Текст книги "Железное сердце (ЛП)"

Автор книги: Бек Макмастер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Уилл отвернулся, будто Лена его ударила. Затем прищурился:

– А ты?

– А что я?

– Как ты поступашь со мной?

Она покачала головой:

– Не знаю, я…

Уилл помрачнел.

– Ты знаешь, че скажут. Че подумают, када увидят тя со мной. Притворишься? Будешь смеяться с ними украдкой, чтоб сохранить место в их мире? Или рискнешь попасть под их осуждение? Рискнешь всем, чтоб доказать свою правоту? Так как, попомни мои слова, тебе это обойдется недешево.

Лена посмотрела на него, чувствуя волнение от близости его тела. Ни разу она не подумала, чем ей грозят их уроки. Водить знакомство с вервульфеном – совершить самоубийство в глазах света.

– Ага, – прошептал он, – я так и думал. – Уилл прикоснулся к ее щеке, поворачивая к себе. – Ты играшь со мной, Лена, потому что здесь энтого нихто не видит. Ну а я устал быть твоей игрушкой. Ты права. Мож, я и позволяю другим влиять на мое мнение о себе. Но, несмотря на все дерзкие речи, ты ведешь ся точно так же.

Слова ранили. Несмотря на ненависть к Эшелону, Лена следовала их правилам так же, как и он. Позволила им определять свою сущность, свои мысли и поступки.

Уилл отпустил ее.

– Ты об энтом не подумала? – Его губы сложились в грустную усмешку, он схватил пальто со стола и закинул на плечо. – Увидимся на официальном представлении. – С коротким кивком, Уилл отправился к двери. – Посмотрим, че стоят твои слова.

***

Два дня спустя Уилл стоял, прислонившись к кирпичной стене, и разглядывал огромную белую башню, которая тянулась к небесам. Алебастровый мрамор блестел даже в унылом вечернем дожде, постоянно напоминая о власти Эшелона. Завтра ночью в честь прибытия скандинавской делегации здесь пройдет официальный бал-представление. Уиллу придется вооружиться лучшими манерами и очарованием, чтобы попытаться уговорить их подписать мирный договор. От этого титанического задания у него потели ладони.

Что если он не справится?

Уилл прежде не сознавал, насколько в глубине души мечтал о респектабельности свободного человека. Чтобы сняли цену за его голову, дали возможность приходить и уходить, когда вздумается, не оглядываясь через плечо. Делать то, что хочется… что угодно… не ограничиваясь лишь ролью наемного охранника.

Уилл об этом почти не задумывался, но слова Лены с последней их встречи все крутились у него в голове. Он должен Блейду целый мир, но в глубине души злился, что его жизнь так ограничена. Что-то голодное и полное желания скрывалось в сердце вервульфена, и он не знал, что это такое и как его успокоить.

Уилл, прищурившись, наблюдал, как к парадным воротам подъезжает позолоченный экипаж. Вырвался густой угольный дым выхлопа. Уилл проследил за коляской от Мейфэра, где все утро охранял особняк Бэрронса. Дождь помог ему скрыться, а лакеи потеряли бдительность. Какие дураки. Это лишь доказывало, как просто Колчестеру, при желании, добраться до Лены.

Слуга открыл дверцу, и на его руку легла изящная ладонь. Вышла Лена в платье цвета смятых розовых лепестков и нервно оглядела башню.

При виде нее Уилл всегда переставал дышать. Внезапно неизвестная потребность, внутренний голод обрели имя и лицо.

И это волновало его сильнее, чем весь Эшелон вместе взятый.

«Она не для тебя».

Она человек, а он – вервульфен. Он никогда не сможет разделить с ней постель, не рискуя жизнью Лены и случайным заражением волчьим вирусом. Ему вообще не стоило об этом забывать.

С хмурой гримасой Уилл скрестил руки на груди и стал ждать. Он не мог охранять Лену в Башне из слоновой кости, отчего волосы на затылке вставали дыбом. Ему придется надеяться, что там Лена будет в безопасности.

Иное совершенно исключено.

