Текст книги "До самой смерти (ЛП)"

Не только потому, что она сногсшибательна, у неё так же есть стабильная работа. И самое лучшее, что она борется за жизнь. Мой план сработает: и он сработает из-за того, что я уверен, она бы сделала всё что угодно, чтобы помочь своей матери. В том числе влюбится и выйдет замуж за того, кто будет поддерживать её. Хотите назвать меня эгоистом, вперёд.

Это не эгоизм: это расчёт.

Беспроигрышный вариант, серьёзно.

Я открываю дверь своего мерседеса, и она садится на кожаное сиденье. Её короткое красное платье скользит вверх по кремовым бедрам, демонстрируя мне только намек на то, что под ним. Катя чертовски красива. Я не часто пользуюсь похожими на неё девушками. Большинство моих девушек крашеные блондинки с силиконовыми сиськами четвёртого размера. Но не она, нет, у неё полностью естественная красота. Густые светлые волосы, самые ослепительные глаза, которые я когда-либо видел, и маленькое подтянутое тело, которое определенно не усовершенствовано искусственно.

Так же, она меньше большинства девушек, которых я трахаю.

Я не совру, если скажу, что она похожа на эльфа. Её макушка еле достает до моего подбородка.

Образы того, как я прижимаю её к стене, я давлю на её крошечное тело, мой член двигается внутри её маленькой, узкой киски. Блять, её будет не трудно соблазнить. С этим уж точно не будет проблем. Большинство мужчин почувствовали бы себя полными ублюдками за то, что я собираюсь делать, но, в конце концов, это даст ей лучшую жизнь, а мне бизнес, над которым я уже долго работаю.

Как я сказал, беспроигрышный вариант.

Я захлопываю дверь и обхожу к водительской стороне, садясь внутрь. Катя смотрит на меня с трахни-меня взглядом. Дерьмо, она хочет этого так же сильно, как и я. Я привык к дорогим женщинам, которые кидаются на меня, хотят мои деньги, хотят быть в моём доме на ночь и наслаждаться мной, но эта девушка? Эта девушка смотрит на меня так, словно хочет облизать моё тело, медленно, не спеша.

– Блять, – хриплю я. – Продолжай так смотреть на меня, и я трахну тебя прямо в этой грёбанной машине.

Она прикусывает губу.

Я, блять, умираю.

Это будет весело.

~*~*~*~

Катя

Его дом.

Вау.

Он больше, чем любое место, в котором я когда-либо бывала. Это даже не дом: это особняк. Я узнаю, почему он такой большой, когда он говорит мне, что он управляет бизнесом отсюда. Это и главный офис, и его жилье. Один конец массивного особняка с двенадцатью спальнями был выделен под офисы. И так же пять ангаров, которые, как он сказал, сдавались в аренду. Видимо, успешно.

И снова, вау.

Он ведёт меня через огроменный дом. Здесь повсюду расположены дорогие произведения искусства, такие же, как и мебель, которой я никогда не видела и не слышала. Все выглядит некомфортабельно, как и любая дорогая мебель. Я бы предпочла свернуться калачиком на своей выцветшей жёлтой кровати. Когда мы достигаем его спальни, я вздыхаю. Она больше моей квартиры. Да даже его кровать больше всей моей квартиры.

– Я… вау, – выдыхаю .

Он снимает свой плащ и развязывает галстук, сдвигая его с шеи. Затем он берётся за верхнюю пуговицу рубашки, обнажая ещё больше загорелой кожи.

– Могу я предложить тебе выпить? – спрашивает он, пока идёт к большому бару, расположенному в углу его спальни.

– Пожалуйста, – говорю я, садясь на бордовый диванчик, стоящий в углу.

Он наливает две рюмки, и передает одну, присоединяясь ко мне на диване. Его бедро касается моего, он подносит янтарную жидкость к губам, потягивая её, пока наблюдает за мной. Я осознала, что его глаза и правда темно-карие, такие тёмные, что почти чёрные.

– Скажи мне, как ты хочешь этого, дорогая.

Дорогая. О, боже.

– Я положусь на тебя, – бормочу я, алкоголь плещется в голове.

– Иисус, – рычит он.

