Текст книги "Опасный мужчина"

Автор книги: Бекки Баркер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Глава 3

Люк велел ей успокоиться. Сьюзен не чувствовала в себе достаточно сил, чтобы протестовать. Он спросил, какие коробки или сумки ей нужны в первую очередь и отнес все необходимое в комнату, которую Роза всегда содержала в полной готовности для приема гостей.

После непродолжительной дискуссии они договорились, что поместят ее мебель и разные фамильные безделушки в другой спальне.

Один из помощников на ранчо получил приказ отогнать фургон в транспортное агентство. Сьюзен смотрела вслед отъезжающему грузовику с чувством, будто сожгла за собой все мосты. Она позвонила Лоре, своей подруге, и сказала, что передумала по поводу переезда в Хьюстон.

Лора пожелала ей удачи и, благодарение Господу, не стала задавать много вопросов. Она приняла решение подруги, была очень доброжелательна и сказала, что предложение остается в силе, если она передумает.

Люк предупредил, что он рассчитывает на ее благоразумие, что она послушается совета старого доктора и расслабится. Он не желал, чтобы она работала с лошадьми или делала что-либо более напряженное, чем распаковывание чемоданов.

У Сьюзен не было сил ослушаться и этих его приказаний, но она не привыкла наслаждаться свободным временем. Последние несколько лет она провела в яростных попытках постоянно быть занятой, чтобы не иметь возможности думать.

Какое-то время она провела, обживаясь и как бы заново знакомясь с домом Люка. Отведенная ей комната была одной из шести огромных спален с примыкающими ванными на втором этаже. Хорошо освещенная, с двумя окнами на восток, она была залита солнцем. Бриз нежно трепал прозрачные, кружевные занавески.

Отделанная в кремовых и розовато-лиловых тонах с плюшевым напольным покрытием и мебелью красного дерева, комната была одновременно элегантной и в высшей степени комфортной. Кроме огромного шкафа здесь были еще комод и туалетный столик с зеркалом, сверкающим благодаря заботам Розы.

Нижний этаж тоже оказался уютным и приветливым, с несколькими элегантными и комфортабельными помещениями. Сьюзен несколько раз посещала дом и, в общем, была знакома с планировкой, но с удовольствием провела более доскональный осмотр.

Широкий коридор с винтовой лестницей делил дом надвое. По одну сторону находились парадные столовая и гостиная, готовые принять массу народа. На другой стороне был небольшой офис и просторный зал.

Большая, желто-белая кухня располагалась позади дома и тянулась вдоль всего здания. Там был отделен закуток для завтрака, достаточно большой, чтобы свободно принять восемь человек.

Люк перехватил пару сандвичей и вернулся к работе, но Роза и Сьюзен наслаждались более неторопливым ленчем. Домоправительница была, по меньшей мере, на двадцать лет ее старше. Прекрасная компаньонка и изумительная кухарка – этих достоинств у Розы не отнять.

Сьюзен удивилась, что она не упоминала о предстоящей свадьбе, но решила, что Люк позаботился об этом. Наверное, предупредил Розу повременить с разговорами.

Пятеро детей Розы давно выросли, повыходили замуж или женились, но она была известна своей склонностью привечать заблудшие души, вроде Сьюзен. Хотя они никогда не проводили вместе много времени, но уважали друг друга и стали друзьями.

Роза категорически запретила ей помогать убирать в кухне. Спустя несколько часов после своего обморока Сьюзен уже заскучала.

– Как насчет телевизора? – спросила домоправительница, поняв, что гостью надо чем-то занять. – Или, если хочешь, есть куча всяких видеокассет.

Сьюзен улыбнулась в знак благодарности, но телевизор ее не интересовал. Видео и чтение тоже не привлекали. Она хотела кататься верхом, но знала, что, как раз, этого-то делать и не должна.

– Может, хочешь немного вздремнуть? – спросила Роза. – Никто тебя не упрекнет, если ты приляжешь.

– Я не привыкла днем отдыхать.

