Текст книги "Молот демонов"

Автор книги: Бен Каунтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

БЕН КАУНТЕР
МОЛОТ ДЕМОНОВ

Сорок первое тысячелетие.

Уже более ста веков Император недвижим на Золотом Троне Терры. Он – Повелитель Человечества и властелин мириадов планет, завоеванных могуществом Его неисчислимых армий. Он – полутруп, неуловимую искру жизни в котором поддерживают древние технологии, и ради чего ежедневно приносится в жертву тысяча душ. И поэтому Владыка Империума никогда не умирает по-настоящему. Даже в своем нынешнем состоянии Император продолжает миссию, для которой появился на свет. Могучие боевые флоты пересекают кишащий демонами варп, единственный путь между далекими звездами, и путь этот освещен Астрономиконом, зримым проявлением духовной воли Императора. Огромные армии сражаются во имя Его на бесчисленных мирах. Величайшие среди его солдат – Адептус Астартес, космические десантники, генетически улучшенные супервоины. У них много товарищей по оружию: Имперская Гвардия и бесчисленные Силы Планетарной Обороны, вечно бдительная Инквизиция и техножрецы Адептус Механикус. Но, несмотря на все старания, их сил едва хватает, чтобы сдерживать извечную угрозу со стороны ксеносов, еретиков, мутантов. И много более опасных врагов. Быть человеком в такое время – значит быть одним из миллиардов. Это значит жить при самом жестоком и кровавом режиме, который только можно представить.

Забудьте о достижениях науки и технологии, ибо многое забыто и никогда не будет открыто заново.

Забудьте о перспективах, обещанных прогрессом, о взаимопонимании, ибо во мраке будущего есть только война. Нет мира среди звезд, лишь вечная бойня и кровопролитие, да смех жаждущих богов.

1

Пол и стены медицинского бункера были выкрашены в темно-зеленый цвет, и кровь казалась просто темной водой, собиравшейся в лужицы под кроватями.

– Он в дальнем конце, – сказала санитарка. На ее сером от усталости лице, казалось, жили одни глаза.

– Тогда поторопимся, – отозвался полковник Дал'Таркен.

Санитарка повела полковника между рядами коек. На каждой лежал раненый – обмякший в полузабытьи под действием успокоительных или же кривившийся от боли, пока санитар перебинтовывал его раны. Некоторые находили в себе силы кивнуть или даже отсалютовать проходящему мимо них полковнику, и он отвечал на приветствия, на миг встречаясь с ними взглядами. Однако внимание большинства из тех, кто оставался в сознании, было приковано к мужчине, шагавшему вслед за полковником. Огромный, в доспехах из серого металла – ничего подобного гатранцы не видывали, пока не попали в этот мир. Несомненно, он был один из тех, кого вообще мало кому из них довелось видеть вблизи. Казалось, он сразу заполнил собой весь тесный бункер.

– Поступили трое, – продолжала санитарка, с любопытством поглядывая на фигуру в доспехах за спиной полковника. – Один еще жив. Двух других нам пришлось сжечь. – Ее речь была краткой и точной, словно запасы сострадания иссякли в ней.

Полковнику Дал'Таркену не пришлось спрашивать о самочувствии выжившего. В конце бункера стоял ряд коек под противомоскитными пологами. Бесполезные в арктическом климате Сартис Майорис, они вполне годились, чтобы скрыть от глаз выздоравливающих жестоко израненных – тех, кто не понимал, что уже мертв. Выживший патрульный должен был умереть, и скоро.

– Если это имеет значение, он не в том состоянии, чтобы разговаривать, – продолжала медик.

– Он в сознании?

– То да, то нет.

– Подойдет.

Санитарка откинула полог с кровати у задней стены бункера. От койки пахн у ло горелым мясом.

– Задница на Золотом Троне, – выругался лежащий на койке солдат. – Похоже, я и правда влип.

– Рядовой Слохан?

