Текст книги "Жизнь после Тайлы"

Автор книги: Белла Джуэл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

– Ты всегда так забрасываешь женщин в свой автомобиль?

Он усмехается.

– Если ситуация требует этого.

Я сужаю глаза, глядя на него, и скрещиваю руки на груди.

– Мне не нужна твоя помощь.

– Я в курсе, – говорит он, выруливая машину на дорогу в сторону моей части города, на юг.

– Тогда почему ты здесь?

– Келли волновался. А я был единственным не выпившим, так что предложил.

– Я могу быть убийцей.

Он посмеивается.

– Если бы ты подобралась ко мне с ножом, я бы сам себя убил.

– Эй! Что это значит?! – протестую я, расправляю руки и кладу их на колени.

– Ты весишь не больше ребенка, ты девушка, и ты тонка в этом. Если тебе удалось потянуть хоть один мой показатель вниз, то я не заслуживаю быть мужчиной.

Я смеюсь. Не могу ничего с собой поделать.

– Это будет для меня вызовом, я разрушу твою мужественность.

Он ухмыляется мне.

– Келли сказал мне твою улицу, но какой у тебя номер дома?

Я указываю, и он кивает, поворачивая в сторону моего дома.

– Итак, Танцовщица, чем ты занимаешься кроме танцев?

– Я работаю в местной библиотеке. Неполный рабочий день, но мне нравится.

– Танцовщица в библиотеке. Тебе надо написать книгу.

Я закатываю глаза.

– Не осуждай.

– Я не осуждаю тебя, дорогая.

Дорогая. Я закусываю губу. Я хочу, чтобы Джейкоб говорил со мной так же… ласково.

– А как насчет тебя? – спрашиваю я, и замечаю, как мой голос смягчился.

– Я гоняю. Это то, что я делаю. Это моя работа, это моя жизнь.

– Ты больше ничего не делаешь?

Он качает головой.

– На данный момент – нет.

– У тебя есть девушка?

Он дарит мне косой взгляд и дерзкую ухмылку.

– Неужели Танцовщица спрашивает, свободен ли я?

Я яростно качаю головой, подняв руки.

– Нет, я… Я имею в виду... Так или иначе, я занята. Я просто поддерживала разговор.

Он поднимает брови, но отвечает:

– Я женат.

Конечно, он женат.

– Ты такой молодой, – говорю я. – Как долго ты женат?

– Шесть лет.

– Это хорошо, – говорю я, представляя, как выглядит его жена. Она, наверное, прекрасна.

– А как насчет тебя? Замужем или только занята?

Я расстраиваюсь.

– Я не замужем, но уверена, что в скором времени буду.

– Почему это прозвучало не очень счастливо?

Я вздыхаю и смотрю в окно на мелькающие деревья. Великолепная ночь. Я вижу звезды, мерцающие в небе. Я думаю, как объяснить наши отношения с Джейкобом, это похоже на что-то начала 1800-х.

– Джейкоб добрый. Он близок с моим отцом, и он хороший человек…

Нейт раскусывает меня.

– Ты говоришь это, будто читаешь резюме.

Я вздыхаю.

– Он всегда был тем, что надо для меня. Я забочусь о нем. Он собирается принять мою часть отцовского бизнеса, он обеспечит нам хорошую жизнь.

Я осмелилась посмотреть на Нейта, но его глаза сосредоточены на дороге. У него озадаченное выражение лица.

– Это лучше для тебя… или твоего отца?

– Нет, это не так, – говорю я. – Я забочусь о нем.

– Ладно, я тебе верю.

– А как насчет тебя? – говорю я, меняя тему.

– А что насчет меня?

– Расскажи мне о твоей жене.

Кажется, его лицо стало жестче.

– Она моя жена. О ней нечего рассказывать. У нас есть дочь, Мейси, ей три.

Я улыбаюсь.

– Так мило.

Он улыбается тоже.

– Только не тогда, когда она бросается на землю с яростью.