– Тогда почему бы не надеть бикини и не позагорать? Сзади за домом – изумительный бассейн, которым почти не пользуются. Джон приходит каждый день немного позаниматься, да и Люк любит плавать, но ни один из них не проводит там много времени. Просто пропадает зря замечательный бассейн.

Идея показалась восхитительной. Сьюзен любила воду, но после колледжа ей как-то не случалось бывать рядом с бассейном. К несчастью, у нее не было приличного купального костюма.

– Это будет изумительным лечением, – добавила Роза. – У меня тут целая коллекция купальников самых разных размеров на те случаи, когда бывают гости. Они в кладовой. Пошли, я тебе покажу.

Сьюзен последовала за Розой в маленькую комнатку рядом с кухней. Они перебрали несколько стопок, пока не нашли один синий целиковый купальник, который, казалось, мог ей подойти.

– Тебе не стоит бегать вверх-вниз по лестнице, – сказала Роза, указывая рукой направо. – Зайди вон в ту ванную и примерь.

Сьюзен зашла внутрь и быстро переоделась. На двери висело зеркало, и она впервые за многие месяцы стала придирчиво разглядывать свое отражение.

Спереди у купальника был весьма скромный вырез, но вот спина была вынута очень глубоко, а бедра открывались высоко. Он обтянул каждый изгиб ее тела, заставив вдруг осознать, как сильно она похудела. Грудь у нее всегда была большой, а талия тонкой, но вот бедра – полноваты на ее взгляд. Сейчас все сильно уменьшилось, и Сьюзен была не уверена, нравится ли ей такой вариант.

– Ну, хорошо, – проговорила она.

Тонкие, совсем светлые волосы падали ниже плеч и несколько прядей, самых непокорных, всегда выбивались из прически. Сьюзен попыталась пригладить их, критически изучая свое лицо.

Цвет лица, несмотря на загар, был далек от здорового. Высокие скулы были так обтянуты кожей, что придавали ей изможденный вид. Но что она могла сделать?

Может, док Питерз прав, несколько дней отдыха вернут румянец ее лицу и уберут темные круги под глазами. Сьюзен хотелось снова быть сильной и здоровой – духом, сердцем и телом. Если она собирается выйти замуж за Люка и завести настоящую семью, то должна лучше следить за собой.

Если? Разве она еще таит какие-то сомнения? Люк уже все решил, но готова ли она принять на себя такого рода обязательства? Постоянные? Навсегда? До самой смерти? Она повторяла эти клятвы с Шейном, но церемония была сплошным фарсом. Слова лишь слетали с губ, но не шли от сердца.

Добьется ли она большего успеха с Люком? Или это станет еще более сокрушительным поражением? Хуже того, если она полюбит Люка, возможно ли, что потеряет и его тоже?

Васильковые глаза, чуть замутненные от изнеможения и усталости, смотрели на нее из зеркала и в их глубине ясно читались сомнения и нерешительность.

– О, мама, как бы я хотела, чтобы ты была рядом, – прошептала Сьюзен.

Временами ей так недоставало матери, что казалось, она этого просто не вынесет.

Столько раз за последние несколько лет она остро нуждалась в материнском совете и поддержке! Столько раз она снова горевала, будто заново переживала потерю родителей!

Ей было так одиноко. Для женщины, которая когда-то была живым, веселым подростком и юной девушкой, ужасно, чудовищно болезненно было вдруг оказаться одной. Ей самой было противно, что она нуждается в ком-то так сильно, но отрицать правду было невозможно. Ей нужен Люк. Нужны его дом, его сила, его привязанность.

Возможно, пройдет немало времени, прежде чем они смогут начать полностью доверять друг другу и даже больше, прежде чем научатся любить друг друга, но Сьюзен поклялась себе, что будет настойчиво стремиться к цели. А если и Люк приложит к этому хоть половину ее стараний, то они справятся.

Она должна попытаться. Ей не вынести одиночества. Даже если Люк не влюблен в нее до безумия, она ему доверяет. Он сильный, честный, на него можно положиться. Они могут создать крепкую семью.

– Эй, ты там не упала в обморок? – спросила Роза, прервав ее размышления. – Или нужен другой размер?

