Текст книги "Жизнь после Тайлы"

Автор книги: Белла Джуэл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Глава 10

Нейт

– Раскрути меня сильнее, папочка, – кричит Мейси, и я хватаю ее, затем начинаю кружить, так сильно, как только могу.

Я слышу, как позади меня смеется Лена, и мне кажется, это впервые, когда все начинает налаживаться. Честно говоря, проблем не стало меньше, но сегодня почему-то, мы действуем и общаемся, как настоящая семья.

– Как насчет того, чтобы пообедать вместе? – предлагает Лена, когда я усаживаю Мейси ей на колени.

Я смотрю на мою малышку с теплой улыбкой.

– Ну, а что ты думаешь, крошка?

Она радостно пищит и хлопает в ладоши.

– Да! Да!

Я беру ее за ручку и поворачиваюсь к Лене.

– Куда мы пойдем?

Она пожимает плечами.

– Как насчет обеда на берегу океана?

– Звучит отлично.

Мы направляемся к кафе. Разговор между нами протекает вполне спокойно, теперь я могу видеть, что Лена прилагает усилия, чтобы наладить наши отношения. Но я не могу весь груз по восстановлению наших отношений свалить на ее плечи. Я просил ее попытаться, что она и делает – пытается, но это значит, и мне тоже нужно делать шаг навстречу. Отношения, как улица с двусторонним движением. Невозможно двигаться лишь в одном направлении, нас двое в команде, и мы должны дополнять друг друга.

– Когда твоя следующая гонка? – интересуется она, аккуратно накалывая на вилку салат и поднося ко рту.

– Завтра, и две на выходных.

– Тебе нужно будет уехать?

Я качаю головой.

– Нет. Они будут проходить здесь. Но да, скоро будут гонки, на которые мне придется уехать из города примерно на две недели.

Она спокойно кивает, продолжая.

– Я послала резюме насчет работы в пару мест.

Я удивленно смотрю на нее и улыбаюсь.

– Это прекрасно, Лена!

– Я буду стараться сильнее, Нейт! Клянусь тебе.

Я сдерживаю улыбку и произношу веселым голосом.

– Я счастлив слышать это, Лена.

И это правда.

Вне зависимости от того, что происходит между нами, Лена остается моей женой, и она неплохая женщина, просто так получилось. Я должен поддержать ее.

***

Эйвери: Как ты?

Нейт: Нормально. А ты?

Эйвери: Я не видела тебя уже несколько дней.

Нейт: Извини, был занят.

Эйвери: Хорошо. Ну, просто я хотела узнать, как ты. Я хотела извиниться за то, что произошло в бассейне. Келли может быть немного... собственником и контролировать меня, как друг.

Нейт: Все нормально.

Она не отвечает мне, поэтому я ставлю телефон на беззвучный режим. Я не должен чувствовать себя виноватым, что пишу Эйвери, но, бл*дь, чувствую. И скорее всего, потому что я не могу выбросить ее из головы, избавиться от ее образа в голове. И как не пытаюсь, это просто невозможно. Она крепко владеет моими мыслями. То, что я испытываю чувства к другой женщине, неправильно и нечестно по отношению к Мейси и Лене. Самое лучшее и правильное решение – не писать ей, может, даже немного отдалиться от нее и нашей дружбы.

Эти чувства опасны для меня.

Я чувствую это каждой клеточкой тела. Так будет лучше для нас двоих.

Глава 11

Эйвери

Я сижу на скамейке, подобрав под себя ноги, и смотрю вдаль. Океан очень красивый, он успокаивает, и это, ко всему прочему, было любимым местом моей мамы. Мне кажется правильным приходить сюда каждую годовщину с того момента, как она пропала, и думать только о ней, очищая свои мысли от всего лишнего. Слезинка срывается и скользит по моей щеке, затем еще одна скатывается вслед за ней. Я закрываю глаза, и улыбка расплывается на моих губах, когда я вспоминаю то малое, что у меня осталось от нее – несколько драгоценных воспоминаний. Мое любимое, когда она принесла домой собаку, которую мы потом назвали Бенни.