– Да, сэр.

– Я офицер.

– Виноват, сэр. Не могу отдать честь.

У рядового Слохана отсутствовала большая часть нижней челюсти. Ее заменили временным протезом, достаточно подвижным, чтобы говорить. Лицо с одной стороны было сплошным окровавленным мясом. Поверх вытекшего глаза была наложена марлевая повязка. Камуфляжная куртка была распорота, на груди зияла огромная рана. На нее наложили прозрачный пласт гелевой кожи, чтобы остановить кровотечение, но ранение было слишком серьезным, чтобы Слохана можно было спасти. Столько крови натекло на пол и пропитало постель, что он умер бы от кровопотери, даже если бы остальные органы были в порядке.

Взгляд Слохана сосредоточился на фигуре, возвышающейся за спиной полковника. Какое-то мгновение он, казалось, не мог сфокусироваться, словно фигура эта была слишком велика для ограниченного пространства бункера.

Слохан улыбнулся остатками рта.

– Ты. Ха, я и не думал, что доведется взаправду столкнуться нос к носу с одним из вас… Космодесантники! Когда… когда я был маленький, то думал, что вы – это просто сказки.

Юстикар Аларик выступил вперед. В полном боевом снаряжении, высокий, чуть не в два человеческих роста. Его стальной доспех украшала сложная инкрустация золотом – религиозные изречения, на одном плече массивная накладка герба: сияющая звезда на черно-красном поле. Другое плечо украшала эмблема – книга, пронзенная серебряным мечом. Аларик был без шлема, и над монументальными изукрашенными доспехами лицо его смотрелось слишком человеческим, даже со всеми его шрамами и иными следами многих лет ратных трудов. Он держал алебарду, настолько длинную, что задевала свод бункера, к предплечью другой руки был прикреплен двуствольный штурмовой болтер.

– Не сказки, – сказал Аларик просто. – Мы здесь по той же причине, что и вы. Этот мир заслуживает спасения.

– Что ты видел, солдат? – спросил полковник.

Слохан выгнулся дугой и закашлялся. В ранах на его груди проглядывала серая масса легких.

– Мы вышли вшестером. Капитан сказал, что мы идем… идем южным маршрутом, чтобы попасть в предгорья до темноты. Должно быть, накануне сошла лавина, путь был заблокирован, поэтому мы двинулись в обход, вдоль Бледного Хребта. – Слохан взглянул на полковника. – Надо было нам повернуть обратно.

Медик взяла в руки стопку листов с распечатками, выползающими из установки жизнеобеспечения. Она выразительно глянула на полковника. Неровные линии жизненно важных показателей на листах означали, что Слохан долго не протянет.

– Продолжай, солдат, – велел полковник.

– Вдруг из-под земли полезло… что-то, – сказал Слохан. Он уставился в потолок. Слишком многое предстало перед его внутренним взором, чтобы он мог видеть что-нибудь реальное. – Руки и лица. Они начали вопить. И был огонь. Капитан погиб. Нам пришлось бросить его. Он просто расплавился. Толлен спятил и начал стрелять. А я просто побежал, сэр. Побежал прочь.

– И потом?

– Я бежал по гребню. Кажется, я тоже горел. Эти непонятные штуки вырастали из-под снега. Я добрался до вершины и открыл огонь. Чертов лазган раскалился докрасна. А потом я удрал вдоль хребта, подальше от всего этого. И оглянулся всего один раз.

Аларик опустился на колени рядом с полковником, став одного с ним роста.

– Что ты увидел?

Уцелевший глаз Слохана повернулся в орбите, подернувшись слезами.

– Их были миллионы, – выговорил он, – миллионы, и все по ту сторону Бледного Хребта.

– Люди? – спросил Аларик.