Он ставит бокал, тянется ко мне и берёт за руку. Его пальцы скользят вниз по моей щеке. Этот мужчина опасен, я в этом не сомневаюсь, но его прикосновения такие соблазнительные. Я не могу разорвать с ним зрительный контакт, пока его пальцы скользят вниз по моей шее, вызывая маленькие покалывания на коже. Он пробегает пальцами по моей ключице, медленно возвращая их обратно, пока его рука не скользит на заднюю сторону шеи. Он притягивает меня ближе, и я закрываю глаза, ожидая поцелуя. Тепло его рта так близко, оно проносится по моей коже, но он не целует меня. Я открываю глаза, он по-прежнему смотрит на меня, его губы в сантиметре от меня. Почему он не целует меня? Это пытка, чистая пытка. Вместо этого он лижет кончиком языка мою нижнюю губу. Чертов ад. Это самое сексуальное, что кто-либо когда-либо делал со мной. Я всхлипываю, и он сокращает дистанцию между нами.

В момент, когда его губы касаются моих и его щетина царапает кожу вокруг рта, я теряюсь. Это такой напряженный момент, эротичный и чертовски сексуальный. Я погружаюсь в него, мои пальцы находят его рубашку, расстёгивая несколько пуговиц, пока его язык погружается в мой рот, сплетаясь с моим языком, палящее тепло посылает огонь прямо в мою сердцевину. Пальцы на ногах поджимаются, когда он углубляет поцелуй.

Этот мужчина взорвёт мой мир, в этом я уверена.

Он отрывается от моего рта и его губы путешествуют вниз по моей шее. Мои соски твердеют, пока его рот прокладывает горячую дорожку вниз по шее, плечам, и затем он накрывает мои соски своим ртом прямо через одежду. Тепло от его дыхания прожигает через одежду и проходит по затвердевшим соскам, заставляя меня выгнуть спину. Я толкнулась своими бёдрами вперёд, и он перехватывает их рукой, пока его губы пожирают мою грудь.

Этот мужчина не останавливается на полпути. Он пожирает каждый дюйм моего тела, даже прежде, чем я разденусь. Никаких бух, бам, спасибо вам, мэм, здесь, нет: Маркус жадный и мне это нравится. Моя спина вдавливается глубже в диван, пока он продолжает пытать мои соски. Мои бёдра дёргаются, но он сохраняет стальную хватку на них, убеждаясь, что моя попка лежит на мягких подушках. Я закрываю глаза, выпуская длинные, неровные вздохи, когда он, наконец, достигает подола моего платья и задирает его дюйм за дюймом.

Я хочу, чтобы он поторопился.

Черт, нет, я хочу, чтобы он замедлился и это никогда не заканчивалось.

– Маркус, – выдыхаю я.

– Не говори, Катя, – говорит он, его голос низкий и хриплый, – пока я не скажу тебе об этом.

Вау. Окей.

– Но…

Он дёргает меня за бёдра так, что я остаюсь без защиты. Прежде, чем я узнала, что происходит, я на его диване, голова на подушках, пока он нависает надо мной. Он приближает своё лицо к моему: взгляд его тёмных глаз настолько интенсивный, что всё внутри меня застывает.

– Я сказал, – рычит он, белые зубы сверкают, пока он произносит, – не говори.

Я сглатываю.

Чёрт.

Чёрт.

– Если же ты продолжишь, – говорит он, его голос снижается. Он скользит указательным пальцем вниз между моих грудей и по животу, – я заставлю тебя прекратить.

– В хорошем или плохом смысле?

Он впивается в меня своим взглядом и обнажает зубы. Боже, этот мужчина опасен и сексуален.

– Ты хочешь узнать, Катя?

Ну, я здесь, не так ли?

– Я пришла не на пикник, – бормочу.

Его губы дёргаются, и он наклоняется, прижимаясь губами к моему уху.

– Я точно пришёл на пикник, и первое, что я хочу попробовать, дорогая, это ты.

Бог. Мой.

Я замолкаю, так как точно хочу, чтобы он меня попробовал. Он покусывает мочку моего уха, посылая маленькую дрожь по телу, прежде чем продолжить снимать платье. Он задирает его, наклоняется и прокладывает поцелуи вверх по животу, сдвигая платье. Кожу покалывает и мои ноги автоматически сплетаются с его. Он проделал лёгкую работу над платьем, расстёгивая и откидывая его на пол.

Затем он останавливается, чтобы осмотреть меня. Я поёжилась под его взглядом, потому что он напористый. Его глаза путешествуют по моему телу, начиная от лица и останавливаясь на моих трусиках. Его губы изгибаются, и я точно знаю почему. На моих стрингах изображен котёнок и подпись:

«Привет, Киска». Это забавный плагиат Хеллоу Китти только вот в сексуальном роде.