***

Лена оглянулась через плечо, поглаживая блестящие перышки ворона. Гнездовье на верхушке Вороньей башни кишело клетками с кричащими птицами, которых Эшелон когда-то использовал для отправки сообщений. Теперь, с изобретением пневматических трубок и радио-частот, нужда в пернатых отпала, но вороны оставались традицией. Не видеть их, кружащих у самого шпиля башни, было бы в самом деле странно.

И люди по-прежнему иногда пользовались птицами. Среди голубокровных и юных дебютанток стало очень модно посылать друг другу тайные сообщения. В теперешнее время ворон значил намного больше, чем букет цветов.

Лена отыскала знакомую уродливую старую птицу, открыла клетку и подманила посыльного себе на запястье. Не обладающий такой же точностью, как почтовый голубь, хорошо обученный ворон все равно мог найти дом, в котором вырос. Затем слуга возвратит птицу обратно в башню для следующего сообщения.

На клетке не было герба; Лена не знала, кому она принадлежит.

Стальной браслет обвивал левую лапку ворона. Лена вытащила небольшую кожаную трубочку из корсажа и надежно закрепила. До этого отправить сообщение мистера Мандевилля у нее не было возможности. Слишком частые визиты в трущобы вызвали бы подозрения, и после нескольких дней в раздумьях, она решилась отправить записку.

Это последнее послание до встречи с Меркурием.

Оглянувшись через плечо, она поднесла птицу к открытым часам, которые занимали большую часть помещения. Тяжелый бронзовый циферблат на верху башни привлекал взгляды, а через грани проникал холодный ветер. Размеренно тикающая секундная стрелка проплыла мимо, и Лена подняла ворона и выпустила.

Перед ней высилась Башня из слоновой кости. Воронья была одной из четырех башенок поменьше, которые окружали крупную цитадель. Птица взмыла вверх, облетела блестящую белую махину и исчезла над соседним заброшенным собором.

Выполнив задание, Лена пошла по лестнице мимо деревянных клеток. Она как-то пыталась проследить за вороном через подзорную трубу, но узнала лишь, что он направился на запад, а через некоторое время спикировал вниз.

Судя по всему, либо в Мейфэр, либо в Кенсингтон.

Значит, ее связной внедрился в высшие круги Эшелона. Может, слуга? Или трэль у влиятельного покровителя? Тот, у кого есть доступ к тайнам Эшелона. Судя по переданным сведениям, источник близок к самому Совету герцогов.

Завтра или через день ответный ворон поскребется в ее окно с запиской для Мандевиля. Лео считал, что у Лены завелся поклонник.

Закрыв тяжелую деревянную дверь в гнездовье, она задвинула щеколду и повернулась. Мелькнула молния из черного шелка, и кто-то прижал Лену спиной к себе, легонько приставив нож к сонной артерии.

– Не шевелись, – раздался хриплый шепот.

Лена застыла, сердце подскочило к горлу. Неужели кто-то за ней проследил? Они знали, что она только что отослала?

– Какое у смерти лицо? – произнес то ли мужской, то ли женский голос, но слова были знакомы. Значит, тоже гуманист.

– Бледное, – прошептала Лена.

Нажим клинка чуть ослаб, но не пропал.

– Завтра прибывает скандинавская делегация. Я хочу, чтобы ты сорвала подписание мирного договора.

– Вы ошиблись, я уже этим не занимаюсь. Я же сказала Мандевилю.

Нажим усилился, и Лена выгнулась назад, судорожно сглатывая. Нападавший был выше, но не слишком.

– Когда Меркурий прикажет, тогда и перестанешь. – Ледяной голос, жестокие руки.

Лена резко вздохнула.

– Вы – Меркурий?

Повисла долгое молчание.

– Я передаю его приказы.

– Как мне остановить заключение договора? Я не знаю…

– Используй Зверя, – прошептал гуманист.

Лена стиснула зубы.

– Нет.

Резкий ответ эхом прозвучал в каменном коридоре. Нападающий убрал руку с ее талии.

– Может, это изменит твое решение?

В ладонь Лене вложили что-то угловатое и металлическое. Она приподняла вещицу и когда поняла, что это такое, сердце забилось неровно.

Один из заводных солдатиков Чарли, которых Лена сделала собственноручно. В последний раз они стояли у брата на полке в его спальне.

