Текст книги "Ненавижу тебя (ЛП)"

Автор книги: Белла Джей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Новой жизни.

Счастливой жизни.

Любви.

Сиенна не принимала отказов. Она убедила меня не бояться падать. И я так и сделал. Я упал. Ради нее.

Тоска, которую я испытывал по ней последние пару недель, была невыносимой. И как только я снова увидел Сиенну через долбаное окно, это стало чертовой бомбой замедленного действия, которая взорвалась у стены дома, когда я больше не мог бороться со своим желанием трахнуть ее. Потребность пометить ее проистекала из глубины моих костей. Потребность заявить на нее права. Обладать ею.

Одного ее вкуса было достаточно, чтобы довести меня до крайности. Медовые губы и бархатный язычок разжигали огонь, который могло погасить только освобождение, которое я нашел глубоко между ее ног.

После душа Сиенна заснула в моих объятиях, как будто это было для нее самым естественным занятием. Как будто между нами не было пропасти. Я не мог этого отрицать. Нам было лучше вместе. Когда в душе Сиенна попросила меня дать слово, что я больше никогда ее не оставлю, обещание уже почти обожгло кончик моего языка. Я хотел произнести это вслух. Я хотел запечатлеть его в своей памяти и выжечь в своей душе. Но я знал, какую цену ей придется заплатить, чтобы я смог сдержать это обещание. И я не был уверен, хочу ли я, чтобы она заплатила такую цену, хотя, возможно, у нас не было другого выбора.

Я больше не был целью картеля Эспозито.

Годами они охотились за мной, проверяли каждый мой след, чтобы найти меня. Но я был человеком, которому нечего было терять, кроме своей жизни. Часто я задавался вопросом, не было бы проще, если бы я сдался им, просто чтобы, наконец, покончить со всем этим. Иногда я думал о том, чтобы покончить с этим самому. Но ни то, ни другое не было для меня выходом, потому что я дал себе обещание много лет назад. Обещание, которое я собирался сдержать. Обещание, которое, как надеялся, уже выполнил. Но, похоже, судьба распорядилась иначе.

Сиенна пошевелилась, и я вздохнул, пересек комнату и скользнул к ней в постель. Я обнял ее за талию и притянул к себе. Теплое тело Сиенны, словно шелк, прижалось к моему. Аромат ее волос, ощущение ее присутствия, звук ее ритмичного дыхания были для меня раем. Раем для человека с потерянной душой.

Сиенна придвинулась ближе, положив ладонь на мою руку, которая касалась ее живота.

– Я люблю тебя, – прошептала она в темноту, и я был уверен, что мое сердце разорвется на части.

Три слова, которые я никогда не мечтал услышать снова.

Три слова, которые были опасны для такого человека, как я. Потому что они давали мне надежду.

Сиенна

Мое сердце подскочило к горлу, когда я проснулась. Мучительное чувство сдавило мою грудь, когда в моей голове раздался голос:

«Он ушел».

Я резко повернулась направо, облегченно вздохнув, когда обнаружила, что Ной все еще крепко спит рядом со мной.

– Проклятье, Сиенна, – прошептала я, приложив ладонь ко лбу. – Возьми себя в руки, черт возьми.

Я осторожно выбралась из постели, стараясь не разбудить его, натянула через голову одну из его рубашек и на цыпочках вышла из спальни. Было чуть больше восьми, и солнце еще низко стояло в утреннем небе. Арочные окна из соборного стекла создавали красивые блики света на деревянных балках.

Прошлой ночью я была слишком озабочена, чтобы по достоинству оценить это жилое пространство. Я была поглощена своими мыслями и этой чертовски хреновой ситуации с Ноем.

Когда я сняла с мебели все белые простыни, в воздухе повисла пыль. У окон стояли темные кожаные диваны с золотыми заклепками, на полу лежал плюшевый белый ковер. Все в домике было идеально в своей простоте, за исключением ванной комнаты, которая была совсем не простой. И эта ванна на ножках-когтях была именно тем, что мне было нужно.