– Люди, – выдавил Слохан, – и существа. Огромные существа. Чудовища, они ждали там, словно скот на бойне. Потом ветер разогнал облака, и показались звезды, и вся долина была залита кровью. Горные ручьи оттаяли, и в них тоже была кровь. Я слышал, как они поют. Этот язык, он был совсем нечеловеческий. Та речь была прямиком из варпа.

– Артиллерия? – спросил полковник. – Доспехи?

– Я не знаю, – отозвался Слохан, – но в воздухе тоже были монстры, с крыльями. И башня… озаренная красным… и он на стене, словно король.

– Кто? – быстро спросил Аларик, склоняясь к лицу Слохана. – Кого ты видел?

Слохан попытался ответить, но вместо слов лишь судорожно всхлипнул. Из уцелевшего глаза выкатилась кровавая слеза. Санитарка отбросила распечатку и принялась регулировать настройки монитора.

– Потерял сознание, – сказала она. – Он теряет кровь быстрее, чем мы можем вливать ее обратно. Больше вы от него ничего не добьетесь.

– Бледный Хребет, – произнес полковник Дал'Таркен. – Прямо под нашими проклятыми носами.

– Мы знали, что так будет, – сказал Аларик.

– Да уж. – Полковник повернулся к помощнику медика и указал на содрогающееся тело Слохана. – Сожгите его тоже.

– Разумеется, – ответила она.

Аларик встретился со своим отделением в укреплениях над медицинским бункером. Вечер был даже более холодный, чем обычно, и каменные стены покрылись ледяной коркой. Струйки пара поднимались от аванпостов и огневых точек, от дыхания гатранских гвардейцев, съежившихся под своими шинелями. Серые Рыцари несли стражу на правом фланге, где медицинский бункер примыкал к ледяной стене горного склона. Остальная часть оборонительного рубежа проходила через ущелье, занятое гатранскими солдатами, все еще с некоторой опаской посматривавшими на Серых Рыцарей. Никто из них не знал, кто такие эти Серые Рыцари, зато все слышали про космических десантников, спасителей человечества, величайших воинов галактики. Космодесантник был символом Империума, напоминанием о том, во имя чего они сражаются.

– Какие новости, юстикар? – спросил брат Холварн, когда Аларик с трудом пробрался сквозь крошево осыпавшегося льда.

– Дело идет к развязке, – отозвался Аларик.

– Хорошо, – проворчал брат Дворн.

Дворн, как и Холварн, сражался вместе с Алариком с тех времен, когда того только возвели в чин юстикара. Если Холварн был прирожденным лидером, то Дворн – боец до мозга костей. Его оружием был молот – редкая вещь, полностью соответствовавшая брутальному характеру Дворна. Аларик был рад, что на Сартис Майорис они с ним рядом. Если в рассказе рядового Слохана была хоть доля правды, то вскоре оба ему пригодятся.

– Мы знаем, с чем придется столкнуться? – спросил брат Визикаль.

– Пока нет, – ответил Аларик.

– Узнать бы уже поскорее, – заметил Дворн.

– Не будь таким нетерпеливым, – возразил Аларик. – Это плохо. Враг, должно быть, копит силы с самой нашей высадки. Теперь они собираются по ту сторону Бледного Хребта. Пока мы разговариваем, полковник мобилизует всех, кто может стать в строй. Скоро начнется. Враг не сможет долго удерживать такую силу под контролем.

– А линия обороны устоит? – спросил брат Тейн.

Тейн и Визикаль пополнили отделение Аларика после потерь, понесенных на Каэронии.

– Это не мне судить, – здраво заметил Аларик. – Решать исход битвы будут гатранцы. Мы должны показать им, как надо противостоять врагу, и помочь, направляя их молитвы. После этого вся тяжесть боя падет на них.

– Нет, если мы успеем первыми, – ухмыльнулся Визикаль. Если Тейн лишь недавно удостоился доспеха Серого Рыцаря, то Визикаль был ветераном. Латные рукавицы его силового доспеха были постоянно черными из-за огня инсинератора, несмотря на проводимые над снаряжением обряды, призванные сделать их безукоризненно чистыми. – Покажем им, как это делается.