– Сорви мирный договор или я заберу не только его игрушки, – резко прошипел нападавший.

Затем давление на горло исчезло, и Лена накренилась вперед, пока кто-то поспешно удалялся прочь по коридору.

Она заметила лишь черный закручивающийся плащ. Но кое-что привлекло ее внимание: человек не способен двигаться с такой прытью.

Ей угрожал голубокровный.

Глава 11

Рядом с южными доками пьяняще пахло духами. Вот только этот аромат никак не мог скрыть землистый запашок Темзы, сейчас еще более зловонный из-за стоящего на дворе лета. Тут и там леди подносили к носикам надушенные мешочки с ароматическими шариками, а у некоторых даже в веерах были вшиты благовония.

Вокруг платформы, воздвигнутой вдоль доков, замерли настороженные металлогвардейцы. В из глазницах приглушенно сияли едва заметные голубоватые огоньки, от полированных золотых нагрудников отражались газовые фонари. Хотя императорский эскадрон насчитывал лишь пару сотен машин, выглядели они впечатляюще. И пусть их использовали в основном только на церемониальных мероприятиях, встроенные в механические руки кинжалометы делали гвардейцев крайне опасными.

От волнения по коже мурашки бежали. Восторг толпы был заразителен, но даже несмотря на это Лена не могла толком улыбнуться. Здесь присутствовал практически весь Эшелон, разодетый в сверкающие драгоценности и яркие шелка. И любой мог оказаться голубокровным из Башни.

Кто-то подошел сзади.

– Расслабься. Его здесь не будет. Если, конечно, он хочет пожить еще немного, – прошептал Лео. Его рука согревала изгиб ее спины.

Колчестер. Лена про него почти забыла.

– Знаю. Не здесь. Не у всех на виду, во всяком случае. – Она посмотрела по сторонам. – Что-нибудь слышно про Уилла?

Уже три дня как Лео получил гардероб Уилла, но тот лишь запиской предупредил ее, что чем-то очень занят. Прозвучавшие в тот раз слова задели их обоих за живое. И лишь бы не думать о нем, Лена заняла себя созданием игрушки.

Легче сказать, чем сделать. Не важно, что сейчас она занималась только внутренними зубчиками и шестеренками, рано или поздно ей предстояло припаять внешнюю железную обшивку на место, формируя грубую фигуру заводного воина. Даже в работе – деле, в котором Лена всегда полностью отключала свой беспокойный ум и просто погружалась в сборку кусочков головоломки, – даже тут она не могла избежать мыслей об Уилле

– Он придет, – заверил Лео и окинул взглядом кричаще разодетых голубокровных. – Когда прибудут скандинавы, мне придется присоединиться к Совету, но не хочу оставлять тебя без присмотра.

– Со мной все будет хорошо.

Лео поймал ее взгляд и кивнул:

– Стой здесь. Я пригляжу за тобой с платформы.

И тут неожиданно над рекой взорвалось небо. Вздох изумления наполнил воздух, и толпа зааплодировала.

Вихрь кружащихся розовых и голубых огней разорвал бархат облаков, перемежаясь визгом ракет. Оранжевый огненный шар расцвел, лишая Лену ночного зрения.

– А вот и они, – пробормотал Лео. – Я лучше пойду.

Проморгавшись, Лена разглядела на реке темный силуэт. Он скользил по маслянистой воде, гладкий и целеустремленный, словно змея. По мере приближения корабля смех и приветствия стихали до приглушенного шепота. В итоге остался лишь только писк запущенного в небо фейерверка.

Корабль длиной едва ли не в двести футов слегка напоминал суда, на которых плавали предки нынешних скандинавов. Носовой фигурой служила изогнутая голова дракона, а громадные парусиновые крылья были крепко прижаты к бортам. Металлический корпус поблескивал золотой краской, украшенные драгоценностями щиты тянулись вдоль бортов, и каждый самоцвет сиял в свете фонарей.

Корабль-дракон сопровождали еще два других судна, чьи гелиевые оболочки сейчас были спущены и убраны. Такие корабли могли использоваться одновременно на воде и в воздухе, представляя равную опасность. На палубах выстроились рослые воины в синих мундирах с нашитым на груди золотым шнуром и в шлемах с высокими черными плюмажами. Свет фонарей с доков янтарным блеском отражался в глазах новоприбывших.

