Текст книги "Камень (СИ)"

Автор книги: Бельский А

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Тем временем они добрались до шлюза у городских ворот. Перед ними была очередь из шести машин, не только тех, что, подобно им, прибыли с парома, но и приехавших из Твери. Тверские проскочили быстро. А вот машины из-за реки проходили долго – помимо более тщательного досмотра и проверки колдунами, которым подвергались караваны из ба-ронств, они обязаны были сдать в арсенал, который находился у ворот, длинноствольное оружие  и охранники, и купцы, и водители. И снова Дарри ощутил тревогу, особенно когда Гимли озадаченно произнес, разглядывая машину, стоящую перед ними:

– И вроде вот бойцы справные, и пистоли добрые, и кольчужка нашей работы... Чего ж тогда ружьишки-то у них такие никчемушные? Вон, гляди, у этого даже не то, что ржавое – с раковинами! И не стыдно так запустить доброе железо!

Действительно, вылезшие из стоящей перед ними машины поразмяться охранники (их было трое) из какой-то баронской роты выглядели браво. Мундиры коричневые, а не попу-гайской расцветки, выдавали разумный подход их сеньора и были удобны и практичны. На поясах висели полусферические шлемы в матерчатых чехлах, одинаковые перевязи, скрещи-ваясь на груди, отягощались с одной стороны кобурой с триста пятьдесят седьмым "Чека-ном" , а с другой – недлинными, но увесистыми не то саблями, не то абордажными тесака-ми. Их старший был облачен в тонкую кольчугу гномьей работы. То, что он старший, можно было догадаться по желтому банту на левом плече вместо закрытых кольчугой лычек. Ору-жие было ухоженным, аммуниция начищеной и удобной. И только винтовки выглядели ста-рыми и убогими – не откровенно ржавые, но с тусклым, побуревшим металлом ствола, об-лезшими ложами. Как-то не вязались они с матерым видом вояк.

Но вот, наконец, дошла очередь и до них. К гномам Пришлые относились намного мягче, чем к аборигенам, и проверка прошла быстро. Кроме того, охранная грамота, с важ-ным видом предьявленная старейшиной Рарри, позволяла им оставить при себе винтовки. В этот миг старейшина был настолько величественным, что даже казался выше ростом, чем досматривавший их пограничник с красной повязкой "Патруль" на левой руке. Пограничник поправил висящий на левом плече стволом вниз карабин, одновременно читая грамоту, и за-тем протянул ее важному гному для подтверждения. Под рукой Рарри грамота полыхнула лиловым светом, подтверждая истинность и самой бумаги, и старейшины. Наконец полоса-тый шлагбаум поднялся, и их маленькая колонна запылила по широкой прямой дороге. Впрочем, не очень-то далеко – самые удобные для торговцев гостиницы льнули к рынку, а тот, вместе с громадным складским двором и огороженной стоянкой, тяготел к пристаням, с которыми был связан прямой и широченной дорогой. К великому удивлению старейшины, ни в первой, ни во второй, ни в третьей гостинице мест не было, он даже от души врезал сам себе могучими кулаками по коленям своих коротких толстых ног, что отнюдь не прибавило ему радости. Так, рывками от гостиницы к гостинице, они добрались почти до самого форта Пришлых. Только здесь, в гостинице "Улар-река", нашлись свободные номера. Рарри распо-рядился, чтобы водители и два охранника остались при машинах, а остальные отнесли вещи, свои и оставшихся при машинах, в номера на втором этаже. Дарри поначалу удивился тако-му недоверию и осторожности. Все же это город Пришлых, людей-то гномы и в самом деле считали суетливыми и жуликоватыми, но – аборигенов. К Пришлым отношение было намно-го более уважительным. Лишь войдя внутрь, он сообразил, что дело вовсе не в недоверии. В тесноватом холле бревенчатого домика девяти гномам, которых проще перепрыгнуть, чем обойти, просто не нашлось бы места. Рарри, с редким для него уважением поглядывая на стоящую за стойкой дородную тетку с пробивающимися усиками что-то у нее выяснял. Дар-ри вопрос не слышал, но из ответа, произнесенного теткой воистину гномьим, густым и глу-боким голосом, понял, что речь шла о винтовках. Отдельной оружейной комнаты не было, но могучая хозяйка заверила, что в надежно зачарованных номерах с ними ничего не случится, и она готова отвечать за их сохранность. Получив ключи, гномы, скребя рюкзаками одно-временно об стены и перила, с изяществом кабана, лезущего на яблоню, загрохотали тяже-ленными башмаками и сапожищами по лестнице. Получилось, что каждый из них несет ве-щи своего соседа по комнате. Лишь Рарри получал двухместный, других в "Улар-реке" и не водилось, номер в свое полное и безраздельное распоряжение. Дарри вздохнул. Выходило, что ему сегодня слушать нотации своего начальника, Гимли, а ночью – его же раскатистый храп. Надо было ему сообразить и цапнуть рюкзак Орри. Храпа, конечно, меньше бы не ста-ло, а вот поучений точно бы поубавилось. Ну, что сделано, то сделано! Сгрузив рюкзаки, свой и Гимли, на кровати, он аккуратно составил винтовки в чехлах в платяной шкаф и туда же сложил перевязи с подсумками. Подумал – и, поддавшись своей тревоге, не стал снимать кольчугу, оставил при себе секиру, да еще сунул в поясную сумку два скорозарядника и горсть револьверных патронов россыпью. Он бы и пачку еще взял, что там для гнома лиш-ний фунт веса, но все же поленился ворошить рюкзак – нужно было спешить вниз. Оба Ба-лина, к облегчению Дарри, который боялся, что над ним будут смеяться из-за его беспокой-ства, тоже оказались в кольчугах. Рарри собирался сразу же и разгрузиться, весь товар ехал под заказ, на складах заказчиков всё у того же рынка, на складском дворе, и там же поста-вить машины на охраняемую стоянку. Да еще зайти в банк, поэтому, вероятно, его племян-ники и остались в броне. И уж только затем можно будет набить брюхо, ну, или, если кому невмоготу от любопытства – идти рассматривать местные красоты и чудеса и являть им свои собственные.