Дворн согласно кивнул. «Некоторые именно так и сражаются, – подумал Аларик, – просто отбрасывают прочь любые мысли о неудаче и верят, что подготовка и решимость им помогут». В конце концов, они ведь Серые Рыцари, одни из лучших воинов Империума! Но Аларик – командир, и он не мог позволить себе мыслить так просто.

– Тейн, возглавь молитву, – сказал Аларик. – Наши тела готовы, пусть же и души наши станут готовы.

Слух Аларика заполнили голоса имперских гвардейцев, низкие и печальные, слившиеся воедино в песне смерти Гатрана.

Волею судеб Сартис Майорис оказалась на пути жесточайшего из вторжений Хаоса с древних времен Ереси Хоруса. Тринадцатый Черный крестовый поход извергнулся из варп-шторма, известного как Око Ужаса, его возглавляли величайшие чемпионы Богов Хаоса. Они осадили Кадию и полностью уничтожили имперские войска, пытавшиеся остановить этот поток. Флоту Империума лишь ценой величайших жертв удалось остановить Черный крестовый поход на пути к самому сегментуму Соляра. Инквизиция приняла жуткое решение, которое ужаснуло бы даже самого закаленного гвардейского генерала: ковровыми бомбардировками начисто уничтожать полки Имперской Гвардии, ставшие свидетелями зверств Врага, жертвовать целыми мирами, дабы замедлить продвижение орд Хаоса, без конца обманывать верноподданных Императора, чтобы этим купить хоть крохи надежды. Весь север галактики был мобилизован, чтобы защитить сердце Империума от Черного крестового похода.

Вместе с Хаосом явились демоны. Ордо Маллеус, самый скрытный и воинственный из ордосов Инквизиции, направил к Оку Ужаса беспрецедентно огромные силы. Серых Рыцарей целыми ротами швыряли в бурлящий котел Ока. Око Ужаса затягивало в себя охотников за демонами со всего Империума и выплевывало их обратно – изуродованных, лишившихся рассудка или мертвых. И все же они сражались, поскольку именно это и означает быть человеком: драться, когда всякий находящийся в здравом уме понимает, что победить в сражении невозможно.

Сартис Майорис снабжал Имперский Флот топливом. Ее перегонные заводы превращали радиоактивные ископаемые мантии планеты в кровь войны – в топливо для боевых кораблей сегментума. Быть может, именно потому армада кораблей Хаоса, древних сооружений, похожих на покрытые ржой кинжалы, так рвалась к Сартис Майорис. А возможно, просто миллионы колонистов, скученных в занятых перегонкой и очисткой топлива городах, казались слишком заманчивой жертвой Темным Богам. В любом случае, завладей Хаос Сартис Майорис, двигатели имперских боевых кораблей умолкли бы и вновь корабли Хаоса прорвались бы сквозь установленную силами Империума блокаду.

Гатранский Бронекавалерийский оказался в тот момент близко и высадился на Сартис Майорис почти сразу после того, как силы Хаоса обрушились на южную полярную шапку планеты. Спешные стратегические совещания подтвердили, что войска Хаоса двинутся на север через единственный проход в высоких горах Реликвус – скованное льдом ущелье. Если они прорвутся через горы, под угрозой окажется любой из перерабатывающих городов. Куда они ударят в первую очередь, предсказать невозможно. Следовательно, ущелье необходимо удержать, и сделать это должен был Гатранский Бронекавалерийский полк.

Имперские военачальники запросили буквально любую помощь, чтобы избавить Сартис Майорис от врага. В Ордо Маллеус услышали эти просьбы и провели астропатические изыскания, подтвердившие присутствие демонов в высадившихся на планету полчищах. По-хорошему, следовало бы послать мощную группировку войск из космодесантников и штурмовиков с охотниками на демонов во главе, чтобы сокрушить силы Хаоса прямо на полюсе. Но эта Вселенная далека от совершенства, и все эти легионы и инквизиторы были распылены между множеством миров, которым угрожал Черный крестовый поход.