– Эви, детка, – зовет мама. – У меня есть для тебя подарок.

Я выбегаю из комнаты, мои длинные хвостики подпрыгивает вместе со мной, пока я бегу. Мама стоит на кухне и держит в руках коробку. Она улыбается открытой и светлой улыбкой, ее щеки согревает румянец счастья.

– А что это такое? – интересуюсь я, поднимаясь на носочки и пытаясь заглянуть в коробку.

– Догадайся! – весело смеется она.

– Это торт?

Она качает головой и закатывает глаза.

– Ты и торт, это было слишком просто. Это точно не еда, попытайся отгадать.

– Игрушка?

Она опять качает головой, с трудом скрывая свою радость.

– Может, тогда, растение?

Внезапно крышка коробки открывается, и я с криком отскакиваю назад. Затем я слышу тихое тявканье щенка.

– Мамочка! – кричу я. – Этого не может быть!

– Может, – говорит она уверенно, опускаясь на колени и ставя коробку на пол передо мной.

Она открывает ее, и маленький щенок начинает оттуда лаять.

– О, боже мой! – я всхлипываю от радости, хватая на руки щенка.

Он лижет мое лицо своим шершавым язычком.

– С днем рождения, малышка! Я знаю еще рано, но прости, я не смогла удержаться.

– А это девочка или мальчик? – тараторю я.

– Это мальчик, родная.

– Мы должны как-нибудь его назвать.

Она нежно улыбается и обнимет меня, поглаживая щенка.

– У меня есть одна мысль, как мы можем его назвать.

Я смотрю вверх на нее.

– И как же?

– Бенни.

На моем лице расцветает широкая улыбка.

– Как наша любимая песня?

– Точно, малышка.

Мы внимательно смотрим друг на друга и начинаем напевать песню Элтона Джона «Benny and the Jets». И начинаем неудержимо смеяться. Мой щенок все еще у меня на руках, он облизывает мое лицо.

– Спасибо, мама. Он идеален.

– Как и ты, ангел.

Вдруг откуда-то издалека я слышу.

– Привет!

Я вырываюсь из воспоминаний и вижу Нейта, который стоит рядом со мной. Он одет в спортивную одежду для бега, капельки пота покрывают его лицо, неторопливо скатываясь на шею. Он тяжело дышит, сжимая в руке бутылку с водой. Я быстро вскакиваю на ноги. Я напугана. Нейт не может увидеть меня в таком состоянии, плачущей. Особенно, когда он и так избегает меня и общения со мной на протяжении двух недель. Я резко разворачиваюсь и начинаю быстро уходить, при этом тихо повторяя, как скороговорку.

– Все хорошо, все хорошо.

– Господи, Эйвери! Остановись! Стой!

Он идет следом за мной.

– Дай мне помочь тебе! Ты же расстроена.

Я молниеносно разворачиваюсь.

– О, так теперь ты хочешь мне помочь? После того, как ты отказывался общаться со мной на протяжении двух недель? Что я сделала тебе, Нейт? Не переживай. Просто оставь меня в покое.

Я разворачиваюсь и снова начинаю убегать от него.

– Черт, – слышу его невнятное бормотание. – Эйвери, стой!

Я не останавливаюсь, перешагиваю через ограждение, которое отделяет проезжую часть и перебегаю дорогу, направляясь к себе в квартиру. Я слышу, что Нейт бежит позади меня, но я не останавливаюсь и не даю ему даже малейшего шанса объясниться со мной. Он делал мне больно тем, что избегал меня. Я думала, мы были друзьями, а потом он без всякой на то причины, решает, что мы больше не друзья.

Подбежав к квартире, я резко открываю дверь, забегаю домой и с силой захлопываю ее за собой. Моя собака Каффи, подбегает ко мне, приветливо и радостно виляя хвостом. Она относится к породе маленьких Чау, скрещенных с кем-то и временами ведет себя хуже, чем пятнадцатилетний подросток.

– Эйвери! – кричит Нейт, продолжая громко стучать в мою дверь. – Давай, открывай эту долбаную дверь! Прости меня.