Я смеюсь.

– Девушки, да?

Он усмехается.

– Да, вы такие.

Я смотрю в переднее стекло и вижу, что мы подъехали к моему дому. Я поворачиваюсь к Нейту.

– Спасибо, что подвез.

– Даже при том, что я забросил тебя против твоей воли?

Я пожимаю плечами.

– Я иногда упряма.

– Да что ты говоришь?

Я смотрю на часы и вижу, что сейчас около восьми вечера. Я думала, что сейчас гораздо позже.

– Спасибо, на самом деле, – шепчу я, глядя на него. – Я была не в самом лучшем настроении, чтобы идти домой.

– Тебя расстроил брат, да? – спрашивает он, поглощая мои глаза своими зелеными глазами.

– Да.

Он кивает.

– Я уверен, что он придет в себя.

Я держу ручку, колеблясь, а затем поворачиваюсь к нему.

– Не хочешь что-нибудь попить, или еще что?

Он смотрит на меня долгим взглядом.

– Я не могу. Я должен вернуться домой.

– Правильно, – говорю я, желая хорошенько треснуть себя. Какие девушки предлагают женатому человеку зайти и выпить? Иисусе. 

– Ну, спасибо тебе.

Я выхожу из машины и собираюсь закрыть дверь, когда он зовет меня.

– Эй, Танцовщица?

Я смотрю на него.

– Тебе нравится смотреть мотогонки?

Я киваю.

– Я не видела их вживую, но… я думаю, что да.

Он открывает бардачок, достает билет и протягивает его мне.

– Я гоняю завтра. Если ты не занята, то приходи на шоу.

Я смотрю на билет, потом снова на него.

– Спасибо, я постараюсь.

Он кивает, затем подмигивает мне.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Нейт.

Я закрываю дверь и смотрю, как он исчезает в темноте.

Глава 2

Нейт

– Ты поздно, – говорит Лена в тот момент, когда я вхожу в переднюю дверь.

Я смотрю на нее. Она в кухонном фартуке, во рту сигарета, черные волосы завязаны на макушке. Она смотрит на меня своим темно-синим взглядом, и я щурюсь. Она снова выпила. Я вижу это. Ее глаза стеклянные, кожа потеряла все краски, став бледной.

– Где Мейси?

– Спит, – мямлит она, бросая сигарету в раковину. – А где ты был?

– У Лиама.

– Зачем?

Я подхожу, беру стакан и сажусь на стойку, наполняя его виски.

– Там было несколько друзей, хотелось и его проведать. Я не видел его и Келли несколько месяцев.

– Как Келли? – спрашивает она, садясь на стойку рядом со мной.

Лена когда-то была потрясающей женщиной, и в некотором смысле она таковой и осталась. Просто она запустила себя. Ее темные волосы не шелковистые, как это было раньше, а редкие и тусклые. Ее кожа уже не тот кремовый фарфор, который я когда-то обожал. Но она все еще моя жена, и поэтому я не могу уйти.

Плюс есть Мейси.

– Он в порядке, – отвечаю я. – Все еще занимается серфингом.

– У тебя завтра гонка, – говорит она, скрестив ноги.

– Ага.

– Я не могу прийти. Джасинда хочет, чтобы я сделала ей маникюр. Я обещала ей прийти. Можешь взять Мейси с собой?

Я поворачиваюсь к ней.

– Как бл*дь я могу взять с собой Мейси, если у меня гонка?

– У тебя много друзей. Попроси кого-нибудь приглядеть за ней.

– Ты знаешь, что мне это не нравится.

Она спрыгивает со стойки.

– Я не могу взять ее с собой, так что ты можешь или взять ее с собой, или не ехать, все зависит от тебя.

– Гонки наш чертов доход, – рычу я. – У меня нет выбора!

Она пожимает плечами.

– Я спать. Поговорим об этом утром.