Вклад Инквизиции в оборону Сартис Майорис состоял из юстикара Аларика и четырех Серых Рыцарей.

2

– Движение! – прокричал один из дозорных. – В двух километрах! Западный склон!

Гатранцы, находящиеся на стене, бросились к бойницам, вглядываясь в забрезживший рассвет. Его свет стекал по краям долин тонкой, словно маслянистой, дымкой, окрашивая льды горных пиков яростным золотом. Дно долины, протянувшейся на юг, было еще сокрыто в сумраке угасающей ночи.

– Я их вижу, – обронил один из гвардейских командиров.

Он достал из-под шинели магнокуляры и всмотрелся через них в долину. В темноте мелькали тени, карабкающиеся по горному склону. Человек не смог бы так лазать, тем более полностью обнаженным – не считать же одеждой жуткий плащ из его же содранной кожи.

– И много их? – Другой гвардеец, из группы огневой поддержки, подался вперед, навалившись на ствол своего автоматического орудия.

– Может, это просто очередное жертвоприношение, – сказал другой.

Большинство гвардейцев полагали, что до этого момента атаки Хаоса предпринимались специально для того, чтобы принести в жертву культистов и мутантов, подставив их под огонь имперских орудий, залить долину кровью и ублажить Богов Хаоса. Немногие настроенные более прозаично считали, что враг просто вынуждает гатранцев израсходовать все боеприпасы, но после того, как поползли слухи о бесчисленных, многомиллионных ордах Хаоса в районе полюса за Бледным Хребтом, все уверились, что атака будет.

– Оружие к бою! Все по местам! – прокричал офицер.

Взвыли сирены, и гвардейцы торопливо полезли на стену. Те немногие, кто еще спал, вскочили и на ходу обматывали лица шарфами, выбегая в леденящий рассвет. От их дыхания между укреплениями клубились густые облака.

Атаки шли каждую ночь. Враг бросал против них небольшие группы людей. Называть их людьми было проще. Офицеры звали их «культистами», полезное собирательное название для мутантов, еретиков и безумцев, составлявших основу войска Хаоса. Их тела, промерзшие насквозь, темно-красными пятнами выделялись на свежевыпавшем снегу. Среди них были безумцы в мантиях, они выкрикивали что-то на нечеловеческих языках. Другие, ловко лазающие существа, предположительно были людьми до того, как с них содрали кожу и клочья ее прибили гвоздями обратно к их влажным красным телам. Некоторым из них удавалось взобраться на стену, и те гатранцы, что лежали в медицинском бункере или в мрачной застывшей груде тел в северо-западной части крепости, в большинстве своем стали жертвами этих скачущих и вопящих созданий.

Время от времени с небес била красная молния, превращая людей в куски обугленного мяса. Порой солдаты сходили с ума и убивали своих собратьев, и неизвестно было, то ли это какая-то магия врага, то ли обычный военный психоз. Многочисленные разведгруппы, посланные на поиски противника, обычно не возвращались, а если кто-то и приползал назад, то обгоревший, изувеченный или лишившийся рассудка. Враг хотел измотать войско гатранцев, ослабить его, чтобы люди измучились и оружие устало стрелять.

Эти смерти были слишком незначительными. Боги желали зрелища.

– Ты! – крикнул полковник Дал'Таркен ближайшему из офицеров, пулей вылетев из командного бункера. – Пошли людей на ту огневую точку! И тащи инженеров наверх, к орудиям. Эти проклятые штуковины клинит через два залпа на третий.

Гвардейцы карабкались к своим боевым постам, в том числе к танкам, вмерзшим в лед на флангах. Гатранский полк был бронетанковым, но топливо в двигателях их «Леманов Руссов» застыло, и те из танков, что еще действовали, зарыли в снег, чтобы использовать в качестве неподвижных огневых точек.