Я подбегаю к двери, быстро открываю ее и выкрикиваю ему в лицо.

– Одиннадцать лет назад моя мама пропала. И я не хочу наших разборок сегодня, Нейт. Если ты решил, что мы больше не друзья – значит, так тому и быть, но сегодня я определенно не хочу видеть тебя здесь, так что проваливай!

Я собираюсь захлопнуть дверь перед его лицом, но он останавливает меня, вскидывая руку и удерживая дверь. Его глаза светятся яростью, когда он смотрит на меня.

– Почему ты мне не рассказала об этом?

– Ты что, серьезно? – кричу я. – Ты не разговаривал со мной, игнорировал меня, и даже когда ты получал от меня сообщения, ты был немногословен. Я и не знала, что «О'кей» считается ответом на вопросы, пока три дня назад ты мне наглядно не показал это. Оказывается, возможно на все вопросы отвечать односложно.

Он нервно проводит рукой по волосам и смотрит на меня своими печальными зелеными глазами.

– Можно мне войти?

– Нет, – кратко кидаю я ему в ответ.

– Черт, Эйвери! Просто впусти меня!

– Я же сказала, – говорю ему шипящим голосом, подходя ближе. – Нет.

Он спокойно отталкивает дверь своей сильной рукой и проходит в квартиру.

– Это не обсуждается, я хочу – я вхожу.

– Ты не можешь просто так входить ко мне домой, Натаниэль.

Каффи смотрит на Нейта и начинает яростно прыгать, лая на него. Он изумлено рассматривает ее, затем удивлено приподнимает брови и переводит взгляд на меня.

– Просто у меня были некоторые проблемы и мне нужно было решить их. Я не избегал тебя, Эйвери!

– Какой же ты лгун! – говорю я, закрывая за ним дверь.

– Это чистая правда! Между мной и Леной очень напряженные отношения. Я пытаюсь решить все, но это не так просто. Моя голова забита разными проблемами: семья, Мейси и гонки, я не могу выбросить эти проблемы из головы, поэтому бываю таким. Прости меня, хорошо?

Слушая, что он борется за семью и отношения, мои обиды падают, рассыпаются на осколки. Черт возьми, я слишком добрая.

– Мне очень жаль, что у вас с Леной все плохо, – шепчу я.

– А ты прости за маму

Я слабо улыбаюсь ему.

– Прости, что накричала на тебя. У меня был сложный день.

Он качает головой.

– Не беспокойся, я все понимаю.

Я выдавливаю улыбку.

– Ну, что ж, – продолжаю я, когда наше молчание затягивается. – Все, что сейчас произошло немного нелепо.

Он смотрит внимательно на меня, затем начинает смеяться. Я не могу удержаться и тоже смеюсь. Нейт делает шаг вперед и крепко обнимает меня, притягивая и прижимая к своему твердому телу. Я кладу голову ему на грудь, вдыхая мужской запах, который исходит от него, его собственный запах перемешивается с потом, и поверьте, это потрясающе. Он гладит меня по волосам, и я понимаю, что мне слишком комфортно в его руках.

– Тогда, – напряженно говорю я, высвобождаясь из его кольца рук, пытаясь восстановить расстояние между нами. – Может, что-нибудь выпьешь?

Он смотрит на меня. Его глаза подернуты поволокой, их переполняют похоть и томление, из-за чего мое сердце пропускает удары и почти перестает биться.

– Нет, – тихо шепчет он, смотря на мои губы.

Вашу мать.

Я чувствую, как его взгляд скользит по моему телу, заставляя меня спрятать все чувства глубоко в самый темный уголок моей души, откуда бы они никогда не смогли найти выхода. И повторяю про себя, как мантру. Он женат. Он женат. Он женат. Он женат.

– Эйвери!

Я слышу голос Джейкоба, оборачиваюсь и вижу, что он приоткрывает входную дверь и проходит в квартиру, за ним следует мой отец. Я ошеломлена. Я не привыкла видеть моего отца у меня дома. Это очень редкое явление и только по особым случаям. Взгляд моего отца переходит на Нейта и, как и Джейкоба, становится суровым.