Наконец-то товар разгружен, и расчёт получен. Осторожный старейшина на машинах, ну и что же, что это город Пришлых, береженого Прародитель бережет, со всей охраной от-правился в Тверской Торговый банк, поменять увесистые колбаски золотых монет на чеко-вую книжку. И только после этого, выйдя из банка, отослал водителей поставить машины на парковку. Сопя и недовольно хмурясь, Рарри отсчитал им деньги на оплату и передал их Ор-ри под ироничным взглядом охранника банка, бдившего на каменном крыльце. После чего и распустил их всех. Кто хотел – мог походить по городу, по лавкам и торговым рядам. Или попить пива. Или все, что угодно, но! Встретиться договорились через два часа в "Водаре Великом" – Рарри уже успел с кем-то договориться о деловой встрече в этом месте. Впро-чем, это было удобно всем, да и вообще, для гнома дело – это святое. "Водар Великий" был самым популярным трактиром на площади, а то и во всем Пограничном. Назван он был в честь рыцаря Водара, победившего, если верить легенде, дракона и основавшего нынешнюю династию баронов Вирацких. Большой двухэтажный дом с резным крыльцом и длинной ко-новязью был приметен, там просто, но хорошо готовили, и пиво было прекрасным. Орасу Пню, хозяину трактира из аборигенов, Дарри успел уже это разузнать, его завозили аж из са-мой Твери. На втором этаже были "кабинеты", но не для скабрезностей каких, нет, там соби-рались люди и нелюди из серьезных клиентов, обсудить сделки, союзы, планы... Что-то вро-де людской биржи, где к тому же можно закусить и выпить. И от банка, и от рынка, и от сто-янки недалеко, намного ближе, чем "Улар-река", в которой, к тому же, и не поешь толком всей их компанией. Орри, в своем скрипучем и блестящем новеньком реглане похожий на самовар, слегка смущенно предупредил, что ждет всех, чтобы угостить пивом по обычаю предков – все же это была его первая поездка первым в колонне и она прошла без сучка и задоринки. В итоге город решила идти смотреть вся охрана каравана. Торир и Бофур, охран-ники со второй машины, так же, как и Дарри, были в Пограничном впервые, а Гимли брюзг-ливо буркнул, что без него их облапошат все эти жулики-людишки. С ними захотел пойти и Глоин, водитель второй машины, и они дождались, пока водители выйдут со стоянки. Орри, заботливо убирая квитанцию в огромный бумажник, такой же новый, солидный и скрипучий, как его реглан, сказал, что Пограничный ему уже надоел, и он лучше пойдет и проверит, на-сколько свежее пиво сегодня подают в "Водаре". В итоге Рарри и оба Балина, племянники старейшины, отправились на встречу в "Водар", Орри вместе с ними – дегустировать пиво, а все остальные неторопливо пошли по рынку. Дарри все было интересно. Ему хотелось по-смотреть и на маранийские шелковые платки, и на диковинные плоды из Астрахани , и на... Впрочем, как любой уважающий себя гном, он не возражал первым делом пойти в ору-жейный магазин. Ввалившись всей гурьбой, они заполнили немаленький торговый зал – и собой, задевая необьятными плечами стены и полки, и звуками. Сопя, пыхтя, как паровики и громко переговариваясь, они словно шмелиным жужжанием наполнили все вокруг. Каза-лось, даже обитая толстым стальным листом и укрепленная магией добротная дубовая дверь гудит вместе с ними. Холодное оружие их не интересовало, хотя тут, как везде в пограничье, были и интересные образцы. Но интересные не гномам. Новинок тоже не обнаружилось, да и для гномов уж больно своеобразное оружие должно быть, под их широченные, с толстыми, но короткими пальцами лапищи. В итоге, после получаса придирчивого исследования, со-провождаемые обиженным взглядом продавца из Пришлых, они засобирались уходить с пустыми руками. Лишь Глоин, такой же весь кожаный, как и Орри, но только рыжий и в ры-жей же куртке-бушлате, а не реглане, купил патроны Бреннеке под гномий маузер. Гномьи патроны, конечно, были лучше, но людские существенно дешевле. Беспокойство, весь день грызшее Дарри, будто толкало его и самого купить пачку на двадцать совершенно обычных патронов к своему револьверу сорок четвертого калибра, взамен той, что осталась в его вещ-мешке. Но боязнь показаться смешным пересилила, и патроны он все же не взял. Да и денег было жалко – в его вещмешке было целых две пачки, и тратить деньги на третью было для гнома непозволительной роскошью.