– Полковник! – окликнул Аларик, проталкиваясь мимо солдат, столпившихся на стене. – Где мы нужны вам?

– Держите правый фланг, – ответил тот. По правде говоря, он не имел права командовать Серыми Рыцарями, подчиняющимися Инквизиции, но правила теперь были менее важны, нежели план сражения. – Если они заложат взрывчатку между медицинским бункером и стеной со стороны долины, то смогут пробить брешь в стене. Вы не должны допустить этого. – На мгновение лицо полковника смягчилось. – Удачи, юстикар, – добавил он.

Полковник Дал'Таркен, единственный из гатранцев, имел некоторое представление о том, кем на самом деле были Серые Рыцари и почему их прислали на Сартис Майорис.

– С нами Император, – ответил Аларик и, развернувшись, направился к своим людям.

Серые Рыцари были уже на позиции. Медицинский бункер на крайнем правом фланге линии обороны притулился к стене, утыканной зубцами, словно челюсть дракона каменными зубами, и все же это было самое уязвимое место оборонительного рубежа. Противник скопится здесь, подгоняемый перекрестным огнем гатранских орудий, и раньше или позже культист зашвырнет взрывпакет или связку гранат как раз в нужное место, чтобы взорвать лед и пробить брешь, достаточно широкую для человека. И тогда линия обороны будет прорвана, и все ее защитники погибнут.

Если не учитывать того, что здесь были Серые Рыцари. Что же касается гатранцев, ничто не сможет сокрушить их, пока живы космодесантники.

– Это не очередное жертвоприношение, – заметил брат Визикаль. – Они чего-то выжидают…

– Это ненадолго, – отозвался Аларик. – Враг не настолько терпелив. Он нанесет нам удар здесь и сейчас.

– Юстикар, – сказал Тейн, – это Бог Крови, да?

Аларик оглянулся на младшего из Серых Рыцарей. Тейн был прав. Символы, песнопения, безумное стремление к смерти, кровь – все говорило о том, что на Сартис Майорис опустилась длань Бога Крови. Тем не менее немало Серых Рыцарей пало в бою из-за того, что им показалось, будто они разгадали противника, и Аларик не спешил с окончательными суждениями.

– У Хаоса много обличий, – ответил Аларик. – Мы не узнаем, какое из них он принял здесь, пока не посмотрим ему в глаза.

– Техника, – сказал Холварн, указывая в темноту южной оконечности долины.

Ледяной рассвет выхватывал из мрака горные хребты из скал и снега, и Аларик, проследив за взглядом Холварна, разглядел корпуса бронемашин, изъеденные ржавчиной и заросшие ракушками, словно древние обитатели морского дна, неуклюже ползущие сквозь бурлящую тьму.

– Вот и оно, – вздохнул Аларик. – Тейн?

– Я молот, – начал брат Тейн, поскольку в отделении Аларика самый молодой из новобранцев возглавлял остальных в их молитвах. – Я наконечник Его копья, я латная рукавица на Его руке…

Монотонный гул молитвы слился с тихим свистом ветра над линией имперских войск. Гатранцы тоже молились, они пели древние боевые песни своего родного мира, мира бескрайних равнин и фиолетового неба.

В ответ небеса над головой побагровели, затем почернели и наконец стали красными. Заклубились налившиеся кровью тучи, и долину залил ржаво-красный свет – цвет засохшей крови. Горные хребты окрасились алым. Над головой внезапно полыхнула красная молния, и на долю секунды Аларик увидел происходящее на южном краю долины: колышущаяся масса тел в мантиях, громыхающие хитроумные конструкции, будто древние металлические пауки, башня, словно из замороженной крови, и фигура в доспехах, склонившаяся с ее стены. Даже этот кратчайший промельк каким-то образом передавал всю безграничную надменность зла.