Сьюзен улыбнулась. Ей нравилась Роза, ее музыкальный испанский акцент и чувство юмора. Да, принадлежность к дому Люка уже заставила ее чувствовать себя много лучше.

– Этот подойдет, – сказала Сьюзен, вернувшись в кладовую к ожидающей ее домоправительнице. – Он на размер меньше того, что я обычно ношу, но сейчас, увы, я здорово похудела.

– Да, довольно тощая, – вынесла приговор Роза, оглядев Сьюзен с головы до пят. – Ты похожа на умирающую с голоду модную модель, но, по меньшей мере, у тебя осталась грудь, а этот купальник делает ноги еще длиннее. Ничего, моя стряпня моментально приведет в порядок все твои выпуклости.

– У меня какие-то странные темные линии, – пожаловалась Сьюзен, глядя на свои руки.

– Солнце поправит это, но приступай осторожно, возьми защитный крем. – Роза порылась в шкафу, вытащила бутылку лосьона и пляжное полотенце: – Теперь давай мне твои вещи и иди, расслабляйся. Я попозже принесу тебе чего-нибудь холодненького.

Бассейн был олимпийского размера и занимал большую часть заднего двора. Несколько мягких шезлонгов стояли, будто поджидая ее. Сьюзен подтащила один поближе к воде и опустилась на него.

Она окунется попозже, когда немного отдохнет. Натершись защитным лосьоном, она вытянулась на шезлонге. Он был удивительно удобным, а солнце – просто изумительным. Сьюзен стянула с волос резинку и через несколько минут уже крепко спала.

Ей приснился невероятно эротический сон. К ней подошел незнакомый мужчина без лица и все усилия сосредоточил на единственной цели: доставить Сьюзен наслаждение. Он начал с массажа. Сильные руки разминали ее тело с помощью теплого, ароматного масла. Сначала пальцы ног, потом медленно двинулись дальше, вокруг пятки к своду стопы. Пальцы творили чудеса, нежно, но сильно гладили подъем, пока она не почувствовала, как теплое покалывание поползло вверх по спине. Сьюзен застонала от удовольствия, и по телу растеклись новые волны чувственного блаженства.

Руки медленно двинулись к ее икрам, растирая, разминая и лаская мускулы и мягкую плоть, пока каждый нерв не ожил от обольщающего, соблазняющего пламени.

Выше колена ее ноги были особенно чувствительны, и руки гладили их с таким расплавленным жаром, что Сьюзен запылала. Она чуть застонала и немного пошевелила ногами.

Потом руки взялись за ее кисти, начали ласкать каждый палец, ладони. А руки ее разминали так долго, что она, в конце концов, испытала совсем другое, новое напряжение.

А когда мозолистые, но нежные руки принялись разминать и массировать ее плечи, потом шею и, наконец, начали гладить ее лицо, смутный образ вдруг стал проясняться. Сьюзен подняла тяжелые веки и взглянула прямо в глубокие серые глаза, которые наблюдали за ней с таким вниманием, что у нее перехватило дыхание.

Тело Люка заслоняло ее глаза от солнца, так что она с легкостью разглядела лицо под полями огромной шляпы. На лице не было никаких эмоций, и поэтому совершенно невозможно было оценить его реакцию на такие свободные, даже вольные прикосновения к ее телу.

– Ты сгоришь, – это все, что он произнес, наливая на руки еще лосьона.

О, есть далеко не один способ сгореть, подумала Сьюзен, но она не собиралась об этом беспокоиться сейчас. Она только ощущала себя живой, взволнованной, возбужденной. Попыталась призвать на помощь бдительность, но была слишком ослеплена бесстыдной, откровенной чувственностью, пробужденной в ней Люком.

– Повернись, я натру тебе спину, – скомандовал он.

Глаза Сьюзен пытались сказать ему, что она не уверена, сможет ли и дальше выносить такие эротические прикосновения, но Люк совершенно проигнорировал этот взгляд.

Она совершенно проснулась, но ощущение, будто парит в полудреме, оставалось, пока его руки творили ту же магию с ее плечами, спиной, бедрами.