Я смотрю на ее спину, наблюдая за тем, как она уходит, возмущенный тем, ей что-то постоянно важнее нашей дочери. Я заглатываю остатки виски и иду в комнату Мейси. Я захожу и вижу ее, свернувшуюся калачиком на кровати, ее светлые волосы разбросаны по подушке. Я не знаю, откуда у нее блондинистые волосы, но я верю, что Лена была блондинкой в детстве. Мейси похожа на меня: ее глаза, ее кожа, ее лицо. Волосы – единственное, что досталось ей от Лены.

Я шагаю ближе, прищуриваюсь. Она лежит без одеяла, свернувшись в крошечный шарик. Я смотрю вниз на ее кровать и понимаю, что она мокрая. Рычу, спеша легонько поднять ее крошечное тельце. Она писается в постель, потому что Лена слишком ленива, чтобы надеть памперс. Она знает, что девочка еще не может спать без этого. Мейси сворачивается, отчего я чувствую рукой мокрые штанишки, когда я несу ее на чистое место на полу.

Я осторожно кладу ее вниз и снимаю мокрую одежду так быстро, насколько можно, чтобы не разбудить. Она мычит, и ее маленькие глаза открываются, моргая. У нее потрясающие зеленые глаза. Ее маленькие губы раскрываются.

– Папочка? – пищит она.

– Привет, принцесса, – шепчу я, надевая памперс. – Ты описала постель. Все хорошо, папочка все приберет.

– Я не ношу ди-ди, – ее голос мягкий и приятный.

Она зовет свои памперсы «ди-ди» с того времени, как научилась говорить. Я никогда не исправлял ее. Она еще маленькая. Если ей так нравится называть их так, то кто я такой, чтобы останавливать ее?

– Все хорошо малышка, – говорю я, надевая чистую пижаму на ее маленькое тело. – Теперь все чисто.

Я поднимаю ее на руки, стягиваю с кровати грязное белье. Несу ее в зал, чтобы взять свежие простыни, сажаю ее на кресло-качалку в углу, а сам укладываю ее постель. Когда я заканчиваю, то поворачиваюсь, поднимаю ее и кладу обратно на матрац. Я глажу ее кудри и вижу, как ее маленькие глазки начинают снова закрываться.

– Спокойной ночи, сладкая моя.

Я осторожно выхожу, прикрыв за собой дверь. Я думаю спать на диване, но это так чертовски неудобно, что я решаю поспать рядом с Леной. Можно подумать, что с моим доходом мы могли бы позволить себе нормальную мягкую кровать, но нет, Лена настояла, чтобы мы купили новомодную, которая жесткая, как камень.

Я вхожу в комнату, Лена лежит на кровати, голая, волосы ниспадают по ее груди. Было время, когда я не мог устоять перед ней, но сейчас мне трудно уважать ее и ее тело. Как я могу, когда она не уважает наш дом, наш брак и нашу дочь? Я игнорирую ее, прохожу мимо и снимаю рубашку. Обычно, мы спим в разное время, так что мы не разговариваем на тему «почему ты больше не трахаешь меня?»

Я снимаю свой пояс и бросаю на пол, перед тем, как иду в ванную и чищу зубы. Я делаю это так долго, как только могу, но она все еще на кровати, смотрит на меня, когда я вхожу обратно. Она раздвигает ноги, раскрываясь для меня. Я вздыхаю. Я не знаю, как отказать ей, не задев ее чувств. Я так зол из-за Мейси, но не хочу ее обидеть.

– Давно не видела тебя без рубашки, – говорит она, глядя на мою грудь. – Я скучала по этому. Ты стал крепче, Нейт. Мне повезло, да? Мой муж горяч.

Я не отвечаю ей. Я просто ложусь в постель, накрываясь.

– Я устал, Лена.

Она подкатывается ко мне, пытаясь оседлать мои бедра, но я отталкиваю ее.

– Ты больше не трахаешь меня.

Я знаю, что за этим последует.