– Посмотри на них, – зашептала рядом с Леной какая-то женщина. – Такие дикие!

– Я и смотрю, – ответила ее товарка в свой веер, и обе рассмеялись.

Взрыв салюта вызвал у собравшихся буйный восторг. Небо озарилось золотыми, голубыми и розовыми всполохами. Лена ничего не могла с собой поделать и в конце концов отвернулась от кораблей, бесшумно скользящих по воде.

Она почувствовала его задолго до того, как увидела.

Покалывание по коже.

Какое-то внутреннее ощущение угрозы, хоть и столь волнующей.

Уилл.

Затаив дыхание и крепко сжав веер, Лена посмотрела вокруг. Ее зрению еще мешали кружащиеся слепые пятна, но она искала его. Ничего не имело значения, ни толпа, ни приближающиеся корабли. Ни даже Колчестер.

Весь день она провела в волнении, не в силах успокоиться. Поковыряла еду да пробежала глазами заметку в «Таймс». Голос Уилла продолжал звучать в ее голове: «Посмотрим, че стоят твои слова».

Лена вздрогнула, почувствовав на себе его взгляд.

За ее спиной раздались шепотки. Толпа зашевелилась. В затылке закололо. Лена обернулась, взволнованно обмахиваясь веером, и увидела, как, шелестя юбками, дамы расступились, словно Красное море. Сперва Лена его не узнала. Видела лишь мужчину в черном костюме, шедшего сквозь толпу таким с высокомерным презрением, будто он из их среды.

Лена окинула взором элегантный крой пиджака с пуговицами точнехонько по левой стороне груди, подняла взгляд выше и...

«О боже…»

Она действительно перестала дышать.

Она никогда не видела Уилла в чем-то, кроме свободной рубашки и пальто. В вечернем костюме он выглядел просто сногсшибательно. Строгий черный цвет привлекал внимание к смуглому золоту его кожи, вот только не стало тех прекрасных янтарных локонов, к которым Лена всегда жаждала прикоснуться.

Ее веер замер, кончики перьев в невесомом танце касались груди. Уилл выступил из теней: свет фонарей выделил строгие линии скул и лба, а взгляд бронзовым прожектором уперся в Лену с такой интенсивностью, что трактовать его двояко было невозможно. Неприкрытый интерес хищника.

Уиллу пора прекратить так на нее смотреть.

Если этот взгляд заметят окружающие, ее репутации конец. Лена резко отвернулась, испуганно втянув воздух.

То есть поступила именно так, как он и предсказывал

Плечи Лены поникли. Уилл и в самом деле подначивал ее демонстративно отринуть связь между ними. И, несмотря на звучащую в голосе насмешку, в его глазах мелькнула боль.

Словно он знал, что никогда не будет достаточно хорош для нее.

Склонив голову, Лена вновь повернулась, чувствуя устремленные на них ехидные взгляды. Если бы только он не стоял там безмолвно, в ожидании, когда она примет решение: порвать ли с ним, или навсегда отказаться от возможности влиться в этот блистательный мир.

Но как сможет Эшелон принять вервульфена, если сама Лена этого не сделает?

Уилл протянул ей руку столь плавно, будто они отрабатывали это движение тысячи раз, а не пару десятков. В глазах плясали дьявольские огоньки.

– Идем?

Несмотря на перчатки, Лена даже сквозь рукав почувствовала неестественный жар его тела. Стоило им только направиться к платформе, как началось перешептывание, и улыбка на губах Лены померкла.

– Мне не полагается подниматься наверх, – прошептала она.

В небе гремел салют, и пронзительный вой ракет заглушил ее слова.

Уилл наклонился. Теперь, когда он стоял к ней боком, оказалось, что его волосы забраны назад в тугую косу, а концы бархатной ленты свисают с затылка.

– Я подумала, что ты подстригся, – выпалила Лена.

– А чему тада радуешься? Сама ж говорила, мол, моя стрижка немодная.

Ни единого намека, что он испытывает те же мучения, что и она. Лена сжала зубы:

– Так и есть.