К тому времени, когда он закончил растирать лосьон по ее ногам, каждый нерв в ее теле дрожал от еле сдерживаемого возбуждения.

Он обхватил Сьюзен за бедра и помог повернуться так, чтобы она снова смотрела ему прямо в лицо. Сьюзен чувствовала себя какой-то бескостной. Она могла только смотреть на него, потрясенная легкостью, с которой он пробуждал в ней новые ощущения. Люк сидел рядом с ней на корточках, но потом распрямился и показался особенно высоким.

– Роза попросила отнести тебе лимонад и напомнить, что надо как следует намазать кожу защитным лосьоном, – объяснил он.

Ее голос, когда она попыталась заговорить, оказался не более чем полупрерывистым шепотом.

– Спасибо.

– Было приятно, – ответил он ей, хотя тон его никак не соответствовал таким словам. – Я бы с удовольствием закончил дело, но, думаю, нам лучше подождать, пока не поженимся. И тебе стоит сначала немного окрепнуть.

«Что это, новая форма чувственного домогательства? – думала Сьюзен. – Неужели он надеется довести меня до такого невменяемого состояния от желания отдаться ему, что обо всем позабуду? Если это так, то надо признать: его усилия были более чем успешными». Она изнемогала.

Люк тоже изнемогал. Утренние поцелуи и ласки временно вывели его из состояния равновесия. А страстный ответ со стороны Сьюзен вызвал острый, сексуальный голод, угрожающий лишить его самоконтроля. Его нынешние ласки были упражнениями в сдержанности и самообладании, причем весьма болезненными.

Они также доказали, что она – очень чувственная женщина, и любит ощущать мужские руки на своем теле.

Его тело напряглось от этой мысли, и он подумал, что надо бы поскорее уладить их отношения.

– Дед справляет свой семидесятипятилетний юбилей через неделю. Я хочу, чтобы мы к тому времени уже поженились. Тогда мы сразу сможем объявить об этом и семье, и друзьям.

Сьюзен трудно было сконцентрироваться на его словах, хотя она и знала, что это невероятно важно.

– А мы не можем в следующую субботу только сообщить о нашей помолвке?

Глаза Люка вспыхнули.

– Ты все еще сомневаешься?

– Нет.

Ее ответ был совершенно правдивым. Сейчас, когда она, наконец, решилась, было бы глупо откладывать и тянуть.

– Тогда нет смысла ждать. Я бы хотел, чтобы дед поддержал меня и был моим шафером, но остальные члены семьи могут узнать обо всем позже, когда все уже будет сделано.

Она потеряла все контакты со старыми школьными подругами и не поддерживала ни с кем близких отношений.

– Мне потребуется подружка невесты?

– Нет, просто кто-нибудь в качестве свидетеля.

– А что именно ты планируешь?

– Роза хочет непременно отпраздновать событие, но я сказал, что это будет тихая свадьба. А вообще-то тебе решать.

Она и Шейн поженились скромно, в качестве свидетелей выступали его служащие. В этот раз Сьюзен хотела, чтобы их обвенчал священник.

– Мне бы хотелось попросить преподобного Томпсона.

Люк одобрительно кивнул.

– Мы сможем увидеться с ним в понедельник после того, как сделаем анализы. Как только мы обратимся за брачной лицензией, фабрика сплетен заработает вовсю. Так что лучше всего провести церемонию в пятницу вечером. Мы услышим меньше упреков от всех, если наш брак будет официально свершившимся фактом, прежде чем кто-то об этом что-либо узнает.

Сьюзен согласилась. Она внезапно захотела поскорее официально оформить их отношения, но как-то побаивалась той горечи, что вызовет их поспешный союз.

Сестра Шейна будет, без сомнения, хуже всех. Линда просто молилась на своего брата, всю жизнь баловала его и тем самым помогла испортить до крайней степени. Она постоянно ревновала брата к Сьюзен, а болезнь и смерть Шейна полностью опустошили ее.

Теперь она будет в ярости от нового брака невестки особенно с Люком.

– Линда не постесняется вслух изложить свои возражения, – сказала Сьюзен. – Даже если и поймет, что мы женимся в основном для того, чтобы сохранить в целости землю Хэнчартов.