На выходе из лавки гномы столкнулись с парочкой, недружелюбно их оглядевшей – нордлингом и аборигеном, в форме какой-то баронской роты. Зло посверкав глазами, пароч-ка все же освободила им дорогу, и они гордо и величественно прошли мимо. Рынок бурлил – народу было очень много. С их ростом было не рассмотреть, везде ли так, зато с их комплек-цией на толкотню можно было не обращать внимания. Они шли сбитой и сплоченной пятер-кой и раздвигали толпу, как монитор речную волну, неторопливо, но неуклонно, не обращая внимания на толчею и недобрые взгляды. Патрулей тоже заметно прибавилось. Потолкав-шись еще с полчаса, так себе ничего и не приглядели – уж больно толкотня мешала! Гимли задумчиво сплюнул на дорогу, рискуя угодить в неосторожного прохожего, и обратился к ним:

– В такой сутолоке только карманникам раздолье. Сдается мне, что Орри не обидит-ся, если мы присоединимся к нему чуток раньше. Потому что, клянусь бородой Прародителя и его волосатой задницей, кроме оттоптаных ног мы тут ничего не найдем, и пить пиво вы-глядит самым разумным выбором.

Гномы одобрительно загудели. Кроме Дарри. Его желание увидеть самолет никуда не пропало. Он настолько хотел узнать поближе это летающее без магии чудо механики, что даже позабыл про свою тревогу. Уже зная, как стоит обратиться к Гимли, он сказал:

– Ур-барак, вы идите, а я все же попробую посмотреть на самолет!

– Воля твоя, Камень, но я бы этого не делал. Если они будут летать, ты и отсюда уг-лядишь. А в форт тебя все одно не пропустят! – говоря так, Гимли, а вслед за ним осталь-ные трое гномов, продолжал свой путь, а Дарри остановился, приотстав на несколько шагов. И в этот момент, перекрывая базарный гул, бабахнули первые выстрелы. Сказать, откуда раздался самый первый, было уже невозможно. Почти сразу пальба пошла со всех сторон. Толпа, словно кто-то один огромный и безмозглый, охнула, ахнула, завопила и заметалась во все стороны. Дарри на секунду оторопел и растерялся. Привел его в чувство рев Гимли:

– Камень! Эй, малец! Ты где? Ах ты... Нннааа!