– Что он тут делает? – спрашивает Джейкоб.

– Нейт просто проходил мимо и зашел поздороваться!

Нейт внимательно смотрит на меня, затем переводит взгляд на Джейкоба и моего отца.

– Пап, – я пытаюсь говорить так, чтобы мой голос казался спокойным и ровным. – Это Натаниэль Александр.

– Я прекрасно знаю, кто он такой! – грубо выплевывает мой отец.

Нейт и мой отец смотрят на друг друга с нескрываемой неприязнью, никто не отводит взгляда, но в итоге Нейт выигрывает. Он поворачивается и вплотную подходит ко мне. Под взглядами моего отца и Джейкоба, он крепко обнимает меня, прижимая к своему телу. А затем, к моему ужасу, он целует меня в щеку, почти у уголка губ, задерживаясь чуть дольше, чем нужно, а перед тем как развернуться и уйти, он бормочет:

– Хорошего дня, джентльмены.

Он уходит, а я так и остаюсь стоять посреди квартиры растерянная и ошеломленная.

Чертов Нейт.

– Что нужно было здесь этому мальчишке? – интересуется отец, сверля меня холодным и тяжелым взглядом.

– Он мой друг.

– Не дури нам голову, он не похож на друга!

– Господи, отец, – говорю я немного громче, чем нужно, и подхожу к кухонному островку. – Это вообще не твое дело, потому что тебя никогда не бывает рядом, но он мой друг.

Он выглядит немного удивленным. Скорее всего, потому что это большая редкость, когда я позволяю себе говорить с ним в таком тоне.

– Да ты что! Не забывай, я тот, кто платит за тебя, кто оплачивает аренду твоей квартиры, твои долбаные танцы, твою машину и обеспечиваю твое будущее. И это мое дело, когда кто-то целует мою дочь.

Это что за нахрен? Это была угроза?

Мой желудок скручивает, и я грозно смотрю на него.

– Ты не в праве выбирать мне друзей. Он друг.

– Хотел бы я верить в это, – бормочет он зло. – Потому что если он больше чем друг, тебе есть что терять!

– Я с Джейкобом в отношениях более пяти лет, – отрывисто бросаю я. – Господи.

Джейкоб стоит около моего отца, скрестив руки на груди, и прожигает меня взглядом.

– Я буду надеяться, что ты не врешь!

Он что, серьезно сейчас это сказал?

– Если вы пришли, чтобы оскорблять меня, то тогда вам лучше уйти, я не в настроении выслушивать ваш бред. Мне сегодня это совершенно не нужно.

Глаза моего отца немного смягчаются, он опускает руки.

– Я хотел пригласить тебя на обед. Может быть, мы могли бы посмотреть фото твоей матери, вспомнить, как было раньше, когда она была с нами.

Я приподнимаю брови.

– Что?!

– Ну, если ты не хочешь, – продолжает он. – Мне тоже тогда это не нужно. Забудь.

Очень мило.

– Я не могу сегодня, я работаю. Но может, если ты не против, – я тяжело сглатываю ком, образовавшийся в горле. – Может, в другой день?

Он отрывисто кивает и поворачивается к Джейкобу.

– Мне нужно вернуться к работе.

– Я позвоню вам чуть позже, сэр.

Отец кивает мне, и затем уходит.

И это, черт возьми, все? Все, что он хотел сказать?

Мое сердце рассыпается на осколки.

***

Тяжелое дыхание заполняет комнату свои шумом. Рычит. Толкается в меня. Рычит. Толчок. Рычит. Толчок.

Я закрываю глаза, презирая то, что делаю. Но я продолжаю это делать, заниматься с ним сексом. Я ненавижу это. Механические движения.

