломки кораблекрушения» дрейфовали дальше, к выходу с арены, где уже высаживались на берег рабы с «Нечестивца». Орки вокруг Аларика торжествовали победу, по его примеру швыряя на трибуны куски мертвого демона. Одноухий проревел боевой клич, и остальные зеленокожие подхватили его.

Насколько Аларик мог понять, они пели ему хвалу.