От одного взгляда на душевую кабину у меня вспыхнули щеки, напомнив мне о событиях, которые привели к тому, что мы с Ноем оказались в этом душе. Это было безумием, насколько взрывоопасными мы были вместе. С каким диким желанием наши тела требовали этого. С какой силой кровь в наших венах обжигала нашу плоть огнем, в котором мы так охотно сгорали. Мы могли бы вцепиться друг другу в глотки и все равно, черт подери, получать от этого удовольствие.

Целая полка была заставлена солями для ванн, маслами и пенами для ванн на выбор. Я перебрала все и остановила свой выбор на красивом стеклянном флаконе с круглой крышкой с хрустальной ручкой.

На поверхности воды образовалась шелковистая пена, а по комнате медленно разлился аромат лемонграсса.

Когда ванна наполнилась, я взяла рубашку Ноя и провела по ткани кончиками пальцев, сердце заколотилось в груди от осознания того, что он вернулся. Мысль о нем была как нить, которая соединила все осколки моего сердца, медленно исцеляя его и делая целым.

Я нашла ящик с заколками для волос и небрежно собрала свои кудри в беспорядочный пучок, затем повернулась боком и положила ладонь на живот. Изменений пока не было. Мое тело выглядело по-прежнему, но это было не так. Нисколько. Во мне росла жизнь. Ребенок. Ребенок Ноя.

Я вспомнила учащенное сердцебиение, то, как весь мир казался таким маленьким и незначительным по сравнению с этим божественным звуком. Как крошечная фигурка в форме фасолины на экране стала значить для меня больше, чем мое собственное существование. У меня не было сомнений, что я хотела этого ребенка. Я просто не была уверена, что Ной чувствовал бы то же самое. Но он имел право знать, особенно учитывая опасность, подстерегающую нас.

С тех пор как Ной снова ворвался в мою жизнь, я оказалась в водовороте гигантского пиздеца, и у меня не было и пяти гребаных минут, чтобы все переварить. Подумать о том, что все это значит для будущего. Для нас. Для этого ребенка.

Теперь это были не просто Ной и я. Не только наши жизни висели на волоске. Но и жизнь нашего ребенка.

Я обхватила живот обеими руками. Ной должен был знать. Он должен знать правду. Он больше не защищал меня. Он защищал нас.

Я должна рассказать Ною. Сегодня.

После того как я убедила себя, что больше не могу хранить свою тайну, я погрузилась в ванну. Шелковистые пузырьки разлетались и липли к моей коже, горячая вода успокаивала и постепенно снимала напряжение с каждой мышцы.

Я откинулась назад и закрыла глаза, прислонившись затылком к бортику ванны. Здесь было так умиротворяюще тихо. Даже мои мысли казались менее хаотичными.

Время шло. Мой разум был спокоен, но я пыталась подобрать нужные слова, чтобы рассказать Ною о беременности. Это было нелегко. Но у меня не было выбора.

Я почувствовала, как чьи-то пальцы пробираются сквозь мои волосы, вытаскивая заколку. Открыв глаза, я увидела, что надо мной возвышается Ной, обнаженный, с растрепанными волосами, низко нависающими над глазами.

– Мне нравятся твои распущенные волосы.

Ной продолжил искать новые заколки, наши взгляды сосредоточились друг на друге, воздух вокруг нас стал осязаемым и наполненным чем-то первобытным.

Одну за другой он снимал шпильки, и мое тело содрогалось каждый раз, когда Ной ронял одну из них на пол. Все мои чувства обострились от исходящего от него сексуального напряжения.

Мои волосы распустились, и он собрал их в ладонь, наматывая на кулак.

– Ной, что ты…

Внезапно Ной крепче сжал мои волосы и заставил меня выпрямиться.

– На колени.

Я повиновалась, возбуждение и электричество разлились по моим венам. Когда он поставил меня на колени, вода расплескалась, и мыльная пена заскользила по моему телу.

– Наклонись вперед, обопрись локтями на края ванны.

Мое тело затрепетало от предвкушения. Я понятия не имела, в чем заключался план Ноя, но уже знала, что он чертовски возбуждает меня.

Ной подошел ближе, прижавшись коленями к бортику, и его член оказался рядом с моим лицом. Он был невероятно твердым, вены набухли, а обхват увеличился от предвкушения удовольствия. На кончике появилась капелька предэякулята, и я облизала губы. Моя киска пульсировала, а тело напряглось от предвкушения.