Джейкоб внутри меня, вдалбливается жестко и быстро, ему совершенно наплевать, как я себя чувствую в данный момент. Вот, что представляет из себя наша сексуальная жизнь. Он просто трахает меня и все. Тут нет любви, мы не занимаемся любовью. Понимаете, это даже не тот трах, о котором мы иногда мечтаем: быстро, яростно, жестко. Это безэмоциональное, холодное механическое действие, чувствовать это – ужасно. О, нет, я не сомневаюсь, что Джейкоб может быть хорошим и умелым любовником, если он конечно будет думать о ком-то, кроме себя, когда занимается сексом. Он заботится только о своем удовольствии, а затем быстро засыпает.

– Эйвери, – рычит он, тяжело дыша. – Ты уже скоро?

Не совсем, придурок.

– Да, – лгу я

– Я… Я сейчас кончу, детка.

Его дыхание выходит толчками из груди, раздаются рваные вздохи. Он протяжно стонет и изливается внутри меня. Я закрываю глаза, пытаясь сказать сама себе, что так и нужно, так правильно. Ни у кого нет секса, как в тех романтических книжонках и романчиках. Нет такого, это вранье, ложь, сказка. Ни один мужчина не будет так заботиться о женщине.

Джекоб скатывается с меня и поднимается с кровати, чтобы снять презерватив. Когда он все сделал, переодевается в пижамные штаны и ложится на кровать рядом с мной, не обнимая меня, не поглаживая мои волосы. Он не говорит, насколько любит меня.

Потому что он не любит меня.

Я просто часть его большого плана.

Глава 12

Эйвери

Я беру с полки готовый обед, смотрю на него и затем возвращаю его на место. Джейкоб опять уехал по работе, и я одна дома, мне очень одиноко. Но я решила не отчаиваться и приготовить для себя вкусный обед, может, посмотреть парочку фильмов, но я не могу думать о еде. Вздыхая, я нахожу на прилавке шоколад и кладу его в свою тележку.

– А я думал, что танцовщицы не едят шоколад, – раздается голос у меня за спиной, и я чувствую, что он произносит эти слова с улыбкой.

Я поворачиваюсь и вижу Нейта и Мейси. Нейт улыбается мне, своей, черт бы ее побрал, сексуальной улыбкой.

– Нет, я ем шоколад, но, когда никто не видит! – говорю я, ухмыляясь.

– Мы с папочкой тоже пришли покупать шоколад, Эви, – улыбаясь, говорит Мейси.

– Это хорошо, малышка, – отвечаю ей, ласково потрепав ее по волосам.

– Так как, ты сходила к отцу на обед? – интересуется Нейт, слегка облокачиваясь на свою тележку, и смотрит мне в глаза.

Я безразлично пожимаю плечами.

– Ничего интересного, он отчитал меня, и я пошла домой. Всё как всегда.

Нейт хмурится.

– О, да, он просто само обаяние.

– Можно и так сказать, – слегка улыбаясь, говорю я.

– Так теперь, ты покупаешь шоколад, потому что…

Я опять безразлично пожимаю плечами.

– Джейкоб уехал по делам из города, и я одна, мне скучно.

– Ты можешь пойти и посмотреть «Холодное сердце» с нами, Лены тоже нет в городе, и у нас ночь фильмов.

– О, я думаю, это не совсем удачная идея прийти к вам, – отзываюсь я.

Он внимательно смотрит на меня.

– Ну, что ж, тогда мы придем к тебе.

Я резко поднимаю голову и смотрю на него.

– Смотреть фильмы?

– Ну, да.

– Со мной?

– Нет, с твоей собакой! Не смеши меня.

Я издаю нервный смешок.

– Хорошо, конечно, то есть я имею в виду, это звучит просто отлично!

Он слегка улыбается и смотрит на Мейси.

– Как тебе эта идея, крошка? Хочешь пойти к Эви?

– Да! – радостно пищит она, подпрыгивая.

– Тогда, давайте купим настоящий вкусный шоколад, – Нейт поддразнивает меня своей улыбкой, смотря в мою тележку.

– Эй, а что не так с моим шоколадом? – я продолжаю катить тележку за ним, шутливо хмурясь.

– Ох, он ужасный на вкус и дешевый!

– Он не дешевый, – я изображаю недовольство. – Смотри за тем, что говоришь.