Родичей не было видно – толпа, мятущееся многоногое чудище с сотней выпученных глаз и раззявленых ртов, закрывала их, но Дарри с силой снаряда из пушки метнулся на го-лос. Там явно творилось что-то нехорошее, и там были свои. Взгляд выхватывал отдельные лица, ноги, руки, не давая уловить картинку целиком. Он даже не заметил, что в него целится из "Чекана" нордлинг с тощим лицом, врезался в него и сбил с ног так, что тот с горшечным звуком стукнулся головой о булыжник на земле и затих. Визжащая тетка с залитым кровью лицом оглушила его. Впереди, примерно там, где он слышал родовичей, часто забахали вы-стрелы – и он устремился на этот звук, как на спасительный колокол в тумане, даже не сооб-разив достать оружие – ни топор, ни револьвер. Толпа же, как испуганный зверек, от выстре-лов шарахнулась во все стороны, и он неожиданно, словно из мутной реки на воздух, вы-нырнул из смятения и сутолоки на расчистившийся пятачок. Прямо перед ним, уже подни-мая револьвер, на тот же островок выскочил человек, какой-то баронский солдат из абориге-нов с желтой повязкой на руке. Где-то недалеко, в стороне кордегардии, мощно бухнул взрыв, и баронец инстинктивно чуть присел, так и не выстрелив в спину кому-то из гномов. Не раздумывая, Дарри со всей силы вбил ему кулак куда-то в район печени и, схватив его за руку с револьвером, бросил солдата через спину. Желтоповязочник в полете то ли случайно, то ли специально выстрелил и кто-то в толпе завыл от боли. Дарри рухнул на солдата, не от-пуская оружной руки противника, и стал молотить его кистью об землю.

– Замри! – рявкнул знакомый голос. Дарри едва успел выполнить приказ, как, чуть не снеся ему нос, перед лицом сполохом синей стали мелькнула секира и напрочь оттяпала голову врагу. Гимли, боясь задеть Дарри, удар нанес не совсем чисто, и нижняя челюсть, ро-няя в пыль, словно слезы, выбитые зубы, осталась на шее, вместе с языком, а отрубленная верхняя часть головы укатилась куда-то вбок. То ли при ударе, то ли на обратном ходу секи-ры лицо молодого гнома забрызгало кровью, и его едва не вывернуло наизнанку.

– Клянусь сиськами Истары, рад тебя видеть целым и непроблевавшимся! – прогро-хотал отставной ур-барак.

Дарри огляделся. На пыльной и истоптанной земле сидел Глоин, мотая рыжей голо-вой, как оглушенный бык, и зажимая ее толстыми лапищами, по которым обильно текла кровь. Рядом с ним, бледный и явно не живой, с окровавленной грудью лежал патрульный. Его напарник, с ярко-красными пятнами на белом веснушчатом лице, набивал патронами ба-рабан своего "Чекана". Вокруг них живописно лежали еще четыре мертвеца, причем не все аборигены, один явно был из Пришлых, судя по одежде – охотник за головами, и у всех на шее или на руке были повязаны желтые платки. Точнее, мертвецами были трое аборигенов, судя по ранам, застреленные. Охотник, с разрубленной ударом сверху до легких ключицей, только готовился стать мертвым и мелко сучил ногами. Торир, обшарив убитых, сноровисто освобождал их от патронов. Правда, зачем они ему, с его сорок четвертым калибром, было непонятно. Бофур водил стволом своего револьвера по сторонам, опасаясь нового нападения.

– Что тут случилось? – спросил Дарри, поднимаясь на ноги.

– Бунт в городе, против Пришлых. Или война даже. Слышишь – везде пальба. Вот эти, – и Гимли без малейшего почтения к смерти пнул обезглавленного им баронца, – на-пали на патруль, и одного уже убили, а второго вот-вот бы убили. А тут мы на них вывали-лись со спины. Ну и...Неожиданно все вышло. До сих пор не знаю, стоило в это ввязываться. Ну, дык теперь уж поздно рассуждать. За Глоина не боись! Повезло ему, клянусь бородой прародителя! Пуля по черепу только скользнула. Крови много, да оглушило слегка. Мы уже посмотрели, ничего страшного. Перебинтовать бы... Только вот скажи мне, парень, зачем тебе оружие, если ты забыл про него в самый нужный момент, а? Торир, забери тебя Ночной Гость! А у тебя все ровно наоборот! Что, оружейный склад в кармане? Ты высадил шесть па-тронов, и свалил всего одного. Между прочим, Патрульный тремя выстрелами убил двоих! А я не выстрелил ни разу, и уложил двух честным железом. Нам еще к своим пробиваться, а сколько тут этих мерзавцев – только богам известно! Береги патроны!