– Ну тада обкорнаюсь.

Она выглядела такой потрясенной, что на губах Уилла заиграла улыбка, невольно притягивая взгляд. Опасно. Сердце тревожно затрепетало.

– Все срежу. – Он провел рукой по голове. – Все равно, они мя раздражают.

– Делай, что хочешь, – солгала Лена. – Меня это не волнует.

Уилл лишь усмехнулся в ответ.

– Ну вот и пришли, – сказал он, уставившись на платформу.

Ни принц-консорт, ни королева еще не явились, но все семь членов Совета уже были здесь.

Уилл глубоко вздохнул, и только сейчас Лена поняла, что он волнуется. Она сжала его руку:

– Ты никогда не встречал кого-нибудь из своего вида?

– Никада. – Его взгляд остановился на морских офицерах, что выстроились на палубе корабля-дракона. – Большую часть жизни просидел в клетке, ну а потом в Чепеле, када за голову цену назначили.

Что-то сжалось у нее в груди. Лена взяла Уилла за руку, скрыв их соединенные ладони в складках своей юбки. Все смотрели на реку. Она стиснула его пальцы, он вроде замешкался, но через несколько секунд ответил на пожатие.

– Перемирие, – прошептала Лена. – Только на эту ночь?

– Мир, – согласился Уилл.

Пока они поднялись на лестницу, ветерок взлохматил ее волосы, принеся с собой насыщенный коричный аромат духов леди Арамины. Лена встала за спиной герцогини и высвободилась из хватки Уилла.

За грохотом салютов и бормотанием толпы стал нарастать странный постукивающий гул. Вода за последним из кораблей-драконов вспенилась, и из-под нее появилась чья-то гладкая темная голова.

– Что это? – спросила Лена.

– Подводная лодка «Кракен», – отозвалась герцогиня. Ее глаза цвета бренди внимательно вглядывались в волны. – Невидимый убийца военно-морских сил скандинавов. Единственное, что когда-либо смогло потопить один из наших дредноутов.

Удивленная, что герцогиня ей ответила, Лена осмелилась задать еще вопрос:

– Я думала, дредноуты неуязвимы?

– Нельзя бороться против того, что не видишь. А вибрацию их винта можно ощутить лишь в последнее мгновение. Захваченный в одиночку, даже дредноут не устоит против стальных щупальцев «Кракена».

Наполнившая воздух пульсация едва ли не пробиралась под кожу. Лена с трудом могла вообразить силу, необходимую для подобного.

– В любом случае, они нечасто решаются заплыть столь далеко от своих вод, – задумчиво продолжила Арамина. – Должно быть, сейчас стараются произвести на нас впечатление.

– Им удалось. – Лена наблюдала за полными благоговениями лицами толпы, когда из воды вынырнула куполообразная голова подводной лодки, сделанная из металла и стекла.

Первый из кораблей-драконов причалил к пристани. Двое из экипажа корабля носили голубые мундиры шведской армии с золотыми эполетами с кисточками. Каждый был ростом с Уилла. Двигаясь по-военному четко, они застыли по стойке смирно, когда на палубе корабля появились три офицера.

Еще один корабль пришвартовался к пристани с небрежной легкостью, остановившись практически впритык к шведским суднам. Седовласые, покрытые рубцами матросы сердито посматривали на толпу. Толстые волчьи шкуры свешивались с их плеч, лица большинства моряков украшала густая растительность.

Норвежские кланы.

За спиной Лены раздался шум – по мостовой звонко вышагивали металлические сапоги. На площадь выехала карета, сверкающая перламутровой инкрустацией, и замерла прямо перед платформой. Императорские металлогвардейцы выстроились в живой коридор и перекинули церемониальные ружья через бронированные плечи.

Из кареты вышел утонченно прекрасный принц-консорт, и толпа восторженно его поприветствовала.

Лена не знала, на что смотреть. Мир превратился в вихрь красок, салют взорвался безумством огней. Принц-консорт открыл дверь кареты и помог спуститься на причал хрупкой королеве-человеку. Позади них стояли скандинавы под предводительством огромного мужчины в алом кителе. Ростом он был даже чуть выше Уилла, а рубленые контуры его скул смягчал только полноватый рот.