Даже ветер изменился. Он яростно бросался на укрепления, донося слова языка, режущего уши.

– Они молятся, – произнес Холварн.

– Это не молитва, – сурово ответил Дворн. – Они канючат, выпрашивают. Хотят, чтобы их бог смотрел на них, когда они будут умирать.

Молитвы гатранцев зазвучали громче, споря с еретическим гулом. Голос Тейна возвышался по мере того, как ветер обрушивал все новые богохульства на позиции имперских войск. Ветер теперь стал горячим, он нес зловоние застарелой крови и пота, и тьма медленно надвигалась.

Их были сотни тысяч. Изуродованных и безумных, облаченных в одежды или абсолютно нагих, лишенных даже собственной кожи, с огнестрельным оружием, ножами или вооруженных лишь окровавленными костями своих пальцев, острыми как ножи. Аларик увидел боевую машину, поддерживавшую орду. Ее изъеденный коррозией корпус держался на четырех механических ногах, и она ковыляла враскачку по тающему снегу, точно жирный стальной паук. Реющие над ордой знамена несли стилизованные изображения черепов и пергаментов из человеческой кожи с начертанными на них кровавыми молитвами. Перед ордой кнутами гнали огромных мутантов в два человеческих роста. Тела их были утыканы железными шипами, на которые были насажены головы и руки павших гатранских воинов, и эти ходячие подставки для трофеев ревели, словно стадо коров, погоняемые культистами.

Кровь из множества ран окрасила снег. Казалось, что сама долина – это кровоточащая рана, а войско Хаоса – струящаяся из нее кровь, которая все прибывает, чтобы утопить гатранцев в своем безумии. Солнце Сартис Майорис пыталось пробиться сквозь собравшиеся тучи, ведя собственное сражение в небесах, оскверненных хлопаньем крыльев кружащих в вышине существ.

– Да будем мы Его щитом, как Он стал нашей броней, – продолжал Тейн. – Да будем мы нести Его слово, как Он питает огонь нашей преданности. Да будем мы сражаться в Его битвах, как Он сражается в битве у конца времен, и да воссоединимся с Ним там, ибо долг не оканчивается со смертью.

По всей линии обороны гатранцы занимали свои огневые позиции. Главное орудие развернулось, целясь в середину орды, с его массивного ствола от движения посыпались сосульки.

– Сигнальные ракеты! – пронзительно выкрикнул офицер, и несколько ярких вспышек расцвели на снегу между линией обороны и наступающей армией. К небу устремились клубящиеся столбы густого зеленого и красного дыма. Они обозначили линию максимальной дальности прицельной стрельбы из лазгана, линию, перейти которую враг мог не иначе как прорвавшись сквозь стену лазерного огня.

Орудие выстрелило, откатившись назад на своей платформе, поднятой над линией обороны. Стены содрогнулись. С горных склонов посыпались осколки льда. Даже после недель, проведенных на стене, солдаты-гатранцы содрогнулись от ужасающего грохота. Серый язык из снега и раздробленного в порошок камня взметнулся перед авангардом орды, ударная волна разметала культистов, попадавших на землю от толчка. И тем не менее орда приближалась все быстрее, передние ряды ее перешли на бег.

Аларик занял позицию за зубцами стены. Рядом с ним был брат Холварн. Если Аларик погибнет, именно Холварн примет командование отделением, и Аларик и помыслить не мог, чтобы во время боя возле него был кто-то иной.

– Скоро они будут тут, – сказал Аларик. – Они не побегут. Мы должны встретить их лицом к лицу. Визикаль, потребуется много огня.

– Сочту за честь, – отозвался Визикаль.

Запальник его огнемета вспыхнул, готовый поджечь освященный прометий в резервуарах оружия. Как раз в эту ночь над топливом свершили молитвенный обряд, моля Императора явить Его волю посредством священного пламени. Огонь сжигал плоть врагов, но вера выжигала их души, и вера была главным оружием Серого Рыцаря.