– Это просто безумие, как легко ты меня заводишь.

– Сиенна?

– Да?

Ной дернул мою голову в сторону, и я ахнула.

– Заткнись на хрен.

Я сжала губы. Не говоря ни слова, Ной медленно наклонил мою голову вперед, пока головка его члена не коснулась моей верхней губы. Я застонала, предвкушая его вкус на моем языке, и сформировала идеальную букву «О», закрыв глаза, думая, что Ной проскользнет в мой рот. Но он этого не сделал. Вместо этого Ной провел кончиком по моим губам, очерчивая контур моего рта, искушая меня и заставляя изголодаться по нему.

Я взглянула на него, приоткрыв рот. Его голубые глаза, обрамленные темными ресницами, пылали ярким пламенем от доминирования, которого я так жаждала.

– Упрись локтями и открой свой грязный ротик чертовски широко.

Я придвинулась ближе и не сводила глаз с Ноя, пока он проталкивал свой член в мой рот.

– Соси. Не останавливайся, пока я не кончу. А я не кончу, пока ты не проглотишь мой член. – Обхватив рукой свой ствол, Ной направил член в мой рот, и я провела языком по его длине, чем вызвала шипение и рычание, сорвавшиеся с его губ.

Я хотела отодвинуться, чтобы пососать и попробовать его на вкус, но он сжал пальцами мои волосы.

– Не двигайся, – потребовал Ной. – Просто держи свою красивую головку неподвижно.

Ной отстранился, медленно вынимая свой член у меня изо рта, пока он полностью не выскользнул из моих губ. Это была чертова агония, я не могла себя контролировать, и мне хотелось громко застонать, но Ной снова погрузил в меня свой член, прежде чем я успела это сделать. Он вошел так чертовски глубоко, что задел заднюю стенку моего горла. На глазах навернулись слезы, а в уголках моих губ собралась слюна.

– Ты даже не представляешь, сколько раз я дрочил на эту картинку. – Ной склонил голову набок, изучая меня. – Ты стоишь на коленях, и в твоем рту – мой член.

Я застонала, втянув щеки и приоткрыв горло, чтобы принять его целиком.

– Я выплескивал свою сперму на стену душевой, представляя, что это твое лицо передо мной. Твои губы, твои щеки.

Я прошлась языком по всей его длине и кончику, ощущая каждую линию, каждую жилку на каждом дюйме его члена. Он был чертовски хорош на вкус, и я сосала его сильно и глубоко, постанывая от удовольствия и желания, когда он заполнял мой рот.

Я чувствовала мужественный и притягательный аромат его кожи, похоть вырывалась из его пор. Его дыхание стало затрудненным. Ной запустил одну руку в мои волосы, удерживая голову неподвижно, а другой обхватил основание своего члена, двигая бедрами, создавая свой собственный ритм, пока трахал меня в рот. Я ничего не контролировала, мне было приказано оставаться в том положении, в которое он меня поставил, и мне это нравилось. Мое тело воспламенялось от покорности, а Ной царственно доминировал, беря от меня то, что хотел. Этот эгоистичный поступок разжигал мое собственное желание.

Ной двигался все быстрее и быстрее, именно в том темпе, который его устраивал, а я только и делала, что кайфовала от его гребаного вкуса. Слюна покрыла его член и стекала из моего рта, а его рука, тяжелая и сильная, лежала у меня на затылке и сжимала мои кудри все крепче и крепче каждый раз, когда он касался задней стенки моего горла.

Моя киска жаждала прикосновений и наполнения, но все, что я могла сделать, – это сжать бедра, нуждаясь в давлении. Из-за его темпа было сложно сохранять неподвижность, колени горели, ударяясь о дно фарфоровой ванны. Чем больше я стонала, тем быстрее и глубже он входил, в конце концов, заставив мою голову подстроиться под его ритм.

Это было слишком, и я больше не могла усидеть на месте, вода плескалась вокруг меня и переливалась через бортик ванны на пол. Я, черт возьми, едва могла дышать, когда Ной прижал мое лицо вплотную к своему телу, входя чертовски глубоко. Но я не хотела, чтобы он останавливался, даже если задушит меня. Все, что меня волновало, – это Ной и его удовольствие, потребность в том, чтобы он кончил.