– Я трахнул тебя две недели назад, – бормочу я, кладя телефон на тумбочку.

– Две недели это очень долго.

– Я был занят.

– Ты меня больше не любишь, – она начинает плакать.

Я вздыхаю.

– Не усложняй.

– Не в этот раз, – кричит она. – Ты постоянно обвиняешь меня в том, что я плохая мама и жена. Но я делаю все, что могу.

Я поворачиваюсь и смотрю на нее.

– Мейси сегодня была без памперса, она описала кровать. Ты хоть проверила ее до того, как прийти сюда?

Она скрещивает руки на груди.

– Она до этого была в порядке.

– Она не была, Лена, – кричу я. – Она лежала так несколько часов. Она замерзла. А ты хочешь поспать в своей моче? Это бл*дь так трудно надеть памперс?!

Она начинает плакать, крупные капли стекают по ее щекам.

– Ты ненавидишь меня. Ты думаешь, что я плохая мать. Ты никогда не гордился мной.

Бл*дь.

Я ненавижу, когда она плачет, честно. Это всегда было моим слабым местом.

– Я не ненавижу тебя, – говорю так мягко, как только могу. – Я просто хочу, чтобы ты больше о ней заботилась.

– Я буду, – шепчет она, пробегаясь руками по моей груди. – Я буду, мне жаль, детка. Так жаль. Я буду сильней стараться.

Я вздыхаю и обнимаю ее.

– Я уверен, что ты будешь.

Брак – означает пытаться.

Нельзя просто отступать.

Надо бороться за свой выбор.

Я говорю себе это снова и снова, каждый день. Брак – это не то, от чего можно просто отступиться. Если он разрушается, надо бороться. Надо пытаться. Я пытаюсь. Я пытаюсь каждый день. Я уверен, все получится. Я уверен, она опять станет той женщиной, на которой, я думал, что женился. Мне просто надо было повеситься там.

– Трахни меня, Нейт, – шепчет она, поднимаясь на колени. – Пожалуйста?

И я трахнул ее.

Это отняло у меня битый час.

Тогда я провел всю ночь, сидя и смотря в окно, потому что я знаю, это прошло.

Меня тут ничего не держит. Я борюсь за мою маленькую девочку, больше ни за что.

Эйвери

Утро наступает быстро, и у меня уходит целый час, чтобы вылезти из постели на утреннюю пробежку. Прохладный воздух будит меня окончательно, но когда я плетусь на работу, то чувствую, будто вообще не спала. Я уверена, что это эмоциональное истощение. Этот день ползет со скоростью сонной улитки, проходит, кажется, лет сто, до ланча, и еще столько же после, до того, как оказываюсь в студии.

– Добрый день, Эйвери, – говорит Мегги, улыбаясь, когда я прохожу через зал. Она, как мама, которую я потеряла, она постоянно заботится обо мне.

Я улыбаюсь ей в ответ, восхищаясь ее высоким, стройным телом. Ей под шестьдесят, но выглядит на двадцать. Она больше не занимается танцами серьезно, но приходит в студию, где провела половину жизни, как профессиональный танцор. Она удивительная. Ее длинные черные волосы завязаны в пучок на голове, и одета она в элегантное платье, ниспадающее до колен.

– Приветик, Мегги, – говорю я, и, маша рукой, иду к шкафчикам.

– Лин не танцует сегодня. Она заболела, так что тебе не обязательно быть здесь. Ее урок отменен.

– Я могла бы его провести, – говорю я, поворачиваясь к ней.

– Тебе нужен выходной. Ты приходишь сюда каждый день кроме воскресенья. Иди домой, отдохни.

Я хмурюсь. Это часть моего графика, я не знаю, чем занять себя, не будучи тут.

– Перестань так смотреть, – смеется она. – Было бы неплохо заняться тебе чем-нибудь вне студии.

