Текст книги "Игра с шакалами"

Автор книги: Барбара Вуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

– Нет, Джон. Вряд ли это так. Возможно, она и не звонила.

– Разве вы не знаете, где она? Я подумал, что она ждет вас в гостинице.

– Понимаете, к сожалению, произошла какая-то путаница. Похоже, ее здесь нет.

– Вы не хотите прогуляться по городу?

– Да нет… спасибо, мистер Тредвелл. Я хотела сказать Джон. Я очень устала.

– Тогда завтра. В котором часу мне зайти за вами в гостиницу? В восемь? Девять?

Я уже хотела отказаться от его предложения, как вдруг вспомнила, что Ахмед Рашид следит за мной.

– Давайте в восемь. Я буду ждать вас в вестибюле.

– Прекрасно. Мы поищем вашу сестру, идет?

– Договорились, спасибо. До свидания.

Повесив трубку, я подумала, что мысль о том, чтобы завести дружбу с Джоном Тредвеллом, может оказаться не такой уж плохой в нынешней ситуации – неизвестно, где сестра, за мной следит мистер Рашид и я одна в совершенно незнакомом городе.

Я выключила свет, устроилась поудобнее на кровати и думала о событиях происшедшего дня. Неожиданно я снова вспомнила доктора Келлермана. Как он там? Наверное, беспокоится обо мне, места себе не находит. Мысль о нем ободрила меня, и я незаметно уснула.

Мне снился доктор Келлерман, который о чем-то спорил со мной, и Ахмед Рашид, смотревший на нас своими странными глазами…

Глава 5

Когда солнечным утром мы с Джоном Тредвеллом вышли из гостиницы, я как будто увидела все впервые. Большую часть района Патриолли занимали жилые дома, тихие гостиницы и маленькие магазинчики. Над узкими, извилистыми улочками нависали высокие здания красно-коричневой кладки, усеянные сотнями балконов, поверх которых тянулись зеленые и бурые растения. Встречавшиеся нам в пути пешеходы, итальянцы и туристы, были дружелюбны и здоровались большей частью на английском. Изредка мимо нас с грохотом проносилась машина, встретились несколько велосипедистов и автобус с туристами.

– Пойдем пешком?

– Это далеко?

– До городских стен будет мили две. Дорога все время спускается вниз. К тому же мы будем проходить мимо красивых мест. Можем сесть в автобус. За пятьдесят лир он отвезет нас в центр города.

Я хотела как можно быстрее найти Адель. Проснувшись этим утром, я вспомнила мистера Рашида и попыталась убедить себя в том, что прежние встречи с ним были чистой случайностью. У стола дежурного я справилась, в каком номере он живет. Выяснилось, что Ахмед Рашид не является постояльцем этой гостиницы. Что за странные совпадения – сначала я встретила его в аэропорту, затем в вестибюле гостиницы и, наконец, у магазина!

– Давайте поедем. Так будет лучше.

Мы дошли до угла и встали под знаком, на котором было написано «Fermata» [5]5
  Fermata (итал.) – остановка.


[Закрыть]. Пока мы ждали автобус, Джон рассказывал мне о достопримечательностях, которые встретятся нам по пути. Я наклонилась и погладила кошек, которые подошли поприветствовать нас.

– Рим – город кошек, – заметил Джон, смотря на часы. – Я здесь уже третий раз, но не перестаю этому удивляться.

– Их здесь очень много.

– Вы еще не то увидите.

Подъехал большой зеленый автобус. Я села у окна, а Джон мне рассказывал обо всем, что мы видели из окна. Трудно сказать, что поразило меня больше – движение на улицах или деревья. И того, и другого в Риме было больше чем достаточно. Я вскоре узнала, что римляне любят сады и зелень не меньше, чем разъезжать на автомобилях.

За окном то и дело мелькали новые гостиницы и офисы. Рядом со зданием времен Ренессанса высились современные строения, как на Мэдисон-авеню [6]6
  Мэдисон-авеню – одна из центральных улиц Нью-Йорка.


[Закрыть]. Разнообразие Рима совершенно очаровало меня.

