Текст книги "Любовь и измена"
Автор книги: Белл Робинс
Жанр:
Короткие любовные романы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
– Знаю, – твердо произнес он. – Я сам уехал, никто меня не вынуждал. Но теперь я вернулся. И не собираюсь исчезнуть во второй раз. Клянусь.
– А нам-то какое дело? – буркнула Марибель.
– Довольно! – С этим резким восклицанием Долорес поднялась со своего места и начала собирать тарелки.
Ариэлла поддержала ее:
– Помолчи, малышка.
Марибель вскочила так стремительно, что опрокинула стул.
– Я не хочу десерта. У меня полно уроков, а потом я обещала заглянуть к Марии и помочь с английским.
Долорес огорченно поглядела ей вслед, но остановила сестру, готовую кинуться вслед за племянницей.
– Пусть идет. Что толку притворяться, будто у нас обычный тихий семейный ужин? Сама же знаешь, все совсем не так.
Алекс проклял себя и свою настойчивость, ставшую причиной столь неприятной ситуации.
Ему больно было видеть Долорес в таком подавленном состоянии, беспомощной и несчастной.
– Мне не стоило приходить, – с искренним раскаянием произнес он.
– Вероятно, – со вздохом отозвалась Долорес. – Но ты здесь, и мы будем заканчивать ужин, будто ничего не произошло. Ариэлла, принеси, пожалуйста, из кухни десерт. Сантос, налей мне еще немного вина.
Брат кивнул, сделал, как она просила, потом повернулся к Алексу.
– Марибель привыкнет к тому, что у нее теперь есть отец, – сказал он. – Но ей потребуется время.
Ободренный неожиданной поддержкой самого, казалось бы, непримиримого противника, Алекс со всей имеющейся у него искренностью ответил:
– Я готов. Даже если на это уйдет весь остаток моей жизни.
Сантос буркнул что-то себе под нос. В этот момент появилась Ариэлла с блюдом того самого «фирменного» десерта матушки Транкос. Долорес разлила чай, и все уже приступили к заключительной части ужина, когда раздался телефонный звонок.
– Слушаю. Да, я… Кто? О, Берти, привет!.. Как же это не узнала? Рада тебя слышать!.. Что? Что?! Не может быть! О, Берти, ты просто фантастический человек! И когда?.. Правда? Даже не знаю, как благодарить тебя… Да… да… Спасибо. Как твоя тетя?.. Отлично. И ей от меня привет, огромный!.. Хорошо, договорились, я позвоню тебе через пару дней.
Сияющая Долорес вернулась в столовую и возбужденно затараторила:
– Вы ни за что не поверите! Берти уговорил довольно известного пианиста выступить на конкурсе в Италии с одним из моих музыкальных сочинений, представляете? А еще договорился записать диск с тем циклом, что я написала в прошлом году! О, этот Берти просто кудесник! Маг и чародей!
Она кинулась наверх, спеша поделиться радостными новостями с дочерью, позабыв о брате, сестре и госте.
Алекс поднялся, собрал со стола посуду и отправился в кухню. Там, сложив все в раковину, начал мыть бокалы, насвистывая и мрачно размышляя по поводу неизвестного ему «кудесника Берти» и знакомства Лолы с его тетей.
Спустя несколько минут Долорес и Марибель спустились вниз. Ариэлла уже готовилась отправляться к себе домой, поняв, что Алекс твердо намерен дождаться их ухода.
– Идем, Марибель, девочка, – спокойно сказала она. – Я прогуляюсь с тобой до дома Марии. Сантос, ты проводишь нас? Лехандро, надеюсь, еще увидимся…
Не прошло и пары минут, как Алекс и Долорес остались одни во всем доме.
Он подставил мыльный фужер под струю воды и заявил:
– Еда была превосходной. Просто исключительной. Но мне случалось бывать на поминках, которые по сравнению с этим ужином казались вечером юмора.
– Что ж, по крайней мере, дело не дошло до открытого столкновения.
– Если бы ни Ариэлла, один Бог знает, чем бы все кончилось… – задумчиво протянул он.
– Да. Она ведь самая младшая из нас. И больше всех тосковала по отцу, а потом и по маме…
– Тебе тяжко пришлось, да, Лола? – Алекс повернулся к ней и заглянул в глубину ее черных глаз.