– Ты готова проглотить каждую каплю моей спермы, малышка?

Я кивнула и подняла взгляд, как раз вовремя, чтобы увидеть, как потемнели глаза Ноя. Из его горла вырвался низкий стон, а тело содрогнулось, когда он кончил. Пока Ной выплескивал свою сперму мне в горло, я глотала ее. Но ее было слишком много, и она быстро вытекала, размазываясь по уголкам моего рта и подбородку.

Я кайфовала от его вкуса, от запаха секса и спермы, смешанного с ароматом масла для ванны с лемонграссом. Наконец вытащив пальцы из моих волос, Ной вытер мой рот большим пальцем, и я подняла на него глаза.

– Ной… – начала умолять я. Мое тело болело и дрожало, нуждаясь в разрядке, иначе я бы сломалась пополам.

– Не двигайся, держи бедра приподнятыми.

Я стонала и всхлипывала, слезы щипали глаза, когда Ной встал позади меня. Большим и указательным пальцами он раздвинул губы моей киски, и я выгнула спину дугой.

– Ты практически уже кончаешь.

Ной коснулся моего клитора, и я вскрикнула, мои колени задрожали, когда он ввел в меня два пальца.

– Кончи на мои пальцы, – потребовал он, проводя ладонью по моему обнаженному бедру и скользя большим пальцем по моей заднице, создавая больше ощущений, чем мое тело было в состоянии выдержать.

Ной трахал меня пальцами, вокруг меня плескались пузырьки и вода. Крик вырвался из меня, и я кончила, едва удержавшись на бортике, когда мое тело взорвалось от удовольствия. Каждый мускул дрожал, губы приоткрывались в такт дыханию.

Ной целовал впадинку на моей спине, дожидаясь, пока моя киска перестанет пульсировать вокруг его пальцев, чтобы убедиться, что я ощутила все до последней капли удовольствия.

Я наклонилась, прижавшись лбом к бортику ванны, мое тело обмякло, пока я пыталась отдышаться, и вздрогнула, когда Ной вытащил из меня свои пальцы.

– Это моя малышка, – пробормотал он. Я открыла глаза, когда Ной присел передо мной, поднес пальцы к носу, вдохнул, и прежде чем сунуть их в рот, из его горла вырвался гортанный звук. – Абсолютное, блядь, совершенство.

Глава 15

Ной

Должен быть принят официальный закон, запрещающий мне готовить. На самом деле, мне действительно следовало бы запретить появляться на всех кухнях мира. Я ни хрена не умею готовить. Единственное блюдо, что мне удавалось не испортить, – это блины.

Сиенна вышла из ванной, ее мокрые локоны лежали на плечах, оставляя мокрые пятна на футболке, которая была на ней. Моя футболка. Моя девочка.

– Ты умеешь печь блины? – приподняла бровь Сиенна.

– Умею.

– Ты мог бы рассказать мне об этом в тот день, когда я накормила тебя резиной, замаскированной под блинчики.

Я перевернул готовый блинчик и положил его на тарелку на столе.

– Тогда я еще не разбирался в блинчиках. Это недавно приобретенный навык.

Она села и нахмурилась, изучая меня.

– Насколько недавний?

Я повернулся к ней спиной, наливая тесто на сковородку.

– Совсем новый.

– То есть ты научился печь блины за последние пару недель?

– Что-то в этом роде.

Последовало молчание, и я понял, что мозг Сиенны интенсивно работал, размышляя о том, почему я научился готовить одно из ее любимых блюд за то время, что мы не были вместе.

Я прочистил горло.

– Наверное, я хотел научиться делать что-то, что напоминало бы мне о тебе. – Я повернулся лицом к Сиенне. – Запах блинчиков и то, как ты их ешь, напоминают мне о тебе каждый гребаный раз.

Невозможно было не заметить, как смягчилось выражение ее лица, как засияли любовью эти зеленые глаза.

– Если бы не тот факт, что ты научился печь блины за то время, пока я пыталась собрать по кусочкам свое сердце, я была бы чертовски впечатлена.