Когда мы проезжали через древние ворота в стене времен Аврелия, меня поразила красота совсем другого рода. Частные особняки окружали высокие стены и пышные зеленые сады, а государственные учреждения со своими прямыми линиями и классическим орнаментом казались элегантными и неподвластными времени. Повсюду в глаза бросался все тот же коричневатый цвет.

– Изумительно! – сказала я. – Ничего подобного мне видеть не приходилось!

– Итальянцы очень заботятся о внешнем облике своей столицы и придерживаются строгих правил, когда строят дома. Все новые здания должны быть похожи на старые, чтобы не нарушать общей гармонии.

– Так вот в чем дело. Я подумала, что у меня разыгралось воображение. Невероятно!

– Есть, правда, одно исключение, с которым я вас познакомлю. С чего начнем?

– Не знаю, Джон, – ответила я.

– А что, если нам позавтракать?

Мы вышли из автобуса через переднюю дверь и оказались на многолюдной улице. Джон повел меня на боковую улочку в маленький магазинчик, рядом с которым находилась цветочная лавка. В похожей на аптеку конца века небольшой закусочной имелись стойка и столик у окна. Мы сели за столик, обратив на себя взгляды завсегдатаев этой закусочной, которые явно не привыкли видеть здесь туристов.

– Итак, расскажите мне, что случилось с вашей сестрой, – сказал Джон, добавляя сливки в крепкий кофе.

Я взглянула на него.

– Извините. Я забыла рассказать вам.

Я кратко изложила обстоятельства, приведшие меня сюда, и заметила, что он нахмурился.

– Вот так история! – сказал он, немного подумав.

– Может, я напрасно беспокоюсь?

– Нет, я бы так не сказал. Если бы давно исчезнувший родственник срочно позвонил мне с другого конца света, по почте пришла бы странная вещь, мою квартиру взломали бы и обнаружилось, что пропавший родственник так и не нашелся, я бы точно забеспокоился.

– Я боялась, что вы так и скажете. Адель на этот раз, скорее всего, во что-то вляпалась.

– Можно взглянуть на этого шакала?

– Ой, я не взяла его с собой. Он в надежном месте.

– Понимаю. Это действительно ценная вещь.

– Вполне возможно, – тут я вспомнила Ахмеда Рашида, о котором ничего не сказала Джону, потому что не могла понять, какую роль тот играет в этом сценарии. Может быть, он вообще ни при чем. – Я ценю вашу заботу, Джон, но знаю, что в Риме у вас дела, и не хочу вам мешать.

– Пустяки! Меня всегда манили тайны. Особенно если в них замешана хорошенькая девушка. Но, как вы уже сказали, нам предстоит разыскать вашу сестру. Не исключено, что нам сможет помочь американское посольство. Кто знает, она ведь могла оставить там сообщение для вас.

– Ну конечно! Как мне это не пришло в голову!

– К тому же, когда мы вернемся в гостиницу, вполне возможно, вас там будет ждать весточка от нее.

Я почувствовала облегчение и улыбнулась Джону Тредвеллу. Ему довольно легко удавалось успокоить меня.

– Но сперва в Форум. Я настаиваю. Посольство оставим напоследок, ведь если там мы ничего не узнаем, то весь день для вас будет испорчен. К тому же мне хочется, чтобы вы чаще улыбались, поэтому сначала я покажу вам Рим.

Хотя у меня не было особого настроения, я не смогла отказаться от предложения Джона приятно провести утро. Его обходительность, мягкое прикосновение руки сделали свое дело. К тому же Адель находится где-то рядом, и раз уж мы не виделись целых четыре года, то один-два часа ничего не решают.

Мы гуляли до четырех часов, пока не включили фонтан Треви [7]7
  Треви – самый популярный фонтан в Риме. По легенде, тот, кто правой рукой через левое плечо бросит монетку в фонтан, стоя к нему спиной, обязательно еще раз вернется сюда.


[Закрыть], затем неторопливо направились в американское посольство.

Пока мы шли по маленьким и не столь оживленным улочкам, Джон пытался поддерживать непринужденный разговор и, чувствуя мое подавленное настроение, время от времени смешил меня. Под полуденным солнцем его волосы казались золотисто-коричневыми, с взъерошенными ветром волосами он напоминал маленького мальчика. Чем дольше мы общались, тем большей благодарностью я проникалась к монахине, которая в самолете пересела на другое место.