– Да, очень… – Оба помолчали, потом она продолжила: – Я часто думаю, что, если вся эта история с появлением на свет Марибель подкосила ее? Она столько перенесла, когда болел отец, а тут еще и это…
Не обращая внимания на текущую до локтей мыльную воду, Алекс привлек ее к себе и пробормотал:
– Мне так жаль, Лола, так жаль… Я понимаю, что это для тебя только слова. Но…
– Да нет, Лехандро, я вижу, что ты искренен, только вот…
– Ох, чего бы я только ни дал, чтобы повернуть время вспять! – выдохнул Алекс и притянул ее ближе. – Говорить легко, а как исправить то, что я натворил?
– Знаешь, – негромко произнесла она, уткнувшись головой ему в плечо, – я очень волнуюсь за Марибель.
– Не надо. Думаю, Сантос прав: она привыкнет. Может, не так скоро, как нам бы хотелось, но в конце концов…
Он начал поглаживать пальцами ее плечи и спину. Долорес беспокойно зашевелилась, тут же ощутив смену его настроения, и попыталась оттолкнуть Алекса.
– Надо заканчивать с посудой.
Но он не желал отпускать ее.
– У меня такое чувство, будто я и не жил все те годы, что провел вдали от тебя. И что твое истинное место здесь и только здесь, в моих объятиях.
Долорес изо всех сил уперлась руками ему в грудь.
– Не смей! – со слезами в голосе выкрикнула она. – Не надо! Ты… ты не имеешь права так поступать со мной! Я не могу лечь с тобой в постель. У меня семья, дочь, соседи-сплетники. И тут мой дом! Если тебе это не подходит, можешь уехать в любую секунду. Но я не могу. Не могу!
Алекс осторожно одним пальцем приподнял ее подбородок, заставил взглянуть ему в глаза и нежно-нежно произнес:
– Не плачь. Пожалуйста, не плачь. Я не могу выносить твоих слез. Они разрывают мне душу и сердце.
Она рванулась и высвободилась.
– Я не нарочно. Терпеть не могу слезливых баб. И не намерена становиться такой.
– Ну-ну, успокойся. – Он взял салфетку и промокнул влагу с ее ресниц. – Так-то лучше.
Долорес медленно подняла руку и провела кончиками пальцев по крошечным морщинкам на его лбу.
– А ты ведь тоже изменился, Лехандро. Я знаю, что у тебя теперь куча денег, что ты преуспел в бизнесе… Но тебе ведь тоже нелегко пришлось, верно?
И было нечто такое в ее голосе, что Алекс вдруг смог задать вопрос, так долго и болезненно терзавший его:
– Почему ты отказалась уехать со мной, Лола? Ты действительно не любила меня? Или просто…
Искоса посмотрев на него, Долорес медленно произнесла:
– Это все было так давно… Стоит ли теперь вспоминать о прошлом?
– Стоит, – твердо ответил он. – Потому что это важно для меня. Очень.
– Возможно… – Она пожала плечами.
– Не возможно, а точно. Это важно, Лола. Очень важно.
– О, Лехандро, не надо копаться в старых чувствах. Мне и так нелегко. Сейчас самое главное – Марибель, а не ты и я или наши прошлые эмоции.
– Не понимаю, как можно отделить одно от другого. Мы с тобой, Лола, – ее родители.
– Брось, Лехандро, не стоит заявлять об этом так торжественно. Тебе еще предстоит доказать, что ты можешь быть настоящим отцом.
– Я же сказал, что не сбегу!
– Слова – дешевка! – почти яростно выкрикнула она. – Посмотрим, каковы будут твои дела!
– Господи, – выдохнул он. – Как же ты хороша, Лола, когда бесишься! Просто восхитительна! Аж искры из глаз сыплются.
Долорес фыркнула и успокоилась. Но ничего не ответила. И ему пришлось продолжить:
– Готов поспорить, у тебя нет недостатка мужчин, на которых можно отрабатывать этот фейерверк.
– Кого ты имеешь в виду?
– Ну, хотя бы этого «кудесника» Берти, – неловко усмехнулся Парагон, втайне страшась ее ответа.
– О, Берти очень славный! Он бы страшно расстроился, даже испугался, если бы я хоть раз при нем вышла из себя. Но с ним никогда не возникает такой необходимости.