Мои щёки вспыхивают, и я держу рот закрытым. Не надо объяснять ему это. Маркус, наконец, вернул взгляд на моё лицо и его глаза полны похоти и опасности. Он протягивает руки и заключает мои груди в свои широкие ладони, и стон срывается с моих губ. Ощущения просто потрясающие. Он наклоняется, возвращая свои губы на мои, и я позволяю ему, поглощая каждый момент, когда я могу попробовать Маркуса на вкус. На вкус он потрясающий.

Его руки грубо ласкают мои груди, прежде чем оборачиваются вокруг и снимают лифчик. Он расстёгивает его и затем, без предупреждения, отрывается от моего рта и опускается на мою ложбинку. Он посасывает, лижет и кусает мою плоть и соски. Я извиваюсь и отчаянно постанываю, пока он спускается по моему телу, всасывает мою кожу в свой рот, и его пальцы проникают в мои трусики.

Между прочим, он всё ещё одет.

Он оттягивает мои трусики и прежде, чем я это понимаю, они исчезают. Затем, его руки давят на мои колени и с толчком раскрывают их. Боже. Он издает гортанный звук прежде, чем промурлыкать:

– Чертовски сладкая киска, Катя.

То, как он это говорит, его голос низкий и хриплый, слегка урчащий, но превосходный. Он опускает рот между моих ног и выдыхает воздух, выдох за выдохом, напротив моей открытой киски. Пока он дразнит меня, его палец скользит по моим половым губам, моя сердцевина сжимается и глубины намокают. Я извиваюсь, сжимая челюсть, хочу, чтобы он уже сделал что-нибудь. Безысходность убивает меня.

Но я не буду умолять.

Я не попрошайка.

Он, должно быть, почувствовал это, потому что, клянусь, я могу чувствовать как он улыбается напротив моей киски, и, наконец, смыкает губы на моей клиторе. Маркус всосал его в рот, как гребанный вакуум, яростно посасывая. Я дёрнулась под ним, впиваясь ногтями в мягкую кожу моих ладоней, пока я выдыхаю его имя. Он пожирает меня, словно я его последнее блюдо, и он вот-вот пойдет на смертную казнь.

Как только я почти достигла пика, он выпрямился. Я открыла рот, потом закрыла, и отчаянно захныкала. Он посмотрел на меня и, боже, его красота никогда не постареет. Он тот тип мужчины, на которого вы бы любовались всю оставшуюся жизнь. Его глаза весело сверкают, и я точно знаю, он гордиться тем, что оставил меня вот так.

– За что? – дышу я.

– Разговоры.

Просто. Прямо в точку. Мне кажется, Маркус такой всегда. Я не отвечаю. Только потому, что он провоцирует меня. Он хочет, чтобы я ответила какой-нибудь дерзостью, но позвольте сказать… я не пропущу ещё один оргазм, который предлагает мне Маркус Тандем. Ну уж нет. С довольным рычанием, Маркус медленно раздевается. Сначала галстук, затем белая рубашка. Я вздыхаю, когда могу хорошо разглядеть тату на его точеной, гладкой груди.

У него массивный, кругловатый узор на левой стороне груди. Немного напоминает стиль трайбл (Tribal Tattoo – древнейший стиль тату, переводиться как «племенной», обычно это замысловатые чёткие

линии в виде узоров.), и не могу отрицать, что это чертовски горячо. Затем, больше напоминающие

кельтские, узоры спускаются вниз по левой стороне его тела, при этом правая полностью чистая, кроме

того, что узор обвивается вокруг его шеи. Боже, это горячо. Я перемещаю глаза с тату и осматриваю его исключительное накаченное тело. Он не слишком большой и не слишком маленький. У него отличное строение, есть всё, что должен иметь мужчина.

Он снимает свои штаны.

И я вижу, что у него есть намного больше, чем у любого мужчины.

Я открываю губы и вздыхаю, когда вижу его толстый, твёрдый член. Он не предпринимает ничего, чтобы прикрыть его, или засмущаться, и это доказывает, что Маркус Тандем – игрок. Не каждый мужчина такой самоуверенный. Он стоит передо мной, словно позволяет мне упиваться им. Он позволяет мне зарисовать идеальную картинку в моей голове. И я рисую. Боже, безусловно я это делаю.

За него можно умереть.