И Гимли еще раз пнул мертвеца, а затем, разглядев, что у другого покойника сорок четвертый калибр, стал обшаривать его уже со всем тщанием.

– А я вон чего нашел, – проворчал Торир и показал "Чекан" с большой скобой, ко-торая приняла бы и лапу гнома, под зимнюю перчатку. А у них патронов, как у дурня золо-той обманки.

– Уходить надо, – сказал конопатый Пришлый в пограничной форме. Его карабин так и висел через спину стволом вниз – в узких проходах рыночных рядов и переулков во-круг так было удобнее. Было не ясно, понял ли он их перепалку на двергском, или нет. По-граничник уже перезарядил свой револьвер, а также револьвер одного из погромщиков, ко-торым вооружился дополнительно, – Слышите, пальба какая? Кордегардию, судя по всему, взяли. Винтовки уже бухают. Сейчас кто-нибудь из них сюда припрется.

– Нам в "Водар" надо. Наши там...

– Не пробиться. Послушайте – как раз на пути туда самая пальба.

– Тогда в "Улар-реку". Если наши смогут, туда пробиваться будут.

– Да ты что! Там уже форт, почитай...

– Ну дык и вот, выйдут и снесут всю эту шайку!

– Не выйдут. Им форт бы отстоять, народу мало. Раздергали нас – тут банда, там на-лёт... Там, чую, на подступах самая охота будет на пробивающихся.

– Так что ж делать? Помирать прикажешь, лапки задрав? Или, во славу прародителя, в последний бой?

– Еще чего! Надо, пока не поздно, к городской управе пробиваться, это рядом со-всем. Там сильный караул, подвал каменный с бойницами, городской резерв, вода, еда. Год можно отмахиваться! Из форта весточка пошлют на большую землю – подмогу нам отпра-вят. Главное – продержаться! Всерьез им город не взять, так, пограбят... И пока управу плотно в осаду не взяли, надо спешить. Должник я ваш теперь. Так что дурного не присове-тую.

Гимли потеребил нос, погмыкал... Потом решительно рубанул воздух секирой:

– Это выглядит...разумно! Я – Гимли. Слесарь-оружейник и ур-барак. Гм, в отстав-ке. Старший охраны каравана. С Лесной гряды мы. А как тебя звать-величать, воин, и в ка-ких ты чинах?

– Сергей. Вороновым прозывают. Унтер-офицер пограничной стражи. Младший...

– Веди, ты дорогу лучше разумеешь, как бы подойти без опаски. А мы будем при-крывать.

Пограничник с сомнением посмотрел – гномы снайперами никогда не были. Но де-ваться было некуда.

– Только... Я его не брошу! – решительно сказал он, указывая на погибшего това-рища.

– Пособим... Торир! Тебе стража убитого нести. Дарри! Берешь его винтовку и пор-тупею с поясом и подсумками. Глоин! Ты как? Пришел в себя? Бофур, помогай Глоину, если понадобится!

Глоин был уже на ногах. Могучий организм гнома уже почти оправился, хотя он и держался еще за голову, временами морщась. Торир взвалил пограничника на левое плечо, почти не заметив веса убитого. Дарри поднял его портупею с подсумками и тесаком, кара-бин , у которого даже не был откинут складной скелетный приклад, и закинул их на левое плечо, предварительно все же приклад отщелкнув. Гимли взял-таки в правую руку вместо секиры револьвер, и их анабасис к управе начался.