Я вспоминаю о билете, который дал мне Нейт. Может сходить на гонку? Стоит ли? Я его совсем не знаю, но если честно, то у меня совсем нет выбора. Келли занят, а Лиам не хочет меня видеть. Я всегда думала, что очень трудно заводить друзей, поэтому об этом не могло быть и речи. Может быть, будет неплохо сходить на гонку. Это лучше, чем идти домой.

– О чем ты думаешь? – спрашивает Мегги.

– Друг дал мне билет на мотогонку, которая будет сегодня днем.

– Стоит сходить, – поощряет она. – Это пойдет тебе на пользу.

– Я размышляю, – говорю я, колеблясь.

Она кладет мне руку на плечо и направляет к двери.

– Иди и повеселись. Увидимся завтра.

Я тихонечко смеюсь.

– Очень трудно отказать, когда вы прямо-таки выпихиваете меня за дверь.

Она поворачивает меня и целует в макушку.

– Я очень рада, когда ты здесь и помогаешь, но сегодня выходной. Наслаждайся этим.

– Ладно, – говорю я, обнимая ее.

– Пока, сладкая.

Ну, вперед.

 

Глава 3

Эйвери

Толпа, через которую я пробираюсь, пытаясь найти место, огромна. И наконец, я нахожу одно на траве, рядом с трассой. Там хороший вид. Я достаю пачку чипсов, кладу на колени, затем открываю банку содовой. Я очень редко позволяю себе угощения, похожие на эти, потому что я на довольно строгой диете из-за танцев, и поэтому мне много запрещено. Я кладу чипсу в рот, и из моего горла вырывается стон. Диета или нет, но это все равно моя слабость.

Я смотрю, как байки начинают реветь, разогреваясь. Я вытягиваю шею, чтобы лучше видеть и сразу узнаю Нейта. На его мотоцикле написан номер семьдесят три, а сзади, жирным шрифтом, «Натаниэль». Я ухмыляюсь, наслаждаясь тем, что это получилось прямо у него на заднице. Его мотор синий, а байк ярко-желтый с черным. Он с легкостью буксует по трассе, поднимая за собой шлейф пыли.

Когда все разогрелись, я вижу, что они выстраиваются на вершине большого склона. Я громко хлопаю вместе с другими зрителями, и когда начинается гонка, я поднимаюсь на ноги. Нейт первым проходит поворот, делая это великолепно. Достигает трамплин, высоко подскакивает, переворачивает мотоцикл, парящий над ним с легкостью. Он приземляется, подскочив, и поднимает руку в воздух. Толпа ревет и радуется. Я присоединяюсь к ним, наслаждаясь тем, что все это меня заставляет кричать так громко. Он преодолевает ряд преград, линию маленьких неровностей в земле, и вырывается вперед.

Я хлопаю громче, восхищаясь им, вместе с сотнями других поклонников, в том числе и группой девушек передо мной, кричащих его имя. Он делает это еще примерно на двух поворотах, находясь в лидерах. Потом он собирается выполнить тройной прыжок.

Прижимая ладонь ко рту, я смотрю, как он ускоряется, поднимается, и пролетает расстояние, которое, я почти уверена, он не пролетит. Он это сделал, легко приземлился. Толпа сходит с ума, а по моему телу проходит огромная волна адреналина. Когда гонка заканчивается, мое сердце вырывается из груди, чувствуется такое веселье, которое я никогда не испытывала, кроме как в танце.

Я встаю и иду к очереди на выход. Так же рядом находится очередь за едой, очень сложно пройти, не застряв там. Вздохнув, я терпеливо жду, когда толпа уйдет. Многие остаются послушать музыку, поесть и напиться, но мне незачем оставаться, так что я чувствую себя неуютно, сидя тут. Гонка была удивительной, но пора уходить.

– Привет!

– О, это Нейт! – закричала группа девушек, когда рука легла мне на плечо.