И я не преувеличиваю.

И я не преувеличиваю.

Его член толстый, тяжелый и длинный. В нём есть четыре маленькие штанги, продетые в его грибовидную головку, и я мгновенно задаюсь вопросом, как они будут чувствоваться, когда он будет двигаться внутри моей киски. И от этой мысли я намокаю сильнее. Я хочу свести ноги вместе, но, то как Маркус смотрит на меня, означает, что ему нравится вид. А мне нравится, что вижу я. Я думаю, мы в одной лодке.

– Положи пальцы на свою киску, – шипит он, прерывая тишину.

Я моргаю. Он передо мной, стоит, абсолютно голый, и я лежу на его кровати без всего, кроме туфель, и мои ноги широко разведены. И теперь он хочет… чтобы я трогала себя?

– Что? – выдыхаю я.

– Пальцы на свою киску.

Я смотрю ему в глаза и вижу, что он серьёзен. Боже, я никогда не делала такого перед мужчиной раньше. Но я хочу. В конце концов, я не увижу Маркуса снова: будет ли это больно? Сделав глубокий вздох, я медленно опускаю свою руку к раскрытой плоти. Погружаю пальцы внутрь, нахожу набухший клитор и начинаю массировать его.

Маркус обхватывает рукой свой член и начинает медленно поглаживать, его глаза не покидают моих. Это настораживает, во многом. Во-первых, он не смотрит на мои пальцы. Во-вторых, его глаза смотрят, словно могут заглянуть в душу. С моих губ срывается стон, когда мой клитор оживает, нуждаясь в освобождении, всё ещё сырой ото рта Маркуса.

– Проникни пальцем внутрь, – приказывает он.

Я делаю, как он говорит, скользя пальцем внутрь и продолжая тереть клитор. Моя спина выгибается, когда нарастает оргазм, и я молю небеса, чтобы он позволил мне кончить в этот раз.

– Смотри на свои соски, – рычит он. – Такие твёрдые. Ты уже подходишь?

– Да, – я задыхаюсь.

– Думаешь обо мне?

– Боже, да.

– Ты хочешь мой член, Катя? – он мурлычет.

Боже, как звучит моё имя из его уст. То, как оно срывается с его языка. Мой стон застрял в горле и глаза закатились, когда приближался оргазм.

– Смотри на мой член, когда кончаешь, – командует он, и я снова смотрю на него.

Я смотрю на его член, упиваясь тем, как его рука движется на нем, поглаживая медленно, почти лениво. Это красиво и в этот момент я кончаю. Спина выгибается, и я толкаюсь грудью вперед, задыхаясь, пока моё тело дрожит от удовольствия. Дрожь ещё даже не закончилась, когда Маркус на мне, его член трется о мою плоть, его тело вдавливает меня в диван.

Он потянулся и пошарил на секунду, и вернулся с презервативом. Его взгляд пронизывает меня, пока он разрывает пакетик и достает презерватив. Он наклоняется, раскатывает латекс по члену и возвращает свой рот к моему, жёстко и глубоко. Он толкается языком и его поцелуй становится напористей. Я отвечала настойчивостью, пока мы лихорадочно целуемся, отчего моя голова кружится. Без предупреждения, он берёт свой член и скользит внутрь меня.

Он делает это мучительно, прекрасно и удивительно медленно. Я стону, он перехватывает стон своим ртом, целует меня так крепко, что я чувствую как побаливают мои губы. Его руки опускаются, и он заключает мои груди в ладони, используя их, чтобы контролировать свои толчки. Я приподнимаю бедра, принимая его глубже и разводя ноги шире. Он идеально трахает меня: не сильно, не мягко, так как мне нужно.

Никто из нас не говорит. Единственные звуки в комнате, это его кряхтение и мои стоны, пока моё тело возносится выше и выше, приближаясь к краю. Я хочу кончить, позорно быстро. Я отрываюсь от его губ и закрываю глаза, сжимая челюсть, пытаясь сдержаться. Маркус рычит, низко и глубоко, и смещает свои руки с моих грудей. Он опускает их, сжимает мои бедра и начинает трахать меня сильнее.

– Маркус, – я, наконец, выдыхаю, не могу сдержаться.