Как оказалось, управой было соседнее с банком здание, массивное, угрюмое и внуши-тельное. Дарри его вспомнил – оно стояло особняком, он еще удивился, почему столько мес-та вокруг этого дома в самом центре не застроено? Сводчатые каменные подвалы гномьей работы и в самом деле были настоящей крепостью. Оконца-бойницы не оставляли непро-стреливаемых зон. Подвал был шире стоящего на нем деревянного дома, оставляя широкую галерею вокруг венчавшего его сруба из мощных бревен, и углы подвала помимо всего про-чего венчали казематы. В этих выступах тоже были бойницы, так что можно было вести и прямой, и фланкирующий огонь. Пришлый Воронов вел их не прямиком, а какими-то зигза-гами. До поры им удавалось избегать обнаружения и стрельбы, но только до поры. Пальба в городе шла густо, и все чаще – из винтовок. После очередного осторожного поворота на оче-редном перекрестке (пришлый, огибавший углы по широкой дуге, на перекрестках был осо-бенно внимателен и, казалось, старался заглянуть одновременно за оба угла) они увидели впереди небольшую площадь. Подняв руку и тем остановив гномов, Воронов шепотом по-просил их быть тише воды и даже не дышать – уж больно громко они пыхтели. Пригнувшись в пыльном бурьяне, росшем вдоль забора, он внимательно оглядывал площадь. В этот мо-мент, завывая мотором, из соседнего переулка на нее неспешно выкатилась пограничная "копейка" с торчащим в небо колодезным журавлем стволом пулемета и также неспешно, но не снижая хода, ударилась в бревенчатую стену лабаза. Водитель навалился на руль, и раз-дался пронзительно-противный сигнал, будто требуя освободить проезд. От неожиданности, наверное, Дарри скинул винтовку (и портупею) с плеча, большой палец сам собой перещелк-нул предохранитель, а левая рука передернула затвор. И в этот момент вслед за "Копейкой" из того же переулка вывалилось пять желтоплаточников, все из какой-то баронской роты. И оружие у них уже было наизготовку. Впрочем, пришлый пограничник Воронов, их опередил, начав стрельбу практически сразу, как они появились, сразу с двух рук. Почти не отстал от них Гимли, а Торир слегка замешкался. Дарри же вовсе, как ему казалось, застыл. Он видел снопы пламени из револьверов, ему они показались голубыми, и он удивился этому, видел одну или две вспышки напротив, но, казалось, не слышал грохота выстрелов. Напротив оста-лось только два силуэта, они были в кольчугах поверх своих темно-зеленых мундиров, на головах были шлемы в таких же темно-зеленых чехлах. И они целились в него, Дарри, из винтовок! Вот одного из них словно приложило поленом, отбросив назад, на забор с посе-ревшими от дождей неструганными досками, и он сполз вниз, оставляя на них красно-лаковую полосу. "Ох и заноз насажает!" – не к месту подумал Дарри. Второй уже тоже ва-лялся в лопухах и пыли. И только тут Камень понял, что начал стрелять чуть ли не первым, не слышал ничего от собственных выстрелов и расстрелял весь магазин – винтовка встала на затворную задержку. Пограничник повернулся к нему, Гимли повернулся к нему, Торир по-вернулся к нему, Бофур повернулся к нему, все повернулись, даже Глоин, страдальчески моршивщийся от выстрелов – видно, он все же заработал контузию. И лица у всех были ма-лость удивленными.

Сквозь звон в оглохших ушах Камень услышал, наконец и что-то другое. В машине кто-то часто и тонко постанывал. Чисто по вдолбленной привычке он на ходу, подобрав пор-тупею и кое-как накинув ее на себя (явно на гномьи размеры не рассчитано), сменил магазин в винтовке, подошел к машине и заглянул в нее. Пулемет смотрел в небо потому, что на нем повис убитый пулеметчик. И тут Камня словно толкнули. Он уперся в расширенные зрачки того человека, который стонал в машине, и даже узнал его. Это был молодой колдун с поста. В черной уставной форме, с серебряными погонами подпоручика. Правая рука судорожно сжимала уставной жезл. Колдун, словно жалуясь, простонал-прошептал, пузыря красным изо рта:

– Не удержал...щит... У них винтовки...

И умер. Дарри сразу понял – умер, а не потерял сознание, словно увидел, как отлетела душа. И еще его словно несильно толкнуло – прямо из жезла, словно из последних сил кол-дун пытался не то защитить, не то сказать еще что-то с помощью магии. У Камня словно лопнула какая-то пута, мешавшая ему, и он вдруг почувствовал странное облегчение или да-же освобождение от чего-то. Поэт бы сказал "словно тяжкий груз упал с души". Но Дарри не был поэтом, он был гномом, и подумал по-гномьи грубо и приземленно "будто пил-пил пи-во. Пил-пил, и вот, наконец, помочился".