Американское посольство на Виа Венето располагалось в огромном здании. Но и здесь меня ждала неудача. Новости оказались неутешительными. От Адели не было никаких вестей…

– Извините, что не смогла пообедать с вами, – сказала я, когда старый зеленый автобус с грохотом начал взбираться на холм Патриолли. – Но вы должны понять меня. Если мне вообще суждено найти Адель, то я должна оставаться в гостинице.

Джон кивнул. Хотя ему хотелось сводить меня в один из модных ресторанов на Виа Венето, я видела, что он сочувствует мне. Полицейские мало чем могли помочь, поскольку у нас не было ни улик, ни даже фотографий. Визит в посольство стал для меня еще большим разочарованием, ибо если Адель хотела найти меня, то могла легко сделать это – ведь в ее распоряжении были целых три дня!

– Тогда позвольте хотя бы угостить вас обедом в гостинице, – предложил Джон.

Видя его улыбающиеся глаза, я не смогла отказать.

– Ну как? – спросил он. – Обедаем в гостинице?

– Обедаем, – сдалась я.

Джон согласился подождать меня в вестибюле, пока я поднимусь в свой номер. Извиняясь, я что-то пробормотала, но об истинных причинах не обмолвилась ни словом. Во-первых, у меня появилась слабая надежда, что Адель могла найти мой номер и положить под дверь записку, во-вторых, мне хотелось проверить, на месте ли шакал. После дерзкого вторжения в мою квартиру я опасалась, как бы это не повторилось здесь, в Риме.

Шакал лежал там же, где я его положила, в комнату никто не входил. От Адели не было никакой записки. Я быстро причесалась, накрасила губы и тут же вернулась к Джону.

Мы ели телячий эскалоп и пили вкусный крепкий кофе, после чего Джон уговорил меня прогуляться по окрестностям Патриолли. Шагая мимо ярко освещенных уличных кафе, продавцов цветов, стоявших на каждом углу, мне удалось немного расслабиться и просто любоваться красотами этого города.

– Что означает сокращение S.P.Q.R.? – спросила я. – Эти буквы встречаются повсюду.

– Это латинское сокращение: Senatus Populusque Romanus. Буквально эти слова означают: Сенат и народ Рима. В дни Республики, задолго до времен Цезарей, эти слова кое-что значили, и их унаследовала Империя. Сейчас в Италии есть президент, страна снова стала демократической, так что, думаю, итальянцы переняли это благородное наследие и продолжают традицию. Мне это нравится.

– Эти буквы значатся даже на пластмассовых мешках для мусора!

– Совершенно верно, вы увидите S.P.Q.R. даже на древних памятниках и на светофорах.

– Вы много знаете о Риме.

– Это очаровательное место.

– Сколько времени вы проведете здесь? Я не мешаю вам заниматься делом?

– Видите ли, в мои обязанности входит путешествовать, курсировать между нашей штаб-квартирой в Нью-Йорке и международными филиалами в Лондоне и Риме. У меня открытый счет, и, если я проведу здесь пару лишних дней, никто не станет возражать.

– Что ж, спасибо. Действительно не знаю, что бы стала делать без вас. Я так и не научилась разгадывать тайны и не готова к неожиданностям, потому что обычно веду размеренную, предсказуемую жизнь.

– Наверно, так все проходит в вашей операционной?

– Большей частью. За исключением тех дней, когда случается нечто, нарушающее установившийся порядок.

– Как с вашей сестрой?

Я рассмеялась.

– Да, как с моей сестрой.

Мы остановились на вершине холма, с которого открывался вид на лежавший внизу освещенный город.

– Как красиво, – прошептала я.

Мерцающий город рассекала черная лента – Тибр провел черту между восточной и западной частью столицы. Я поежилась, и Джон Тредвелл нежно обнял меня за плечи. Мне показалось, я понемногу начинаю любить этот город.

– Джон, становится прохладно. Может, вернемся?

– Вернемся.

Мы шли по освещенным улицам среди приветливых прохожих. Гостиница светилась яркими огнями и гостеприимно манила к себе. Я остановилась в холле, поблагодарила Джона за прекрасный день и за то, что он постарался помочь мне.