– Великолепно, – с плохо скрываемым облегчением ответил Алекс. – Значит, он не конкурент. – И, заметив ее удивленно вскинутые брови, пояснил: – Ты никогда не удовлетворишься кем-то просто «очень славным». Заскучаешь и сбежишь…
– Ты переоцениваешь себя, Алекс Парагон! – вспыхнула Долорес. – Для человека, не появлявшегося одиннадцать лет, ты что-то слишком уж много обо мне знаешь!
– Полно, Лола, не надо так говорить со мной…
Алекс притянул ее к себе, обхватил руками тонкую талию и, наклонив голову, отыскал губами ее губы. Он упивался их мягкостью и сладостью, ласкал языком и вскоре ощутил, что ее сопротивление начало таять.
Уступая долго сдерживаемой страсти, Долорес обняла его за шею и ответила на поцелуй – так горячо, что у него дух захватило. Тела их извивались в бесстыдном стремлении соединиться, а сами они задыхались от неутоленной любовной жажды.
Первым пришел в себя Алекс. Он с трудом оторвался от ее рта и пробормотал:
– Марибель может вернуться в любую минуту… Господи, Лола, я с ума схожу рядом с тобой…
Она криво ухмыльнулась.
– Знаешь, я совсем забыла о ней. Черт побери, да что же я за мать после этого?
– Ты женщина, Лола, женщина с собственными желаниями, – мягко заметил он.
– Да какое я имею право на эти желания? – с мукой в голосе произнесла Долорес. – Пожалуйста, Лехандро, уходи. Возвращайся в Штаты или куда там ты должен вернуться…
– Думаю, мне не стоит выходить от тебя в подобном состоянии.
Она покраснела, подошла к раковине и судорожно схватилась за мыльную губку.
– Пока ты не приехал, Алекс Парагон, я вела размеренную, четко упорядоченную жизнь. У меня прекрасная работа, великолепная семья, чудесная дочь. А теперь все словно перевернулось с ног на голову и я ничего не понимаю.
Он недоверчиво взглянул на нее и спросил:
– Неужели ты хотела бы прожить так всю жизнь? Размеренно и упорядоченно? – Приблизился, положил руки ей на бедра и прижался, демонстрируя нескрываемое свидетельство желания.
Она задохнулась.
– Прекрати немедленно! Или я окачу тебя холодной водой, чтобы ты успокоился.
Алекс, прекрасно понимая, что действительно должен успокоиться, прежде чем покинуть дом, побрел в столовую, оттуда в гостиную и дальше. Наткнувшись на комнату, где стояло старенькое фортепьяно, вошел и с интересом огляделся. Так вот где она творит, думал он, перебирая исписанные листы нотной бумаги, с которых, казалось, так и лились волшебные звуки…
– Кто тебе позволил заходить сюда? – послышался раздраженный голос за его спиной.
Он обернулся и с искренним восхищением заявил:
– Лола, это… я даже не знаю, что сказать. Это… изумительно! Я, конечно, не большой знаток музыки. Но ты – потрясающая женщина, Долорес Орнеро. Ты одна вырастила брата, сестру и дочь и сумела достичь еще и таких творческих вершин… – Алекс покачал головой, с трудом отыскивая слова, чтобы передать свои чувства.
С каждым днем, с каждым часом эта женщина потрясала его все больше и больше. Она смогла сделать, пожалуй, не меньше, чем он сам. Только ему-то ничто не мешало, а против нее все будто сговорилось.
Что, если Марибель никогда не простит его? Не признает как отца? Тогда Долорес вынуждена будет принять ее сторону против него.
Ему необходимо подумать… жизненно необходимо. Разобраться в себе, в своих чувствах к этой женщине, к своей собственной дочери…
– Послушай, Лола, я пробуду здесь дней пять, схожу на пару тренировок Марибель, может, и игра какая-нибудь подвернется. Но навязывать ей свое общество не стану. Потом вынужден буду уехать. Дела. Посмотрим, не изменится ли что-нибудь за это время.
– А если не изменится? – Долорес пристально посмотрела ему в глаза. – Тогда не вернешься?
Алекс положил ноты на место, обвел глазами развешанные по стене фотографии дочери и медленно ответил:
– Вернусь. Обязательно. Я и так слишком долго отсутствовал. А теперь я собираюсь попрощаться с тобой. Загляну завтра… – Он помолчал и полусмущенно добавил: – Целовать тебя не буду. Сама знаешь, к чему это ведет…
Долорес грустно усмехнулась.