Я поворачиваюсь и вижу Нейта, одетого во все кроме шлема. Вау, Боже. Захватывающий вид. Его кожа немного попачкана в грязи, а одежда придает просто чрезвычайно привлекательный внешний вид, от чего по коже пробегают мурашки. Его взъерошенные волосы не спрятаны под шлемом. Это выглядит… здорово. Он улыбается мне, и я улыбаюсь в ответ, по–прежнему чувствуя себя весьма взволнованно.

– Ты был действительно хорош, – я пытаюсь перекричать толпу.

– Нейт, подпиши мне сиськи, – говорит девушка, прыгающая передо мной, раздеваясь.

Нейт берет ручку, быстро подписывает, а затем притягивает меня к себе.

– Почему ты уходишь?

– Мне было не с кем поболтать, – говорю я.

– У тебя есть я. Пойдем, я покажу тебе свой байк.

Я не отказываюсь, вместо этого, я просто позволяю ему провести меня через толпу к забору. Он кивает охранникам, и они пропускают его. Наконец мы далеко от фанатов и дикой толпы. Я вздыхаю.

– Вау, они немного сумасшедшие, да?

Он смеется.

– Люди сходят сума от мотоциклов. Очень трудно сдержаться.

– Я не знаю, – говорю я, садясь, в шаге от него. – Я никогда не каталась на них.

Он замирает и поворачивается ко мне, удивляясь.

– Ты никогда не каталась на байке?

Я краснею, качая головой.

– Я слишком женственная.

– Мы должны заполнить этот пробел, не так ли?

Я трясу головой, округляя глаза.

– Ни в коем случае. Я, скорее всего, сломаю ногу и никогда не смогу танцевать.

Он смеется.

– Жизнь пройдет быстро, Танцовщица. Она слишком короткая, чтобы бояться.

Мне ли это не знать?

– Разве это когда-нибудь пугало тебя? – спрашиваю я, когда мы заворачиваем за угол к группе людей.

– Нет, никогда.

– Ты когда-нибудь падал?

– Около ста раз, плюс-минус.

– Сто? – перехватывает дыхание.

Он усмехается мне.

– Это ничего по сравнению с некоторыми.

– Вау.

Мы подходим к группе, маленькая девочка врывается, и бежит к Нейту. Она самое милое маленькое существо, которое я когда-либо видела. У нее длинные белокурые локоны, зеленые глаза и личико, от которого расплавится любое сердце.

– Папа! – кричит она.

Должно быть она дочка Нейта, скорее всего, его жена тоже здесь. Я чувствую себя неловко, находясь здесь и не зная никого.

– Привет, принцесса, – говорит он, захватывая ее и целуя в щечку.

У меня болит сердце, когда я смотрю на них, не могу сказать, почему. Это чувство потери и тоски.

– Я хочу, чтобы ты познакомилась с моим другом, – говорит он, поворачиваясь ко мне. – Танцовщица.

Я смеюсь.

– Я Эйвери.

Мои щеки краснеют, когда он бросает мне красноречивый взгляд, который фокусирует все мое внимание на его дочери.

– Эйвери, – бормочет он, как бы напоминая.

– Ты должно быть Мейси, – говорю я девочке.

Она улыбается мне, показывая ряд красивых маленьких зубок.

– Мвейси, – говорит она миленьким тоненьким голоском.

Нейт смеется.

– Она не может это выговорить.

– Все хорошо, – я улыбаюсь. – Мвейси очень милое имя.

Она засияла.

– Папа назвал тебя танцовщицей, – подмечает она.

– Я и есть танцовщица.

– Я хочу танцевать, – кричит она, поднимая руки.

– Ну, я могу тебе показать, да?

Она поворачивается к Нейту.

– Отпусти меня, папа, Эви собирается научить меня танцевать.

Я чувствую, что моя грудь сжимается. Я знаю, что она хотела сказать Эйвери, а получилось Эви, но это согревает мое сердце, услышать то, как она сказала это, так говорили только два человека: мой брат и моя мама. Я сглатываю и отбрасываю эмоции, так как Нейт отпускает ее, и она берет меня за руку.