Уилл вздрагивал при каждом всполохе, его ноздри трепетали. Ну конечно, для него все это в новинку.

Лена потянула его за рукав:

– Полагаю, вон тот мужчина – глава шведской делегации. Граф Стефан Халлестрём из Скальдов. Его называют Боевым молотом. Даже норвежские кланы обходятся с ним почтительно, а они-то совсем бесстрашные.

Ленивый взгляд янтарных глаз задумчиво остановился на ней. Уилл расслабился, чего она и добивалась.

– Норвежцы те еще хитрецы. Официально, стортинг был распущен, и страна покорилась Шведскому двору. В столице многие уже приспособились к новому положению дел, а вот провинция больше привержена традициям. – Лена взглядом указала на группу хмурых норвежцев на пирсе. – Впереди – Магнус Рагнарссон, фенрир клана Ворона. Может, он и одноглаз и старше нас обоих вместе взятых, но считается очень хитрым, и его люди верны ему до последнего вздоха. По правую руку от него его сын Эрик. – Тут глаза Лены чуть расширились. До нее доходили слухи, что Эрик красавчик, но стоило светловолосому воину улыбнуться, как половина присутствующих дам прекратила дышать. Веера затрепетали, словно целая стая бабочек. – Только не дай ему себя очаровать. В клане нельзя занять высокое положение, никого не убив по пути. Чем выше они стоят, тем больше крови пролили. А этот метит занять однажды место своего отца.

В ответ на это замечание – лишь тишина. Лена подняла глаза и увидела, что Уилл смотрит на нее, угрожающе прищурившись.

– Что?

– Похож, не мне надоть волноваться по поводу его очарования.

Она покраснела и быстро замахала веером:

– Не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Ты вздохнула.

– Ничего подобного.

– Похож, у тя опасная слабость к вервульфенам-мужчинам.

– Уверяю тебя – ничего подобного!

И все же Лена никак не могла отвести любопытного взгляда от златовласой фигуры на пирсе, от доспеха из серебряных пластинок и тяжелого топора на поясе. Когда-то она обвиняла Уилла в варварском поведении, а Эрик был воплощением варвара.

Или, по крайней мере, скандинавским богом.

Загремели фанфары, и ряды норвежцев расступились, чтобы пропустить кого-то еще. Вервульфены переиграли голубокровных – все на пристани вытянули шеи, чтобы разглядеть, кто же достоин таких почестей.

Из рядов кланов выступила молодая женщина.

– Ох, – выдохнула Лена.

Безмолвие повисло над толпой. И неспроста. Девушка была высокой, стройной и с грудью красивой формы, а таким лицом можно и переполненный бальный зал погрузить в тишину. Каскад светлых волос небрежными волнами спадал до талии, голову венчала золотая диадема. Незнакомка облачилась в простое белое платье с щеголевато накинутой на одно плечо волчьей шкурой – но и этой простоты оказалось достаточно. Золото и самоцветы потерялись бы рядом с этими мягкими губами и восхитительными чертами лица.

– Иисусе! – поднял бровь Уилл.

Тело пронзила острая вспышка. Лена обрушила на его ногу весь свой ничтожный вес:

– Закрой рот, а то муха залетит. Она прекрасна, но не настолько же!

Осознав, что Уилл теперь уставился на нее, Лена отвернулась. Жар его взгляда опалял кожу, и пришлось обмахиваться веером еще быстрее.

– Ревнуешь? А я-то думал, эт лишь игра!

Лена замерла и встретила его пылающий взор. Уилл вроде бы шутил, но выражение его лица говорило совсем о другом.

– Нет, конечно! Пялься на нее сколько влезет. Меня не волнует. Но моя задача – помочь тебе выйти в свет и не выглядеть при этом мужланом из трущоб. Ты же хочешь произвести на них впечатление?

Хотя сама Лена предпочла бы держаться от Эшелона подальше.

Она покрепче сжала веер, чувствуя укол вины, и прошептала:

– Что ты на меня уставился?

– Ты се равно самая красивая женщина из всех, кого я видел.

Сердце яростно забилось в груди.

– Тебе не стоит говорить мне такое.