– Иногда я думаю: зачем я тогда отказалась? И что было бы в таком случае?
– Не было бы Марибель. Что касается другого… полагаю, и сейчас наверстать не поздно. – Долорес почти в ужасе отшатнулась от него, а он продолжил: – Не беспокойся, я не насильник и не собираюсь накидываться на тебя… Ладно, до завтра.
И вышел в теплую, благоухающую ночь.
8
Алекс старался держаться как можно неприметнее, но Марибель увидела его в ту самую минуту, как он ступил на трибуну. Она не помахала рукой, не кивнула, никаким другим образом не показала, что заметила отца. Только еще ниже пригнула голову к рулю, но периодически поглядывала на него, словно проверяла, не ушел ли он еще…
Такой дочерью может гордиться любой мужчина, думал Алекс, наблюдая за ее точными движениями, за стремительностью и целеустремленностью, с которой она догоняла и обгоняла товарищей по тренировке. Темные волосы, не заправленные под шлем, развевались на ветру, ноги работали, как поршни мощного мотора. Чувствовалось, что все ее силы и воля отданы в эти мгновения одному – намерению прийти к финишу первой. Во что бы то ни стало.
И так оно и получилось. Тренер махнул флажком и призвал ее к себе, произнес несколько слов, показал что-то руками. Марибель кивнула и снова повела велосипед к стартовой отметке, опустив голову и старательно избегая смотреть в сторону отца.
Алекс нашел это вполне естественным. Ей необходимо привыкать к нему постепенно, не опасаясь, что он будет преследовать ее на каждом шагу. Поэтому посидел еще немного, затем покинул стадион и побрел по улочкам родного городка, поглядывая по сторонам и здороваясь с редкими знакомыми. Проведал старый дом, который почти уже развалился, посидел на крыльце, потом заглянул в единственное открытое в это время кафе, перекусил, спустился на пляж и искупался. Наконец решил, что пришло время навестить Долорес. Как он и обещал.
Будет ли Марибель дома? Хочет ли он встречи с ней, готов ли?.. Или боится… собственной дочери?
От этих мыслей его затошнило. Алекс отмахнулся от них и решительно направился к дому Орнеро. Не успел он взбежать по ступенькам, как Долорес, непривычно бледная, распахнула дверь.
– А, это ты… – разочарованно протянула она.
– Да. Ты ждала кого-то другого?
– Я думала, это Сантос…
– Сантос? – переспросил Алекс. – Он собирался зайти к тебе?
– Ты что, ничего не слышал? Я думала, ты поэтому пришел…
– Лола, прекрати терзать меня недомолвками и расскажи, что произошло.
– Он рано утром отправился на рыбалку. Пообещал Ариэлле, что вернется часам к одиннадцати. Она позвонила мне в два, сказала, что беспокоится о брате. Его уже несколько часов ищут, но… но…
– Подожди, Лола, успокойся! Еще не так поздно. Может, он решил остаться еще и на вечернюю ловлю. Разве так не бывает? Я хочу сказать, еще рано начинать думать о плохом…
– Ты не понимаешь, Лехандро! – выкрикнула Долорес. – Он должен был сегодня вечером поехать на футбольный матч в соседний городок. Никакая рыба не может в его глазах конкурировать с футболом!
– Так, может, он и поехал?
– Нет. – Она затрясла головой. – Они собирались отправиться целой компанией.
– Ясно. Ты знаешь, где он обычно ловит?
Долорес посмотрела на него полными слез глазами.
– Да. Но там его уже искали…
– Подожди-подожди, только не плачь. И выкинь дурные мысли из головы. Лучше попытайся вспомнить, упоминал ли Сантос еще какие-нибудь места.
– О, у меня есть подозрение, что он уехал на «заветное» место. Сантос никогда не говорил, где оно. От всех скрывал. Называл его «своей собственностью». Единственной достойной в этой жизни, – грустно сообщила Долорес и вытерла мокрый след на щеке.