Он громко смеется, и мы продолжаем идти дальше. Мы покупаем шоколад, конфеты и направляемся на выход.

– Оу, смотри! – говорит мне Нейт, когда мы проходим мимо отдела с женским бельем и одеждой. – Бабушкины пантолончики!

Я поворачиваюсь к нему и закатываю глаза. Чертов шутник! Он берет с полки пару и говорит мне, смеясь.

– Это твой размерчик?

Краем глаза я замечаю, как две пожилые леди шокировано смотрят на нас. С коварной улыбочкой я поворачиваюсь к нему. Немного выпячиваю нижнюю губу, чтобы она подрагивала, будто я плачу.

– Я пыталась… – фальшиво всхлипываю я. – Ты говорил мне, что я похудела достаточно, чтобы ты полюбил меня снова такой, какой я была.

Его лицо становится бледным, словно он увидел приведение, он открывает рот от удивления и неожиданности.

– Что?

– Как ты мог?! – я продолжаю фальшиво всхлипывать и отворачиваюсь от него.

Пожилые леди проходят мимо нас и бросают сердитые взгляды на Нейта. Я слышу, как они переговариваются и говорят, что Нейт «свинья». Он поворачивается ко мне с немного сердитым, но игривым выражением.

– Ох, расплата будет суровой!

Я громко смеюсь, хватаю Мейси за руку, и мы бежим вперед. Я заговорщически шепчу ей:

– Давай детка, побежали.

Я слышу его смех за спиной и не могу сдержать улыбку.

***

– О боже, этот фильм, – я рычу, закрывая глаза рукой.

Нейт подвигается ближе.

– Я побью тебя, Нейт! – я легко шлепаю его ладошкой.

Он усмехается и поворачивается к Мейси, которая дремлет на диване. Она не смогла досмотреть все фильмы.

– Можно я положу ее на кровать?

– Конечно, Нейт! – поспешно отвечаю я, быстро вставая и показывая, куда положить малышку.

Он встает рядом со мной и поднимает девочку, затем идет за мной в комнату, где можно будет оставить Мейси. Мы кладем ее на кровать, и я накрываю ее одеялом. Она немного вздрагивает и вздыхает, но тут же снова успокаивается и опять засыпает. Мы оба тихо выходим.

– Хочешь выпить? – спрашиваю я, когда мы заходим на кухню.

– Конечно, – отвечает Нейт, опираясь на столешницу.

Я достаю пиво, смотрю на него вопросительно, он кивает, и я подаю ему бутылку.

– Так, Танцовщица, – говорит он мне, делая глоток и ставя бутылку рядом. – Расскажи мне что-нибудь о себе, чего я еще не знаю.

Я легко запрыгиваю и сажусь на столешницу, он делает то же самое.

– Нечего рассказывать.

– Всегда есть, что рассказать! Твое любимое блюдо?

– Банальный вопрос, Нейт, – усмехаюсь я.

– Все равно отвечай, – ухмыляется он.

– Отлично, моя самая большая слабость – тако.

– Хрустящий или мягкий?

Я вопросительно смотрю на него.

– Что, прости?

– О, Эйвери, не разочаровывай меня. Ты же сама сказала, что любительница тако, но не знаешь, какой тебе нравится больше. Только настоящий любитель тако может ответить на этот вопрос.

– Натаниэль, есть только один тако – хрустящий!

Он закатывает глаза.

– Ты хоть пробовала мягкий перед тем, как так говорить?

– Нет, но тако не может быть мягким.

– Но, как ты это можешь знать, если ты не пробовала его.

Он с улыбкой дразнит меня, засранец!

– Так, все ясно. Теперь твоя очередь. Какое твое любимое?

– Пиво.

Я закатываю глаза и смеюсь.

– Это так по-мужски.

– Нет, я серьезно. Смотри, каждая бутылка пива по калорийности равна стейку. Ты не знала?

– Это же глупо, – я драматично вздыхаю. – Я имею в виду, ты что правда считаешь, что бутылка пива может заменить стейк?