Он ничего не говорит: ему и не надо. Он дает все это без единого слова. Кроме того, он не тот тип мужчин, что шепчут милую дребедень тебе в ухо. Я знала это уже после пары часов. Мой рот открывается в крике, когда он опускает свои бедра и находит нужную точку. Он шипит, я кричу и моё тело взрывается под ним. Его пальцы впиваются в мои бёдра, пока он продолжает толкаться, не смотря на моё сжатие. Его движения замедляются, пока он толкается вперед.

Затем он выскальзывает, поднимает и перекидывает меня через спинку дивана. Он встает на колени позади меня, кладет ладонь на мою поясницу и вгоняет свой член обратно в меня. Пресвятое дерьмо. Я даже вздохнуть не могу: мой голос исчез и спрятался глубоко-глубоко в теле. Всё, что я могу, это откинуть голову, открыть рот и трястись, пока он трахает меня, как никто и никогда не трахал.

За считанные минуты кончаю снова.

Я даже не знала что такое возможно.

Маркус продолжает объезжать меня, пока не ощущаю, как его член набухает внутри меня и затем он рычит в потолок, когда кончает в меня. Я, наконец, вздыхаю, мои пальцы сдавливают диван, когда я чувствую, как он вливается в меня. После долгой минуты, он отступает и встает с дивана. Я поворачиваюсь, медленно опускаясь, пока не сажусь. Боже, это было… я не могу даже… слов нет.

Маркус исчезает в ванной, и я слышу, как бежит вода. Через мгновение он возвращается, протягивая мне тёплую мочалку. Я пялюсь на неё, потом на него. И что он хочет, чтобы я делала с ней? Помыла его? Должно быть, он видит мое замешательство, поэтому бормочет глубоким, сексуальным голосом:

– Вымой себя.

Точно.

Помыть себя.

У меня еще не было мужчины, который заботился бы обо мне после секса, это вроде как… приятно.

Я беру ткань, встаю и иду в ванную. Закрываю дверь позади себя и смотрю на огромную ванну. Ну, Маркус, конечно, не страдает по жизни. Эта ванная больше, чем моя спальня и ванная вместе взятые. Это печально. Здесь чёрная полированная плитка и мужская энергия. И здесь есть ванна, в которой я могу плавать и душевая кабина, выше на две головы. Две раковины находятся на красивой мраморной стойке.

Я подошла, смотря на себя в зеркало. Отлично, тушь потекла. Я выгляжу, как только что трахнутый енот. Надув губы, я использую мочалку, чтобы умыть лицо. Потом и всё остальное. Моя киска чувствительна, когда я провожу мочалкой по ней. Маркус знает как использовать свой член, я никогда не испытывала такое с мужчинами прежде.

Может быть потому, что все мужчины, с которыми я была, не были игроками.

Маркус хорош, возможно из-за того что он оттрахал половину Соединенных Штатов.

Счастливая страна.

Я заканчиваю мыться и выхожу из комнаты. Маркус сидит на диване в чёрных трусах и без футболки. У него в руке бокал с виски, и когда я выхожу, он смотрит на меня. Лед в стакане дребезжит, когда он подносит бокал к губам, изучая меня, пока пьёт янтарную жидкость. Внезапно я чувствую себя неловко, и быстро ношусь вокруг, находя трусики и лифчик. Я надела их и взяла платье.

– Не надевай его, – говорит он.

Я поворачиваюсь к нему.

– Почему нет? Я думала…

– Мы не закончили еще.

Разве?

– Ээ…

– Иди сюда, сейчас, – приказывает он.

– Окей, – говорю, поднимая руки вверх. – Уверена, мы что-то напутали. Это был отличный секс: я имею в виду, правда, потрясающий, но это конец. Сейчас я уйду, а потом буду мечтать весь остаток своей жизни о том, как замечательно это было.

– В кровать. Сейчас.

Точно, у него проблемы со слухом.

– Ты игрок, – я нервно смеюсь. – Ты делал это достаточно часто, чтобы знать, как всё проходит.

– Да, – отвечает он. Его голос почти… скучающий.

– Уверена у тебя даже список есть для своих… своих…

– Шестидесяти семи.

Я пялюсь на него с открытым ртом.

– Что? – произношу на выдохе.

– Шестьдесят семь женщин было в моей кровати.

Вот дерьмо.

– И ты всегда такой…, – я сглатываю, – … честный?

Он смотрит на меня и говорит абсолютно ясно:

– Нет.

Я моргаю.

– Сейчас, возвращайся в кровать. Я не закончил. Даже близко.

Я делаю, как он говорит.

И возвращаюсь в кровать.

Глава 5

Сейчас