Люк не отрицал этого.

– Она поднимет адскую бучу, но не публично, – согласился он. – Линда слишком заботится о семейной репутации. Она всем будет рассказывать, что ты так была потрясена смертью Шейна, что вышла замуж от отчаяния.

– Да, ты пожалуй прав. Ей придется объяснять, почему я вышла замуж, не выдержав даже годичного траура. И она, пожалуй, расскажет всем своим друзьям, что я не смогла вынести расставания с ранчо, старалась держаться за память о Шейне, за имя Хэнчартов и социальный статус семьи.

Это предположение ожесточило Люка еще больше. Неужели он думал, что для нее так важна фамилия Хэнчарт? И что она действительно выходит за него от отчаяния? Потому что так безумно тоскует по Шейну? Насколько это важно – открыть ему истину? Ей не хотелось объяснять свои отношения с Шейном ни Люку, ни кому бы то ни было другому.

– Я люблю это ранчо, по-настоящему люблю. – Сьюзен решила прояснить свою позицию. – Но мое решение не имеет, ни малейшего, отношения ни к Шейну, ни к вашему семейству вообще. Ты поверишь?

Люк продолжал внимательно смотреть ей в глаза. Было ясно, что он сомневается в мотивах ее поступка.

– Полагаю, время покажет.

– Что именно время покажет?

Джон Хэнчарт подошел к ним.

Дед Люка был высоким, прямым стариком с копной густых белых волос. Его лицо напоминало дорожную карту, так оно было испещрено морщинами, но глаза были по-прежнему острыми, как у внука.

– Сьюзен, привет! Какой приятный сюрприз увидеть тебя в расслабленном состоянии.

Его приветственная улыбка была искренней. Он часто и прежде говорил ей, что она слишком много работает.

Сьюзен начала было приподниматься, но он помахал рукой, чтобы она не вставала.

– Не надо, сиди. Роза говорит, ты упала в обморок и теперь тебе нужен отдых.

– Роза – настоящая матушка-наседка.

– Роза права, – сказал Люк. – Доктор велел Сьюзен немного отдохнуть.

– Вполне здраво, – решил Джон, бросая полотенце на ближайший стул. – Так что именно время покажет?

Люк бросил взгляд на Сьюзен, потом повернулся к Джону.

– Мы с Сьюзен решили пожениться и побыстрее. Вряд ли это решение порадует остальных членов семьи, но им придется смириться.

Джон прищурился, задумался, а потом прочел им краткую лекцию:

– Я понимаю, что женитьба может решить многие ваши насущные проблемы. Но я искренне надеюсь, что вы не пускаетесь в это предприятие с надеждой на развод. В семье Хэнчартов разводов никогда не было. Как только обязательства приняты и клятвы произнесены, обратного пути уже нет. Брак – это серьезное, на всю жизнь взаимное обязательство. Так что, вы заключаете деловое соглашение или планируете настоящее супружество?

– Настоящее, – хором откликнулись они.

Джон еще немного посмотрел на них и решил, что удовлетворен увиденным и услышанным.

– В таком случае даю вам свое благословение, – сказал он. Его тон стал легким и игривым, в глазах вспыхнул дьявольский огонек: – Я даже спляшу на свадьбе.

Сьюзен почувствовала, как расслабился Люк. Она знала: несмотря на то что он сильный, самостоятельный человек, он глубоко уважает деда и желает его поддержки.

– Мне нужен шафер, – тихо произнес Люк. Его глаза потеплели, когда он встретился взглядом с Джоном: – Окажешь нам эту честь?

Старик широко улыбнулся и похлопал внука по плечу.

– Черт, парень, ты же знаешь, что я старался женить тебя многие годы. Конечно, я буду шафером, причем с огромным удовольствием.

Мужчины обнялись. Сьюзен улыбалась, глядя на них. Потом глаза Джона обратились к ней.

– Надеюсь, мой парень сказал тебе, что я хочу примерно с десяток правнуков? – спросил он.