Джон немного помолчал, потом посмотрел на меня и спросил:

– Когда же я увижу вашего таинственного шакала?

– Приходите завтра, и я вас представлю ему, хорошо?

– Договорились. – Джон не уходил, и я угадала, о чем он думает.

Я сказала:

– Я действительно очень устала, правда.

– Могу я вам предложить на сон грядущий рюмку «бенедиктина» или «гран-марнье» [8]8
  «Бенедиктин», «гран-марнье» – названия ликера и коктейля.


[Закрыть]?

Я нерешительно покачала головой.

– Боюсь, сейчас из меня не получится хорошей собеседницы.

– Ну, я бы так не сказал. – Он не настаивал, а просто положил руки мне на плечи, коснулся губами моего лба и прошептал: – Утром я позвоню вам. Спокойной ночи, Лидия.

– Спасибо, Джон. Спокойной ночи.

Я провожала его взглядом, пока он не вышел на улицу и не сел в такси. Я благодарила судьбу за то, что она свела нас вместе. Не окажись его рядом, мне труднее было бы сделать первый шаг. Отныне я считала, что с дальнейшим справлюсь одна.

Такие мысли занимали мою голову, пока я пересекала большой холл и направлялась к лестнице. Тут я неожиданно столкнулась с мистером Рашидом.

– Извините меня, мисс Харрис. Мне хотелось бы узнать, удалось ли вам найти сестру.

– Гм… нет, еще нет.

На нем все еще были огромные солнцезащитные очки, а в руках та же газета. Эти два как будто предмета служили ему прикрытием. И поскольку он не жил в этой гостинице, я не могла понять, что понадобилось ему здесь на сей раз.

– Я ждал вас, – сказал он, словно читая мои мысли.

– Простите, не понимаю.

– Если вам вдруг не удастся найти сестру, я подумал, что смог бы помочь, поскольку говорю по-итальянски и неплохо знаю этот город…

– Спасибо, – смущенно сказала я. – Но мне уже помогают, и я сделала все возможное. Сестра не могла далеко уехать. Возможно, она в Неаполе или еще где-нибудь.

– Вы не справлялись в Египетском музее Ватикана?

Мои брови удивленно взметнулись, я отступила на шаг.

– Как вы сказали?

Лицо Ахмеда Рашида осталось бесстрастным.

– Мне просто пришла в голову такая мысль. Спокойной ночи, мисс Харрис. Желаю вам удачи.

Я оцепенело смотрела ему вслед и пришла в себя, когда холл неожиданно заполнила группа японских туристов. Я развернулась и, перескакивая через две ступеньки, преодолела шесть лестничных маршей, влетела в свой номер, заперла двери на два оборота и проверила, закрыта ли дверь с жалюзи, ведущая на балкон. Затем тяжело опустилась на край кровати и почувствовала, как сильно колотится мое сердце. Я хотела понять, на что намекал этот араб.

Ахмеду Рашиду, скорее всего, известно о существовании шакала!

Проснувшись от телефонного звонка, я сломя голову бросилась к трубке.

– Адель? – произнесла я, ловя воздух.

– Извините, это всего лишь я, – прозвучал голос Джона. – Я разбудил вас?

– Нет. – Я жмурилась от солнечного света, лившегося в комнату через окна. – Я давно проснулась. Просто плохо спала.

– Как долго вы собираетесь продолжать в таком духе? Я промолчала.

– Послушайте, давайте мы куда-нибудь выберемся. Сегодня у меня нет желания работать, и я еще даже не сообщил о своем приезде. Что скажете, если сегодня вместе прогуляем мою работу?

– Не знаю, Джон.

– Погуляем пару часов. Лидия, вы же не упустите возможность осмотреть самый прекрасный город в мире! Что вы скажете, когда вернетесь в Лос-Анджелес? Что все время проторчали в гостинице? Соглашайтесь, мне хочется сводить вас в одно замечательное место.

Перед Джоном Тредвеллом было трудно устоять. К тому же, после того как я всю ночь металась в постели, вспоминая загадочные слова Ахмеда Рашида, в которых сквозил намек, что он знает о моем шакале, я решила рассказать Джону об этом арабе. Но хотела сделать это с глазу на глаз.

– Хорошо, – ответила я. – Только ненадолго. Если заявится Адель… что ж, ей придется всего лишь дождаться меня.