Я хмыкнул и положил еще один готовый блинчик на стопку и полил сиропом. Сироп растекся по горячим блинчикам, и по кухне распространился приторно-сладкий аромат.

– Я с удовольствием вела бы себя как женщина, считающая калории, но сейчас мне не до этого, потому что я умираю от голода. – Сиенна взяла два блинчика и добавила к ним еще сиропа.

Я наблюдал, как Сиенна ест, время от времени высовывая язык, чтобы облизать губы, и тихонько стонала от удовольствия.

– Это так вкусно!

– Все становится вкусным, когда я в этом участвую, – подмигнул я, и Сиенна приподняла бровь.

– Осторожнее. Ты все еще сексуален. Излишняя самоуверенность может все испортить.

Я сел и откинулся на спинку стула.

– Повтори это, когда мой член будет у тебя во рту.

Она сглотнула.

– Да, мне нечего на это возразить.

– Хорошо. А теперь доедай свой завтрак.

Она так и сделала. На самом деле, я никогда не видел, чтобы Сиенна ела так много. Она говорила и ела, улыбалась и смеялась, и я наконец-то снова увидел девушку, в которую влюбился. Сильную, уверенную в себе, от которой захватывало дух.

Расправившись с едой, Сиенна вытерла рот бумажной салфеткой и положила ее на свою тарелку.

– Эти блинчики очень похожи на мамины.

– Я приму это как комплимент.

Мы оба одновременно встали, и Сиенна начала собирать посуду, но я схватил ее за руку и крепко сжал.

– Садись. Я разберусь с этим.

– Но я могу помочь.

– Все в порядке. Я хочу, чтобы ты расслабилась.

Приподнявшись на носочках, Сиенна чмокнула меня в щеку.

– Спасибо, – пробормотала она, проводя кончиком пальца по моей челюсти.

От этого простого прикосновения у меня по спине побежали мурашки. Если бы у меня была сила заставить весь остальной мир исчезнуть, чтобы остались только мы, я бы сделал это. Все, что мне было нужно, – это она.

Ее глаза.

Ее лицо.

Ее губы.

Ее улыбка.

Ничто не могло сравниться с ней, и ничто никогда не сравнится. Я был так влюблен в эту женщину, она поглотила меня своими мириадами потрясений и эмоций.

Мой взгляд остановился на ее талии, когда она направилась к кожаному дивану, покачивая бедрами. При каждом шаге рубашка, которая была на ней, приоткрывала мне вид на округлую попку. Я не думал, что она когда-либо выглядела так сексуально, одетая только в мою белую футболку «Леви». А осознание того, что я могу получить Сиенну в любое время, когда захочу, дурманило мне голову, ведь теперь я хотел ее все время, черт возьми.

Сиенна села на диван и положила руку на живот, внезапно побледнев, как призрак.

– Эй, ты в порядке?

– Кажется, меня сейчас вырвет, – поморщилась она.

В следующую секунду Сиенна бросилась через всю комнату, прикрыв рот рукой.

– Сиенна, что…

Дверь ванной захлопнулась, и я услышал звуки ее рвоты.

– Сиенна, ты в порядке? – Я повернул ручку двери.

– Пожалуйста, не заходи сюда.

Я замер.

– Но тебе плохо. Позволь мне помочь.

– Не входи сюда, Ной. Я не хочу, чтобы ты видел меня в таком состоянии.

– К черту это дерьмо!

Я ворвался внутрь и бросился к тому месту, где она сидела, сгорбившись над унитазом.

– Что только что произошло?

Я собрал ее волосы в кулак и убрал их с лица. Ее тело напряглось, и спина выгнулась в очередном приступе рвоты. После окончания приступа Сиенна протянула руку, схватила кусок туалетной бумаги и вытерла рот.

– Я же просила тебя не входить.

– Ты больна. Я не собираюсь сидеть и просто смотреть на это.

– Я в порядке. – Сиенна откинулась назад, ее лицо было очень бледным. Глаза слезились, и она продолжала держаться за живот. – Кажется, я переборщила с блинчиками.

Я нахмурился.

– Ты уверена, что дело только в этом?

– Наверное, было слишком много сахара.