– Ну, это правда, Эйвери. Еда в каждой бутылке. Пиво – мужская еда.

Когда он это говорит, то хмыкает и ударяет себя в грудь.

– Ты такой придурок, Натаниэль.

Он вздыхает.

– Ты так жестока ко мне.

Я громко смеюсь.

Затем тишина заполняет пространство между нами, пока я набираюсь смелости, чтобы спросить.

– А как ты познакомился с Леной?

Он даже не смотрит на меня, но я замечаю, что он напрягается.

– Я встретил ее, когда был молодым парнем и думал больше членом, нежели мозгами.

– Это значит...

– Это значит, что я принимаю не всегда верные решения.

Сощурив глаза, я смотрю на него.

– Ты жалеешь, что она твоя жена?

Он тяжело вздыхает.

– Нет, но по мере того, как проходит время, и я взрослею, то понимаю все больше и больше, что мы не подходим друг другу.

Я киваю.

– Я понимаю тебя.

– Ах, ну да, Джейкоб, – бормочет он.

– Я никогда ничего не испытывала к нему.

– Он правда тот человек, с кем ты хочешь прожить жизнь?

Я качаю головой.

– Нет, не совсем.

Он вздыхает.

– Мы можем потренироваться друг на друге, как мы отказываем нашим половинкам, м?

Я смеюсь.

– Давай попробуем!

Я поворачиваюсь к нему и не могу ничего поделать, но я ощущаю каждой клеточкой, как возрастает напряжение между нами. Я быстро перевожу все в шутку, чтобы немного смягчить ситуацию, потому что, то, что есть между нами меня пугает.

– Я не выйду за тебя, Нейт, – говорю я, и мой голос становится жестче, говорить становится труднее.

Он делает обиженное выражение лица и отворачивается.

– Но я думал, я твой тип мужчины.

Я хихикаю.

– Хорошо, хорошо. У нас не получается притворяться нашими половинками. Может, попробуем представить, что я твоя жена.

Улыбка растягивается на его губах, он говорит драматическим голосом.

– Я больше не буду потакать тебе, ты меня не сможешь заставить.

Я хохочу.

– Мы не можем быть серьезными.

Он усмехается и обнимает меня за плечи.

– Поэтому мы лучшие друзья, ты и я. Потому что у нас есть эта тонкая душевная связь.

Я перестаю дышать, его рука обнимает меня за плечи. Я так хочу прижаться к нему, хочу довериться ему и поцеловать. С такой мыслью поворачиваюсь к нему и смотрю на него. Он тоже пялится на меня, его взгляд прикован к моим губам. Еле слышный стон срывается с моих губ, когда он еще немного придвигается ко мне, воздух между нами наэлектризован. Осознание, насколько мы стали близки, и как изменились между нами чувства, заставляет меня спрыгнуть со столешницы и восстановить между нами дистанцию. Я взволнованно провожу рукой по волосам.

– Я… – он прожигает меня глазами. – Мне нужно идти.

– Хорошо, – еле слышно говорю я. – А, кстати, спасибо!

Он спрыгивает со столешницы и делает уверенный шаг вперед, оборачивая свои сильные руки вокруг меня и подтягивая меня к себе. Я усиленно борюсь, чтобы восстановить контроль над моим дыханием, сердце стучит, как ненормальное. Я прикрываю глаза, и он прижимает меня к себе, я пытаюсь, черт возьми, пытаюсь думать о чем-нибудь еще, но не могу... В голове пульсирует лишь одна мысль, как хорошо и правильно находиться в его объятиях.

– Спасибо тебе, – бормочет он, делая шаг назад, отчего мне хочется кричать. – Спокойной ночи, Танцовщица.

Я киваю и прикусываю нижнюю губу.

Он разворачивается и идет в спальню, забирает Мейси, аккуратно поднимая ее с кровати. У двери он опять разворачивается и внимательно смотрит в мои глаза.

– Я очень рад, что мы дружим, и то, что ты мой друг.

Затем он выходит за дверь и исчезает, будто его и не было.

Мое сердце стучит, не прекращая.