Уилл пожал плечами. Будто для него это ничего не значило.

Вот только для Лены – еще как значило.

За время при дворе она выслушала от голубокровных тысячи пустых комплиментов. Слова необходимы, чтобы очаровывать и соблазнять. Уилл же никогда не занимался пустословием. В груди потеплело.

Но тут Лена вернулась с небес на землю. Если Уилл узнает, что она намерена расстроить перемирие, то придет в ярость. И не будет больше улыбок и комплиментов. Он ее возненавидит. Лена сжала веер, глаза защипало. Она поспешно отвернулась и с трудом сглотнула. Он никогда не узнает. Поддержка скандинавов не важнее жизни Чарли.

– Ты стока про них разузнала, – протянул Уилл, когда принц-консорт вышел вперед поприветствовать шведского посла.

Стороны обменялись формальными приветствиями вкупе с натянутыми улыбками и рукопожатиями.

Посол склонился перед королевой ниже, чем перед принцем-консортом. Хитрец наверняка в курсе, кто де-факто правит Британией, так что это оскорбление, и, без сомнения, лишь первое из многих.

Быть может, в конечном итоге задача Лены окажется не столь сложной?

– Мне было любопытно.

А еще необходимо знать, кто станет ее целью. И снова живот скрутило от чувства вины.

– Этот Магнус, – пробормотал Уилл. – Он возглавляет норвежцев?

Она не могла отказать Уиллу в информации, которую заполучила, сплетничая часами напролет.

– Сейчас в Норвегии осталось только пять кланов. Магнус возглавляет один из них, но в этой делегации он будет говорить от имени всех. Истинная власть в Норвегии принадлежит Валдемару Еинарссону, ярлу всех кланов. – Лена украдкой взглянула на склонившуюся в поклоне перед королевой девушку. – Должно быть, это его дочь, леди Астрид.

– А че будет после того, как они закончат кланяться и расшаркиваться?

– Все направятся в Башню, и начнется приветственный бал.

Легкий проблеск тревоги мелькнул в глазах Уилла.

– Да, Уилл. Танцы, – подтвердила Лена, наслаждаясь моментом. – Там и посмотрим, как ты запомнил мои уроки.

***

Лампы сияли. Стены официального зала торжеств были завешаны чередой зеркал, украшенных по краям завитками позолоты и перемежающихся изысканными картинами. Уилл задержался наверху застланной красным ковром лестницы, когда объявили их с Леной имена.

Сотни лиц обернулись в его сторону. Голубокровные, вервульфены и люди. Быстрым взглядом окинув толпу, Уилл обнаружил, что норвежцы собрались в углу, всем своим видом выражая внимательность и настороженность. Фенрир перехватил взгляд, его черный глаз отчетливо выделялись на фоне этого сияющего рая. Мех топорщился на плечах предводителя, серебряные нити в черной бороде говорили о прожитых годах. Уиллу показалось, будто одним взглядом его успели оценить и измерить.

Не хотелось бы перейти дорогу такому противнику.

– Пойдем, – прошептала Лена, потянув его за рукав.

Какого черта он вообще на это согласился? Чувствуя себя агнцем на закланье, Уилл послушно направился вниз по лестнице.

Следующий час прошел в вихре светских условностей со скрежетанием зубов и фальшивыми улыбками, пока Лена представляла его членам Эшелона. Тяжелые взгляды хлестали спину, многие голубокровные откровенно переглядывались. Выражения их лиц было довольно-таки просто истолковать. Какого черта он тут делает? Что за игру затеял Совет?

Огни. Музыка. Смех. Все блестело и сияло, дюжины газовых люстр разливали по комнате жар. Раздувая ноздри, Уилл подхватил с подноса в руках дрона бокал шампанского и протянул его Лене. Она служила единственным якорем в этом мире, который он не понимал, да и не хотел понимать.

Но сама Лена вела себя абсолютно естественно. Она смеялась, похлопывала друзей сложенным веером по плечам и постоянно вынуждала Уилла принимать участие в разговоре, в то время как он бы предпочел стоять за ее спиной и хмуриться. Весь этот вечер не требовал от нее никаких усилий. Даже голубокровные плясали под ее дудку, вся спесь сбивалась с них игривым кокетством и манерно медлительными шутками.