Я помог ей подняться и внимательно наблюдал за ней, пока она полоскала рот. Сначала Сиенна настаивала на том, чтобы идти самостоятельно, но после первого шага и приступа головокружения я подхватил ее на руки и понес в постель.

– У меня в сумке есть «Зофран». Я принесу тебе.

Она протянула руку и схватила меня за запястье.

– Нет. Я в порядке.

– Просто прими чертово лекарство, Сиенна.

– Я же сказала, что я в порядке.

Сиенна отпустила мое запястье и повернулась на бок.

– Мне просто нужно поспать.

Когда я дотронулся до плеча Сиенны, ее кожа показалась мне липкой.

– Ты уверена?

– Да. Просто дай мне час или два.

– Хорошо. Но если тебе снова станет хуже, я буду прямо за дверью.

Сиенна кивнула, не глядя в мою сторону, и, когда она повернулась ко мне спиной, у меня возникло стойкое ощущение, что она пытается от меня отгородиться. Мне это не понравилось. Мне это совсем не понравилось.

Я закрыл за собой дверь и начал убираться на кухне, но все это время мои мысли крутились вокруг Сиенны. Я все еще не мог избавиться от ощущения, что с ней что-то не так, и я пытался понять, что именно.

Погруженный в свои мысли, я прибрался во всем чертовом доме. Я осознал, что прошло уже два часа, только когда Сиенна вышла из комнаты. Ее щеки снова приобрели легкий румянец.

Я подошел и положил тыльную сторону ладони ей на лоб.

– Тебе лучше?

– Намного. – Сиенна улыбнулась, но улыбка не достигла ее глаз. – Я же говорила, что мне надо всего лишь поспать.

– Ага, но если тебя снова вырвет, я сам засуну этот чертов «Зофран» тебе в горло.

Она села на диван, скрестив руки.

– Я в порядке. Я просто пока воздержусь от блинчиков.

– А я-то думал, что смогу кормить тебя ими на обед и ужин, – ухмыльнулся я, и Сиенна захихикала. Я сел рядом с ней, обхватил ее ноги и положил их себе на колени.

Сиенна откинулась назад, ее волосы были в идеальном беспорядке.

– Итак, каков план, Ной?

– Что ты имеешь в виду?

– Мы не можем просто оставаться здесь до конца наших дней.

Я заерзал на месте. Это был не тот разговор, который я хотел сейчас вести. Не только сейчас, да и когда-либо.

– Почему бы и нет? Я могу представить, как мы будем жить здесь вечно.

– Ну, да, конечно.

Она прошлась взглядом по каждому сантиметру пространства, вбирая в себя богатый декор и вид высоких бревенчатых потолков.

– Мы, конечно, можем. Но я говорю серьезно.

Наши взгляды встретились.

– Что нам делать дальше? И есть ли вообще это «мы»?

Дрожь пробежала по ее коже, когда я провел кончиками пальцев по ее ногам.

– Я не думаю, что смогу снова оставить тебя. – Это была гребаная правда. – Но ты же знаешь, что все не так просто.

– Поверь мне, я знаю.

Это проскользнуло снова. Тот намек, который дал мне понять, что с ней что-то не так. Или, может быть, что-то, о чем Сиенна мне не говорит. Я чувствовал это нутром, ощущал, как в затылке у меня предупреждающе покалывает. Но после нашего совместного утреннего завтрака, после того как я снова услышал ее смех и смог просто побыть с ней, я не хотел, чтобы это заканчивалось. Я хотел провести с Сиенной хотя бы один нормальный спокойный день. Один день, когда мы могли бы притвориться, что у нас нет на хвосте кровожадных ублюдков. Один день, когда мы могли бы просто побыть вдвоем.

– Ной, – начала Сиенна мягким, почти осторожным голосом. – Мне нужно сказать тебе…

– Тебе уже лучше, да? – прервал я, обхватив пальцами ее лодыжку.

– Да.

– Хорошо. Как насчет того, чтобы на остаток дня забыть обо всем?

– Что? – нахмурилась она.

– Только сегодня. Всего на несколько гребаных часов. А завтра мы сможем поговорить обо всем и снова начать волноваться.

Я схватил Сиенну за руку и притянул к себе. Она оседлала меня, и я убрал несколько рыжих локонов с ее лица.