Алекс задумался. Он сам был в детстве неплохим рыбаком – как, впрочем, и все островитяне – и знал несколько таких мест. Их все стоило проверить, хотя сейчас, в наступающей темноте, предприятие представлялось непростым, а в одном случае, пожалуй, даже рискованным… Но искреннее беспокойство Долорес заставило его сказать:
– Мне нужен мощный прожектор. Не уверен, есть ли такой на катере. Можешь одолжить мне?
– Конечно-конечно, – забормотала она, кидаясь в кладовую и чем-то там гремя.
На крыльце раздались быстрые шаги, дверь распахнулась, и на пороге появилась Марибель, нагруженная спортивной сумкой. Она неприязненно покосилась на отца, потом, услышав грохот, позвала:
– Ма, ты где? Что происходит? И почему он тут?
Растрепанная Долорес появилась, держа в руках никому не нужное старое весло.
– Марибель, малышка, наконец-то! Дядя Сантос пропал! Его ищут, но пока безрезультатно! – задыхаясь, воскликнула она.
– Не может быть! – отозвалась девочка и уронила сумку на пол. – Что значит пропал?
Мать пересказала ей то же самое, что и Алексу, и спросила:
– Ты не помнишь, куда мы дели фонарь со старой лодки? Тот, здоровый?
Девочка кинулась в свою комнату и вскоре вернулась, с трудом неся громоздкую штуковину.
– Где дядя Мануэль?
– Возглавляет одну из поисковых групп, – ответила Долорес и, повернувшись к Алексу, пояснила: – Это лучший друг Сантоса.
– Я – к нему! – крикнула Марибель, кидаясь к дверям с такой стремительностью, что мать едва успела перехватить ее.
– Ни в коем случае! Я запрещаю! Ты слишком мала, тебе завтра в школу, и…
– Но, мам, – возмущенно перебила ее девочка, – я тоже хочу помочь искать дядю Сантоса!
– Пусть она поедет со мной, – негромко предложил Алекс, и они обе повернулись к нему. – На моем катере. У меня есть одна мысль, и я собираюсь ее проверить. Не волнуйся, Лола, со мной Марибель будет в полной безопасности.
Долорес вздохнула.
– Ну хорошо. Только поклянись мне, Алекс, что не выпустишь ее из виду ни на минуту. Я буду ждать здесь. Если найдете Сантоса, сразу же дайте мне знать.
– Договорились. Ты слышала, Марибель? – Он повернулся к дочери. – Ты должна пообещать маме, что не удерешь от меня.
Девочка в ответ нахмурилась и что-то буркнула, порываясь бежать за ветровкой.
Но не тут-то было. Алекс взял ее за плечо, заглянул в глаза и строго произнес:
– Ты никуда не пойдешь, пока не дашь маме слово, ясно?
Дочь вскинула голову и посмотрела ему прямо в глаза. Сжала губы. Но Алекс не собирался отступать. Он прекрасно понимал, что в противном случае навсегда утратит даже малейшую надежду завоевать уважение дочери.
– Ладно, – в конце концов неохотно проворчала Марибель. – Мам, я буду с ним. Обещаю.
– Тогда идем. – Алекс с легкостью подхватил тяжеленный прожектор и спросил: – Он работает?
Девочка молча кивнула.
В быстро сгущающихся сумерках они спустились к причалу, где Алекс оставил свой катер. Несколько человек стояли там, сбившись в кучу, и возбужденно переговаривались. Заметив их приближение, один из группы обратился к ним:
– Тоже на поиски собрались? Будьте осторожны, у западного берега есть опасные места.
– Я тут вырос, – отозвался Алекс. – Знаю береговую линию как свои пять пальцев. Мы с Марибель хотим обследовать несколько мест в миле отсюда.
– Удачи, – ответили двое, а третий прибавил: – Как только Сантоса найдут, мы запалим костер на скале. Так что, как увидите, можете сразу возвращаться.
Алекс кивнул в знак того, что все понял, помог Марибель подняться на борт, пристроил прожектор и запустил мотор…
Прошло довольно много времени, прежде чем они достигли того места, о котором Алекс подумал в первую очередь. Обходить в темноте подводные камни оказалось далеко не просто, но удача всегда улыбается тем, кто хочет чего-то очень сильно. Луч прожектора наконец-то выхватил нависший над берегом утес и одинокое дерево на нем.
– Вон там вход в бухту, – показал рукой Алекс.
Марибель кивком дала понять, что слышит его слова. Они подошли ближе и тут же поняли, что катер слишком широк для беспрепятственного прохода в бухту.