– Итак, – мне удается говорить спокойно. – Ты готова?

– Да! – кричит она, вращаясь по кругу.

Я смотрю на Нейта, его глаза ужены, он пристально смотрит на меня. Я не спрашиваю, почему он на меня так смотрит, потому что боюсь узнать, что он увидел на моем лице, эмоции, которые сокрыты ото всех. Я вновь сосредотачиваюсь на Мейси.

– Ты можешь вращаться по кругу?

Она крутится.

– Ничего себе, хорошая девочка.

Я вращаюсь тоже.

– Ты выглядишь так мило, когда кружишься, – хихикает она.

– Ты тоже. Иди сюда, я буду держать тебя за руку, а ты крутись.

Я держу ее за руку, она кружится, хихикая и смеясь. Она милая, красивая девочка. Нейт наблюдает за нами около двадцати минут, прежде чем подходит и поднимает Мейси на руки.

– Нам пора, принцесса. Тетя Мара приехала, чтобы отвезти тебя обратно к маме.

Его жена не здесь? Но его дочь здесь? Как странно. Очень хочется спросить его об этом, но я не могу. Это не мое дело.

– Я не хочу идти, – плачет Мейси. – Я хочу остаться с Эви.

– Я знаю, но мамочка ждет тебя.

Она надувает губы, но дальше не спорит. Она поворачивается ко мне и машет рукой.

– Пока, Эви!

– Пока, милая, может быть, мы опять с тобой потанцуем.

Ее глаза загораются, в то время, как Нейт несет ее к рыжеволосой женщине, которая только что вошла и прожигает меня взглядом. Я понятия не имею, почему. Я не знаю ее. Я смотрю в сторону и жду, когда Нейт вернется.

– Прости за это. Она полна энергии, – говорит он, останавливаясь рядом со мной.

Я улыбаюсь ему.

– Она прекрасна.

Он усмехается и предлагает руку.

– Ты все еще хочешь посмотреть на байк?

Я киваю, беря его за руку.

– Конечно.

Он ведет меня через трейлеры к ряду байков. Подводит к знакомому, желто–черному. Он похлопывает его по сиденью.

– Это мой жизненный путь.

Я уставилась на мотоцикл. Вблизи он выглядит намного больше и тяжелее.

– Как ты управляешься с ним? – говорю я, проводя пальцами по синему сиденью.

– Ты поймешь. Это довольно легко.

Я хмурюсь.

– Легко?

Он смеется и облокачивается на байк, скрещивая на груди руки.

– Я не знаю, Танцовщица, но я думаю, ты бы могла управлять одной из этих крошек без особых усилий.

Я улыбаюсь.

– Ты такой добренький. Эти ноги не справятся.

Его взгляд опускается на мои ноги, от чего мне становится неуютно.

– Я позволю себе не согласиться.

Я прочищаю горло и оглядываю другие мотоциклы.

– Тут неплохо. Ты много гоняешь дома?

Он пожимает плечами.

– Не очень, большинство гонок я провожу тут.

Я нервно улыбаюсь, точно не зная, что сейчас чувствую. Я никогда не чувствовала себя так непринужденно с кем-то. В такие моменты я забываюсь.

– Так, ты прокатишься?

Я хлопаю глазами, поднимаю руки и начинаю ими махать.

– О, нет, нет.

– Ну, давай же, я поеду медленно.

– Ты – Натаниэль Александр.

На его губах играет большая и широкая усмешка.

– Я клянусь.

Я все еще качаю головой, когда он берет шлем с соседнего байка и вручает его мне.

– Ни в коем случае, – говорю я, отступая.

– Маленькая Танцовщица боится.

– Я не боюсь, – хнычу, положив руки на бедра. – Я просто…

– Испуганная кошка, – усмехается он.

Я забираю у него шлем, скрипя зубами, и надеваю на голову. Застегнув его, я оборачиваюсь вокруг себя.

– Ну как?