– Этот живой! – удивленно-обрадованно пророкотал Гимли, забравшийся в кабину к водителю. Воронов запустил руку в бардачок, вытащил аптечку и, бесцеремонно отодвинув гнома, осмотрел раненого. Лицо того посекло стеклом, но это не беспокоило Пришлого, хотя кровь из порезов текла обильно, и петлицы, пропитанные ей, уже казались не зелеными, а черными. Серьезной выглядела рана в правой верхней части груди, легкое явно было задето. Стянув с раненого камуфляжную куртку, Сергей решительно рванул его форменку, стреляя пуговицами во все стороны, и буркнул при этом:

– Сквозное. Ур-барак, на пулемет кого-нибудь! И организуй оборону. Перевяжу его, а дальше поедем...

Дальше Дарри уже не видел – Гимли отправил его сторожить подход с той улицы, от-куда они пришли, и он устроился возле углового столба забора – массивной дубовой колоды с выбранными пазами, куда заходили горизонтальные некрашенные доски. Пару раз кто-то мелькнул – но кто это был, осталось тайной. Могли ведь и местные жители, струясь вдоль заборов, пробираться домой от греха подальше. Правда, с учетом соотношения пришлых и местных, вопрос с симпатиями местных был открытым, могли и в спину выстрелить, чего уж тут. А могли и не стрелять – в воздухе пахло дымом, местами поднимались языки пламени. Мятежники, или кто они там были на самом деле, судя по всему, начали грабить и ни в чем себе не отказывали, так что от местных, даже не Пришлых, могло прилететь и им. Но в лю-бом случае, для их группы угрозы пока не было, хотя Дарри и не расслаблялся. Он лег по-удобней, подложил под ствол винтовки кстати оказавшийся рядом со столбом валун и про-должал наблюдать. Впрочем, это длилось недолго. Гимли коротким, но пронзительным сви-стом созвал всех к машине. Трое убитых, укрытые прожженным и дырявым куском брезента, лежали у заднего борта. Гимли уселся в кабине на пассажирском месте, примостив поверх откинутого простреленного ветрового стекла самозарядку. Не такую, как у Дарри, а с длин-ным тяжелым стволом на сошках, да еще под рукой у него была сумка с гранатами из бое-комплекта машины, и дробовик, помповый пятизарядный "Таран" – откуда тот взялся, Дар-ри не знал, возможно, затрофеили с баронцев, пока он сторожил переулок. С тех вообще сня-ли все стреляющее и либо довооружились, либо сложили аккуратно в кузове. Пришлый Во-ронов встал к пулемету – судя по всему, тот не пострадал. Молчаливый Бофур пристроился вторым номером и переставлял короба с лентами так, чтобы ему было удобно помогать Во-ронову, если что. Он единственный из гномов, кроме Дарри, был в кольчуге, и встал на самое опасное место. За рулем был Глоин, его, как и раненого водителя, перевязали. Сам же ране-ный теперь лежал в кузове, поближе к турели, чтобы меньше трясло, но так, чтобы не ме-шать пулеметчику и пулемету. Его уложили на каком-то тряпье. Заметив, что водитель ле-жит на боку, как раз на раненой стороне, Дарри хотел его перевернуть, но был остановлен предупреждающим цыканьем Гимли и свирепым взглядом его голубых глаз, затененных дебрями бровей:

– Цыть, молодой! Ты что творишь?

– Так у него рана с той стороны ведь...

– Ну и правильно! Он сейчас одним легким дышит. А ты ему это легкое хочешь за-давить, да еще кровью залить из пробитого, коль то сверху окажется! Все верно его уложили, так и надо!

Торир и Дарри кое-как пристроились в кузове – места оставалось немного. Дарри на-ткнулся рукой на что-то. Его словно обрадовало это нечаянное прикосновение, будто щенка погладил. Он глянул – это был жезл подпоручика-колдуна, и он словно просился в ладонь. И Дарри его взял. Подержав немного, он его пристроил за поясом.

– Как же они так неосторожно ехали? Ребята опытные, ну, кроме колдуна... И вот на тебе, – печально сказал Воронов. В это время Глоин завел заглохший мотор, и Дарри при-шлось почти кричать в ответ:

– Колдун, умирая, сказал, что щит не удержал. Мол, у них винтовки были.

– Так может быть. Сам-то он не особо сильный колдун...был, с бронзовым медальо-ном. Но от пистолетов щит удержал бы наверняка. А оно вишь как – кордегардию раздолби-ли, да и кое-кто из местных подключился, вот винтовочки и выплыли...

А Дарри вспомнил убогие стволы у охранников машины, стоявшей в очереди на пе-реправу перед ними, и напомнил это Гимли.