– Давай притворимся, что этот мир принадлежит нам и только нам.

Глава 16

Сиенна

Слова вертелись у меня на языке. Я была в нескольких шагах от того, чтобы сказать это. В нескольких шагах от того, чтобы изменить его жизнь, как две крошечные розовые полоски изменили мою. Но я хотела этого дня, когда будем только мы, так же сильно, как и Ной. Дня, когда я смогу забыть о боли, тоске и страхе. Забыть о том, что завтра все изменится.

Я заслужила это, не так ли? Сколько ночей я плакала, сколько дней я сидела в своей комнате и мечтала, чтобы мир просто закончился. Сколько часов я задавалась вопросом, где он, и чувствовала, как мое тело умирает без него.

Я заслужила всего один день.

Всего один гребаный день.

Дождь барабанил в окно, а ледяной ветер свистел в кронах деревьев. Потрескивание пламени в камине и ощущение рук Ноя, обнимающих меня, казались почти идеальными. Это было все, о чем я мечтала, когда мы были в разлуке, – провести с ним такой день, как этот.

Мой желудок успокоился после утреннего приступа тошноты. Это был мой первый случай токсикоза, и он пришел без предупреждения. Я все еще ощущала во рту вкус сиропа, когда мой желудок скрутило. Эти чертовски вкусные блинчики пропали зря.

Я молилась, чтобы тошнота не вернулась с новой силой, ведь Ной ясно дал понять, что запихнет мне в глотку «Зофран», если меня снова вырвет. Мне бы не хотелось рассказывать Ною о беременности во время ссоры из-за лекарства от тошноты.

Мы провели весь день, нежась в тепле и уютно устроившись под одеялами. Ной казался более спокойным и менее озабоченным. Но я заметила, как время от времени в его глазах вспыхивало беспокойство, особенно когда мы делили моменты молчаливой привязанности. Я смеялась, а Ной просто смотрел на меня, заправляя выбившийся локон мне за ухо и проводя пальцами по моим волосам.

Мы отчаянно пытались забыть о внешнем мире, но реальность продолжала вторгаться, не давая о себе забыть.

Каждый раз, когда я шла в ванную, я мельком ловила свое отражение в зеркале и поворачивалась боком, как будто с тех пор, как я смотрела туда в последний раз, мой живот мог существенно вырасти.

Холодок пробегал по моей спине всякий раз, когда я напоминала себе, что должна сказать ему. Может быть, сегодня вечером. Или завтра.

Скоро.

Я прислонилась к дверному косяку, наблюдая, как Ной чистит и нарезает фрукты. Солнце только что село, а за окном все еще лил дождь.

Он взглянул на меня, накладывая виноград в миску.

– Поскольку ты плохо почувствовала себя после того, как съела мои блинчики, а они – единственное, что я умею готовить, у нас ограниченный выбор блюд на ужин. – Ной перебросил апельсин из одной руки в другую. – Фрукты?

– Я удивлена, что у тебя вообще есть фрукты. – Я подошла ближе. – Разве не все мужчины запасаются полуфабрикатами и лапшой быстрого приготовления?

– Только не тогда, когда они планируют похитить охрененно сексуальную, богатую маленькую светскую львицу, которая привыкла только к самому лучшему, – игриво подмигнул мне Ной, и я нахмурилась в ответ.

– Ты мог бы остановиться на «охрененно сексуальной».

– Мог бы, – ухмыльнулся Ной.

Эти проклятые ямочки были просто чертовски привлекательными. Чем больше я смотрела на него и сильнее чувствовала его, тем глубже влюблялась. В моей жизни было время, когда я думала, что найти любовь, способную поглотить тебя, невозможно. Такую любовь можно было только увидеть в кино и читать о ней в любовных романах. Любовь, которая причиняла боль, но с которой ничто не могло сравниться. Любовь, которая становилась твоей опорой и центром вселенной. Любовь, которая уничтожала и разрушала тело и душу, когда ее теряли.