Орда приближалась. От нее исходило удушливое зловоние. Теперь башня из замороженной крови была видна всем. Вот она словно деформировалась, часть стены открылась, будто отвисшая челюсть, образовав подобие лестницы. Человек в черных доспехах, покрытых красным лаком, спустился на землю. При нем был двуручный меч с клинком длиной в его собственный рост. Он держался величаво и надменно, красивое лицо его было столь бледным и таким почти геометрически правильным, что казалось вырезанным изо льда. Воин был высок, как космодесантник, и окружен аурой такой жестокости и властности, что требовалось изрядное усилие воли, чтобы не пасть перед ним на колени. Орда расступилась, громадные воины в ржаво-красных латах окружили его. Башня по-прежнему оставалась вне досягаемости для лазгана, но повелитель полчищ Хаоса был прекрасно виден, словно маяк посреди орды.

– Видишь его? – спросил Холварн.

– Да.

– Гвардия с ним не справится, – заметил брат Дворн. – Это наша работа.

– Пока что, Дворн, мы помогаем удержать линию обороны.

Орда достигла первого из сигнальных дымов. На таком расстоянии Аларик уже мог различить их лица, покрытые шрамами или кровавыми масками или просто настолько искаженные ненавистью, что в них не осталось ничего человеческого.

– Огонь! – выкрикнул полковник, и воздух перед укреплениями пронзили вспышки лазерных выстрелов.

Передние шеренги культистов были сметены, лазер, словно серпом, косил тела. Там, где лед и снег испарились, в воздух взметнулись клубы пара. Грохот был оглушительный, словно сама реальность рвалась на куски от ярости. Главное орудие выстрелило снова, но его рев почти затерялся за треском артогня, столбы дыма и фонтаны крови восклицательными знаками вставали посреди побоища.

Аларик прицелился и выстрелил. Серые Рыцари рядом с ним сделали то же самое. Меткость у космодесантника была отменная, и он выбирал среди всеобщей сутолоки очертания отдельных голов и тел и всаживал в них разрывные болты. В местах их разрывов взметались фонтаны из крови и костей. Аларик стрелял очередями, выбирая себе культиста и разрывая его на части. Серые Рыцари вгрызались в шеренги сил Хаоса, оставляя кровавые отметины, и вот уже культистам пришлось карабкаться по телам своих мертвых.

Однако передние ряды были лишь безвольным пушечным мясом. Истинная мощь армии двигалась следом, вынуждая гатранцев тратить боеприпасы и время на уничтожение той швали, которую гнали через линию огня.

Волна нападающих приближалась. Ритмичный грохот сделался неистовым, пальцы сводило на спусковых крючках – гатранцы поливали беглым огнем копошащуюся массу людей, приближающихся к ним. Боевая машина поднялась из огня, орудия ее открылись, хотя огонь лазганов осыпал ее дождем искр.

– Визикаль! Они в пределах досягаемости! – крикнул Аларик, полагаясь на то, что вокс-связь донесет до отделения его слова сквозь шум.

Брат Визикаль пристроился между зубцами стены, нацелив инсинератор на крутой склон перед укреплениями.

Орда приближалась все быстрее, потрепанная и прореженная лазерным и болтерным огнем, но по-прежнему не поддающаяся исчислению. Руки и ноги врагов кровоточили, изрезанные льдом. Побелевшие обмороженные конечности высовывались из-под изодранных в лохмотья красных одежд, а их обладатели карабкались вверх, стремясь добраться до крепостной стены. Те, что были без кожи, скакали впереди культистов, проворные, как насекомые.

Аларик глянул в глаза одному из них. Они были пусты, зрачки закатились. В них не осталось ничего человеческого.

Вопя миллионами голосов, вдоль всей линии имперской обороны армия Бога Крови обрушилась на стену.