– Придется пойти по берегу, – сказал Алекс. – Возьмем с собой воды и кое-каких лекарств. На всякий случай… – добавил он, заметив расширившиеся от страха глаза Марибель.
– Мама положила мне в рюкзак бутерброды.
– Прекрасно. Захватим и их. И еще фонарики.
Алекс подвел катер к берегу, помог дочери спуститься на твердую землю, потом спрыгнул сам. Они включили фонарики и двинулись по обрыву вверх, обходя заросли колючих кустарников, временами спотыкаясь и соскальзывая. Вскоре их усилия были вознаграждены – они заметили внизу крошечный мерцающий огонек.
– Дядя Сантос! Дядя Сантос! – закричала Марибель. – Мы здесь! Здесь! Отзовись!
– Эй-эй, малышка! Рад тебя слышать! Кто это с тобой? Долгонько вы добирались. Я уж подумал, что мне тут до утра придется торчать! – послышался в ответ слабый голос Сантоса.
Когда Алекс с дочерью спустились к воде, то обнаружили, что он сидит у крошечного костерка. Марибель кинулась к дяде. Он приподнялся ей навстречу, покачнулся и едва не упал.
– Что с тобой? – встревоженно спросила девочка, поддержав его.
– Пустяк, не обращай внимания. Слегка ногу повредил.
– Почему ты не вернулся, дядя Сантос? Мы все так волновались! – затрещала Марибель, обнимая его и сажая на песок. – Ты голодный? У меня тут бутерброды, и апельсины, и вода. Покажи ногу, давай забинтую!
Алекс приблизился и протянул ему руку.
– Что случилось, Сантос?
Тот смешался и нехотя признался:
– Да я, как последний дурак, днище пропорол. А пока вытягивал лодку, чтобы не потопла, ногу подвернул. Попробовал подняться наверх и отправиться пешком, да не получилось. Вот и пришлось дожидаться помощи… – Он смущенно хмыкнул.
Алекс осмотрел распухшую лодыжку, прикинул расстояние до городка и сказал:
– Вот что, Марибель. Я предлагаю тебе остаться с дядей. Знаю, ты обещала маме быть со мной, но мы не можем оставить его тут одного. Верно? И до катера мы его не дотащим. Поэтому я отправлюсь за помощью, а вы побудете здесь, идет?
– Идет, – тут же ответила девочка.
А Сантос протянул руку и благодарно произнес:
– Спасибо, приятель. Признаюсь, мне не улыбалось сидеть тут до утра. Кстати, как ты догадался, где искать меня?
– Я знаю это место с детства. Когда услышал, что ты пропал на рыбалке, тут же вспомнил о нем. И, как видишь, не ошибся. Надеюсь, у вас все будет в порядке. Я вернусь через два часа максимум. Ты дотерпишь, Сантос?
– Угу. Если бы еще у тебя нашлось что-нибудь покрепче воды, то я был бы совершенно счастлив.
Алекс хмыкнул, достал из заднего кармана плоскую фляжку с виски и кинул ему.
– Держи… Марибель, я полагаюсь на тебя.
– Угу.
На этом они и расстались.
К двум часам ночи Сантоса доставили в больницу в соседнем городке, сделали рентген и наложили повязку. Потом отпустили домой, где его встретила Долорес, проведшая все это время в волнениях и тревогах.
– Сантос, Сантос, ну какой же ты упрямый балбес! – всхлипывая, произнесла она, крепко обнимая брата. – Как ты мог так напугать меня? Всех нас! Что бы с тобой было, если бы не Лехандро?
– Ну все, женщина, довольно сырости, – похлопывая ее по спине, ответил Сантос. – А то у меня повязка намокнет. Но Лехандро я искренне признателен.
Долорес повернулась и кинулась Алексу на шею.
– Спасибо, спасибо, – зашептала она. – Как мне отблагодарить тебя? Я с ума сходила, пока ты не позвонил и не сказал, что нашел его.
Алекс держал ее в объятиях и прижимал к себе, как бесценную, бесконечно желанную драгоценность, наслаждаясь каждым коротким мгновением. Увы, их оказалось слишком мало.
Марибель кашлянула, и ее мать тут же разжала руки. Алекс прочистил горло и сдавленным голосом произнес:
– Рад, что сумел помочь.