– Тоже вариант, – не стал спорить веснушчатый пограничник, – старье сдали, а в тайничке новые лежали. В машине много можно напрятать... Никто не думал о таком, ни-кто! Тьфу! Проспали все, контрразведка, ити её тудой!

Тяжело рвануло со стороны пристаней – так, что в доме поблизости задребезжали и местами полопались стекла. И еще раз, и снова звон битого стекла. Что там могло так гро-мыхнуть? Может, на какой-нибудь из барж была взрывчатка? Но, судя по скривившемуся, как от зубной боли, Пришлому, все было еще гаже, и Дарри сообразил – вероятно, стороже-вики подорвали. Воронов тем временем, сердито сплюнув, начал отдавать команды:

– Глоин, сдаешь назад, и в первый переулок налево. Затем второй поворот направо. Нам нужно поспешить, пока управу не обложили плотно. Чем меньше стволов в нас будет целиться, тем больше шансов. Пока не выскочим на площадь перед банком и управой, мы с Гимли держим передний сектор, остальные – задний. Про крыши не забываем! На площади, Бофур, внимание – перекидываемся назад по часовой стрелке, остальные – направо и налево. Поехали!

"Копейка" сдала назад ровно на столько, насколько нужно, ювелирно, в сантиметре от стены лабаза, повернула налево и поехала. Глоин не гнал, но ехал максимально быстро. Се-кунды напряженного ожидания – и ничего. Ничего и никого. Еще одна площадь, скорее, площадочка, чуть меньше той, с которой они начали свой автопробег, и поворот направо. И сразу – захлопала, впрочем, безуспешно, винтовка Гимли. Какие-то фигуры в черных бала-хонах и черных же тюрбанах на головах, с закрытыми до глаз лицами, метрах в двадцати пя-ти-тридцати от перекрестка. Дудукнул очередью на три-четыре патрона "Утес" – конопатый пришлый выступил с главным калибром, но машина уже почти вьехала в толпу черных. Именно толпу – их было около десятка, они перекрывали всю довольно широкую улицу, стоя у распахнутых ворот дома. Пулемет оглоблей снес не меньше четверых, настолько куч-но они стояли, но теперь был бесполезен.

– Туги! Вали их! – зло заорал Воронов. Гимли, отставив самозарядку, стрелял в черно-воронью толпу из помпы, и на этот раз успешно. Забыв о нарезанных секторах, Торир и Дарри азартно лупили по врагу из винтовок, жутко неудобных сейчас для стрельбы. Бофур поступил умнее, схватив два револьвера из кучи трофеев на полу кузова "Копейки" и, едва просунув толстые сардельки своих пальцев в скобы вокруг спусковых крючков, стрелял с обеих рук практически в упор и сверху. Машина перевалилась через что-то раз, другой, тре-тий – и вот черные уже позади. Свалили, кажется, не всех, уж больно скоротечно все случи-лось, но вслед им никто не стрелял, и то слава богу. Улица, не виляя, выходила на площадь перед управой, и ту уже было видно, метрах в двухстах впереди. Торир честно и добросове-стно выцеливал возможных врагов со своей стороны, на крышах и чердаках. Дарри привстал, чтобы добыть из подсумка очередной магазин, и в этот момент неожиданно для него машину сильно подбросило – еще один труп оказался сильно впереди группы тугов, а скорость была уже довольно изрядной. Неустойчиво стоявшего и не успевшего ни за что схватиться Камня, словно другой камень, из катапульты, вышвырнуло из машины. Неизящной жабой прило-жившись об стену дома, он шмякнулся вниз. Пока он исполнял свой акробатический этюд, "Копейка" выскочила на площадь и привлекла общее внимание, как защитников управы, так и нападавших. Ожесточенный обстрел начался почти сразу, Воронов, не скупясь, бил в ответ из пулемета, все остальные, пытаясь стать как можно меньше и ниже, не отставали от него. По машине попадали – словно палками стучало по железу, правда, по счастью, пока никого не зацепило. Но каждый словно вел свою маленькую войну. Глоин заложил вираж, уходя с линии огня большинства неприятелей, и ловил машину, которую из-за спущеных шин води-ло во все стороны. Воронов и Бофур, стараясь не подставиться, пытались заткнуть самых ак-тивных противников, так что исчезновение Дарри заметили только тогда, когда избитая ма-шина завернула за угол, там, где было меньше стрельбы, и пассажиры начали перебежками просачиваться в управу.