Уиллу же хотелось разбить их лица за каждую полученную ими улыбку.

– Мне нужно на воздух, – прорычал он на ухо Лене.

– Не сейчас. – Она взглянула на него и задумчиво кивнула. – Пойдем. Потанцуй со мной.

И только ради нее он был способен вынести подобную пытку.

Взяв за руку, Уилл повел Лену на танцевальную площадку и притянул в свои объятия. Глаза партнерши чуть расширились, когда его рука скользнула на ее талию, а бедра задели юбки. Но она не собиралась вслух отчитывать его за то, что прижал ее к себе слишком близко.

Музыка захватила их, и Уилл закружил Лену в танце, упорно сосредоточившись на счете шагов. Должно быть, они выглядели нелепо – его массивное тело рядом с ее утонченной фигуркой, но Лена с присущей ей грацией каким-то образом достигала нужного результата. Она словно парила, элегантная с легкой примесью кокетства. Если Уилл спотыкался, Лена всегда ободряла его улыбкой и взглядом из-под опущенных ресниц, и все шаги тут же вылетали из его головы.

Да и мысли тоже.

– Прекрати считать, – прошептала она с легкой улыбкой.

Уилл смотрел на нее, кружа в пируэте. С этого ракурса открывался прекрасны обзор на лиф платья, прямо на нежные кремовые округлости, которые Лена демонстрировала с излишней самоуверенностью. Жемчуг стекал в V-образный вырез, утягивая взгляд Уилла еще ниже.

– А вроде ж дебютантка в поиске покровителя должна оставлять горло и шею обнаженными, не?

Лена оглянулась через плечо:

– Но я-то нет.

– Че «нет»?

Чуть поколебавшись, она уточнила:

– Я не ищу покровителя.

Уилл крепче сжал ее пальцы. Это не имеет значения. Она все равно никогда не сможет быть с ним. Но сама мысль переполняла его острым чувством удовлетворения. Или обладания.

Уилл прижался сзади к соблазнительному телу. Партнеры подняли руки вверх. В такой позе Лене пришлось выставить грудь вперед и изогнуть шею. Каждый шаг танца ассах был продуман для соблазнения, чтобы продемонстрировать голубокровному лучшие женские черты. Уилл не жаждал крови Лены, но не мог оторвать глаз от плавной линии плеч. Хотелось провести по коже губами, почувствовать трепет, узнать вкус, чтобы у Лены побежали мурашки и участилось дыхание.

Член набух. Опасные мысли. Особенно здесь, посреди бального зала. Шуршание турнюра около паха вызвало опустошительное желание, побуждая уменьшить расстояние между ними.

– Ты держишь меня слишком близко, – прошептала Лена с беззаботной улыбкой, будто ничего и не происходит.

Спектакль для тех, кто за ними наблюдает.

Вот только ее дыхание говорило об обратном.

Что он творит? Уилл судорожно вдохнул и отвел глаза. Он закружил Лену вокруг оси, затем вернул в объятия, теперь уже лицом к себе. Ее взгляд сводил с ума.

А случись это все в какой-то иной день? Осмелилась бы она на людях отнестись к нему благосклонно? Испытала бы себя в собственной игре?

Пустые вопросы. «Она не твоя и никогда твоей не будет». Но… как же соблазнительно держать ее в своих объятиях, мучая себя пыткой близости, пусть даже им ничего не светит.

Есть только сейчас.

– Уилл, – прошептала Лена. – Прекрати.

Уилл не мог ее отпустить. Не мог даже отодвинуться на должное расстояние. Музыка текла сквозь него – струнно-флейтовый квартет с легким ближневосточным напевом в качестве экзотичного контрапункта. Каждый шаг теперь давался легко. Уилл не сильно задумывался о движениях. Лишь следовал за женским телом сквозь череду шагов запутанного танца. Охотник за жертвой. Но на этот раз вся власть была в руках у жертвы, соблазнявшей, притягивавшей ближе.

Он не говорил, да и она тоже молчала. Все, что требовалось произнести, было сказано сплетением их тел. Лена сдалась неизбежному, ее щеки заливало румянцем при каждом пьянящем прикосновении.