Долорес опустила глаза, потом обернулась к дочери и поинтересовалась:
– А ты, сеньорита, почему еще не в постели?
– Хотела убедиться, что с дядей все хорошо, – возмущенно ответила та. – Я тоже люблю его!
– Ну-ну, успокойся, конечно, любишь. Но ты ведь и так знала, что с ним все в порядке.
– Эй-эй! – деланно-возмущенно перебил ее Сантос. – Что значит в порядке? Я бы попросил учесть мои травмы…
– Довольно, – оборвала его старшая сестра. – Сейчас ты, Марибель, отправляешься спать, и ты, Сантос, тоже. Я приготовила тебе твою старую спальню.
Алекс ждал в кухне, пока все успокоятся на ночь и разойдутся по комнатам. Только после этого Долорес вернулась.
– Ты не представляешь, Лехандро, как я тебе благодарна… – снова начала она, но он остановил ее, подняв руку. Зачем ему ее благодарность, когда он хочет совсем иного? – Я… я могу устроить тебя в старой комнате родителей…
– Нет. – Он решительно отверг ее предложение. Как вынести такую утонченную пытку? Спать с ней под одной крышей и не иметь возможности… Что? Да ничего! Ни войти, ни обнять, ни поцеловать… Невозможно! Ни за что! – Я загляну завтра. Пока.
*
Следующие два дня Долорес провела рядом с братом и лишь на третий решилась оставить его и отправиться на работу. За это время она видела Алекса только раз, да и то мельком, когда выходила за покупками.
Он приезжал на Пескадеро всего на несколько часов, чтобы присутствовать на тренировках дочери, и сразу же возвращался на Тенерифе, где пытался заняться основательно заброшенными делами. Благодарение Господу и его собственным многолетним усилиям, фирма функционировала как великолепно отлаженный механизм и не требовала ежедневного внимания…
Долорес уже закончила урок и собиралась сбегать домой до начала дополнительных занятий, как дверь классной комнаты открылась и на пороге появился Алекс. Высокий, загорелый, в футболке и светлых полотняных брюках, он показался ей таким красивым, что у нее дух захватило и болезненно сжалось сердце. Она внезапно осознала, как сильно тосковала по нему в прошедшие дни.
Моментально испугавшись этого неожиданного открытия, Долорес подхватила стопку тетрадей и строго сказала:
– Я занята, Алекс.
Подобный прием, казалось, совершенно не обескуражил его. Он подошел к ней, забрал тетради и положил их обратно на стол. Ослепительно улыбнулся и заявил:
– Но не настолько, чтобы не пойти со мной. Долорес немедленно сдвинула брови.
– Я никуда не собираюсь идти с тобой, Алекс Парагон!
Он взял ее за локти, заглянул в глаза и проникновенно произнес:
– Не стоит обсуждать наши дела при всей школе. Мой катер у причала, загруженный всем необходимым. Так что не спорь.
– Послушай, оставь свои замашки босса для подчиненных. Они вынуждены терпеть такое обращение, я – нет. Здесь тебе не Лос-Анджелес.
– В этом ты совершенно права. Итак, ты идешь или мне придется нести тебя?
– Хватит! Прекрати свои шуточки! – выкрикнула окончательно вышедшая из себя Долорес и тут же почувствовала, как пол ушел из-под ее ног.
Алекс легко подхватил ее на руки и направился к двери. Она яростно прошипела ему на ухо:
– Немедленно поставь меня на пол!
Но он обратил на ее слова не больше внимания, чем на навязчиво тявкающую у ног собачонку, и понес по коридору – к счастью, практически пустому в этот час дня, – к выходу из школы. Им навстречу попались только две молоденькие учительницы, которые во все глаза уставились на необычное зрелище. Алекс приветливо кивнул им и продолжил свой путь.
– Я не могу отлучиться надолго! – в полном отчаянии взмолилась Долорес. – У меня дополнительные занятия, а позднее еще урок музыки!
– Успокойся, я вчера обо всем договорился с Розаритой. Она согласилась подменить тебя. А Марибель со своими приятелями отправилась на волейбольный матч и не вернется до вечера. Так что хватит придумывать отговорки.
Он поставил ее на дорогу, но руки не выпустил. Они быстро спустились к берегу, и Алекс указал на катер.