Я задавалась вопросом, в какой момент я влюбилась в него так сильно, что было больно дышать. Наверное, когда мы были в разлуке. Я не осознавала силу своих чувств к Ною до того дня, когда он покинул меня. Именно тогда я поняла, что где-то между поцелуем с незнакомцем и пробуждением с разбитым сердцем Ной стал моей силой. Моей надеждой. Мужчиной, который помог мне понять, что я хочу от жизни гораздо больше, чем оставаться вечно молодой. Я хотела состариться с кем-то, кто заставлял бы меня смеяться и давал бы силы бороться с бурей, с кем-то, кто мог бы танцевать со мной под дождем.

Любовь, которая наполнила меня неослабевающей страстью и ненасытным желанием, которое горело с такой яростью, что могло бы сжечь все дотла одной искрой.

Я нашла это с Ноем. Но в тот момент, когда он исчез, судьба показала мне, что такая сильная любовь может стать ядом, заражающим твою кровь страхом и сожалением. Этот яд чуть не погубил меня.

Я протянула руку и коснулась его щеки. Щетина кольнула мою ладонь.

– Я не знаю, что бы я делала, если бы ты не вернулся.

Светящиеся голубые глаза уставились на меня, изучая и заглядывая глубоко в душу.

Я провела большим пальцем по его нижней губе, прослеживая глазами это движение.

– Я не переживу, если снова потеряю тебя, – прошептала я, и одна эта мысль повергла меня в ужас. – Только не снова.

Он обхватил меня за талию и притянул ближе, обняв за плечи и проведя руками по шее и волосам.

Не говоря ни слова, Ной откинул мою голову назад, подставляя мою шею своим губам, и осыпал кожу нежными поцелуями. Мое тело гудело от каждого прикосновения. Я положила ладони ему на грудь, в то время как его губы медленно обезоруживали меня, чтобы вскоре заставить подчиниться.

– Я не должен был любить тебя, – пробормотал Ной, мягко касаясь моей челюсти. – Я не должен был обладать тобой. – Он прошелся губами по моему лицу и коснулся уха. – Но я так сильно люблю тебя.

По моему телу пробежала дрожь, когда его губы накрыли мои.

– И сам дьявол не заберет тебя у меня.

Из моего горла вырвался стон, когда он поцеловал меня, медленно и неторопливо проводя языком по моим губам.

Я обхватила Ноя руками за шею. Он согнул колени, обхватив ладонями мою задницу, и приподнял меня. Я была слишком очарована его губами и его вкусом, чтобы осознать, что мы куда-то двигаемся. Следующее, что я помню, – это то, как он опустил меня на кровать. Мое тело нетерпеливо извивалось поверх одеяла, пока я смотрела, как он стягивает рубашку через голову и снимает штаны.

Я последовала его примеру, сняв рубашку. Ной подцепил пальцами мои трусики и стянул их вниз по бедрам.

Адреналин прокатился по моим венам, и желание вспыхнуло глубоко внутри меня, когда Ной расположил свою талию между моих ног. Но сейчас все было по-другому. Ощущение было другим. Ной смотрел на меня так, словно я была самой хрупкой вещью, к которой он когда-либо прикасался. Как будто я была драгоценным камнем, который он держал в своей ладони, чем-то, что он не мог потерять.

Мои бедра двигались, ища его. Ной скользнул ладонью вверх по моей ноге, обхватил рукой мое колено, и вся длина его члена уперлась во внутреннюю сторону моего бедра. Это разожгло огонь, который превратил меня в тлеющие угли. Моя спина уже выгибалась на матрасе, а тело жаждало, чтобы он был внутри меня.

Наши языки продолжали сплетаться и соприкасаться, а губы скользили и нежно касались друг друга.

Все происходило неспешно, словно время остановилось, и этот момент никогда не закончится.

Оторвав свои губы от моих, Ной посмотрел на меня сверху вниз, в его глазах бушевал такой же голод, как и в моих.

– Я должен был догадаться в тот момент, когда мы поцеловались, что ты будешь моей слабостью.

Он погладил мою грудь, и я застонала, выгнув спину.

– С тех пор как я вышел из твоей спальни, не проходило и дня, чтобы я не думал о тебе, не представлял тебя такой.

Он скользнул взглядом по моему обнаженному телу, пока его руки исследовали мое тело.

– По ночам я закрывал глаза и вспоминал, как твое теплое дыхание касалось моего затылка, когда я заполнял твое тело до краев.