– Вот молодец! Теперь послушайте, мне тут кое-что надо сделать. Почему бы вам не встретить меня? Поезжайте в Колизей, дорогу туда вы помните. Когда доберетесь до него, перейдете дорогу и поднимитесь на холм Оппиана. Вы обязательно увидите его. Я встречу вас перед Золотым домом. Вот что я хочу вам показать. Золотой дом Нерона.

– Замечательно. А что, если я потеряюсь?

– Не потеряетесь. Вы не можете пройти мимо холма, он весь зеленый и похож на парк. Спросите любого. Просто скажите «Domus Aurea» [9]9
  Domus Aurea (лат.) – Золотой дом.


[Закрыть], и вам покажут, куда надо идти. Послушайте, сейчас уже девять. Что, если нам встретиться в десять? Я буду вас ждать там.

– Прекрасно. Встретимся в десять.

Я какое-то время раздумывала, не прихватить ли фигурку шакала с собой, чтобы показать его Джону. Затем решила оставить его здесь, но перепрятать. Тогда этот «дьявол» из слоновой кости будет в безопасности, и вечером я покажу его Джону.

Когда я оказалась на улице под ослепительным солнцем, мое настроение улучшилось. Никто не шел за мной следом. Не случилось ничего неожиданного. Светило солнце, сновали люди, над головой было голубое небо. Я села на 52-й автобус и вышла в центре города на площади Сан-Сильвестро. Дальше я пошла пешком, следя за тем, чтобы Тибр находился слева в качестве ориентира, и с удовольствием прогулялась до Форума и Колизея. На время забыв об истинной цели приезда в Рим, я вновь поддалась очарованию этого города.

Старые итальянки в изорванных черных шалях с бумажными авоськами в руках ходили от руин к руинам, кормя многочисленных кошек. Я пожалела, что не прихватила с собой кинокамеру.

Джон оказался прав. Я без труда нашла аллею, ведущую к Золотому дому, которая поднималась от улицы, огибавшей Колизей, до самой вершины холма Оппиана.

Пройдя среди скульптур по аллее с нависшими над головой деревьями, я оказалась у открытых железных ворот, по другую сторону которых уже собрались неугомонные туристы. Мои часы показывали уже пять минут одиннадцатого, а Джона еще не было.

Мужчина в билетной кассе курил сигарету и читал газету. Пятеро туристов время от времени посматривали на часы, затем на другие ворота, которые находились у склона холма. За воротами зияла мрачная бездна, да такая ужасная, что мне на мгновение показалось, будто мученики-христиане вот-вот встретятся со львами.

Я снова посмотрела в сторону находившейся за решеткой пещеры. Там находилось обиталище Нерона, самого грозного и отвратительного тирана в истории Рима.

Мои мрачные мысли прервала тучная женщина.

– Англичанка? – поинтересовалась она.

– Американка.

Сощурившись, я смотрела на ее очерченный солнечными лучами силуэт.

– Как замечательно. Я тоже. – Она села рядом и положила пухлую ладонь на мою руку. – Разве это не прекрасно? Разве это не захватывает дух?

– Золотой дом?

– Рим, моя дорогая! Вы пришли сюда вместе с группой?

– Одна.

– Мы тоже. Групп в этом году мало, виновата инфляция. Мы с мамой много лет копили деньги на эту поездку, и ничто не могло остановить нас. Вы здесь раньше бывали? Нет? Я приезжаю сюда уже второй раз, – продолжала тараторить толстуха. – Вы не поверите своим глазам, если увидите, что там внутри, особенно после осмотра всех красот на холме Палатин. Вы там уже побывали? Ну, это ни на что не похоже. Там темно и таинственно. Похоже на Черную дыру в Калькутте [10]10
  Черная дыра – тюрьма в Калькутте, в которой в 1756 году за одну ночь задохнулся почти весь брошенный туда местный гарнизон, состоявший из европейцев.


[Закрыть]. Очень может быть, что там обитают призраки. Ну я вам скажу, просто мороз по коже!

Я снова взглянула в сторону зиявшей за решеткой ворот мрачной бездны, уходившей в глубь холма. На мгновение мне показалось, что она напоминает склеп.