– Секси, – хихикает он.

Он надевает свой шлем и перебрасывает ногу через байк, принимая стойку. Когда мотоцикл заводится, по моему телу пробегают мурашки от его рева. Я колеблюсь, смотря на заднее сидение, зная, что Джейкоб не будет счастлив со мной, если я сяду на этот байк. У меня нет больше времени, чтобы раздумывать об этом, потому что Нейт хватает меня за руку и тянет к мотоциклу.

– Залезай, Танцовщица.

Я перебрасываю дрожащую ногу через байк и обнимаю его за талию. Он откидывается назад и поворачивается ко мне.

– Держись.

Он даже не дает мне ответить. Вместо этого, мотоцикл срывается с места. С криком, я сильно вцепляюсь пальцами в Нейта. Он безумно смеется и вскоре, я замечаю, что тоже смеюсь, только не так громко. Я так не смеялась с тех пор, как исчезла мамочка, поэтому звук кажется мне странным, но я не могу остановиться. Я не могу передать словами то чувство, которое я испытываю, когда мы безумно мчимся по трассе, это волнующе.

Как будто я свободна.

Вдруг, вся боль и эмоции, запечатанные в моем сердце, исчезают, всего на несколько мгновений. Я не чувствую боль в груди, я не чувствую обиду или печаль. Я просто чувствую свободу. Я громко и радостно кричу, подняв руку в воздух. Нейт нарезает круги, поднимая облака пыли и грязи вокруг нас, над нами, но мне все равно. Я держусь за него, закрыв глаза и дыша. Я не могу припомнить, когда в последний раз чувствовала себя так непринужденно. Просто я, это я, сегодня, просто Эйвери. Я – не сломленная Эви, или сестра, которая не может помочь, или дочь, которая забыта, или раненая душа. Я просто Эйвери.

Тем временем, Нейт останавливается, мое сердце бьется часто, и я не могу перестать улыбаться. Он выключает мотоцикл, снимает свой шлем, а затем и мой. Он сразу же усмехается, когда замечает мою улыбку.

– Ты действительно очень милая, когда так улыбаешься, танцовщица, – говорит он. – Это первая твоя настоящая улыбка, которую я увидел.

Я чувствую, что моя улыбка дергается от его комплимента, и я отвожу взгляд, краснея.

– Мне было весело.

– Я уверен, мои уши об этом знают, – посмеивается он, помогая мне слезть с байка.

– Прости, – я смеюсь. – Я не могла не кричать.

Он пожимает плечами, скрестив руки на груди, и изучает меня.

– Это не проблема. Может, повторим как-нибудь?

Я смотрю на него, пытаясь отвести взгляд, желая, не любоваться им, не думать, насколько он идеален, но это трудно. Он из того типа людей, когда нужна огромная сила воли, чтобы отвести от них взгляд, чтобы сказать им «нет». У него есть что-то, что-то более весомое, чем внешность. Я улыбаюсь, потому что знаю, что нашла друга в Нейте. Может быть, не лучшего друга, может быть, даже не друга, с которым будем часто видеться, но все же друга.

– Может быть, – наконец отвечаю я, мягко улыбаясь.

Он щурится. Хоть его улыбка не очень большая, выражение его лица говорит о том, что он счастлив.

– Мне надо домой, но дай мне свой номер. Я позвоню тебе в следующий раз, когда буду на байке, ты выйдешь. Может, я поучу тебя ездить на нем.

Я чувствую, что из-за этого мое сердце начинает биться быстрее. Я никогда не занималась ничем, кроме танцев. Я никогда даже не думала ни о чем другом. В танце мне, конечно, становилось легче, но это несравнимо с ездой на байке. Я всегда думала, что танцы заставляют меня дышать. Я диктую Нейту свой номер, он записывает его в свой телефон, затем поднимает взгляд и подмигивает мне.

– До скорого, Танцовщица.

Я усмехаюсь.

– До скорого, Нейт.