– Давай поднимайся на борт.
– Ты что, похищаешь меня?
– Именно!
Долорес прищурилась, потом заявила:
– Учти, я не собираюсь ложиться с тобой в постель.
– Тебе и не представится такой возможности. Там, куда мы направляемся, нет ни одной постели, – предельно честно ответил он. – К тому же мне смысла нет прибегать к таким бесчестным уловкам. Когда придет время нам с тобой заняться любовью, мне не понадобится похищать тебя, уж поверь.
Черные глаза полыхнули огнем, но, несмотря на это, Долорес произнесла почти жалобно:
– Ты ведешь себя как пещерный человек, Лехандро. И тем не менее я почему-то не могу злиться на тебя.
Он самодовольно усмехнулся.
– Ты льстишь моему самолюбию.
Долорес вспыхнула.
– Прекрати обращаться со мной как с недоумком! Между прочим, ты отдаешь себе отчет в том, что твоя сегодняшняя «невинная» выходка станет предметом пересудов максимум через час?
– Ну, нам не придется, слава Богу, их слушать, – ответил Алекс, поднимаясь на борт следом за ней. – Можешь заглянуть в каюту, там корзина для пикника и все остальное необходимое. Отправляемся!
Долорес вдруг расслабилась, усмехнулась и заметила:
– А сегодня отличный денек для прогулки.
– Лично заказал, – засмеялся Алекс. – Специально для тебя.
– Льстец и подхалим.
– Точно. Но весьма сексуальный. – Он хитро подмигнул ей, но, заметив ее возмущенный жест, тут же воскликнул: – Сама же так говорила!
– Мне надо вернуться к пяти, – сообщила Долорес, пряча ответную улыбку. – Я не могу надолго оставлять Сантоса одного.
– А вот и нет! С ним побудет Ариэлла.
– Великий Боже! Кого еще, позволь полюбопытствовать, ты вовлек в свой маленький заговор? Весь наш городишко?
– Полно, Лола, ну за кого ты меня принимаешь? – притворно возмутился Алекс. – Разве я могу так поступить с тобой? Ладно, хватит дуться, достань лучше чего-нибудь холодненького попить. И мне тоже принеси, если не трудно.
Долорес не стала спорить – к чему? Ей было очень и очень приятно снова после долгого перерыва оказаться с ним на маленьком суденышке, направляющемся подальше от их островка. Она нырнула в каюту и вскоре появилась снова, уже в купальном костюме и огромной соломенной шляпе, с двумя запотевшими банками кока-колы в руках. Отдав одну Алексу, Долорес опустилась на скамью и откинулась, вытянув перед собой длинные стройные ноги и откровенно наслаждаясь минутами отдыха.
Алекс стоял у штурвала и наблюдал за ней, ощущая, как его душу наполняют покой и блаженство.
Бескрайний морской простор и любимая женщина – чего еще может желать мужчина для счастья?
Кальдер – крошечный островок в часе ходьбы на веслах от Пескадеро – был известен немногим жителям и даже рыбакам. Алекс случайно обнаружил его в далеком детстве, совершая одну из многочисленных вылазок, и потом неоднократно возвращался сюда. А повзрослев, нередко привозил с собой и Долорес. Они провели там немало прекрасных часов.
Алекс не был уверен, как она среагирует, когда поймет, куда он везет ее, но твердо намеревался это выяснить. Ему необходимо было понять, могут ли хорошие воспоминания победить дурные. Скоро, совсем скоро он узнает…
Долорес сняла солнечные очки и всмотрелась в очертания быстро приближающегося острова.
– А знаешь, Лехандро, я ведь ни разу не возвращалась сюда одна. Ни разу…
Он помолчал, подвел катер к знакомому месту, заглушил мотор и только, потом заметил:
– В таком случае я рад, что мы приехали вдвоем. Как в старые добрые времена…
Она внимательно посмотрела на него, пытаясь понять, что он задумал.
– Лола, поверь, я привез тебя не для того, чтобы попытаться обольстить вдали от всех. Мне хотелось, чтобы ты немного отдохнула, отвлекалась и от дома, и от работы, и даже от брата и дочери. Я удочки взял. Давай половим, может, нам повезет. Или просто побродим по берегу.
– Как раньше, да?
– Да, – ответил Алекс, хотя теперь все было много сложнее.