Сьюзен почувствовала, что начала краснеть, но сумела ответить в таком же шутливом тоне:

– На самом деле, он упоминал дюжину, но такие вещи требуют определенного времени.

Джон расхохотался во все горло, а Сьюзен с волнением увидела улыбку на лице Люка. Рядом с дедом он казался моложе, более беззаботным и расслабленным. У них не было никаких проблем во взаимопонимании и даже не чувствовалось большой разницы в возрасте.

Так вот каким Люк будет в семье – твердым, когда это необходимо, и мягким с теми, кого любит. От этой мысли Сьюзен охватило такое желание, что стало больно. Ей хотелось знать: каково это – быть по-настоящему любимой таким мужчиной?

Осмелится ли она хотя бы мечтать об этом? Если разрешить себе, то это может принести лишнюю боль. Мечты часто сильно отличаются от действительности.

– Что насчет тебя, Сьюзен? Кто будет твоим свидетелем? – спросил Джон.

Она взглянула на Люка.

– Как ты думаешь, Роза не будет возражать?

Мужчины обменялись усмешками.

– Эта женщина счастлива любому поводу попраздновать, – резонно заметил Джон. – Весь последний месяц она планирует празднество-сюрприз на мой юбилей. Я совершенно не хочу этого, но не могу даже подумать о том, чтобы разочаровать ее.

Сьюзен усмехнулась:

– Если это сюрприз, то вам не полагается знать.

– Трудно не знать, если она устраивает их каждый год последние двадцать лет. Я продолжаю жаловаться, она продолжает делать то, что ей нравится. Говорит, что ей надо чем-то заниматься, а меня надо баловать. Может теперь, когда ты будешь здесь жить, она оставит меня в покое.

Смех Сьюзен был нежным и мелодичным и мгновенно пленил обоих мужчин своей сладостной музыкальностью.

– Я уверена, что она сумеет баловать нас обоих.

– Думаю, да, – согласился Джон. – Она появится в любую минуту, чтобы выяснить, не надо ли нам попить, не забыли ли мы защитный крем или перекусить в ожидании обеда.

У Джона был свой собственный небольшой дом примерно в миле вниз по дороге, но он часто вечерами обедал с Люком. Он клялся, что Роза в состоянии замучить его своими заботами, если он не будет держаться на расстоянии остальное время.

– Я возвращаюсь к делам, – объявил им Люк. – Вы вдвоем можете самостоятельно справиться с Розой.

– Почему бы тебе не переодеться и не поплавать с нами немного? – спросил его Джон. – Дела никуда не уйдут.

– Я пришел только, чтобы забрать термос с чаем для парней, – объяснил Люк. – Роза, наверное, уже приготовила его.

– Делай, как знаешь, – ответил дед, – но ты точно не найдешь лучшей компании, чем наша, правда, Сьюзен?

Она тактично уклонилась от ответа:

– Мне трудно сопротивляться искушению окунуться. Думаю, я залезу немного охладиться.

– Не забудь оставаться в тени, когда выйдешь, – предупредил Люк, следя глазами за ее лениво-небрежной походкой. – Ты уже начала обгорать.

– Не забуду, – бросила через плечо Сьюзен, прежде чем грациозно, без плеска нырнуть в воду.

Мужчины смотрели, как ее голова показалась на поверхности и она начала плавать, красиво рассекая воду руками.

– Черт, а не женщина, – сказал Джон внуку. – Я смотрел, как она работает. У нее прирожденный талант обращаться с лошадьми. Она умна, на нее можно положиться и ей можно доверять.

Ответ Люка был уклончивым:

– Весьма сильная рекомендация от холостяка.

– Чертовски верно. Будь мне лет на пятьдесят поменьше, я бы бросил тебе вызов и сам о ней позаботился. Ей несладко пришлось. Не знаю, почему она вышла за Шейна, но готов поспорить на все твое наследство, что это был скверный брак от начала до конца.

Люк долго и задумчиво смотрел на деда. Мало что на свете значило для Джона Хэнчарта больше, чем его ранчо и он никогда не ставил его на кон вот так запросто. Дед был абсолютно серьезен по поводу замужества Сьюзен. Только время покажет, прав ли он.