– Конечно же, некогда Золотой дом освещало яркое солнце, но с течением веков он ушел под землю. Внутри вы увидите немыслимый лабиринт. Сохранилось немного стенной росписи, мозаичных полов, но все там приводит в настоящий ужас. Это мое самое любимое место в Риме!

Соблюдая вежливость, я улыбнулась этой женщине с ярко накрашенными губами, которая так любила сверхъестественное. Ее волнение постепенно передавалось мне.

– Нерон все еще за этими стенами, – она продолжала щебетать. – Ведь люди и в самом деле видели его призрак!

– Как это интересно.

Я огляделась, ища глазами Джона. Было уже почти двадцать минут одиннадцатого.

– Смотрите. – Она приложила пухлую руку к своему уху. – Последняя группа возвращается.

Вслушиваясь в шум приглушенных шагов и голосов, я напрягла зрение, чтобы разглядеть за решеткой признаки движения. Тут вспыхнула искра. Она приближалась, и вскоре я сообразила, что это фонарь в руках гида, выводившего на дневной свет группу туристов. Ворота со скрипом отворились, и туристы, попрощавшись с гидом, проходили мимо меня. Я вглядывалась в их лица, стараясь понять, какое впечатление произвела на них пещера.

Как ни странно, их лица ничего не выражали. Все шли молча. Прочитать их мысли было невозможно. Меня охватило страшное любопытство – хотелось увидеть, что же осталось от этого чудовищного Нерона.

– Пойдем? – спросила моя американская знакомая.

– Что ж… – Оглянувшись, я увидела, как остальные туристы окружили маленького толстенького гида. – Когда начнется следующая экскурсия?

– Через час.

Я встала и огляделась вокруг себя. Джона не было.

– Да, пойдем.

Я побежала к кассовой будке и, не раздумывая, купила билет за сто лир. Когда я присоединилась к маленькой группе, гид как раз считал собравшихся. Затем он крикнул «Sei» [11]11
  «Sei» (итал.) – шесть.


[Закрыть]мужчине в кассе, который начертил цифру шесть на клочке бумаги. Обращаясь к нам, гид сказал:

– Вы все говорите по-английски. Очень хорошо. Джиованни говорит по-английски лучше всех. Иногда у меня бывают немцы, Francese [12]12
  Francese (итал.) – французы.


[Закрыть], mamma mia [13]13
  Mamma mia (итал.) – ой, мамочка!


[Закрыть], и даже греки! Сегодня Джиованни легко. Пойдем, хорошо? Держитесь ближе ко мне.

Он рывком открыл ворота, и мы бесстрашно шагнули в холодный туннель.

– В доме Нерона очень легко заблудиться. Будьте внимательны.

Мы держались друг за друга и, спотыкаясь на неровном полу, спускались вслед за тусклым фонарем Джиованни все глубже под землю. Чем дальше мы углублялись, тем больше нас окутывал мрак. У меня заболели глаза, оттого что я пыталась хоть что-нибудь разглядеть. Впервые в жизни я представила себе, каково быть слепым, и испугалась самой этой мысли.

Натыкаясь друг на друга, мы сделали первую остановку и удивленно оглядывали помещение, многочисленные двери, которые вели неизвестно куда. Пока Джиованни рассказывал о преступлениях и злодеяниях императора Нерона, у меня мороз пробежал по коже.

Теперь я поняла, почему перед входом сюда надо было пересчитать туристов – это очень опасное место, потеряться тут можно запросто.

Я держалась поближе к гиду. Это жилище Нерона, окутанное мраком, было ловушкой, в которую легко мог угодить беспечный турист, отбившийся от группы.

Мы переходили из одного помещения в другое и внимательно слушали, как итальянец красноречиво пересказывает легенды, связанные с этим таинственным историческим памятником. Ощущение тревоги не покидало меня, и я пожалела, что не дождалась Джона.

Наша группа уже минут десять брела по узким коридорам и холодным комнатам. Джиованни только что рассказал несколько жутких историй о призраке Нерона и уже выводил туристов из очередного помещения. Я задержалась, чтобы бросить прощальный взгляд на стенную роспись.

В следующее мгновение на мою голову обрушился удар, затем невыносимая боль, и я погрузилась в густой мрак…